Курячий бог

6 Секретная экспедиция

Тёма уже полчаса в одиночестве бродил по пустырю. Было холодно и неуютно. Похоже, собирался дождь. Над пустырем с карканьем и грыканьем летали черные птицы, Тёме показалось даже, что ухнул филин. Вокруг не было ни души, даже кошек не было видно, не только белой, но и серых — наверное, забились в подвалы и греются там друг о дружку, прижавшись боками.

Долгожданный день начинался неважно. Тёме было обидно. Ведь он так хорошо подготовился! Бутерброды и мандарины папа дал сразу, даже помог завернуть, посмеялся и сказал: «Растешь. Кушай-кушай!», а вот когда Тёма попросил еще денег, тут папа нахмурился и сказал: «Говори правду? Потерял? Потратил? Я же тебе на целую неделю вперед давал! Ты за обеды заплатил или нет?» Пришлось что-то придумывать про кино, объяснять, что билеты дорогие, а договорились пойти всем классом — и папа размяк и сдался, потому что про кино, это он всегда понимал. И дал еще сто рублей, но сказал: «Слушай, больше не могу! Честно! С деньгами у нас совсем плохо! Пойми! Ты же уже большой!» Потрепал Тёму по голове и предупредил, что придет поздно.

Тёма кивнул.

«Это хорошо, что поздно, — подумал он. — Хоть волноваться не будет. Пока я на дачу, пока там, потом еще назад».

Но где же Кира? Ведь обещала! Случилось что-то? Не отпустили? А может, испугалась? Девочка все-таки. Что с нее взять. Жаль, нет мобильника, не узнаешь. Но ехать-то все равно надо, даже если одному. Ведь он так решил, он мужчина, а теперь еще силач и бодигард. Он во что бы то ни стало должен вернуть в дом Курячьего бога, и тогда мама вернется домой, и они опять будут все вместе и счастливы!

Тёма вздрогнул. Ему вдруг показалось, что в развалинах дома мелькнула знакомая серая тень в балахоне. Померещилось? А может быть, действительно Сова? Возвращается с ночной охоты… А что, если это — ПРИВИДЕНИЕ? Или маньяк-убийца? Надо незаметно достать из рюкзака перочинный нож и веревку — вдруг придется обороняться?

Из веревки можно сделать лассо! А ножик испугает любого маньяка! Хорошо, что он вооружен! Но вдруг это и впрямь привидение? Тогда нужно как можно громче звать на помощь!

Как ни странно, от этих совсем невеселых мыслей, которые, быстро сменяя друг друга, проносились в Тёминой голове, Тёме стало легче. Потому что у него появился ПЛАН ДЕЙСТВИЙ. А план действий, говорила Кира…

— Ага! — кто-то прыгнул Тёме на спину.

Тёма вздрогнул от неожиданности и обернулся, приготовившись ДАТЬ ОТПОР, но оказалось, что перед ним стоит веселая и румяная Акира, со школьным рюкзачком за спиной и с большим полиэтиленовым пакетом в руке.

— Испугался? — спросила Кира.

— Еще чего! — ответил Тёма, слегка запинаясь. — Ты чего опаздываешь? Я уж уходить собрался!

— Интересно! — накинулась на него Акира. — Ты что ж это, без меня поехал бы, что ли? А как же я? Ведь мы договорились!

— Так тебя все нет и нет, — опешил Тёма.

— Что значит «нет»? — кипятилась Акира, все больше распаляясь. — Как это «нет»? Если мы ДОГОВОРИЛИСЬ, значит — я приду! И ты должен меня ждать!

— Так я и ждал, — пробормотал Тёма, чувствуя себя ужасно виноватым. — Не сердись, Акира!

— То-то же! — Кира немного успокоилась. — Тебе хорошо! Ты в школу сам ходишь. А меня возят! То мама, то водитель. Понимаешь ты это или нет? НИ ГЛОТКА СВОБОДЫ! Еще водителю что-то можно впарить, а сегодня меня как назло мама повезла. Да еще всю дорогу пилила, чтобы я музыкой занималась! Иначе, говорит, она меня с гимнастики заберет. А гимнастика мне позарез нужна — для ФИГУРЫ!

— И как же ты убежала? — спросил Тёма.

— Как-как? Мама меня отвезла и уехала. У нее же бизнес! А я в одну дверь в школу вошла, а из другой вышла. И побежала! Ты понимаешь или нет, что я к тебе бегом всю дорогу бежала, а ты хотел без меня уйти! Предатель ты после этого! Вот ты кто!

Тёмы готов был провалиться сквозь землю.

— Ну, пожалуйста, Кирочка, ну прости! Ведь я же не знал! Я думал, ты из дома. А чего же ты на метро не поехала? До твоей школы как раз остановка.

Кира опустила глаза.

— Я не знаю, где метро, — прошептала она. — И у меня нет билетиков. Меня же всегда на машине возят.

Тёма улыбнулся.

— У меня есть карточка на метро, — сказал он ПОКРОВИТЕЛЬСТВЕННЫМ ТОНОМ. — Там еще целых восемь поездок! И я прекрасно знаю, где метро. Сейчас мы поедем на вокзал!

Ему было просто даже очень приятно, что он ПОВЕЗЕТ Киру в метро!

— Смотри! — сказала Акира и раскрыла пакет. — Пирожки и бананы! Я сказала, что у нас сегодня экскурсия. И что после уроков нас поведут в парк! Ну, мне Соня тут и навертела — чтоб весь класс угостить! Целый день объедаться будем!

— А у меня бутерброды, — сказал Тёма. — И мандарины. Но денег только сто рублей. Боюсь, на электричку не хватит.

— Хватит, — махнула рукой Акира. — У меня пятьсот. А насчет электрички — это мы еще подумаем.

Тёма с удивлением посмотрел на подругу. Но спрашивать ничего не стал, чтобы не терять времени.

— Поехали! — сказал Тёма. — Поздно уже!

Кира кивнула, взяла у Тёмы его пакет с бутербродами и мандаринами, положила в свой большой, с пирожками и бананами, и отдала его Тёме. Пакетик получился ничего, увесистый. Тащить, конечно, тяжело, но зато потом пригодится. «Своя ноша не тянет!» — говорит в таких случаях Тёмин папа.

Тёма и Кира направились к метро. Но что это? Тёме опять показалась, что перед ними проскользнула какая-то серая тень.

До вокзала добрались быстро и без проблем. Дорогу на дачу Тёма знал хорошо. И хотя без взрослых он ехал туда впервые в жизни, все равно он был в СЕБЕ УВЕРЕН. И ему очень хотелось, чтобы Кира это заметила. Но она вела себя так, как будто иначе и быть не может.

«Ну и ладно! Потом заметит», — подумал Тёма.

Они подошли к окошечку кассы, и Тёма спросил, сколько стоят два билета до станции «Голубые ели» — туда и обратно. И нет ли скидки — для школьников?

— Скидки нет. Билет 35 рублей. Туда и обратно — семьдесят. На двоих сто сорок, — ответила кассирша. — А куда это вы собрались? Вы одни или со взрослыми?

Тёма еще только начал обдумывать ответ, чувствуя, как у него наливаются краской уши, а Кира уже нараспев приговаривала, улыбаясь кассирше:

— Да что вы, тетенька! Как же можно, одни?! Да и кто нас отпустит? Таких маленьких! Мы с дедушкой! Но он, знаете, пенсионер! И СОВСЕМ не помнит, сколько стоят билеты! Это он нас послал уточнить!

Тёма протянул было кассирше сотню, но Кира быстро перехватила у него деньги, спрятала их в карман и, все так же лучезарно улыбаясь, пропела:

— Спасибо, тетенька! Мы дедушке так и скажем.

И пихнула Тёму кулачком в бок, чтобы он отошел от кассы. А потом прошипела:

— Давай быстрей! Шевелись! Где тут у вас электрички?

У выхода на перрон стояли турникеты, но Акиру это не смутило. Она подбежала прямо к дежурному и завопила:

— Ой, дяденька, мы опаздываем! У нас электричка отходит! Пустите, пожалуйста! Мы прямо там билет купим! А то нам потом два часа ждать! Спасибо большое!

И быстренько пролезла под турникет, таща за собой Тёму.

Дежурный и рта не успел раскрыть, как они уже бежали по перрону.

— Какая электричка? — спросила Кира на бегу.

— Вон та! На Чебутаново! — ответил Тёма.

И они вскочили в поезд, который и правда сейчас же тронулся в путь.

Вагон был почти пустой. Тёма и Кира с комфортом расположились на свободной лавке, положили ранцы рядом с собой, Тёма повесил пакет с едой на крючок над сиденьем.

— Давай по мандаринчику? — предложил он. — А то пить хочется.

— Потерпи, — нахмурилась Кира. — Запасы надо экономить!

— Да у нас вон их сколько! — Тёма показал пальцем на огромный пакет, который уже замучился таскать.

— Впереди целый день! — сказала Кира строго. — Неужели не понятно? Какой же ты БЕСХОЗЯЙСТВЕННЫЙ! Деньги тебе доверять нельзя! Сто сорок рублей хотел просто так отдать за эту дурацкую электричку! Это ж с ума сойти! И теперь еще — все припасы сразу ИСТРЕБИТЬ! А что потом? С голоду пухнуть? Ладно, уж так и быть, доставай свои мандарины, если ты потерпеть не можешь!

Они ели сочные мандарины и смотрели в окно на удаляющийся городской пейзаж. Но у Тёмы на душе было неспокойно.

— Лучше все-таки было купить билеты, — сказал он. — Вдруг контролеры? Что мы тогда делать будем?

— Не смеши меня! — ответила Кира. — Контролеры! В четверг с утра? В пустом вагоне? Им что, совсем делать нечего? — и добавила, запихнув в рот сразу полмандарина. — Бе идее-доста-а-ака?

Это она хотела спросить: «Мне идет толстая щека?»

— Только если одна, — засмеялся Тёма и закашлялся, подавившись мандарином.

Кира сейчас же стала бить его по спине ладошкой.

Зазвонил телефон.

— Это у тебя? — спросила Кира.

Откашлявшись и вытирая глаза, Тёма покачал головой.

— У меня нет мобильника.

— А где же он? — удивилась Кира. — Потерял?

— Нет, — ответил Тёма и закрыл глаза — чтобы НЕ ВСПОМИНАТЬ. — Так… одолжил… одному мальчику.

А потом уверенно добавил:

— Но он мне скоро его вернет!

— Вообще это даже хорошо, что ты без телефона, — сказала Кира. — А то бы тебя родители вызвонили!

— Да, — согласился Тёма. — Пожалуй, это кстати. А вдруг твоя мама позвонит? Что тогда делать?

Акира замотала головой и быстро прошептала, как будто кто-то мог их подслушать:

— Она не позвонит. То есть она, конечно, позвонит, но только она НЕ ДОЗВОНИТСЯ. Она меня НЕ ЗАСТАНЕТ!

Тёма удивленно посмотрел на подругу.

— Потому что я свой телефончик ДОМА ЗАБЫЛА. Понимаешь?

Взгляд у Акиры был какой-то чересчур уж наивный.

— Ну и зря, — сказал Тёма. — Лучше бы просто отключила. А то вдруг нам позвонить понадобится?

Акира разозлилась — она терпеть не могла, когда ею не восхищаются.

— Умный какой! А если мне мама не разрешает отключать телефон? Вообще не разрешает! НИКОГДА!

— И на уроках? — удивился Тёма.

— И на уроках, — вздохнула Кира. — Я ей слово дала.

Потом повеселела и добавила, как бы по секрету:

— А не забывать — не обещала!

Глаза у нее стали хитрые, а вид довольный.

— Все ты врешь.

Тёме уже надоело, что Акира то хвастается, то командует. И поэтому он был рад, что можно наконец ее РАЗОБЛАЧИТЬ.

— Никто тебе в школе на уроках никогда в жизни не разрешит говорить по мобильнику. У нас их сразу отбирают! А потом возвращают только родителям.

— Так то у вас! — пожала плечами Акира. — Это потому, что ты учишься в государственной школе. А у нас, в частной, все можно! Да пусть они только ПОПРОБУЮТ сказать моей маме, чтобы она не звонила мне по телефону! Да она им такое устроит — мало не покажется! Ты знаешь, СКОЛЬКО она платит им каждый месяц? Да если я захочу, я за такие деньги сто телефонов с собой принесу! И они мне ничего не скажут!

Тёма отвернулся и стал смотреть в окно. Он знал, что Акира учится в частной школе, а он в обычной, бесплатной, хотя и хорошей — как все говорят. Тёма давно уже понял, что его родители никогда не смогут платить за его учебу такие деньги, какие платит Акирина мама. Но еще он знал, что они все равно сделают все, что могут, для того, чтобы он, Тёма, ПОЛУЧИЛ ОБРАЗОВАНИЕ! Он много раз слышал, как они об этом говорили. И нисколько в этом не сомневался. Акира, конечно, умная и учится музыке и сразу трем иностранным языкам по трем НОВЫМ МЕТОДИКАМ, но зато дома у Тёмы много книжек — и он их все время читает! А английским с ним занимается мама. Правда, без методик. Зато хорошо! Тёма очень любит с ней заниматься. И задачки он решает лучше! А уж в шахматы… почему-то после своих слов Акира вдруг совсем перестала Тёме нравиться. Ему даже показалось, что она стала некрасивая. А ведь вообще-то Кира ОЧЕНЬ красивая девочка!

Город заканчивался. Тёма разглядывал проносящиеся мимо новостройки и пустыри на месте недавно вырубленных лесов.

«Интересно, — подумал Тёма. — А куда же денутся еноты и лоси, когда в лесу совсем не останется деревьев и все застроят домами? Что будет с зайцами, белками и ужами? Наверное, им придется перебираться в какой-нибудь другой лес! А что потом? Когда тот, другой лес, тоже вырубят?»

Тёме стало жалко зверей.

«Когда я вырасту и стану ученым, я что-нибудь для них изобрету!» — решил он. И от этого ему сразу стало легче.

— Глазик, — услышал Тёма тонкий голосок. — Ну, Глазик… ну посмотри на меня!

Тёма терпеть не мог, когда издеваются над его фамилией. Чего она пристала? Зачем она ВООБЩЕ за ним увязалась? Шла бы в свою ЧАСТНУЮ школу! Далась им его фамилия! Вначале Витек, теперь ЭТА!

Тёма недовольно обернулся.

— А бананчик? — попросила Кира и раскрыла дрожащую ладошку, как обезьянка, такая робкая, маленькая.

Тёма потянулся рукой к пакету, чтобы достать Кире банан, но в этот момент услышал над головой САМЫЙ СТРАШНЫЙ НА СВЕТЕ голос:

— Приготовьте билеты!

Тёма вздрогнул.

По проходу к ним двигались контролеры. Их было двое: маленький серьезный мужчина с машинкой-компостером и большая полная женщина. У женщины машинки не было, она разрывала билеты толстыми, красными пальцами.

Тёма почувствовал, что внутри у него все как-то разом оборвалось и похолодело. Он с ужасом посмотрел на Киру, но она, почему-то, совсем не растерялась. С невозмутимым спокойствием Акира ждала контролеров и только уголком синих глаз следила за их неумолимым приближением.

Наконец контролеры поравнялись с их скамейкой, но сначала обратили внимание не на детей, а на немолодого человека, дремавшего на своем месте через ряд, напротив от Тёмы и Киры.

Толстая контролерша тронула его за плечо и сказала басом:

— Гражданин, проснитесь!

Пассажир не открывал глаза, хотя не услышать ТАКОЙ голос было невозможно.

«Может, ему плохо?» — подумал Тёма.

— Ваш билет! — тонким фальцетом пискнул контролер.

Пассажир открыл один глаз и ответил странным, скрипучим голосом:

— Имею право! Бесплатный проезд! — он достал из кармана удостоверение и резким движением поднял его над головой.

«Просто робот какой-то», — подумал Тёма.

— Так бы и сказали, — сконфуженно чирикнул контролер, взглянув на книжечку.

— Извините, гражданин, — прогудела контролерша. — У вас своя работа, у нас своя!

— Все в порядке, товарищи, все в порядке, — пропищал контролер, поспешно отходя от странного пассажира. — Кто не обилечен? Господа, если кто-то не успел взять билет, мы обилечиваем прямо на месте! С небольшой наценкой! Граждане, готовим билетики!

У Тёмы екнуло сердце. Настала их очередь. Какой позор! Что же делать?

И вдруг он увидел, что Кира обернулась к контролерше и улыбнулась ей самой лучезарной из своих улыбок.

— Скажите, пожалуйста! — сказала Кира певучим голосом. — А до станции «Голубые ели» мы правильно едем? Это тот поезд?

— Тот, — кивнула контролерша. — Поезд правильный. Чебутановский. А «Голубые ели» это сразу после «Красных зорь», верно, Вениамин Венеаминович?

Контролер кивнул.

— Вот хорошо, спасибо вам, — поблагодарила Кира. — А то уж я беспокоилась. Кстати, извините, но мы без билета, — добавила она светским тоном. — У нас ЧП!

— Это что еще за новости! — опешила контролерша. — Вениамин Венеаминович, ты слышал? Что делать будем?

— Ссаживать конечно, — пропищал контролер, доставая бланки квитанций. — Какой разговор! И штрафовать! Протокольчик оформим, в школу сообщим, а потом родители оплатят проезд в десятикратном размере. Это у нас что, несовершеннолетние? Без сопровождения взрослых? А может, их лучше сразу в детскую комнату милиции сдать? И нам легче, и им спокойнее.

Тёме стало совсем нехорошо.

«Все эта противная Кирка! — подумал он. — Взяли бы билеты, нас бы и не тронули! А что теперь делать?»

Акира согласно кивнула контролеру, будто совершенно разделяла его возмущение. Но обращалась она исключительно к его напарнице.

— Видите ли, какая ситуация, — продолжала Кира взрослым голосом. — Его маму внезапно положили в роддом! А папа как раз в командировке! И мне пришлось его срочно везти! Не оставлять же ребенка одного! У его бабушки и дедушки дача в «Голубых елях». Но денег у нас, конечно, нет! Ведь мы — дети! Кто же знал, что так получится? Вы, КАК ЖЕНЩИНА, должны понять!

— А что я? — неуверенно пробасила контролерша. — Я чего, решаю? Надо мной начальник есть! Вениамин Бенеаминыч, ты как считаешь?

— Какой роддом, Маня? — растерянно пропищал Вениамин Венеаминович. — Сейчас зима!

— При чем тут зима? — засмеялась контролерша.

— Да никакой не роддом, а просто больница! — возмутился Тёма. — В роддоме рожают, а в больнице лежат. Моей маме еще не скоро рожать!

— Ой, ну что они в этом понимают! — доверительно объяснила Кира контролерше и толкнула Тёму локтем в бок.

Но Тёме почему-то вдруг стало досадно и обидно за маму.

— Да не меньше тебя! — завопил он. — Там кто рожают, те как слоны, а мама — КРАСИВАЯ!

Контролерша кивнула.

— При чем здесь слоны? — тонким голосом закричал контролер. — Слоны в Африке!

— Почему только в Африке? — удивился Тёма. — В Индии тоже.

Тут контролер окончательно вышел из себя.

— Слоны здесь ни при чем! — завопил Вениамин Венеаминович. — Ты мне зубы не заговаривай! Милиция!

И достал из кармана свисток.

— Да ладно, Веня, — контролерша отобрала у начальника свисток и положила к себе в карман.

А потом добавила, обращаясь к Кире.

— Дорогу-то знаешь? Не заблудитесь?

— Не волнуйтесь, — тихо сказала Акира. — Спасибо вам.

И посмотрела на контролершу большими синими глазами.

Тёма вдруг понял, что контролерша разговаривает только с Кирой, как будто его, Тёмы, здесь просто нет. Но, с другой стороны, на контролера она тоже не обращала никакого внимания, хоть он и начальник. Это что ж получается? Никакого уважения к мужчинам! И тогда Тёма сочувственно взглянул на контролера, а контролер тоже вдруг с ПОНИМАНИЕМ посмотрел на Тёму.

— Пойдемте уже, Вениамин Венеаминович, — вежливо пробасила контролерша. И тут же достала из кармана свисток. — Это там кто? Заяц?

Поезд подходил к станции. С сиденья у двери вдруг поспешно вскочил парень в рабочей спецовке и устремился через тамбур в другой вагон. Контролеры переглянулись, сорвались с места и, ни слова не говоря, помчались за ним.

— Пронесло! — сказала Акира и вытерла пот со лба.

Тёма без сил опустился на скамью. Перед глазами у него плыли цветные круги.

«Никогда в жизни! — подумал он. — НИКОГДА В ЖИЗНИ я больше никуда не поеду без билета!»

— Вот видишь, — улыбнулась Акира. — А ты волновался. И совершенно незачем было деньги на ветер бросать!

Кира запахнула курточку, вытянула ноги и прикрыла глаза.

Пока Кира дремала, Тёма смотрел в окошко — теперь уже не просто так, а ЦЕЛЕНАПРАВЛЕННО, чтобы не пропустить нужную станцию. В вагоне было жарко, и он очень перенервничал из-за контролеров, поэтому ему тоже хотелось спать, но он тер глаза и говорил себе, что не имеет права уснуть, потому что он — штурман и капитан корабля и должен благополучно доставить пассажирку в порт «Голубые ели». Он представлял себе морские елки сине-зеленого цвета, наверное, это такие водоросли, они медленно качаются в воде, а между ними не спеша плавают красные рыбки, черно-белыми столбиками опускаются на дно морские коньки — те самые, шахматные, и все это так торжественно, плавно, красиво…

— Пиво, мороженое, жевательная резинка, чипсы, пепси-кола, соки разные, шоколад!

Тёма потер глаза.

По коридору шла крошечная, круглая, как колобок, женщина с огромной и довольно грязной клетчатой сумкой из пластика. Толкая сумку перед собой, она певучим голосом перечисляла и расхваливала товар, предлагать который было почти что некому — вагон совсем опустел, кроме Тёмы и Киры из пассажиров остался только человек-робот.

— Девятка, «Балтика», почем? — спросил робот механическим голосом. Солнечный луч из окна попал ему на лицо, он прищурился одним глазом, а во втором, широко открытом, неподвижном, отражался солнечный зайчик.

Тёма от удивления широко раскрыл рот.

— Стеклянный глаз! — шепнула Акира. Она тоже проснулась и испуганно смотрела на необычного пассажира.

— Пятьдесят рублей! — вывела руладу продавщица.

Робот сверкнул на нее обоими глазами.

— Нет, вроде настоящий! Но страшный какой! — охнула Кира.

Продавщица подняла сумку и пошла дальше. «Как хочется мороженого», — подумал Тёма.

И тут же услышал голос Акиры:

— А какое у вас мороженое?

— Стаканчики вафельные с кремовой розой и Ленинградское, сливочное в шоколаде, — ответила продавщица.

— А почем Ленинградское? — спросила Кира.

— Ленинградское тридцать.

— С ума сойти, — сказала Акира. — Всюду по двадцать шесть.

— А наценка? — мороженщица сразу взяла высокую ноту. — В поезде — особая цена! Не хотите — не берите!

Но Кира уже достала из кармана деньги — пятьсот и сто рублей, отделила сотню.

— Два Ленинградских, пожалуйста.

Продавщица достала из своей бездонной сумки два подтаявших брикета, протянула их Кире и отсчитала сдачу — сорок рублей.

Кира аккуратно сложила деньги — четыре десятки и бумажку в пятьсот рублей, положила их назад в карман своей курточки и протянула Тёме мороженое.

— Ничего не поделаешь. За сервис надо платить!

Тёма развернул мороженое и с наслаждением принялся его лизать — пока совсем не растаяло. Он старался не думать о том, что родители никогда не разрешили бы ему есть мороженое, которое лежало в такой грязной сумке, — ну и ладно, подумаешь, зато какое оно вкусное!

Наверное, Кира думала о том же. Судя по выражению лица, немного перепачканному шоколадом, она была очень довольна жизнью.

— Видишь, что значит ЭКОНОМИЯ БЮДЖЕТА! Деньги надо тратить с умом!

Тёма не мог с этим не согласиться.

Единственное, что ему портило удовольствие, это сосед. Он как-то угрюмо посмотрел на Тёму и Киру и стал медленно подниматься.

В вагоне не было ни души.

Тёма ел мороженое и думал о том, как он будет сейчас защищать Киру.

Но Кира тоже заметила движения робота и сразу насторожилась. Она тихонько толкнула Тёму локтем в бок и показала глазами в конец вагона. Тёма кивнул.

Они взяли портфели, встали и вышли в тамбур. Кира выбросила в урну почти растаявший брикетик. Тёма продолжал лизать свой, хотя ему уже совершенно не хотелось. Но почему-то ему показалось, что если он ТОЖЕ выбросит мороженое, то Кира подумает, что он испугался.

Неестественно выпрямив спину и странно улыбаясь, механический человек приближался к тамбуру. Один его глаз был широко раскрыт, другой прищурен. Было понятно: если он нападет, нет смысла просить его о пощаде — машина жалости не знает.

Робот зашел в тамбур.

Тёма вытянул вперед руку с мороженым, защищая Киру.

А Кира вдруг сделала шаг вперед, вынула из кармана своей курточки пятьсот рублей, протянула их странному человеку и сказала небрежно:

— Позвольте угостить вас бокалом пива!

Робот схватил деньги, зыркнул глазом, рыкнул, повернулся сразу всем туловищем в противоположную сторону и умчался по вагону вслед за продавщицей.

Тёма в изнеможении прислонился к стенке. Акира спокойно взяла у него из рук остатки мороженого, выбросила их в урну, достала из кармана батистовый платочек, вытерла губы и руки, а затем протянула платочек Тёме.

— На безопасности экономить нельзя! — сказала она. — Моя мама всегда так говорит! А потом мы обязательно ВЫСЛЕДИМ ЭТОГО ПРЕСТУПНИКА! И поймаем его!

Тёма вздрогнул. А может быть, это слегка вздрогнул поезд — тормозя перед остановкой.

— «Голубые ели»! Следующая станция «Ботанический сад»! — объявили в громкоговоритель.

Тёма опомнился.

— Нам выходить!

В последнюю минуту они выскочили на перрон и какое-то время стояли не шевелясь, глядя вслед уходящему составу.