«Если», 2007 № 04

Витпанк (Witpunk): Антология

Москва: АСТ, 2007. -413 с. Пер. с англ. В. Иванова. (Серия «Альтернатива. Фантастика»). 3000 экз.

В мире есть масса вещей простых и бесхитростных на первый взгляд, но при внимательном рассмотрении содержащих немало тайн и закавык. Взять хотя бы короткое английское словечко «punk». Оказывается, панк — это не только молодой человек с характерной прической и специфической жизненной позицией. Этим словом называют также гнилое дерево, трут, чайное благовоние, преступника, начинающего циркового артиста и прочее.

С некоторых пор слово «панк» стали широко использовать писатели-фантасты, применяя его как словообразующую приставку. В результате этого лингвистического марьяжа родились такие понятия, как «киберпанк» и «стимпанк»… Теперь вот «witpunk». Именно это броское словечко красуется на обложке антологии. «Wit», обозначающее ум, сообразительность или сарказм, смешавшись с вызывающим, эпатирующим «punk», дало весьма взрывоопасную смесь.

В сборник вошло 26 рассказов американских фантастов. Каждая из представленных историй — это своего рода пощечина, от слабого шлепка до чувствительного удара, от печальной притчи до агрессивной провокации. Откровенный, болезненный постмодернизм рассказов «Охотник на игрумов» Алена М. Стила и «Большой секрет Тимми и Томми» Бредли Дентона уравновешивается гротескным комиксом «Койот отправляется в Голливуд» Эрнеста Хогана. Удивительная ритмизованная проза Джеффри Форда сменяется то коротким сатирическим анекдотом «Контакт иного рода» Дэвида Ленгфорда, то мрачным постапокалиптическим этюдом «Благоприятные яйцеклетки» Джеймса Морроу.

Страшноватые, исполненные черного юмора рассказы обладают загадочной привлекательностью. Их нельзя проскочить на всех парах. Только последовательное ознакомление — от первой страницы к концу. Ну а насколько живучим окажется новое словечко — покажет время.

Николай Одинцов

Илья Новак Книга дракона

Москва: ЭКСМО, 2007. — 384 с. (Серия «Герои неизведанных миров»). 8100 экз.

«Книга дракона» — большая повесть в жанре технофэнтези и представляет собой добротное приключенческое чтиво с редкими философскими отступлениями о живительной силе творчества. Кабы речь шла об одной центральной вещи сборника, говорить было бы, по большому счету, не о чем. Но читателям очень повезло, что автор не разбодяжил текст до романной величины, поскольку это сделало необходимым включение в книгу еще девяти рассказов. А в рассказе Илья Новак почти всегда на порядок сильнее, чем в крупной форме («почти» следует отнести на счет его лучшего романа — «Demo-сферы»). Титан-издатель, завидев брешь между третьим и четвертым романами в графике сериала «Герои уничтоженных империй», позволил вытащить блистательные штучки Новака из журналов, фэнзинов и т. п., дабы сделать полноценный авторский сборник, чем приятно удивил читателей-интеллектуалов.

Миниатюры «Каббала!» и «Почти полная тьма. Пришел шаман» не имеют ни малейшего отношения ни к технофэнтези, ни к героической баталовке. Зато для нехристианской литературной мистики это тексты первого ряда, отмеченные множеством стилистических находок и весьма убедительной эстетикой мистического противостояния темных другим темным или же «еще более темным». «Ритм» лишь по ряду косвенных признаков можно отнести к фэнтезийной литературе: это современная притча о горечи законченных сюжетов, оказывающихся неизменно короче судьбы человеческой. «Неестественность» — напротив, подчеркнуто фэнтезийный рассказ, со всеми атрибутами «правильной» героики… до последней страницы, где Новак в упор расстреливает один из наиболее популярных сюжетов фэнтези.

Мир автора в большинстве случаев лишен света. Но ради аристократичного мастерства заглянуть туда стоит. Представьте себе балетную постановку, идущую при выключенных софитах и пустой оркестровой яме, причем балерины одеты в черные пачки с люминесцентным узором. Вот — рассказы Новака.

Дмитрий Михайлович

Патрик О'Лири Дверь № 3

Москва: АСТ — Хранитель, 2007. -317 с. Пep. с англ. А. Круглова. (Серия «Альтернатива. Фантастика»). 3000 экз.

Может ли католик влюбиться в инопланетянку? «Конечно, да!» — отвечает американец ирландского происхождения Патрик О'Лири.

Вообще-то психоаналитик Джон Доннелли (от его лица ведется повествование) не совсем католик, а его загадочная пациентка, печальная красотка Лора, лишь отчасти гостья из другого мира. Но разве это важно? Ведь на то, чтобы полюбить друг друга, у героев всего год. Таков срок, отпущенный девушке пришельцами-холоками. Бледнокожие рептилии, обитающие в подводных городах, — частые гости в человеческих снах. Лишенные способности творчески мыслить, холоки испытывают наркотическую зависимость от наших грез, питаются ими. Вот почему мы редко помним свои сны. Доктору Доннелли суждено раз и навсегда разрешить проблему ненасытных пришельцев, поупражняться с прыжками во времени, а также разобраться в своих чувствах и мотивации собственных поступков.

Роман дробится на три части — неторопливую, слегка постмодернистскую завязку, походящую на краткий курс психоанализа по Юнгу, бодрый американский триллер с погонями, злыми федералами и добрыми официантками из придорожных кафе и, наконец, развязку в духе классической НФ, где потрепанный герой неожиданно выпутывается из всех передряг и уезжает на запад, кутаясь в дырявое пончо.

Темпоральная сказка Патрика О'Лири по своей конструкции напоминает слоеный пирог. И в каждом слое правда поворачивается к читателю, как и к главному герою, совершенно другим боком.

Начиная историю с конца, автор еще раз доказывает, что закольцованность сюжета вовсе не подразумевает его предсказуемость. Да и о какой предсказуемости может идти речь, если, по О'Лири, изменения в пространственно-временном континууме распространяются и в прошлое, и в будущее! А значит, из двух возможных дверей всегда можно выбрать третью.

Николай Калиниченко

Игорь Пронин Звездные викинги

СПб.: Лениздат, 2007. — 448 с. (Серия «Боевая фантастика»). 6050 экз.

Игорь Пронин получил известность как автор неформатной интеллектуальной фантастики — сложной, философской, насыщенной экспериментами с языком. После повестей «МАО», «Принцип учета», романа «Свидетели Крысолова» он приобрел устойчивую репутацию писателя тонкого, изощренного.

А его новый роман — могучая стрелялка, космоопера со всех сторон и в любом разрезе. В обозримой Вселенной живут без особого лада миры «торгашей» (неозапад будущего) и держава звездных викингов (СССР будущего). Политические расклады отягощаются появлением чужаков-психократов из соседнего универсума, рассчитывающих прижиться за счет тихой, малозаметной до поры до времени экспансии.

И вот начинается Большое Звездное Рубилово, отягощенное мрачным викингским раздолбайством, в котором отчетливо видна благородная ностальгия автора по службе в рядах Советской Армии. Собственно, в романе очень мало от прежнего Пронина. Ничего сложного, изощренного здесь в помине нет. В лучшем случае, некий психологизм, меткие «жизненные» зарисовки. Получился крепкий, незамысловатый, но добротный боевик, иными словами, продукт, рассчитанный на самые «демократические слои» читателей.

Однако помимо завлекательно написанной боевки и сопутствующей ей расхлябанной армейщины в романе (ближе к концу) обнаруживается аккуратно поданное блюдо в духе старого доброго Пронина: вежливое предупреждение против избыточной ксенофилии, ставшей последние годы частью специфической «культуры политкорректности». По-доброму и беззлобно автор задает читателю вопрос: друг, до какой степени из гуманистических побуждений ты готов позволить другому существу руководить твоими поступками? Сделать тебя куклой?

И не пошло бы оно, это существо, в страну Муспелль?

Дмитрий Володихин

Вернор Виндж Ложная тревога

Москва: АСТ, 2007. — 727 с. Пер. с англ. (Серия «Золотая библиотека фантастики»). 5000 экз.

Вообще-то в оригинале подборка текстов одного из лидеров твердой НФ называется безыскусно: «Избранные рассказы Вернора Винджа».

В сборнике представлены почти все новеллы Винджа за сорокалетнюю писательскую карьеру, начиная с дебютной «Беги, книжный червь!»: вполне репрезентативная коллекция, позволяющая проследить творческую эволюцию именитого фантаста. Подавляющее большинство рассказов посвящено различным вариантам отдаленного будущего. Лишь в новелле «Драгоценность» действие разворачивается в 1950-х годах. Примечательно также, что многие из рассказов, по сути, надстройки к мирам, разработанным Винджем в романах. Рассказ «Неуправляемые» дополняет картину грядущего из тесно связанных между собой книг «Война с «Миром» и «Брошенные в реальном времени». Действие небольшой повести «Болтунья» разворачивается в той же Вселенной, что и в самом известном романе автора «Пламя над бездной», а рассказ «Принцесса варваров» развивает идеи «Мира Тати Гримм». Часть новелл сборника образует единый цикл, посвященный истории Земли после разрушительной атомной войны («Обособленность», «Завоевание по умолчанию» и др.). Читателю, не знакомому с творчеством фантаста, сборник даст представление и о литературном мастерстве Винджа, и об излюбленных темах этого автора.

К сожалению, интересные новеллы Винджа не лишены тех недостатков, которые свойственны многим американским писателям-технократам: это и симпатия к социал-дарвинизму, ярко проявившаяся, например, в рассказах «Неуправляемые» и «Ученик торговца», и заштампованность некоторых рассуждений об обществах, скажем так, не западного ареала. Трудно сдержать улыбку, читая пассажи о России в духе примитивных голливудских поделок. Но эти мелочи вряд ли испортят настроение ценителям настоящей Hard SF, мастером которой является Виндж.

Глеб Елисеев

Кен Калфус Наркомат просветления

Москва: ЭКСМО, 2006. — 320 с. Пер. с англ. Т. Боровниковой. (Серия «Истории истории»). 5100 экз.

Выбор места и времени действия романа необычен для американской литературы. События, определившие основную парадигму развития человечества на ближайшие пару сотен лет, разворачиваются в России начала XX века (точнее, в течение полутора десятилетий — с 1910 по 1924 годы).

Действие книги начинается в 1910 году в селе Астапово Тульской губернии в дни кончины Льва Николаевича Толстого, собравшей в окрестностях довольно разношерстную публику со всего мира: журналистов и революционеров, ученых и шарлатанов разных мастей. Действуют в книге и вполне реальные исторические персонажи — Ленин, Крупская, Сталин. Но центральной фигурой романа является пионер кинематографа Николай Грибшин-Астапов, поставивший «величайшее из всех искусств» на службу Революции.

Надо отдать должное Калфусу: исторические реалии России он изображает без истерии. Это объясняется, видимо, тем, что писатель несколько лет провел в нашей стране и российскую историю учил не по голливудским блокбастерам. А может, даже и фантастику нашу почитывал. Ведь одна из ключевых линий книги — сакрализация Власти и мумификация властей предержащих.

Узнаете? Действительно, и в тематическом, и в сюжетном плане роман Калфуса очень напоминает давнюю повесть Андрея Столярова «Мумия». Расходятся эти два текста художественным посылом. У Столярова — абсурдизация советской истории, Калфус же акцентирует внимание на идее о коренной перестройке общественного сознания: от главенства слова к господству образа. Только культура, имеющая в своей основе не слово, а образ, способна стать по-настоящему массовой. И именно образ является наиболее эффективным инструментом для искажения и конструирования смыслов, на которых основана наша реальность. Во всяком случае, так утверждает американский фантаст и пытается доказать это своим романом.

Сергей Шикарев

Джефф Вандермеер Подземный Венисс

Москва: АСТ — Хранитель, 2007. — 220 с.

Пер. с англ. Ю. Моисеенко. (Серия «Альтернатива. Фантастика»). 3000 экз.

Взявшись за роман и добравшись примерно до трети, читатель, скорее всего, испытает дежа вю. И порывшись в оперативной памяти, обнаружит там книгу «Вокзал потерянных снов», которую Чайна Мьевиль выпустил в 2000 году, но до российского поклонника жанра этот известнейший за рубежом образец «неформатной» фантастики добрался лишь в году прошлом. А в 2002-м Джефф Вандермеер исполнил свои вариации на ту же тему — и появился у нас в году нынешнем. Так что историческая правда применительно к литературе была соблюдена.

Можно, конечно, посчитать «Подземный Венисс» просто эксплуатацией модной на ту пору — и нынешнюю тоже — острой социальной темы. Но уж слишком много параллелей, вплоть до сюжетных.

Вы уже поняли, что речь пойдет о биотехнологиях. Мегаполис, в котором происходит действие, поделен на верхний город с его весьма относительным благополучием и нижний — место пребывания «эксплуатируемого класса». Хотя кавычки здесь неуместны: этих, убогих, натурально превращают в калек, сначала выжимая все соки непосильным трудом, а потом покупая за ничтожную плату донорские органы. Официальные власти в этом сюрреалистическом образовании практически бездействуют, неформально правит городом и подземельем некий делец и одновременно талантливый бионер (биоинженер) по имени Квин. Именно его хочет «взять за жабры» отправившийся в подземный Венисс главный герой.

Взять за жабры не получится — по причине отсутствия таковых. Зато все остальное, подсказанное автору его бионическим бредом, будет присутствовать. До тошноты. Вандермеер явно увлечен не творчеством своего однофамильца, гениального голландского живописца XVII века (известного больше как Ян Вермеер), а полотнами Иеронима Босха. Но и тот был более снисходителен к зрителю. А здесь чтение — или, скорее, зрелище — явно не для слабонервных.

Сергей Валентинов

Сергей Чупринин Русская литература сегодня

РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА СЕГОДНЯ: БОЛЬШОЙ ПУТЕВОДИТЕЛЬ

Москва: Время, 2007. — 576 с. 3000 экз.

РУССКАЯ ЛИТЕРАТУРА СЕГОДНЯ: ЖИЗНЬ ПО ПОНЯТИЯМ

Москва: Время, 2007. — 768 с. 3000 экз.

Не успев поступить в продажу, этот двухтомник, написанный главным редактором журнала «Знамя», занял позицию интеллектуального бестселлера — и одновременно вызвал бурные дискуссии. Автор сделал попытку комплексно рассмотреть многополярную картину литературного процесса современной России, «разгерметизировав» словесность, то есть включив в единое пространство русской литературы наиболее заметные явления как мейнстрима, так и жанровой прозы. В первый том собраны персоналии, по поводу которых сказано: «… Автор ориентировался не на собственный вкус, а на «то, о чем говорят», на темы, сюжеты и фигуры, наиболее актуальные для сегодняшнего читательского большинства…» Ну, здесь автор явно лукавит. Многочисленных вопросов: «А почему именно эти?» — ему не избежать. И, в общем-то, справедливо. По отобранным фигурантам фантастического цеха, быть может, в первую очередь (всего в справочнике представлено 16 «чистых» фантастов, большинство из которых, кстати, активно сотрудничают с «Если»). Но спорить с составителем — занятие неблагодарное, он в своем праве.

Наибольший же интерес представляет второй том — «Жизнь по понятиям». Это терминологический словарь, вводящий читателя в круг ключевых литературных понятий, высказываний и терминов. Однако статьи далеки от академизма, написаны увлекательно и иронично. Около 20 из них посвящены направлениям фантастики — от фэнтези и космооперы до весьма сомнительного понятия «либер-панк». Но и помимо этих статей читатель откроет для себя массу любопытного. Названия говорят сами за себя: «Вменяемость и невменяемость в литературе», «Войны литературные», «Имперское сознание в литературе», «Поколенческий расизм» и т. д., и т. п. Следует отдать должное чувству юмора автора, предусмотрительно снабдившего двухтомник пометкой: «Все, что вам нужно знать, чтобы ПРОСЛЫТЬ (выделено рец.) человеком, хорошо разбирающимся в современной литературе».

Евгений Харитонов