Кровавый шантаж

Глава 4

— Почему втянули в дело полицию?

Фрэнка прошиб холодный пот. Рядом с ним, на заднем сиденье «пежо», сидел белокожий господин в тёмных очках, фетровой шляпе, голубом костюме в клетку. Фрэнк немало удивился, когда этот человек окликнул его из машины, стоявшей неподалёку от входа в отель, — Фрэнк не ждал свидания с иностранцем, тот, кто назначил встречу у «Голубого лебедя», имел местный, африканский, выговор. Но незнакомец в «пежо» упомянул о сыне: не желает ли Фрэнк потолковать о нем? Делать нечего, пришлось сесть в машину. «Пежо» рванул с места, потом повернул на магистраль, ведущую в южном направлении.

Некоторое время они ехали в полном молчании. Молчание было нарушено лишь на перекрёстке Мбу, в тот момент, когда на светофоре зажёгся зелёный свет, тут–то незнакомец в тёмных очках и ошеломил Фрэнка вопросом насчёт полиции. Фрэнк растерялся настолько, что несколько мгновений пребывал в ступоре, голова совершенно отказывалась работать. Незнакомец, как видно, наслаждался произведённым эффектом. Он невозмутимо молчал и ждал, когда его сосед очухается.

Чуть придя в себя, Фрэнк промолвил:

— Извините, я не понимаю, о чем это вы. — У него было ощущение человека, с которого сорваны все одежды, а он по инерции хорохорится — мол, помилуйте, разве я голый?

Ричард смерил Джиринде презрительным взглядом и, поправив шляпу, бросил: — Будет врать–то! Я этого не люблю. Когда мне врут в глаза, я думаю: а уж не за дурака ли меня принимают!

— Да нет, я не вру! — воскликнул Фрэнк, но неуместная горячность протеста выдавала его с головой. Глаза незнакомца были скрыты за стёклами очков.

— Я сказал, хватит изворачиваться, — заметил он. —

Впрочем, не имеет особого значения, что вы тут бормочете. Факт остаётся фактом: вы вчера звонили, а именно начальнику Управления уголовной полиции Фрэнку Одоло. — Ричард пересказал в двух словах содержание ночно го телефонного разговора. — И Одоло обещал помочь.

А сегодня утром он связался с Джеком Кленцем, но вам это имя, наверное, ни о чем не говорит. Это частный детектив, раньше работал в полиции. В начале девятого Одоло, выехав из Управления, направился к своему приятелю Кленцу. О чем они там говорили, нам неизвестно, зато известно другое: что в «Голубом лебеде» у полиции есть агенты. Мы–то их знаем, но они понятия не имеют, что мы уже сели им на хвост; пусть и дальше будут в не ведении, нам это на руку.

Ричард сделал паузу и взглянул на соседа. Фрэнк за мер в оцепенении, вжавшись в угол. Он был ни жив ни мёртв. Довольная ухмылка скользнула по лицу Ричарда.

Он не спеша протянул руку, достал массивную сигару «Ритц» и сунул её в рот. Но закуривать не собирался.

Пусть клиент малость придёт в себя. Помедлив, Ричард проговорил:

— Вы поняли, зачем я все это рассказываю, мистер Джиринде?

Фрэнк сидел не шевелясь, он как будто и не слыхал вопроса. «Кровавую баню устроим тогда всему твоему дому», — в который раз вспомнил он угрозу. Его не отпускала мысль о том, что он беспомощен — беспомощен, как раненый и запертый в клетке зверь.

— Так вы поняли, зачем я все это рассказывал? — невозмутимо повторил Ричард.

Фрэнк стряхнул оцепенение.

— Не понял. Зачем же вы это рассказывали? — про бормотал он.

— Я хочу, чтобы вы поняли: мы организованы, мистер Джиринде. Хорошо организованы. Перехитрить нас вам не удастся, не надейтесь на это. Выбросьте эту глупость из головы. И не ждите помощи от полиции. Даже если они попытаются вам помочь, мы с ними справимся. Полиция нам не страшна. И вообще, когда на карту поставлена ваша жизнь, жизнь вашей семьи, на полицию полагаться не стоит. Ваши побуждения понятны, мистер Джиринде, вы о сыне думали, о семье. Это естественно. Мы тоже люди, понять можем… У меня у самого дети. Но, какими бы ни были ваши побуждения, вы совершили промах, притом опасный. Но он ещё исправим. Только для этого вам надо образумиться, начать по–настоящему, без дураков сотрудничать с нами. А полицию мы нейтрализуем, для нас это дело плёвое. Вот так–то, мистер Джиринде.

А иначе ничего хорошего не выйдет.

Ричард поглядел на соседа — примерно так змея взирает на жертву, заглатывать которую пока нет нужды.

— Могу ли я узнать, что именно вы от меня требуете? — сказал наконец Фрэнк после продолжительного молчания и впервые шевельнулся, сел посвободней. Он обретал уверенность — то ли потому, что незнакомец был мягкоречив, то ли потому, что вспоминалось предостережение жены.

— Я смотрю, вы о сыне что–то не спрашиваете. Вам что, безразлично, что с ним?

— Здесь нет того, с кем я говорил по телефону, — проговорил Фрэнк, тяжело вздохнув. — Где он? И насколько я понимаю, с сыном моим ничего не случилось. К тому же вы пока не назвали своих требований. Разве я отказал вам в чем–нибудь? Нет ведь. Естественно, что с ним ничего не случилось. Кстати, а где всё–таки вы его держите?

Фрэнк говорил без заискивания, почти небрежно. Уловив перемену тона, Ричард встревожился.

— Я вижу, вы чересчур понятливы, мистер Джиринде.

Лицу, говорившему с вами по телефону, здесь делать не чего. Всему своё место и время.

Они приближались к пригородной зоне. Впереди была автострада Эйч7.

— Куда мы едем? — спросил Фрэнк.

— Не ваша забота. Водитель знает — куда. Когда доедем, тогда продолжим разговор.

С этого момента в кабине «пежо» воцарилось молчание. Некоторое время машина неслась по автостраде, удаляясь от города. Водитель постоянно оглядывался и, когда сзади появлялась какая–нибудь машина, пропускал её вперёд. Затем он сбросил газ и замедлил ход. Пропустив ещё пару автомобилей и подождав, когда на дороге никого не будет, он внезапно развернулся на 180 градусов и помчался назад к городу.

Марк не успел как следует разглядеть пассажира на заднем сиденье «пежо 504». Несколько раздосадованный этим обстоятельством, он направлялся теперь к телефон ной будке, расположенной в трёх кварталах от отеля.

Марк шёл энергичным, без спешки шагом — излишней торопливостью можно обратить на себя внимание. Войдя в будку, вынул листок бумаги, шариковую ручку и набросал на листке воображаемый список покупок.

Кленц только что переговорил по телефону с секретаршей и отменил поездку в порт. Шеф, со своей стороны, собирался ехать в Управление — там он просмотрит дела о похищениях детей с целью шантажа: изучение старых досье может навести на след в нынешнем случае. А Кленц останется дома и будет дожидаться звонка от Марка.

Кленц снял трубку.

— Да?.. Руфус? Что случилось? — Он поманил шефа пальцем.

Фрэнк Одоло нахмурился и бросился к телефону.

Едва не своротив стол, схватил трубку.

— Да, Руфус… Зелкан слушает.

— Сообщаю следующее, сэр. Обходя территорию отеля, я заметил вашего друга — того, первого. Он вышел из машины на автостоянке, затем направился к центральному входу в отель, но, немного не доходя, остановился и вступил в разговор с пассажиром, сидевшим в синем «пежо 504». Пассажир — сырое мясо. Затем ваш друг сел в «пежо», и они тотчас уехали в южном направлении. — Помедлив, Марк прибавил: — Я думаю, идёт дождь, сэр.

— Да, по–видимому, так, — несколько неуверенно отозвался Одоло, бросая взгляд на Кленца. Фрэнк Одоло не был скородумом — чтобы прийти к выводу, ему надо было обмозговать ситуацию не торопясь, с разных сторон. Кленц — другое дело, голова у него работает намного проворней. — Слушайте, Руфус. Позвоните по добавочному «Ф» и уходите. Времени на сборы пять минут. — Дав отбой, Одоло повернулся к Кленцу. — Встречу перенесли в другое место и быстро свернули! — бросил он с досадой. — Джек, как по–вашему, что это значит? Руфус считает, что он раскрыт, и я думаю, так и есть. Я дал ему указание выйти из игры. Мои люди, выходит, рас крыты? Но когда же это произошло? Наверняка не сегодня, по крайней мере, не сейчас. Джек, дело приняло опасный оборот. — Шеф был встревожен не на шутку. Резко рванув стул, он сел.

— Джиринде ведь звонил вам вчера? — спросил Кленц задумчиво.

— Да, около полуночи.

— Допустим, кто–то подслушал разговор.

Одоло нахмурился.

— Вы хотите сказать, телефон прослушивался? — резко спросил он.

— Не знаю, но похоже на то. Если они подслушали разговор, тогда понятно, почему они переменили место.

— Но чей телефон — мой или его?

— Скорее, его, им это легче.

Одоло откинулся на спинку стула. Уф! Эким олухом он порой оказывается рядом с умным Джеком! Ему и в голову не пришло… А ведь точно — чей–то телефон был на крючке!

— Но тогда Джиринде едет на верную смерть! —

Одоло вскочил. — Пойдёмте! Надо скорее переворошить…

— Минутку, шеф, — Кленц жестом руки остановил друга. — Ворошить гнездо, думаю, рано.

— Да гори оно синим пламенем! Как это рано?!

— Если б они хотели его убить, то убили бы до свидания у гостиницы.

Одоло недоуменно уставился на Кленца.

— То есть?

— Мне многое неясно, шеф, но, насколько я понимаю, мы тут имеем дело с могущественной организацией. Они уверены в себе — пожалуй, даже чересчур. Ваш разговор они наверняка подслушали и после этого всё–таки решили: пусть Джиринде явится на встречу, как условились, а мы его прямо оттуда заберём.

— Но как, по–вашему, они с ним поступят, Джек?

Одно с другим не стыкуется. А что, если нам перейти к активным действиям — и начать с гостиницы? Руфус говорит, что тот субъект в машине — белый. А белого у нас найти куда легче чёрного — стоит только ему высунуться.

— Так он белый? — переспросил Кленц.

— Так Руфус говорит. И поехали они в южном на правлении, то есть в нашу сторону.

— Какая машина?

— Синий «пежо 504». З а рулём, вероятно, шофёр.

Шляпа, лежавшая на столе, в мгновение ока очутилась у Кленца на голове. Одоло с изумлением поглядел на друга: опять что–то придумал.

— Джек, в чем дело, куда вы? Что ещё? — Да, поспевать за таким бойким парнем, как Кленц, задача не из лёгких. Фрэнку Одоло скоро стукнет пятьдесят, реакция у него уж не та, что прежде. Он не мог угнаться за приятелем даже тогда, когда знал его намерения, но когда

Джек принимал решения, не открывая карт, Фрэнк Одоло и вовсе терялся.

— Куда? Искать их! — бросил Кленц на ходу.

Одоло последовал за ним.

— Но это же безумие! — воскликнул он. — Вы сами сказали, с кем мы имеем дело. Надо подождать, что доложит Руфус.

— Нет, шеф, ждать не могу, — сказал Кленц, оборачиваясь. — Обещаю: буду вести себя так, что они меня не заметят. Постараюсь. — Кленц уже запирал дверь. — А вы поезжайте в Управление, вышлите вооружённых людей в штатском в Лобстер Клоус, пусть перекроют подступы к дому.

— Д а погодите же, Джек. — Чтобы догнать стремительно шагавшего Кленца, Одоло пришлось пробежаться трусцой. — Я должен вам сообщить кое–что. Вы ещё не знаете, чем наши люди занимались в «Голубом лебеде».

Картина пока не полная, но вот что удалось установить: настоящий хозяин отеля — Окариме.

На сей раз удивляться пришлось Кленцу.

Опустив трубку на рычаг, Марк смял в кулаке листок с перечнем «покупок». Во время разговора он держал его перед глазами, делая вид, будто читает по нему. Выйдя из телефонной будки, он небрежно обронил скомканный листок на тротуар и зашагал к гостинице. Этот листок — кость, брошенная для возможного соглядатая. В дверях ресторана Марк столкнулся с метрдотелем, вид у того был недовольный. С того момента, как его девушка позвала Марка к телефону, он поглядывал на молодого официанта с подозрением.

— Где был? — спросил он, встав в дверях.

Надо было быстро сообразить, что ответить. Кто–то мог увидеть, как Марк входил в гостиницу с улицы, значит, нельзя соврать, что он был на кухне или отлучался в туалет.

— Привет. — Марк протянул руку для дружеского рукопожатия, но не был понят. — Извините, что не предупредил вас раньше. Моя жена родила здорового мальчугана! Я звонил по этому поводу.

— А-а, приятель! Что ж молчал, счастливчик этакий?

Поздравляю! Ну, с тебя причитается, верно? Давай–давай!

Марк отнекиваться не стал. Надо умаслить этого типа, иначе не отвяжется, а после можно будет незаметно уйти к Франциске.

— Пожалуйста, сэр, раз с меня причитается. — Марк вручил вымогателю хрустящую найровую купюру.

— Отлично, Марк, отлично! Найду время, жену твою поздравлю. — Ловко скрутив купюру меж пальцев, метрдотель двинулся в зал.

— Спасибо. Вы так добры, сэр, — улыбнулся Марк, тронувшись вслед за метрдотелем.

Они прошествовали через зал. Подходило к концу время завтрака, но в ресторане все ещё было довольно оживленно и шумно. Посетители в этот час — главным образом деловые люди: бизнесмены, администраторы компаний, посещающие ресторан, прежде чем отправиться на работу. Марк взглянул на часы — 9.15. Пройдя через зал, он вышел в коридор, повернул направо к лестнице и по мчался вверх, прыгая через три ступени.

Когда он подходил к комнате, где жила Франциска, по спине вдруг пробежал лёгкий озноб. Перед дверью он остановился, бросил взгляд направо, налево. В коридоре не было ни души. Марк хотел было постучать, но переду мал. Он повернул дверную ручку — заперто. Глянул в замочную скважину — ключа в замке не было. Тогда он вынул свой собственный ключ и отпер дверь.

В небольшой, убого обставленной комнатке, среди неимоверного беспорядка (повсюду были разбросаны предметы женского туалета), Марк сразу увидал Франциску. Она лежала на полу, полуобнажённая, в сбившейся ночной рубашке. Нет, она не спала — тело спящей не может быть таким холодным. Франциска была мертва!

Кленц, расположившийся на заднем сиденье, первым заметил синий «пежо 504». Это случилось напротив французского посольства, неподалёку от перекрёстка Коло, — шофёр Кленца Майк совершал в тот момент головоломные манёвры в плотном автомобильном потоке. Уже четверть часа они колесили по улицам города в районе предполагаемого маршрута синего «пежо». Кленц не сомневался в мастерстве своего шофёра — тот был настоящий волшебник, способный творить за рулём чудеса.

Майк крутил баранку, искусно лавируя среди автомашин, а Кленц внимательно смотрел по сторонам, устроившись так, чтобы его самого нельзя было увидеть со стороны.

— Эй, Майк, — Кленц, подавшись вперёд, тронул Май ка за плечо, — давай–ка поближе вон к той машине. Похоже, она.

Шофёр предпринял объездной манёвр. Повернув, он выехал на боковую дорожку, некоторое время мчался по ней, затем опять выбрался на главную дорогу. От синего

«пежо» их отделяли теперь всего четыре автомашины.

Надвинув шляпу на лоб, Кленц вытянул голову и всмотрелся.

— Да, они, — твёрдо проговорил он. — Теперь надо быть осторожней. Они будут смотреть, нет ли «хвоста»…

Майк проворчал что–то себе под нос.

Началось преследование синего «пежо», и в течение четверти часа все шло хорошо. Время от времени Майк исчезал из поля зрения «пежо», сворачивая вбок и двигаясь по параллельным улицам, затем, поворачивая обрат но, снова пристраивался ему в хвост. Майк знал город как свои пять пальцев — не только магистрали, но и все без исключения проезды и улочки.

Внезапно он резко сбросил скорость, съехал с дороги на обочину — это случилось вблизи выезда на автостраду

Эйч7. Кленц, о чем–то задумавшись, за дорогой в этот момент не следил. Лишь когда Майк заглушил мотор, до него дошло, что дело неладно. Кленц растерянно огляделся, но синего «пежо» нигде не было видно. Ищи теперь ветра в поле!

— Майк! Д а ты что?! Почему встал?

Обхватив голову руками, шофёр молчал. Спешить с ответом было не в его характере.

— Помните, босс, какую штуку выкинул тогда Крозмат с компанией? Ну, в той гашишной истории? Ну вот, только что меня едва не поймали на тот же трюк.

Кленц откинулся назад — он все понял.

— Так–так… Ну а если они действительно направлялись в Ибадан? Да, теперь уж их не достать… — Никогда нельзя знать наперёд, прибегнет ли преследуемый к этой хитрости, с помощью которой избавляются от «хвоста» или засекают его. И хитрость–то элементарная. Выезжаешь на автостраду, нажимаешь до упора газ и гонишь вперёд — ограничений скорости на автостраде нет. Затем резко сбавляешь ход и, развернувшись на 180 градусов, гонишь обратно.

— Да, не достать. — Майк смущённо почесал в затылке. — Но, если я верно вас понял, босс, уж лучше было потерять их, чем если б нас засекли?

— Это–то верно, Майк. — Кленц расположился на сиденье поудобней. Что теперь остаётся делать? Сидеть и ждать — вдруг «объект» всё–таки возвратится?

Марк выудил из пачки сигарету и закурил.

— Чуть дальше есть поворот, сэр. Предлагаю подо ждать там. Думаю, они вернутся.

— Хорошо, Майк. Сделаем, как говоришь. Давай вперёд.

Пятью минутами позже синий «пежо» пронёсся мимо того места, где они встали. Майк бросил торжествующий взгляд через плечо, Кленц кивнул в ответ. Майк на авто страду выезжать не стал, Кленц, со своей стороны, ни каких указаний не давал — шофёру видней, каким путём ехать вдогонку. Но когда Майк, развернувшись, направил машину в проулок, ведущий совсем в другую сторону, Кленц, по правде говоря, забеспокоился. Что такое?

Они выскочили на какую–то улицу и довольно долго мчались по ней. Затем повернули и начали кружить по улочкам и переулкам, которые, похоже, представляли собой нескончаемый лабиринт. И вдруг откуда ни возьмись перед ними в отдалении замаячил знакомый синий «пежо».

Кленц от удивления тихо крякнул. И стал укорять себя за то, что опять, в который уж раз, недооценивает охотничий инстинкт своего шофёра.

Когда синий «пежо» свернул на Огандайо, Майк притормозил. Огандайо — одна из улочек, которые, напоминая ступеньки лестницы, соединяют между собой магистрали Рими и Огор, протянувшиеся через весь Порткано с востока на запад. Поэтому Майк знал, что с магистрали Рими на магистраль Огор он может проехать по одной из параллельных Огандайо улочек. Но если шофёр Кленца был специалистом по неприметному преследованию, то за рулём синего «пежо» сидел водитель, отличавшийся острым нюхом на преследователей. С какого–то момента у Бенсона (так звали водителя) возникло смутное подозрение, что за ними увязался «хвост», и он глядел в оба. Хотя, какая именно машина вела наблюдение, он сказать не мог. Одну, впрочем, он засёк дважды в зеркале заднего вида и все глядел, не мелькнёт ли она в третий раз. Нет, третьего раза так и не случилось. Поэтому Бенсон решился рассказать о своих страхах, лишь когда они подъезжали к месту на значения.

— Сдаётся мне, у нас «хвост», — бросил он через плечо Ричарду.

Ричард резко подался вперёд.

— Черт тебя подери! Почему не сказал раньше? —

вскипел он, стараясь говорить как можно тише, и бросил быстрый взгляд на Джиринде. Ему захотелось обернуться, чтоб глянуть в заднее стекло, и он с трудом подавил это желание.

— Не уверен был, босс, — пробурчал сквозь зубы Бенсон.

Ричард взял себя в руки.

— Сейчас видишь его, Бен? — Плохо дело, думал он.

До Ви–Ви–Экс рукой подать. Подъезжать туда с «хвостом», конечно, нельзя, но и не кататься же по городу до бес конечности.

— Сейчас нет. Мелькнул пару раз, а сейчас нет.

— Ладно,

Бен, ничего. — Ричард метнул злобный взгляд в сторону. Давить на Бенсона не время, подумал он, а то вскинется ещё. — Я сам с ними разберусь.

Протянув руку, он взял микрофон радиопередатчика и нажал кнопку.

— Привет, Ви–Ви–Экс. Говорит Эр–Экс–Эл. Где Ральф? — Ричард беспокойно глянул в сторону Джиринде.

— В доме, — нелюбезно отозвалось радио. (Молодчики из «Мёртвой хватки» — такое имя присвоил своей организации Окариме — уже легко узнавали Ричарда по голосу.

Но особого почтения к нему они не испытывали. Может, он и неплох в деле, считали они, но с какой стати этого новенького вдруг поставили ими всеми командовать — они–то давно лямку тянут!)

— О’кей, заводите мотор, держите машину наготове.

Мы будем через минуту. — Ричард отключил микрофон.

Через минуту Бенсон затормозил около стоявшего у тротуара чёрного «меркурия», за рулём которого сидел шофёр.

— Извините, мистер Джиринде, но нам придётся пересесть в другую машину, — сказал Ричард.

— Что ж, я человек подневольный. — Фрэнк, прокручивая в уме ситуацию, пришёл к неутешительному выводу: ему, несомненно, грозит смертельная опасность.

И приторные манеры господина в тёмных очках его с толку не собьют. Фрэнк знал о повадках гангстеров по книгам и фильмам. Гангстер может говорить с соперником и сладко улыбаться, но стоит тому расслабиться и улыбнуться в ответ, как он наносит удар.

Чёрный «меркурий» рванул с места, увозя двух пасса жиров…

Промчавшись по одной из параллельных Огандайо улочек, Майк выехал на магистраль Огор и остановился близ перекрёстка. Они с Кленцем ждали появления сине го «пежо» и не обратили внимания на чёрный «меркурий» с затенёнными стёклами, который выехал с улицы Огандайо минутой позже. Минуты через две Кленц, встревожившись, сказал:

— Давай–ка поищем. Прокатимся немножко не останавливаясь…

— Сию секунду, сэр, — ответил Майк, переключая скорость.

Они подъехали к Огандайо как раз в тот момент, когда

«пежо 504» тронулся с места в сторону магистрали Рими.

— В машине нет пассажиров, — присвистнув, бросил

Майк через плечо и тут же понял, что их облапошили. — Что делать будем, сэр? — быстро спросил он.

Кленц задумался.

— Следуй за ним. Может, он нас приведёт куда–нибудь.

— А что, если порыскать тут, может, наткнёмся на их логовище, — посоветовал Майк.

— Нет. Слишком рискованно. Черт возьми, они одурачили нас самым дешёвым образом — переменили машины!

Марк застыл у мёртвого тела, парализованный ужасом.

Он понимал, что надо отвести глаза, оторваться от страшного зрелища, но не мог заставить себя отвернуться.

Прошла, должно быть, минута. На миг ему почудилось, что он впал в забытьё. Франциска — и мертва?! Такое могло быть лишь в страшном сне.

Боль пронзила все его существо. Он покрылся испариной. То, что он испытывал к Франциске, он не испытывал ни к кому. Ему случалось и раньше влюбляться, но прежние влюблённости бледнели по сравнению с чувством к Франциске. Он любил её! По–настоящему любил!.. Но надо взять себя в руки. Он в комнате, где совершено убийство, угроза нависла и над ним. Постепенно боль потери уступала место чувству опасности. Убийцы, должно быть, где–то поблизости, подумал Марк, ждут момента, чтобы разделаться со мной. Надо успокоиться, нельзя терять ни минуты. К таким испытаниям его и готовили много лет в полицейской школе. Или он возьмёт себя в руки, или — скорая смерть.

Марк вспомнил: несколько дней назад Франциска передала ему записку. Она дала понять, что вышла на какой–то важный след. Но на какой именно, не сказала. И ещё она предупреждала, чтобы он, Марк, остерегался. Значит, действительно они пронюхали про него. Где же она со вершила промах? В личном деле, с которым он в своё время ознакомился, Франциска характеризовалась как умелый агент, действующий расторопно и точно. Что же она такое обнаружила, что не убереглась?

Марк осмотрелся. В комнате все было перевёрнуто вверх дном: убийцы, очевидно, что–то искали. Надо осмотреть тело — отчего умерла Франциска? Вглядевшись, Марк замер. Ужас оледенил кровь. Не поверив глазам, Марк склонился ниже. В глазах у него потемнело. Низ живота Франциски был огромной уродливой раной с вывороченными обугленными краями. Её пытали! Какое без жалостное животное это делало! Марк почувствовал, как к горлу подступает тошнота. На миг ему стало так плохо, что он едва устоял на ногах.

Наконец Марк овладел собой. Собираясь с мыслями, он взглянул на часы. Они показывали 9.36. Нанимаясь на работу, Марк получил в Управлении подробный план отеля и изучил его. Он вспомнил, что в этом крыле здания в конце коридора есть телефон. Им пользуются главным образом «девицы» и их клиенты, когда хотят, чтобы еду из ресторана принесли в номер. Связь через коммутатор, поэтому сама Франциска никогда не пользовалась им для деловых разговоров.

Придётся рискнуть, решил Марк. Другого выхода нет — надо срочно позвонить в Управление. Он подошёл к двери и уже собирался было открыть её, но остановился. Мелькнула мысль: а что, если в коридоре его уже поджидают убийцы? А он не вооружён. И кроме того, он так и не понял, что же эти мерзавцы искали в но мере Франциски. Надо срочно найти ответ на этот вопрос.

Тем временем на первом этаже отеля, в зале ресторана, появился Содом Экс — широкоплечий детина лет тридцати с холодными, как камень, глазами, взращённый в дебрях преступного мира и провёдший в этих дебрях большую часть жизни. Если организация «Мёртвая хватка» была подобна спруту, то Содом был одним из его смертоносных щупальцев. Подчиняясь непосредственно Ральфу, он выполнял приказы об убийствах. На этот раз приказ был ликвидировать двух «подсадных уток» в отеле «Голубой лебедь». Расправившись с Франциской, Содом отправился на дом к Марку — он посчитал, что одного из агентов лучше убрать не в гостинице, а прямо дома, чтобы шума было меньше. Но, не застав Марка дома, возвратился в отель. Он посидел некоторое время в холле, затем решил, что пора переговорить с метрдотелем. Метрдотель

Джеймс не первый раз встречался с Содомом, он страшился этого субъекта пуще огня. Когда Содом появлялся в гостинице, кто–то обязательно умирал.

Толстым, как сарделька, пальцем Содом поманил к себе Джеймса, и тот, состроив приветливую улыбочку, тут же устремился навстречу. Содом двинулся в угол зала, и Джеймс засеменил сзади. От волнения метрдотель даже немного задыхался. Содом был немногословен.

— Две недели назад ты принял на работу человека; где он? — Холодные глаза убийцы уставились на Джеймса.

Обстоятельства, при которых в отель были взяты «подсадные утки», показались кой–кому подозрительными.

Выяснили, что один из агентов устроился по рекомендации метрдотеля, хотя сам метрдотель, судя по всему, связей с полицией не имел. Под беспощадным взглядом Содома Джеймс совсем пал духом.

— О ком вы, сэр, как его зовут?

— Брось представляться! Как зовут, сам знаешь, — Марком. Где он?

Джеймс от страха едва не обмочился. За ту рекомендацию, будь она неладна, он взял у Марка пятнадцать найр. Если про это узнают, ему каюк!

— Я думаю, сэр, он наверх пошёл, сэр, на этаж, сэр…

Я… — Джеймс осёкся, поймав на себе колючий взгляд.

— Когда пошёл? — ровным без выражения голосом спросил Содом.

— Минут десять назад, сэр. Точно не скажу, не глядел на часы. — Джеймс почувствовал, как внутри у него все похолодело. Это конец!

— К десяти пятнадцати пусть мне подадут рому со льдом и соком, — не глядя на метрдотеля, распорядился

Содом и двинулся по направлению к лестнице. Он шёл наискосок через зал, между столиков, за которыми восседали ничего не подозревающие посетители, его движения были спокойны и быстры. Джеймс оцепенело смотрел ему вслед.

Марк стоял посреди комнаты, осматриваясь и размышляя. Куда ни глянь, все разворочено, выпотрошено.

Найти здесь что–то было бы нелегко даже в том случае, если бы он знал, что именно следует искать. Но, к сожалению, Марк этого не знал. Как быть? Внезапно его осенила догадка. Глянув на распростёртое на полу безжизненное тело, Марк вспомнил, что у Франциски, как и у него, был портативный магнитофон. Он принялся его искать и довольно быстро установил, что магнитофон исчез. А может быть?.. Кажется, теперь он понял, что именно надо искать. Не записала ли Франциска нечто важное на магнитофон? Маловероятно, но не исключено.

А если да, то что бы это могло быть? Марк перевернул стол и тщательно осмотрел его изнутри. Пусто. Прячут обычно в местах, которые на самом виду, подумал он.

Взгляд упал на мусорную корзину, валявшуюся в углу комнаты. Минуты две тщательных поисков — и Марк нашёл наконец то, что искал! Это была магнитофонная лента, намотанная на катушку для ниток и спрятанная в батоне хлеба; неудивительно, что те, кто обыскивал комнату, не нашли её. Так, значит, Франциска понимала, что сама уже передать ленту не сможет. Знала, что обречена!

Как ни тяжело было на сердце, Марк решил поторопиться. Он положил катушку с лентой в карман, запихнул вываленный мусор обратно в корзину, толкнул её в угол.

Выпрямившись, повернулся к распростёртому на полу телу, чтобы бросить прощальный взгляд на Франциску.

И — замер на месте. В комнате, прислонившись спиной к двери, вперив в Марка холодный взгляд, стоял широкоплечий дюжий молодчик с пистолетом в руке.

С утра пораньше Йово принимала ванну и, глянув в окошко ванной комнаты, увидала, как из номера Франциски вышел какой–то мужчина. Он запер дверь на ключ и огляделся, будто хотел убедиться в том, что его никто не видит. Затем положил ключ в карман и с невозмутимым видом двинулся прочь. Странно, мелькнуло в голове у Йово, у некоторых девушек есть постоянные мужчины, и у них, конечно, может быть свой ключ. Но, насколько ей известно, у Франциски такого друга не было. Если уж на то пошло, у неё никогда ни с кем не было серьёзных отношений. Тут что–то не так, подумала Йово.

В гостинице бывали кражи и ограбления, и случалось, воры проникали в номера, воспользовавшись поддельными ключами.

Йово не разглядела как следует лицо мужчины, вы шедшего из комнаты Франциски, — слишком далеко было.

Она помылась на скорую руку, вышла в коридор и посту чала в дверь Франциски. Никто не отозвался. Она посту чала второй раз, третий — ответа не было. Йово возвратилась к себе. Её подмывало рассказать о виденном муж чине, который провёл у неё ночь и собирался теперь уходить, но в конце концов она решила, что лучше по молчать, — может, Франциска просто вышла куда–то, а тот человек пошёл относить ей ключ.

Когда Йово проводила посетителя и возвратилась к себе на этаж, было уже без чего–то восемь. Убедившись в том, что дверь Франциски по–прежнему заперта, Йово не на шутку встревожилась. Куда Франциска могла деться в такую рань? Помнится, она никуда не собиралась сегодня выходить: Франциска всегда делилась с Йово своими планами. Йово решила, что надо позвонить в полицию и рассказать о своих подозрениях — на всякий случай. Она знает, конечно, как воспримут там её рассказ.

Скорее всего, и слушать не станут. Как только услышат, что им звонит девушка из «Голубого лебедя», тут же на смех поднимут или ругаться начнут. Будто мы не граждане своей страны, с обидой подумала Йово, направляясь к телефону–автомату.

Полицейский сержант Ритцу Йоган дежурил в то утро в компании с рядовым Битрусом Атимбой и потому держал себя подчёркнуто начальственно. Прочие сержанты находились кто где: одни дежурили на своих участках, другие были на задании, третьи — в отпуске. Когда зазвонил телефон, Битрус читал газету.

— Сними трубку, — рявкнул Ритцу на подчинённого, — и убери с глаз долой эту газету, ты на службе, понял?

Битрус хмыкнул и, пробормотав что–то под нос, нехотя побрёл к телефону.

Ритцу был убеждённым сторонником жёстких мер и спуску подчинённым не давал.

— Ты думаешь, тебе деньги платят, чтоб ты здесь газеты читал? — продолжал он распекать рядового, вынимая из–за уха огрызок карандаша. — Хорошо, если поло вину понимаешь, а то, может, и того меньше: через два слова на третье?! — Такие уколы особенно задевали Битруса, уж кто–кто, а Ритцу знал слабые места своих под чинённых.

Но как бы ни был Битрус уязвлён и зол, трубку он снял.

— Управление полиции. Говорите, я вас слушаю. —

Некоторое время Битрус молчал и неопределённо хмыкал, затем переспросил: — Да? «Голубой лебедь»?..

Ритцу насупился. Опять эти чёртовы проститутки, по думал он с раздражением. Сержант Ритцу Йоган испытывал ко всем злачным заведениям профессиональную ненависть, а к «Голубому лебедю» — особенно. Место шикарное, ничего не скажешь, но неприятностей не оберёшься!

— Ваша подруга?.. Но вы не знаете… — продолжал переспрашивать Битрус.

— Дай трубку, — прорычал Ритцу. — Эти девки воображают, что нам больше нечем заниматься. Да? В чем дело? Послушай, дорогая, мы вами и так по горло сыты. — Едва сдерживаясь, он несколько мгновений молчал, затем его прорвало: — Ты знаешь, сколько сейчас времени? Да она, наверное, ночью переутомилась и дрыхнет ещё. А ты полицию попусту беспокоишь! Поищи как следует, в дверь постучи, подожди немножко. — Ритцу ненадолго умолк; выслушав новые объяснения девицы, он чуть смягчился. — Как, говоришь, тебя зовут? Йово? Как–как? Кеинде. — Он записал имя и фамилию в журнал. — А как подружку звать? Фран… А, Франциска. — Сержант Йоган записал и это имя. Оно, разумеется, ни о чем ему не говорило — в полиции лишь ограниченный круг лиц знал о внедрённых в «Голубой лебедь» агентах. — Ладно, приедем — разберёмся. — Ритцу повесил трубку. Разумеется, он и не подумает посылать кого–нибудь в отель — больно надо.

Но составит по всей форме донесение о поступившем телефонном звонке. Порядок есть порядок — обычная, как говорится, текучка.

Фрэнк Одоло вошёл в свой кабинет, когда на часах было двадцать минут десятого, но — о боже! — до чего же возбуждён и взвинчен он был! Если уж быть точным, Фрэнк Одоло не вошёл, а ворвался в кабинет. Его секретарь Фред, случившийся в тот момент в дверях, был вынужден отпрянуть в сторону, чтобы дать шефу дорогу.

Фред уж давно не видал шефа в таком состоянии и не смог скрыть своего изумления.

— Мэтта немедленно ко мне, бегом марш! — рявкнул шеф.

Мэтт возглавлял в Управлении оперативный отдел, ответственный за подготовку и проведение вооружённых операций по борьбе с опасными преступниками. Тяж ело опустившись на стул, Одоло надавил кнопку звонка. Дверь приоткрылась, и в щели появилась голова констебля, которая, однако, тут же скрылась — свирепое выражение лица начальника испугало полицейского; только через не сколько секунд, собравшись с духом, констебль вступил в кабинет.

— Принеси кофе, чёрный, без сахара.

Шеф углубился в занятие, прерванное им из–за по спешного свидания с Кленцем. Он пролистал папку с текущими донесениями до конца, но не нашёл рапортов после 7 часов утра (материалы должны были поступать к нему ежечасно). Он уже потянулся к кнопке, чтобы отдать соответствующее распоряжение, когда появился дежурный курьер с очередной порцией донесений. Шеф прорычал «спасибо» и положил папку перед собой. Вошёл констебль с чашкой кофе на подносе.

— Боже ты мой, я же чёрный кофе просил! А ты что мне принёс? Забери и принеси настоящий кофе.

Констебль удалился, недовольно ворча.

Одоло принялся просматривать последние донесения.

И тут в глаза ему бросилось — «Франциска», «Голубой лебедь»…

— Фред! — закричал он, давя что есть мочи на кнопку в столе, и в нетерпении вскочил со стула.

В кабинет вбежал Фред, а следом за ним Мэтт — они судачили в соседней комнате о необычайном состоянии начальника.

— Фред, немедленно дежурного сержанта Ритцу Йога–на ко мне — чтоб через две минуты был здесь! — Шеф повернулся к Мэтту. — У нас, похоже, большая неприятность. Один из агентов в «Голубом лебеде», кажется, на крылся. — Одоло похлопал по папке с донесениями. «Накрылся» могло означать что угодно — раскрыт, про пал, похищен, убит…

Мэтт прочёл донесение.

— Но, шеф, не было никаких сигналов об опасности.

Как могли Франциску раскрыть?

— Понятия не имею, — сухо ответил Одоло. Стоит только заикнуться о происшедшем, подумал он, как одно потянет другое и придётся открыть все.

— О, бросьте, шеф. — Мэтт почтительно улыбнулся.

В улыбке его, однако, сквозил упрёк. — Вы же не с наивными детьми говорите… Утром сюда звонил Марк —

ничего не сказал, вас спрашивал. Я думаю, он не стал бы звонить в Управление по пустякам — что–то случилось.

Так что случилось?

Фрэнк Одоло пожал плечами. Раньше или позже, ре шил он, история все равно всплывёт. И без помощников ему не обойтись. Шила в мешке не утаишь.

— Пожалуй, я вам откроюсь, Мэтт. Простите, что сразу не сказал, не мог. — Опёршись на стол, Одоло сообщил подчинённому о похищении сына Джиринде и по следовавших событиях.

Выслушав, Мэтт отозвался не сразу.

— Шеф, — наконец проговорил он, — тут что–то не так; или, может, я чего–то не понимаю. Вы что, собирались действовать в одиночку? Позвольте не поверить…

Шеф недовольно поморщился. Да, не о том я хлопочу, совсем не о том, подумал он. Умалчивать о Кленце бессмысленно.

— Я обратился за помощью к Джеку. Он уже включился в дело, — сказал Одоло смущённо.

— Понятно, — отозвался Мэтт. Кленца он знал неплохо — как–никак они коллеги и несколько раз работали сообща, когда Кленц, по просьбе шефа, помогал полиции.

Похитители–шантажисты — гремучая смесь. Иметь с ними дело — все равно что бомбу голыми руками разряжать.

Но с Кленцем дело сделать можно. Если Джек за этих мерзавцев примется, им не поздоровится. — Да, я думаю, Джек тут будет в самый раз.

В следующее мгновение дверь в кабинет распахнулась, и на пороге возник сержант Ритцу Йоган. Он тяжело дышал — чтобы исполнить приказ начальника, ему пришлось нестись галопом.

— Входите, сержант. Это ваше донесение?

Ритцу, склонившись над столом, вгляделся в лист бумаги и узнал свой почерк. Вытянувшись по стойке

«смирно», он подтвердил:

— Да, сэр.

Начальник полиции внушал страх и трепет полицейским чинам, и Ритцу не был среди них исключением.

Когда Фред сообщил ему, что шеф ждёт его «на ковре» через две минуты, Ритцу готов был не бежать, а лететь, если б смог.

— Кого послали на место происшествия и что они доложили?

Ритцу стоял, переминаясь с ноги на ногу. Кого он по слал и что доложили? Никого он не посылал — он не при дал никакого значения этому звонку. Проклятье! Он так надеялся на повышение в ближайшем будущем, а теперь вожделенного повышения не видать как своих ушей!

— Я никого не послал, сэр. Я думал… — Ритцу осёкся, остолбенев от ужаса.

Шеф вперил в него испепеляющий взгляд.

— Вы никого?.. — Не докончив фразы, Одоло изумлённо глянул на Мэтта, который не отрываясь смотрел на Ритцу. — Ясно, сержант. Можете идти.

— Я сожалею, сэр. Я…

— Вон! — заорал на него Мэтт, и Ритцу выскользнул из кабинета, как нашкодивший школьник.

— Мэтт, немедленно шлите туда своих парней, —

распорядился шеф, как только незадачливый сержант исчез за дверью. — Скажите им, чтоб были начеку: дело, может быть, нешуточное. И отрядите нескольких ребят на виллу Фрэнка Джиринде — для охраны подступов к ней.

Игра пойдёт теперь в открытую. Встретимся в «Голубом лебеде».

Мэтт, ни секунды не мешкая, бросился выполнять приказ. Одоло достал из ящика стола полицейский кольт

45-го калибра и вложил его в кобуру под мышкой. Нахлобучив шляпу, он стремительно вышел из комнаты.