Курячий бог

2 Кира разрабатывает план действий

Шахматы стояли в кабинете на специальном столике. Это были дедушкины шахматы из красного дерева, старинные и очень красивые. Дедушка научил Тёму играть в них, когда тот был еще совсем маленький, а теперь Тёма играл, но редко, потому что папе не нравилось, что Тёма часто выигрывает. Папа считал, что это ПОДРЫВАЕТ ЕГО АВТОРИТЕТ. А Тёма очень гордился, когда выигрывал. Мама тоже этим гордилась, а папа вроде бы и радовался, что у него такой умный сын, но в то же время ему было как-то обидно. И Тёма слышал, как мама ему однажды сказала: «Ты понимаешь! Это же гены! Вылитый дед! Гроссмейстер! А ты — художник! У тебя другой талант!» И папа сразу улыбнулся, успокоился и радостно проиграл Тёме еще одну партию.

Тёма очень любил шахматы и обрадовался, что Кира захотела в них поиграть, про себя он даже торжествовал — вот сейчас она УВИДИТ! Уж он покажет ей высший класс мастерства! Пускай восхищается!

Вначале все было хорошо — Кире шахматы понравились. Правда, она совершенно не захотела слушать объяснения правил игры, зато с удовольствием разглядывала полированные фигуры, а потом по-своему расставила их на доске — черно-белыми парами — и попросила в подарок коня. Хотя бы одного. А лучше — парочку. Но только вороных. Можно еще и одного белого — для упряжки. Чтобы тройка получилась. Тёма ужасно смутился и объяснил, что подарить коней он не может, потому что тогда нельзя будет играть: даже если одной фигуры не хватает — и то уже в шахматы играть нельзя, а если целых трех, то и подавно, к тому же это шахматы дедушкины, они ими очень дорожат. Мама говорит, это их СЕМЕЙНАЯ РЕЛИКВИЯ.

Кира отвернулась и всхлипнула.

— Ты жадный! — крикнула она сквозь слезы.

Тёме было ужасно стыдно.

— Хочешь, я тебе что-нибудь другое подарю? — предложил он.

Кира резко повернула к нему злое, заплаканное лицо.

— Не надо мне от тебя ничего! Понял? В кои-то веки попросила у него маленького деревянного конька — и то пожалел! Да подумаешь! Что, у меня своих лошадок нет? Да я папе скажу — он мне целую конюшню подарит! Знаешь, сколько у него всяких коней!

Кира терла глаза кулаком. Тёме было не по себе.

Но больше всего его удивило то, что у Киры, оказывается, есть папа. То есть папа, конечно, есть у каждого человека. Но раньше он про Кириного папу никогда ничего не слышал.

— Кир! — осторожно сказал Тёма. — То есть… Акир! А твой папа… он где? Почему я его не видел?

Акира перестала плакать. Слезы у нее вмиг просохли, а губы сжались в одну полоску, как будто она их крепко стиснула.

— Не видел, потому что он далеко! — ответила Акира. — Он в Б… в Боливии. Вот он где!

— Правда? — удивился Тёма. — Здорово! А что он там делает?

— Как что? — Акира небрежно пожала плечами. — Работает.

— Кем? — Тёма все больше радовался за свою подругу. Конечно, у нее очень красивая и деловая мама, на которую все должны равняться и с которой надо брать пример, но все-таки хорошо, что у нее и папа тоже есть!

— Мой папа работает королем, — скромно сказала Акира.

— Королем!? — Тёма был потрясен. — Значит, ты — принцесса?

Акира кивнула.

— Я так и знал! — воскликнул Тёма. — Ты знаешь, Акира, я вот так и чувствовал всегда, что ты принцесса. А почему же ты тогда не едешь в Боливию к твоему папе, в ваше королевство?

Акира посмотрела на Тёму с укоризной.

— Мой народ воюет. А мой папа, боливийский король, командует сражениями! Он каждый день скачет впереди отряда — в черной бурке, на белом коне! А за ним — его верная боливийская дружина, богатыри, все равны как на подбор, в белых плащах и на гнедых конях! А папа машет серебряным мечом, и на голове у него — золотая корона с большим драгоценным камнем!

Тёма смотрел на Акиру восторженными глазами.

— Ас кем же воюют боливийцы? — спросил он, запинаясь от волнения.

Акира на минуту задумалась.

— Как это с кем… всем известно… отважные боливийцы воюют со свирепыми парагвайцами… а ты что… не в курсе?

— Я этого не знал, — честно признался Тёма.

И от смущения задал еще один вопрос.

— А какого цвета камень в короне у твоего папы?

Тут уже Акира ответила не задумываясь:

— Желто-оранжевого! Как солнце! Он блестит, переливается и сверкает!

— Здорово… — выдохнул Тёма и про себя подумал: «Какая же Кира скромная! Ведь она ни разу до сих пор не рассказывала про своего папу. И никогда не говорила, что он король, а значит, она — принцесса. А как бы другие девчонки хвастались на ее месте! Все-таки мне с ней повезло… Хорошо иметь такую соседку! И подругу!»

Кира действительно была настолько скромна, что больше не распространялась про папу-короля.

— А ты любишь разыгрывать по телефону? — деликатно перевела она разговор на другую тему.

— Кого разыгрывать? — удивился Тёма.

— Разных людей. Это очень весело. Например, ты звонишь кому-нибудь и говоришь: «А у вас не пропала беленькая собачка?». А он тебе говорит: «Беленькая собачка? Нет, беленькая не пропадала». А ты тогда ему говоришь: «А вы сами-то разве не пропадали?», как будто он — тоже собачка. Представляешь, как он разозлится?

Тёма просто задохнулся от восторга.

— Здорово! — сказал он.

— Это круто! — кивнула Акира. — Давай позвоним. Набирай номер!

— Какой? — спросил Тёма, поднимая трубку.

Акира побежала в другую комнату, взяла вторую трубку беспроводного телефона и вернулась к Тёме.

— Да все равно! Ну, набери номер как ваш, только в конце единицу.

Тёма набрал. Трубку сняли почти сразу.

— Леночка, это ты? — спросил женский голос.

— Нет, это Тёма, — ответил Тёма растерянно.

— А тебе кого? — спросила женщина.

— Мне… ну это… — Тёма так смутился, что не замечал Акириных знаков и совсем забыл, что он должен сказать.

— Собачка… беленькая, — прошипела Акира.

— Ну, мне беленькую собачку! — обрадованно повторил Тёма.

— Мальчик, перестань хулиганить! — строго сказала женщина и повесила трубку.

— Ты что? Ты же все испортил! — набросилась на Тёму Акира.

— Я не могу. — Тёма понимал, что испортил игру, и чувствовал себя виноватым. — Я еще не научился. Давай теперь ты.

— Ну ладно, — вздохнула Акира. — Что вы вообще без нас можете? Давай теперь мой номер, но только последняя — единица.

К телефону подошла старушка. Тёма уже было помотал головой, чтобы Кира пожалела старушку и не разыгрывала ее, но Кира уже спросила БЛАГОНРАВНЫМ голоском:

— Скажите, у вас не пропадала собачка — беленькая такая?

— Деточка! — обрадовалась старушка. — Умница! Ты по объявлению?

— Ну да, я — да, то есть я — нет, — вдруг запуталась Кира.

— Конечно! — воскликнула старушка. — Спасибо тебе! Только у меня не собачка! У меня котик пропал! Пушок! Беленький! Может, ты моего котика нашла?

— Нет, бабушка, — сказала Кира огорченно. — Котика вашего я не нашла.

— Как жаль! — старушка была в отчаянии. — А я уже обрадовалась! Ведь у меня, кроме него, никого! Только Пушок и был! И он пропал!

— Не плачьте, пожалуйста! — взмолилась Кира. — Мы с Тёмой его поищем!

— Да, конечно! — закричал Тёма. — Обязательно! У него есть ОСОБЫЕ ПРИМЕТЫ?

— Есть! — обрадовалась старушка. — У него одно ушко опущено. Одно так, знаете, торчит, а второе как бы свисает. А сам беленький! И глазки голубые! Такой котик! Как зайчик! Да на него кто угодно позарится! Неужели украли?

— Мы найдем его, — повторила Акира. — Дайте нам ваш адрес и не волнуйтесь: мы обыщем все дворы и подвалы! Судьба вашего котика в надежных руках!

— Вот спасибо, — сказала старушка и продиктовала адрес. — А тебя как зовут, девочка?

— Акира, — сказала Кира.

— Спасибо, Ирочка, — вежливо поблагодарила старушка. — А меня зовут Афродита Степановна. Можно просто — тетя Фрося. Значит, я буду ждать. Вы звоните мне, ребятки, пожалуйста.

Тёма повесил трубку.

— Какая милая старушка. Жалко ее. Надо обязательно постараться найти ее кота. И главное, ведь она живет в соседнем доме.

— Поэтому у нее и телефон почти как у нас, — догадалась умная Кира. — Только зачем она меня Ирой обозвала?

— Она не нарочно. Она плохо слышит, — заступился Тёма за старушку. — Ну что, разыграем еще кого-нибудь?

— Теперь твоя очередь, — буркнула Акира. Она еще не пришла в себя от обиды, что перепутали ее имя. — Набирай! Опять ваш номер, только на конце — двойка.

Тёма набрал номер.

— Беленькая собачка у вас пропала? — бодро спросил он.

— А какая она из себя? — заинтересовался подошедший к телефону мальчик.

Тёма горделиво посмотрел на Акиру. Розыгрыш начинался хорошо.

— Маленькая такая. Белая. Мохнатая. Хвостик бубликом.

— Носик черный? — уточнил мальчик.

— Черный, — ответил Тёма, еле сдерживая смех.

Кира тоже была очень довольна и даже подняла вверх большой палец.

— А глазки? — спросил мальчик.

— Ч-черные, — еле выговорил Тёма.

— А что она умеет?

— Приносить газету, приносить тапочки, приносить поводок, ходить на задних лапах, подавать переднюю, еще лаять; знает команды «сидеть», «лежать» и «служи»; любит играть в салочки, плавать, берет след и прыгает через обруч.

— Так она, наверное, цирковая… — задумчиво сказал мальчик. — А вы в цирк не звонили?

И тут Тёму осенило. Он хитро посмотрел на замершую от напряжения Киру и сказал:

— А мы в цирк и звоним. Вы, случайно, не свинка?

Кира прямо со смеху покатилась.

— Кто вам сказал? — спросил мальчик. — Еще ничего не известно.

— Как это «не известно»? — фыркнул Тёма, сдерживаясь из последних сил. — Типичная свинка!

— Ничего не типичная! — обиделся мальчик. — Как раз НЕ ТИПИЧНАЯ! И вообще! Диагноза еще нет. Может, у меня вообще не свинка! Пока у меня просто карантин!

— Ты что, болеешь? — Тёме сразу стало не смешно и очень стыдно. — Извини!.. Прости нас. Мы тебя просто разыгрывали. А ты болей себе на здоровье! И не обращай на нас внимания!

Кира тоже подключилась к разговору и сказала из своей трубки:

— Прости, пожалуйста! Мы ж не знали…

Но тут мальчик закричал:

— Подождите! Не вешайте трубку! Ну, пожалуйста, разыграйте меня еще! Понимаете, мне скучно! Ведь я тут сижу целый день! Взаперти!

— Ты в тюрьме? — с надеждой спросила Акира, и глаза ее заблестели.

— Я дома! — закричал мальчик. — Но это хуже! В тюрьме веселее! Там заключенные! А тут — я совсем один! Понимаете, я был на дне рожденья у друга, а у него на следующий день распухли железки, и может быть, это свинка, а может быть, и нет, еще неизвестно, но все равно всех, кто у него был, теперь ПОСАДИЛИ НА КАРАНТИН. Потому что если у него свинка, то мы, скорее всего, тоже заразились и теперь заболеем и можем заразить других. Я вначале обрадовался — сидишь дома, здоровый, в школу ходить не надо. А теперь надоело. Поговорить не с кем! Даже не поссоришься, не подерешься ни с кем! И не помиришься потом…

— Да, — грустно сказала Кира. — Это не жизнь. Но ты не расстраивайся. Теперь мы будем звонить тебе каждый день. Меня зовут Акира. Только запомни — не Ира! И не Кира! Я — Акира! А он — Тёма.

— Артем, — поправил Тёма. — А тебя как зовут?

— Гоша, — сказал мальчик. — Можно просто — Георгий! Рад знакомству. А где вы живете?

Тёма назвал ему адрес.

— Это совсем рядом! — обрадовался мальчик. — Приходите ко мне! Я же ведь не больной!

— Обязательно, — сказала Акира. — Только потом. Когда тебя выпустят с карантина. А сейчас мы торопимся. Ну, пока!

— Жду ваших звонков. И розыгрышей. И вообще — вестей с воли, — сказал Гоша дрожащим голосом. — Запишите мой мобильный телефон. Пожалуйста!

Кира кивнула и достала из кармана красный мобильничек. Гоша продиктовал ей номер, и Кира сейчас же записала его.

— Звоните мне в любое время дня и ночи! — попросил Гоша. — Из любых концов земного шара! Только не бросайте меня!

— Ни в коем случае! — пообещали Кира и Тёма, повесили трубки и посмотрели друг на друга.

— Знаешь, — сказал Тёма нерешительно. — Все-таки розыгрыши — это довольно хлопотное дело. Сразу столько ОБЯЗАТЕЛЬСТВ на себя берешь!

— Да, — кивнула Кира. — Но ты видишь, как это нужно людям! Ведь некоторых никто никогда не разыгрывает, ну просто за всю жизнь — ни разу. И вот так они увядают и старятся — никому не нужные, никем не разыгранные. Представляешь?

— Ужасно, — вздохнул Тёма. — Надо их всех ОХВАТИТЬ. Но только не сегодня.

— Ладно, — согласилась Акира. — Для первого раза достаточно. Отдохни пока. Давай теперь в прятки играть?

— Давай, — обрадовался Тёма. — Только, чур, водить тебе!

— Почему это? — спросила Акира. — Мы же у тебя дома.

— А потому что я первый звонил! — сказал Тёма. — И я звонил два раза, а ты только один.

Это было справедливо.

— Хорошо, прячься! Считаю до пяти!

Акира повернулась к стене и закрыла лицо руками, а Тёма заметался по квартире, не зная, куда бы спрятаться.

— Раз, два, три… — Акира считала не очень быстро, но и не очень медленно.

Времени практически не оставалось.

Тёма махнул рукой и залез под кровать — там было чисто и хорошо, Софья Александровна как раз только что пропылесосила.

— …четыре, пять, я иду искать! — сказала Акира. — Чур, кто не спрятался, я не виновата!

Акира сделала шаг от стенки, отвела руки от глаз, вытянула их вперед… и тут же обняла Тёминого папу за его длинные ноги.

— Здравствуйте, Денис Аркадьевич, — вежливо поздоровалась Акира.

— Здравствуй, Кира, — сказал Тёмин папа. — А где Тёма?

— Он под кроватью спрятался.

— Ты подглядывала! — возмущенно закричал Тёма, выползая из-под кровати. — Жухала! Так нечестно!

— Ничего я не подглядывала, — ответила Кира. — Я догадалась. Потому что ты топал как слон.

— Да ладно вам ругаться, — сказал Тёмин папа. — Пошли лучше обедать в «Макдоналдс»! Вы же, наверное, есть хотите?

— Ура! — закричали разом Тёма и Кира. — Пошли!

В этот момент в дверь позвонили. Это была Кирина мама.

— А мы как раз в «Макдоналдс» собрались, — сказал Тёмин папа.

— С ума сошли? Отраву эту есть, — возмутилась Кирина мама.

— Там не отрава! — закричали Кира и Тёма. — Там гамбургеры!

— Вот именно, — кивнула головой Кирина мама. — А как Ида?

— Вроде надежда есть, — сказал Тёмин папа. — Но ничего не гарантируют. Пока понаблюдают.

У Тёмы потемнело в глазах.

— На что надежда? — закричал он дрожащим голосом. — Чего — не гарантируют? Мама… Что?

— С мамой все в порядке, — успокоил его папа. — Просто она должна будет полежать в больнице. Но мы с тобой ее сможем навещать. Уже скоро! А сейчас вытри нос! И шагом марш — пошли травиться!

Тёма сразу повеселел. Раз папа зовет «травиться», значит — ничего страшного!

— Ну уж нет, — сказала Кирина мама. — Пойдемте лучше к нам обедать. Софья Александровна приготовила борщ и котлеты. Она у нас отличная повариха!

— Спасибо, но в другой раз, — с улыбкой ответил Тёмин папа. — Ведь я им уже обещал. Отпустите с нами Киру. А то, хотите, пошли все вместе?

Ольга Кирилловна помотала головой.

— Ну мама! Ну ваще! — закричала Кира. — Борщ и котлеты можно всегда. А в «Макдоналдс» ведь не каждый день приглашают!

— Ки-ра! — строго произнесла Ольга Кирилловна по слогам. — Успокойся, пожалуйста. Во-первых, что значит «ваще»? Что это за уличный жаргон? Сколько раз я тебе говорила? Могут подумать, что дома тебя не научили разговаривать по-человечески!

— Не могут подумать, — мрачно сказала Акира. — Я и говорю по-человечески. Дома как дома, в школе как в школе, а с людьми как с людьми.

— На разных языках, короче, — рассмеялся Тёмин папа. — По обстоятельствам. Do you speak English?

— Yes, I do. No problem, — быстро ответила Акира. А потом посмотрела на свою маму и мрачно спросила. — А что во-вторых?

— А во-вторых, — холодно и твердо сказала Ольга Кирилловна, — ты-то уж ни в какой «Макдоналдс» точно не пойдешь! Ты забыла, что у тебя диета? И потом — ты сегодня музыкой занималась? Ты повторила «Похороны куклы»? У кого в среду экзамен? Ты о чем вообще думаешь?

Кира уныло посмотрела на свою маму. Спорить с Ольгой Кирилловной было бесполезно. Тёмина мама всегда говорила: «Ольга — кремень! Железная женщина!» А Тёмин папа тогда добавлял: «Гвозди бы делать из этих людей… Коня на скаку остановит. Охрани, Господи!» — и обнимал Тёмину маму. А Тёмина мама улыбалась — как-то виновато.

Кира опустила голову.

— Вот так! — вздохнула Кира. — Это называется справедливость. Одним «биг мак», а другим Чайковский!

— Неизвестно, кто кому должен завидовать, — строго ответила Ольга Кирилловна и взяла Киру за руку.

— Одним «биг мак», а другим краковяк, — примирительно пошутил Тёмин папа. — Что тебе принести?

— Молочный коктейль, — быстро ответила Кира. — И пирожок с вишнями.

Кира с мамой пошли домой есть домашний обед, а мужчины по-холостяцки отправились в «Макдоналдс».

Вечером Тёма с папой смотрели футбол, а потом играли в шахматы. И Тёма опять выиграл. Но папа на этот раз совсем не огорчился, а даже, наоборот, скорее обрадовался, что сын его победил. Они позвонили маме на ее мобильный телефон, и она тоже обрадовалась, а потом сказала, что ей уже гораздо лучше, только она о них волнуется, а Тёме уже давно пора спать.

И Тёма пошел чистить зубы.

— Ну ничего, вроде мы справляемся? — спросил папа, почитав Тёме на ночь «Занимательную астрономию».

— Конечно, папа, — ответил Тёма БОДРЫМ ГОЛОСОМ. — А мы теперь каждый день в «Макдоналдс» будем ходить?

— Каждый день, я думаю, тебе надоест, — сказал папа.

— Ничего, — успокоил его Тёма. — Есть и другие рестораны. Может, даже не хуже.

Папа с сомнением покачал головой.

— Лучше «Макдоналдса» все равно не найдешь! Но, знаешь, дороговато. И потом, правда, каждый день это все-таки неполезно! Завтра к нам придет мамина подруга, она чего-нибудь приготовит.

— Да? — разочарованно сказал Тёма. — А какая подруга?

— Ты ее, наверное, не помнишь. Тетя Несси. Она несколько лет жила за границей, в Италии, и давно уже к нам не приходила. Мама с ней в школе училась. Она приехала в Москву и сегодня позвонила, узнала, что случилось, и сейчас же вызвалась помочь. Такая любезная! Хотела сразу же в больницу приехать. Еле отговорили. Пообещала завтра зайти и приготовить нам обед. Надеюсь, ИТАЛЬЯНСКИЙ! (Папа со значением поднял палец.) Потому что в Италии отличная кухня. Ты ведь любишь макароны?

— Макароны люблю, — ответил Тёма. — Но лучше все-таки в «Макдоналдс». И без тети Несси.

— Поживем-увидим, — сказал папа. — Спи!

И погасил свет.