Куда уходят львы. Книга вторая

ГЛАВА 17

Однажды Рафаэлю доложили, что кто-то видел «ДиЕТПЛАСТ» на прилавке аптечного киоска. «Не может быть!» — изумился он и наорал на того, кто принес сомнительную весть. Его душераздирающий крик, должно быть, слышали во всех кабинетах — по крайней мере, в офисе сразу стало как-то безлюдно и мрачно. Белозёров тем временем бросился к лифту, прихватил по пути опешившего Расторгуева, как всегда надушенного, расфраеренного и в высшей степени креативного, прыгнул в машину и принялся метаться по аптечным точкам.

«Неужели эта гнусная харя Хабаров нарушил договор, раскидал «ДиЕТПЛАСТ» в розницу?! — размышлял Рафаэль, и кровь приливала к его лицу. — Если это так — пиши пропало: никто не будет заказывать пластырь по телеку, коль он продается на каждом шагу! Я УБЬЮ ЭТОГО ГАДА!»

В первой аптеке они с Расторгуевым «ДиЕТПЛАСТа» не обнаружили, и у Белозёрова затеплилась надежда: шухер ложный. Во второй и третьей аптеках пластыря также не оказалось. Рафаэль и Гриша радостно переглянулись; осталось только вернуться в офис на «Войковскую» и посмеяться над теми, кто поверил в недостоверную новость.

По пути назад приметили еще одну аптечку и решили для очистки совести проверить и ее. На этот раз умиротворенный Рафаэль остался в «БМВ», послав на разведку Расторгуева.

— Давай скорей, — бросил Белозёров ему вслед. — Нам пора возвращаться: москвичи сами себя грабить не будут.

Несколько секунд спустя Гриша выглянул наружу и панически замахал руками.

Внутри магазина все витрины были ушлепаны плакатами с изображением «ДиЕТПЛАСТа», к тому же упаковки с пластырем оккупировали добрую половину витрин и полок. Но не это более всего поразило Белозёрова — он увидел ценник с глупой, нелепой, издевательской ценой:

— Рафаэль Михайлович, мне кажется, твой партнер Хабаров тут и ни при чем, — предположил растерянный Расторгуев, непривычно обратившись к владельцу «Lions creative» на «ты», что случалось с ним в минуты чрезвычайного кризиса. — Возможно, кто-то завез в страну мелкую нелегальную партию.

Мгновенно вспотевший, он расстегнул вторую пуговицу на своей черной рубахе, которая вполне креативно сочеталась с элегантным костюмом песочного цвета.

— Да?! А как же эксклюзив на Россию, плакаты?

Рафаэль зачем-то погрозил аптекарше кулаком.

— Возможно, речь идет о сотне-другой упаковок, которые приобрели у нас же, в одном из филиалов, — парировал Гриша, виртуозно жестикулируя. — Из четырех аптек, в которых мы побывали, «ДиЕТПЛАСТ» продается только в одной. Разве это не подтверждает мои слова? Мы найдем поставщика и заставим его изъять товар из розничной сети.

Он замечательно улыбнулся, будто проблема и вовсе исчерпана.

— Хорошо, — немного успокоился Рафаэль. — Будем на это надеяться. Знаешь что? Ты обзвони филиалы, а я все же наберу Хабарова. На всякий случай.

В кабинет Рафаэля поскреблась и заглянула Тамара, и на бедной девушке не было лица (если, конечно, оно вообще у нее было).

— Что случилось, любимая? — поднял глаза Белозёров. — И где мой кофе с коньяком?

— Вас спрашивает Миронов, — сообщила секретарша погребальным тоном.

— И что в этом такого? Он не первый раз сюда звонит.

— Он… он матом ругается!

— Матом? Любопытненько.

Рафаэль дождался, пока матамара плотно прикроет за собой дверь, и неверной рукой поднес трубку к уху:

— Да, Сергей Львович, слушаю Вас.

Из динамика раздалось лишь зловещее сопение.

— Говорите громче, я Вас не слышу, — попытался включить дурака Рафаэль.

После некоторой паузы трубка все же заговорила тяжелым чеканным слогом:

— БЕЛАЗЁРАВ! Ты — ничтожество, ты — дрянь, говно! Ты — пот на яйцах бабуина! Ты меня предал. Я снимаю «ДиЕТПЛАСТ» с эфира. Я тебя похерю вместе с твоими зачуханными товарами. Я тебя так отымею

— жить не захочешь, унитаз на лыжах!

— Могу я все же узнать, что случилось? — совершенно спокойно поинтересовался Рафаэль, будто все эти оскорбления и угрозы предназначались не ему, а какому-то другому Белозёрову.

Миронов:

— Что случилось?! Ну ты и гнида! Думал, я не узнаю, что ты продаешь пластырь в аптеках? И почем? По 299 рублей! Я, видишь ли, надрываюсь, трачу на эфир последние деньги, транслирую круглые сутки твой пластырь на всю страну, а ты?! Вот твоя благодарность! Ты — фуфло, никто, подстилка трипперного кролика! Я тебя раздавлю, как таракана на кухне, завещание написать не успеешь!

Рафаэль:

— А поподробнее, Сергей Львович?

Миронов:

— Я только что получил одну справочку от своей службы безопасности. На этот час «ДиЕТПЛАСТ» продается более чем в пятидесяти аптеках, и не только в Москве, но и в Питере, Нижнем, Самаре. И это лишь то, что удалось отмониторить. Ну, что ты на это скажешь? А, БЕЛАЗЁРАВ?! Пукни что-нибудь, чего, язык проглотил?

Рафаэль машинально листал журнал телеметрии, а в голове, вместо предполагаемых ответов на мироновский наезд, почему-то проносились заплесневелые мотиваторы из телемагазинных роликов: «Теперь, приобретая у нас матрас, Вы получаете в подарок эксклюзивный наматрасник!» или: «Шерсть мериноса обладает уникальной гигроскопичностью, поддерживает нормальную температуру тела, оставаясь сухой даже при повышенной влажности»…

— Мы в курсе, — наконец выдавил Рафаэль глухим постанывающим голосом.

К счастью, он успел сообразить, что уходить в отказуху бесперспективно и крайне опасно.

— Мы в курсе?! — обалдел Миронов. — И это все, что ты мне можешь сказать?!

Рафаэль:

— Нет, не все. Мы уже вычислили поставщика и в ближайшее время предъявим ему претензии.

Миронов:

— Но ты же говорил, что у вас исключительные права на Россию и страны СНГ?

Рафаэль:

— Это так. Но у нас, к сожалению, нет прав на некоторые восточноевропейские страны. Партия «ДиЕТПЛАСТа», о которой идет речь, ввезена из Польши. Это совершенно точно. То есть речь идет о польском партнере американских производителей, у которого права только на свою страну. В шляхте дела не идут, он увидел, какой расколбас творится на нашем рынке, как мы раскрутили пластырь, и решил, чмо, погреть руки у чужого костра…

Белозёров вдохновлено дефилировал по подиуму живописного сочинительства, чувствуя себя старожилом в родной стихии беззастенчивой лжи.

Рафаэль:

— Не волнуйтесь, Сергей Львович, мы с этим пшеком разберемся, мало не покажется!

Миронов некоторое время недоверчиво и раздраженно дышал в трубку, размышляя над сказанным.

— Но почему тогда розничные цены на польский «ДиЕТПЛАСТ» в три раза ниже, чем наши? — уже без истерики, но все же недоуменно спросил он.

Рафаэль:

— Проще пареной репы. Поляк не тратится на телерекламу и, скорее всего, обходит таможенные пошлины. А зачем платить, если в багажник обыкновенного автомобиля влезает тысяча упаковок пластыря? К тому же он явно демпингует, чтобы выдавить нас с московского и российского рынков.

— Логично, логично, — почти успокоился Миронов.

— Хорошо, даю тебе три дня, чтобы полностью со всем разобраться. И ты это. не серчай на старого говнодава…

Поговорив с г. Мироновым, Рафаэль поспешил набрать г. Хабарова. Теперь у него не осталось и тени сомнения, что именно этот упырь — виновник происшедшего. Хабар вышел на связь только с третьего раза.

— Чего тебе? — грубо спросил он. — Готов рассчитаться?

Рафаэль тут же подавился своей заранее приготовленной пламенной речугой.

— Нет. то есть да. то есть. Николай Александрович, зачем Вы выбросили «ДиЕТПЛАСТ» в розницу? Мы так не договаривались!

Старый вампир цыкнул слюной, злобно усмехнулся.

— Ну ты и чудило! Ты часом не заболел? Это мой товар — что хочу, то с ним и делаю. Ты мне, что ль, гопник дешевый, будешь указывать?!

— Я Вам не указываю! — с вызовом в тоне отреагировал Белозёров. — Просто. просто Вы меня обманули, подставили!

— Да нет, просто ты еще не понял, что твое место у параши!

Рафаэль перехватил телефонную трубку из одной потной ладони в другую. В горле появился липкий ком и отчаянно запульсировал. Ему стало холодно, одиноко, страшно.

— Что это значит? — промямлил он.

Хабаров:

— Это значит, что вся твоя шняга мне давно надоела. Ведь ты решил, что я диффузория тупорылая, лох конченый, что меня можно разводить по полной. Так не пойдет. Командовать парадом буду я!

Он говорил вроде бы тихо и относительно сдержанно, но каждое его слово бухало в ушах Белозёрова, как молот по наковальне.

Рафаэль:

— Но Вы же понимаете, что завтра начнется грандиозный скандал? Вся телевизионная реклама будет снята, люди начнут аннулировать заказы, посыплются возвраты из регионов. Тем более что Вы реализуете в аптеках пластырь по цене, по которой мне его поставляете. Это нонсенс!

Хабаров:

— Нон… Чего? Какого лешего! Это все твой геморрой, дорогой Рафаэль. Ты не выполнил свои финансовые обязательства, поэтому я посчитал нашу сделку расторгнутой. Теперь расплатись со мной за все, что взял, и разбежались. А возвраты от тебя я не приму.

Сайленс! Рафаэль понял, что попался, что жучила виртуозно подловил его, очевидно, с самого начала задумав свою в принципе бесхитростную комбинацию. Отсюда и та податливость, с которой он пошел на изначальные условия. Конечно, теперь Хабару не нужен ни телевизор, ни Белозёров. Владельцы аптечных сетей теперь, после десяти тысяч халявных минут эфира на центральных телеканалах, горло друг другу перегрызут за право торговать«ДиЕТПЛАСТом». Спрос на него колоссальный, он превышает все мыслимые пределы.

— Что Вы хотите? — без обиняков спросил Рафаэль.

— Я готов сегодня же рассчитаться с Вами за первую поставку.

Хабаров:

— Это само собой, Рафаэль. Но этого мало. Я хочу напрямую работать с телеканалами. То есть вместе с тобой. Для начала познакомь меня с директором 16-го канала…

От неожиданности Рафаэль подавился кофе с коньяком, который минуту назад поставила перед ним писюшка Тамара.

— Может, Вам еще и свое кресло уступить? — не выдержал он.

— Не бычись, никто на твой трон не претендует, — успокоил Хабаров. — Хотя, знаешь, зерно в твоих словах есть. Тебе нужен партнер, который будет финансировать твои проекты, разгребать все твое дерьмо. А что, а? Дело говорю. Внесешь меня в уставные, выделишь мне маленький кабинетик под лестницей. Мы с тобой на пару, да с твоими психотропными роликами, столько бабла нашмаляем!

«Вот на что он замахнулся! Уже и фирму хочет отобрать!» Рафаэль выплеснул поганый кофе в мусорное ведро и наплескал в освободившуюся чашку пару глотков желанной живительной жгучей влаги — водки.

— Хорошо, я подумаю над Вашими словами, Николай Александрович, — неуверенно пробубнил он. — А с директором 16-го канала познакомлю Вас на следующей неделе.

— Подумай, подумай. Я торговлю через аптеки с завтрашнего дня приостановлю. И не расстраивайся, все будет тип-топ!