Кровь драконов

Глава 16

Карант' настолько круто спускался к Вейру после выхода из Промежутка, что Киндану показалось, будто его желудок подскочил к самому горлу. Больше того, дракон так торопился, что, когда он расправил крылья, замедляя полет перед самым прикосновением к земле, Киндана с силой швырнуло на сидевшую перед ним Лорану. И все равно приземление получилось необыкновенно резким для опытного дракона.

Лорана первой спрыгнула со спины Карант'а и помчалась в свой вейр, еще до того, как Б'ник и Киндан успели спуститься наземь. Впрочем, арфист и предводитель Вейра ненамного отстали от нее.

К'тан поджидал их в вейре Лораны. При виде своей всадницы Арит'а радостно защебетала, вращая глазами, но издаваемые ею ласковые звуки тут же прервал безошибочно узнаваемый кашель.

«Я здорова, — много раз повторяла Арит'а, обращаясь к своей всаднице, которая стояла на коленях, обхватив руками голову юной королевы. — Я здорова».

«Нет, ты не здорова, — мягко упрекнула ее Лорана. — Но ты поправишься, я тебе обещаю. Мы что-нибудь найдем. Нам удалось кое-что разузнать в Форт-Вейре».

Она взглянула на К'тана.

— Мы кое-что нашли в Форт-Вейре, — сказала она вслух. Киндан от удивления приподнял брови: возвращение было настолько поспешным, что они не успели перекинуться между собой и парой слов.

— Что же? — спросил целитель.

— В Записях Форта сказано, что здесь, в Бенден-Вейре, в самом начале Первого Интервала что-то построили, — объяснил Б'ник. Он вопросительно взглянул на К'тана. — Какие-то особые помещения. Ты не слышал о чем-нибудь таком?

К'тан нахмурился и покачал головой.

— Здесь время от времени бывают обвалы; возможно; эти помещения завалены, — сказал он.

— Если они завалены, то мы их откопаем, — с яростной силой произнес Б'ник.

К'тан перевел взгляд на Лорану.

— Это может быть простой кашель…

— У драконов не бывает простого кашля, — возразила Лорана ровным мертвым голосом.

— Но ведь это только началось, — сказал Б'ник, старательно избегая употребления слова «болезнь». — Она молодая… она сможет справиться.

«Я чувствую себя совсем неплохо», — певуче добавила Арит'а, мысленно обращаясь к хозяйке.

К'тан знаком поманил Лорану выйти следом за ним в коридор.

— Я знаю, что это трудно, — с мягкой силой сказал он, — но ты должна понимать, что твои сила и твердость — это в настоящее время главная надежда для Арит'ы.

Ей на плечо легла рука, девушка повернулась и увидела позади Киндана.

— Он прав, — сказал арфист. Лорана глубоко вздохнула.

— Я знаю, — ответила она и расправила плечи.

Киндан еще раз ободряюще стиснул ее плечо сильными пальцами и отвел руки. Лорана поспешила в вейр к Арит'е.

— Я уделяла тебе слишком мало внимания, — сказала она.

«Ты занималась своим делом, — уверенно ответила Арит'а. — А когда ты мне нужна, ты всегда бываешь рядом».

Лорана снова опустилась на колени и обвила руками шею своего дракона.

— Я люблю тебя, — произнесла она вслух.

«Я знаю, — твердо сказала Арит'а с глубокой благодарностью в своем беззвучном голосе. Она ни одной секунды своей жизни не сомневалась в этом. Малышка ткнула Лорану головой: — Иди! Не волнуйся. Со мной все будет в порядке».

Лорана отступала от Арит'ы и всмотрелась в ее вращающиеся фасеточные глаза.

— Ты уверена?

«Ты не сможешь найти эти комнаты, если останешься со мной, ведь правда?»

— Я буду навещать тебя каждый час, — громко пообещала Лорана.

«Навещай меня, когда я тебя позову», — возразила Арит'а.

— Какая же ты упрямая, — упрекнула свою королеву Лорана.

— Не могу даже представить, где это она могла такому научиться, — поддел ее Б'ник, протягивая Лоране руку. — Если вы готовы, леди всадница, то, я думаю, вы могли бы помочь нам в этом поиске.

Лорана улыбнулась, хотя в ее глазах все еще стоял застывший страх, и пожала руку предводителя Вейра.

— Мы подготовились настолько, насколько было возможно, — сказал Ж'лантир Далии, когда все остальные командиры крыльев Иста-Вейра вышли из Комнаты совета.

— Ты проделал превосходную работу, Ж'лантир, — согласилась Далия. — К'район гордился бы тобой.

После смерти предводителя Вейра прошло всего три дня. Далия, конечно, узнала о гибели К'района и Нидант'а в тот самый момент, когда она свершилась. Она пребывала в трауре, но она была госпожой Вейра и ни за что на свете не согласилась бы подвести людей К'района и разрушить то, что он создавал.

Она назначила Ж'лантира временным предводителем Вейра. Прочие командиры крыльев единодушно поддержали это решение.

Ж'лантир постарался полностью отрешиться от недобрых предчувствий и направил всю свою энергию на тренировку оставшихся всадников — насколько это было возможно в короткий промежуток времени, прошедший между Падением на юге Нерата и нынешним днем.

— Очень жаль, что погода не улучшится, — сказала Далия.

— Или не ухудшится, — ответил Ж'лантир. — Тогда у нас будет больше времени на подготовку.

— Да, внезапное похолодание или сильный ливень были бы очень кстати, — согласилась Далия.

— Мы должны лететь против Нитей, невзирая на погоду, — произнес Ж'лантир, знавший, что сетовать на судьбу совершенно бесполезно.

Всадник, заранее направленный в район давно покинутого Айген-Вейра, сообщил о порывистом ветре и разреженных облаках на высоте порядка полутора тысяч метров.

«Паршивая высота», — сказал себе Ж'лантир, спускаясь в чашу Вейра. В светлое время суток драконы могли подниматься гораздо выше трех тысяч метров — вообще-то их возможности ограничивались высотой, на которой могли находиться всадники, не теряя сознания от нехватки кислорода.

При ясном небе драконы могли сражаться с Нитями на всем диапазоне высот, от максимума и до пятисот метров, а то и меньше. Но в условиях облачности было очень важно сжигать Нити до того, как они войдут в облака, в противном случае возникала большая опасность упустить смертоносные клубки из виду и позволить им упасть на землю.

Какая-то часть Нитей неизбежно погибнет от соприкосновения с влагой облаков, но, поскольку облака в этот день были достаточно редкими, сохранялась большая вероятность того, что пропущенные Нити долетят до земли и зароются в сухую почву бесплодных равнин, окружавших Айген-Вейр, или, что было бы несравненно хуже, попадут на покрытое пышной растительностью побережье Айгена.

Ж'лантир, не торопясь, забрался на шею Лолант'у, тщательно закрепил у себя за спиной мешки с огненным камнем, поданные кем-то из помощников, и окинул взглядом свое крыло. Все пять остальных крыльев уже поднялись в воздух — и все они были далеко не в полном составе.

Сегодня против Нитей вылетало сто двадцать четыре дракона — менее половины числа, которым располагали всадники над Керуном во время первого Падения. Но все же драконов было достаточно для того, чтобы гарантированно истребить почти все сегодняшние Нити.

Ж'лантир кивком поблагодарил юношу, подавшего ему последний мешок с огненным камнем, потрогал каждую пряжку, удостоверяясь, что все надежно закреплено, еще раз взглянул на своих всадников и широко взмахнул рукой, подавая знак взлетать.

Далия следила со дна чаши, как всадники Иста-Вейра выстраиваются в боевой порядок над Звездными камнями, а потом одновременно исчезают из виду, нырнув в Промежуток, чтобы выйти из него над дальним участком материка и вступить в бой с Нитями. Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы не закусить губу или не стиснуть руки, — госпоже Вейра нельзя проявлять тревогу, поскольку за ней всегда следит множество глаз.

Кто-то из всадников сегодня не вернется, как в прошлый раз не вернулся К'район. И она, и К'район — ее горло внезапно перехватил болезненный комок — они оба с момента Запечатления своих драконов знали, что этот день рано или поздно настанет.

Когда Нидант' впервые догнал Бидент'у и К'район стал предводителем Вейра, они вместе внимательно изучали Записи. Они знали, что драконы и их всадники получают ранения в боях с Нитями. Они знали, что драконы и их всадники гибнут в боях с Нитями. Такова была жизнь, такова была цена, которую приходилось платить за право летать на драконе. Такую цену нужно было платить за право защищать жизнь на Перне от почти полного уничтожения Нитями.

Далия отвернулась от Звездных камней и обвела взглядом людей, стоявших вокруг. Среди них она выделила торопливо направлявшуюся к ней Джасси.

— Я уже доставила со склада сок кошачьей травы, — сообщила юная целительница-самоучка. — И бальзама из холодильной травы тоже вполне достаточно.

— А как дела у больных драконов? Джасси поморщилась и отвела взгляд.

— Двоим стало хуже, — ответила она, но тут же вновь вскинула голову и добавила обычным бодрым голосом: — Но остальные, похоже, в порядке.

Далия коротко кивнула.

— Очень хорошо, — сказала она. — До начала Падения еще несколько часов. Так что давай посмотрим, как у нас с обедом.

— Насчет обеда полный порядок, — не задумываясь, ответила Джасси. — Только я не уверена, кого из учеников отправить подвозить огненный камень во время Падения.

Далия резко повернулась и направилась к помещениям молодежи. В'рел, наставник молодежи Вейра, добился, чтобы ему позволили вылететь на Падение. Ни она, ни Ж'лантир не смогли найти возражений против участия здорового дракона и опытного всадника, тем более что В'рел и Пайолт' были на несколько Оборотов моложе предводителей.

— Раз так, давай разбираться.

К сторожевому дракону, наблюдавшему за небом над Айген-Вейром, присоединились еще сто двадцать три дракона.

— Паршивая погода, — прокричал Ж'лантир Б'лону, своему заместителю по крылу.

— Могла бы быть и похуже, — согласился Б'лон.

Внизу, как и ожидалось, виднелись разрозненные полупрозрачные облака, вверху — тонкие высокие перистые. Б'лон указал на них.

— Интересно, есть ли хоть какая-то надежда, что наверху воздух достаточно холодный и Нити будут замерзать?

Ж'лантир тоже взглянул вверх.

— Это, конечно, возможно, — сказал он. — Но мы ни в коем случае не должны на это рассчитывать.

Позади раздались голоса, и всадники сразу прекратили разговор.

«М'кир увидел Нити», — сообщил Лолант'. Он повернул к Ж'лантиру голову с раскрытым ртом, ожидая, что всадник вложит туда огненный камень. Ж'лантир раскрыл первый мешок и скормил Лолант'у первую порцию.

«Передай остальным», — сказал Ж'лантир своему дракону. Он прищурил глаза и всмотрелся в небеса, пытаясь рассмотреть там серебристую тучку, не похожую на все остальные. «Кажется, сегодня нас ждет изрядная неразбериха», — подумал он.

К'тан столкнулся с Кинданом уже под вечер. Они, правда, неоднократно встречались днем, но тогда они были заняты уходом за ранеными драконами и обсуждениями с Б'ником, как и где лучше организовать поиски комнат предков. Киндан уже успел осмотреть самые верхние уровни Вейра. И вид у него был далеко не ликующий.

— Есть успехи? — скорее для порядка спросил его К'тан. Киндан помотал головой.

— Нет. А у тебя?

— Я провел с больными больше времени, чем рассчитывал, — ответил целитель. Он склонился к уху арфиста. — Я только хотел напомнить тебе, что сегодня Иста вылетает против Нитей.

Киндан взглянул на собеседника, не до конца понимая, зачем тот об этом говорит.

К'тан кивнул в сторону вейра Лораны.

— Пожалуй, тебе полезно побыть с ней, — вполголоса пояснил он.

— Да, — сразу же согласился Киндан. — Ты совершенно прав. — Он широко зашагал прочь, но вдруг приостановился и крикнул через плечо: — Спасибо!

Он уже дошел до середины чаши Вейра, когда его окликнул Б'ник.

— Скоро Иста должна вылететь на Падение в Айген, — предупредил предводитель Вейра.

Киндан улыбнулся в ответ и коротко махнул рукой, указав пальцем в сторону жилища Лораны. Б'ник кивнул.

Киндан обнаружил Лорану в вейре Арит'ы. Девушка сидела на полу, прижавшись к боку дракона. В помещении было полутемно: солнце уже скрылось за стеной кратера. Когда Киндан вошел, Арит'а тревожно встрепенулась. Лорана сидела с открытыми глазами и смотрела в пространство остановившимся взглядом, который, впрочем, сразу же перевела на Киндана.

— Она отдыхает, — полушепотом сообщила она. — Дыхание, кажется, сделалось посвободнее.

Киндан кивнул.

— Я только что поела, — добавила Лорана, как будто считала именно это основной причиной появления Киндана, и тут же добавила язвительным тоном: — Миккала навестила меня всего час назад.

Киндан поморщился было от ее слов и тона, но успел совладать со своим лицом. Если кто-то и обладал истинным талантом дежурить у постели умирающего всадника и в вейре больного дракона, то это была Лорана. Она умела произносить самые различные утешительные слова таким образом, что они обретали смысл, могла облегчить физическую боль и была способна удержать обезумевших от горя и отчаяния всадников, готовых наложить на себя руки, когда их драконы навсегда уходили в Промежуток.

— Скоро начнется Падение Нитей над Айгеном, — прямо сказал Киндан. — Вейр уже вылетел.

Лорана глубоко вдохнула и очень медленно выдохнула. Потом наклонила голову и всмотрелась в глаза Киндана.

— Спасибо, — сказала она, чуть помолчав.

— Может, зажечь светильники? — спросил арфист, указывая на ближайшую лампу с начищенным отражателем.

— Да, со светом мне, наверно, будет полегче, — согласилась Лорана.

Пока Киндан переходил от лампы к лампе, она следила за ним взглядом, то ли для того, чтобы отвлечься от страха перед тем, что ее сейчас ожидало, то ли потому, что на него ей было приятно отвлекаться.

Когда во всех лампах заиграли яркие огоньки, Киндан вернулся к Лоране.

— Можно мне остаться с тобой?

Во взгляде Лораны были одновременно и радость, и горечь. Она похлопала ладонью по земле рядом с собой.

— Я очень на это надеялась, — прямо сказала она. — Камень твердый, но через некоторое время его перестаешь замечать.

Киндан опустился на пол рядом с ней, не зная, что ему делать дальше: то ли прислониться к Арит'е, как это сделала Лорана, то ли предложить девушке опереться на него, то ли самому прижаться к ней.

Она почувствовала растерянность друга и повернулась к нему спиной. Откинув с шеи локоны, она спустила с плеч рубашку.

— Не мог бы ты…

Киндан сдержал смешок и принялся мягко массировать напряженные лопатки и плечи. Он делал это не спеша и очень тщательно.

Очень скоро после того, как он приступил к массажу, Лорана вдруг всхлипнула, а Арит'а вскинула голову и раскрыла глаза. Маленькая королева издала негромкий звук, похожий на стон или плач, и Киндану не нужно было заглядывать в лицо Лоране, он и так знал, что она плачет, чувствуя боль драконов, навсегда уходящих из этого мира.

Под конец Киндан уже не мог понять, кто из них троих более обезумел: Лорана, Арит'а или же он сам. На протяжении всего вечера, пока зона Падения прошла от Айгена на юго-запад, через пролив Иста и по-над южной оконечностью острова Исты, где находился многолюдный холд, Лорана то и дело содрогалась, словно подброшенная ударом кузнечного молота, а Арит'а вновь и вновь скорбно стенала, причем порой частые стоны почти сливались, превращаясь в подобие пения. Душевные муки, которые испытывали всадница и дракон, — они не уступали сильнейшей физической боли, — причиняли Киндану, пожалуй, даже большее страдание, потому что он мог чувствовать случившееся только через посредство Лораны и Арит'ы и не был в состоянии предвидеть следующую потерю.

Все время этого продолжительного Падения он оставался в вейре, нежно массируя спину Лораны и поглаживая Арит'у Он смутно помнил, что несколько раз, кажется, приходила Кьяри или Миккала — должно быть, проверить их состояние, — потому что он вроде бы кивал им, испытывая благодарность за то, что их неожиданные появления помогали ему противостоять накатывавшему на него дурманному состоянию, которое он тщетно пытался вызвать у Лораны.

Через некоторое время после начала Киндан стал вести счет — каждый случай, когда у Лораны или Арит'ы перехватывало дыхание от боли, которую испытывали где-то вдали дракон и всадник. Он остановился, дойдя до семидесяти. Насколько ему было известно, в Иста-Вейре имелось порядка ста двадцати или чуть больше драконов, способных сражаться с Нитями. Если семьдесят получили повреждения или погибли, то получалось, что Верилан абсолютно прав: Иста не сможет выдержать еще одно Падение. Два таких Падения, и Бенден-Вейр тоже потеряет возможность сопротивляться Нитям.

А потом Нити начнут падать беспрепятственно и постепенно истребят все живое на поверхности земли. И даже если холдеры доживут до конца Прохождения, закрывшись в своих неприступных холдах, много ли времени потребуется, чтобы они умерли с голоду на опустевшей безжизненной планете?

Ж'лантир рассматривал уцелевших командиров крыльев, пока они собирались в зале Совета Иста-Вейра.

— Тебе здесь делать нечего, — сказал он М'киру, мягко преграждая коричневому всаднику дорогу.

Левая рука М'кира висела на перевязи. На плече, обожженном Нитью, красовалась толстенная повязка, а на голове было сделано из бинта подобие шлема, закрывавшего левую половину лица с обожженной страшной дырой на том месте, где еще утром был красивый зоркий голубой глаз.

М'кир открыл было рот, чтобы возразить, но Ж'лантир придержал его в дверях.

— Тебе самому нужно хоть немного отдохнуть, — сказал все же коричневый всадник и строптиво прошел в зал.

Стоя перед дверью, Ж'лантир обвел взглядом тех, кто собрался на совет. Из командиров крыльев, помимо него самого, невредимым остался лишь С'маж, Б'лон волочил левую ногу, на которую наложили перевязку, для скорости прямо поверх пришедших в полную негодность летных штанов, — длинная тонкая кровавая полоса отмечала место, по которому хлестнула Нить, но рана, к счастью, оказалась неглубокой. Ларет' сумел в ту же секунду унести Б'лона в Промежуток, где Нить замерзла и отвалилась.

Шаги за спиной заставили Ж'лантира повернуть голову. От этого движения весь мир закачался, и он пару секунд не мог сфокусировать зрение.

«Ты тоже должен отдохнуть», — упрекнул его Лолант, Ж'лантир знал, что дракон прав, но также хорошо знал, что ему придется проигнорировать совет.

В комнату вошла Далия, взглянула на собравшихся и поспешила смягчить суровое выражение лица.

— Ну что, плохо? — без лишних слов спросил ее М'кир.

— Плохо, — ответил за Далию Б'лон.

— Может быть, мы все же позволим нашей госпоже Вейра самой проинформировать нас? — укоризненно произнес Ж'лантир.

Он наклонил голову, приветствуя Далию, — желудок тут же сообщил, что это ошибка. «Я накормлю тебя попозже», — сердито прикрикнул Ж'лантир (конечно, мысленно) на свое брюхо.

Далии хватило одного взгляда на Ж'лантира, чтобы понять, какую сильную боль он испытывает, но умоляющий взгляд бронзового всадника заставил ее воздержаться от комментариев.

— Четырнадцать драконов ушли в Промежуток, — сказала она. — Еще двадцать получили серьезные повреждения и смогут летать не раньше, чем через три месяца.

Сидевшие за столом застонали.

— Еще у тридцати одного не такие тяжелые раны, но и им потребуется по меньшей мере несколько недель на поправку. — Она тяжело вздохнула и закончила после небольшой паузы: — И мы выявили еще одиннадцать больных драконов.

— Итак, сколько драконов смогут вылететь против Нитей в Иста-холд? — спросил Ж'лантир. Он очень боялся ответа.

— Сорок восемь, — ответила Далия, не в силах скрыть терзавшую ее душевную боль.

На следующее утро Киндана разбудил звук кашля Арит'ы. Ему потребовалось лишь мгновение, чтобы понять, что он спал сидя, прислонившись к боку дракона, а Лорана положила голову ему на колени. Арит'а повернула голову и с извиняющимся видом взглянула на арфиста.

— Не думай об этом, — шепотом ответил он, ласково кивнув дракону.

И в этот момент Арит'а чихнула, густо обрызгав его мельчайшими зелеными каплями.

Лорана вздрогнула и села, моргая от утреннего света.

— Тс-с, все в порядке, — негромко сказал Киндан. Лорана всмотрелась в его лицо.

— Она снова чихала, да? Ты весь забрызган зеленью. Арит'а издала звук, похожий на блеянье, словно просила прощения.

— И ты тоже, — сказал Киндан Лоране и поспешно добавил: — Ну, наверно, не так сильно…

«Ты хочешь есть?» — молча спросила Лорана Арит'у.

«Я пить хочу», — через мгновение ответила юная королева.

— Арит'а хочет пить, — сообщила Лорана, вставая. Киндан тоже поднялся.

— Лучше бы нам вымыться, прежде чем куда-нибудь идти, — сказал он, снимая забрызганную мокротой тунику. — А не то люди подумают, что это мы больны.

Лорана никак не отреагировала на его беспомощную попытку пошутить. Арит'а же приветливо кивнула людям, встала, потянулась, в несколько быстрых шагов пересекла свое жилище, весело, как обычно, спрыгнула с карниза и, чуть заметно помахивая крыльями, полетела к озеру.

— Знаешь, — сказал Киндан, провожая золотую королеву нежным взглядом, — я никогда еще не видел, чтобы такой молодой дракон был настолько уверен в себе.

Губы Лораны изогнулись в намеке на улыбку.

— Она очень ловкая, правда?

Они поспешно спустились вниз, к Арит'е, плескавшейся в воде неподалеку от берега.

— Ну, — произнес за их спинами женский голос, презрительно растягивавший слова, — теперь, когда вы оба соизволили присоединиться ко всем нам, остальным, то, может быть, вы согласитесь поучаствовать в поисках этих загадочных комнат, о которых мне прожужжали все уши?

Обернувшись, они увидели Туллеа, привалившуюся к передней ноге Майнит'ы. Рядом стоял Б'ник.

— Арит'а нездорова, — объяснила Лорана, снова поворачиваясь к своей молодой королеве.

— Тем больше смысла заняться поисками, — ответила Туллеа. — Хотя, может быть, вам обоим больше нравится валять дурака?! — Она бросила презрительный взгляд на голый торс Киндана. — И хорошо бы тебе что-нибудь надеть. С этими словами Туллеа отвернулась от них и направилась к своему вейру, Б'ник с каменным лицом последовал за нею.

— Я тоже пойду, — сказал Киндан Лоране. — Все равно мне нужно взять чистую рубашку.

Когда Киндан проходил мимо кухонной пещеры, его окликнула Кьяри.

— Что, уже повстречался с Туллеа, точно? — спросила Кьяри с необычной для нее злой усмешкой. — Впрочем, я могу ее понять: увидев твои голые телеса, даже дракон упадет в обморок.

Киндан, отлично знавший, что благодаря образу жизни большинство всадников обладает куда более рельефными мускулами, чем он, воспринял насмешку Кьяри с добродушием, которое от него, несомненно, ожидалось.

— Я измучился из-за тяжелой работы с гитарой, — с усмешкой отозвался он.

— И постоянные пробежки на высоты к барабанам тоже не позволяют зажиреть, да? — добавила Кьяри более мягким тоном, чем при обычных поддразниваниях. Впрочем, она тут же добавила: — Так что если подумать, то у Туллеа, пожалуй, имеются все основания для недовольства.

Киндан громко фыркнул и поспешил дальше, махнув кухарке через плечо. У себя в комнате он извлек из шкафа чистую рубашку и торопливо надел. Заправляя ее в штаны, он склонился над столом и впился взглядом в план Вейра, который нарисовал мелом на грифельной доске. Крестиками он помечал все те места, где уже проводились поиски. Арфист озабоченно пожевал губами: на схеме не осталось ни одного непомеченного помещения.

Услышав в коридоре шаги, он повернулся к двери. На пороге стоял Б'ник. Киндан поднял схему и показал ее предводителю Вейра.

— Не могу даже и придумать, где еще искать, — сказал он.

Б'ник вошел в комнату и несколько секунд разглядывал чертеж.

— Может быть, в тех Записях из Форта была какая-то ошибка, — сказал он после долгой паузы.

Киндан тряхнул головой.

— Если это так, то у нас не остается никакой надежды.

— Я не могу понять, что могло быть такого уж особенного в этих комнатах, — сказал Б'ник. — И почему они были построены здесь, в Бендене.

— Легче было бы понять, если бы тайник устроили в Форте, — вяло согласился Киндан.

Слова предводителя Вейра пробудили какую-то ассоциацию, которая, впрочем, не желала оформляться в мысль и лишь смутно маячила на самом краю его сознания.

— Я, собственно, пришел передать тебе то, что мне сказал К'тан: доставили новые пристяжные ремни для драконов, — сказал Б'ник.

Ему, очевидно, было совершенно непонятно, почему эта информация так важна для арфиста.

— Доставили? — взволнованно переспросил Киндан, взглянув на дверь. Заметив удивление Б'ника, он объяснил: — Салина уже давно посоветовала мне заказать пряжки для Лораны, ну а сейчас как раз появилась кожа, к которой их можно будет пристегнуть.

Б'ник улыбнулся.

— Это должно здорово ее подбодрить, — согласился он. — И что же ты для нее придумал?

Киндан выдвинул ящик стола, извлек оттуда маленький мешочек, сунул руку внутрь, извлек несколько небольших металлических блях и протянул одну Б'нику.

— Серебро, насколько я понимаю? — осведомился Б'ник, рассматривая украшение летной сбруи дракона.

Это была маленькая круглая бляшка, предназначенная для того, чтобы надеваться на одну из стандартных стальных застежек. По мере того как кожа и сталь истирались, украшения снимали и переставляли на новые детали сбруи.

— Я вижу символ Бенден-Вейра, а что обозначает вот это? — спросил Б'ник, указывая на другой значок. — Это же эмблема цеха целителей! Но зачем рядом с ней какое-то животное?

— Я заказал это по совету Салины вскоре после того, как Лорана прошла Запечатление, — сказал Киндан. — И использовал то, что успел к тому времени узнать о Лоране. Судя по всему, это тот же самый символ, который был на ремешках ее огненной ящерицы.

— У нее была огненная ящерица? — спросил Б'ник, оторвав взгляд от серебряной бляшки.

— Две, — ответил Киндан. — Они пропали в море во время шторма.

Новая информация, похоже, не слишком понравилась Б'нику.

— Интересно, ее огненные ящерицы были больны?

— Я полагаю, это возможно, — ответил Киндан. — Она мало говорит о них.

Б'ник что-то задумчиво проворчал, крутя в пальцах серебряную бляшку. Не без усилия он заставил себя оторваться от раздумий и вернул вещицу Киндану.

— Уверен, что ей понравится, — сказал он. — Только почему бы тебе не забрать все ремни и не вручить ей их уже в готовом виде?

— Спасибо, — ответил Киндан. — Я так и сделаю.

— Когда закончишь, отыщи меня. Нужно еще кое о чем потолковать, — сказал Б'ник, уже повернувшись, чтобы уйти.

— Хорошо, предводитель. И где тебя найти?

— Я буду на тренировке, — ответил Б'ник, повернув голову. — Попроси Лорану, пусть Арит'а свяжется с Карант'ом, когда ты решишь встретиться со мной.

— Ладно, я так и сделаю.

«Это значит, что мы скоро будем летать вместе?» — взволнованно спросила всадницу Арит'а. Киндан и К'тан помогали Лоране надевать на юную королеву летную упряжь.

— Она хочет знать, когда я начну на ней летать, — сказала Лорана вслух.

— Это произойдет еще через много месяцев, — сказал К'тан, покачав головой. — Арит'а, конечно, крупнее, чем все остальные птенцы из ее кладки, ведь она королева, поэтому удивляться нечему, но ей нужно еще расти и расти, прежде чем она сможет нести даже такую легкую всадницу, как ты.

Арит'а жалобно пискнула, а Лорана рассмеялась.

— Нечего спорить. Сначала ты должна привыкнуть двигаться в летном снаряжении, — сказала она вслух.

— Совершенно верно, — согласился К'тан. — Ну а если она достаточно скоро привыкнет ходить с ремнями, то сможет понемногу пробовать летать с ними.

«Смогу? — задумчиво спросила Арит'а. — Конечно. А можно мне теперь пойти поесть?»

— Она хочет полететь на площадку кормления прямо в этом, — пояснила Лорана.

— Пристяжные ремни нужно сначала хорошенько промазать, — сказал К'тан, снова покачав головой, — Было бы лучше, молодая королева, если бы ты подождала денек-другой, пока мы не подгоним все эти ремни как положено.

Арит'а удрученно фыркнула носом, но тут же закашлялась.

«Простите».

Киндан и К'тан встревоженно переглянулись.

— Может быть, это была плохая идея, — сказал Киндан.

— Нет, — решительно ответила Лорана.

Арит'а негромко пискнула, соглашаясь со своей всадницей, но тут же замолкла, опасаясь того, что кашель усилится.

— И мне очень понравились украшения, Киндан. Они очень хорошо выполнены.

— Сделано по знакомству, — признался Киндан.

— Что ж, тогда передай ей мою благодарность.

— Ему, — с усмешкой поправил Киндан. — Но я все равно передам.

— Как идут поиски? — спросила Лорана. Почувствовав себя неловко, она решила сменить тему.

Но увидев, как мужчины переглянулись, тут же пожалела и об этом вопросе.

— Плохо?

— Плохо, — отозвался Киндан. — Я не могу даже придумать, где еще искать.

— Это потому, что ты не из Вейра родом, — сказал К'тан, хлопнув арфиста по спине. — Почему бы нам не продолжить этот разговор во время осмотра раненых?

— Арит'а, я хотела бы пойти с ними. Ты побудешь здесь? — вслух обратилась Лорана к своему дракону, чтобы остальные могли ее слышать. — Может быть, нам снять с тебя ремни, чтобы тебе было удобнее лежать?

«Нет, — ответила королева, так решительно замотав головой, что все ее длинное гибкое тело плавно изогнулось. — Я их не испачкаю, обещаю».

Лорана рассмеялась и обняла Арит'у за шею.

«Скажи мне, если у тебя где-нибудь зачешется или ты просто сильно соскучишься».

«Конечно».

«Я постараюсь прийти пораньше», — пообещала Лорана.

«Не торопись, — ответила Арит'а, — если ты мне понадобишься, я тебя тут же позову».

Лорана повернулась к Киндану и К'тану.

— Я пойду с вами.

Пока они втроем осматривали раненых драконов и обрабатывали их травмы, Лорана, казалось, думала о чем-то другом. К'тану несколько раз пришлось повторять обращенные к девушке вопросы, прежде чем она замечала, что с нею разговаривают. Киндан заметил, что она то и дело обводит взглядом Вейр, особенно после того, как какой-нибудь дракон чихал или кашлял.

Они работали все утро и все же осмотрели лишь чуть больше половины из девяноста двух травмированных драконов.

— Я думаю, что мы должны собрать всех больных драконов в одно место, — сказал Киндан, когда они переходили из очередного вейра в следующий.

— Мы думали об этом, — ответил К'тан. — Но как, по-твоему, это сделать?

— Хотя бы собрать их вместе, — сказал Киндан. — Вероятно, на самом нижнем уровне.

— А почему не на верхнем? — спросила Лорана. — Там немного холоднее, и это, пожалуй, могло бы приостановить распространение болезни.

— Или, напротив, ускорить его, — возразил К'тан. — Что, если из-за холода способность драконов сопротивляться болезни понижается?

— Но разве драконы не приспособлены к холоду? спросил Киндан. — Я имею в виду: ведь они же летают в Промежутке.

— Но всего лишь по несколько секунд, — отозвалась Лорана.

— Хотя они могут подолгу летать на большой высоте, где воздух очень холодный, — рассуждал вслух К'тан. — И, похоже, они и впрямь не так чувствительны к холоду, как мы.

— Угу… — протянул Киндан. — Но если поместить больных драконов действительно высоко, туда, где царит холод, это значит удалить их из Вейра… А как же тогда быть с их всадниками? И как мы будем доставлять им туда пищу и все прочее?

Лорана вскинула руки, отказываясь от дальнейшего спора.

— Давайте расскажем Б'нику, — предложил К'тан. — Все равно решение принимать ему.

Б'ника они разыскали во время перерыва на обед. С ним была Туллеа. Предводитель внимательно выслушал их соображения.

— Если я вас правильно понимаю, — сказал он, — организация карантина зависит от того, каким образом передается болезнь, верно?

— Да, верно, — согласился К'тан.

— Но мы не знаем, как она передается, — продолжал Б'ник, — и поэтому вы хотите попробовать все три меры предосторожности, да?

— По крайней мере, в отношении больных драконов, — уточнил К'тан.

— Но ведь ты не можешь сказать, здоров ли дракон, который кажется здоровым, или уже заразился, — заметила Туллеа, демонстративно обращаясь к одному целителю.

— Нет, — ответила за него Лорана, — не можем.

— В таком случае в конце концов вы переселите весь Вейр на высокогорье, — язвительно продолжала Туллеа. — Какая прекрасная мысль.

— Ничего лучшего мы не можем придумать, — сказал Киндан, пожимая плечами.

Совсем уж помрачнев, Туллеа открыла рот, чтобы бросить очередную колкость, но Б'ник, подняв руку, заставил ее замолчать.

— А как насчет этих комнат? — спросил он. — Может быть, лучше разыскать их?

— Но что же все-таки должно находиться в этих проклятых комнатах? — требовательно спросила Туллеа.

— Мы не знаем, — сказала Лорана. — Но в Записях определенно говорится, что они были построены именно здесь, в Бендене.

— Итак, вы не знаете, где они находятся, зачем их построили и что в них находится, и все же намереваетесь тратить драгоценное время на их поиски? — Туллеа обвела широким жестом просторную чашу Вейра. — И позволите нашим драконам умирать, пока вы будете искать невесть что? Предводитель Вейра, я уверена, что наши целитель и арфист впустую тратят время из-за какой-то старой забытой сказки, — официальнейшим тоном продолжала Туллеа, повернувшись к Б'нику. — Как госпожа Вейра, я не вижу в этом никакого смысла. Почему бы Лоране не заняться этими поисками в одиночку и перестать отвлекать людей от действительно нужных дел?

— Но ее дракон нездоров, — возразил Киндан.

— Тем более у нее есть причина искать особенно тщательно. — Туллеа прижала ладони к вискам, как будто пыталась ослабить головную боль. — А вы, арфист, слишком долго уклоняетесь от ваших обязанностей. Я с удовольствием послушала бы хорошую песню. И уверена, что молодежь Вейра давно уже забыла, когда с ними проводили последний урок.

— Лорана все время помогает мне ухаживать за ранеными и больными драконами, — попытался возразить К'тан.

— Что ж, возможно, я тоже смогу помочь тебе, — с притворным смирением ответила Туллеа. — В конце концов, это же одна из моих обязанностей.

— Значит, договорились, — поспешно вмешался Б'ник. — Лорана отправится выполнять задание, К'тан и Туллеа займутся лечением драконов, предоставив арфисту Киндану возможность вернуться к своим обязанностям учителя.

— Лорана, я уверена, что ты не забудешь покормить дракона, прежде чем займешься поисками, — величественно сказала Туллеа. Она взяла Киндана под руку и потащила за собой. — Скажи мне, арфист, какие новые песни ты намерен спеть для нас сегодня вечером? Я уверена, что Вейр нуждается в развлечении.

— Я никак не могла дождаться, когда же она уйдет. Повернувшись, Лорана увидела рядом с собой Салину.

— Прошу прощения, что я до сих пор не навестила тебя, — сказала бывшая госпожа Вейра.

— Ты была занята, — ответила Лорана.

— Нет, я боялась, — поправила ее Салина. Она взглянула Лоране прямо в глаза. — Я услышала, что твоя Арит'а захворала, и мне…

— Все нормально, — сказала Лорана, погладив Салину по плечу. — Я понимаю.

— Нет, не все. Когда Брет'а заболела, ты делала все, что могла, — ответила Салина. Она махнула рукой куда-то в сторону. — Прогуляйся со мной немного, пожалуйста.

Лорана кивнула. Женщины бок о бок вышли в чашу. Салина направилась к входу на площадку Рождений.

— Я всегда любила это место, — сказала она. — С самого Запечатления, и даже раньше, я всегда любила Бенден-Вейр, его высокие стены, утренние туманы, сияющие закаты, но больше всего я люблю площадку Рождений.

Они стояли у входа, глядя внутрь.

— Здесь есть что-то сверхъестественное, — тихо, почти шепотом, говорила Салина. — Сейчас здесь тихо и пусто, но скоро Майнит'а отложит яйца, и в этой пещере то и дело будет раздаваться ее шипение, отпугивающее любого, кто попытается подойти к ее кладке. А потом произойдет Рождение.

Она указала на высокие стены кратера.

— Драконы — по большей части бронзовые — будут стоять там, приветствуя трубными криками новое потомство. И Вейр, все мы, будем ощущать себя обновленными при каждом новом Запечатлении, вновь будем переживать свою собственную радость, — ее голос дрогнул, — и боль от неразрывной связи с собственным драконом.

Она стиснула руку Лораны и ласково погладила ее.

— Когда-нибудь и твоя Арит'а будет сидеть здесь, охраняя свою кладку.

Лорана вздрогнула. Салина отвернулась от площадки Рождений и вопросительно взглянула на молодую всадницу.

— Я не знаю, — сказала Лорана.

— Я слышала, Туллеа дала тебе какое-то задание, — сказала Салина, с готовностью изменив тему и лишь еще раз погладив руку Лораны. — Какое же?

Лорана рассказала о Записях, которые они нашли в Форт-Вейре.

— Комнаты? — задумчиво сказала Салина. — Особые комнаты, да? И при этом не упомянутые в наших собственных Записях?

— Возможно, Записи были утеряны…

Салина выпустила руку Лораны и подняла ладонь, призывая девушку к тишине. Наклонив голову, бывшая всадница надолго задумалась.

— Не исключено, что эти комнаты не упоминались в наших Записях, потому что их наличие считали само собой разумеющимся, как кухонную пещеру или даже чашу Вейра, — сказала она после долгой паузы. — Если о них все знали, то не должно быть никакой причины, чтобы специально упоминать их. Согласна?

Лорана с сомнением поджала губы.

— А теперь никто не может найти их, — продолжала рассуждать Салина. — Итак, кто-то выстроил эти комнаты таким образом, что о них все знали и не обращали особого внимания, а потом они вдруг пропали… Как это могло случиться?

— Я не…

— Обвал! — воскликнула Салина.

Выражение недоверия на лице Лораны сменилось возбуждением.

— Но где?

— Я знаю, где находятся эти комнаты, — уверенно заявила Салина, решительно направляясь на площадку Рождений. — Пошли!

— Подожди минуточку! — воскликнула Лорана. — Может быть, нам стоит сразу взять светильники?

— И, пожалуй, позвать кого-нибудь на помощь, — согласилась Салина. Энтузиазм лишь мгновение взял верх над ее всегдашним здравым смыслом. — Если я права, то комнаты скрыты за обвалившейся скалой.

— Нужно обязательно взять Киндана, — сказал М'тал, когда Салина тем же вечером рассказала ему о своих предположениях.

Салина покачала головой.

— Туллеа заставила Киндана петь сегодня вечером. Я думаю, что она хочет разделить Киндана и Лорану.

М'тал хмыкнул.

— Интересно, она рассчитывает заставить ревновать Б'ника или разозлить Лорану?

— Даже не могу себе представить, чтобы Лорана разозлилась, — сказала Салина. — Если, конечно, дело не будет касаться ее дракона.

— Такой гнев будет справедлив, — согласился М'тал. — Хотя, возможно, ее может вывести из себя и что-то еще. Мне кажется, что у нее четкая система приоритетов.

— Так оно и есть, — решительно согласилась Салина. — Это может помочь ей выжить…

М'тал метнул резкий взгляд на спутницу.

— …если она лишится своего дракона, — упавшим голосом закончила Салина.

— Ни один из заболевших драконов пока что не выздоровел, — задумчиво сказал М'тал, несколько раз кивнув. — Но это не может продолжаться вечно. Наши предки были достаточно умны для того, чтобы создать драконов из огненных ящериц; я не могу поверить, что им не хватило ума предусмотреть такой мор, как этот.

— Если бы они могли это предвидеть, то почему не сделали так, чтобы драконы не болели, раз уж их знаний хватило на то, чтобы сделать драконов из огненных ящериц? — спросила Салина.

М'тал резко дернул головой.

— Я не знаю. Возможно, мы найдем ответ, когда попадем в эти комнаты.

— Раз так, то зачем ждать Киндана?

— Киндан родился в семье шахтеров и вырос на шахте, — напомнил М'тал. — Если там случился обвал, то он сообразит, как правильно поступить.

— А если он не справится?

— Тогда он сможет обратиться за помощью по нужному адресу, — ответил М'тал и вскинул обе руки над головой, словно шахтер, заносящий кайло для удара.

Салина улыбнулась и указала на дверь их нового вейра, расположенного на самом верхнем ярусе барьера кратера.

— Пожалуй, мысль Туллеа — чтобы Киндан пел сегодня вечером — не так уж и плоха, — сказала Салина, когда они начали спуск по бесчисленным лестничным маршам.

— Что?

— Посуди сам, у него такой хороший голос, и мы могли бы воспользоваться хорошим настроением, чтобы…

— Остается только надеяться, что сам Киндан будет в достаточно хорошем настроении, — откликнулся М'тал.

Ни он, ни его спутница на всем протяжении долгого спуска даже не заикнулись о том, что Гаминт' мог бы спустить их на дно чаши в считаные секунды. М'тал — потому, что был уверен, что Салина все еще продолжает молча страдать из-за своей потери, а Салина — потому, что он был прав.

Подходя к входу в кухонную пещеру, они услышали голос Киндана, исполнявшего «Утреннюю песню дракона» с несколько измененными словами.

— Он мог изменить слова только ради Лораны, — шепотом сказала Салина. — В этой песне всегда поется про бронзового дракона.

— Но я нисколько не удивлюсь, если Туллеа решит, что он таким образом подлизывается к ней, — так же тихо отозвался М'тал.

Перед входом в кухонную пещеру расставили длинные столы, неподалеку от них в нескольких специальных жаровнях был разожжен большой огонь. В прохладном вечернем воздухе потрескивало множество факелов.

Арфист и его помощники расположились на отдельном столе у стены. Звуки голоса и гитары Киндана разносились по всему Вейру, порождая жутковатое эхо. Со всех ярусов чаши смотрели драконы; в темноте можно было разглядеть лишь их глаза, в которых ярко отражался мерцающий свет факелов и очагов.

К тому времени, когда М'тал и Салина нашли места, Киндан закончил измененный вариант «Утренней песни дракона».

— Ну а теперь другая песня, — сказал Киндан, и его голос легко перекрыл голоса начавших было переговариваться между собой всадников и прочих обитателей Вейра. — Не весь ее текст дошел до нас, но, возможно, наступило именно ее время.

Его пальцы пробежали по струнам гитары, издав печальный диссонирующий звук.

Все переговоры стихли, а Киндан продолжал:

М'тал и Салина обменялись взволнованными взглядами и сразу же заметили, что между Б'ником и Туллеа завязался оживленный разговор, который, вероятно, могли бы расслышать их ближайшие соседи, невзирая на то что арфист продолжал:

Салина наклонилась к уху М'тала, собираясь что-то прошептать, но спутник сильно стиснул ей руку и указал на Киндана. Взгляд арфиста был полон решимости, как будто он отчаянно пытался что-то вспомнить. А затем его лицо прояснилось, и он продолжил:

Лорана внезапно вскочила с места и рысцой побежала в темноту, направляясь к противоположной стороне чаши. М'тал мельком успел заметить, что на ее лице появилось очень странное выражение, но прежде чем он успел что-то сказать или сделать, Туллеа вскочила на ноги и яростно выкрикнула:

— Довольно! Довольно! Арфист Киндан, я не хочу слушать эту песню! Никогда!

— Но я хочу ее спеть, госпожа Вейра, — твердо ответил Киндан.

В толпе раздались удивленные возгласы. Все знали, что Киндан всегда искренен, но возразить госпоже Вейра — это оскорбление для каждого всадника.

— Туллеа права, арфист, — громко сказал Б'ник, встав рядом со своей спутницей. — Это песня не для нашего Вейра.

Киндан, судя по всему, готов был пуститься в спор. М'тал громко откашлялся, уловил взгляд Киндана и медленно покачал головой. Какое-то мгновение ему казалось, что молодой арфист собирался продолжать бунт. Но затем его лицо побледнело, взгляд потух.

— Предводитель Вейра, госпожа Вейра, — сказал он с полупоклоном, не поднимаясь со стула, — примите мой извинения. Песня показалась мне интересной, — объяснил он. — Но я, конечно, повинуюсь вашим приказаниям, — он сделал легкое ударение на последнем слове, — и вернусь к более традиционному репертуару.

— Ну, вот и прекрасно, — ответила Туллеа и властно махнула ему рукой, — Продолжай, арфист.

Киндан еще раз — так же небрежно — поклонился, дал знак своим аккомпаниаторам и запел громким голосом в бодром маршевом ритме:

— Пойди проведай Лорану, — сказал М'тал Салине, как только удостоверился в том, что все успокоилось.

Салина обнаружила Лорану в вейре Арит'ы; она сидела на полу, обнимая голову своего дракона.

— Неужели он пел про меня? — спросила Лорана, когда Салина вошла внутрь.

Она так и не взглянула на бывшую госпожу Вейра. По щекам молодой всадницы текли слезы, голос звучал хрипло.

— Я не знаю, — честно ответила Салина. — Но надеюсь, что это так.

— Надеетесь? — недоверчиво спросила Лорана, резко повернувшись лицом к госпоже Вейра.

Разговаривая с Салиной, она то и дело переходила от принятой в Вейрах внешней фамильярности в обращении к подчеркнутой вежливости по отношению к старшим, к которой привыкла, живя в холде.

— Да разве такое возможно?

— Видишь ли, эта песня… если она имеет какое-то отношение к тому, что с нами творится…

— Этого не может быть! Да ведь когда ее сочинили! — ужаснулась Лорана. — Это просто старая песня, которую сочинил с перепою какой-то древний арфист.

— Может быть, и так, — честно допустила Салина. — И теперь, после твоих слов мне тоже кажется, что такое вполне возможно.

— Если так, то зачем он ее пел? — сердито выкрикнула Лорана.

— Ты думаешь, что он пел о тебе? — спросила Салина.

— А вы так не думаете?

— Я не знаю, — сказала Салина. — Ты же не целительница, мы все это знаем.

Лорана досадливо мотнула головой и принялась ковыряться не слишком послушными пальцами в сбруе Арит'ы.

— А это вы видите? — спросила она, отцепив одну из бляшек и помахав перед носом Салины. — Видите, что здесь изображено? Значок целителя.

Салина от удивления открыла рот.

— Да! — Слезы снова брызнули из глаз Лораны; она повернулась к дракону и принялась цеплять бляшку на место. — И все об этом очень скоро узнают. Так что же они будут думать, а, Салина?

— А что ты себе представляешь?

Лорана перевела дыхание и вытерла слезы со щек.

— Мне кажется, что всадники решат, будто я принесла эту болезнь с собой, — медленно проговорила она.

Салина почувствовала себя так, будто ее с силой ударили в живот. Когда же весь смысл слов Лораны дошел до ее сознания, то у нее подогнулись ноги, и она опустилась на колени.

Если болезнь принесла Лорана, то, значит, именно она виновна в смерти Брет'ы. На мгновение Салина ощутила, как ее охватывает гнев, и, даже не глядя на Лорану, поняла, что он отразился на ее лице. Настолько ей было бы легче, если бы она могла обвинить в своей потере кого-то другого. Но ее дисциплинированный мозг моментально преодолел эмоции, и Салина осознала, что Лоране тоже предстоит потерять своего собственного дракона, и это лишь вопрос времени.

— Мои файры… — продолжала Лорана, почти не владея собой, — я думаю, они заболели. И… — Она умолкла, и ее глаза широко раскрылись, словно от удивления. — Ж'трел и Талит'… они ушли в Промежуток навсегда. — Она громко сглотнула. — Я нисколько не сомневалась в том, что это из-за меня. Я хотела уйти отсюда, но когда я уже уходила, то запечатлела Арит'у. Я же не могла бросить ее… Я не знала, что мне делать!

— Ты права, — ласково сказала Салина, — Ты не могла ее бросить. И, поскольку я была госпожой Вейра в тот момент, когда ты прошла Запечатление, я говорю, что не может быть и речи о том, чтобы ты покинула Вейр. Мы будем разбираться с этой проблемой вместе.

— Из всех тупых, безмозглых, никчемных…

— Не останавливайся, — подбодрил К'тан арфиста, замявшегося было в извержении потока обращенных на самого себя уничижительных эпитетов. — Ты забыл еще «узколобый».

— …Узколобых, слабоумных имбецилов… — Киндан снова замолк, подыскивая слова.

К'тан печально покачал головой.

— Ну что это за арфист, которому приходится лезть в карман за словами, когда они особенно нужны?

— Зачем ты это сделал? — спросил М'тал, присоединяясь к арфисту и целителю.

Киндан глубоко вздохнул и с сожалением покачал головой.

— Как-то само собой получилось, — ответил он. — Кретин! Кретин! Кретин! — Каждое оскорбление в собственный адрес он сопровождал ударом кулака по лбу.

— Как там Лорана? — спросил К'тан у М'тала. — Я заметил, что ты отправил за ней Салину.

— Откуда я знаю? — ответил М'тал, скорчив гримасу.

— Ты мог бы спросить Арит'у, — с надеждой в голосе предложил Киндан.

— Мне так не кажется, — холодно ответил М'тал. Киндан тоже скривился и опустил голову.

— Наверно, мне стоило бы поговорить с Лораной, — сказал он.

— Нет, — сказал, как отрезал, М'тал.

— Ты сегодня устроил вполне достаточно неприятностей, — поддержал бывшего предводителя К'тан.

— Даже и не знаю, как из всего этого выкручиваться, — сказал Киндан, умоляюще взглянув на М'тала.

— Я тоже не знаю, — мрачно ответил М'тал. — Хотя, пожалуй, у тебя есть с чего начать. — Во взгляде Киндана сверкнула надежда, и старый всадник продолжил: — Салина сказала, что, по ее мнению, комнаты предков укрыты за старым обвалом около площадки Рождений.

— Ты хочешь сказать… — начал было К'тан, уставившись в пространство.

М'тал кивнул.

— Та самая куча камней, мимо которой мы пробирались смотреть на яйца, когда были кандидатами.

— Эта куча казалась мне очень опасной, еще когда я был мальчишкой, — признался К'тан. — Я никогда не подходил к ней слишком близко.

Киндан с вызовом взглянул на своих собеседников.

— Раз так, то берем светильники и идем туда, верно?

— Сейчас, ночью? — растерянно спросил К'тан.

— А что, ты можешь предложить время лучше? — вскинулся Киндан. — Сейчас Туллеа как раз занята.

— Будем ждать Салину? — спросил К'тан. М'тал покачал головой.

— Нет, боюсь, что нам придется дожидаться очень долго. Киндан негромко застонал.

В конце концов М'талу и К'тану удалось отговорить его от немедленного начала раскопок, напирая главным образом, на то, что это работа для опытных шахтеров и что Киндану лучше всего будет подумать, к кому им нужно обратиться. И на следующее утро, с рассветом, М'тал, К'тан и Киндан, получив благословение Б'ника, покинули Вейр.

Когда они прибыли в Наталон-кемп, им даже не потребовалось уговаривать Далора отправиться в Бенден на помощь всадникам. К'тан и Киндан возвратились в Бенден, чтобы сделать необходимые приготовления, а М'тал взял на себя перевозку. Едва Киндан успел предупредить Миккалу, что ей придется кормить еще несколько человек, как из середины чаши Вейра, куда только что прибыл дракон, раздался радостный крик.

— Киндан! Это ты? — закричала ослепительно рыжая женщина. Она бросилась к нему бегом, опередив своих спутников, торопливо зашагавших к входу в нижние пещеры. — О, да ты здорово вырос!

Киндан удивленно взглянул на женщину и тут же узнал ее: это была Ренна. Воспоминания о детстве и юности, проведенных в Наталон-кемпе, нахлынули на него. Именно Ренна пришла на смену Киндану на дозорной площадке, когда ему поручили воспитание стража порога, которая в это время взяла себе имя Киек. С тех пор прошло более десяти Оборотов. Ренна, конечно же, стала намного выше ростом и шире в кости, но лицо ее хранило запомнившееся ему выражение спокойствия и сметливости.

Киндан бросился ей навстречу, попал в крепкие объятия и был награжден поцелуями в обе щеки. Поцелуи он незамедлительно вернул.

— Ты отлично выглядишь, — сказала Ренна, немного оттолкнув его, чтобы осмотреть с головы до ног. — Как, устраивает тебя жизнь в Вейре?

Киндан расплылся в улыбке.

— Я помню, много лет назад Нуэлла сказала: я, дескать, знаю, в кого он влюблен.

Ренна покраснела и смущенно рассмеялась. В это время к ним присоединился Далор, ставший главным шахтером Шахты Наталон. Он пожал Киндану руку и с силой хлопнул его железной рукой по спине.

— Спасибо, что приехал, — сказал ему Киндан.

— Это я должен благодарить тебя за возможность попасть в Вейр, — усмехнулся в ответ Далор. Он обвел взглядом огромную чашу Вейра и присвистнул. — Не говоря уж о том чтобы попрактиковаться здесь в горном деле. Впрочем, он тут же добавил с таким видом, будто боялся сглазить: — Нет, работы у нас хватает. Угля не стало меньше, и он все так же хорошо расходится. Но этим…

— …мы можем заниматься каждый день, — в унисон с ним подхватила Ренна. Она повернулась к мужу и поцеловала его в щеку. — А ты, милый, так хорошо справляешься с тонкой работой, — сказала она.

Теперь уже Далор покраснел и, улыбаясь, потупил взгляд. За его спиной стояли, ожидая распоряжений, еще трое шахтеров.

— Я покажу вам место, — сказал Киндан, направляясь к площадке Рождений.

Как и было решено заранее, Киндан провел прибывших по площадке и рассказал, что к чему, дал им освоиться — это место, даже пустое, всегда производило сильное впечатление на посторонних — и лишь потом повел шахтеров к месту обвала. Вслед за ними шествовала небольшая толпа обитателей Вейра, по большей части подростков, которые с таким же интересом рассматривали шахтёров, как и шахтеры — всадников. Часть детей Киндан отправил в чашу, чтобы они принесли снаряжение шахтеров.

— Ты был совершенно прав, когда сказал, что это работа Предков, — заявил Далор, благоговейно проведя ладонью по гладкой стене. Он не торопясь огляделся по сторонам. — Такое впечатление, что они проплавляли проходы в камне.

— Именно так я всегда думал, — согласился Киндан.

— И все же они были не очень сообразительны, верно? — продолжал Далор, рассматривая стену.

Киндан вопросительно взглянул на него.

— Вот, смотри, — сжалился над ним Далор. — Видишь, — он ткнул пальцем в стену, — здесь породы разные. Они, должно быть, понадеялись, что верхний слой не начнет сползать по нижнему, а может быть, просто не поняли, с чем имели дело.

— Сползать? — спросил М'тал, подходя к ним.

— Да, мой лорд, — кивнул Далор. — Видите, здесь проходят два различных слоя? — Он указал на участок, где было особенно хорошо заметно, что скала окрашена в разные цвета. — По цвету это сразу понятно. Если происходят подземные толчки, то такие вот слои обязательно смещаются один относительно другого.

М'тал с очевидным интересом рассматривал место, на которое показал шахтер.

— Вы сможете пройти на ту сторону? — спросил Киндан.

— Но мы ведь даже не знаем, насколько глубок этот завал, — ответил Далор.

— Он не может быть слишком глубоким, — сказал М'тал. — Здесь не так уж далеко до наружной стены чаши.

— Похоже, что так, — согласился Далор. — Стало быть, метров пять или шесть, верно?

М'тал задумался на пару секунд.

— Да, — сказал он немного погодя. — Может быть, чуть больше или чуть меньше.

— Нет, Далор, не должно здесь быть так глубоко, — сказал один из шахтеров. — Если штрек завалило сдвигом, то, значит, кровля обвалилась всего на метр-другой.

— Об этом я не подумал, Регеллан, — сказал Далор и добавил вполголоса, обращаясь к Киндану: — Вот каким стал наш Регеллан — настоящий мыслитель. Я взял его еще и для того, чтобы он посмотрел на Вейр. Авось что-нибудь путное придумает.

— Пусть ходит где хочет и осматривает что угодно, — ответил Киндан.

Он вспомнил Регеллана — это был один из новых учеников, присланных в Наталон-кемп незадолго до того, как он сам уехал в Дом арфистов.

Далор улыбнулся.

— Именно это я и надеялся услышать. — Потом он указал на обвалившийся участок. — Но прежде всего мы должны разобраться здесь.

Далор начал инструктировать своих людей. Предложения М'тал а и Киндана о помощи он вежливо отклонил.

— У вас нет защитных шлемов. Мы позовем вас, когда будем заканчивать. — И шахтеры сноровисто принялись за работу.

Киндан отвел Ренну и М'тала в свою квартиру. Пока Ренна с восторгом рассматривала его музыкальные инструменты, арфист объяснял М'талу:

— Хорошая бригада может пройти около метра скалы за смену.

— Я думаю, в рыхлом завале они пойдут быстрее, — возразила Ренна.

Киндан скорчил гримасу и помахал рукой.

— Порода может оказаться и не такой уж рыхлой, к тому же не исключено, что им придется ставить крепи.

Ренна кивнула.

— Так-то оно так, но я не думаю, что Далор намерен торчать тут слишком долго.

— Очень хорошо, что он согласился приехать, — сказал М'тал.

— Мы были рады помочь всадникам, — сказала Ренна, и по ее голосу сразу стало ясно, что это решение принадлежит ей в не меньшей, если не большей степени, чем Далору.

Киндан и М'тал улыбнулись друг другу. Старый всадник тоже знал Ренну еще маленькой и всегда ценил ее добродушный, но при этом пылкий характер. Вот и сейчас он живо представил себе рыженькую малышку, которая десять Оборотов назад вместе с Кинданом встретила его в Наталон-кемпе, куда он прилетел по просьбе своего старого друга арфиста Зиста. А Ренна, словно не заметив этих улыбок, обратилась к Киндану:

— Ты говорил, вы рассчитываете найти под завалами какие-то помещения, выстроенные Предками? И в них может оказаться что-то такое, что поможет вылечить драконов?

— Мы очень на это надеемся, — ответил за арфиста М'тал.

Шахтерам удалось пробиться через завал уже на следующий день, к обеду.

— До чего же чистая работа, — восхищался Далор, ощупывая гладкие стены хода. — А вот потолок не удержался.

— Ваши люди отлично поработали, — одобрительно заметил М'тал.

— Спасибо, предводитель Вейра, — ответил Далор, но тут же покраснел, увидев, что М'тал кашлянул и показал головой в сторону Б'ника.

— Я уверена, что командир крыла М'тал по достоинству ценит ваш труд, — резко сказала Туллеа, — как и я, госпожа Вейра.

Б'ник попытался разрядить ситуацию:

— Да, шахтер Далор, действительно замечательная работа.

Туллеа прошла через расступавшуюся перед нею небольшую толпу и, держа в поднятой руке светильник, важно направилась по расчищенному коридору. Внезапно она остановилась и уставилась на одну из стен.

— Это похоже на дверь! — воскликнула она и наклонилась, рассматривая свою находку. — А это, интересно, что такое? — спросила она, увидев слева от двери квадратную пластину. Она потянулась к ней.

— Не трогайте! — закричал Далор, который с нараставшей тревогой следил за ее действиями.

Увы, он опоздал.

С негромким рокотом кусок стены начал сдвигаться, уходя, судя по всему, в специально сделанную в толще камня нишу.

Далор одним прыжком подскочил к Туллеа и отдернул ее от двери. Как раз в тот момент, когда он схватил госпожу Вейра за руку, ее ноги подогнулись и она осела на пол. Б'ник так же стремительно, как и шахтер, метнулся к ней и не дал своей спутнице упасть.

— Что случилось? — спросил Б'ник, когда они бегом выносили Туллеа на площадку Рождений.

— Дурной воздух, — ответил Киндан, всматриваясь в лицо Туллеа. — Она дышит, так что тревожиться не о чем.

Шахтер и предводитель Вейра осторожно положили Туллеа на землю. Киндан приподнял женщине веко и пощупал пульс.

— Да, я бы сказал, что воздух там изрядно застоялся, — объявил он наконец и посмотрел на Б'ника. — Все будет в порядке. Пусть она полежит на чистом воздухе, продышится, а потом не вскакивает сразу. — Он задумчиво посмотрел на друга детства. — Как ты думаешь, много времени потребуется, чтобы воздух сменился?

— Я думаю, стоит подождать час, уж никак не меньше, — сказал Далор. — А потом я осторожно войду туда. — Он окинул взглядом площадку Рождений, как будто что-то искал. — Полагаю, у вас тут нет стражей порога?

Киндан помотал головой:

— Ни стражей, ни огненных ящериц.

— Я слышал, что их выгнали, — произнес Далор, стараясь говорить строго нейтральным тоном.

Киндан, все еще сидевший на корточках около госпожи Вейра, печально покачал головой.

— Я думаю, что большинство из них уже умерло. — Он заставил себя отвлечься и поднялся. — Давайте-ка перенесем Туллеа на более удобное место, — предложил он.

Едва открыв глаза, Туллеа принялась громко протестовать и потребовала немедленного осмотра комнаты Предков. Киндану показалось, что она таким образом намеревается отомстить этим помещениям за невежливую встречу. Но Б'ник был непреклонен и настоял на том, чтобы по окончании проветривания в комнаты первым вошел кто-нибудь другой.

— Я пойду, — предложил Киндан, когда они вновь собрались на площадке Рождений.

— Нет, я, — возразил Регеллан, расправив плечи. — У меня нет семьи, — добавил он, словно это должно было подкрепить его решение.

— Я не уверен, что Мелена согласилась бы с твоими словами, — усмехнулся Далор. — Но ты заслужил это право.

Он посмотрел на Б'ника и Туллеа.

— Вы в порядке, предводитель Вейра?

— В полном, — ответил Б'ник.

Разведывательная вылазка Регеллана прошла наилучшим образом. Он постоял в коридоре снаружи, всмотрелся, моргая, внутрь, несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, подождал еще несколько секунд, вошел в открытую дверь и скрылся из виду. Оставшиеся затаив дыхание ждали снаружи, пока он не возвратился с совершенно ошарашенным видом.

— Там полно всяких удивительных вещей, — объявил он, жестом приглашая остальных войти.

Туллеа растолкала людей и устремилась в комнату. Пусть она вошла туда не самой первой, но уж из обитателей Вейра она никому не позволит себя опередить! Впрочем, перешагнув порог, она застыла на месте, и причиной остановки явился не страх перед отравленным воздухом, а изумление увиденным. Почти вся противоположная стена была покрыта от пола до потолка орнаментом, состоявшим из чего-то наподобие узких винтовых лестниц, собранных из странных разноцветных прутьев и шариков.

— Нет, вы только посмотрите на это! — воскликнул Регеллан, указывая на рисунок всем остальным, поспешно бросившимся в комнату.

Туллеа не стала долго рассматривать рисунок. Она окинула комнату беглым, но достаточно внимательным взглядом и, конечно же, углядела на то ли широкой полке, то ли небольшом столе, прикрепленном к стене в другом конце комнаты, что-то маленькое, блестящее.

Киндан вошел в комнату и, как и все, широко раскрытыми глазами уставился на рисунок. Заметив боковым зрением короткое движение, он резко повернул голову и успел увидеть, как Туллеа сунула в карман какой-то маленький серебристый предмет. Прежде чем он успел пошевелиться, она взяла с этой же полки что-то еще.

— Что это такое? — громко спросила она, держа в руке совершенно прозрачный стеклянный пузырек с небольшим количеством какого-то порошкообразного вещества. Она встряхнула пузырек, неприязненно глядя на его содержимое, небрежно сунула его на полку и взяла другой.

Всего пузырьков было четыре. Киндан заметил, что на полке имелись не только свободные от пыли пятна на тех местах, где стояли склянки. Перед каждым чистым пятном была цветная наклейка: красная, зеленая, синяя и желтая.

Его глаза раскрылись еще шире, когда Туллеа не глядя сунула и второй пузырек, как и первый, куда-то в угол полки, в сторону от цветных отметок.

— Ты запомнила, где стоял какой из них? — спросил он, пытаясь вспомнить, откуда был взят хотя бы второй пузырек.

— Нет, — ответила Туллеа, пожав плечами.

— Я думаю, что это важно, — сказал Киндан.

Сзади подошел Б'ник и тоже нахмурился, глядя на перепутанные пузырьки.

— Я не сомневаюсь, что вы во всем разберетесь, — своим обычным презрительным тоном ответила Туллеа и, махнув рукой, повернулась, чтобы осмотреть стоявшие возле стен шкафы.

Потратив несколько минут, она сумела разобраться, что они заперты на магнитные замки, еще некоторое время развлекалась открыванием и закрыванием дверей и лишь потом обратила внимание на содержимое.

— Интересно, что это такое, — сказала она, вынув что-то из одного из шкафов.

Б'ник перехватил испуганные взгляды К'тана и Киндана и поспешил вмешаться.

— Я думаю, будет лучше предоставить разбираться в этом арфисту и целителю, — сказал он. — Когда они все осмотрят, то доложат нам.

— И еще я думаю, что мне Следует засветло доставить домой шахтера Далора и его замечательную команду, — добавил М'тал.

Далор и другие шахтеры разочарованно переглянулись, конечно, им не меньше всадников хотелось осмотреть таинственную комнату.

— Да, мы и так надолго оторвали вас от работы, — согласился Б'ник.

Далор лишь небрежно махнул рукой.

— Мы рады были помочь, — сказал он. — Но ведь вы говорили, что был еще один сдвиг, повыше.

— Был, — подтвердил Киндан. — Но я думаю, что здесь мы найдем столько всякой всячины, что нам некоторое время будет не до других дел.

— Мы с удовольствием поможем вам, если у вас еще возникнет такая необходимость, — сказала Ренна.

Далор решительно кивнул, подтверждая слова своей жены.

— Когда вы будете готовы, мы в лучшем виде доставим вас домой, — сказал Б'ник — Ваша помощь была неоценима.

Когда группа появилась с площадки Рождений, Гаминт' М'тала и Дрит' К'тана уже ждали в чаше. Киндан помог шахтерам забраться на спины драконов.

— Я пока начну, не дожидаясь твоего возвращения, — сказал он К'тану, когда все шахтеры разместились.

— Вообще-го я рассчитываю, что к моему возвращению ты все закончишь, — отозвался К'тан.

Киндан ухмыльнулся и отдал всаднику шутливый салют. Два дракона по очереди подпрыгнули, сделали по несколько взмахов могучими крыльями, поднялись высоко в воздух и исчезли в Промежутке.

— Там должно быть что-то еще, — сказал Киндан К'тану через несколько часов.

— Почему ты так решил?

— Потому что там нет ничего, кроме этих четырех пузырьков и того, что в них насыпано, — ответил арфист.

— Есть, — возразил К'тан, выдвигая ящик и показывая пальцем на несколько длинных, тонких, тоже прозрачных предметов со странными ручками с одной стороны. — Это, несомненно, шприцы для инъекций.

— Инъекций?

К'тан кивнул.

— Скотоводы иногда пользуются шприцами, когда начинается какая-то эпидемия. Они берут кровь у одного из выздоровевших животных и вводят ее другим, чтобы усилить их иммунитет.

Киндан недоверчиво взглянул на целителя.

— Лорана должна разбираться в этом, — добавил К'тан. Он посмотрел на пузырек. — Я подозреваю, что этот порошок нужно растворять и вводить.

— Растворять?

— Вероятно, в кипяченой воде, — пояснил К'тан.

— А зачем?

— Я не знаю. Я был бы куда более счастлив, если бы здесь было написано, что это, мол, то самое лекарство, которое мы ищем, — недовольно бросил К'тан.

— А тут вообще есть хоть какая-нибудь надпись? — спросил Киндан, в очередной раз осматривая стены комнаты.

— Только эти рисунки, — развел руками К'тан.

— В которых я не вижу совершенно никакого смысла, — сказал Киндан с кислой гримасой.

— А как насчет той песни, которую ты пел? В ней нет никаких намеков?

Киндан вскинул голову и стиснул зубы так, что на щеках заходили желваки.

— Я ничего не могу вспомнить. — Он сердито стукнул кулаком по крышке шкафа. — Здесь она, в мозгах, я это точно знаю, но не могу вспомнить ни слова. Я не мог ее вспомнить даже после пожара в Архивах, а ведь я — единственный, кто когда-либо читал эту поганую песню.

— Во всяком смысле, единственный из тех, кто еще живет на свете, — мрачно согласился К'тан.

Он уже слышал эту историю и от Киндана, и от М'тала. Их истолкование событий кое в чем различалось, но сходилось в одном — во время праздничного фейерверка в Архивах Дома арфистов случился пожар, при котором бесследно сгорело множество древних Записей. Он помнил, что Киндана выслали в Форт-холд, чтобы со временем решить, как с ним поступить дальше, но расследование прервала Лихорадка, Во время эпидемии, в основном благодаря усилиям Киндана, значительная часть населения Форт-холда уцелела, и по настойчивому ходатайству благодарного лорда-холдера Киндана восстановили в числе учеников Дома арфистов.

К'тан все больше мрачнел.

— Если мы в ближайшее время не найдем лекарства… Киндан, чувствовавший себя совершенно подавленным, направился к выходу.

— Я должен сообщить Б'нику.

Мысленно прислушиваясь к кашлю Арит'ы, Лорана направлялась вниз, во вновь обнаруженные комнаты Предков. Она дождалась, чтобы ее дракон уснул крепким сном. Только тогда появилась надежда, что Арит'а не начнет кашлять вновь — ведь если начнет, то ее всадница не сможет отлучиться до глубокой ночи.

Неслышными шагами она пересекла чашу и вошла на площадку Рождений. Там ей пришлось долго всматриваться в полутьму, пока она не разглядела новый проход, из которого падал чуть заметный отблеск. Подойдя поближе — свет стал ярче, — девушка уже совсем уверенно шагнула в проделанный проем. Она на несколько мгновений застыла на пороге, с трудом сдержав вскрик удивления при виде рисунков, украшавших противоположную стену комнаты, а потом вошла внутрь.

Салина и Кьяри довольно хорошо описали ей помещение, но ей было необходимо увидеть его собственными глазами. Киндан сидел за тем самым столиком, на котором стояли четыре пузырька. Когда Лорана вошла в комнату, он вскинул голову и потер усталые глаза.

— Я, похоже, заснул тут, сидя, — пробормотал он, увидев Лорану. Потом он помотал головой, чтобы разогнать сон, и спросил: — Как дела у Арит'ы?

— Ее кашель стал хуже, — ответила всадница, стараясь сохранять самообладание. Она указала на пузырьки. — Это все, что здесь нашлось?

Киндан удрученно кивнул.

— Все шкафы пусты. Есть еще одна дверь, — он указал на стену с рисунками, — но она не открывается.

— Ее заклинило? Тоже обвал?

— Нет, — ответил Киндан, — мне так не кажется. Мы стучали в нее и слышали гулкий звук. Там пустота. — Он досадливо поморщился. — Или механизм сломался, или…

Лорана прервала его взмахом руки и шагнула к разрисованной стене.

— Таким образом, мы имеем только это и эти склянки?

— Ага, — согласился Киндан.

Лорана наклонилась, чтобы лучше разглядеть рисунки в неярком свете.

— Они сделаны очень детально. — Она провела пальцем вдоль спирального элемента орнамента сверху донизу. — Это должно что-то означать. Кому-то пришлось очень здорово потрудиться, чтобы нарисовать все это.

— Угу… — Ответ Киндана больше походил на сопенье заснувшего человека, нежели на речь того, кто внимательно слушает собеседника.

Повернувшись, Лорана увидела, что он снова задремал, но, ткнувшись подбородком в грудь, проснулся.

— Тебе необходимо поспать, — сказала она. — Все равно от тебя здесь никакого толку.

— А ты?

— Все равно мне придется остаться на ногах, — мрачно ответила Лорана. — Арит'а плоховато спит.

— Мне очень жаль, — с сочувствием произнес Киндан.

Лорана тряхнула головой.

— От тебя не будет пользы, если ты спишь на ходу. — Она указала на дверь. — Ступай.

Киндан собрался было возразить, но потом покорно вздохнул и устало поплелся к двери.

— Я постараюсь прийти пораньше.

Лорана уже отвернулась к рисунку и внимательно всматривалась в него, так что единственным ответом Киндану послужил небрежный взмах руки.

Закончив изучение первого рисунка, Лорана так же внимательно осмотрела соседний. В нем она заметила повторяющиеся детали, вернулась к первому, всмотрелась в него и тяжело вздохнула. Одинаковые элементы повторялись не только в каждом рисунке, часть из них встречалась в обоих. Орнаменты показались ей похожими на странные вышивки бисером. Некоторое время она мысленно цепляла бисеринки на цветные нити и собирала их изогнутые треугольники, чаще всего повторявшиеся в рисунках. Такая бисерная вышивка получилась довольно красивой. Но каким образом она могла помочь драконам?

Она мотнула головой, чтобы прочистить мозги, повернулась к третьему рисунку. Там она тоже нашла фрагменты, встречавшиеся в первых двух картинках, и повторы в самом рисунке. Потом перешла к четвертому рисунку… и застыла как вкопанная. Четыре рисунка, четыре пузырька.

Лорана выпрямилась и шагнула к столику, на котором стояли пузырьки. Неужели она права и четыре рисунка каким-то образом связаны с четырьмя склянками?

Могло ли быть так, чтобы эти рисунки служили указанием на то, какой пузырек для чего использовать? Могло ли быть так, что знания, воплощенные в эти рисунки, были когда-то настолько обычными, что в те давние годы, когда рисунки были сделаны, никто и подумать не мог, что способ их расшифровки может быть утерян? Если так, то понятно, почему здесь больше ничего нет. Прочитайте рисунки и выберите пузырек…

Но Лорана не могла прочитать их. А Арит'а умирала. Она знала это, она старалась все время отрицать это и не позволяла себе даже думать об этом, когда Арит'а бодрствовала и могла ее услышать, но… Ни один заразившийся дракон не выжил.

Четыре пузырька. Четыре рисунка. Четыре болезни? Мог ли один из этих пузырьков содержать средство, которое способно вылечить дракона?

Лорана почувствовала, что Арит'а задвигалась, и различила ее кашель среди кашля сразу нескольких драконов, разорвавшего тишину глубокой ночи.

«Я сейчас приду», — сказала Лорана своему дракону и опрометью выбежала из комнаты. Время уходит, мельком подумала она, покидая помещение, в котором содержалась единственная надежда Арит'ы.

Подумала и остановилась в дверном проеме, резко обернувшись к столу, на котором стояли пузырьки.

«Арит'а!».

«Уменя все хорошо», — отважно солгала юная королева.

Лорана ничего не сказала и даже не подумала в ответ, но все равно получилось так, как если бы она говорила вслух. Арит'а поняла, что Лорана раскусила ее ложь и причины, которые двигали маленькой королевой.

«А умирать — это больно?» — спросила Арит'а Лорану; в звучании ее мысленного вопроса было поровну страха и любопытства.

Лорана закусила губу, ее залитое слезами лицо превратилось в маску боли. В мыслях и чувствах не осталось ничего, кроме любви к дракону и надежды на ее спасение.

«Ты поправишься!» — в отчаянии поклялась она, вложив в эту мысль всю силу своего существа, которой лишь немного не хватало для того, чтобы звезды изменили свои пути, времена года перепутались и страдание — былое, нынешнее и будущее — прекратилось.

«Нет, я не поправлюсь, — печально, но твердо ответила Арит'а. — Я умираю. Это больно?»

Лорана словно со стороны заметила, что ее кулаки с силой сжаты, ногти глубоко врезались в ладони, а залитое слезами лицо перекошено от гнева. «Я этого не допущу!» — поклялась она.

Но по мере того, как она вновь овладевала собой, ей становилось все яснее, что эта клятва тщетна.

Арит'а была права — она умирала. Точно так же, как все остальные драконы на Перне. А в комнате Предков имелось всего лишь четыре рисунка и четыре пузырька. Лорана вернулась в комнату.

«Может быть, тебе не придется умирать», — со всем пылом души сказала Лорана своему дракону.

Она повернулась и пошла вдоль стены, одновременно мысленно описывая Арит'е комнату. Выдвинув ящики из похожего на комод шкафчика, стоявшего около стены, она внимательно изучила их содержимое. То, что она искала, оказалось в третьем ящике. Шприцы находились в запечатанном прямоугольном контейнере. Открывая его, Лорана с изумлением услышала шипение входившего внутрь воздуха. Шприцев оказалось пять.

И их вид тоже удивил Лорану. Они были намного меньше и тоньше, чем те, которыми пользовался ее отец, вводя сыворотку молодым телятам. Она вспомнила, как первый раз помогала ему, как она была возбуждена от одной мысли о том, что ей предстоит сделать вливание крохотному теленку.

В пузырьках находился тонкий порошок. Несомненно, его следовало растворить.

«Арит'а, может быть, я нашла лекарство, — сказала Лорана своему дракону. — Здесь четыре пузырька; я думаю, что в одном из них находится то, что может спасти тебя».

«В каком?» — спросила Арит'а.

«А действительно — в каком?» — спросила себя Лорана. Она могла попробовать все четыре по одному, но неизвестно, как долго нужно ждать после каждой дозы, чтобы понять, подействовало средство или нет. Можно ли надеяться, что у Арит'ы хватит времени ждать? Да разве могла она ответить хоть на один из этих вопросов?!

Лорана сглотнула стоявший в горле комок и в порыве отчаяния тряхнула головой. Это было не то решение, которое она могла принять в одиночку, — от него зависела не только ее жизнь.

«Может быть, нам лучше подождать?» — подумала Лорана.

«Нет, — ответила Арит'а, и Лорана ясно почувствовала все ощущения и предчувствия ее дракона, нараставшее в малышке отчаяние. — Я думаю, мы должны сделать это сейчас».

«Который?» — спросила Лорана.

«Все, — ответила Арит'а. — Если один окажется не тем, то ведь хуже от этого не будет, правда?»

«Я не знаю», — честно призналась Лорана.

«Тогда давай возьмем понемножку из каждого, — ответила Арит'а и мысленно усмехнулась. — Ты же знаешь, что можешь услышать всех драконов. Мне кажется, что я могу слышать твои мысли лучше, чем другие драконы — своих всадников. У нас нет времени пробовать их по одному, да?»

«Да, — ответила Лорана, вынимая один из шприцев. — У нас совсем не осталось времени».

«Я буду ждать тебя у входа на площадку Рождений», — сказала Арит'а.

Лорана поспешно перерыла шкаф, нашла пустую запечатанную мензурку и открыла ее. Потом она, сдерживая нервную дрожь, уставилась на четыре большие склянки. Сколько взять из каждой? Меньше, чем для взрослого дракона, потому что Арит'а еще подросток; предположила Лорана, но сколько именно? Иголок было пять, рассуждала она, и, может быть, каждый шприц предназначался для полной дозы. А Арит'е следовало дать половину.

Б'ник проснулся от того, что его грубо расталкивали. Он попытался отодвинуться от мучителя, но безуспешно.

— Вставай! — кричала прямо ему в ухо Туллеа.

— А? В чем дело? — ошалело спросил Б'ник. Повернув голову и оторопело хлопая глазами, он все же разглядел в темноте отчаяние на лице Туллеа.

— Мне необходимо с тобой поговорить, — сказала она.

— Неужели это не может подождать до утра? — поинтересовался предводитель Вейра.

— Конечно, нет, — отрезала Туллеа. — Это о Лоране.

— А что с ней случилось?

— Я не хочу, чтобы она заходила в комнату Предков, — сказала Туллеа. — Она должна держаться оттуда подальше.

— Почему?

— Для ее же собственной пользы, — так же резко бросила Туллеа.

Ее взгляд метнулся к туалетному столику. Еще не совсем очухавшийся со сна Б'ник вспомнил, что она перед сном крутила в руках какую-то маленькую серебряную штучку. А он не мог припомнить, чтобы у нее была серебряная брошка или какое-нибудь другое похожее украшение.

— А что плохого она может сделать? — спросил он, садясь в кровати.

— Я не знаю, — сказала Туллеа, не глядя ему в глаза, — Я просто не хочу, чтобы она там была. И вообще, это не ее дело.

— Она хорошо разбирается в лечении, — возразил Б'ник. — Она все время помогала К'тану…

— Вот и пусть возится с ранеными драконами, — сказала Туллеа. — Но не…

— Ш-ш-ш-ш! — перебил ее Б'ник, поднимая руку. — К нам кто-то прилетел.

Туллеа мысленно обратилась к своему дракону.

— Это Лолант из Иста-Вейра и его всадник, Ж'лантир, — сказала она, нахмурившись. — Вообще-то сейчас слишком позднее время для визитов.

Б'ник у нее за спиной недовольно поморщился, но мудро воздержался от реплики. Вскочив с постели, он принялся быстро одеваться, подтолкнув к Туллеа ее одежду.

— Он не прилетел бы сюда без важной причины, — сказал он.

Подойдя к шахте с кухонным подъемником, Он заказал кла и закусок для трех человек, а потом быстро зашагал по коридору и сбежал по лестнице, ведущей в чашу, чтобы должным образом приветствовать Ж'лантира.

— Предводитель Вейра Б'ник, — начал Ж'лантир, стоявший посреди чаши (в его голосе отчетливо слышалось облегчение), — прошу великодушно простить меня за то, что я тебя разбудил.

Б'ник отмахнулся от извинения.

— Все в порядке, — соврал он, — я не спал. — Он указал на лестницу, ведущую в зал Совета. — Прошу, проходи и располагайся, а я тем временем позабочусь насчет кла и чего-нибудь съедобного; наверно, заказ уже прислали из кухни. Туллеа, госпожа Вейра, тоже скоро присоединится к нам.

Ж'лантир заморгал от неожиданности.

— Передай мои извинения вашей госпоже Вейра, — сказал он. — Действительно, я прибыл к вам в самое неподходящее время, но…

Б'ник жестом предложил ему сесть.

— Ты наверняка не примчался бы глубокой ночью, если бы для этого не было веских оснований, — перебил он, стараясь успокоить всадника, который был почти вдвое старше, чем он сам.

Ж'лантир глубоко и тяжко вздохнул.

— Я не знаю, насколько сильно ваши драконы пострадали от болезни…

— Боюсь, что очень сильно, — ответил Б'ник.

— Мне очень жаль, — с глубочайшим сочувствием произнес Ж'лантир и добавил: — Возможно, мысль, с которой я приперся к вам, окажется совершенно дурацкой…

— В такое время, да еще и с дурацкой мыслью? — В дверях появилась Туллеа, ничуть не желавшая скрывать свое недовольство. Она несла на подносе кла и закуски, которые Б'ник заказал перед тем, как спустился встречать гостя.

У Б'ника покраснели щеки от ее тона, но его реакция оказалась очень сдержанной по сравнению с реакцией Ж'лантира, который вздрогнул, будто его хлестнули плетью.

Предводитель Вейра Исты облизал губы.

— Только за минувший день мы потеряли от болезни еще семь драконов, — сообщил он.

Туллеа и Б'ник испуганно переглянулись.

— Менее чем через два дня состоится Падение Нитей в Иста-холде, а у нас осталось только сорок шесть драконов, способных вылететь им навстречу, — продолжал Ж'лантир.

— В таком случае Бенден полетит вместе с вами, — объявил Б'ник.

Туллеа пронзила его уничтожающим взглядом, но Б'ник сделал вид, будто ничего не заметил.

— У нас имеется шесть полных крыльев драконов, и наше следующее Падение произойдет только через двенадцать дней.

— Три крыла, один боевой порядок… Этого больше чем достаточно, — сказал Ж'лантир; на его лице проявилось облегчение. — Как вы, конечно же, знаете, это будет ночное падение, и оно продлится не слишком долго.

— Вот и прекрасно, — сказал Б'ник. — Я попрошу М'тала возглавить вылет. Вам с ним уже приходилось работать вместе. Он свяжется с вами утром.

Настороженная улыбка Ж'лантира переросла в широкую глупую ухмылку.

— Это было бы превосходно! — Он поднялся, схватил руку Б'ника и крепко пожал. — Благодарю вас! Иста в любое время полетит вместе с вами!

— Я буду с нетерпением ждать вашего вызова, — ответил Б'ник. — Не хочешь выпить немного кла перед тем, как отправиться домой?

— Нет, нет! — воскликнул Ж'лантир, мотнув годовой. — Я совершенно запутался, пытаясь понять, есть ли у нас выход, и я не хотел бы…

— Я понимаю, — прервал его Б'ник, энергично кивнув. Он понимал, каким трудным и даже оскорбительным должно было казаться это решение пожилому всаднику. — Все мы переживаем трудные времена…

Ночную тишину прорезал пронзительный вопль со дна чаши.

Лорана дрожащими руками смешивала лекарство. Каждый раз, когда она брала порошок из очередного пузырька, жидкость изменяла цвет, потом снова медленно делалась прозрачной. Если пропорции окажутся слишком маленькими, это будет значить, что она потратит драгоценные порошки впустую. Возможно, Предки предвидели такое и нарочно сделали так, чтобы порошки растворялись именно так, а не иначе. Во всяком случае, Лорана очень рассчитывала на это. Она надеялась, что четыре пузырька стоят здесь для того, чтобы их содержимое смешали вместе. И что ей удалось угадать верные количества.

Наконец она закончила. Снаружи донеслось постукивание по камню когтей Арит'ы, пробиравшейся из чаши на площадку Рождений. Лорана набрала полную грудь воздуха, задержала дыхание, пытаясь успокоиться, и аккуратно набрала в шприц содержимое маленькой мензурки. Потом она осторожно надавила на плунжер, чтобы выпустить воздух из шприца. На кончике иглы появилась капелька драгоценной жидкости. Она была готова.

«Я готова», — сказала ей Арит'а.

Лорана даже не заметила, как шла назад, на площадку Рождений. Первое, что ей удалось потом вспомнить, было то, как она резко остановилась, рассмотрев в тусклом свете, который просачивался на площадку Рождений снаружи, свою Арит'у, такую маленькую и хрупкую.

«Это — наше общее решение, — сказала Арит'а. — Я молода. Я сильна. Если у нас получится, мы сможем помочь другим».

Лорана заставила себя сойти с места. Она показала юной королеве шприц.

«Это больно?» — спросила золотая.

«Не смотри сюда», — предупредила Лорана, не ответив на вопрос. Она нащупала нужное место на шее Арит'ы, отыскала большую вену и снова застыла, подавленная чудовищной ответственностью этого мгновения.

«Ну что, скоро?» — с надеждой спросила Арит'а. Тяжело вздохнув, Лорана осторожно, но точно ввела иглу и медленно нажала на плунжер шприца.

«Все», — сказала она дракону, быстро извлекла шприц и, сообразив, что его некуда девать, стиснула его в руке. Она почти ничего не соображала.

«Вот и хорошо, — сказала Арит'а. — Я не чувствую никаких изменений». — Она чихнула.

Лорана подскочила.

«Нет, это… — Арит'а умолкла, ее глаза засверкали красным. Она вдруг начала мотать головой. — Мне нехорошо».

Лорана напрягла глаза в полумраке. Кожа Арит'ы показалась ей нечистой, тусклой, совсем не такой, как всегда. Молодая королева раздраженно фыркнула, повернула голову и схватила себя зубами за бок.

«Там чешется! — безмолвный голос Арит'ы прозвучал как отчаянный крик. — Лорана, там горит!»

«Я сейчас принесу тебе холодилки, — отозвалась Лорана, но ее ноги будто приросли к месту. — Я позову помощь».

«Ой-ой-ой-ой! Мне больно! — еще отчаяннее крикнула Арит'а. — Мне плохо, Лорана, мне плохо!» И внезапно — ее не стало.

«Арит'а!» — позвала Лорана, устремляясь сознанием вслед за своим драконом. Ее мысль ворвалась в Промежуток, метнулась следом за королевой, заметила мимолетный проблеск вдали, но, увы, слишком далеко. В полном отчаянии она воззвала ко всем драконам Вейра и мысленно погналась за Арит'ой, напрягая все силы, чтобы вернуть своего дракона. Арит'а сопротивлялась, она желала уйти и боролась с ее зовом, с силой, которую Лорана заимствовала у драконов Вейра, боролась, сопротивлялась и… и внезапно она обнаружила место, куда могла скрыться…

«Нет, нет, нет!»

Арит'а исчезла.

Лорана мельком, краем сознания ощутила, что Арит'у достиг чей-то еще призыв… а потом маленькой королевы не стало.

С пронзительным душераздирающим воплем Лорана рухнула без сознания на пол площадки Рождений.