Куратор: Том 2

Глава 19

Издав очередной хрип, Шах распахнул глаза и попытался сфокусировать зрение.

— Ну давай, солнышко, вставай, — влил я в него ещё больше «зелёнки».

Хрип мужчины перерос в крик, на который из соседней комнаты-склада выглянул Глухов. Махнул ему рукой, мол, все в порядке.

— Ты… вытащи-и… — Шах буквально выплёвывал из себя слова, стараясь вновь не заорать.

Крепкий мужик, чего уж там. Мало кто сможет сдержаться, когда у тебя организм буквально поедает сам себя, пытаясь зарастить раны. А у Шаха их хватало с избытком.

— Не тыкай тут и на меня смотреть! — щёлкнул пальцами перед носом бандита, привлекая его внимание, но тот, не отводя взгляда, упорно смотрел на висящих людей.

— С… с-сними… с-сними их… — наконец-то смог произнести он.

— Зачем? — я присел на край стола и задумчиво уставился на придурка. — Слышал я про тебя и твоих отморозков. Так что, как по мне, это место для вас просто создано. И, что самое главное, по городу не бегаете, мелочь в тёмных подворотнях с прохожих не трясёте.

Я назидательно поднял палец, а после им же ткнул в кровавую корку, затянувшую ещё не до конца зажившую рану.

— Аг-хр, — скривился Шах, но, кажется, очередная порция боли его взбодрила. По крайне мере, взгляд приобрёл более осмысленное выражение.

— О, встряхнулся? Давай, неуважаемый, рассказывай, что за хрень тут творится и почему вы из друг друга «дурь» гоните?

Услышав вопросы, уголовник отрицательно покачал головой.

— Баш на баш, — делая паузы между словами, прохрипел он. — Освободи меня и моих людей… И я все расскажу!

— А ты смешной. Надеюсь, сдохнешь в мучениях, — спрыгнув со стола, заметил направляющегося к нам Глухова.

— Пусто. Все обыскал! Одни ящики с наркотой, — доложил Ростислав. — Не повезло нам с оружием, начальник.

— Хреново. Ну да ладно. Зато информацией разжились да этим уродцам жизнь попортили, — я, выкинув из головы будущий труп, разглядывал алтарь со множеством трубок, прикидывая, стоит ли тащить его в подвал. И вообще, не призову ли я какую-нибудь божественную дрянь, собирая всякую гадость в одном месте…

— Меняю, меняю наши жизни на оружие! — вновь напомнил о себе Шах, услышав слова Глухова.

— Так нет же его, — я вернулся обратно к столу.

— Здесь оно! Мой личный схрон! Освободите моих людей, и я вам покажу! — даже в таком положении ему явно было тяжело что-то выпрашивать.

— Интересное предложение. А какое своевременное, — не смог удержаться я от ухмылки. — Говори, где оно. Мы сходим проверим.

— Не прокатит, — Шах дёрнул головой и попробовал подняться со стола. — Открывается только по отпечатку ладони. Моей.

Увидев, как в моей руке появляется бритва, бандит тут же поспешно добавил:

— И по голосу! И ещё она спрятана за фальшпанелью. Без меня не найти!

— Ах ты хитрожопый сукин сын! — в голосе Глухова мелькнуло что-то похожее на восхищение. — И много у тебя таких тайников по району?

— Помогите подняться, я ног не чувствую, — проигнорировав вопрос сыщика, Шах с трудом сел и, закачавшись, едва не упал на пол.

Впрочем, никто из нас на помощь не кинулся.

— Сколько времени? — все-таки приняв вертикальное положение, он поднял голову и уставился на нас. — И кто вы такие?

— Почти двенадцать, — взглянув на часы, сообщил бандиту и представился: — Я Дед Мороз, а мой товарищ — фея. Есть у него при себе волшебная палочка…

— Понятно… Значит, основная масса подтянется через пару часов, — прикинул мужчина. — Я так понимаю, вас всего двое?

— Шаришь, — не стал отнекиваться. Отрицать очевидное было глупо.

— Дебилы, — высказался бандит по поводу нашего решения нагрянуть на базу столь малым составом. — Повезло вам, что все свалили, а то поубивали бы ещё на входе.

— Куда свалили? — уточнил я, хотя примерно представлял.

— В клуб по интересам, говнюк! — Шах закашлял и сплюнул кровь на пол. — Ты что со мной сделал, сука!?

— Ты с выражениями потише, красавчик, — предостерёг я его, — а то прострелю руку, а потом криво сращу.

— Понятно, грёбаные операторы! Когда же вы все передохните, мрази!? Все проблемы из-за вас!

Я выстрелил, прерывая его истерику. Правда, не в руку, а плечо. Надеюсь, правильно выстрелы считал и патроны не перепутал, а то иначе этого говорливого сейчас плесень жрать начнёт.

Шаха выстрелом откинуло назад и, кувыркнувшись, он все же рухнул на кафельное покрытие.

Присев перед лежащим на полу и прижимающим к новой ране ладонь мужчине, схватил его за волосы.

— Ты, наверное, сразу не понял, ублюдок… Я не вижу сейчас перед собой человека. Не вижу того, к кому можно проявить хотя бы тень сочувствия. Передо мной сейчас дикое животное, отведавшее человеческой крови. Таких как ты нужно уничтожать сразу. Но ты жив, потому что мне выгодно тебя использовать. Уяснил?

Шах кивнул, хотя это и не просто, если тебя держат за волосы. Вот только в глазах его бушевало настоящее пламя, сулящее адские страдания, если мы поменяемся местами.

— Показывай, куда идти, — приказал я, хватая его за руку и поднимая с пола. Ну блин, всё-таки испачкался в крови…

— Первый зал, подсобка, — с трудом передвигая ногам и почти повиснув на мне, указал отморозок. Пришлось тащить его на себе.

— Ты и твоя бригада как здесь оказались? — все же уточнил я.

— Когда завертелась вся эта хренотень с адептами, часть моих людей разом уверовали в посланца Кутха.

— Что ещё за Кутх? Это морфы так себя называют? — увидев, что Шах не догоняет, пояснил: — Друзья твои бывшие. Те, что способны обличие менять.

— Странное название.

— На что фантазии хватило. Ты не отвлекайся, рассказывай.

Пока я волок Шаха на собственном горбу, он поведал до нельзя банальную историю о дружбе, предательстве и героизме. Шучу, всё как обычно оказалось максимально гнусно и отвратительно.

Всё дерьмо, по его словам, началось после того, как на одну из баз напал какой-то хрен, положив нескольких человек, а ему самому разворотив пол-лица. Мало того, после этого он ещё и умудрился скрыться, несмотря на облаву.

Эх, слушал бы и слушал эту классную историю, но время не ждёт.

Буквально на вторые сутки после того случая в банде начались непонятные бурления. То тут, то там зазвучали странные слова и шепотки. Подчинённые все больше обсуждали, что после такого провала банда уже не та.

Иногда, проходя мимо своих людей, Шах слышал разговоры о силе и о возможности подняться с самого дна. На тот момент главарь не придал этим словам особого значения, так как порой и сам толкал подобные речи, мотивируя подчинённое ему стадо.

Брошенный Глуховым взгляд в сторону бандита явно говорил: «Ну ты и недоумок».

И тут пришла очередная напасть: стали исчезать люди. Иногда возвращаясь, иногда — нет. Шахов пытался надавить на вернувшихся, надеясь получить хоть какие-нибудь объяснения, но те только странно улыбались и отнекивались, уходя от ответа.

Применять силу главарь побоялся. Каким-то внутреннем звериным чутьём осознавал: стоит ему сейчас расправится хоть с одним из вернувшихся, и он сам исчезнет.

Так, с ужасающей скоростью бандит стал терять верных людей, становясь заложником своих бывших подчинённых.

— А потом вечером ко мне в квартиру ввалился хмырь в сером костюме и сделал предложение, от которого не отказываются.

— Сколько к тому моменту с тобой осталось людей?

— Все те, кто сейчас висит верх ногами в лабе, — скривился Шах.

— А чего не лёг под более сильного? Не первый раз небось прогибаться пришлось бы, — ехидно бросил Глухов.

— Так оттого не лёг. Не захотел делиться властью. Его поэтому с самого начала и завербовали. Понимали, сволочи, что не согласится. А убрать то ли сил в начале не хватило, то ли решили оставить на десерт, приготовив десертную «дурь». Угадал? — повернулся я к Шаху.

Бандит промолчал, но по глазам было видно, что попал в самое яблочко.

— Здесь, — ткнув здоровой рукой, мужчина остановился перед небольшой дверью.

Я кивнул Глухову, чтобы он проверил обстановку, а сам, не отпуская отморозка, прижал к его горлу бритву. Так, на всякий пожарный.

— Пусто, — доложил Рос, включив свет в маленькой подсобке.

Комнатка три на три метра, с одним стеллажом, на полке которого стояло пустое пластиковое ведро.

— За какой канделябр дёргать? — спросил я у старавшегося дышать как можно менее глубоко бандита.

— К-канделябр? — непонимающе переспросил Шах, и из тончайшего разреза на шее показались капельки крови.

— Башкой не верти, кретин! Куда твою руку прикладывать, чтобы ларчик открылся? — я толкнул хромоножку в чулан, где его тут же взял на прицел Глухов.

Двигаясь, словно разбитый параличом девяностолетний старик, Шах сам добрался до стены и приложил руку к плитке, совершенно не отличающейся от своих сестёр.

Щелчка никакого не прозвучало, хотя я почему-то ожидал. Зато на уровне лица бандита открылась тонкая прорезь, сантиметра три шириной, и он принялся быстро надиктовывать комбинацию цифр.

Вот теперь, стоило Шаху закончить, щелчок раздался. Небольшая секция стены стала плавно опускаться, предоставляя доступ в очередное, тёмное помещение.

— Я выпо… — стал поворачиваться Шахов, но тут ему на затылок опустился мой кулак и он, отключившись, рухнул на пол.

— И зачем? — спросил Ростислав, глядя на валяющегося на полу отморозка. — Тем более он не рассказал, как здесь очутился.

— Ничего интересного мы бы все равно не услышали. Не переживай, живой он, — успокоил я сыщика, — просто не хочется, чтобы он из какой-нибудь незаметной заначки вытащил пистолет и прострелил твою дурную голову.

— Вот же ж спасибо за беспокойство, — шутливо сделал полупоклон Глухов.

— А ты не так безнадёжен, — улыбнулся я, нашаривая выключатель на стене. — У старушки есть шансы.

— Это вряд ли. Твою ж мать! — выругался Ростислав, стоило свету зажечься.

— Повторяешься, хотя тут я с тобой согласен, — произнёс, рассматривая длинные стеллажи, заставленные разнообразным оружием. — Он войну устроить собирался, что ли?

— На сотню людей точно бы хватило, — кивнул Глухов, вскрывая один за другим ящики, уложенные штабелями вдоль стен. — Патроны, патроны… О, взрывчатка!

— Плохо.

— Чего это вдруг? Наверняка найдём, где использовать, — удивился напарник, но останавливаться не стал, продолжая вскрывать находки.

— Слишком много подарков. Фургон, мало охраны, оружие со взрывчаткой. Чую, грядёт волна большого дерьма.

— Удивил, бляха-муха! Когда-то было иначе? Лучше скажи, что делать со всем этим будем? Мы вдвоём тут до самого утра провозимся. А если верить этому уроду, то у нас ещё часа полтора в запасе. Максимум два.

— Это как раз-таки не проблема, — успокоил я его. — Ты, кстати, со взрывчаткой работал?

— Нет, откуда? Виноградов, тот вроде что-то знает. У него в отряде точно сапёр был.

— Ладно, тогда смотри внимательно, — отыскав ящик с радиодетонаторами, я показал Глухову что, куда и в каком порядке подключать.

— Кажись, понял, — спустя десять минут кивнул сыщик. — Куда ставить будем? И все-таки, как ты планируешь перетаскать все это барахло?

— Сейчас увидишь, — взяв в одну руку ящик со взрывчаткой, второй схватил бессознательного Шаха за ногу и поволок обратно в лабораторию.

Добравшись до зала, закинул бандита обратно на стол. Глухову же указал на примеченные ранее пульты от цепей.

— Снимай двоих, — приказал я.

Ростик, кивнув, взял большой пульт и, потратив пару минут на изучение, стал набирать на нем какие-то комбинации.

Первым на пол опустился крупный, обнажённый по пояс мужчина с вязью татуировок во всю спину. Следом с лёгким стуком приземлился индивидуум поменьше. Выделялся он помятым хаером огненно-оранжевого цвета.

— Ну что, на ком опыты проводить будем? — вслух подумал я. — Царь, царевич, король, королевич…

Прежде чем успел произнести считалку до конца, Глухов не выдержал и разом выдернул трубки из обоих.

— Да что их жалеть-то? — словно оправдываясь, ответил на мой молчаливый вопрос Ростислав.

— Тебе про даму из соседнего зала и твой гневный посыл напомнить или не стоит, избирательный ты наш?

— Не стоит, — буркнул он, переведя взгляд обратно на бандитов.

Те, как только из них вынули трубки, стали мелко трястись, но лица порозовели, а дыхание стало ровнее.

— Такое себе зрелище, — пробормотал Глухов, глядя, как под татуированным расплывается лужа. — Хотя… дерьмом был, дерьмом и остался.

Исходя из наколок, правдоподобно изображающих сцены убийств, с этим было трудно не согласиться.

Первым с пола, шатаясь и даже не открывая глаз, поднялся мужчина с хаером.

— Ах ты ж, курва! Как башка-то раскалывается, — ни к кому конкретно не обращаясь, простонал «хаер». — Где этот гондольер!? Щас я его урою!

С трудом разлепив глаза, он увидел перед собой ухмыляющуюся рожу Глухова, крутящего в руках дубинку.

— А ты че за даунитто!? Чет я твою мерзкую рожу не припомню, — удивился кретин с явным отсутствием инстинкта самосохранения.

В этот раз Ростислава сдерживать не стал, так что тот, особо не мудрствуя, оприходовал идиота дубинкой по сраке и уронил обратно на кафель.

— Мордой в пол, уроды! Любой, кто оторвёт свою бестолковку от пола, полезет обратно на крюк! — гаркнул я. — Рос, пни-ка этого любителя наскальной живописи, а то он слишком громко изображает бессознательность.

— Да с радостью! — не стал оказываться бывший полицейский и от всей своей широкой души приложился дубинкой по рёбрам бандита.

Тот взвыл, словно на него вылили ведро кипятка и скрючился, обхватив себя руками.

— Так, эти вроде вняли. Давай ещё четверых.

Пробуждение очередной партии, прошло куда драматичнее. Из спущенных с «небес» померли двое. Ну, или выжили. Тут зависит от того, кто ты: оптимист или пессимист.

Дождавшись, пока бывшие пленники придут в себя, начал раздавать указания.

— Рос, берёшь этих четверых и топаешь на склад с оружием. Начинаете по тихой перетаскивать все в фургон. Если начнут качать права и требовать перерыв на обед, сразу стреляешь в ноги. Убивать не надо, просто вернём их обратно на крюки, — я устрашающе улыбнулся, — и трубки воткнём. Понятно изъясняюсь?

Четвёрка синхронно кивнула.

— Тогда чего встали? Двинулись, — махнул рукой с зажатым в нем пистолетом. — Я чуть позже присоединюсь. И, Рос, не жалей их. «Мяса» тут много!

— Лады! — кивнул он и, подгоняя «невольников», отправился грузить оружие.

Я же, стоило всем покинуть зал, первым делом подтащил Шаха к свободной игле и, воткнув её, наблюдал, как у него замедляется дыхание, а лицо приобретает бледный вид.

Следом, не пожалев две шашки, закрепил их на алтаре, поборов искушение захватить его с собой.

А потом раскидал всю имеющуюся взрывчатку, стараясь сделать так, чтобы после взрыва тут ничего не уцелело.

Закончив с подготовкой к большому бадабуму, взял пульт и разом опустил на пол восьмерых. На этот раз процент смертности оказался пониже. В живых остались аж шестеро.

Ожидая, пока счастливчики придут в себя, осмотрел погибших. Внешне ничего необычного. Более-менее одинаковое телосложение. Пол тоже вроде ни на что не влияет, потому что и там, и там попадались женщины. Интересненько…

Как только в глазах бандитов замелькали зачатки разума, быстро ввёл их в курс дела, не забыв упомянуть, что их жизни зависят только от них самих. Но дошло не до всех — пришлось потратить «гнилую» пулю.

Зрелище проняло «великолепную» пятёрку, и выжившие, спотыкаясь и тут же поднимаясь, помчались в зал.

Там нас ждала нестройная колонна из трех бандитов, таскающих тяжёлые ящики, и хмурый Глухов, следящий за ними.

— Пришлось одного пристрелить, — доложил Ростислав.

— Ты поэтому такой грустный? — растянув цепочкой своих «подчинённых», указал, какие ящики им брать в первую очередь.

— Долго, мы здесь слишком долго. Становится опасно.

— Верно говоришь, — кивнул я. — Много ещё места в фургоне?

— Не очень. Максимум ещё пару ходок — и все.

— Ну тогда пора сворачиваться, — я с жалостью вздохнул, оглядывая опустевшую меньше чем на половину нычку Шаха.

— Ж — жадность, — намекая, констатировал Ростислав.

— Да прав ты, прав, — я принялся закладывать очередную порцию взрывчатки в схроне.

Пока занимался этим непыльным делом, сыщик и его «подопечные» закончили погрузку и теперь дожидались меня в главном зале.

— Так, вы двое, в той комнатке лежит девушка. Оттащите её к машине. Рос, проследи, — попросил я облегчённо выдохнувшего напарника. Тот благодарно кивнул и ушёл.

— Теперь вы, господа хорошие, — обратился к оставшимся бандитам. — Шаху вашему я обещал сохранить ему и вам жизнь, так что слушайте внимательно.

Я поднял руку с зажатым детонатором в руке.

— Вот эта штучка в ближайшее время подорвёт ваш магазинчик. Где-то минут через тридцать. Но, так как я обещал, то до конца этого времени у вас будет возможность стащить своих товарищей с крюков и убраться подальше. Понятно изъясняюсь?

— Да. Конечно. Понятно, — раздался нестройный хор.

—Условие первое — в оружейку не лезть! Она заминирована. Условие второе — алтарь не трогать. По той же причине. Шаху так и передайте… — за спиной раздались шаги, и появился Глухов с двумя «цепями».

— Готово.

— Отлично, тогда уходим, — кивнул я, направившись к выходу и продолжая держать замерших бандитов в поле зрения.

Закрыв дверь и пройдя шлюз, с облегчением выдохнул. Честно говоря, думал, что они все же рискнут напасть. Парочка из них — точно. Но нет, сдержались.

Усевшись на водительское место, поправил почти сползшую на пол девицу, дожидаясь, пока разместится Глухов.

— Погнали, шеф, двойной счётчик!

— А ты, я смотрю, повеселел, рыцарь недоделанный, — улыбнулся напарнику, выруливая на дорогу.

— Да не, просто все на удивление гладко прошло, вот и радуюсь, — начал оправдываться Ростислав, при этом поглядывая на спасённую бандитку. — А чего останавливаемся?

— Любишь фейерверки? — поинтересовался я у Роса, сворачивая с дороги.

Пристроив машину в тёмном переулке, из которого открывался прекраснейший вид на базу бывших «Цепей», заглушил мотор и, усевшись поудобнее, стал наблюдать, изредка отвечая на вопросы Ростислава.

Впрочем, он особо их задавать и не рвался, просто старался поддержать разговор и не уснуть. Усталость как-то махом набросилась на нас, и я с трудом сдерживал зевоту.

— О, побежали, — спустя двадцать с лишним минут Глухов заметил выбегающих из магазина отморозков.

— Успели-таки! И даже до появления кутхов. Жаль, я надеялся на драку, — глядя на часы, всё-таки зевнул я.

На циферблате секунды текли одна за другой, и когда на нём высветилась тридцатка, а поток убегающих из лаборатории «цепей» иссяк, я нажал на кнопку детонатора.

— Ярко… — сухо пробормотал эмоционально выгоревший Глухов. Я же молча завёл машину и с чистой совестью поехал прочь из района.