Красный Робинзон

Глава 8

Цитадель «Корпоративная».

Утро в Корпоративной Цитадели началось с воя сирены. Парочка теросов-арахнидов вывалилась прямо в жилом блоке. Через несколько секунд коридоры наполнились паническими криками, стрекотанием монстров, пальбой и отборной командирской бранью.

По технических проходу ниже места ЧП без оглядки нёсся маленький перепуганный мальчик. Он был одним из первых, кто смог своими глазами узреть страшную тварь, похожую на приплюснутого паука. Ему тогда очень повезло — терос выбрал своей целью жертву «помясистей» и постарше. А заодно и поумнее. Всё же притягивала этих монстров именно ментальная энергия.

Ребенок тогда кинулся прочь, не разбирая дороги, влетал в любые открытые двери, захлопывая их за собой (и откуда только силы в столь маленьком тельце — по пути встречались не только «двери», но и бронированные люки, блокирующие разные секции и зоны Цитадели).

В итоге, ребенок выбился из сил и потерялся. И теперь он замер, прижавшись к холодной стене в узком коридоре. Один, напуганный, с разорванными на коленках штанами. Мальчуган стоял и напряженно вслушивался в царящую вокруг тишину, даже забывая дышать.

Десять минут, двадцать, полчаса, час. Вокруг ничего не происходило. Он умудрился забраться слишком далеко от жилых и даже активно используемых хозяйственных зон. Разумеется, сейчас Цитадель была заполнена людьми. Но в этой её части служители появлялись дай Боги раз в пару дней.

Паренёк стоял в растерянности. Что ему теперь делать? Звать на помощь? Прятаться от монстров? Выбираться самостоятельно?

И пока детский разум решал сию проблему, перегруженная психика в союзе с измотанным организмом сделали свой ход. И по коридорам разнеслись тихие горестные всхлипы. Плач всё усиливался, отражаясь от каменных стен.

— Эт кто тут такой грозный? — послышался из-за спины ребенка насмешливый голос. — Ревешь, прям как наша пожарная сирена!

— Н-не-не реву я! — шмыгнул носом и, утерев лицо рукавом, на автомате буркнул паренёк. И только спустя несколько секунд понял, что он теперь в коридоре не один! Стремительно развернувшись всем телом, сосредоточил взгляд на молодом парне в легкой броне с рогатиной в одной руке и пистолетом в другой.

— А вот и ревешь, как есть ревешь! — усмехнулся парень, заметно успокоившийся, обнаружив источник странных звуков.

— А вот и нет! — ещё больше насупился ребенок и тут же добавил, — я просто заблудился, вот и стал на помощь звать!

— Ну раз звал, то молодец — со своей задачей ты справился, я тебя услышал и теперь мы будем отсюда выбираться! — улыбнулся парень. — Я, кстати, когда был маленький, тут тоже несколько раз терялся, — он наклонился и заговорщицки прошептал, — даже плакал один раз, когда дней пять тут плутал в одиночестве.

— Да ладно! — глаза мальчугана округлились в изумлении.

— Вот те крест! — парень потянулся перекреститься, но быстро поправился, — в смысле — Честное пионерское! Ну что, давай пошли отсюда!

— А сам ты дорогу то найдешь? — мальчик явственно забеспокоился. Всё же единственный найденный им взрослый сам умудрился потеряться тут на целых пять дней!

— Конечно! Я же из потомственных служителей цитадели! — приосанился юноша. — Всю жизнь тут живу, успел выучить все ходы и выходы как свои пять пальцев! Так что мигом тебя выведу, ты лучше это, — его руки ловко выудили из подсумка бумажный сверток, в котором оказалось несколько кусочков кускового шоколада. — Подкрепись! Это мой неприкосновенный запас на случай чрезвычайных ситуаций. И сейчас, я думаю, как раз такая ситуация. Меня, кстати, Трофимом звать! А тебя?

— Меня Гаврилой! Гаврила Сергеевич! — копируя манеру общения отца, ответил ребенок, выбирая себе кусочек побольше.

— Ну, пойдем тогда, Гаврила Сергеевич! Ты номер апартаментов, куда вас заселили, помнишь?

— Конечно! — важно кивнул мальчишка, — триста сорок второй!

— Эк далеко тебя занесло, брат! — в глазах Трофима промелькнуло удивление. — Ты явно очень постарался, чтоб сюда забраться.

Но дальше парень тему решил не развивать, видя волнение собеседника, и переключился на рассказ о Цитадели в целом. Вот о ней он знал если не всё, то очень и очень многое.

— Ты, кстати, знаешь, чем Цитадель от обычного укрепленного дома отличается?

Гаврила, пристроившись по правую руку от взрослого, задумался.

— Нуууу… Она большая…

— Верно! В нашей, к примеру, разместилось уже больше тысячи семей. А ещё?

— Крепкая, наверное. И ещё очень заблудительная!

— Это точно. А знаешь, отчего так?

— Нет.

— Можно, конечно, построить такую стену, которую ни один терос не пробьет. А этот гад возьмет, да и вывалится по другую сторону. Ты сам видел, монстры могут появиться в любом месте. И вот ты создал неразрушимую стену, а тварь просто взяла и появилась внутри дома, как сегодня?

Мальчик тут же поежился, вспомнив ужасающую паучью морду чудовища.

— Вот и решили не делать одну очень крепкую стену, а много-много простых, но запутанных. Чтоб твари сами заблудились, а люди успели спастись. И защитники смогли подоспеть!

— А нам рассказывали — называется ЛА-БИ-РИН! — по слогам выделил последнее слово ребенок. И добавил возмущенно, — тут все потеряются, пока спасаться будут!

— На самом деле все очень просто. Видишь отметки? — парень указал на странные символы, выбитые на табличке между очередной массивной дверью и бойницей, которых в здешних коридорах было видимо-невидимо. — Они обозначают, где ты и куда пройти. Научишься их читать — сразу станешь настоящим мастаком по этим коридорам!

— Да? А как этому научиться? — Гаврила уже вполне пришел в себя и тут же загорелся идеей всё-всё выучить! А потом хвастаться, что он тут «всё-всё» знает!

— Да не вопрос! — усмехнулся Трофим. — В каждых апартаментах должна быть книжица, где всё подробно описано….

Дальше некоторое время пара шла молча, размышляя каждый о своем. Трофим думал о своем будущем. Он был третьим сыном в роду, а с учетом того, что актуальность Цитаделей в городе на ближайшие несколько веков снизится (так происходит после появления лакуны), то после совершеннолетия он вряд ли сможет остаться в отчем доме. Придется искать другое место службы. Если он, конечно, не придумает, как отличиться и выслужиться… Гаврила же просто думал обо всем, что увидел.

— А как же жить в ЛА-БИ-РИ-НЕ? Комнатки маленькие, коридоры длинные! Ла-ки-сти-ка ужасная!

— Что? Я сын Купца, брат Купца и внук Купца! — поймав на себе удивленный взгляд взрослого, задрал нос малыш.

— Кхм! — Трофим слегка поперхнулся, но на вопрос ответил. — Так ничего тут сложного нет! Всё, что долго должно храниться — подальше, всё что коротко — поближе. А чтобы всё работало, как часы, есть мы — Служители Цитадели! Моя семья уже больше полутора веков в этой цитадели живет. Так что мы знаем, как наладить эту твою лакизтику в лучшем виде! — парень даже ткнул себя в грудь, показывая, что они, смотрители — молодцы, всё могут и всё умеют!

Так за разговором они и дошли до нужных апартаментов. Трофим сдал на руки безутешным родителям блудное чадо, после чего, попрощавшись с ребенком и получив в награду костедробительные объятья и два червонца сверху, отправился по своим делам. Всё же в тех коридорах он появился не просто так, работу-то делать надо.

Утро свалилось в нашу пещеру, как снег на голову. А вместе с ним мне в ноги шмякнулась разъярённая тварь, вращающая глазами и скалящая клыки. Терос с ходу попытался откусить от меня кусочек, но был молниеносно перехвачен Дружком. Метаморф кинулся на врага, прямо из положения «лёжа», и через мгновение от агрессора остались рожки да ножки.

Не успел я перевести дух и выругаться, как в верхний лаз просунулась когтистая лапа, а следом за нею и весь зверь. Котовидная нечисть с шипами на гибком хвосте мягко спикировала следующей, но не успела даже сказать «мяу», как мой хвост воткнулся ей в затылок, после чего клинок наконечника раскрылся, шинкуя дольками содержимое черепной коробки.

— Что, Дружок, завтрак с доставкой на дом? — ухмыльнулся я, глядя на довольно облизывающегося волка-метаморфа.

А в следующее мгновение сверху, как из рога изобилия, посыпались существа, похожие на приятелей наших хомяков. Они летели, размахивая когтями, шлёпались и тут же кидались в бой, вонзая в нас с напарником кинжально-острые зубы. Дружок давил их лапами, рвал клыками. Я глушил ощетинившимся шипами хвостом, нанизывал трепещущие тушки на длинные когти, а они всё сыпались и сыпались без конца и края. Наметилось и видовое разнообразие: среди нападавших мелькали змееобразные теросы, собакообразные теросы, крабовидные, ящероподобные и такие, сопоставить которых с реальными существами я затруднялся. И все они хотели меня сожрать.

Уровень трупов и копошащихся в общей массе недобитков катастрофически поднимался, не давая нам с напарником развернуться в полную мощь. Я уже погрузился в них по колено, а Дружок с трудом выбирался из-под разорванных в клочья тел. По стенам и потолку пещеры стекала кровь, всё кругом было заляпано ошмётками плоти и внутренностей. Твари наступали, и ярость их не знала границ. Они висли на руках и плечах, пытались вцепиться в горло, целились когтями в глаза. В пещере стало трудно дышать, а поток теросов всё прибывал. Тем, что покрупнее, и самим было трудно развернуться, но они, извиваясь, рыча, шипя и завывая, пробирались ко мне. Казалось, что скоро нора заполнится ими до предела, став для всех нас братской могилой…

«Подъём!!!» — команда прозвучала так громко и неожиданно, что я грохнулся с кровати, запутавшись в одеяле.

С кровати? В одеяле? Я сонно моргнул, краем сознания зацепив развеивающуюся иллюзию уютной комнаты, смешивающуюся с картиной привидевшегося мне зверского побоища. Испытав облегчение — я жив! Это был сон! — я скользнул взглядом по пустой пещере и Дружку, спокойно дремавшему возле моих ног. Замахнувшись на добротный зевок, пробормотал:

— Доброе утро, Алукард.

— Уверен? Утро добрым не бывает! — ворчливый колобок материализовался перед моим носом и испытующе заглянул в глаза. — Я бы не был столь оптимистичен. Я всю ночь наблюдал за нашей техникой сокрытия. И должен сказать — получилась она далеко не идеальной.

— И чем это нам грозит? — подобрался я.

— В обычных условиях это было бы не критично. Но в ситуации, когда ты единственный сильный ментальный источник на всю лакуну… — Алукард многозначительно развел щупальцами.

— Ясно. То-есть тут нам лучше не задерживаться? — кивнул я на слова напарника.

— Ну, часа 3–4 у нас, думаю, есть. Но лучше, если мы сменим локацию и только потом приступим к оттачиванию навыков сокрытия и Чтению Вед.

Ночной кошмар встрепенулся в памяти, от чего хвост нервно задергался, словно устроив бой с тенью невидимого противником. Взмах, укол, ещё удар, раскрытие. Он явно разделял беспокойство Алукарда.

Если уж само моё присутствие в Лакуне притягивало теросов, как магнит, то уж наши тренировки и активная мыслительная деятельность должны были это притяжение серьезно усилить.

Первым делом я послал Дружка разведать обстановку в различных туннелях, а сам, пригибаясь, прошвырнулся по кладовой и набрал нам провизии на завтрак. Кстати, бытие метаморфом качественно облегчает жизнь. Вот сейчас: я уже битый час хожу скрючившись — высота потолков не позволяет разогнуться, а поясница не болит, нигде не затекает. И хоть размяться после того же долгого сидения всё ещё приятно, но вот ноги отсидеть или ещё что-то в этом роде мне, похоже, не грозит.

— Ты теперь как тигр, можешь просидеть в засаде полдня, а потом резко сорваться в бой, — подтвердил мои наблюдения Фамильяр.

На разведку местности у Дружка ушло больше часа, после чего мы перекусили (волк в начале с подозрением отнесся к трапезе из различных корнеплодов и прочих растительных даров природы). А потом, снова замуровав за собой проход, поползли на карачках дальше.

— А здесь просторнее! — на новом месте я наконец смог выпрямиться и встать в полный рост. — Похоже здесь неоднократно обваливался потолок — вытянув руки вверх я ощупал и оценил неровный, но вроде как прочный свод пещеры, из которого торчала пара корней, витыми колоннами уходящие в пол.

Вот у одного из них я и решил обосноваться. В этот раз решил действовать по всем правилам: сразу, как только установил «Дом мыслей», достал и зажег благовония, съел культивационную пилюлю (если я здесь застряну на месяц, то мне их точно не хватит).

— Закуси ещё тем корешком, что на синюю редиску похож. Он тоже должен помочь при повышении уровня, — отметил мой шароподобный друг.

Так как ближайшие часы получить новый уровень мне точно не светило, Малой Веде Развития было решено уделить только первый час, во время которого Алукард парил рядом, словно воздушный шарик и активно шаманил над нашей энергетикой.

Под конец чтения Вед его старания были вознаграждены увеличением характеристики Магия на единицу, после чего фамильяр довольно кивнув каким-то своим мыслям, спустился пониже и изложил план дальнейших действий:

— Так. Сегодня тренируешься на хомяках. Во-первых, отрабатываешь технику дистанционного переноса ментальной энергии, а во-вторых, мнэ… мнэ… практикуешься в исцелении. К этой области мы ещё, по сути, не прикасались, а ведь именно с её помощью планировали скрывать мою истинную природу.

Вытянув хвост в сторону, я дотянулся до связанных пленников — они так и «путешествовали» с нами с места на место, не требуя особого подхода. Ведь стоило им только прийти в себя, они сразу начинали бешено ворочаться, сигнализируя мне и Дружку, что их снова необходимо «выключить». В общем, подтащив их поближе, я снял у первого пробки с зубов. Почуяв интерес к себе, хомяк заёрзал, запыхтел. Прежде чем я успел разрезать когтем узел, стягивающий их путы, Алкуард проинструктировал:

— Развязывай двоих сразу. И когда освободишь, с ходу заряжай в одного ментальной энергией. Потоком или «файерболом» — как тебе удобней. Так что давай, соберись и подготовься заранее. Делать всё надо будет быстро.

Кивнув, я сосредоточился на потоке, заранее направив его в ладонь. Быстро чиркнул когтем по узлу, и верёвка тут же упала на пол. Оказавшись на свободе, хомяки-берсерки воинственно отряхнулись, дуэтом издали боевой клич и ломанулись ко мне. Но я был готов. Направив указующий перст на одного из нападавших, я пульнул в него энергетической струйкой средней силы, попав прямо в нос. И как только он «занюхнул» основательную порцию направленного в него потока, я «перекрыл вентиль» и мысленно постарался ощутить «силу» (или интенсивность, с этими эфемерными явлениями сложно четко что-то сформулировать), с которой из меня вырывались излишки ментальной энергии.

Хомяк чихнул и плюхнулся на мягкую попку. Одного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что с этой минуты своему товарищу он совсем не товарищ. Ибо он сиял. Сиял моей ментальной энергией. Второй хомяк мгновенно ощетинился, издав вопль, который я бы перевёл как «Банзай!», и ринулся в атаку на сородича. Тот, не успев опомниться, не смог даже увернуться. Соплеменник рвал его коготками и норовил отгрызть голову.

В этот момент в один из законопаченных вчера перед сном проходов настойчиво заскреблись. Дружок насторожил уши. По ту сторону лаза явно кто-то копошился. И не один. Звуки сквозь каменную заглушку доносились слабо, но мой обострённый слух легко уловил такой агрессивный разноголосый гвалт, какой не смогли бы организовать два-три представителя местной фауны. То есть, их там было значительно больше. А передо мной катались, сцепившись в смертельной схватке, два обезумевших хомяка. И надо было решить, что в данный момент важнее. Я посмотрел на Алукарда:

— Не отвлекайся! — скомандовал он. — Там сплошная мелочь. Нам на один зуб. Если кто пролезет — его Дружок перехватит, а если запахнет жареным, я предупрежу. Продолжай тренировку! Сейчас, так же дистанционно, скрой свой объект за барьером.

— А… — начал было я, не сообразив с разгону, как я узнаю в этом визжащем клубке, размахивающем когтями и зубами, того хомяка, на которого перенёс часть своей ментальной энергии — они ж одинаковые!

— По сиянию узнаешь, по сиянию! — сразу поняв моё замешательство, сообщил качающийся в воздухе колобок, закатив глаз.

«Приглядевшись», я едва не хлопнул себя по лбу: как я сразу не догадался! Мой хомяк реально светился! Объект был найден. Да и теперь, зная на кого смотреть, можно было заметить, что один из зверей просто бездумно наседал на своего собрата. А первый, хоть и не отступал (эти ребята, вообще, похоже, на подобное не способны и думают, что лучшая защита — это нападение), но при этом буквально фонтанировал во все стороны возмущением! Мол: «какого рожна тебе от меня надо, полудурок⁈».

— Хорошо, но перед следующим заданием их лучше разнять и обездвижить, — подал голос фамильяр.

Попытка растащить дерущихся успехом не увенчалась: я тряс их за шкирки, тянул в разные стороны, но они словно вросли друг в друга когтями.

В следующий момент я озадаченно почесал затылок: «а чего собственно я с ними миндальничаю?», и парочка тут же получила по аккуратному щелбану хвостом. После чего монолитный комок, фонтанирующий клочьями шерсти, сразу распался, оставив после себя два вяло попискивающих субъекта.

— Хорошо, а теперь воспроизведи на подопытном «Дом Мысли»!

— Так у меня же ничего не получится! — удивился я. — Он же без моей подпитки развалится!

— А ты делай, а не болтай. — в голосе Алукарда прорезались ворчливые менторские нотки, — а дальше подскажу. Только постарайся на этот раз сделать конструкцию максимально простой. Без деталей.

Не до конца понимая, что мы в итоге хотим получить, я подчинился. Сосредоточившись, впился взглядом в объект, потянулся к нему маной и принялся мысленно опутывать его золотистой нитью. Вскоре, в моём восприятии, хомяк оказался в некоем подобии иллюзорного кокона.

— А теперь продолжай поддерживать нить, а так же внимательно смотри и запоминай! — Фамильяр сконцентрировался на соединяющей нас нити энергии и начал «вязать» на ней витиеватый узор, делая это медленно, напоказ. И как только закончил сразу толкнул «узел» в хомяка.

— Фух! — фамильяр вытер со лба воображаемый пот. — Теперь оценим результат.

Второй подопытный к этому времени уже пришел в себя. Он, кстати, в отличии от своего противника, выглядел гораздо менее потрёпанным.

Оглядевшись по сторонам, животина заворчала и отправилась подъедать вылетевшие из его оппонента клочки шерсти, явно потеряв интерес к израненному собрату. Закончив собирать все, что ещё фонило ментальной энергии, терос принялся крутить головой и принюхиваться, пытаясь вновь обнаружить её источник. На кровоточащие раны этот яростный самурай не обращал внимания.

На «моего» же бойца было жалко смотреть. Его истерзанная, обессилевшая тушка едва переводила дыхание, лёжа в сияющем коконе. Зверёк поднял изодранную в кровь мордашку и с ненавистью уставился на меня (как чувствовал, что во всех его бедах виноват именно я). Его задние лапки не двигались, зато передними он отчаянно скрёб пол, пытаясь ползти в мою сторону.

Тут из одного из небольших не перекрытых мной вчера отнорков высунулся чей-то любопытный нос. Следом за ним показались оскаленные зубы. Материализовавшаяся из мрака голова была мгновенно прихлопнута сильной лапой бдящего Дружка, и мигом позже опрометчивый терос скрылся в его зубастой пасти.

— Заметь, сразу на источник ментала вторженец не кинулся, а значит, не смог его распознать. Видел узор, мной сплетенный? Это заклинание называется «Доспех от мыслей», делается на основе «Дома», но может некоторое время существовать без энергии создателя, а так же позволяет в нем двигаться.

— Угу! — сосредоточенно кивнул я, задумавшись над увиденным, после чего подозрительно посмотрел на напарника и поинтересовался:

— А скажи мне, милый друг, если ты можешь сплетать подобные заклинания самостоятельно, то нафига мне было бегать вчера от теросов с выпученными глазами и тужиться, на ходу рожая методы по сокрытию ментальной энергии⁈

Завершив тираду, я вперил в Алукарда возмущенный взгляд.

— Ну, во-первых, если бы ты так не «тужился», то учился бы всему раз в десять дольше, а у нас на это времени нет. Во-вторых, любые самостоятельные манипуляции с маной, тем более не профильные, требуют от меня на порядок больше энергии и концентрации, чем аналогичные действия потребовали бы от тебя. Так что данную манипуляцию я смог осуществить только потому, что ты уже наложил на зверька «Дом Мыслей». И в-третьих, не ворчи. Тебе нужно хотя-бы пару раз попробовать воссоздать «доспех», после чего нам ещё хомяков лечить, — на последних словах фамильяр кивнул в сторону израненных, но не сломленных грызунов.

В итоге их пришлось снова вырубить и на следующий час сосредоточиться на отработке заклинания. Как оказалось, хотя Алукард испытывал большие проблемы с самостоятельным колдовством, это не мешало ему подправлять моё колдовство. Посему буквально через час мы с Дружком уже обзавелись «стильными и модными» (а главное, актуальными в текущих условиях) магическими доспехами.

— Ты только не возгордись! — бубнил фамильяр. — Пока получившаяся защита всё равно «травит» ментальной энергией, так что ты будешь приманивать теросов, просто они не сразу поймут, откуда «пахнет». А теперь давай сосредоточимся на лечении, пока подопытные не померли от полученных ран.

Недолго думая, я обвил шею того хомяка, что поцелее, хвостом и, слегка придушив, прижал его к полу. Объект же исцеления просто взял за шиворот и перевернул на спину. Явно повреждённый позвоночник вызвал вспышку адской боли, от которой зверёк мгновенно лишился сознания.

Фамильяр склонился над ним и просканировал животинку своим внимательным глазом. Несмотря на внешнее сходство, физиология тероса могла отличаться от реального хомяка, что затруднило бы лечение. Но нам повезло: различия были незначительными и касались, в основном, химического состава тканей. Алукард направлял в мой мозг картинку — что-то среднее между томографией и УЗИ — и говорил, что нужно делать. Под его чутким руководством я достаточно быстро «починил» раздробленные позвонки и восстановил целостность повреждённых сосудов. Восстановить ткани было чуть труднее, поскольку пришлось максимально точно соединять края разорванной плоти, а они, понятное дело, неровные.

За это время Дружок успел схомячить ещё нескольких разведчиков, отважившихся воспользоваться подземными ходами. Активность теросов на поверхности тоже набирала обороты. Каменистая осыпь превратилась в настоящий ливень. Но я не позволял себе отвлекаться от работы. Мой пациент был уже практически здоров, только слаб из-за большой потери крови.

— А что потом? — спросил я Алукарда.

— Съешь их! Ты сегодня ещё не завтракал, — деловито ответил он. Я на мгновение оторопел: ещё никогда мне не приходилось тратить столько сил на… приготовление завтрака… Но, действительно, куда их ещё? Выпустить в естественную среду обитания? Так они не уйдут, ибо считают меня своей законной добычей. Дружок уже поел. А мне — ну хоть на зубок будет.

С минуту полюбовавшись результатами своего труда и прокрутив ещё раз в голове порядок действий, я с лёгким сожалением вздохнул, поднял хомяка за шиворот и откусил ему голову. Разинув зубастые пасти в ладонях, домолотил тушку, а потом тем же способом поглотил и второго.