Кукла Буйного (СИ)

Глава 2

Этот амбал — он ведь шутит так, да? Запугивает, чтобы я смирной была. Не представляю, как можно всерьез такое говорить.

Я сглатываю, по спине бежит холодок. Всё внутри покрывается ледяной корочкой, когда этот мужчина смотрит на меня. Похотливым, масленым взглядом, от которого дрожат коленки. Если бы не сидела на диване, тут же бы сползла вниз.

— Вы ошиблись, — повторяю упрямо. — Я не знаю ни вашего Дикого…

— Буйного, — поправляет тут же, скалится.

— И его тоже! Я никого не знаю, ничего не делала. Это всё большее недоразумение. Я вообще мимо проходила, а тут вы напали. Вам же самим хуже будет, если не ту девушку привезете. А я не та.

Я продолжаю тараторить, выдавая ложь за ложью. У меня одна надежда на то, что они сейчас засомневаются, высадят где-то по дороге. И я смогу домой вернуться.

Или к подруге. Или где-то в глухой деревне потеряюсь, больше никогда в жизни не притронусь к плите! Сыроедством займусь, начну коров разводить.

— Хватит заливать, — амбал цокает недовольно, — мы всё проверили. Ты на камерах, киса. Твое личико хорошо рассмотрели. Поэтому не трать энергию зря. С Буйным она тебе понадобится. Или со мной, ага?

— Ага, — повторяю сдавленно, а после отталкиваю мужчину. Сбрасываю его ладонь с коленки. Я отодвигаюсь к дверце, но амбал тянет меня обратно. — Не трогайте меня!

— Слыш, ты борзость прикрути. Я пока добренький, со мной дружить надо. Или хреново будет, когда тебя нам отдадут.

— Но ведь пока не отдали? Сами сказали, что я могу ему понравиться. Буйный вряд ли оценит.

— Языкастая. Лучше бы к моему совету прислушалась.

Мой похититель усмехается, но больше не трогается. Я держусь подальше от него, обнимаю себя за плечи. Смотрю в окно, стараясь понять, куда меня везут. Ночь, темно, а я в фургоне с незнакомыми мужчинами. Они ведь могут сделать со мной всё, что хотят.

Или, что ещё хуже, этот Эмир Сабуров со мной разберется. О нём ведь такие легенды ходят — безжалостное чудовище. Которое чудом посадили.

Точно! Гремело ведь дело, по всем новостям крутили. Сабурова на каких-то махинациях поймали, он не смог отмазаться. Тогда как меня к нему приведут?

Или не к нему?

Страх сжимает, когда пропадают огни домов и фонарей. Мы неизвестно где. И чем дальше мы уезжаем, тем кровожаднее становится улыбка амбала.

Мысли роем пчел летают, жалят. Я представляю себе ситуацию одну хуже другой. Вот сейчас меня завезут в лес, а там…

Я чувствую облегчение, когда мы останавливаемся. Лучше сразу узнать, чем мучить себя фантазиями. Меня грубо вытаскивают из фургона, чьи-то пальцы с силой обхватывают мою руку. Тянут к забору с колючей проволокой.

Я замечаю синюю вывеску возле проходной. Щурюсь, стараясь прочитать получше, а после моргаю. Колония строго режима? Меня прямо на зону привезли?

К зэку?

Но это ведь хорошо! Вон, стоят охранники с оружием. Здесь должны царить закон и правосудие. Я попрошу о помощи и меня сразу заберут из цепких лап этих преступников.

— Помалкивай, — мужчина шипит мне на ухо, словно почувствовал моё состояние, — тебе всё равно не помогут. Не усугубляй своё состояние, кис.

— Время посещений закончилось, — охранник делает шаг к нам, сильнее обхватывает автомат. — Здесь не проходной двор.

— Посылка для Буйного, — коротко отчитывается амбал.

— Проходите.

Вот так просто, без лишних вопросов. Краем глаза я замечаю, как охраннику передают что-то, скорее всего — деньги. Крик о помощи, который застыл в горле, так и не вырывается наружу.

Если здесь все купленные, то мне никто не помогут. Ещё лично проведут в нужную камеру. Божечки, что же теперь делать?

Я кручу головой, ищу хоть какой-то способ выбраться. Но вокруг голый серые стены. Тянет холодом и беспомощностью. Мне никогда отсюда не уйти.

Я в колонии! В месте, в котором не думала, что окажусь. Я ведь никогда не нарушала закон. Ну, только раз ресторан сожгла, но не специально ведь! А теперь меня сюда привезли. К преступнику, бандиту.

Железная дверь со скрипом открывается, мне заталкивают внутрь. Я бросаюсь обратно, но не успеваю. Щелчок. Меня здесь заперли. В темноте, неизвестности.

Надо думать, срочно. Найти, где включатель, осмотреться. Обзавестись каким-то оружием. Или… Может, решетки на окнах широкие? Я со своей фигурой смогу протиснуться и сбежать. А потом придумаю, что делать дальше.

Замираю на месте. Стоит мертвая тишина, но что-то не так. Я шестым чувством понимаю, что не одна. Кожу покалывает от чужого взгляда. Мелькает красный огонёк.

Я в камере.

С хищником.

С опасным криминальным авторитетом.

Дрожь волнами проходит по телу, когда доносятся громкие шаги. Он приближается, а у меня сердце с ума сходит. Выстукивает в горле, я упираюсь ладонью в стену. Цепенею от страха и ужаса, не могу пошевельнуться.

Он рядом. Близко. В нос бьет терпкий запах мужского парфюма и табака. Я кашляю, когда сигаретный дым бьет в лицо.

Лампы вспыхивают ярким светом. Глаза начинают слезиться от неожиданности, но я не рискую жмуриться. Вместо этого рассматриваю мужчину, который стоит в нескольких шагах от меня.

Какой он огромный.

Те амбалы просто карлики в сравнение с этим… Буйным.

Он высоченный, с широкими плечами. Ткань черной футболки натягивается на его мышцах, которые похожи на огромные камни.

Божечки, он ведь одним прикосновением убить может. Даже напрягаться не нужно.

Такие мужчины во всяких конкурсах качков участвуют и первые места занимают. Я вообще не уверена, что когда-то видела настолько крупного мужчину.

Опасного.

Я запрокидываю голову, стараясь лучше рассмотреть Буйного. Понять по выражению его лица, что именно меня ждет. Он ведь бизнесмен, пусть и преступник. Наверняка мы сможем договориться.

Только ухмылка мужчины не предвещает ничего хорошего.

Как такой красивый мужчина будет настолько ужасным?

— Любительница огонька ко мне заглянула? — голос у него низкий, бархатный. Почти красивый, если бы не тот факт, что я здесь заложница. — С комфортом доехала?

— Это всё недоразумение, — завожу привычную пластинку. — Можно мне…

— Умолки.

Я тут же прикусываю язык. Буйный произносит это так, что спорить нет желания. Силы в его голосе достаточно, чтобы прижать меня к месту.

Мужчина лениво улыбается, рассматривая меня. Будто сразу под одежду проникает, настолько у него внимательный у него взгляд. И мне от этого внимания не по себе.

— Красивая, — мужчина кивает своим мыслям. — Сойдешь.

— Для чего сойду? — переспрашиваю глухо, обнимая себя руками.

— Для выплаты долга, куколка. Ресторан дохрена бабла мне стоил. Ты его сожгла. Отрабатывать как будешь?

Испугано сглотнув, я делаю шаг назад. Чувствую себя жертвой на прицеле у опасного хищника. Буйный не наступает, нет. Он просто прожигает взглядом. Загоняет меня в угол. Наслаждается запахом моего страха. А я боюсь, до чертиков боюсь.

Такое ощущение, что я перед ним совершенно обнаженная стою. Потому что касания его взгляда чувствую на самой коже, под одеждой. Жжет так, будто он пальцами сжимает. А на мне, между прочим, джинсы и кофта. Из хорошего материала. Плотного.

— Д-давайте договоримся? — Мой голос дрожит. Я делаю еще один шаг назад и понимаю, что все. Дальше идти некуда. Потому что в эту самую секунду я упираюсь спиной в железные прутья камеры, и тихонько взвизгиваю. Колени начинают дрожать и подкашиваться. Ничего лучше, чем схватиться пальцами за прутья и хоть так себя удерживать на ногах, я не придумываю. Но кажется идея была плохой. Потому что глаза Буйного вспыхивают от всей этой картины. Он довольно скалится и начинает идти на меня. Божечки, что же делать?

— Я сегодня добрый, — его улыбка не предвещает ничего хорошего. Я с ужасом наблюдаю как перекатываются мышцы под его кожей. Громадный какой. Мамочки.

— Это ведь хорошо? — Испугано поднимаю глаза и смотрю на него. Таких мужчин я прежде не видела. Глаза бешеные как у самого настоящего зверя. И черные. Никакого просвета в них нет.

— Для меня да, — снова скалится. Издевается? Мои колени начинают дрожать сильнее.

— Вы не поверите, но все произошло совершенно случайно, — из меня вылетает скороговоркой. Я решаю, что нужно выдать все сразу, пока меня прорвало, дальше может опять ступор наступить. Раз мне уже никто не поверил, приходится признавать свою вину. Да и громила, что сюда меня притащил, что-то про камеры говорил. — Я ведь не планировала. За считанные секунды все произошло. Я понимаю, что это слабое оправдание. Но я ответственная. Я все отработаю.

— Серьезно? — Буйный подходит совсем близко. Я нервничаю настолько, что не могу различить есть ли ирония в его голосе.

— Я могу написать расписку. Конечно, отдавать я буду долго, потому что работы у меня пока нет. Но я буду стараться. Устроюсь на две работы.

Снова тараторю. В какой-то момент мне вообще начинает казаться, что я вижу свет в конце тоннеля. Верю, что мы договоримся. Если у него есть еще ресторан, я могу работать там. Только, наверное, подальше от кухни.

— Отработаешь, — перебивает меня и тут я замолкаю в полнейшем ужасе. Потому что только сейчас осознала, что он подошел слишком близко. Настолько, что моя кожа начинает гореть от его горячего дыхания.

— Я много что умею, — произношу шепотом.

— Набиваешь себе цену, — ухмыляется, а после вообще страшное происходит. Он наклоняется и нюхает меня. Носом проводит по шее. Я даже дышать перестаю. Глаза распахнуты до предела. Щадящий режим нервной системы работает на максимум, и я еще не до конца осознаю в какой заднице оказалась.

— Я умею готовить, — пищу в ответ. Хотя, наверное, после того, что я сожгла его ресторан этот аргумент не самый выигрышный, — варить там, жарить. Котлетки, биточки…

— У нас с тобой есть общее хобби, — поднимается носом выше, скользит до самого уха, я же зажмуриваюсь, — я тоже люблю жарить.

Мне кажется или эту фразу он произносит с особым издевательством?

— Тоже увлекаетесь кулинарией? — От такой неожиданной новости глаза распахиваются. Ну хоть одна общая точка соприкосновения у нас есть.

— Увлекаюсь, — выдает в ответ, а после его рука сжимает мою талию. Сильно так, что я взвизгиваю, — разнообразием поз.

Секунда и меня уже оторвали от решетки. Я лечу вперед. Прямиком к столу, который стоит в левом углу камеры. Чудом успеваю выставить руки вперед и упереться ладонями в стол.

— П-подождите…

Отталкиваюсь от стола. Снова отступаю назад. Камера слишком маленькая и так бегать долго не получится.

— Знаешь сколько я за решеткой? — мужчина наступает на меня. Огромный, опасный. — Давно никого не было. Понимаешь к чему я?

— Да? — пищу, совершенно не понимая.

Он снова загоняет меня в угол без особых стараний. Я сама в него захожу. Пищу, когда он сжимает мою талию обеими руками, поднимает в воздухе и через секунду я уже сижу на столе.

— Ты сгладишь мой досуг в этом месте, — хрипит, его рука скользит по моей ноге. Поднимается. В глазах собираются слезы. До меня наконец дошло, что он от меня хочет.