Кукла. Я не была твоей

Глава 7

ОНА

Может я жестко с ним? Нормально. Тоже мне гость на ночь глядя. Сначала девок в ресторане лапает, а потом ко мне приезжает. Фу.

Пакет подарочный открываю, а там телефон. Дорогущий. Ну для меня, не для него. Я бы несколько месяцев на такой копила. Улыбаюсь. Теперь вину свою чувствую перед Богданом.

Так, не надо. А то я превращаюсь в одну из его девок. Он мне подарок, я ему себя. Так дело не пойдет.

Но телефону все равно рада, он мне должен как никак.

Все пора ложиться спать. Завтра последний день отработать и выходные.

День прошел в обычном режиме. Никаких неожиданностей не произошло. Дома отключили горячую воду на неделю, и я решила принять душ на работе. Зашла в один из свободных номеров, быстро помылась. Сложила блузку и юбку в пакет. Такая одежда совсем не подходит для духоты, которая уже две недели изводит город. Надела легкую короткую юбочку, кроп-топ. Сандалии заменили закрытые туфли, за что мои ноги были мне бесконечно благодарны.

Высушила волосы. Они у меня волнистые если не выпрямлять, но я не стала заморачиваться. Попрощалась с девочками на ресепшен и вышла на свежий воздух. Эта привычка задерживаться на работе мне не нравится. Но почему-то именно к концу рабочего дня появляются какие-то неотложные дела. На улице уже смеркалось.

На парковке у входа в Милтон стояли уже два таких знакомых джипа. Не успела я спуститься с лестницы, как передняя дверь одного из них распахнулась.

За рулем сидел Богдан. Что-то новенькое.

— Садись в машину.

— И тебе привет. Я домой иду.

— Давай без этого, садись говорю. — Замешкалась, но в машину села, захлопнула дверь.

— До дома меня подвести решил?

— Нет. Съездим кое-куда. — сказал мужчина и мы тронулись.

— Куда?

— Приедешь узнаешь.

— Я не хочу никуда ехать с тобой.

— Я хочу.

— Опять похищаешь?

— Ты вроде бы по доброй воле в машину села. Нет?

— А где твои слуги? Ты водить то умеешь?

— Ха-ха-ха, слуги. Передам Антохе, как ты его называешь. А вожу я уж точно лучше тебя.

— Ну не знаю.

— Расслабься.

— С тобой это невозможно.

— Ты что такая дерзкая последнее время?

— Я не понимаю, что ты ко мне привязался?

— Сам не понимаю.

— У тебя что дел нет? Работы?

— Дел полно.

— Ну так иди делай, оставь меня уже в покое. Мы же с тобой обо все поговорили.

— Не думаю, что ты этого хочешь.

— А ты за меня не думай.

— Все прекращай. У меня сегодня настроение хорошее. Подарок то понравился? — Указал мужчина на телефон, который я держала в руке.

— Понравился. Спасибо.

— Да не за что. Ты больше сделала.

— Ну это да.

— Не можешь ты да по нормальному?

— А ты можешь по нормальному?

Тут у Богдана зазвонил телефон. Он поставил на громкую.

— Чего тебе?

— Хвост за нами, номера пробиваю. Вы гоните, а мы их задержим.

— Мы домой тогда. Сейчас по скоростной срежем.

— Понял.

Богдан надавил на газ, и машина с ревом ринулась вперед. Я вжалась в сидение. Затем потянулась за ремнем безопасности и пристегнулась.

— Не очкуй кукла, сейчас оторвемся.

— Я Даша, а не кукла.

— Точно. Даша. Надо бы запомнить.

Богдан резко дернул руль, и мы свернули на скоростную трассу. Я даже боялась взглянуть на спидометр, последний раз стрелка перешла отметку сто пятьдесят.

— Куда мы едем?

— Домой.

— Не гони так. Мы разобьемся.

— Не каркай Даша. Все нормально будет.

Не знаю зачем, но я положила руку ему на плечо. Наверно я хотела впитать частичку его спокойствия. Коленки тряслись, руки тоже. Живот скручивало канатом от страха. Стоило посмотреть в окно, нападала паника. Фонари пролетали одним за другим, от чего я испытывала легкое головокружение.

Удивительно, что Богдан был абсолютно спокоен. Он уверенно вел машину, иногда поглядывая в зеркало заднего вида. Ему не в первой уходить от погони, это видно. Чего не скажешь обо мне. За последние пятнадцать минут я пережила всевозможные эмоции, а в голове проиграла массу финалов нашей поездки,

— Антоху набери.

— У тебя пароль на телефоне.

— 3821

Пошли гудки. Антон тут же ответил на звонок.

— Майор.

— Мы на скоростной. Уже выезжаем. Вы где?

— Мы его ведем. Он поворот пролетел. Тебя уже не догонит.

— Ясно. Встретимся дома.

— Хорошо.

Богдан снизил скорость. Я смогла выдохнуть. Он снял мою руку с плеча и крепко сжал пальцы. Мне вдруг стало так спокойно. Будто я и не боялась вовсе. Мы ехали в тишине до самого дома.

Вот и ворота открылись. А там парни с оружием, уже не так страшно. И кто бы мог подумать, что я буду рада находиться в этом доме, со всеми этими незнакомыми мужчинами по периметру.

Мы проехали вокруг коттеджа и заехали в гараж. В гараже стало совсем темно, когда Богдан вырубил фары и дверь гаража опустилась вниз. Лишь тусклый фонарь горел на стене. Богдан не отпускал мою руку.

— Испугалась?

— Сильно.

— Не трясись. Все же хорошо.

— Это ненормально так жить. Как ты можешь так жить?

— Успокойся. Ничего такого не произошло.

— Я бы так не смогла.

— Придется.

— Что придется?

— Привыкать, — он усмехнулся.

— Это не смешно.

— Немного.

Я смотрела на Богдана, а он смотрел на меня. Своим этим добрым и соблазнительным взглядом, перед которым я, как оказалось, не могу устоять. Одна половина меня сопротивляется. А другая жаждет его поцелуев, прикосновений. И вот она победила.

Я расстегнула ремень. Скинула сандалии и перебралась к нему на колени. Он не прикасался, лишь с удивлением смотрел на меня. Я обхватила руками его шею и впилась в губы. С каждой секундой моё тело разгоралось все большим пламенем.

— Ты же меня вроде как ненавидишь?

— Заткнись.

Он схватил меня за волосы и потянул назад. Впился губами в шею, а я непроизвольно заерзала, сидя на его коленях. Снова целует в губы, руками по телу проводит, под юбку и хватает за попу. Сжимает пальцами, так сильно, но мне не больно. А я только и думаю о его теле, как же хочется прикоснуться. Просовываю руки под футболку. Он такой горячий, а я словно впитываю это тепло, которое меня согревает, расслабляет и успокаивает.

А ещё плавит мои мозги, потому что я поддаюсь инстинктам, задвинув очень далеко, остатки здравого смысла.

ОН

Она меня точно доконает. Сама на меня запрыгнула, а я и рад. Девку эту хочу постоянно, прям одержимость. Адреналин сработал как надо. Накинулась, сама рулит процессом. А я телом её наслаждаюсь, запахом кожи. Не то, что сучки эти с духами противными. А эта настоящая, живая.

Руками меня трогает всего, сама кайфует, а я больший кайф от ее реакции получаю. Сама невинность, ага. Если не остановлю в трусы мне полезет, развратил я девчонку.

— Может в дом зайдем?

Остановилась. Глянула злобно. Теперь улыбается.

— Давай.

— Голодная?

— Да.

— И я. Щас Томка нас накормит.

В дом заходим. Тома встречает. Улыбается. Нравится ей кукла, оно и понятно.

— Том, покормишь нас?

— Пошла накрывать.

Куклу за руку взял и в ванную повел.

— Куда?

— Руки мыть, у тебя же пунктик по этому поводу.

— Это элементарная гигиена. — В глаза прям смотрит. Ни капли стеснения. По лицу не читается, не знаю, что она думает, чего ожидать. Может поэтому и цепляет.

Руки помыли, за стол в гостиной сели, а я смотреть не перестаю. Детально разглядываю. Взгляд у неё, особенный. Виду не подает. Не стесняется как раньше, уверенно держится, собрана. Будто подвоха ждет.

— Ну хватит уже пялиться.

— Не хватит.

— Правда, перестань. Ты меня смущаешь?

— Я тебя? Ты че щас в тачке устроила?

— Я испугалась просто.

— Понял. Ща пацанам свистну, со стволами забегут, и мы потом стол этот на прочность проверим.

— Отстань.

Ну вот, покраснела. На меня не смотрит. Улыбается. Глаза забегали, спрятаться хочет, а от меня не спрячешься.

Томка на стол накрывает, а я в рестик хотел куклу сводить. Но дома тоже нормально. Завтра в рестик сходим. Программа уже запланирована.

Поели. За руку взял и наверх повел.

— Мне не сюда?

— Нет. Со мной спать будешь.

— Сколько чести. В хозяйскую койку теперь можно?

— Опять начинаешь?

— И не думала даже. Просто у тебя же есть специальная комната для девушек, которые тут живут. — Выбесить меня пытается, но я не поддаюсь.

— Та комната гостевая, в ней никто не живет.

— Так для совместных ночевок?

— Никаких ночевок я не устраиваю. Один люблю спать.

— То-то же ты у меня два дня ночевал. На диване моем теснились.

— Не сравнивай.

— Я и не сравниваю. Просто говорю.

— А ты не говори просто.

ОНА

Богдан был как всегда не разговорчив и груб. А мне так хотелось поговорить. Видимо и правда выброс адреналина меня так взбудоражил. Я чувствовала, прилив энергии и мне хотелось болтать без остановки.

Мы зашли внутрь, Комната такая же, как и у меня тогда была. Чуть больше только. Гардеробная ещё есть. Огромная, как и его эго.

— Посиди пока, я там с Антохой поговорю.

— Хорошо.

Богдан ушел. Я ещё раз оглядела комнату. Как-то тут мрачно, одиноко. Идеально заправленная постель, белоснежное белье. Все вещи стоят на своих местах. Даже мебель строгая и сердитая, как и он сам.

Трудно ему наверно, не радоваться мелочам? Вся его жизнь наполнена проблемами и опасностью.

А как же радость? Счастье? Его мало. Вот поэтому он такой грубиян.

Я открыла шкаф, ожидаемый вид. Аккуратно сложенные футболки. На вешалках пиджаки, плечом к плечу. Даже носки разложены по цветам. Жуть какая.

У меня все куда проще. Порядок в шкафу — если при открывании из него ничего не вывалилось. Мы разные.

И что мне тут сидеть? Не хочу. Пойду лучше с Томой поболтаю, раз Богдан не настроен на разговоры со мной.

Я спустилась на первый этаж. Тома мыла посуду. При виде меня она снова улыбнулась. Она вообще была очень доброжелательной. Не в первое наше знакомство, конечно, но теперь да.

Ей было около шестидесяти наверно. Седые волосы, аккуратно собраны в пучок на затылке. Миловидное лицо. Фартук, как у домработниц из фильмов.

— Еще что-то хочешь Дашенька?

— Нет, скучно просто. Вам помощь не нужна?

— Я уже заканчиваю.

— А почему в посудомойке не моете?

— Да что тут мыть, пара тарелок. Спасибо тебе, что Богдана подлатала. Он мне рассказал, как ты ему помогла.

— Да ничего такого я не сделала. Повезло ему просто. Не сильно задело.

— Не первый раз везет. В прошлый раз две неделе в больнице провел.

— Подстрелили?

— Ножевое было. Чуть почки не лишился.

— Ужас. И как вы со всем этим справляетесь?

— С каждым годом все тяжелее. Старая я уже. В дом этот девчонкой пришла, и вот уже тридцать лет работаю. С рождения за Богданом ухаживала. Он мне как сын родной.

— Он вас любит.

— Любит, но не слушается. Я ему столько раз говорила бросить все. Жениться, детишек завести. Сколько можно уже жизнью рисковать, теперь вот и твоей.

— Разве он может просто вот так все бросить?

— Может. Но хочет ли?

Женщина была грустной. Мне стало её очень жаль. Еще бы! Посвятить свою жизнь человеку, который рискует своей. Ежедневно.

Я подошла у кухонному окну. Во дворе виднелась большая садовая качеля.

— А можно мне на улицу?

— Иди, конечно. Вот дверь во двор.

— Спасибо.

Я вышла на улицу. Наконец-то подул прохладный ветерок и воздух был свежим.

Территория дворика освещалась уличными фонарями. Я подошла к качелям. Села и слегка раскачалась. Скинула сандалии, чтобы касаться мягкого газона. Откинулась назад и закрыла глаза.

— Ты чего тут? — Услышала я голос Богдана. Он подошел ближе и сел рядом.

— Эти качели, ну никак не вписывается, в интерьер твоего дома.

— Я понятия не имею от куда она тут. Может Томка поставила.

Я легла на подушку и положила ноги на колени Богдана.

— Ты же не против?

— Вот так на секунду слабину дал, а она уже на тебя свои ноги свесила.

— Я не свесила. Просто положила, устала на работе.

— Так я предлагал тебе вариант, чтоб не батрачить.

— Мужика найти?

— Ну.

— Будешь меня содержать?

— Я с содержанками дел не имею.

— Вот облом, а я-то думала…

— Не смешная шутка. — Но Богдан улыбался.

— Смешно то, что ты даже в шутку мне отказал. Я запомнила.

— Сковородкой огреешь?

— Что тебе эта сковородка покоя не дает?

— Хрен знает, запомнилось.

— Все. Молчи. Я наслаждаюсь свежим воздухом, а ты мне мешаешь, — я закрыла глаза.

Он положил руки мне на стопы и начал легонько массировать. Приятно. Очень приятно. Чувствовала, как его пальцы давят на кожу, слегка проминая. Богдан не останавливался, двигался выше. Голени, икры. Казалось бы, такие мимолетные касания, а я от них растворяюсь. Открыла глаза, смотрю на мужчину.

— Иди ко мне.

Притянул меня и на колени к себе усадил. За талию держит и смотрит так пристально. А в глазах его искры мелькают. Блестят от света фонарей.

Ко мне потянулся. Губ моих касается. Всю свою нежность в поцелуй этот вложил. Но ненадолго хватило. За талию крепко схватил и прижал к себе жестко. Шею его руками обхватила и в губы его впиваюсь. А он в мои. Снова это безумие. Как в машине. Раздеть его хочется. Прижаться к этой сильной груди. Кожи дотронуться.

Богдан юбку мою задрал и за попу держит.

— Сейчас нас кто-нибудь увидит?

— Кто на меня работает, умеет себя вести.

— Ну перестань, правда. Там Тома на кухне, в окно посмотрит, а тут я попой своей сверкаю.

— Ха-ха-ха. Пошли тогда.

Богдан встал с качели и опустил меня на землю. Я запрыгнула в сандалии и поплелась с ним в дом.

— Что Антоха сказал?

— О чем?

— Ну ты же с ним поговорить пошел.

— Не бери в голову.

— У тебя проблемы?

— Не бывает у меня проблем, так неприятности.

— Ясно. Разговор у нас с тобой не получается.

— А я тебя не для разговоров позвал.

Мужчина резким движением развернул мена и закинул себе на плечо. Одной рукой он держал меня за ноги, а другой слегка шлепнул по попе.

— Ты чего?

— Не кричи. Тома спать уже наверно пошла.

— Поставь меня на пол.

— Или что?

— Получишь.

— Что получу?

— Богдан…

Но он не послушал. Занес меня на второй этаж, в свою спальню, а оттуда в ванную.

— В душ? — Предложил он и слегка приподнял бровь.

— С тобой? Нет. Я на работе помылась. Ноги сейчас помою только.

— Давай.

Я зашла в душевую. Включила кран. Настроила воду. Богдан в это время снял с себя джинсы, футболку.

— Ну подожди немного. Я сейчас уже закончу.

Но он не слушал. Зашел в душевую и переключил душ. Я и среагировать не успела, как струя теплой воды полилась мне на голову.

— Ну ты что? Я же в одежде.

— Снимай, — сказал Богдан и закрыл дверь в душевую. Вода медленно лилась из тропического душа, но моя одежда все равно стала насквозь мокрой.

— Сам снимай.

Вызов был принят сразу. Богдан взял края моей майки и потянул вверх, я послушно подняла руки. Он развернул меня спиной к себе и подошел ближе.

Волосы мои со спины убирает, в плечо целует, а я назад голову закидываю, на него облокачиваюсь. Чувствую его силу, тепло.

Руками по спине проводит, юбку в низ стягивает, вместе с трусиками. С себя трусы стянул и ближе ко мне прижался. Не поворачиваюсь, стесняюсь. Хотя, чего уже?

Щелчок. Крышка от геля. А я в предвкушении. Гель для душа на руки себе наливает и по мне размазывать начинает. Приятно. Очень.

То же самое делаю, в ладошки геля налила и на грудь его руки положила. Мышцы задергались, шрам от ранения обвожу. Зажил уже. По рукам пену размазываю, по животу.

Богдан возбужден, а у меня напрочь стеснение пропало. Руки вниз опускаю, трогать его начинаю там, о чем и думать раньше не могла. Он губы мои жадно хватает, целует, за талию держит. Чувствую, как мыльная пена по телу сползает.

Пену с тела смываем. Он первый выходит, а я вещи с пола подбираю, выжимаю и на сушилку.

Халат на меня накидывает, огромный. К себе притягивает, словно не может ни секунды без губ моих существовать. И я не могу. Без поцелуев его не могу больше.

К постели меня ведет, а я уже давно в подчинении. Напрочь обо всём забываю. Только в его объятиях мне хорошо, безопасно.

Халат с себя сбросил, и мой стянул следом. Мгновение и я уже на руках у него. На постель положил, нежно, бережно. Сверху навис, а я за плечи его держу, мощные, сильные. Такие от всех невзгод защитят, закроют.

Целовать продолжает. По шее моей двигается медленно, и снова темп набирает. Пока языком мочку уха облизывал, за сосок меня ущипнул, взвизгнула от неожиданности, но ещё больше прилив возбуждения ощутила.

Руку все ниже и ниже спускает, а я будто ожоги чувствую, так тепло его на меня влияет. Пальцами меня касается и на реакцию мою смотрит. Глаза темно-зелеными стали, устрашающими, опасными. А меня эта опасность так манит.

Пальцы его ощущаю и бедрами на встречу двигаться начинаю. Еще и ещё хочу. Темп мой ловит, в унисон начинаем двигаться. А я внутри хочу его ощутить, прям сводит все внизу от желания.

Богдан словно чувствует или мысли мои читает. Пальцем двигается ниже и желание моё исполняет. Аккуратно. Медленно. А я сжимаюсь вся. Чувствую, как энергия меня наполняет.

Палец его внутри чувствую и распыляюсь сильнее. Тяжелое дыхание переходит в стоны.

Еще ближе меня прижимает, мои губы его поцелуями заняты. Ощущаю давление. Куда мощнее чем раньше. Не спеша в меня входит. Не больно. Лишь чувство мне не знакомое, но приятное, долгожданное.

Медлит. Почему? К нему прижимаюсь ближе, только ближе уже не куда, словно слились в одно целое. Двигаться продолжает, а я буквально на электрическом стуле оказываюсь. Вся энергия, что копилась двадцать лет во мне, готова вот-вот наружу выскочить. Освободить меня.

Стоны его слышу и совсем забываюсь. В каком-то трансе оказываюсь. А он во мне уже всецело. Двигаться продолжает, но от губ не отстраняется. Чувствую, как жжет уже лицо от щетины, но и жжение это приятное.

Чувствую, как по телу тепло растекается. В одной точке концентрируется и к взрыву готовится. И он чувствует. Все чувствует. Пальцами мне помогает. Секунда и на части меня разрывает. Сжимаюсь, ногтями в спину его впиваюсь. Не сдерживаюсь. Наслаждаюсь мгновеньем.

ОН

Губы её целую, а она уже обмякла вся. Слышу стук сердца. Мой? Её? Похер. Щас злиться начнет, как отойдет. Не сдержал я свое обещание. Да и она сама все позволила. Так что и вины моей нет.

Как там говорят мозгоправы? Гештальт закрыть? Сделал. Теперь перестану о кукле думать. Отпустит. Делами займусь. Дохера всего накопилось. А я за бабой бегаю как сопляк какой-то.

Завтра ещё разочек закрепим и по разным дорожкам разбежимся.

В ванну сходил, полотенцем её вытер. И в койку рухнул. К себе прижал.

— Я в душ хочу.

— Щас пойдем. Пять минут полежим.

Полежали. Глаза открыл солнце в шары долбит. Утро. А куклы рядом нет.

В душ плетусь. Прохладную воду врубаю, проснуться никак не могу. Минут пять постоял, вроде очухался.

Штаны натянул и вниз спускаюсь.

Кукла с Томкой за столом сидят. Хохот на весь дом слышно. Спелись.

— Доброе утро.

— Доброе, ты че свалила?

— Я рано проснулась. Будить не хотела.

— Есть хочу. Чем так вкусно пахнет?

— Дашенька тут с утра колдовала. Оладушек нажарила.

— Колдовала? Я че после твоей стряпни в кого-то превращусь?

— Перестань что попало говорить. Садись уже за стол.

Томка меня строит как в детстве. Никак не может понять, что вырос я уже давно. На оладьи накинулся. Вот как так готовит вкусно? Только закидывать и успеваю. А Дашка на меня не смотрит, щеки покраснели.

— Доем и поедем.

— Куда опять?

— Увидишь. Купальник есть?

— Дома.

— По пути заскочим.

— Мне на работу завтра.

— И че?

— Ну я вечером дома должна быть.

— Будешь. У меня тоже дела вечером.

— Какие?

— Деловые.

— Понятно.

Дашку в тачку отправил. Сам переодеться поднялся. Томка в комнате, уборкой занялась с утра пораньше.

— Вас во сколько вечером ждать?

— Я один приеду.

— А Даша?

— У Даши своя хата есть.

— Богдан, на меня посмотри. — Тон изменила.

— Прекращай Том.

— Хорошая она. Думала у вас серьезно всё.

— Какой серьезно Том? Не может у меня быть серьезно ни с кем. Один я по жизни, так спокойнее.

— Не заслуживает она такого отношения. Ты сам знаешь это.

— Все Том, заколебала с нотациями с утра. Девка, как девка. Полно таких.

— Да уж не полно, — одеяло с кровати стягивает. На простыни мне показывает. А там еле заметные пятна крови. Я глаза закатываю, скалюсь. — Обидишь её, и я от тебя уйду. Не посмотрю, что столько лет тут прожила. Уйду.

— Да ты столько раз уже грозилась.

— А в этот раз сделаю. Ничему тебя жизнь Богдан не учит. Смерть отца должна была научить, а ты все в пекло самое лезешь. Тебе Бог помогает, вон девочку какую хорошую тебе предлагает, а ты пренебрегаешь. Уйдет она, а ты всю жизнь свою жалеть будешь. Прислушайся сынок.

— Я поехал. Сегодня не жди.

Тома блин выбесила с утра. Дашка что ли на неё так влияет? Заразила её своим мозгоебством. Ниче. Успоится. Не в первой уже.

К Дашке заехали. Вещи собрала и за город. К «Гранд Вилладж» подъехали. Внутрь заходим.

— Ваши апартаменты готовы Богдан Константинович, можете проходить.

— Пошли. — Куклу за руку взял и за собой повел. Внутрь заходим, охрана за дверью. У куклы глаза разбежались. Ещё бы. Бассейн в центре помещения. Диван огромный, рядом стол с фруктами. Бухло не стал брать, не такая она у меня.

— Тут классно.

— Есть такое.

— А почему людей нет?

— Я отдыхаю, а значит больше никому нельзя. Моё это заведение.

— То-то же девчонки на тебя так смотрели.

— Нормально смотрели.

— Ну не скажи.

— Персонал свой не трахаю.

— Правило очередное?

— Очередное?

— Без содержанок. Теперь вот персонал.

— С тебя пример беру: не бухаешь, руки моешь без конца.

— У меня хорошие правила.

— Так и у меня ничего. В парилку?

— Давай.

Дашка повыше забралась. Сидит кайфует. Капельки пота по телу стекают. Сексуально так.

А я ночь нашу в голове раз за разом прокручиваю. Повторения хочу. Томкины слова еще в мозгах засели, выгнать не могу. Прекращать, надо думать.

— Все, я в бассейн, мне жарко. — Я первый сдался. Жару не переношу.

— Пошли.

Дашка в бассейн нырнула, я следом. Вода прохладная, бодрит. К девке подплыл, на руки беру, ногами меня обхватила. Сама целует, собственностью считает, а я и не против. Сегодня по полной надо, чтобы все желание на ее счет отшибло.

На диван заваливаемся. На себя её усаживаю. Купальник сзади дергаю за веревку, лишний он тут. Грудь прям под руку мою создана. Сжимаю, не слишком. Дашка заерзала. Ненасытная какая. Вкусила запретный плод, не остановишь теперь.

На лопатки её заваливаю, купальник стянул. Трусы свои в сторону отшвырнул. Так и представляю, как сейчас кайфанем с ней.

В дверь стучат. Сука. Дверь приоткрылась.

— Зверь на трубке.

— Иду, — полотенце на бедра завязал. Вышел.

— Слушаю.

— Здравствуй Богдан. Встретится бы.

— Здорово Сергей Николаевич. Когда?

— Сейчас. Девушку отпускай и поговорим. Я на улице.

— Да она подождет. Сейчас подойду.

— Долгий разговор будет. Отпускай Дашу.

Нихера не понимаю. Че ему надо?

Про Дашку говорит. Следит за мной. Вчера его тачка за нами гналась.

— Собирайся, Антон тебя домой отвезет.

— Домой?

— Да, дела у меня. Одевайся и на улицу выходи. Антоха подождет.

— Какие дела?

— Неотложные Даша. Шустрей давай. Я позвоню. — Злюсь и на куклу срываюсь. Зверь напрягает. То встречи не допросишься, то сам приезжает.

Кукла губы надула и одеваться начала. Я на улицу выхожу. Вижу в беседке Зверь сидит. Охрана кругом его.

— Кукла сейчас выйдет, домой отвези и сюда возвращайся.

— Ее Даша зовут.

— Ты блядь не беси только.

К Зверю иду, напротив сажусь.

— Поговорить хотел?

— Да.

— Следишь за мной?

— Приглядываю.

Голову повернул. Дашка к машине идет. На нас глянула, отвернулась и в тачку прыгнула. Уехали.

— Я слушаю.

— Проблемы у тебя Богданчик. Конфликт интересов, мягко говоря. Что делать думаешь?

— А вы просто интересуетесь или помочь решили?

— Помогают врачи. Я не из их числа. Не пойму я тебя. Майор старший все сделал. Мы с ним сделали. На блюде тебе город подали, буйных убрали. Порядок навели. А ты, сколько у власти, лет пять?

— Семь.

— Семь лет и ума не дал, как действовать. Слушай меня сынок, так дела не ведут. Работаешь красиво, тут не поспоришь, но не всем твои методы нравятся. Партнеры твои огорчены, что ты аккуратно действуешь. А аккуратно, значит бабок меньше. Тебе может и хватает, а вот остальным недостаточно.

— Я в криминал не лезу. Как могу, так и выкручиваюсь. Вы с отцом… — Заводится начинаю. Зверь замечает.

— Спокойно. Беседуем же просто. Я знаю, что мы с Майором делали. Не всегда законно, но так нужно было. Чтобы боялись тебя, силы твоей. А Богдана никто не боится. Думаешь твоя разборка с Крайним что-то поменяла? Наоборот. В узком кругу молва ходит, что Богданом Майоровым девка малолетняя управляет. За неё он впрягается, а за друзей и не собирается.

— Ты теперь слухи собираешь?

— Я все слышу и все вижу. Репутация у тебя так себе. Мягкий. Таких не любят.

— Я в тюрьму не пойду. Мне бабок хватает, ты правильно сказал. Кому мало, пусть сами на рожон лезут.

— Не бывает так сынок. Если взялся, то и работай, как надо. А иначе, как отец закончишь. Только он в возрасте был, а ты пацан ещё, жалко.

— Меня убрать хотят?

— А ты думаешь Крайний сам на тебя рыпнулся, ему бы мозгов не хватило. Подсказали.

— Кто знаешь?

— Может знаю, а может и нет. Не моё это дело. Я же мэром скоро стану. Чтобы выше подняться, нужно тут себя проявить. Только вот обстановка в городе мне не нравится. Не спокойно.

— И что делать?

— Помощи хочешь? Ты мои методы знаешь.

— Я слушаю.

— Дашеньку нужно в покое оставить. Не за чем её подставлять. Вдруг ты меня не послушаешься и беда будет, молоденькая она совсем, жалко.

С братьями Тихомировыми встреться. Прими их предложения. Я краем уха слышал, все там четко, без подводных. Ну а дальше по ходу дела разберемся.

— Девка понравилась?

— Богданчик, ты что? Я ее лет на сорок старше.

— У тебя и моложе девчонки были, мне не заливай.

— Мы договорились?

— Да забирай ты куклу, мне то что. Одной проблемой меньше.

— Даша её зовут.

— Ага.

— Ну вот и хорошо. Завтра приедешь?

— Про сходку помню.

— Сходка? Так ещё говорят?

— Я говорю.

— Ну ясно. До встречи значит. Поехали Дим. В мэрию.

Зверь свалил, но осадок остался. Раньше отец меня жизни учил, теперь этот. Методы ему мои не нравятся, да пошел он. Все они пошли.