Крыло Книга 5

Глава 27

Титуса увели на допрос, но я не сомневался — он ничего не расскажет. Немногочисленные жрецы, верные республике, перепроверили ритуал, или скорее обряд, который предатель готовил для меня. И, как ни странно, ничего подозрительного не нашли. Совсем. Выразили готовность до мелочей расписать, какие элементы за что отвечают, чтобы доказать свою уверенность. Минато успокоил посвящённых и отпустил.

— У меня теперь вопросов ещё больше, — признался Дейдара.

После инцидента химик присоединился к стихийному совещанию.

— Основная проблема — мы не знаем мотивов безмолвных, — начал я раскладывать своё видение ситуации. — Их устраивало моё становление местным божеством, причина тому очевидна.

— Продолжение конфликта? — Минато тоже не был дураком и сложил пусть не очевидные, но вполне логичные выводы в единую концепцию. — Через своих агентов синие повлияют на коалицию, которая, несмотря на наш ультиматум, продолжит военную кампанию?

— Это всё объясняет, — киваю.

— Неприятно осознавать, что являешься просто пешкой в чужом грандиозном плане, — признался Дейдара.

Я не выдержал и рассмеялся, грустно рассмеялся. На его недоумение я ответил:

— Поздравляю и добро пожаловать в облегчённую версию моей жизни.

Химик нахмурился, зато Минато поддержал мой смех улыбкой.

— Да, будешь давать нам советы. Наша маленькая республика, пока не наберёт силу, будет фигурой в чужих политических играх. Уже сейчас в политике всех ближайших государств появился новый мотив.

— А что вы сделали для победы над этими грязными республиканцами? — попробовал угадать я.

— В точку, — кивнул бывший безликий.

— Не уверен, что Като именно тот, у кого следуют просить советов на эту тему, — хмуро отозвался Дейдара. — Наша цель — жить в мире. А не попадать в спираль постоянных конфликтов.

Но это заявление вызвало у меня только новый приступ грустного смеха.

— Да, теперь ты точно меня полностью понимаешь.

На что получил лишь ещё один мрачный взгляд.

— Если безмолвные способны перемещаться чуть ли не по всему городу, — переключил тему Минато, — то почему тот, что сидит под нами, не вмешался? Понимаю, что агенты среди людей для них, всего скорее не значат ничего, и спасать раскрытого шпиона безмолвный бы не стал. Но почему он Титуса просто не убил?

— Я задавался теми же вопросами после встречи с предтечем из Эстера. Способности этих существ далеко не безграничны. Более того, столкнувшись с ним в бою, могу сказать, что они весьма искусны, но в чистом могуществе не превосходят одержимых. Полагаю, местный безмолвный попросту не мог ничего сделать, не рискуя собой.

— Они сотни лет оставались в тени, — в голосе химика я почти физически ощущал желание возразить мне, но возражать было нечему, поэтому Дейдара спросил о другом. — Почему начали действовать столь явно?

— Самый логичный ответ: сейчас им маскировка не нужна, — ответил я.

— Они считают, что с этой информацией мы уже ничего не сделаем, ты это подразумеваешь? — уточнил Минато.

Киваю.

— Титус сказал, что мы обречены. Строим простую логическую цепочку. Безмолвные начинают действовать. Это значит, что ситуация как-то изменилась, либо что они закончили подготовку. С нашей стороны, со стороны одарённых и людей в целом ничего не менялось, как жили, так и живём. Значит, что-то изменилось для них. Ну-ка, есть среди нас тактики? Если очень долго маскировал и скрывал свои силы, а потом резко перестал, это значит что?

— До наступления осталось мало времени, противник не успеет среагировать, — ответил Дейдара.

— Более того, — подхватил Минато, — раз они не сидят сложа руки, полностью надеясь на подготовленный план, а действуют, это тоже неспроста. Наносят предварительный ущерб, как самое очевидное.

Руководство республики осознаёт угрозу — это хорошо, да что толку? Воевать или не воевать с соседями — зависит не от нас. Создать коалицию против неизвестных тварей, непонятно что задумавших — даже не смешно. Никто дипломатов республики и слушать не станет.

— Надо добраться до одной из этих тварей и заставить говорить, — высказываю своё предложение. — Сейчас получается, что мы встанем костью в горле всех соседей. И в попытках нас задавать они будут перемалывать свои человеческие ресурсы.

Вздохнул.

— Правда, существует ненулевая вероятность, что от людских ресурсов вообще ничего не будет зависеть, а безмолвным нужен сам факт конфликта, чтобы мы не могли скооперировать свои действия. Вылезет какая-нибудь дрянь, вроде Мглы, и мы прикурим по полной программе.

Здесь, после короткого размышления, даже Дейдара со мной согласился.

— Да, нам нужна информация. Получается, тебе нужно спуститься в Нижний Город?

Пожимаю плечами:

— Иного способа добраться до синего ублюдка я не знаю.

— А у нас не случится того же, что случилось в Донгоре? — хмуро спросил химик.

— Взрывать я точно ничего не собираюсь, — отвечаю я, хотя знаю, что вопрос относится немного не к этому.

— А что с рождением новых одарённых? Это же как-то связано с гробницами? — подтвердил мои мысли Дейдара.

— Като может и не трогать гробницу, — предложил Минато.

Правда, по голосу было понятно, что он сам понимает, почему его предложение нам не подходило.

— И под нами останется Нижний Город, где вместо одного безмолвного быстро появится другой, — возразил химик. — Нужно убирать гробницу.

Я развёл руками.

— Других способов не знаю. Касательно одарённых — нет, гробница только концентрирует рождение новых носителей дара в стенах города. Забирать силу ещё одного божества с помощью когтя я, если честно, не хочу, потому что не могу предсказать последствия. Но здесь всплывает другой вопрос — а другое оружие вообще способно ранить и убить бога?

Минато поморщился. Ничего не сказал, так что могу лишь предполагать, о чём он подумал.

— Поэтому решайте. За синей тварью я полезу в любом случае. Смогу захватить и притащить вам на допрос — сделаю. Если не получится — попробую допросить там. Если и это не выйдет — убью. Но что делать с остальным — решать вам.

Члены парламента кивками показали, что поняли меня. На этом импровизированное совещание закончилось.

Наверное, этот момент можно считать какой-то вехой в моей жизни. Опять же, я сам бы назвал вехой свою встречу с Олимпией. Появление волчицы для меня значит очень много, однако... Циничная прагматичность говорит, что свою вторую половинку находят если не всё, то многие, да и вообще счастливых семей вокруг много. Так что наше знакомство с Оли — это важный этап только в нашей с ней жизни.

То, что происходило сейчас, было несоизмеримо большим, масштабным, значимым, грандиозным. Я стоял на месте алтаря в центре некой печати. На вид — обычный человек. Ну, пусть высокий и хорошо тренированный мужчина, но по сути, просто человек. Добротная одежда, форма республиканских офицеров, только без знаков различия. Обычные армейские ботинки на ногах. А передо мной почти полсотни человек, вставших на одно колено и склонивших головы будто в молитве. Многих из них я знал лично, как друзей. С другими был шапочно знаком. Третьих не знал вовсе, но они знали меня. Никакой лишней вычурности, неуместной торжественности, никаких лицемерных слов. Я не идол, а передо мной не фанатики. Как минимум в тех, кого я знаю, могу быть уверен, они здесь из прагматичного понимания необходимости всего действа.

Мне поклоняются, как божеству.

Искренне отдают свою веру, давая мне силу защищать и оберегать. Их меньше полусотни, но текущая в меня сила пьянит, почти доводит до одури. Не скажу, что меня переполняет энергия, в небе над уничтоженной столицей королевства сил у меня было несоизмеримо больше. Даже будучи одержимым, я был сильнее. Сейчас я просто не испытывал истощения.

И чёрт побери...

Я действительно божество.

Сакральное существо, наделённое мистическими силами, лишь отчасти описываемыми известными магическими законами. Молодое, неопытное, не понимающее и не знающее своих возможностей. Бессмертное создание, в потенциале всесильное. В очень отдалённой перспективе, конечно же, но сам факт. Прислушиваясь к себе, я не ощущаю ничего... особенного, ни в своих мыслях, ни в своих желаниях и стремлениях. Осознавая, кем являюсь, я подсознательно ожидал чего-то... нового. Но пока все изменения, это переоценка моего отношения к простым смертным и тот новый... орган? Ощущение направленного на меня внимания, не мыслей, но чувств, надежд, стремлений.

И тем ироничнее, что сейчас вокруг меня скептики и прагматики. Все, Нагато, Кушина, Дейдара, прочие республиканцы, все они прагматики. Да, все они знают, что бог, Мёртвый бог, есть, а также знают, что никакого дела до смертных ему нет. Все они знают, что где-то внизу, в глубине Нижнего города, лежит младшее божество. Существо, что сильнее и старше меня, но проигравшее, склонившееся, обращённое в вечное рабство. И есть я, скептик и прагматик. Мы, собравшиеся здесь, все знаем, как мало даёт вера, когда мы говорим про жрецов или старые культы. И при этом все мы искренни здесь и сейчас. Парадокс.

Таинство завершилось. Люди встали, выпрямились, в их лицах читался вопрос. Получилось или нет? Я прикрыл глаза, сосредоточился и...

Как они направляют на меня свои надежды, веру в лучшее... Могу ли я ответить им? Если то, что они сейчас делали, было условной молитвой, могу ли я подтвердить, что услышал их просьбы и готов ответить?

— Я услышал вас, — собственный наделённый мистической силой голос удивил меня самого.

Белый Змей, вот уж где эталонный прагматик и скептик, задумчиво почесал подбородок.

— Столько просторов для новых исследований.

На лицах остальных было удивление и... Радость? Удовлетворение? Надежда? И прервавшийся было поток силы вернулся. Вот как это работает. Подхожу к Минато.

— Что вы решили?

К нам подходит Химуро. Мрачный и решительный, но в то же время напуганный. Последнее он, естественно, пытался скрыть всеми силами, но... Сейчас, когда он стал моим последователем, я это знал. Не чувствовал, именно знал.

— Химуро?

— Да, секунду.

Глубокий вдох. Он протягивает руку, пустую. Нервно одёргивает. Сосредотачивается и снова протягивает. На этот раз на ладони лежит коготь. Забираю артефакт. Минато серьёзно на меня посмотрел.

— Мы хотим остановить войну. Предотвратить её.

Киваю:

— Я знаю.

Минато невесело улыбнулся.

— Да, конечно. Если уверен, что сможешь справиться своими силами... Коготь тебе не потребуется. Если же тебе нужна большая сила, большее могущество — не мешкай. Неизвестно, когда мы сможем объяснить массам, для чего нужно тебе поклоняться, и кто ты вообще такой...

— А обманывать людей, превращая тебя в безликого героя, — продолжил за начальника Химуро, — мы не хотим. Когда-нибудь обман вскроется, и кончится это плохо.

— Но синего можешь принести мне, — вклинился Белый Змей, удивительно легко вошедший в компанию республиканцев, как здесь и был.

Люди собирались вокруг нас, вокруг меня. Для них тоже кое-что изменилось. Точка бифуркации. Момент перелома. Просто люди этого не знают, ещё не понимают. Потребуется время, чтобы пришло осознание. История разделится на до и после.

Прикрываю глаза, находя глубоко внутри Астарту. Демонице плохо, она забилась в свою нору, чтобы быть как можно дальше. Знать бы ещё, что с ней делать, как помочь. Или освободить. Ладно, подумаю об этом, когда закончим с этой разборкой. Напрягу республиканцев, пусть копают информацию.

Люди вокруг ещё что-то говорили, и я некоторым даже что-то отвечал. Давал надежду, успокаивал, даже шутил. Оказалось, некоторых из «незнакомых» я всё же мельком знаю, шапочно, успел забыть. Люди говорили о том, как предотвратить войну. Куда именно нужно лететь и с кем говорить, кому ставить ультиматум, прежде чем пускать в ход силовой метод. Спорили, нужно сначала ударить, демонстрируя силу, а уже потом разговаривать, или сначала попробовать поговорить. С морально-этической точки зрения, конечно, сначала говорить, и даже Белый Змей признавал, что сначала бить в морду, а затем разбираться, это не цивилизованно. Все здесь собравшиеся в огромной авантюре под название «республика» участвовали в том числе из-за осознания недостатков и слабостей старой системы. А дипломатия через угрозы, ругань и взаимные претензии, когда уладить спор без крови можно только при наличии стороннего авторитета, это и была старая феодально-родовая система. Опускаться до методов тех, с кем борешься, это... плохо.

В то же время, если подходить рационально, неуязвимым я всё же не был, а давать противнику шанс, зная, что он, во-первых, наверняка этим шансом воспользуется, а во-вторых, даже если не воспользуется, то угрозу на словах не воспримет всерьёз, именно потому, что является представителем старой феодально-родовой системы...

Сошлись на том, что сначала надо говорить. И я был с этим согласен. Сейчас у меня были силы, чтобы закрыться щитом, а из-под него меня не достанут теперь даже охотники на одержимых. Буду доминировать и унижать, пока не осознают, что я реально в состоянии разнести целый город. А для такого придётся забирать силы второго божества.

— Начинаем, — оборвав все разговоры, обратился я к Минато.

Кажется, бывший безликий сам стремился оттянуть этот момент, насколько возможно, и неважно, осознавал он это или нет. Минато кивнул. Мы не прощались и не слушали пожеланий удачи. Рутинное дело, спуститься на дно Нижнего Города. Я там уже бывал.

У безликих стоял переполох. Минато даже несколько забеспокоился, не случилось ли что, прорыв или ещё что-нибудь подобное, но нет. Вышедший к нам мужчина в маске, скрывающей лицо, успокоил.

— Не обращайте внимания, готовимся на случай непредвиденного. — И уже для меня пояснил развёрнуто. — Верхние уровни мы регулярно зачищаем, поэтому там постоянно кто-то есть, отрядов пять, как минимум. Сейчас же требуется всех их вывести на поверхность, заодно подготовиться к возможной попытке прорыва.

Киваю, принимая информацию.

— Две недели назад мы пробовали послать вниз подготовленный отряд, — лица безликого не было видно, но я по голосу ощущал, что он хмур. — Провели ритуал, сделав их искателями. Они не справились. Там внизу сидит что-то сильное и злое, хотя верхние уровни, как я и сказал, почти безопасны.

— Хотели добраться до гробницы? — задал я уточняющий вопрос.

— Скорее до безмолвного, — ответил мужчина.

На месте не сидели, да. Работают люди. А здесь я, такой весь из себя красивый. Но все эти разговоры меня только задерживают. Их потуги, в общем-то, для меня никакого значения не играют. Поэтому, посчитав, что правила приличия соблюдены, ведь я дал безликому высказаться, повернулся к Минато.

— Будьте готовы к разрушению стен.

Член парламента кивнул, оставаясь стоять на месте. Видимо, подготовились заранее, молодцы.

— Скоро вернусь, — бросил я.

И пошёл к спуску.

— Что? Но ритуал? — удивился безликий. — Мы ещё не...

— В нём нет необходимости, — я, не оборачиваясь, помахал рукой. — Просто верьте в меня.

Прогулка по лестнице. Затем ещё одна, и вот я уже в лабиринте изменчивых коридоров. Это не иллюзия, а искривление пространства. Но что такое искривление? Как безмолвный создаёт эти бесконечные лабиринты? Как совмещает несовместимое?

Кладу ладонь на стену перед собой. Я был в гробнице. Я знаю, как выглядит гробница. Толкаю стену. Делаю шаг, зная, что впереди ничего нет. Здесь большой зал, и не нужно всякими иллюзиями морочить мне голову. Стена остаётся неизменной, но я делаю шаг. Делаю ещё один. Третий. Иду уже без остановки, десять, двадцать шагов.

Рука упирается в закрытую створку двери. Нижний Город остаётся за спиной.