Лабиринт искажений

Глава 15

В комнате на секунду все замерли, поглядывая друг на друга, будто их застали в неприятной позе или около дерева в парке, куда зашли по нужде. Стук в дверь настойчиво повторился.

Первым сообразил Ткачёв.

— Быстро всё убираем со стола. Хмель, Сергей и Жора — быстро в сарай. И не высовываться! Саша, на кухню — доставай стаканы, коньяк и закуску. Живей!

Нодия, собрав со стола бумаги, вместе с Хмелём и Румянцевым, прихватившими свои куртки, шустро юркнул в сарай. Благо дверь в него была на кухне. Поплутин метнулся молнией, и на столе уже стояла бутылка коньяка, рюмки и лимон. Ткачёв одернул свитер и, оглядев комнату, пошел открывать дверь в дом.

На пороге стояла Мария и держала в руках небольшую кастрюльку.

— Простите, Андрей Викторович, я увидела свет в доме и решила, что вы, наверное, голодны. Вот, здесь горячие люля и картошка.

Женщина смущенно улыбнулась и протянула кастрюльку.

Ткачёв интуитивно отошёл в сторону, пропуская Марию в дом.

— Спасибо огромное, а то мы заработались совсем, — нарочито громко сказал он. — Начальство отчёт требует, вот мы под коньячок и составляем…

Мария зашла в дом, поздоровалась с майором, который догадался положить на стол раскрытую папку с документами. Поплутин сверлил взглядом ладную фигуру женщины. Она же, тем временем, поставила кастрюльку на стол и скинула платок, покрывавший голову. Серебристо-русые локоны раскинулись по плечам, а тонкий аромат дорогого парфюма легким облаком окутал комнату.

— Вы бы хоть печку затопили, мужчины. Ночь сегодня холодная будет.

— Да, — промямлил полковник, — не успели. Вот по рюмочке выпили и работаем. Сейчас затопим. Не хотите с нами по двадцать грамм?

— Нет, спасибо, — улыбнулась очаровательно Мария. — Я пойду. Не буду вам мешать…

Полковник проводил её до двери, подождал, пока она накинет платок.

— Вы ещё долго у нас пробудете? — вопрос прозвучал с некоторой тоской.

— Вот отчёт составлю, завтра передам начальству, а там… оно решит, — ответил полковник, засматриваясь на её губы.

Мария дернула уголком губ, поправила платок и быстро зашагала к своему дому. Ткачёв закрыл дверь на засов и глубоко выдохнул с облегчением. Потом вернулся в комнату.

Шустрый Нодия уже растапливал печку, а опера с агентом ковырялись в кастрюльке, вынимая картошку и люля.

— А чего, может, действительно по рюмашке хлопнем? — постучал ногтем по бутылке с коньяком Поплутин.

— Наливай, — разрешил полковник.

Налили. Выпили. Ткачёв всё мучился вопросом об интересе Автондила в Зареченске, жуя дольку лимона, как наблюдательный Поплутин спросил:

— Что задумался, Андрей Викторович?

— Да так. Это же дом преступного авторитета…

— Неужели Топтыги? — удивился майор.

— Нет. Московского… А, чёрт!

Ткачёв хлопнул себя по лбу. Автондил точно был в курсе налётов на инкассаторов. Недаром Мария сказала полковнику о звонке «авторитета» Зареченским «положенцам», чтобы те сидели тихо и «не отсвечивали». Автондил очень тонко понимает все расклады, и у него связей, что грязи. Если бы был жив Цыганков, то он такое мог рассказать! В том числе и о связях Автондила в Минторге. Неужели западные спецслужбы вышли на московского «авторитета»?

— Я думаю, товарищи, — тихо сказал полковник, — что местные уголовники могут быть привлечены к нападению на инкассаторов. А это…

— Ещё человек пять, не меньше, — закончил за Ткачёва майор. — Но где они возьмут оружие?

— Оружие у них есть, если Цыганкова убили именно за связь с бандой. Я даже догадываюсь, кто помогал доставить оружие в Зареченск. Так что на инкассаторов пойдут человек семь, не меньше. И трое пойдут на завод — два Исполнителя и сам Главарь. А если у них есть подвязки в ГАИ, то на завод прибудет ещё машина с ГАИшником. И будет их ждать около той тропинки для отхода.

— Так у них целая армия! — воскликнул Румянцев. — Мы чем отбиваться будем?

— Так, прекратить истерику, — стукнул по столу Хмель, отчего рюмки подпрыгнули и зазвенели. — Всё будет. Если ясна первоначальная диспозиция, то намечаем план на завтра и расходимся. Полковник, на вас инкассаторы и инженеры на заводе. Майор, на вас ГАИшник и патрульная машина для сопровождения. Я, вместе с капитаном и лейтенантом, за броневиком и снаряжением. У меня документы соответствующие, чтобы вопросов не возникало. Заодно пионера научим рулить броневиком и пристреляем оружие. Вопросы есть?

— Есть, — поднял руку Нодия. — Где и во сколько встречаемся.

— Об этом сообщу чуть позже, — ответил Хмель после секундного раздумья. — У полковника есть телефон майора, и это будет телефон для связи. А ещё нужно время, чтобы согласовать распоряжение для первого секретаря Зареченска о выделении усиления инкассаторам.

— А ещё неплохо присмотреть за некоторыми местами в городе, — дополнил Ткачёв. — Например, за кафе «Ландыш».

— А не проще будет взять всех, кто причастен к этому кафе? — с горячностью выразил мнение Нодия.

— Плохо, лейтенант! — ответил Хмель.

— Что — плохо?..

— Плохо, что вам, как оперативному работнику, надо объяснять заблуждения. В кафе вы ничего не найдёте, и не предъявите ничего работникам. Кроме нарушения паспортного режима. Возможно, для них это будет сигналом к консервации. И где вы тогда будете искать Главаря? Поймите, иностранные агенты всегда работают на грани. Они засланы сюда с определённой целью. Чтобы поймать их, нужно спровоцировать на действие и предугадать направление этого действия. Так понятно?

— Так точно, — буркнул Нодия, надувшись.

— Тогда больше к этому не возвращаемся. Ещё вопросы?

Агент взглянул на каждого, и удовлетворённо сказал: — Вот и отлично. Расходимся и ждём звонка с инструкциями.

Как только оперативники ушли, причём уходили через сарай на задний двор, полковник склонился над кастрюлькой, но ничего в ней не нашёл.

— Товарищи называются… Хоть бы кусок люляшки оставили…

И удивленно уставился на половину огурца, любезно протянутого Хмелём.

— У меня банка тушёнки есть в НЗ. Будешь?

К телефону, как и в первый раз, Хмель присоединил коробочку. Только теперь он сам позвонил и назвал длинный код. Подождал немного, потом услышав в трубке ответ, заговорил:

— Так точно, товарищ генерал, полковник Ткачёв ещё в Зареченске. По его предложению нами, совместно с местным отделом угрозыска, разработан план операции по выявлению и уничтожению банды грабителей, под которой скрываются агенты западных спецслужб. Мы считаем, что в результате операции группа агентов, направленная на подрывную и террористическую деятельность в СССР, будет уничтожена. Если получится, то отработаем её связи в Москве. У полковника Ткачёва есть предположения.

Он замолчал, слушая собеседника. Видимо, генерал Трефилов высказывал свои соображения.

— Нет, товарищ генерал. Считаю нецелесообразным брать главаря банды живьём. Да и вряд ли получится. Планируется два огневых контакта. Сколько сил будет привлечено со стороны противника, мы не знаем достоверно. В Зареченске сошлись интересы очень многих сторон. Если мы будем выяснять это до конца, то группа агентов сможет уйти. А куда — неизвестно. Последние события доказывают, что они торопятся. Выявить их контакты и прослушать — нет технической возможности.

Хмель опять замолчал и теперь только изредка кивал, будто соглашался с генералом.

— Я понимаю… да… прошу вашего разрешения использовать законсервированную базу спецназа ГРУ… да — это необходимо… хорошо…

Он повесил трубку и на вопросительный взгляд Ткачёва тихо ответил:

— Генерал попробует согласовать нашу операцию с начальством. Позже перезвонит…

Ткачёв вздохнул, понимая. Хмель улыбнулся.

— Не вздыхай, Андрей Викторович. Генерал мужик нормальный. Сейчас подумает немного над своим интересом и как грамотно преподнести Андропову эту операцию, доложит наверх… а потом, видно будет.

— А какой у Трефилова интерес? — полковник спросил больше автоматически, чем осознанно.

— Влияние, Андрей Викторович. Влияние на аппаратных работников. Между нами, «старикам» все хуже и тяжелее держаться в своих креслах. Там такой внутренний муравейник, что аж жутко становится. А Трефилов — человек новый, к тому же полностью человек Андропова. Зареченск-то на что планировали? А тут срыв планов Суслова, связь его человека, то есть Козырева, с иностранным агентом, самоубийство Шмелёва, как человека Щёлокова. Чуешь, куда ветер дует?!

— Не очень, — признался Ткачёв, — но в общих чертах сообразил.

Он хотел добавить про свои размышления о связях Автондила, но смолчал. Подумал, что сейчас не время.

Из коробочки, подсоединённой к телефону, раздался писк, и зазвонил телефон. Хмель тут же поднял трубку:

— Слушаю, товарищ генерал… понял… да… завтра доложу о готовности… Нужно составить распоряжение Козыреву о выделении средств на переброску ОКБ в Москву. Полмиллиона нормально… да… Есть действовать только по команде!

Он положил трубку и озабоченно посмотрел на Ткачёва.

— Андрей Викторович, нам дали добро на подготовку операции. Козыреву будет отдано распоряжение об усилении конвоя инкассаторов. Так что, — он развел руками, — мы в деле. Козырев не подведёт?

— Не должен, — нахмурился Ткачёв. — Компромата на него достаточно.

— Тогда звони Поплутину и передай, что буду ждать капитана с его пионером на вокзале в восемь утра. А ты с майором по плану — заедешь сначала к инкассаторам, а потом на завод. В ОКБ работает такой длинный и очкастый парень. Передашь ему пароль…

— Привет от Хмеля?

— Да. Я не балую разнообразием формулировок, — засмеялся агент и отсоединил коробочку от телефона.

Потом полковник позвонил Поплутину и передал место и время встречи.

— Ну, вот, — вздохнул Андрей Викторович. — Теперь и поспать можно…

Утром, наскоро выпив чаю, Ткачёв заехал в управление. Поплутин уже сидел в кабинете и угрюмо рассматривал бумаги, но явно ощущалось, что это была только видимость работы.

— Как дела, Александр Владимирович?

— Нормально. Гладышев наорал на меня и улетел в горком, как ошпаренный.

— А что орал? — спокойно спросил полковник, открывая портфель.

— Не двигаемся мы не по одному расследованию. Одни «висяки». А ему, видишь ли, докладывать надо. А у меня нервы на пределе…

— Перестань, Александр Владимирович. Если всё получится, то выпросишь у него отпуск. С женой смотаешься куда-нибудь на юга.

Они непринужденно разговорились об отдыхе и не заметили, как в кабинет влетел вихрем начальник ГУВД.

— Майор! — с порога крикнул он не поздоровавшись с Ткачёвым, будто того и не было. — Что прохлаждаетесь?! Немедленно вызовите все патрульные машины и отберите самую исправную. Пусть в гараже её посмотрят, подтянут, помоют и всё, что полагается. Затем отберёте двух самых крепких патрульных и ко мне на инструктаж. Где Румянцев и Нодия?!

— На территории, — недовольно ответил Поплутин. — А что случилось?

Гладышев, наконец, соизволил заметить Ткачёва.

— Это с вашим приездом, полковник, у нас начались неприятности…

Ткачёв резко повернулся к начальнику ГУВД.

— Попрошу вас, товарищ полковник, не перекладывать с больной головы на здоровую. Неприятности у вас начались ещё до моего приезда.

Гладышев резко махнул рукой.

— Майор, вы ещё здесь?

И, хлопнув дверью, вышел из кабинета вместе с неторопливым Поплутиным.

«Что-то у них там стало жарко», — подумал Ткачёв. — «А с чего так полковник нервничает?»

Под этот шум Андрей Викторович собрался и поехал в отделение Госбанка.

Автобус медленно катился по заснеженным улицам и Ткачёв начал злится на себя за то, что не потребовал машину для своих поездок. Всё-таки он не хрен собачий, а полковник из Главного Управления МВД, но подъехав к нужной остановке, унял злость — сам виноват, что так себя поставил, да ещё и не позавтракал.

Мысль о еде заставила свернуть его к кафе «Ландыш». Пусть дорого, зато вкусно и сытно. Но Ткачёв на закрытой двери кафе увидел табличку «Закрыто по техническим причинам». Полковник хотел выругаться, потакая настойчивости желудка, но рассудок взял верх.

«Интересно», — подумал Ткачёв, — «а завтра с утра тоже будет закрыто?».

Потоптавшись у двери, он повернулся и быстро пошёл к отделению банка, но зачем-то на ходу оглянулся и увидел, что из кафе быстро вышла женщина и скрылась между домами. Фигура показалась ему знакомой, но он никак не мог вспомнить, да и далековато было.

Заведующая отделением Госбанка не обрадовалась его приходу. Анна Егоровна напряжённо суетилась, стараясь не показывать некую раздражённость.

— Что-то случилось? — спросил осторожно Ткачёв.

— Господи, у нас всегда что-то случается! — всплеснула руками Большова и, вздохнув, еле слышно прошептала: — На завтра запланирована инкассация. Сумма просто запредельная.

— Я понимаю, — так же тихо сказал полковник, — но не волнуйтесь.

— Ну, как не волноваться?! Грабителей-то так и не поймали!

— Пойдёмте со мной, — предложил Ткачёв, таинственно приподняв в улыбке уголки губ.

Заведующая послушалась и с удивлением проследовала за ним в отдел инкассации.

Механики с серьёзным видом колдовали над самодельным «броневиком», а рядом с ними стоял тот самый седой крепыш с фигурой античного бога. Оглянулся на стук железной двери. Увидел Ткачёва и заведующую.

— Анна Егоровна, готовимся, — сказал крепыш.

— Я вижу. Можно вас на минуту, Илья?

Ткачёв невольно восхитился таким подходящим к его фигуре именем. Инкассатор и впрямь выглядел, как былинный герой. Только без бороды.

Крепыш подошёл, пожал протянутую Ткачёвым ладонь.

— Я вот что хочу сказать, товарищи, — зашептал полковник. — Деньги в машину грузить не надо. Набейте инкассаторские сумки бумагой.

Большова и крепыш чуть вздрогнули.

— Это как?! — Анна Егоровна чуть не потеряла сознание от такого заявления.

— Вот так! — ответил Ткачёв. — Вся эта перевозка — фикция. Но об этом никто не должен знать! Понятно!

Большова испуганно кивнула, а Илья усмехнулся.

— На живца хочешь взять, полковник?

— Да. Ваше участие в этом не обязательно…

Полковник не успел договорить.

— Ну, уж нет! — выпучил глаза крепыш. — Мы зря машину делали?! Я поквитаюсь с ними за своих друзей! Напарника не возьму — один поеду.

— Первый секретарь распорядился придать конвою усиление. Начальники ГУВД и ГАИ обещали прислать, — доложила Большова, оправившись от легкого потрясения.

— Всё верно, — подтвердил полковник. — Усиление будет, — и посмотрел на Илью. — У вас есть автоматическое оружие?

— Откуда? — развёл руками инкассатор.

— Тогда перед выездом остановите машину на секунду и приоткройте заднюю дверь. Майор Поплутин даст вам автомат. После операции вернёте.

— А вот это дело! — обрадовался Илья.

И Ткачёв, повторив последовательность действий в банке, жалобно попросил:

— Анна Егоровна, не напоите чаем? С утра ни крошки во рту…

Хмель уверенно вёл старенькие «Жигули» по дороге от Зареченска. Сзади, убаюканные ездой, дремали Румянцев и Нодия. Агент проехал по шоссе километров тридцать и, увидев указатель «село Андреевка», свернул на просёлочную колею. Капитан с лейтенантом тут же проснулись, подлетев головами к крыше автомобиля. Крепко схватились за сиденье и ручки дверей.

Прогромыхав по ухабам, автомобиль выехал к полосатому закрытому шлагбауму, за которым в лесу спряталась небольшая деревенька с одноэтажными срубами. Около шлагбаума прохаживался дедок с двухстволкой в длинном тулупе и шапке с опущенными клапанами. Увидев остановившийся жигуль, дедок снял с плеча двухстволку и подошёл к машине.

— Заблудились, горемыки? — спросил дед, поправляя шапку.

— Нет, отец, — ответил Хмель. — Нам начальство нужно.

— Нету начальства, — резко сказал дед, взводя курки. — А ну, повертай свою таратайку отседова!

— Э, отец, подожди! — выкрикнул Хмель. — Начальнику должны были позвонить насчёт нашего приезда.

— Тогда пароль назови. Не тяни кота за причиндалы!

— Вам привет от Хмеля, — негромко назвал агент.

Дедок опустил ружьё, вернув курки в безопасное положение.

— Посиди покедова, — сказал он, и взмахнул шапкой.

Через пару минут к машине подошёл человек в черной форме, заглянул внутрь.

— Документы, — потребовал он.

Хмель вытащил удостоверение, развернул.

Человек в чёрном внимательно изучил документ, сверяя фотографию с оригиналом.

— Палыч! — крикнул деду. — Открывай! — и сказал в приоткрытое окно агенту. — Подъезжайте к капониру номер два.

— Ездють тут всякие, — пробурчал дед, подходя к шлагбауму. Нажал скрытую кнопку, и тяжелая полосатая перекладина медленно поползла вверх. — Езжай, ети его мать…

— Суровый старик, — удивился Румянцев. — А где тут капониры?!

— Вы про эту деревеньку помалкивайте потом, — Хмель рулил по дороге, высматривая что-то на избах. — Вам вход сюда только со мной. И только на сегодня. Охрана тут жесткая, могут и пристрелить.

— Ага, — улыбнулся Нодия. — я в следующий раз пароль назову…

— Не вздумай шутить, лейтенант, — сурово осадил его Хмель. — А то потом твой трупешник никто не найдёт. А что ещё хуже — сделают из тебя куклу.

— Какую куклу?!

— Живую, епрст! Для отработки приёмов рукопашного боя…

Нодия тут же стих.

Хмель вырулил к большому сараю с красовавшейся табличкой «2». Нажал клаксон. Дверь сарая отворилась и показалась взъерошенная голова человека. Он махнул рукой.

— Пошли, — Хмель выключил двигатель. — Нам туда.

Человек с взъерошенной головой тепло обнял агента, когда троица зашла внутрь сарая. На самом деле это был не сарай, а замаскированный склад посередине которого стоял бронетранспортёр БТР-40. По углам склада высились различные стеллажи, а сзади бронемашины был оборудован оружейный отсек за толстой решёткой. Пахло машинным маслом и ещё чем-то еле уловимо кислым.

— А ты возмужал, Хмель, — улыбаясь, проговорил встретивший их человек. Казалось, что он еле шевелил нижней челюстью.

— Да, ладно тебе, Сидорыч. Я такой же.

Сидорыч взглянул на капитана и лейтенанта. Хмель заметил этот взгляд и поспешно сказал:

— Это со мной. Времени мало, Сидорыч. Показывай, что у тебя есть…

— А что тебе надо?

Хмель, под удивленные взгляды оперативников, деловито достал список и начал перечислять:

— Шесть автоматов, винтовка с оптикой, два пистолета, пять передатчиков с гарнитурой, броники с карманами, цинк с гранатами и… бронетранспортёр. Естественно, боеприпасы к оружию.

На слове «бронетранспортёр» Сидорыч широко открыл глаза:

— Хмелюшка, а ты что штурмовать собрался? Неужто на «Форт-Нокс» пойдёшь?!

— Нет, — засмеялся Хмель. — Просто — надо.

— Ладно, пойдём в арсенал… На стеллаже сумки возьмите. Но бронетранспортёр я тебе не дам…