Крылатый человек

Поиски

Бока болели от жесткой больничной койки. Какое-то время Дрэйку казалось, что именно это и было то, что его тревожит. Он повернулся, приняв более удобную позу, и понял, что беспокойство было вообще не физическим. Что-то таилось в сознании, чувство опустошенности, возникшее с тех пор, как ему сообщили дату.

После того, как, казалось, прошло много времени, открылась дверь, вошли двое мужчин и сиделка.

— Ну, как вы, Дрэйк? — сердечным тоном спросил один из мужчин. — Очень жаль видеть вас в таком состоянии.

Он был пухлый и добрый на вид. Дрэйк ответил на его энергичное рукопожатие, секунду лежал неподвижно, потом задал неловкий, но необходимый вопрос.

— Извините, — натянуто сказал он, — но я вас знаю?

— Я Брайсон, менеджер торговой фирмы «Быстрые сделки, Компани», — ответил тот. — Мы продаем авторучки, карандаши, чернила, писчую бумагу и множество подобных вещей, что имеются в любой бакалейной лавке. Две недели назад я принял вас на работу и назначил на железную дорогу в качестве продавца. Я знаю лишь то, что вас нашли без сознания в канаве. Больница уведомила меня, что вы здесь… При вас было удостоверение, связывающее вас с нами, — закончил он после недолгого молчания.

Дрэйк кивнул. Он все еще чувствовал напряжение. Очень хорошо, что кто-то заполнил пробел в его памяти, но…

— Последнее, что я помню, — сказал он, наконец, — это мое решение обратиться в поисках работы в вашу фирму, мистер Брайсон. Мне как раз по странной причине отказали в работе чертежники. Очевидно, в этот момент что-то случилось с моим сознанием и…

Дрэйк замолчал. Глаза его расширились от внезапно пришедшей мысли.

— Очевидно, у меня амнезия, — медленно, испытывая неприятное ощущение, сказал он.

Он заметил, что врач, вошедший в комнату вместе с Брайсоном, пристально посмотрел на него. Дрэйк выдавил из себя бледную улыбку.

— Я полагаю, так и есть, док. Я вывел это из того, что не помню событий двух последних недель. Я лежу здесь, напрягая память. Что-то есть в дальнем уголке сознания, но…

Глаза врача за стеклами пенсне улыбались.

— Я рад, что вы говорите об этом так спокойно. Действительно, ничего страшного. Что же касается того, что вы делали, уверяю вас, наш опыт показывает, что жертвы этого недуга во время приступа обычно живут умеренной, нормальной жизнью. Одной из наиболее часто повторяющихся характерных особенностей является то, что больные меняют профессию. Вы не сделали даже этого.

Он замолчал.

— Я могу рассказать вам о первой неделе, — сказал пухлый Брайсон.

— Я узнал, когда нанял вас, что в детстве вы жили в какой-то деревушке на ответвлении линии Уорвик Джанкстон — Кисслинг. Естественно, я поставил вас на этот маршрут. Мы получили от вас заказы из пяти городов на этом пути, и вы уже добрались до Кисслинга. Может быть, это вам поможет… Нет? — Брайсон пожал плечами.

— Ну, не берите в голову. Как только вы поправитесь, Дрэйк, приходите ко мне. Вы неплохой человек, а такие встречаются редко.

— Я бы хотел остаться на том же маршруте, если можно, — попросил Дрэйк.

Брайсон кивнул.

— Только помните, что вы сначала потеряли память, а потом двинулись дальше по главной линии. Это точно. Я полагаю, вы хотите разузнать, что с вами было.

— Верно, — сказал Дрэйк. — Что-то вроде поисков воспоминаний. — Ему удалось улыбнуться. — Но сейчас… сейчас я хочу поблагодарить вас за то, что пришли.

— Все в порядке. До встречи.

Они сердечно пожали друг другу руки. Дрэйк смотрел, как Брайсон выходит из двери.

Через два дня Дрэйк сел на «Трансконтиненталь», следующий в Уорвик Джанкстон, и стоял у окна, щурясь от яркого солнца раннего утра. Первое разочарование уже прошло. Раньше он думал, что вид серых зданий, высившихся на фоне каньона, вернет ему воспоминания.

Воспоминания вернулись, но только из детства, когда он с родителями ездил в Джанкстон. Теперь здесь выросли новые дома, и железнодорожная станция была не такой, как двадцать лет назад.

Однако, его сознание явно не раздражал провал в памяти о том, что он видел и делал шестнадцать дней назад.

Дрэйк в замешательстве помотал головой.

«Кто-нибудь узнает меня, — подумал он. — Должен же был кто-то меня видеть. Я наверняка разговаривал с лавочниками, пассажирами, проводниками, служащими отеля. Я всегда был общительным, так что…»

— Привет, Дрэйк, старина, — раздался за его спиной веселый голос.

— У тебя такой вид, словно ты думаешь о похоронах.

Дрэйк повернулся и увидел стройного парня, смуглолицего, темноволосого, лет тридцати. В нем чувствовалась неуклюжесть всех слишком тощих людей, которые ходят словно нагруженные чемоданами, и должно быть, тот что-то заметил в глазах Дрэйка, так как поспешно добавил:

— Ты помнишь меня?.. Билл Келли! — Он непринужденно рассмеялся. — Слушай, пойдем поговорим. У меня к тебе претензия. Что ты сделал с этой девушкой Силэни? Я дважды проезжал Пайфферовой дорогой с тех как, как встретил тебя, и она не появлялась. Она… — Он замолчал, его взгляд внезапно стал острым. — Слушай, ты ведь помнишь меня, не так ли?

Дрэйк был поражен казалось бы неумолимым фактом, что Пайфферова дорога была названием местечка. Неужели ему захотелось прийти в фермерский дом, где он родился, поглядеть старую усадьбу? Дрэйк почувствовал сильное возбуждение, но по выражению лица Келли понял, что настало время объясниться.

— Видите ли, — сказал он, наконец, — у меня полный провал памяти. Может быть, если не имеете ничего против, вы подскажете мне, что происходило, пока я был с вами. Кто эта девушка Силэни?

— О, конечно, — отозвался Келли, — конечно, я…

— Он замолчал, нахмурившись. — А ты не разыгрываешь меня, а? — Молчание Дрэйка смутило его. — Ладно, ладно, я тебе верю. Мы провели полчаса перед Кисслингом… Амнезия, да? Я слышал об этом, но… Слушай, а ты не думаешь, что старик мог что-нибудь сделать с… — Он ударил кулаком по ладони. — Держу пари, так и было!

— Старик?! — Дрэйк, несколько замялся и твердо закончил: — Что это за история?

Поезд замедлял ход. Сквозь пыльное окно Дрэйк видел проплывающую долину с зелеными заплатами деревьев и блестящую, разматывающуюся нить воды. За — тем появились дома, с полсотни по обеим сторонам дороги, и, наконец, показалась деревянная платформа.

Мимо его окна, неся корзину, прошла высокая, стройная, привлекательная девушка.

— Это… это Силэни, — сказал позади Дрэйка разъездной торговец, который сел на предыдущей остановке и с которым Дрэйк успел познакомиться. — Хотел бы я знать, какие чудеса она принесла для продажи на этот раз.

Дрэйк откинулся на спинку сидения, думая о том, что видит Пайфферову дорогу. Он удивился странному чувству безразличия, охватившему его. Вообще-то он родился тремя милями дальше по дороге, но тем не менее, это чувство не проходило. Дрэйк с трудом удержался, чтобы не выругаться. Наконец, до него дошло то, что говорил его собеседник.

— Силэни! — повторил Дрэйк за ним. — Странное имя! Вы говорите, она продавщица?

— Она продает вещи! — взорвался Келли.

Должно быть поняв, что его не слушали, Келли глубоко вздохнул. Его голубые глаза сурово смотрели на Дрэйка. Он начал было что-то говорить, остановился и, наконец, сел, улыбаясь таинственной улыбкой.

— Знаете, — сказал он через секунду, — в самом деле, я должен извиниться. Я только сейчас понял, что болтаю без перерыва с тех пор, как мы начали разговаривать.

Дрэйк улыбнулся с вежливой снисходительностью.

— Вы интересно рассказываете.

— Я хочу сказать, — настаивал Келли, — до меня только сейчас дошло, что вы сказали, будто помимо прочего продаете авторучки.

Дрэйк пожал плечами. Хотел бы он знать, видит ли собеседник его замешательство. Он смотрел, как Келли вытащил из кармана ручку и протянул ему.

— Вы замечаете в ней что-нибудь странное? — спросил Келли.

Ручка была длинная, тонкая, из темного и, похоже, дорогого материала. Дрэйк медленно отвинчивал колпачок, так как в голову ему пришла странная мысль, что сейчас он найдет один из бесценных аргументов относительно достоинств ручек, которые он продавал, и…

— Эта ручка не моего класса, — быстро сказал он.

— Ручки моей фирмы стоят доллар в розницу.

Говоря, он почувствовал, что оставил себя совсем без защиты.

— Уж точно, она должна будет мне ответить на несколько вопросов, — торжествующе заявил Келли.

— Кто?

— Силэни! Девушка, которая только что села в поезд. Она появится через несколько минут, продавая что-нибудь новенькое. Она каждый раз продает что-нибудь новое. — Он взял ручку из пальцев Дрэйка. — Я покажу тебе, что странного в этой ручке. — Он взял стоявший на подоконнике бумажный стаканчик и с явным самодовольством сказал: — Смотри!

Держа ручку над стаканчиком, Келли нажал пальцем на ее верхнюю часть. Потекли чернила.

Минуты через три стаканчик наполнился до краев. Келли открыл окно, осторожно вылил синюю жидкость на землю между вагоном и платформой, — и Дрэйк вышел из паралича.

— Великие небеса!.. — У него перехватило дыхание.

— Что за резервуар в твоей ручке? Ведь это…

— Погоди!

Голос Келли был спокоен, но он так явственно наслаждался, что Дрэйк взял себя в руки. Но у него снова закружилась голова, когда Келли опять надавил на колпачок и из фантастической ручки снова потекли чернила.

— Ты не замечаешь ничего странного в этих чернилах? — спросил Келли.

Дрэйк потряс головой, принялся было бормотать, что ему показалось странным их количество, затем хрипло воскликнул:

— Они красные!

— Или может быть, — невозмутимо продолжал Келли, — ты предпочитаешь пурпурные? Или желтые? Или зеленые? Или фиолетовые?

Ручка пускала тоненькую струйку каждого цвета, который он называл. Говоря, он поворачивал верхнюю часть колпачка, на который нажимал. Закончил Келли торжествующим тоном человека, повторяющего последние слова перед дракой:

— Может, ты хочешь попробовать сам?

Дрэйк взял замечательную ручку, как знаток, ласкающий бесценную драгоценность. Будто издалека он услышал, как Келли продолжал болтать:

— …их делает ее отец, — говорил Келли. — Он гений. Видел бы ты предметы, которые она продавала в поезде прошлый месяц. В один прекрасный день он поймет свой талант и развернет широкое производство. Когда придет этот день, все компании, производящие ручки и множество других вещей, обанкротятся.

Эта мысль тоже пришла Дрэйку на ум. Но прежде чем он нашел, что сказать, Келли забрал ручку у него из пальцев и сказал, повернувшись к сидящему по другую сторону прохода седоволосому человеку:

— Я заметил, что вы смотрели на ручку, сэр, пока я демонстрировал ее своему приятелю. Вы хотите посмотреть ее?

— Ну, да, — сказал человек.

Он сказал это тихо, но звук так срезонировал, что у Дрэйка зазвенело в ушах. Пальцы старика схватили протянутую ручку и… она сразу же сломалась.

— Ох! — бессмысленно воскликнул Келли.

— Приношу свои извинения, — сказал приличный на вид старик, и в руке у него появился доллар. — Моя вина. Можете купить еще одну у девушки, когда она придет.

Он откинулся на спинку сидения и спрятался за газетой.

Дрэйк увидел, как Келли закусил губу. Он сидел, уставившись сначала на сломанную ручку, потом на доллар, потом на скрытое теперь лицо седовласого человека. Наконец, он вздохнул.

— Ничего не могу понять. Ручка живет у меня месяц. Она уже падала на цементный пол и дважды — на деревянный… А теперь сломалась, как гнилая деревяшка. — Он пожал плечами, но тон его выражал недовольство, когда он продолжал через секунду: — Я действительно думаю, нельзя же ожидать, чтобы отец Силэни, исполняющий первоклассную работу… — Он возбужденно прервал себя: — О, смотри, а вот и Силэни! Интересно, что она принесла сегодня? — На узком лице Келли появилась хитрая улыбка. — Вот погоди, сейчас я покажу ей сломанную ручку. Я пошутил, когда покупал ее, сказав, что в ней, должно быть, какая — то хитрость. Тогда Силэни совершила безумство, ответив, что гарантирует мне ее на всю жизнь… Ну-ка, что продает она сегодня? Смотри, какая толпа вокруг нее.

Дрэйк невольно вскочил на ноги и вытянул шею, чтобы заглянуть через головы толпы, что демонстрирует девушка в дальнем конце вагона.

— Великие небеса! — раздался густой мужской голос. — Сколько вы хотите за эту чашку? Как она работает?

— Чашки! — сказал Дрэйк и двинулся, как зачарованный, к кучке людей. Если он не ошибался, девушка протягивала окружающим чашку, полную жидкости. Люди пили, а чашка немедленно наполнялась опять.

Тот же принцип, подумал Дрэйк, что и у ручки. Ее отец, очевидно, как-то научился осаждать жидкости и…

Сознание его замутилось, затем прояснилось. Это… в этой гениальной штуке было… бесценное вещество? Ну, а если он, Дрэйк, сумеет заключить с этим человеком сделку, не для себя, для фирмы, то отлично на этом заработает. Он…

Дрэйк слегка задрожал, мысли его оборвались, когда девушка, перекрывая рокот толпы кристально — чистым голосом, заявила:

— Цена чашки один доллар. Она действует на принципе химической конденсации воздушных газов. Процесс известен только моему отцу… Но потерпите, я еще не закончила демонстрацию. — Девушка прошла вперед, голос ее был спокоен и строг в наступившей тишине: — Как видите, это складная чашка без ручки для питья. Сначала вы раскладываете ее. Затем поворачиваете верхнюю полоску по часовой стрелке. Когда она дойдет до определенной точки, появляется вода. А теперь смотрите. Я поворачиваю полоску дальше. Жидкость стала зеленой. Это ароматный и очень приятный на вкус напиток. Я поворачиваю полоску еще дальше, и жидкость становится красной. Этот кисло-сладкий напиток хорошо освежает в жаркую погоду.

Она передала чашку по кругу, та наполнялась, переходя из рук в руки, и Дрэйк, с трудом оторвав от нее взгляд, по-настоящему оглядел девушку.

Она была высокой, около пяти футов и шести дюймов роста, с темно — каштановыми волосами. Лицо ее, несомненно, было утонченно — интеллигентным. Худое и приятное, поднятое вверх со строгой гордостью, придававшее ей пугающее выражение отчужденности, несмотря на то, как она брала протянутые ей долларовые бумажки.

— Извините, только по одной в руки, — снова послышался ее голос.

— Они появятся на общем рынке сразу же после войны. Это всего лишь сувениры.

Толпа таяла, все расходились по своим местам. Девушка шла по проходу и, наконец, остановилась перед Дрэйком. Он инстинктивно шагнул в сторону и только потом понял, что делает.

— Подождите минутку, — проникновенно сказал он.

— Мой приятель показал мне авторучку, которую купил у вас. Я бы хотел…

— У меня еще осталось несколько, — кивнула девушка. — Не хотите ли, также, и чашку?

Дрэйк вспомнил о Келли.

— Моему приятелю тоже нужна авторучка. Его ручка сломалась и…

— Извините, но я не могу продать ему вторую… — Девушка замолчала. Глаза ее расширились, она проговорила с какой-то медлительностью: — Вы сказали… что ручка сломалась? — Пораженная, она пошатнулась, за — тем сказала с раздражением: — Разрешите взглянуть на нее? Где ваш приятель?

Девушка взяла оба обломка ручки из пальцев Келли и уставилась на них. Губы ее задрожали, руки затряслись, лицо посерело и вытянулось. Когда она заговорила, ее голос упал до шепота:

— Скажите мне… скажите, как это произошло? Точно, как?

— Ну, — Келли с удивлением откинулся назад, — я дал ее посмотреть вон тому старому джентльмену, когда…

Он замолчал, потому что его никто не слушал. Девушка повернулась на каблучках и… это было словно сигналом. Старик опустил газету и посмотрел на нее.

Девушка взглянула на него в ответ с выражением птицы, загнанной в угол змеей. Затем, второй раз за последние две минуты, она пошатнулась. Корзинка чуть не выпала у нее из рук, когда она побежала, но девушка успела подхватить ее, несясь по проходу.

Через несколько секунд Дрэйк увидел, как она бежит по платформе. Она удалялась в сторожу Пайфферовой дороги.

— Что за черт! — выругался Келли и повернулся к старику. — Что вы с ней сделали? — свирепо потребовал он. — Вы…

Внезапно он замолчал, и Дрэйк, который хотел добавить пару крепких словечек, тоже ничего не сказал.

Голос торговца под ярким солнцем и просторами Уорвик Джанкстона смолк. Через секунду Дрэйк понял, что рассказ закончен.

— Вы хотите сказать, — спросил он, — что это все? Мы остались сидеть, как пара сосунков, отвернувшись от старика? Этим и закончилось дело? Вы так и не узнали, что напугало девушку?

Он понял, что выглядит странным в глазах Келли, человеком, который ждет от слов или фраз объяснения необъяснимого.

— В нем было что-то такое… — сказал, наконец, Келли.

— Словно вся грубость директоров торговых фирм собралась в нем одном, и еще ощущение неприятности. И мы заткнулись.

Это было описание, которое Дрэйк мог оценить. Он мрачно кивнул и медленно произнес:

— Он тоже сошел с поезда?

— Нет, сошел только ты.

— Я?

Келли посмотрел на него.

— Знаешь, амнезия отвратительная, но забавная штука. Так оно и было. Ты попросил проводника сдать твои чемоданы в Ингни. Последний раз я видел тебя, когда поезд уже отъезжал. Ты шел в направлении Пайфферовой дороги, туда, куда убежала девушка, и…

Обремененный грузом и пассажирами, поезд тяжело продвигался вперед. Когда он ехал по долине, Дрэйк сидел, с интересом глядя в окно на местность, которую смутно помнил из своего детства, а Келли рядом болтал не переставая.

Наконец, Дрэйк принял решение: после полудня он сойдет в Ингни, сделает обход, пока не закрылись магазины, затем доедет на чем — нибудь до Пайфферовой дороги и потратит весь долгий летний вечер на расспросы. Если он правильно помнит, расстояние между городом и крохотным поселком составляет около семи миль. В худшем случае он вернется в Ингни пешком за пару часов.

Первая часть плана оказалась даже проще, чем он предполагал. Есть автобус, сказал ему служащий отеля в Ингни, который отходит в шесть вечера.

Было двадцать минут седьмого, когда Дрэйк сошел с автобуса и, стоя в грязи, которая, собственно, и была Пайфферовой дорогой, смотрел, как автобус, подпрыгивая, удаляется. Шум мотора умолк вдали, пока Дрэйк переходил через железнодорожное полотно.

Вечер был тихий и теплый, и пальто висело у Дрэйка на руке. Потом станет прохладнее, подумал он, но сейчас он почти жалел, что взял его с собой.

На грядках перед первым домом он увидел стоящую на коленях женщину. Дрэйк поколебался, затем подошел к ограде и несколько секунд смотрел на нее. Интересно, должен ли он ее помнить?

— Извините, мадам, — сказал он, наконец.

Женщина не подняла глаз, не встала с грядки, на которой работала. Это была костлявая женщина в измятом платье. Она наверняка видела, как он подошел, но упрямо молчала.

— Я хотел бы спросить, — настойчиво продолжал Дрэйк, — не можете ли вы мне сказать, где тут живет мужчина средних лет с дочерью? Дочь зовут Силэни, она торгует в поездах авторучками, чашками и другими вещами. Она…

Женщина встала и подошла к ограде. Вблизи она не выглядела такой уж страшной или неуклюжей. У нее были серые глаза, которые смотрели на него сначала враждебно, потом с любопытством.

— Слушайте, — внезапно сказала она, — не вы ли это были здесь две недели назад и спрашивали о них? Я сказала вам тогда, что они живут вон в той роще. — Она махнула рукой в сторону группы деревьев четвертью мили дальше по дороге. Глаза ее сощурились и стали холодными, когда женщина уставилась на него. — Я ничего не понимаю, — сердито сказала она.

Дрэйк не стал рассказывать о своей амнезии этой резкоголосой, всех подозревающей бабе и, конечно, не упомянул о том, что когда-то жил здесь неподалеку.

— Спасибо, — поспешно сказал он. — Я…

— Не трудитесь снова идти туда, — сказала женщина. — Они уехали в тот же день, когда вы были там… Уехали в своем большом трейлере. И не вернулись.

— Уехали?! — воскликнул Дрэйк.

Он хотел продолжать расспросы, когда осознал, что женщина глядит на него с легкой, довольной усмешкой на лице. Она выглядела так, словно удачно нанесла удар неприятному типу.

— Благодарю, — отрезал Дрэйк. — Во всяком случае, я пойду туда и погляжу.

Он повернулся на каблуках, настолько рассерженный, что некоторое время даже не сознавал, что идет по кювету, а не по дороге. Ярость его сменилась досадой, а потом исчезла совсем от мысли, что сейчас он здесь и должен все хорошенько осмотреть.

Через некоторое время Дрэйк почувствовал удивление, что позволил какой-то женщине так быстро подействовать ему на нервы. Он покачал головой, ругая себя. Лучше быть осторожным. Это дело с поисками воспоминаний начало утомлять его. Когда Дрэйк вступил в тень рощи, откуда-то налетел ветерок. Он мягко обдувал лицо. Вечернюю тишину нарушал только шелест листьев.

Понадобилось немного времени, чтобы понять, что смутные надежды, вытащившие его на эту прогулку, не оправдались.

Не было ничего, ни единого признака, что здесь недавно жили люди — ни консервных банок, ни мусора, ни золы. Ничего.

Несколько минут Дрэйк бродил вокруг, в высшей степени осторожно разрыл кучу сухих веток, и наконец побрел назад по дороге. На этот раз женщина сама окликнула его.

Дрэйк заколебался, затем подошел. По крайней мере, она должна знать гораздо больше, чем сказала. Дрэйк заметил, что теперь она глядит на него более дружелюбно.

— Нашли что-нибудь? — спросила она, с трудом сдерживая нетерпение.

Дрэйк мрачно усмехнулся ее любопытству, затем печально пожал плечами.

— Трейлер уехал, — сказал он, — словно испарился. Все исчезло.

— Все следы, конечно, исчезли после того, как там побывал старик, — фыркнула женщина.

Волнение пронзило Дрэйка огнем.

— Старик! — горячо воскликнул он.

Женщина кивнула, затем с горечью продолжала:

— Приличный на вид старик. Он обошел всех расспрашивая, какие вещи продала нам Силэни. Через два дня, наутро, когда мы проснулись, они исчезли все до единой.

— Украдены?

Женщина помрачнела.

— Все вещи. Цена каждой доллар — стоило ли их воровать? Знаете, у нас была сковорода, которая…

— Но чего он хотел? — в замешательстве перебил ее Дрэйк. — Разве он ничего не объяснял, когда расспрашивал? Вы бы наверняка не позволили ему просто так шататься здесь и задавать вопросы!

К его изумлению, женщина покраснела, потом разволновалась.

— Не знаю, что на меня нашло, — наконец, угрюмо призналась она. — В нем было что-то такое… У него был важный и властный вид, словно он большой начальник. А кроме того, он… — Она сердито замолчала.

— Негодяй! — продолжила она через некоторое время, сощурившись от внезапной враждебности. Затем пристально поглядела на Дрэйка. — Вы правильно сказали насчет вопросов. А вы сами? Стоите здесь, выспрашиваете меня, когда сами… Слушайте, давайте начистоту. Вы тот человек, который был здесь две недели назад? Но тогда, что же это получается?..

Дрэйк заколебался. Перспектива рассказать ей о своем положении была не из приятных, однако…

Она должна знать больше. Она наверняка знала что — нибудь интересное о том времени, которое девушка Силэни и ее отец провели в этом местечке. Одно наверняка, усмехнулся про себя Дрэйк, если вообще было что-то интересное, женщина должна знать об этом.

Колебания кончились. Дрэйк все рассказал ей, но закончил несколько неуверенно:

— Теперь вы знаете, что я человек, который… ну… ищет свои воспоминания. Может быть, меня ударили по голове, хотя на ней нет шишки. Может, меня одурманили. Что-то же случилось со мной. Вы сказали, что я пошел туда. Но я вернулся? Что я там делал? Что…

Он замолчал и отшатнулся, потому что женщина внезапно закричала.

— Джимми! — закричала она так громко, что у него зазвенело в ушах. — Иди сюда!

— Да, мам! — раздался из дома мальчишеский голос.

Дрэйк тупо глядел, как из дома выбежал растрепанный двенадцатилетний мальчишка. Дрэйк слушал, еще ничего не понимая, как мать объясняет мальчику, что «этого человека ударили по голове люди в трейлере, он потерял память и теперь хочет, чтобы ты рассказал то, что видел».

Потом женщина повернулась к Дрэйку.

— Джимми, — с гордостью сказала она, — никогда не доверял этим людям. Он был уверен, что они наци или что-нибудь вроде этого, и не спускал с них глаз. Он видел, как вы пошли туда, и все вплоть до того момента, как уехал трейлер. — Женщина помолчала, потом закончила: — Он может рассказать вам во всех подробностях, что вы делали, потому что видел все через окна и, кроме того, побывал в трейлере, когда никого не было поблизости, и все рассмотрел… Только для уверенности, конечно, что они ничего не прячут.

Дрэйк кивнул, с трудом подавив усмешку. Это, вероятно, столь же хорошая причина, как и любая другая, чтобы совать нос в чужие дела. В таком случае, ему повезло.

Звонкий голос Джима, раздавшийся в надвигающихся сумерках, прервал его мысли.

После полудня было жарко, и Дрэйк, задержавшись у первого дома, чтобы расспросить женщину, где живут отец с дочерью, медленно шел к роще, на которую она указала. Сзади звонко просвистел поезд, простучали колеса. Дрэйк подавил внезапное желание броситься обратно и сесть в него. В любом случае, понял он, не успеть. А кроме того…

Человеку не так уж часто выпадает шанс на удачу. Дрэйк ускорил шаг. О небеса, подумал он о ручке и чашке…

Он не видел трейлера, пока не дошел до деревьев. Увидев его, Дрэйк резко остановился.

Трейлер был гораздо больше, чем он предполагал, длиной с небольшой фрахтовый грузовик… и странно обтекаемый.

На стук никто не отозвался.

Дрэйк напряженно размышлял. Девушка убежала этой дорогой. Она должна быть там. Он неуверенно пошел вокруг чудовища на колесах.

На высоте глаз тянулся ряд окон, опоясывающих трейлер. Дрэйк видел блестящий потолок и верхнюю часть того, что выглядело, как превосходные стенные панели. Там было три комнаты, отдельный вход вел в кабину грузовика, к которому цеплялся трейлер.

Вернувшись к первому входу, Дрэйк напряженно прислушался. Но опять ничего не было слышно — ничего, кроме легкого ветерка, пробежавшего по вершинам деревьев. Вдалеке заунывно засвистел поезд.

Дрэйк попробовал дверь. Она открылась так легко, что это положило конец его колебаниям. Он неторопливо открыл дверь и постоял на пороге, всматриваясь в среднюю комнату.

Его поразил блеск роскоши. Пол был изумительный, темно-мерцающий, как драгоценный камень. Стены удивительно подходили под тон к нему, однако, были светлее. Сразу напротив двери стояла кушетка, два стула, три шкафчика и несколько причудливо изогнутых полок, на которых стояли какие-то красивые предметы.

Первое, что увидел Дрэйк, шагнув через порог, была корзинка девушки, стоявшая у стены слева от двери.

Бросив на нее взгляд, Дрэйк резко остановился, сел на порог и спустил ноги наружу. Беспокойство его улеглось, и он стал с любопытством осматривать содержимое корзинки.

В ней было около дюжины волшебных ручек, не менее трех дюжин складных самонаполняющихся чашек, дюжина округлых черных предметов, которые как-то не давались в руки… и три пары пенсне.

У каждой пары были тонкие, прозрачные кружочки, прикрепленные к внешней стороне линз. Пенсне просто лежали в корзинке. Они были без футляров, но, казалось, никто не боялся, что они могут разбиться. Пенсне, которое он примерил, уютно улеглось на переносицу, и в первую секунду Дрэйк подумал, что оно хорошо подходит к его глазам.

Потом он заметил разницу. Все стало ближе — комната, рука… не увеличилось, но выглядело так, словно он глядел через слабо наэлектризованную стеклянную пластину.

А через секунду Дрэйк понял назначение прозрачных кружочков. Они поворачивались — поворачивались совершенно свободно.

Внезапно все стало еще ближе. Слегка дрожа, Дрэйк поворачивал по очереди кружочки.

Потребовалось всего несколько секунд, чтобы проверить их замечательное действие. У него было пенсне с линзами, которые можно регулировать, замечательная комбинация телескопа и микроскопа — суперочки.

Дрэйк озадаченно положил изумительную вещь обратно в корзинку и, внезапно решившись, встал, вошел внутрь и пошел к двери в заднюю комнату.

Он хотел только заглянуть в нее, но сразу же увидел стену, усеянную полками, на которых были аккуратно расставлены небольшие разнообразные предметы.

Охваченный любопытством, Дрэйк взял что-то похожее на фотокамеру. Это была превосходная вещь. Он заглядывал в объектив, когда его пальцы на что-то нажали. Раздался щелчок, и тотчас из щели в задней стенке вылезла глянцевая карточка.

Это была фотография верхней части человеческого лица. Она была изумительно четкой и имела удивительно естественный цвет. Напряженное выражение карих глаз сделали на мгновение черты лица странными, незнакомыми. Потом Дрэйк понял, что видит себя. Это была его фотография.

Это уж слишком! Похолодев, Дрэйк сунул фотографию в карман, положил аппарат на место и, дрожа, вышел из трейлера и пошел по дороге к поселку.

— …а потом, — рассказывал Джимми, — вы через минуту вернулись, вошли в трейлер, закрыли дверь и прошли в заднюю комнату. Вы шли так быстро, что чуть не заметили меня. Я думал, что вы уйдете. А потом…

Дверь трейлера открылась. Девичий голос произнес что-то настойчивое, чего Дрэйк не разобрал. В следующее мгновение девушке ответил мужской голос. Дверь закрылась, из средней комнаты доносились какие-то звуки.

Пригнувшись, Дрэйк прокрался вдоль левой стены…

— …вот и все, мистер, — закончил Джимми. — Я подумал, что сейчас там поднимется суматоха, и вернулся домой рассказать все маме.

— Ты хочешь сказать, — возразил Дрэйк, — что я был настолько глуп, чтобы вернуться и попасться?

Мальчик пожал плечами.

— Вы прижались к простенку — это последнее, что я видел.

— А ты не видел их в комнате, пока наблюдал?

Джимми заколебался.

— Ну, — сказал он наконец серьезным, защищающимся тоном, — потом произошло что-то странное. Видите ли, отойдя шагов на сто, я обернулся — не было ни трейлера, ни грузовика.

— Не было? — медленно повторил Дрэйк. У него появилось чувство нереальности происходящего. — Ты хочешь сказать, они завели грузовик, выехали на Пайфферову дорогу, а оттуда попали на тракт?

Мальчик упрямо помотал головой.

— Меня уже пытались поймать на этом. Но я всегда уверен в том, что вижу и слышу. Не было ни малейшего шума мотора. Они просто исчезли, вот и все.

Дрэйк почувствовал, как по спине пробежал холодок.

— И я вместе с ними? — спросил он.

— И вы вместе с ними, — сказал Джимми.

Последовавшее молчание было нарушено женщиной, которая громко сказала:

— Хорошо, Джимми, можешь идти играть. — Она повернулась к Дрэйку.

— Знаете, что я думаю? — сказала она.

Дрэйк с трудом пришел в себя. Это было не то, что он ожидал. У него не было ни малейших проблесков воспоминаний…

— Что? — спросил он.

— Они занимаются рэкетом, вся эта семейка. Эта история с ее отцом… Я не могу понять, как мы опустились до такого. Он проводил все свое время, бродя по округе и скупая металлолом. По правде говоря, — очень неохотно призналась она, — они делали удивительные вещи. Правительство не обманывает, когда говорит, что после войны у нас будет царская жизнь. Но есть одно затруднение. У этих людей было всего несколько сотен вещичек. Знаете, что они делали? Продавали все поблизости, затем крали и перепродавали в другом месте.

Несмотря на захватившие его мысли, Дрэйк уставился на нее. Он и раньше встречался с запутанной логикой смутно мыслящих людей, и его всегда шокировало, когда бесстыдно игнорировали факты, чтобы треснувшая по всем швам, как рассохшийся бочонок, теория могла удержать воду.

— Не понимаю, — сказал он, — какая им от этого выгода. Вы же платили за каждую вещь, которая была впоследствии украдена, всего по доллару?

— О, — сказала женщина. Лицо ее вытянулось, а когда она поняла, что ее любимая теория терпит полное крушение, румянец гнева залил ее обветренные, загорелые щеки. — Может быть, расчет на рекламу! — отрезала она.

Дрэйк понял, что пришло время заканчивать беседу.

— Никто из ваших знакомых не собирается сегодня в Ингни? — поспешно спросил он. — Было бы неплохо, если бы меня подвезли.

Перемена темы помогла. Румянец исчез со щек женщины.

— Нет, никто, насколько я знаю, — задумчиво сказала она. — Но не беспокойтесь. Выйдите на шоссе, и там вас всегда подвезут.

Уже вторая попавшаяся машина подобрала его. К наступлению темноты Дрэйк сидел в холле отеля, размышляя:

«Девушка и ее отец с грузовиком изумительнейших вещей в мире. Она продавала их, насколько известно, по одной в руки. Отец скупал металлолом. А потом, как еще один безумный факт, по следам проданных вещей шел старик и крал их… — Дрэйк подумал о ручке Келли. — Или ломал…»

— О, посмотрите, что вы наделали! — вскрикнул позади Дрэйка какой-то мужчина. — Вы поломали ее!

— Приношу вам свои извинения, — ответил ему негромкий, уверенный, звучный голос. — Вы заплатили за нее доллар, не так ли? Естественно, я возмещу вам убыток. Вот… и примите мои извинения.

В наступившей тишине Дрэйк встал и обернулся. Он увидел высокого, приличного на вид человека с седыми волосами, который вставал с кресла возле молодого парня, уставившегося на две половинки сломанной ручки, которые держал в руках.

Старик направился к вращающимся уличным дверям, но Дрэйк успел туда первым и сказал спокойно, но твердо:

— Одну минуту, пожалуйста. Я хочу, чтобы вы мне объяснили, что произошло со мной после того, как я побывал в трейлере Силэни и ее отца. Я думаю, вы тот человек, который может дать объяснение. Я…

Он замолчал. Он увидел глаза старика, казавшиеся омутами серого пламени, глаза, которые буквально впились ему в лицо и проникли в мозг. Дрэйк успел еще коротко, смутно вспомнить, что рассказывал Келли о способности этого человека смутить их в поезде… а затем стало слишком поздно, чтобы думать дальше.

С совершенно не стариковской, тигриной быстротой тот шагнул вперед и схватил Дрэйка за руку. В его прикосновении чувствовался металл, словно руку охватил обруч.

— Идем… в мою машину, — тихим, непреклонным голосом сказал старик.

Дрэйк еще помнил, как они садились в длинный, с блестящим капотом автомобиль. Затем наступила темнота…

Дрэйк лежал на спине на твердом полу. Он открыл глаза и через секунду увидел купол потолка футах в двухстах над ним. Потолок был шириной, по меньшей мере, триста футов и почти по всему его диаметру тянулось окно, через которое струилась грязно — белая дымка или свет, словно невидимое солнце с трудом пронизывало тонкий, но плотный слой тумана.

Широкая полоса окна уходила по середине потолка вдаль. Она…

Вдаль!

Задохнувшись, Дрэйк рывком сел. В ту же секунду его пронзила мысль, что здесь что — то не так.

Коридору, в котором он находился, не было конца.

Он тянулся в обе стороны, пока не превращался в пятна серого света и мрамора. Невдалеке был балкон и галерея, а над ней еще одна. Каждый этаж имел свой коридор, отделенный от галереи перилами. И были бесчисленные сияющие двери, а через равные промежутки в стороны уходили коридоры поуже, скрываясь в глубине явно чудовищного здания.

Когда прошло первое потрясение, Дрэйк медленно поднялся на ноги. Воспоминание о старике — и о том, что было до него — терзало его. Он мрачно подумал: старик затащил меня в машину и привез сюда. Вот только…

Только на всей Земле не существовало такого здания.

По спине Дрэйка пробежал холодок. Ему стоило немалых усилий подойти к ближайшей из длинного ряда высоких, изогнутых дверей и толкнуть ее.

Вряд ли он мог бы сказать, чего ожидал, но первой реакцией было… разочарование.

Там был кабинет, большое помещение с голыми стенами. У одной стены стояли изящные шкафы. Угол напротив двери занимал большой стол. Несколько стульев, два удобных диванчика и вторая, более украшенная дверь дополняли картину.

В помещении никого не было. Стол был новенький, с иголочки, и выглядел безжизненным.

Вторая дверь была заперта или открывалась с помощью какого-нибудь фокуса.

Вернувшись в коридор, Дрэйк, наконец, понял, что в здании стоит напряженная тишина. Единственным звуком был стук его шагов — и открывалась дверь за дверью в такие же, обставленные как кабинеты, но безлюдные помещения.

По часам Дрэйка прошел час. Потом еще полчаса. А потом… вдалеке он увидел дверь.

Сначала это было просто пятно света. Затем показались сверкающие контуры превратившиеся в огромное стекло, вставленное в каркас.

Дверь была около пятидесяти футов в высоту. Когда Дрэйк посмотрел сквозь прозрачное стекло, то увидел огромные белые ступени, уходящие в дымку, начинающуюся через двадцать футов, так что ниже ступени исчезали.

Дрэйк встревоженно всматривался. Там было что-то не так. Дымка, скрывающая все, висела неподвижно, мрачно зацепившись…

Дрэйк встряхнулся. Вероятно, внизу, у подножия лестницы была вода, теплая вода, соприкасающаяся с постоянным потоком теплого воздуха, и образовывался густой туман.

На секунду Дрэйк представил себе эту картину — здание в десятки миль длиной, стоящее на берегу озера и вечно скрытое серым туманом.

Бежать отсюда! — резко подумал он. — Бежать!

Дверная щеколда находилась на обычной высоте. Но казалось немыслимым справиться с гигантской конструкцией таким относительно маленьким рычагом. Она…

Она открылась легко, бесшумно, как хорошо сбалансированный механизм. Дрэйк вошел в густой туман и начал сначала быстро, потом все с большей осторожностью спускаться по лестнице. Ему вовсе не улыбалась перспектива окунуться в глубокую воду.

Сотая ступень оказалась последней, и не было никакой воды. Не было вообще ничего, кроме тумана. Ни основания лестницы, ни земли — ничего!

Опустившись на четвереньки, испытывая внезапное головокружение, Дрэйк пополз вверх по лестнице. Он так ослаб, что передвигался буквально по дюйму. Когда он обнаружил, что основанием лестницы было ничто, воз — никло кошмарное ощущение, что ступени вот-вот провалятся под ним.

Второй, более сильный страх придет, если окажется, что дверь нельзя открыть снаружи, и Дрэйк останется отрезанным здесь, на краю бездонной пропасти.

Но дверь открылась. Она легко подалась под весом его обессилевшего тела. Дрэйк лежал на полу в коридоре, и через некоторое время его охватило страшное удивление: что общего со всем этим имела девушка Силэни, продававшая в поездах удивительные вещи?

На это, казалось, не было ответа.

Постепенно страх уступил место чувству безопасности, росшему с каждой минутой. Дрэйк поднялся, стыдясь этого страха, и мысли его получили другое направление.

Это фантастическое место нужно исследовать снизу доверху. Где-то должен быть склад чашек, которые сами создают воду. А возможно, и пищу. Скоро он захочет есть и пить. Сначала нужно зайти в один из кабинетов, осмотреть все шкафы, взломать ящики стола, искать…

Взламывать ничего не потребовалось. Ящики открывались от малейшего рывка. Дверцы шкафов были незамкнуты.

Там лежали журналы, гроссбухи, странного вида регистраторы. Охваченный любопытством, Дрэйк бегло просмотрел расплывающиеся в глазах страницы нескольких журналов, которые разложил на столе, расплывающиеся потому, что руки его тряслись и он не мог сосредоточиться.

Наконец, собрав всю свою волю, Дрэйк отложил в сторону все, кроме одного журнала. Он раскрыл его наугад и прочитал то, что было там напечатано:

ЭКЗЕМПЛЯР ОТЧЕТА ВЛАДЕЛЬЦА КИНГСТОНА КРЕЙДЕНА ПО ДЕЛУ ИМПЕРИИ ЛИЦЕУСА II Н.Э. 27 364 — 27 378.

Нахмурившись, Дрэйк уставился на дату, затем стал читать дальше:

«Обычная история периода есть рассказ о хитроумной узурпации власти безжалостным правителем. Вдумчивый человек обнаружит неестественное желание защищать себя за счет других.

ВРЕМЕННОЕ РЕШЕНИЕ: предупредить близкого к краху императора, когда он поймет, что стоит лицом к лицу с Владельцем. Инстинкт самосохранения заставит его дать нужные гарантии на период будущего правления.

КОММЕНТАРИИ: это решение создаст вероятностный мир Типа 5 и должно считаться временным из-за очень сложной, непрерывной работы, которую профессор Терран Линк проводит на протяжении всего двести семьдесят третьего столетия.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: вернуть во Дворец Бессмертия после трехдневного отсутствия».

Дрэйк сидел, сначала напряженный, потом откинулся на спинку кресла, но в его голове осталось впечатление какой-то бессмыслицы. Очень просто, думать было не над чем.

Наконец, он перевернул страницу и стал читать дальше:

ЭКЗЕМПЛЯР ОТЧЕТА ВЛАДЕЛЬЦА КИНГСТОНА КРЕЙДЕНА.

«Дело Лейрина Грайнона, инспектора полиции 900 — го сектора города Нью — Йорк, который 7 июля 2830 г. н. э. был ошибочно обвинен в принятии взяток и деелеризирован.

РЕШЕНИЕ: Добился отставки инспектора Грайнона за два месяца до даты обвинения. Он вернулся на свою ферму и с тех пор оказывал самое минимальное влияние на все окружающее. Он прожил в этом вероятностном мире до самой смерти в 2874 г. н. э., и это обеспечило почти полные 290А.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ: вернуть во Дворец Бессмертия через один час».

Там было множество записей, сотни, тысячи в каждом журнале. Каждая запись была озаглавлена «Отчет Владельца Кингстона Крейдена», и его всегда возвращали во «Дворец Бессмертия» через несколько дней, часов или недель. Один раз через три месяца, и это было запутанное, безумное дело, касавшееся «учреждения демаркационного времени между девяносто восьмым и девяносто девятым столетиями» и включавшее «воскресших в активе по линии вероятностного мира троих убитых людей, поименованных…»

Острое чувство жажды и голода заставило Дрэйка осознать, что он сидит в этом необъятном, ужасном здании, читая фантастическую писанину человека, который должен быть сумасшедшим. И тут Дрэйк заметил, что в помещении начало темнеть. Свет, должно быть, шел откуда — то снаружи и…

Выйдя в огромный пустой коридор, Дрэйк понял, в чем дело. Дымка, струившаяся через окно на потолке, серела, темнела. Наступала ночь.

Дрэйк попытался не думать об этом… Остаться одному в похожем на склеп здании, смотреть, как мрак крадется по серому мрамору… Интересно, что за существа могут появиться из тьмы, которая вскоре станет непроницаемой, и…

— Перестань, дурак! — сказал себе Дрэйк вслух.

В тишине его голос прозвучал глухо и эхом отдался в дрожащем сознании.

Здесь должно быть место, где живет этот… Владелец. На этом этаже только кабинеты, но на других… лестница… надо найти лестницу. В главном коридоре он ее не видел, так что…

Все оказалось очень просто. Пройдя пятьдесят футов по первому боковому коридору, Дрэйк увидел широкую лестницу. Он поднялся по ней и попробовал первую встреченную дверь.

Дверь открылась в анфиладу великолепных жилых апартаментов. Там было семь комнат, включая сверкающую в сумерках кухню, стенные шкафы которой были битком набиты прозрачными банками. В банках была еда, одновременно знакомая и странная.

Дрэйк уже не испытывал никаких эмоций, даже дрожь удивления не коснулась его, когда он крошечным рычажком вскрыл банку с грушами и вывалил их прямо на стол… Однако бутылки никак не хотели открываться.

Позднее, поев, он поискал выключатель освещения, но было уже слишком темно, чтобы что-либо найти.

В спальне стояла кровать с балдахином, смутно маячившая в темноте, а в комоде Дрэйк нашел пижаму. Лежа под прохладной простыней и уже засыпая, Дрэйк подумал: эта девушка, Силэни, испугалась старика… Почему она испугалась? И что могло произойти в трейлере, что выбросило его, Ральфа Карсона Дрэйка… сюда?

С этой тревожной мыслью Дрэйк заснул.

Сначала где-то далеко возник свет. Он приближался, становился все ярче и, наконец, разбудил его. Как только Дрэйк открыл глаза, на него нахлынули воспоминания.

Лежа на левом боку, он таращил глаза — это был резкий дневной свет. Краем глаза он видел над собой серебристо — голубой балдахин, а над ним высокий потолок.

Постепенно Дрэйк понял, что в полумраке вчерашнего вечера он не заметил, какой большой, просторной и роскошной была его новая квартира.

Здесь были толстые, лоснящиеся ковры и обшитые панелями стены, и розовая мебель, сверкающая дорогой красотой. Над кроватью был установлен балдахин на четырех столбиках и…

В мыслях Дрэйка возникла ужасная пустота, потому что, повернув голову направо, он впервые увидел другую половину кровати.

Там лежала и крепко спала молодая женщина.

У нее были темно — каштановые волосы, гладкая белоснежная шея, и даже во сне ее лицо выглядело утонченно-интеллигентным. На вид ей было лет тридцать.

Дрэйк не стал рассматривать ее дальше. Как тать в ночи, он выскользнул из-под одеяла. Коснувшись пола, он замер, от отчаянного ужаса затаив дыхание, потому что…

Ровное дыхание, доносившееся с кровати, смолкло. Женщина вздохнула, а потом… это конец!

— Мой дорогой, — лениво раздалось звучное контральто, — что ты там делаешь в такую рань?

На кровати послышалась возня, и Дрэйк низко пригнулся в ужасном предчувствии визга, который раздастся, когда она обнаружит, что это не «ее дорогой».

Но ничего не случилось. На краю постели появилась прекрасная головка, серые глаза спокойно смотрели на него. Молодая женщина, казалось, забыла о своем первом вопросе.

— Дорогой, тебе по расписанию идти на Землю сегодня? — спросила она.

Это было сказано именно Дрэйку. Сам вопрос был настолько поразителен, что его личное отношение ко всему этому казалось второстепенным. Кроме того, пришло смутное понимание.

Это был один из тех вероятностных миров, о которых он читал в журналах Владельцев Кингстона Крейдена. Здесь, просто и ужасно, было нечто, что могло произойти с Ральфом Дрэйком. А где-то за кулисами кто-то создавал все это.

И все потому, что он начал поиски своих воспоминаний.

Дрэйк выпрямился. Он был в поту, сердце стучало, как отбойный молоток, колени дрожали, в голове не было ни единой спокойной мысли. Но он выпрямился и сказал:

— Да, я иду на Землю.

Это дает цель, напряженно подумал Дрэйк, причину по возможности скорее уйти отсюда и…

Он направился к стулу, на котором была его одежда, когда смысл собственных слов дал второе, более сильное потрясение его расстроенным нервам.

ИДУ НА ЗЕМЛЮ! Дрэйк почувствовал, как сознание оседает под тяжестью факта, который превосходил всю действительность его существования. Идти на Землю — откуда?

Ответ был безумным, вспыхнувшим в его усталом сознании: из Дворца Бессмертия, конечно, дворца в тумане, где живут Владельцы.

Кое-как Дрэйк добрался до ванной. Еще вечером он обнаружил там на изящной полке прозрачную баночку с мазью, на которой было написано:

«УСТРАНИТЕЛЬ БОРОДЫ — ВТЕРЕТЬ, ЗАТЕМ СМЫТЬ».

Это заняло полминуты — остальное еще минут пять.

Дрэйк вышел из ванной полностью одетый. Его сознание окаменело и, как погружающийся в воду камень, он устремился мимо кровати к двери.

— Дорогой!

— Да? — Напряженный, похолодевший, Дрэйк обернулся. Он с облегчением увидел, что женщина не глядит на него. В ее руке была маленькая авторучка и, нахмурившись, она что-то черкала в большом гроссбухе.

— Наше временное отношение друг к другу ухудшается, — не поднимая глаз, сказала она. — Ты должен больше оставаться во Дворце, омолаживаясь, в то время как я пойду на Землю и добавлю себе несколько лет. Ты устроишь это, дорогой?

— Да, — сказал Дрэйк. — Да!

Больше ничего не было сказано. Дрэйк прошел в маленький холл, затем в гостиную, а затем, выйдя, наконец, в коридор, прислонился к холодной мраморной стене, безнадежно размышляя.

Омолодиться! Так вот что делает это невероятное здание! С каждым проведенным здесь днем становятся на день моложе, и необходимо… ходить… на Землю, чтобы сохранять равновесие.

Потрясение все усиливалось. Больше не было сомнений: то, что произошло с ним в трейлере, было настолько важно, что гигантская сверхчеловеческая организация всеми силами старалась не дать ему узнать правду.

Вне всяких сомнений, сегодня он действительно должен узнать, что все это значит, обследовать все этажи, попытаться найти главный офис и…

Дрэйк медленно расслаблялся, выходя из внутренней напряженной концентрации мыслей, когда впервые за все время услышал шум. Голоса, шаги, люди — внизу.

Когда Дрэйк метнулся к балюстраде балкона, его охватило странное чувство, что он узнает ее.

Остановившимися глазами он уставился на большой главный коридор здания, по безмолвным, безлюдным пределам которого он скитался вчера столько часов.

Безмолвия и безлюдия больше не было. По коридору тек непрерывный поток мужчин и женщин. Он был похож на городскую улицу с движением в обоих направлениях. Все спешат, все заняты своими делами, все…

— Привет, Дрэйк, — раздался за его спиной молодой мужской голос.

Странно, но у Дрэйка уже не оставалось никаких эмоций.

Он повернулся медленно, как утомленный человек. Незнакомец, который поздоровался с ним, был высок и хорошо сложен. У него были темные волосы и полное, сильное лицо. Одет он был в отлично сшитый однобортный пиджак, привлекательно суженный в талии, и брюки, расклешенные, как бриджи. Он улыбался насмешливо и дружелюбно и, наконец, холодно произнес:

— Так ты хочешь узнать, что все это значит? Не торопись, узнаешь. Но сначала примерь перчатку и пойдем со мной. Кстати, меня зовут Прайс.

Дрэйк уставился на протянутую ему перчатку.

— Что… — начал он и замолчал.

Он вдруг осознал, что торопится слишком быстро все понять. Этот человек ждал его у двери и…

Самым важным было то, что они, наконец, пошли в открытую, Но… эта перчатка!

Дрэйк взял ее, нахмурившись. Она была на правую руку и пришлась ему впору, легкая, гибкая, но казавшаяся неестественно толстой. Ее наружная поверхность имела слабый металлический блеск.

— Ты возьмешь перчаткой его за правое плечо, — сказал Прайс, — кончиками пальцев надавишь ключицу вниз… Позже я тебе все объясню. Есть какие-нибудь вопросы?

— Какие-нибудь вопросы?! — Голос Дрэйка сорвался от крика, он с трудом прокашлялся. Прежде, чем он обрел возможность говорить, Прайс сказал:

— Я расскажу тебе, пока мы идем. Осторожно, здесь лестница.

Дрэйк, наконец, пришел в себя.

— Что означает вся эта чушь с каким-то плечом? — грубо спросил он. — Зачем…

Он беспомощно замолчал. Что-то в происходящем было не так. Он был как слепой, получающий обрывки впечатлений о мире, которого не мог увидеть. Не было ни начала, ни связи, ничего, кроме расплывчатых полу — фактов.

Он должен вернуться к началу. Он, Дрэйк, человек, искавший свои воспоминания. Что-то произошло с ним в трейлере, а все остальное вытекает из этого, как день из ночи. Не упускать это из виду и…

— Будь ты проклят, — сказал Дрэйк в полном замешательстве. — Будь ты проклят, Прайс, я хочу знать, что все это значит.

— Не волнуйся. — Они спустились по лестнице и пошли по боковому коридору в направлении главного. Прайс повернулся к нему и продолжал: — Я прекрасно понимаю, что ты сейчас чувствуешь, Дрэйк, но и ты должен понять, что нельзя перегружать твой мозг чрезмерным обилием информации. Вчера ты нашел дворец пустым. Ну, это не совсем точно было вчера… — Прайс пожал плечами. — Ты поймешь, как это на самом деле. Это было сегодня в мире, параллельном здешнему. Это здание будет стоять вечно, если ты сделаешь то, чего мы хотим. А теперь, ради небес, не проси меня объяснять теорию временной вероятности.

— Слушайте, — в отчаянии сказал Дрэйк, — давайте оставим все это и сосредоточимся на одном факте. Вы хотите, чтобы я что-то сделал этой перчаткой. Что? Где? Когда? Зачем? Уверяю вас, я вполне благоразумен. Я…

Его голос сорвался. С самого начала у него росла уверенность, что они с Прайсом направляются к главному коридору, ведущему прямо к большой двери, которая выходит на лестницу и туманное ничто под ней. Ощущение какого-то холода заставило задрожать все его тело.

— Куда вы идете? — резко спросил Дрэйк.

— Я отправляю вас на Землю.

— Через эту дверь?

Внезапно Дрэйк замолчал. Он не был уверен, что именно почувствовал, но голос его прозвучал неестественно резко и напряженно. Он увидел, что Прайс остановился, и твердо взглянул на него.

— На самом деле, во всем этом нет ничего страшного, — нетерпеливо сказал Прайс. — Дворец Бессмертия создан в водовороте времени, известном как Реверс, Течение в Потоке Времени Земли. Оно делает возможной работу Владельцев, хорошую работу, как ты узнал из прочитанного в кабинете Владельца Кингстона Крейдена…

Он продолжал говорить, объясняя, убеждая, но Дрэйку было трудно сосредоточиться на его словах. Беспокойство его росло. Продолжать путь куда-то с кем-то… Никогда!

Слово «Владелец» вывело Дрэйка из задумчивости. За последние сутки он так часто читал или слышал это слово, что даже забыл, что не знает его значения.

Он услышал голос, задающий вопрос, собственный голос, резкий и требовательный:

— Но кто эти Владельцы? Чем они владеют?

Прайс поглядел на него, темные глаза стали задумчивыми.

— Они владеют, — сказал он, наконец, — уникальной способностью всегда различать мужчин и женщин своего круга. Они могут по желанию проходить сквозь время. Здесь, — продолжал Прайс, — около трех тысяч Владельцев. Все они рождены в период пяти сотен лет, начиная с двадцатого века. Самое странное, что все они родом из единственного маленького округа Соединенных Штатов, около городов Кисслинг, Ингни и в особенности из маленькой фермерской общины под названием Пайфферова дорога.

— Но это, — у Дрэйка внезапно пересохли губы, — это моя родина. — Глаза его расширились. — И это там был трейлер…

Прайс, казалось, не слышал его.

— Физически, — продолжал он, — Владельцы также уникальны. Все органы их тела зеркально противоположны органам нормальных людей. Так, сердце у них расположено с правой стороны и…

— Но у меня тоже, — выдохнул Дрэйк. Сознание его запрыгало, забилось в костяных стенках черепа, стремясь вырваться наружу. — Поэтому армейская комиссия отвергла меня. Они сказали, что не могут рисковать тем, что в случае моего ранения хирург не будет знать о моей аномалии. Они…

За спиной Дрэйка прозвучали быстрые шаги. Он машинально обернулся и помутневшими глазами уставился на женщину в великолепном пушистом платье, идущую к ним.

Заметив его, женщина улыбнулась улыбкой, которую Дрэйк уже видел в спальне. Подойдя, она сказала своим низким голосом:

— Бедный парень. У него определенно нездоровый вид. Ну да, из — за меня он испытал легкое потрясение. Я дала ему как можно больше информации, не показывая, что знаю все.

— О, все в порядке, — небрежно сказал Прайс и повернулся к Дрейку. На его лице была легкая улыбка, словно он полностью оценил ситуацию. — Дрэйк, хочу представить тебе твою жену, по девичьей фамилии Силэни Джонс, которая сейчас расскажет, что произошло с тобой, когда ты забрался в трейлер ее отца у Пайфферовой дороги. Давай, Силэни.

Дрэйк застыл. Он был бесчувственен, как кусок дерева, лишен всяких эмоций и мыслей. Потом он постепенно начал прислушиваться к ее голосу, рассказывающему историю о трейлере.

Стоя в задней комнате Трейлера, Дрэйк думал, что может произойти, если он будет захвачен на месте преступления, прежде чем успеет уйти. Он услышал, как мужской голос в средней комнате произнес:

— Мы отправляемся в четырнадцатый век. Они не осмелятся поднимать большой шум в этом столетии, — голос мрачно хихикнул. — Ты заметила, что тот, кого они послали, был старик. Кто-то вышел и провел лет тридцать — сорок, старея, потому что старик оказывает гораздо меньше влияния на окружающее, чем молодой. Но нам лучше не тратить зря время. Дай мне точки трансформера, а сама иди в кабину и включи атомный трансформер.

Наступил момент, которого ждал Дрэйк. Он бесшумно вышел, сжав затянутую перчаткой правую руку. Он увидел, что мужчина стоит лицом к двери, ведущей в переднюю комнату и из нее в кабину машины.

Со спины мужчина выглядел коренастым, лет примерно сорока пяти. В руках он держал два прозрачных, слабо светящихся конуса.

— Все в норме, — грубовато крикнул он, когда Дрэйк остановился у него за спиной. — Мы двигаемся… А на будущее, Силэни, не будь такой трусихой. Особенно из-за Владельцев, черт их побери. Я уверен, что именно наша продажа этой ерунды и устранение такого количества металла со смещенным электронным балансом и сделало возможным их существование.

— Голос его задрожал. — Когда я думаю о кощунственном всемогуществе этого, то чувствую себя богом…

Голос его оборвался в испуганном всхлипе, когда Дрэйк схватил его за плечо и с силой надавил вниз на ключицу…

— Эй… минутку! — голос Дрэйка прервал рассказ женщины. — Вы сказали, будто у меня уже была такая перчатка, — он поднял правую руку со слабо мерцающей перчаткой, которую дал ему Прайс. — И еще вы сказали, будто я знал все о Владельцах о Дворце Бессмертия. Но вам же точно известно, что в то время я еще ничего не знал. Я только сошел с поезда, где торговец по имени Билл Келли привлек мое внимание к авторучке…

Он замолчал, заметив, что женщина серьезно смотрит на него.

— Я уверена, — сказала она, — через несколько минут вы все поймете. Все, что мы делали, было для того, чтобы подготовиться к этому моменту. Этому вероятностному миру остается существовать всего несколько часов — этому миру, где находимся вы, я и мистер Прайс, где возник странный баланс вовлеченных сил и, как может показаться парадоксально, все мы работаем против времени.

Дрэйк уставился на женщину, испуганный ее тоном.

— Пожалуйста, позволь мне продолжать, — настойчиво сказала она.

Коренастый мужчина застыл, словно человек, оглушенный ужасным ударом. А затем, когда Дрэйк выпустил его плечо, он медленно повернулся и его страдальческий взгляд устремился не на лицо Дрэйка, а на перчатку на его правой руке.

— Перчатка Разрушителя, — прошептал он и затем дико воскликнул: — Но как? Отражатели, изобретенные лично мной, не позволят приблизиться ко мне квалифицированному Владельцу! — Он впервые взглянул Дрэйку в лицо. — Как вы сделали это? Я…

— Отец! — раздался из кабины голос девушки, чистый и испуганный.

— Отец, мы остановились в 1650 году нашей эры. Что случилось? Я думала…

Она замерла в дверях, как испуганная птица, высокая, стройная девушка лет девятнадцати — и внезапно постарела и посерела, увидев Дрэйка.

— Вы… были… в… поезде! — сказала она. Ее взгляд переметнулся к отцу, она с трудом выдавила из себя: — Папа, он не…

Коренастый беспомощно кивнул.

— Он разрушил мою способность проходить сквозь время. Где бы мы ни были в пространстве и времени, мы останемся здесь. Но не в этом дело. Дело в том… Все рухнуло! Владельцы живут, исполняя свою работу.

Девушка ничего не сказала. Они оба, казалось, совершенно забыли о Дрэйке. Мужчина схватил ее за руку и хрипло произнес:

— Ты еще не понимаешь… Мы потерпели неудачу.

Она продолжала молчать. Лицо ее было бледным, когда она, наконец, ответила:

— Отец, то, что я сейчас скажу, жестоко, но… я рада. Они правы, а ты — нет. Они пытаются хоть что-то сделать с ужасными ошибками Человека и Природы. Они приносят огромную пользу своим изумительным даром и используют его, как бескорыстные боги. Тебе было нетрудно убедить меня, когда я была ребенком, но с годами у меня появились сомнения. Я оставалась с тобой из — за верности. Мне очень жаль, отец.

Она отвернулась. В глазах у нее стояли слезы, когда она откинула наружную дверь и спрыгнула на зеленую траву.

Дрэйк секунду стоял, зачарованный сменой эмоций на лице мужчины. Сначала оно задрожало от жалости к себе, затем на смену жалости появилось упрямство. Избалованный ребенок не мог бы выразить более естественную картину крушения своего эгоизма.

Дрэйк долго глядел на него, затем тоже пошел к двери. Там была девушка, с которой можно подружиться, и мир юной Америки, который можно исследовать и которому можно удивляться.

Они составили друг другу компанию, перед упорным молчанием которой отступил пожилой мужчина. Они часто гуляли по зеленой, необитаемой долине, Дрэйк и девушка.

Однажды, далеко от трейлера, они встретились лицом к лицу с группой индейцев. Для Дрэйка так и осталось вопросом, кто был больше напуган. Оказывается, у Силэни с самого начала был атомный пистолет.

Она выстрелила в валун. Тот исчез в ярчайшей вспышке, и никто из индейцев больше не ходил этой дорогой.

До известной степени, это была идиллическая жизнь, и любовь пришла легко, как ветерок, печально летящий над безлюдной страной. Пришла легко, потому что Дрэйк знал — и боролся с ее первоначальным равнодушием.

После этого они стали более настойчиво убеждать упрямого мужчину обучать одного, другого или обоих, как пользоваться их врожденной способностью путешествовать во времени. Дрэйк понимал, что мужчина мог окончательно сдаться из-за полного одиночества, но это случилось лишь год спустя.

Дрэйк с трудом ощутил себя снова во дворце и понял, что голос женщины смолк. Он посмотрел на нее, потом на Прайса и, наконец, сказал в замешательстве:

— И это все? Ваш… отец… — Он поглядел на женщину, не зная, как с ней обращаться. Было чрезвычайно трудно связать эту зрелую женщину с…

— Вы сказали, что ваш отец был против работы, выполняемой Владельцами, — поспешно продолжал он, — и… Но каким образом он хотел устранить их? Я это не понял.

Ему ответил Прайс.

— Планом Джонса было отклонить локальную линию, которая создала Владельцев. Мы знаем, что в этом сыграла определенную жизненную роль пища, но только комбинация пищи и других привычек были коренной причиной, которую мы так и не изучили. Мистер Джонс думал, дав людям возможность пить из его чашек и использовать другие кухонные приспособления, что это нарушит общую модель существования. Сбор им металлолома был также частью плана. Металл имеет очень сильное влияние на великий Поток Времени. Его внезапное перемещение из одного времени в другое может опрокинуть все вероятностные миры. Что же касается нас, то мы не могли вмешиваться за исключением наблюдений. Мир до двадцать пятого столетия — эпоха, где не действует никакое вмешательство Владельцев. Она должна решать свои проблемы сама. Даже вы, один из первых, владеющих даром путешествия во времени, хотя сами никогда бы не узнали об этом, согласились изменить свою судьбу — это почти естественно…

— Слушайте, — сказал Дрэйк, — либо я сошел с ума, либо вы. Я охотно принимаю все — существование Дворца Бессмертия, факт, что она моя жена в недалеком будущем и что я влюблюсь в нее прежде, чем женюсь на ней, но после того, как она выйдет за меня. Говорю вам, я принимаю все это, но… Чуть раньше вы дали мне перчатку и сказали, что я должен кое-что сделать, а через несколько минут моя… жена… рассказала, что этому миру грозит серьезная опасность исчезновения. Есть еще что-то, чего вы не сказали мне?

Прайс прервал его.

— Ваша роль во всем этом на самом деле очень проста. Как разъездной торговец «Быстрые сделки, Компани», вы последовали за Силэни, которой было тогда девятнадцать лет, к трейлеру у Пайфферовой дороги, принадлежащему ее отцу. Когда вы добрались туда, то не нашли ни ее и никого вообще, и пошли назад в деревню, чтобы расспросить о них. Однако, по пути вы были подобраны Владельцем Драйлом Мак — Магоном, переброшены на две недели вперед, и все относящиеся к делу воспоминания у вас стерлись. Вы очнулись в больнице и…

— Минутку! — запротестовал Дрэйк. — Моя… жена только что рассказала мне, что я делал там еще. Я, конечно, знал это раньше. Есть свидетель, мальчик по имени Джимми, который видел, что я вернулся к трейлеру и вошел внутрь перед тем, как трейлер исчез.

— Позвольте мне объяснить это, — спокойно ответил Прайс. — Из больницы вы поехали разузнавать, что с вами произошло. Кое — что вы обнаружили, а затем были переправлены сюда другим Владельцем, и вот вы здесь.

Дрэйк внимательно поглядел на него, затем на женщину. Она кивнула, и в сознании Дрэйка вспыхнуло пламя, когда Прайс продолжил:

— Через несколько минут я верну вас на Землю и высажу неподалеку от трейлера Петера Джонса и его дочери. Вы войдете, скроетесь в задней комнате и в момент, который вам описала Силэни, выйдете и схватите ее отца перчаткой за плечо. Перчатка излучает энергию, которая неуловимо изменит потенциал его нервной силы. Это не причинит вреда ни ему, ни, впоследствии, нам. Наоборот, он будет полезен, как наш агент — исследователь… впоследствии. — Закончил Прайс просто: — Теперь вы можете видеть, что это действие требует свободной воли, и мы сделаем по возможности все, чтобы создать уверенность, что вы не совершите ошибки.

— Мало ли чего я могу видеть, — сказал Дрэйк.

Он чувствовал Себя совершенно спокойно, не считая того, что его душа бесконечно расширилась. Он медленно подошел к женщине, взял ее за руку и внимательно поглядел ей в глаза.

— Это ты… когда? — спросил он.

— Через пятьдесят лет, считая от настоящего момента в твоей жизни.

— А где я?.. Где твой муж?

— Ты ушел на Землю, в будущее. Тебя убрали с дороги на это время. Одно и то же тело не может находиться в одном и том же месте дважды. И это напомнило мне: все зависит от тебя.

— То есть?

— Если вместо того, чтобы войти в трейлер, ты уйдешь по дороге, чтобы продолжить свою прежнюю жизнь, то через неделю достигнешь времени, где ты, ранешний, лежишь в больнице. И тогда ты исчезнешь, дезинтегрируешь.

— Ты слишком красива, и ты мне нравишься, — сказал Дрэйк. — Не думаю, что я захочу упустить тебя.

Спускаясь по лестнице в плотные клубы тумана, Дрэйк оглянулся и увидел ее. Она стояла, прижавшись лицом к стеклянной двери.

Вскоре туман скрыл ее.

Завершились его поиски воспоминаний. Ему еще только предстояло совершить то, что он считал забытым.