Кровь Василиска. Книга III

Глава 15

Вейлр Де’Монсари неторопливо проследовал через всю арену, излучая уверенность и, как он, наверное, думал, опасность. На трибунах послышались ободряющие и восторженные выкрики. Публика предвкушала хорошее развлечение, и, похоже, Вейлр способен был хорошо развлечь публику. Бретер даже поднял руку, поприветствовав кого-то в ВИП-ложе позади меня. Позер.

Он остановился в метре от меня и смерил изучающим взглядом.

— Так и будете сражаться? — усмехнулся он и покачал головой. — Если вы просто хотели умереть, барон Кастельмор, то могли выбрать более быструю и легкую смерть.

«Смотрите-ка, какой самоуверенный», — подумал я, смотря на лицо старшего брата и, скорее всего, наследника семьи Де’Монсари. Видимо, если у них нет среднего брата, то наследство перейдет его брату — Отису.

— Для того чтобы проучить вас, кроме этого, — я достал из ножен шпагу, — и этого, — во вторую ладонь лег кинжал, купленный мною сегодня, — мне больше ничего не потребуется. Хотя, возможно, я добавлю в процессе пару тумаков, — с улыбкой произнёс я, наблюдая за тем, как исказилось лицо моего собеседника.

Если его так легко вывести из себя, то бой закончится быстрее, чем я думал.

— Знаете, барон, я думал сегодня дам вам умереть быстро. Настроение с утра у меня было хорошее, — произнес мой собеседник. — Но после этих слов легкой смерти вам точно не видать, — добавил он, становясь в стойку для фехтования.

Я последовал его примеру, попутно концентрируясь на создании магического доспеха. Пока я не собирался прибегать к ядам, так как в первую очередь хотел проверить, на что способно мое тело без помощи отравы.

— Дуэлянты, вы готовы? — громкий голос, в котором точно не обошлось без магии, разнесся по ристалищу.

Де’Монсари поднял руку с кинжалом вверх.

«Видимо, знак о готовности», — подумал я и последовал его примеру.

Я уж думал, сейчас объявят о начале боя, поэтому максимально напряг все мышцы, готовый выстрелить своим телом, будто сжатой пружиной. Но вместо этого голос произнес:

— В сегодняшнем поединке сойдутся два благородных мужа! Слева — барон Люк Кастельмор, который только вчера прибыл в Тузулу. Справа — баронет Вейлр Де’Монсари, который уже не раз доказывал на этом ристалище, что он один из самых сильных дуэлянтов Тузулы. Дамы и господа, кто не успел сделать ставки, поспешите. Вы же, благородные господа, можете начинать! — громко добавил голос, и первым атаковал мой противник.

«Черт!» — выругался я про себя, так как упустил момент атаки, слушая комментатора, и отдал инициативу своему противнику.

А все из-за дурацкого голоса!

В любом случае атака Де’Монсари не стала для меня неожиданностью, и выпад, направленный в живот, я отбил кинжалом и контратаковал.

«Хм-м, неплохо», — отметил я, когда и мой удар был отбит.

По скорости Вейлр Де’Монсари нисколько мне не проигрывал, а может, даже и превосходил. Тело обычного человека на такое точно было не способно. А это означало, что тут не обошлось без магии.

Представляю, на что был бы способен я, будь у меня амуниция, как у него. Насколько быстрым я мог бы стать в доспехах моего противника? Ну, или что там ему позволяло двигаться так быстро…

А тем временем Вейлр попробовал обманку с ложным выпадом, а сам попытался ударить мне кинжалом вбок. Он явно старался не попасть мне в лицо или горло, решив поиграть со мной, как это делают кошки с мышами.

«Что ж, это явная ошибка», — подумал я и, попытавшись проткнуть лицо противника шпагой, уклонился от контратаки кинжалом, а затем, используя то, что наши руки были заняты сдерживанием оружия друг друга, сделал шаг вперед и со всей силы ударил Де’Монсари головой прямо в его лицо. Затем подкинул нож в воздух и, схватив ошеломленного противника за рукав, со всей силы ударил его по ногам, сделав сокрушительную подножку.

Каким же было мое удивление, когда он не только остался стоять на ногах, но и попытался атаковать в ответ при помощи рапиры.

«Ясно. Что-то вроде каменной кожи», — сразу же понял я, отбив руку с рапирой своей.

Поймав кинжал, я отпрыгнул в сторону и снова встал в стойку.

Да уж, не будь на мне магического доспеха, мой маневр наверняка стоил бы мне жизни. Ведь как головой, так и ногой я ударил будто бы по каменной статуе. А «ошеломление», которое я разглядел на лице баронета, было всего лишь легким удивлением.

— Что-то не так, барон? — усмехнулся мой противник.

Я не стал ему ничего отвечать. Вместо этого я начал концентрировать свою магическую энергию на кончике шпаги. Если подобное сработало со здоровяком Жулем, причем на деревянном тренировочном клинке, сработает и с Вейлром, — подумал я и снова пошел навстречу своему противнику.

Однако стоило мне сделать шаг, как я ощутил легкое головокружение. Хм-м, странно.

Я переключился на магический взор и увидел странные черные нити, которые тянулись из правой перчатки Де’Монсари ко мне. Я остановился, а затем резко взмахнул шпагой, разрезая тем самым магические нити.

Сознание сразу же прояснилось. Но я не стал этого показывать. Даже наоборот. Я как будто бы невзначай качнулся в сторону, и в этот момент мой противник атаковал.

Подловил!

Как и в прошлый раз, Вейлр явно не собирался меня убивать и, скорее всего, просто хотел тяжело ранить, чтобы потом помучить. Но не я здесь был жертвой, а он. И, видимо, до него это еще не дошло.

Что ж, придется ему показать, как обстоят дела на самом деле.

Когда он оказался рядом и атаковал меня рапирой в левый бок, я пропустил лезвие оружия между туловищем и рукой, в которой я сжимал кинжал, а затем поднял вторую руку со шпагой вверх и нанес ему укол, целясь в лицо.

Атака получилась быстрой, но мой соперник, помимо того, что был усилен магическими вещами, был еще и опытным дуэлянтом. Поэтому в последний момент ему удалось немного сместить голову вбок, и шпага лишь царапнула его по щеке.

А затем он резко дернул оружие на себя, высвобождая тем самым свою рапиру, после чего отскочил и провел рукой по своему лицу. На перчатке осталась кровь, и сейчас бретер с удивлением взирал на багряную жидкость на своей руке.

Я усмехнулся про себя.

«Ну и кто с кого сбил спесь?» — подумал я, глядя на своего оппонента, который в свою очередь буравил меня своим взглядом, полным ненависти. Хотя… Там были еще чувства. Лёгкая растерянность и недоумение?

Я не стал ничего говорить, ведь это проявление слабости. Вместо этого я сделал шаг вперед к своему противнику и не без удивления обнаружил, что раны на его щеке больше нет.

«Ладно», — я мысленно «пожал» плечами. Если его магические вещи дают Де’Монсари такую сильную регенерацию, то мне нужно просто нанести ему больше ран. Все просто.

Я снова ринулся в атаку, но стоило мне оказаться рядом с Вейлром и занести руку для атаки, как меня резко отбросило назад и, упав на землю, я кубарем покатился по песку ристалища.

«Хм-м, интересные способности», — подумал я. А буквально в следующий миг мое чувство опасности забило тревогу.

Я сделал быстрый перекат в сторону, и, как оказалось, не зря, так как буквально в следующую секунду там, где я лежал, приземлился мой противник, стараясь ударить меня подбитыми металлом ботфортами и одновременно пригвоздить меня к земле шпагой.

«Видимо, решил сражаться всерьёз», — я поднялся, и стоило мне принять стойку для фехтования, как на меня сразу же обрушился шквал быстрых ударов.

Уворачиваясь от одних и блокируя другие, я перешел в глухую оборону, при которой у меня не было возможности контратаковать. Стал быстрее? Скорее всего, так как раньше я мог спокойно отвечать на удары своего оппонента своими атаками.

«Какой же магический потенциал у его зачарованных вещей?» — подумал я и вдруг ощутил странную слабость во всем теле.

Было сложно, но я переключился на магическое зрение и увидел, что уже от второй перчатки в мою сторону тянутся магические нити, которые, словно паутина опутали все мое тело.

Почему магия его предметов действуют даже сквозь магический доспех? Я, конечно, понимал, что он все еще далек от совершенства, но не настолько же!

Сражаясь с Вейлром, я попутно начал избавляться клинком от нитей, и вскоре подвижность вернулась к моему телу. Но этого времени Вейлру хватило, чтобы нанести удар.

И каким же было его удивление, когда его шпага, которая должна была поразить мое сердце, встретилась с невидимой преградой.

Может, магия его артефактов и могла оказывать на меня вредоносные воздействия, но такими атаками мой магический доспех было не пробить.

Шанс! Острие моей шпаги уже устремилось к врагу, когда мощной ударной волной меня вновь отбросило в сторону.

Правда, в этот раз я уже был готов к этому. Поэтому сгруппировавшись, я не упал на песок арены и покатился по нему, а приземлился на ноги и одну руку. После чего сразу бросился на врага.

Не знаю, как часто работала эта его способность, которая, видимо, срабатывала в момент, когда хозяину вещи угрожала опасность, но ведь всему должен был быть предел!

Мне потребовалось две секунды, чтобы вновь оказаться вплотную к врагу, и мы оба превратились в ураган ударов, контратак, ложных выпадов и уклонений. Вот только в этот раз все было немного по-другому.

Сейчас я мог позволить себе пропустить какую-нибудь атаку, которая не несла за собой угрозы, особенно если мог заблокировать ее купленным у Натаниэля клинком. И момент этот наступил очень скоро.

Когда я понял, что шпага не может пробить мой магический доспех, а еще подстраховав себя свойством купленного кинжала, я просто поймал наконечник оружия, который вот-вот должен был вонзиться мне в глотку, а затем резко дернул его вниз, так, что кончик шпаги улегся мне на плечо, и я попытался просто сломать ее. При этом я постарался вонзить свою шпагу в грудь оппонента.

И мой план сработал.

Правда наполовину.

Шпагу Вейлра мне сломать удалось, а вот ударной волной меня снова отбросило. Вот только в этот раз уже не так сильно. Видимо магия в предмете начала истощаться. На моих губах появился хищный оскал.

Мы встретились с Де’Монсари взглядами. Теперь в его глазах уже не было столько надменности, сколько было в самом начале нашей дуэли. Что ж, а дальше будет только веселее!

Не раздумывая ни секунды, я вновь рванул в атаку, и первый же мой удар кинжалом достиг цели, но не смог пробить защиту Вейлра. Я атаковал его шпагой, но он её отбил.

«Любопытно», — подумал я, и снова попытался зацепить его клинком в левой руке. И вновь Де’Монсари не стал блокировать удар.

И тут я понял две вещи.

Во-первых, мой оппонент думает, что его я могу ранить только шпагой. Во-вторых, ему уже не хватает сил отбивать и уклоняться от всех моих атак, и сейчас он концентрируется только на шпаге.

«Что ж, дружок, сейчас ты очень удивишься», — я перестал насыщать магией фамильное сокровище Кастельморов, а вместо этого сконцентрировался на кинжале.

На это ушло какое-то время, но оно полностью оправдало себя, когда короткий клинок вонзился в плоть старшего брата Отиса, а по мне вновь ударила защитная магия Де’Монсари.

Я приземлился на ноги и посмотрел на то, как Вейлр прижимает рукой рану, оставленную кинжалом у него в боку.

«Теперь осталось справиться с его восстановлением», — подумал я, когда уже через несколько секунд мой противник убрал руку и снова встал в стойку.

И для этого у меня был подходящий яд. Отрава, изготовленная гением Люком Кастельмором, которая не позволяла крови сворачиваться, как нельзя лучше подходила для этих целей. И именно ей я и стал напитывать мой кинжал.

В этот раз не стал слепо бросаться на врага, как я делал до этого. Чтобы насытить сталь отравой, причем такой сильной, требовалось время. Поэтому я не спеша пошел в сторону Де’Монсари, который, надо отдать ему должное, не потерял самообладания и, следя за каждым моим шагом, готовился к моей атаке.

«Этого должно хватить», — в какой-то момент понял я и атаковал.

Ложный выпад кинжалом, затем укол шпагой, уход в сторону, снова удар клинком в область груди, а затем заученное до автоматизма движение со сменой хвата рукояти, и мой клинок вонзается аккурат меж ребер противника.

Я резко выдернул клинок и хотел было вонзить его снова в тело противника, но уже в другое место, но баронет упал на одно колено, и из его рта хлынула кровь.

— Кха-кха, — закашлялся Де’Монсари, исторгая из себя столь ценную багряную жидкость.

«Переусердствовал с ядом?» — подумал я, глядя на то, как мой противник помимо крови выплёвывает еще и свои внутренности.

Возможно.

Зрелище, конечно, было то еще, но я не без интереса наблюдал за тем, как действует яд Люка. Все же он и правда был гением, раз ему удалось создать «такое».

Тем временем ситуация немного изменилась. Крови стало гораздо меньше, а сам Де’Монсари даже перестал кашлять. Он даже попытался подняться, но снова рухнул на колено, а затем, шатаясь, поднял глаза на меня.

— Я… сда… — прочитал я по губам, ибо говорить Вейлр уже не мог.

Я посмотрел в его глаза, наполненные страхом, а затем сделал шаг в его сторону и молниеносным движением проткнул его сердце.

«Он был, конечно, неприятной личностью, но хватит с него», — подумал я, обрывая страдания старшего брата Отиса. Теперь пусть знает, что его родственник погиб по его вине.

Выдернул из раны шпагу, и тело уже мертвого Де’Монсари обмякло и упало на песок ристалища.

«Так, а что дальше?» — я огляделся по сторонам и только сейчас понял, что на арене воцарилась гробовая тишина.

Люди на трибунах с ошеломленными глазами сидели и взирали на меня сверху вниз, не веря в то, что произошло у них на глазах. Молчал и голос, который время от времени отпускал различные комментарии во время боя. Но так как я был увлечен поединком и находился в чем-то вроде боевого транса, все вокруг, включая вопли зрителей, шумы и так далее, исчезли для меня.

В такое состояние я частенько впадал, когда сражался с сильным противником. А Вейлр с его магическими артефактами был именно таким противником.

— Победитель — барон Люк Кастельмор! — заговорил наконец-то голос, и толпа на трибунах ожила.

Кто-то мне даже стал аплодировать, но в основном все сидели молча, и взгляды их, обращенные на меня, были далеко недоброжелательными.

Странно.

Вроде этот Вейлр Де’Монсари был не самым хорошим человеком… Или все они такие из-за того, что проиграли деньги?

Возможно. И об этом я наверняка узнаю у Фредерика, который тоже был на трибунах. А пока…

— Что делать с телом? — буркнул я себе под нос.

Вернее, с вещами, которые должны были достаться мне по праву. Как поступают в подобном случае? Я огляделся по сторонам и увидел, как одни из ворот открываются.

«Наверное, работники ристалища», — подумал я и не ошибся. Несколько людей с носилками приближались в мою сторону, а впереди них шел не кто иной, как Отис Де’Монсари, взгляд которого не сулил мне ничего хорошего.

Рядом с ним шел еще один человек, которого я не видел ранее, но, судя по схожим чертам лица и преклонному возрасту, скорее всего, это был глава семейства Де’Монсари.

Несмотря на то, что я устал и магической энергии у меня осталось не так много, я все равно возвел вокруг себя магическую защиту и внутренне приготовился к бою.

Поравнявшись со мной, младший брат убитого посмотрел на брата, а затем перевел взгляд на меня.

— Ты тр…

— Замолчи, — оборвал старик своего сына на полуслове, после чего тоже посмотрел на меня. — Победа за вами, барон, — грустным голосом произнес он, глядя на то, как тело его сына грузят на носилки. — Я Кристофф Де’Монсари, отец Вейлра Де’Монсари.

— Люк Кастельмор, — представился я.

— Вы победили, и по праву все, что сейчас на моем сыне, принадлежит вам. Но я хочу попросить вас об одном одолжении, — произнес мужчина, глядя мне в глаза. — Большая часть вещей, что были на моем сыне — это фамильные реликвии нашей семьи, и мне хотелось бы, чтобы они остались у нас. Могу я вас просить, чтобы вы продали их мне? Клянусь честью семьи, что возмещу полную их стоимость, — попросил Кристофф, и, признаться честно, его вопрос поставил меня в тупик.

Этот человек в своем праве. Из того, что я понял за бой, было и то, что не все артефакты покойного Вейлра мне пригодятся. Часть из них я всё равно планировал продать. Вот только было два момента.

Во-первых, я хотел их изучить. Без суеты и спешки и посторонних глаз. И во-вторых, я понятия не имел, сколько они стоят. А доверять этому вежливому старику, вырастившему таких отвратительных сыновей, на слово я точно не был готов.

— Я думаю, здесь есть что-то вроде морга. Думаю, не у всех побежденных имеются родственники, которые немедленно забирают тела? — вежливо осведомился я.

— Да, безусловно, — кивнул старик, нахмурившись в попытке понять, к чему я веду.

— И он достойно охраняется? — предположил я.

— Конечно. Ристалище принадлежит городу, и охрану обеспечивает городская стража.

— Тогда поступим так. Тело Вейлра останется здесь до, скажем, десяти утра. В это время я буду готов дать вам окончательный ответ.

— Да что ты о себе возомнил! — взвился Отис.

Плохой признак. С таким характером старый Де’Монсари рискует рано или поздно остаться вообще без наследников.

— Молчи, сын! — рявкнул старик, побагровев. Судя по всему, мое предложение ему также не понравилось, но, видимо, ума у него было больше, чем у обоих сыновей вместе взятых. Он покорно склонил голову. — Как пожелаете, господин Кастельмор. Хоть мое сердце отца сейчас разрывается от боли, но я принимаю ваше предложение и надеюсь, что ваш ответ будет положительным. Завтра в десять часов я буду здесь с деньгами.

Он коротко кивнул мне, кинул взгляд на мертвого сына и, больше не оборачиваясь, проследовал на выход. За ним, одарив меня уничижительным взглядом, пошел его младший сын.

Теперь осталось уговорить Аглаю помочь мне с оценкой… Ну и пересчитать полновесные луидоры, которые Фредерик заработал на ставках. Кажется, жизнь налаживается.