«Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 06 (6)

Легендарный МиГ-15

(Истребитель МиГ-15)

12 апреля 1953 года командир эскадрильи 913 ИАП 32 ИАД капитан С.А. Федорец одержал победу над самым результативным американским пилотом Джозефом М. Макконеллом, одержавшим к концу войны 16 побед. Капитан Федорец закончил войну с 7 засчитанными победами, и как минимум еще три не были подтверждены данными ФКП. По результатам боев в Корее, Семен Алексеевич стал самым результативным летчиком не только полка, но и всей 32-й дивизии. Представлялся он и к Звезде Героя, но награду так и не получил. Возможно, виной всему был его непростой характер. Семен Алексеевич всегда говорил все, что думает, никогда не пресмыкался перед начальниками и, наверное, по этому вышел на пенсию в звании подполковника. Таким, высоко принципиальным и честным человеком, он и оставался до конца своих дней.

Последнюю свою награду за Корею ветеран получал в торжественной обстановке, в клубе Харьковского института летчиков. Семену Алексеевичу вручили медаль, к которой он был представлен правительством КНДР еще в 1953 году. Непривычно было видеть в глазах волевого человека проступившие слезы.

В 2000 году делегация американских ВВС, посещавшая Харьковский институт летчиков, остановилась около одного из стендов, вывешенного в коридоре учебного корпуса, и стала что-то оживленно обсуждать. Стенд рассказывал о С.А. Федорце. Им стали давать пояснения. Когда американцы узнали, что этот человек одержал в Корее 7 побед над “Сейбрами”, их снисходительное выражение лиц сменилось на уважительное. А когда им указали на случайно проходившего мимо Семена Алексеевича, вся делегация пришла в восторг. Все стали уважительно жать руку ветерану. Делегация сфотографировалась с советским асом и одарила его массой сувениров. Вражда осталась в прошлом.

Командир эскадрильи 913 ИАП 32 ИАД капитан С.А. Федорец

По причине отсутствия специализированного реактивного истребителя с РЛС, МиГи привлекались и к борьбе с ночными В-29 и В-26. Особенно остро этот вопрос встал после полного перехода В-29 к ночным полетам. Большая скорость позволяла быстрее сближаться с В-29, что очень важно в условиях небольшого светового поля прожектора. Имело огромное значение и мощное вооружение, позволявшее с первой атаки уничтожать В-29.

С апреля 1952 года на МиГ-15 пересели летчики 351-го ИАП. К ночным действиям привлекались также по одной эскадрилье из состава 224-го, 535-го ИАП и 147-го ГвИАП.

10 июня 1952 года, отражая налет В-29, летчикам 351-го и 147-го полков удалось сбить три и повредить один бомбардировщик противника. Отличились заместитель командира 351-го ИАП капитан А.М.Карелин, который сбил два и повредил один бомбардировщик и командир 147-го ГвИАП майор М.И.Студилин, уничтоживший еще один В-29.

В ночь с 14 на 15 июля очередной В-29 сбил командир звена 147-го ИАП капитан Ф.С. Володарский.

3 июля Карелин записал на свой счет очередную ночную победу, сбив стратегический разведчик RB-50.

В ночь на 12 сентября американцы опять понесли потери. 29 “Крепостей” были атакованы большой группой МиГов. В результате боя авиация ООН не досчиталась трех самолетов.

Рост потерь В-29 в ночных налетах заставил американцев ввести в бой ночные истребители с бортовыми РЛС и самолеты РЭБ. В-29 начали стараться появляться в районах целей в облачную погоду.

На МиГ-15 воевали и китайские летчики. Не имея запрета на полеты над морем и за 38-й параллелью, они старались использовать фактор неожиданности и атаковать противника над морем, у его аэродромов на взлете и посадке. Такая тактика, в большинстве случаев, приносила положительный результат. Возрастало и мастерство китайских летчиков, что сказывалось на росте их побед. Так пилот Дун Вен одержал 10 побед, Шао Бао Тун и Ван Хай по 9, Ли Хан, Лу Мин, Фан Ван Шу — по 8, Сунн Шеен Ку — 6 побед.

Участие советских истребителей в корейском конфликте можно считать вполне успешным. Они сражались с противником на равных, а в период с апреля 1951 г. по февраль 1952 г., в зоне своей ответственности, обладали превосходством в воздухе.

В Корее почти одновременно появились как МиГ-15, так и МиГ-15бис. Полки, прибывавшие на МиГ-15, перевооружались через один-два месяца на “бисы”. Сравнивая свои МиГи с их основным противником — F-86 “Сейбр”, советские летчики отмечали их примерное равенство.

По их мнению, преимуществом МиГ-15бис являлось более мощное оружие — три пушки: одна 37-мм и две 23-мм, что ни в какое сравнение не шло с 6-ю крупнокалиберными пулеметами “Сейбра”.

Правда, в условиях скоротечного боя реактивных самолетов проявлялась недостаточная скорострельность наших пушек. Множество нареканий вызывали прицел АСП-ЗН и фотокинопулемет С-13. При энергичных маневрах сетка прицела не успевала реагировать и уходила из поля зрения летчика, срывая прицеливание. МиГи были легче “Сейбров”, обладали лучшей скороподъемностью и лучшими характеристиками на больших высотах.

“Сейбры” быстрее набирали скорость на пикировании и обладали лучшей горизонтальной маневренностью. Плюсом американского истребителя было и его оснащение прицелом с радиолокационным дальномером и аналоговым вычислителем, учитывающим поправку на ветер. Однако, прицел А-1СМ, стоящий на F-86 до середины 1952 года, отличался низкой надежностью и сложностями в обслуживании. Только на F86F-10 появился прицел А-4, который снял предыдущие проблемы.

Но эта модификация самолета появилась в небе Кореи только летом 1952 года. Существенным моментом являлось и то, что летчики F-86 пользовались противоперегрузочными костюмами, что облегчало действия пилота в воздушном бою.

Оба истребителя обладали достаточно высокой живучестью, хотя и тут первенство было за МиГом. Способствовала этому более толстая обшивка и то, что на МиГе устанавливался двигатель с центробежным компрессором, который лучше “держал удар” снарядов и пуль. В общем, это были примерно равные по своим летным характеристикам машины и, в конечном счете, победа зависела от квалификации пилотов.

Наглядным примером этому может служить такой случай. Как-то, уже после завершения испытаний трофейного МиГ-15, американский летчик-испытатель Чак Егер провел два показательных боя, поочередно занимая кабину МиГа и “Сейбра”.

Один из свидетелей этого так описал его: “В наш последний день на Окинаве произошел забавный инцидент между Чаком и двумя военными летчиками, перегнавшими из Кореи обычный “Сейбр”, который мы использовали для сопровождения. Один из них, подполковник, спросил Чака, почему мы не провели воздушный бой между МиГом и F-86. Егер ответил, что результат боя в большей степени зависит от пилота, чем от характеристик самолета. Подполковник не поверил. Тогда Чак спросил, не хочет ли он поучаствовать в поединке на МиГе, а он, Чак, полетит на “Сейбре”. Тот согласился. Чак проинструктировал его в кабине, и они взлетели. Чак легко сел на хвост МиГу и как будто приклеился. Они приземлились и поменялись самолетами. Все повторилось, Чак немилосердно “полировал хвост” своему “противнику”. После посадки подполковник выглядел очень сконфуженным. “Я никогда не думал, что так много зависит от летчика”, - сказал он. Чак с улыбкой ответил: “Более опытный пилот всегда начистит вам хвост независимо от того, на чем вы летаете — это же так просто”.

Оценивая итоги боев в Корее, правильнее будет с большим доверием относиться к советским данным и не принимать на веру американские данные. Причин тут несколько.

Первая из них состоит в том, что американцы с самого начала конфликта стали публиковать свои данные, и в пропагандистских целях занижали свои потери, а потери противника завышались.

Как уже говорилось, в свое время в официальные данные военных не верили даже конгрессмены США.

Вторая состоит в том, что победы американцы фиксировали только по пленке ФКП и докладам летчиков. Существует очень много подтверждений того, как янки “штамповали” свои победы, заходя по несколько раз на один поврежденный самолет. Об этом рассказывают большинство из воевавших в Корее советских летчиков. В свою очередь пленка ФКП фиксирует попадание в самолет противника, но не всегда является доказательством победы.

МиГ-15 на испытаниях в США.

В отличие от американцев, у многих советских летчиков имелись не засчитанные (неподтвержденные) победы. В частности, от 1-й до 3-х таких побед было у Сутягина, Федорца, Пепеляева и других. Кроме пленки ФКП, пилот МиГа должен был представить подтверждение наземных частей о падении самолета. Как правило, со сбитого самолета снималась табличка с заводским номером. Американцы же, получив повреждения в воздушном бою, всегда тянули в сторону моря, под защиту своего флота или старались упасть в районе, контролируемом своими войсками.

Советские данные о результатах Корейской войны стали доступны только сейчас. Распался “великий и могучий”, так что скрывать истинные потери и победы большого смысла нет. Поэтому наши данные можно считать более объективными

По советским данным, за время боевых действий летчики 64-го корпуса выполнили 63229 боевых вылетов. Проведено 1683 воздушных боев днем и 107 ночью. Нашими летчиками сбито 1106 самолетов противника.

В их числе: 651 F-86, 186 F-84,121 F-80, 32 F-51, 35 “Метеоров”, 3 В-26, 69 В-29. Свои потери составили 120 летчиков и 335 самолетов.

Истребители Объединенной Воздушной Армии (КНР и КНДР): провели 366 воздушных боев, в которых сбили 271 самолет противника, в том числе 181 F-86, 27 F -84, 30 F-80, 12 F-51, 7 “Метеоров”. Свои потери составили 231 самолет и 126 летчиков.

До сих пор американцы не могут смириться со своим фактическим поражением в Корее и продолжают поддерживать миф о превосходстве F-86 над МиГ-15. По телеканалу Discovery не один раз показывались документальные фильмы со сравнением этих двух истребителей, в которых «Сейбр» оказывался самым лучшим, что, мягко говоря, не соответствует действительности. Особенные чувства вызывают американские рассказы об отсутствии на МиГ-15 какого-либо серьезного оборудования и отрицание наличия в его системе управления гидроусилителей. Поэтому авторы решили описать конструкцию нашего истребителя, используя техническое описание, датированное 1952 годом, с сохранением стиля и терминологии его авторов.

МиГ-15 и F-86 Sabre во время авиашоу в США.

МиГ-15 — реактивный истребитель с двигателем ВК-1 конструкции лауреатов Сталинской премии А. И. Микояна и М. И. Гуревича представляет собой одноместный фронтовой реактивный истребитель с оборудованием для слепой посадки по упрощенной схеме. Самолет имеет стреловидное крыло и вооружен тремя пушками (1x37мм и 2x23мм). На самолете имеется герметическая кабина. Шасси трехстоечное с носовым колесом.

Самолеты МиГ-15бис с оборудованием ОСП-48 предназначены для выполнения боевой работы днем, ночью и в сложных метеорологических условиях. Самолет МиГ-15бис по своим летно-техническим характеристикам может быть использован как истребитель многоцелевого назначения.

Герметическая кабина и большой потолок при хорошей скороподъемности позволяют эффективно использовать самолет в качестве перехватчика, действующего на больших высотах. При подвеске под крыло двух бомб калибра 100 кг самолет МиГ-15бис может применяться как легкий пикирующий бомбардировщик, при этом бомбометанию способствует наличие тормозных щитков. Мощное пушечное вооружение при большой скорости самолета позволяет использовать самолет для штурмовых операций по наземным целям. Самолет МиГ-15бис с подвесными баками 2x600 л по своему назначению — истребитель сопровождения (имеет специальное обозначение — МиГ-15С бис). Самолет МиГ-15бис с ВК-1 в специальном варианте с установкой фотоаппарата АФАБ-40 по своему назначению — фоторазведчик (имеет специальное обозначение — МиГ-15Р бис).

Фюзеляж самолета представляет собой тело вращения обтекаемой формы. По конструкции фюзеляж относится к типу полумонокок. Каркас фюзеляжа состоит из поперечного набора — шпангоутов и продольного набора — лонжеронов и стрингеров. Гладкая работающая обшивка связывает каркас в целую жесткую конструкцию. Материал, из которого выполнен фюзеляж, в основном дуралюмин, метод соединения — клепка. Для удобства эксплуатации фюзеляж разделен на две части: носовую и хвостовую, стыкующиеся между собой в плоскости шпангоута № 13 болтовыми соединениями, позволяющими осуществлять быстрый разъем двух частей фюзеляжа.

В носовом отсеке фюзеляжа размещается два туннеля, подводящие воздух к компрессору двигателя. Туннели эллиптического сечения, идут вдоль боковой обшивки фюзеляжа и огибают кабину летчика с правой и левой сторон. В пространстве между внутренними стенками туннелей в носовом отсеке вверху размещается различное оборудование, включая фотопулемет С-13, аккумулятор, баллон с кислородом, а также элементы радиоэлектронного оборудования. Снизу расположена ниша носовой стойки с механизмом уборки. В центре в верхней части фюзеляжа размещена герметическая кабина летчика, а под ней отсек вооружения и агрегаты оборудования — радиовысотомер РВ-2, преобразователь МА-250, приемник радиополукомпаса АРК-5.

В хвостовой части фюзеляжа размещаются: двигатель ВК-1 со всем вспомогательным оборудованием, выхлопная труба, второй керосиновый бак, тяги управления рулями, тормозные щитки с механизмом синхронизации, блок ракетниц, топливный перекачивающий насос ПЦР-1. На нижней съемной панели люка расположены маркерный приемник МРП-48П и рамочная антенна АРК-5.

МиГ-15 ВВС ЧССР

Крыло самолета — стреловидной формы в плане, состоит из двух отъемных консолей с разъемом у бортов фюзеляжа. Размах крыла — 10,08 м. Двигатель ВК-1 имеет двухступенчатый центробежный компрессор, 9 камер сгорания, одноступенчатую турбину. Максимальная тяга достигалась при 11560 оборотах в минуту. Топливо размещается в двух фюзеляжных баках общей емкостью 1410 л. Передний резиновый бак на 1250 л располагается между шп. № 9 и № 13, задний металлический, емкостью 160 л. находится между шп. № 21 и № 25. Под крылом могли подвешиваться два ПТБ емкостью по 400 л. Порядок выработки топлива не изменял центровки самолета.

Вооружение самолета состояло из одной пушки Н-37 или Н-37Д калибра 37 мм с боезапасом 40 снарядов и двух пушек НР-23 калибра 23 мм с боезапасом по 80 снарядов на ствол. Прицеливание на МиГ-15 осуществлялось автоматическим оптико-гироскопическим прицелом АСП-ЗН. Самолет мог нести две бомбы калибра 50, 100 или 250 кг, подвешиваемые под консолями крыла на универсальных замках Д4-50 вместо ПТБ.

Прицельные приспособления стрелкового оружия

Рубрика выходит под редакцией Барчука С.В.

В первой части мы рассмотрели основные типы механических прицелов, применяемых со стрелковым оружием. Здесь мы познакомимся с оптическими и коллиматорными прицельными приспособлениями. Напомним, что первые из них подразделяются на прицелы с постоянной и переменной (панкратические) кратностью, которые в свою очередь могут снабжаться автоматическим вводом углов прицеливания. Коллиматорные же прицельные приспособления делятся на открытые, закрытые и голографические.

Для того, чтобы лучше понять принципиальное устройство оптических и коллиматорных прицелов, необходимо рассмотреть такие понятия, как поле зрения, глазное расстояние и светосила. Ознакомимся с этими терминами последовательно.

Полем зрения называется пространство, видимое одновременно через прицел. Измеряется поле зрения или углом, под которым видны две крайние точки поля зрения, или отношением видимого пространства к расстоянию, на котором оно находится. Например, при наблюдении участка местности протяженностью 12 м на расстоянии 100 м получим поле зрения 12°. Иногда величину поля зрения выражают отвлеченным числом, показывающим то же отношение. Причем расстояние обычно берется в сотнях единиц. Так, если сказано, что поле зрения 10, то это означает, что на 100 м будет виден участок местности протяженностью 10 м, а на 1000 м соответственно 100 м и так далее.

Угол, под которым крайние точки поля зрения видны невооруженным глазом, называют истинным полем зрения. А угол, под которым видны изображения этих же крайних точек через оптический прибор, называют кажущимся, или окулярным, полем зрения. Понятно, что кажущееся поле зрения во столько раз больше истинного поля зрения, во сколько раз увеличивает данный оптический прицел. Так, при четырехкратном увеличении и истинном поле зрения 6° кажущееся поле зрения будет равно 4 x 6 = 24°. В современных ружейных оптических прицелах кажущееся поле зрения не превышает 25°.

Представим себе, что через отверстие в картоне мы смотрим на ряд удаляющих мачт (рис. 1).

Рис. 1. Поле и угол зрения

Пусть диаметр отверстия в картоне 36 мм, глаз расположен от него в 80 мм. Высота мачт 45 м. Интервалы между ними 100 м. Наблюдение ведется с расстояния 100 м от ближней мачты. Глядя через отверстие, мы увидим, что ближняя мачта как раз перекрывает его сверху донизу, то есть занимает все поле зрения. Нетрудно подсчитать, что истинное поле зрения этого отверстия, или угол, под которым видна ближняя мачта, составит 25°. Вторая мачта занимает половину отверстия и, следовательно, видна под углом зрения 12,5° и так далее.

Вставим теперь в отверстие в картоне оптический прицел с двукратным увеличением и диаметром окуляра 36 мм так, чтобы окуляр оказался на месте отверстия в картоне. Такое устройство увеличит (приблизит) все мачты вдвое. Вторая мачта окажется на месте первой и займет все видимое через окуляр поле зрения. Но действительный угол, под которым видна вторая мачта, равен 12,5° — значит, при двукратном увеличении истинное поле зрения уменьшится вдвое.

Если в отверстие в картоне поместить оптический прицел с трехкратным увеличением и тем же диаметром окуляра, то третья мачта займет место первой, и истинное поле зрения составит уже третью часть первоначального, и гак далее. Таким образом, простой расчет показывает, что при данном диаметре окуляра и определенном глазном расстоянии (расстояние от глаза до окуляра) величина истинного поля зрения уменьшается пропорционально размерам увеличенного поля. Иначе говоря, во сколько раз больше увеличение прицела, во столько раз меньше его поле зрения.

Наличие большого поля зрения не играет значительной роли при ведении огня на дальние дистанции по малоподвижным целям, например, при целевой стрельбе по неподвижным мишеням. Наоборот, в полевых условиях на охоте большое поле зрения является одним из наиболее ценных качеств оптического прицела. Оно позволяет наблюдать значительное пространство, облегчает быстрое нахождение целей. При стрельбе по движущимся целям нужно быстро найти цель и не упускать ее из виду во время прицеливания. Эта задача может быть успешно решена только при достаточно большом поле зрения оптического прицела. Взаимоисключающая связь между увеличением и полем зрения заставляет при выборе прицела руководствоваться главным образом тем, для каких нужд он применяется.

Если направить объектив[1] оптического прицела на источник света, а перед окуляром поместить большой лист белой бумаги и постепенно приближать и удалять его, то при определенном положении на бумаге получится светлый, резко очерченный кружок, называемый выходным зрачком. Выходной зрачок представляет собой даваемое окуляром уменьшенное изображение объектива, который в свою очередь называют входным зрачком. Для того, чтобы лучи от всех точек поля зрения попали в глаз, зрачок глаза стрелка должен быть совмещен с выходным зрачком. При приближении или удалении глаза от выходного зрачка лучи от крайних точек поля зрения не попадут в зрачок глаза, и видимое поле зрения уменьшится. При смещении глаза в сторону лучи от одного края поля зрения также не попадут в зрачок, и размеры видимого поля зрения сократятся. При этом с той стороны, куда отклонился глаз, на краях окуляра появятся лунообразные тени.

Для того, чтобы при прицеливании глаз легче находил правильное положение, на конец трубы, где помещается окуляр, надевается резиновая трубка. Она закрепляется так, чтобы ее задний обрез совпадал с плоскостью выходного зрачка оптического прицела. Резиновая трубка очень желательна при ночной стрельбе, в противном случае в незащищенном окуляре появляются отражения местных предметов, которые находятся сзади стрелка, а это сильно затрудняет прицеливание.

Расстояние от выходного зрачка до задней (обращенной к глазу) поверхности окуляра называется глазным расстоянием. Для получения большего поля зрения желательно иметь возможно более короткое глазное расстояние. Увеличение глазного расстояния влечет за собой пропорциональное уменьшение поля зрения и потому является весьма невыгодным. Однако наличие отдачи, а иногда и конструктивные особенности оружия не позволяют сильно сокращать глазное расстояние. В настоящее время для ружейных оптических прицелов общепринятым считается глазное расстояние 80 мм. На таком удалении от окуляра и следует держать глаз при прицеливании в оптический прицел.

Светосилой называется сравнительная освещенность предметов, рассматриваемых невооруженным глазом и через оптический прицел. Она показывает, во сколько раз предмет, рассматриваемый невооруженным глазом, кажется освещенным больше, чем при рассматривании через оптический прицел. Зрительное восприятие освещенности зависит от количества световых лучей, попадающих на сетчатку глаза через зрачок. Чем больше зрачок, тем больше световых лучей попадет в глаз. Так как зрачок представляет собой круглое отверстие, то его площадь пропорциональна квадрату его диаметра.

Количество световых лучей, выходящих из оптического прицела, пропорционально площади выходного зрачка. Следовательно, светосила оптического прицела определяется отношением квадрата диаметра выходного зрачка к квадрату диаметра зрачка глаза. Но диаметр глазного зрачка — величина не постоянная. Он может значительно изменяться в зависимости от освещения.

При сильном свете зрачок сужается, уменьшаясь до 2 мм, наоборот, при слабом освещении он расширяется до 6–7 мм. Вследствие непостоянства размеров зрачка глаза принято характеризовать светосилу оптического прицела только по квадрату диаметра выходного зрачка. Так, если диаметр выходного зрачка равен 7 мм, то говорят, что светосила оптического прицела равна 49. Обычно зрачок глаза расширяется в темноте до 6 мм, поэтому светосилу, равную 36, считают нормальной. Однако это справедливо лишь в том случае, когда центр зрачка глаза совпадает с оптической осью прицела. Такое совмещение получить не всегда удается.

Для того, чтобы при небольших отклонениях от оптической оси глаз все же не терял возможности наблюдения, выходной зрачок у оптических ружейных прицелов делают не меньше 7–8 мм. При таких размерах выходного зрачка, то есть при светосиле 49–64, обеспечивается наилучшая видимость при любых условиях наблюдения, как днем, так и в сумерки или в лунную ночь. Все прозрачные тела при прохождении через них световых лучей часть света отражают и часть поглощают. Стекло в этом отношении не представляет исключения. В оптическом прицеле имеется ряд линз, поглощающих и отражающих свет. Поэтому при любых условиях в оптическом прицеле, как и во всяком оптическом приборе, происходит потеря света, и из оптического прицела всегда выходит меньше световых лучей, чем входит в него.

Для уменьшения потерь свёта в оптических прицелах употребляются особые стекла, отличающиеся большой прозрачностью, а поверхность линз тщательно полируется. В последнее время стали покрывать поверхность линз тонким слоем особого вещества и получили так называемую просветленную (голубую) оптику, значительно сокращающую потери света. Покрытие это не отличается большой стойкостью, и потому голубая оптика требует особенно бережного обращения.

При наблюдении в оптический прицел невольно сравнивается видимое изображение с картиной, наблюдаемой невооруженным глазом. Но, поскольку изображение видно более отчетливо, создается впечатление, что оптический прицел не только увеличивает размеры наблюдаемых предметов, но и усиливает их освещенность. Такое представление, конечно, не является правильным. Однако оптические прицелы позволяют охотиться в условиях меньшей освещенности, нежели механические.

С постоянной кратностью

Оптический прицел представляет собой зрительную трубу, предназначенную для наблюдения удаленных предметов. Внутри трубы расположена оптическая система, состоящая из нескольких оптически соосных линз. Объектив, обращенный в сторону цели, строит в своей фокальной плоскости изображение цели. Оно получается перевернутым вокруг горизонтальной и вертикальной оси, поэтому частью оптической конструкции прицела является оборачивающая система, возвращающая изображение к нормальному виду.

Изображение цели, пройдя через оборачивающую систему, формируется в фокальной плоскости окуляра. Окуляр дает возможность рассмотреть увеличенное изображение. Основными преимуществами оптических прицелов по сравнению с механическими являются: возможность более тщательного прицеливания при стрельбе на дальние дистанции; увеличенные шансы обнаружить и правильно идентифицировать цель среди окружающего ландшафта; способность стрельбы в сумерки и темное время суток (при наличии яркой луны или городской засветки). Кроме того, стрелку не нужно фокусировать взгляд на разноудаленных предметах, что, несомненно, сказывается на результатах стрельбы.

В оптическом прицеле присутствуют прицельные нити, марка или сетка. Прицельные нити представляют собой тонкие проволочки, припаянные концами к краям круглого отверстия рамки. Они видны при прицеливании, как черные линии, перекрывающие цель. Прицельная марка представляет собой изображение «перекрестия» на прозрачной пленке и служит тем же целям, что и прицельные нити. Сетка имеет к тому же и дальномерную шкалу. Большинство современных оптических прицелов имеет специальный механизм для перемещения прицельных нитей вверх и вниз, то есть для придания оружию углов прицеливания, соответствующих дистанции стрельбы. Такие механизмы могут быть разными. Один из них изображен на рис. 2.

Рис. 2. Механизм для перемещения прицельных нитей

Этот механизм состоит из стального корпуса, внутри которого находится рамка с припаянными к ней прицельными нитями. Рамка вдоль наружных сторон имеет пазы. В пазы входят укрепленные в корпусе направляющие выступы, по которым рамка скользит, двигаясь в заданном направлении.

Движение рамки вверх и вниз производится при помощи поворота микрометрического винта, таскающего за собой рамку. Верхняя часть винта пропущена через корпус, и на ней укреплен маховик, или высотный лимб, облегчающий вращение винта. На маховик надето кольцо с нанесенной на него дистанционной шкалой. Для установки нужной дистанции следует совместить соответствующее деление дистанционной шкалы с неподвижным указателем на корпусе. При вращении маховика по часовой стрелке рамка поднимается вверх. Если в то же время следить за прицельными нитями через окуляр прицела, то можно видеть, как они перемещаются вниз.

На оптических прицелах, кроме высотного лимба, имеется также и боковой лимб. Устройство его аналогично устройству высотного (рис. 2). С помощью него рамка с прицельными нитями перемещается вправо и влево, что облегчает пристрелку и дает возможность быстро производить поправки на ветер. Шкала на боковом лимбе часто наносится в гак называемых тысячных долях дистанции (в прицелах иностранного производства в четвертях угловых минут). Следовательно, при повороте лимба на одно деление точка прицеливания перемещается при дистанции 100 м на 10 см, при дистанции 200 м — на 20 см и так далее.

Нужно иметь в виду, что практически все оптические прицелы имеют мертвый ход как высотного, так и бокового лимба, вследствие чего получаются ошибки при установке шкалы на нужное деление. Для устранения вредных последствий мертвого хода следует подводить требующееся деление шкалы с указателем всегда с одной стороны; тогда он не будет сказываться на точности работы прицела. Например, если высотный лимб стоит на делении 6 и требуется его перевести на деление 4, то нужно повернуть маховик до деления 3 и затем, постепенно поворачивая, подвести к делению 4. Если с 4-го нужно перевести на 3-е, то вначале следует повернуть до 1 или 2-го, а затем так же плавно подвести к делению 3.

Размещение прицельных нитей (а также марки или сетки) возможно в фокальной плоскости объектива или окуляра. Размещение прицельной марки в фокальной плоскости объектива характерно для оптических прицелов европейского производства, а в фокальной плоскости окуляра — для американских. Для прицелов с переменной кратностью существенно, в какой из фокальных плоскостей находится прицельная марка. Считается, что правильнее располагать прицельную сетку в фокальной плоскости объектива, в этом случае при изменении кратности сетка также будет менять свой угловой размер.

Существует много образцов прицельных марок, некоторые из них показаны на рис. 3А.

В старых образцах оптических прицелов большое распространение имели прицельные нити в виде полного перекрестья. В дневное время пользоваться прицелом с перекрестьем можно вполне успешно, но в сумерки и особенно ночью тонких нитей почти не видно. Полное перекрестье из толстых нитей лучше видно в условиях плохого освещения. Но оно имеет тот существенный недостаток, что на дальние дистанции, закрывая верхней частью креста довольно широкое пространство, затрудняет не только прицеливание по мелким целям, но и наблюдение за ними.

В настоящее время чаще других встречаются прицельные нити в виде неполного креста, разорванного в середине. Получающийся нижний отрезок вертикальной нити носит название прицельного пенька. Вершина его, обычно имеющая форму конуса, доходит до верхнего уровня боковых нитей и служит прицельной точкой. Отрезки горизонтальных нитей называются боковыми выравнивающими; они помогают избегать сваливания оружия при прицеливании.

С помощью марки типа «Mil. Dot» (рис. 3Б) и ей подобных можно определять расстояния до удаленных предметов, что значительно помогает при выборе дистанции стрельбы.

Система легка в использовании. Точки на перекрестии отстоят от центра с возрастанием на 1 миллирадиан (отсюда и название). С помощью формулы, основанной на размере объекта, можно создать таблицу. Таким образом, для определения дистанции необходимо поместить объект между точками, замерять его и, по таблице, опираясь на размер объекта, определить дистанцию.

Увеличение, или кратность — основная характеристика оптического прицела. Видимым увеличением называется отношение величины цели в оптическом прицеле к ее величине, видимой невооруженным глазом. Увеличение цели через оптический прицел воспринимается стрелком как приближение, при этом дистанция до цели уменьшается на величину, равную кратности. Кратность оптического прицела обозначается знаком «х». В настоящее время выпускаются прицелы с увеличением от 1,5х до 40х.

Панкратические (с переменной кратностью)

Панкратические прицелы позволяют плавно изменять кратность и наблюдать за целью непрерывно — от ее поиска при малом увеличении и большом поле зрения до детального рассматривания — при большом. Непрерывное изменение увеличения прицела достигается за счет применения объектива с переменным фокусным расстоянием или оборачивающей системы с переменной кратностью. При стрельбе в движении лучше применять прицелы с 2-6х оптическим увеличением и диаметром объектива от 24 до 30 мм. При засадах и диверсиях применяются оптические прицелы с 6-12х увеличением и большим объективом, от 56 до 63 мм в диаметре, иногда с подсветкой прицельной марки. Прицелы с переменным увеличением сочетают в себе качества прицелов высокой и низкой кратности. Их лучше всего использовать в меняющихся условиях освещенности.

Прицелы с изменяемой кратностью имеют преимущество перед фиксированными своей универсальностью, особенно при использовании одной и той же винтовки в различных условиях. Например, при стрельбе на длинную дистанцию при хорошей освещенности или на малую при недостатке освещения, а также при всех прочих промежуточных вариантах условий стрельбы, включая различные положения, из которых приходится стрелять: лежа, стоя и так далее. Но такой прицел имеет большее количество движущихся частей, что сказывается на его надежности не лучшим образом. Оборачивающая система с подвижными линзами особенно критична к точности и качеству изготовления.

Панкратические с автоматическим вводом углов прицеливания

Некоторые модели панкратических прицелов позволяют определять дистанцию и автоматически вводить необходимый угол прицеливания при стрельбе по целям с известными параметрами. Их действие основано на использовании определения дальности по расположению базы на цели. Подготовка к выстрелу и прицеливание при работе с такой оптикой заключается в следующем: в поле зрения попадают две горизонтальные линии, одна из которых перемещается в вертикальном направлении при изменении кратности. В технических документах указывается размер базы, используемый для данного прицела, пусть это будет величина 1,8 метра. Обнаружив цель с такими размерами, например — человека, изменяют кратность таким образом, чтобы линии прицела разместились возле верхней и нижней границ тела. Таким образом, будет достигнут нужный прицельный угол.

Коллиматорные прицелы (в англоязычной литературе — red dot sight или reflex sight) — относительно новый и самостоятельный тип оптических прицелов. Они применяются в тех случаях, когда необходимо иметь возможность перемещения головы и глаза в больших пределах, не теряя из вида прицельную марку и цель. Со времен второй мировой войны в авиации применяют именно такой тип прицельных устройств, которые и сегодня установлены на истребителях всех стран мира. В последние годы коллиматоры можно все чаще видеть на различных охотничьих ружьях, пистолетах, пейнтбольных маркерах.

Коллиматор — оптический прибор, формирующий пучок параллельных лучей (см. рис 4), создающих бесконечно удаленное изображение марки. Коллиматор содержит объектив и расположенную в его фокусе светящуюся марку (расстояние между объективом и маркой — фокусное расстояние).

Рис. 4. Принципиальное устройство работы коллиматорного прицела

В большинстве коллиматорных прицелов в качестве объектива используется тонкая линза, установленная под небольшим углом к прицельной линии, а прицельную марку освещает светодиод. Лучи, отраженные от светоделительного покрытия на вогнутой поверхности тонкой линзы, формируют изображение прицельной марки. Светоделительное покрытие позволяет одновременно с прицельной маркой наблюдать через тонкую линзу внешние объекты и цели, без искажения и увеличения. Прицелы, построенные по такой схеме, отличаются простотой, минимальными габаритами и массой.

Можно отметить их основные особенности, обеспечивающие удобство, быстроту и точность прицеливания. При использовании коллиматорного прицела можно смотреть на цель двумя глазами. При этом в поле зрения одного глаза находится объектив, через который без искажения и увеличения одновременно резко видно светящуюся прицельную марку, находящиеся за ним цель и часть окружающего пространства. В поле зрения другого глаза — те же цель и окружающее пространство. За счет объединения изображений от двух глаз стрелок воспринимает прицельную марку, цель и все окружающее пространство целостно, объемно, без ограничения и искажения. Так при стрельбе по подвижной цели легко делать упреждение.

При вскидывании оружия стрелок сразу видит прицельную марку (рис. 5), которую сразу можно совместить с целью и выстрелить, потому что зона видимости прицельной марки имеет форму близкую к цилиндру (диаметром 20–30 мм). Прицельная марка будет хорошо видна, даже если установить прицел на конце ствола, так как нет необходимости располагать глаз вблизи прицела, а во время прицеливания можно свободно пользоваться очками.

Рис. 5. Вид цепи через коллиматорный прицел

Изображение прицельной марки формируется параллельными лучами, и пока ствол оружия не изменит направление, прицельная марка останется неподвижной относительно цели при перемещении глаза в пределах зоны ее видимости. Поэтому стрелок может выполнять прицеливание, когда зрачок его глаза попал в любое место зоны видимости прицельной марки.

Светящаяся прицельная марка обеспечивает прицеливание как днем, так и в условиях недостаточной освещенности, когда обычные прицельная планка, мушка с целиком или прицельная сетка большинства оптических прицелов не видны.

Можно выделить два варианта конструкции коллиматорных прицелов: закрытого и открытого типов. У первого варианта (рис. 6) корпус выполнен в виде трубы, внутри которой размещены оптические детали и элементы регулировки.

Рис. 6. Коллиматорный прицел закрытого типа

Его достоинства — защищенность всех компонентов, эстетичный внешний вид и крепления, аналогичные оптическим прицелам. Недостатки — существенное затенение зоны прицеливания, возможность запотевания его внутреннего объема, потери света на защитных стеклах трубы.

Второй вариант открытый, у которого объектив имеет тонкую оправу, практически не затеняющую зону прицеливания. Это самое главное его преимущество. Он обычно легче, имеет собственные узлы крепления, не имеет недостатков первого, но хуже защищен от дождя и снега, имеет менее привычный вид.

Рис. 7. Коллиматорный прицел открытого типа

Коллиматорные прицелы обычно обозначаются как, например, 1x30, где 1 — увеличение, а 30 мм диаметр объектива и зоны видимости прицельной марки. Прицельная марка может иметь вид точки, «птички» или перекрестия. Точка — самый технически простой и дешевый вариант, но ее сложнее заметить на фоне цели, так как она закрывает точку прицеливания. В этом плане прицельная марка в виде перекрестия с разрывом лучше заметна, позволяет оценивать дальность до цели по соотношению угловых размеров цели и перекрестия.

Голографический прицел[2] (рис. 8) — это электронно-оптическое устройство, которое является разновидностью коллиматорного прицела.

Рис. 8. Внешний вид голографического прицела

Особенность такого прицела состоит в том, что в стекле его выходного окна записано голографическое изображение прицельной марки, которое проявляется под воздействием луча лазера. Прицельная марка голографического прицела может иметь самые разные формы, в том числе быть трехмерной. Если линза обычного коллиматорного прицела из-за наличия на ней отражающего покрытия не пропускает волны определенного спектрального диапазона и потому может изменять цвет предметов, с голографическим прицелом ничего подобного не происходит.

Лазер располагается перед окном объектива, и его луч формирует виртуальную прицельную марку, изображение которой, согласно литературным данным, находится на значительном удалении (около 450 м) от стрелка. Голографическое изображение четко видно при любой освещенности, оно всегда располагается по центру прицела и выглядит четким независимо от угла, под которым его рассматривают. В состав прицела обычно включают систему индикации состояния источника питания и систему автоматического или ручного изменения яркости прицельного знака.

Обычно голографические прицелы существенно дороже своих коллиматорных аналогов, поскольку голограмма может быть получена в результате дорогого и сложного технологического процесса. При несоблюдении технических требований голограмма может искажать и разлагать в спектр яркие объекты, наблюдаемые через нее. Необходимо оберегать голограмму от механических воздействий и нагрева.

Прицельная марка у голографических прицелов крупная (обычно — в размер человека, находящегося на удалении 100 м) и прозрачная, чтобы не загораживать и не перекрывать цель, поэтому скорость стрельбы из оружия, оснащенного им, значительно выше, чем при стрельбе с обыкновенным оптическим прицелом. Так как выходное окно прицела плоское, значительно уменьшается вероятность того, что противник заметит отблеск линз.

Следует указать, что голографические прицелы имеют однократное увеличение, к тому же все имеющиеся на рынке голографические прицелы принадлежат к прицелам «открытого» типа. Такой прицел позволяет стрелку пользоваться во время стрельбы обоими глазами, а поскольку в прицеле отсутствуют какие-либо части, загораживающие обзор, стрелок беспрепятственно может контролировать все, что происходит вокруг него.

Еще одна особенность голографического прицела состоит в том, что информация, необходимая для реконструкции изображения прицельной марки записана в каждой частице выходного окна прицела. Даже если прицел будет почти полностью забрызган грязью, залеплен снегом, залит дождем или даже разбит, светящийся зрачок будет четко виден в оставшейся незакрытой части окна (рис. 9).

Рис. 9. Вид прицельной марки в голографическом прицеле при нормальных и экстремальных условиях

Как и в случае коллиматорного прицела светящийся зрачок марки виден только стрелку и совершенно незаметен снаружи. Конструкция прицела позволяет использовать его совместно с приборами ночного видения.

Голографический прицел может располагаться на произвольном расстоянии от глаза, его можно устанавливать на любые типы пистолетов, ружей и винтовок. Поле зрения остается полностью открытым: обод голографического экрана практически незаметен, что дает стрелку возможность смотреть обоими глазами и оптимально контролировать ситуацию во время выстрела. Прицельный знак, окружающая местность и цель всегда находятся в поле зрения, обеспечивая непрерывность наблюдения при поиске и обнаружении цели, а также между выстрелами.

Расположение изображения прицельного знака и цели в одной плоскости полностью исключает параллакс и позволяет производить выстрел при наведении прицельного знака на цель независимо от угла наблюдения цели и положения стрельбы. Эта особенность голографического прицела дает возможность пользоваться им как целеуказателем, когда выстрел производится при совмещении прицельного пятна и цели, при произвольном положении стрелка или оружия.

Голографический прицел — новый шаг в развитии стрелкового дела, позволяющий повысить скорость, уверенность и точность выполнения различных стрелковых упражнений. Сегодня этот тип прицелов еще находится в процессе своего развития.

Птенцы гнезда Петрова

Раздел выходит под редакцией Павленко С.Б.

К моменту окончания Северной войны с Швецией за выход к Балтийскому морю и последующей безвременной смертью Петра I российский военно-морской флот по праву считался самым современным и технически оснащенным флотом в мире, к тому же — укомплектованным талантливыми офицерами и матросами, имеющими опыт победоносной войны с сильным противником. На верфях новой столицы находилось в разной степени готовности множество кораблей, своими техническими данными ни в чем не уступавшие британским или французским аналогам, а в некоторых — и превосходившие их. Недаром Петр подчеркивал, что «приемыши» (корабли иностранной постройки) находятся в походе «завсегда позади». «Лебединой песнью» царя-корабела стал линейный корабль «Петр I и И». Этот красавец-гигант относился к классу 100-пушечных кораблей — впервые в практике отечественного кораблестроения. К чести Петра, дотошно изучившего «заграницу», — он всячески способствовал тому, чтобы количество иностранных военно-морских специалистов (во флоте) и корабельных мастеров (на верфях) неуклонно уменьшалось. Все большую и большую роль начинали играть отечественные кадры или, как их назвали впоследствии историки, — «птенцы гнезда Петрова». Увы, слепое преклонение перед Западом (как это и сейчас актуально!) много раз приводило к забвению отечественных талантов и проектов…

Со смертью Петра в отечественном кораблестроении наступил упадок. Новые корабли практически не закладывались, были закончены лишь пять линейных кораблей и фрегат, заложенные Петром I. Флот гнил на якорных стоянках кронштадтского рейда. Выходы в море стали редки, т. к. было приказано: «Существующие корабли сохранять, но в море не выводить». Было оставлено «на ходу» лишь пять малых кораблей для обучения команд. Сказалось и то обстоятельство, что петровские корабли строились из невыдержанного леса — за 15 лет службы громадный флот-победитель просто сгнил (почти 30-летняя активная служба «Петра I и II» — исключение). Сгнил даже «Ингерманланд», который Петр завещал сохранить в «назидание потомкам». Впрочем, наследникам престола память о Петре была ни к чему…

Продолжалось лишь строительство галер. При Анне Иоанновне в 1730 году было решено возобновить строительство кораблей, т. к. спохватились, что галеры без поддержки «настоящих кораблей» будут легко уничтожены противником. Было решено привести флот к положенному составу — 27 линейных кораблей и 6 фрегатов. Единственный боевой эпизод русского флота в то время — поход в составе 14 линейных кораблей и 5 фрегатов для поддержки войск, осаждавших Данциг, отличался нерешительностью из-за неподготовленности команд и ветхости кораблей.

В 1735 г. началась новая война между Россией и Турцией. Для содействия русским сухопутным войскам были созданы Донская и Днепровская флотилии. Начиная с 1733 г., в Таврове для Донской флотилии строились 15 прамов, 35 галер, 59 ботов и шлюпок. Суда Днепровской флотилии, главным образом дубель-шлюпки, строились в Брянске на р. Десне. Они вмещали до 100 человек и вооружались 6-фунтовыми фальконетами. В составе флотилии было также несколько прамов и галер. Все эти разношерстные «военно-морские силы» не могли оказать существенного влияния на ход боевых действий с турками, имевшими первоклассный линейный флот.

Летом 1736 г. 28-тысячная Донская армия при поддержке Донской флотилии осадила Азов и вскоре овладела им. Днепровская группа русских войск во взаимодействии с силами флотилии штурмом взяла Очаков. По Белградскому мирному договору 1739 г. Россия получила Азов, но без права иметь на Азовском и Черном морях военный и торговый флот. Черноморская проблема для России опять осталась нерешенной. Турецкому флоту, выпестованному усилиями Англии и Франции, опасавшихся усиления России, и господствующему на Азовском и Черном морях, могли противостоять только сильный военно-морской флот, включающий в себя главные силы — линейные корабли, которых тогда у России на Черном море не было. Отсутствовали и базы судостроения и стоянки судов. Даже во времена Петра Азовский флот выглядел намного внушительнее.

Линейный корабль “Святой Андрей” на Кронштадтском рейде

Некоторое оживление пришло со сменой владелицы престола. Придя к власти, императрица Елизавета Петровна наряду с общим укреплением государства в соответствии с петровскими заветами принялась и за восстановление когда-то могучего петровского флота. Так, в 1743 году во время шведской войны в Кронштадте был собран флот из 17 линейных кораблей, 5 фрегатов и 48 галер, хотя в боевых действиях ему и не пришлось принять участия. Во время Семилетней войны 1756–1763 гг. русский флот «наглухо» блокировал побережье Пруссии и содействовал сухопутным войскам во взятии ее приморских городов. Флот также постоянно крейсировал в море, решал задачу недопущения британского флота в Балтику.

Важнейшим опорным пунктом противника на побережье Балтийского моря была крепость Кольберг. Ее осада продолжалась, с перерывами, почти полтора года. Важнейшую роль в осаде и взятии крепости сыграл флот, поддерживающий осадный корпус генерала П.А. Румянцева. Корабли вели массированный обстрел крепостных бастионов, высаживали многочисленные десанты. Корабельная артиллерия обрушила на крепость более 1500 трех- и пятипудовых бомб, свыше 11 тыс. ядер и других снарядов. В осаде Кольберга впервые были применены универсальные орудия “единорог”, стрелявшие не только ядрами, но и бомбами, а также зажигательными снарядами (брандскугелями), что значительно повышало эффективность артиллерийского огня. Падение Кольберга решило исход борьбы за Померанию в целом и создало благоприятные предпосылки для успеха в войне с Пруссией. Летом 1757 г. русские войска, поддерживаемые со стороны моря восемью кораблями Балтийского флота, взяли Мемель (Клайпеда), в начале следующего года — Кенигсберг, а затем была занята вся Восточная Пруссия. В сентябре 1760 г. войска генерала З.Г. Чернышева вступили в Берлин.

По штату 1757 года было определено содержать в составе флота 1 — 100-пушечный корабль, 8 — 80-пушечных кораблей (1 ранг), 15 — 66-пушечных кораблей (2 ранг), 3 — 54-пушечных корабля (3 ранг), 6 — 32-пушечных фрегата и более 150 других кораблей и галер. Это была сила, которой возможно было удержать господство на Балтике и с которой приходилось считаться всем европейским флотам.

К началу царствования Екатерины II (1762 год) военный флот состоял из 31 линейного корабля, 11 других кораблей и 99 галер. Однако состояние флота не соответствовало тем грандиозным задачам, которые ему предстояло выполнять. Желая быть “второю после первого Петра”, Екатерина II прилагает усилия к тому предприятию, которое не удалось довести до конца на Азове великому реформатору. "Значительное усиление России немыслимо без действий Русского военно-морского флота” — эти слова Екатерины II блестяще подтвердила история. Императрица привлекает к управлению Морским ведомством в свои помощники по вопросам флота опытных адмиралов С.И. Мордвинова и Г.А. Спиридова. Срочно были приняты меры по восстановлению флота в виде подготовки личного состава и строительства новых кораблей. Для повышения уровня командного состава императрица, по примеру Петра Великого, посылает ряд морских офицеров за границу. Сознавая значение военно-морской силы, Екатерина II считала необходимым иметь на Балтике флот, не только равносильный каждому из соседних флотов, но чтобы по линейным кораблям “оные и превосходить мог”

Во второй половине 18 века Россия начала вести ожесточенную борьбу за выход в Черное и Средиземное моря, а также продолжала укреплять свои позиции на Балтийском море. Поэтому численный состав флота в этот период его развития в основном определялся двумя факторами: угрозой со стороны Турции на Черноморье и Швеции — на Балтике. В законодательном порядке количественный и качественный состав флота определялся Штатным положением, разрабатываемым Адмиралтейств-Коллегией и утверждавшимся главой государства.

Осенью 1768 г. Турция, подстрекаемая Францией и Австрией и воспользовавшись незначительным пограничным инцидентом с запорожскими казаками, снова объявила войну России.

Для облегчения действий сухопутных войск на Дунайско-Крымском театре войны, а также с целью оказания помощи балканским народам, восставшим против турецкого ига, Екатерина II послала пять балтийских эскадр в Средиземное море. Это была первая морская экспедиция из трех, вошедших в историю под названием «Архипелагских экспедиций» русского флота.

Общее руководство российскими морскими и сухопутными силами в этом районе осуществлял граф А.Г. Орлов. Успешные действия кораблей и высаженных с них десантов позволили овладеть несколькими турецкими крепостями и оказать существенную помощь поднявшим восстание грекам и албанцам.

24-26 июня (5–7 июля) 1770 г. произошло крупное сражение в районе Чесменской бухты между объединенными русскими эскадрами и турецким флотом.

• «Ягудиил», Россия, 1715 г.

• «Св. Андрей», Россия, 1716 г.

Чесменское сражение между русским и турецким флотами является одним из крупнейших сражений эпохи парусного флота. Оно делится на два этапа: первый этап — бой в Хиосском проливе 24 июня; второй — уничтожение турецкого флота в Чесменской бухте в ночь на 26 июня.

К началу сражения русская эскадра состояла из 9 линейных кораблей, 3 фрегатов и 18 вспомогательных судов с общим вооружением около 740 орудий. Турецкий флот, которым командовал Ибрагим Хасан-паша, насчитывал 16 линейных кораблей, 6 фрегатов и около 50 вспомогательных судов с общим числом орудий свыше 1400. Таким образом, неприятельский флот имел двойное численное превосходство в силах. Он был построен в две дугообразные линии. В первой линии находилось 10 линейных кораблей, во второй — 6 линейных кораблей и 6 фрегатов. Вспомогательные суда стояли за второй линией. Построение турецкого флота было чрезвычайно тесным, полностью могли использовать свою артиллерию только суда первой линии.

Правильно оценив обстановку, в частности слабые стороны боевого построения турецкого флота, адмирал Г.А. Спиридов предложил следующий план атаки. Линейные корабли, построенные в строй кильватера, пользуясь наветренным положением, должны были под прямым углом подойти к противнику и нанести удар по авангарду и части центра первой линии. После уничтожения кораблей первой линии удар предназначался по кораблям второй линии. Таким образом, план атаки, предложенный Спиридовым, был основан на принципах, не имеющих ничего общего с линейной тактикой западноевропейских флотов. Вместо равномерного распределения сил по всей линии Спиридов предложил сосредоточить все корабли русской эскадры против части сил противника. Это дало возможность русским уравнять свои силы с численно превосходящим турецким флотом на направлении главного удара. Вместе с тем выполнение этого плана было связано с известным риском, заключавшимся в том, что при подходе к противнику под прямым углом головной корабль русской эскадры до выхода на дистанцию артиллерийского залпа попадал под продольный огонь всей линии неприятельского флота. Однако адмирал Спиридов, учитывая высокую подготовку русских и слабую выучку турок, считал, что неприятельский флот не сможет причинить серьезного вреда русской эскадре в момент ее сближения.

Утром 24 июня русская эскадра вошла в Хиосский пролив и по сигналу главнокомандующего Алексея Орлова, находившегося на линейном корабле “Три Иерарха”, построилась в кильватерную колонну. Головным шел корабль “Европа”, за ним — “Евстафий”, на котором держал свой флаг командующий авангардом адмирал Спиридов. Около 11 часов русская эскадра в соответствие с ранее разработанным планом атаки повернула влево и почти под прямым углом начала спускаться на противника. Чтобы ускорить выход на дистанцию артиллерийского залпа и развертывания сил для атаки, русские корабли шли в сомкнутом строю. Для первого залпа орудия были заряжены двойными зарядами и двумя ядрами.

Около 11 часов 30 минут, когда головной корабль русской эскадры подошел к противнику на дистанцию 650 м, турки открыли огонь, который, однако, не причинил особого вреда русским. Продолжая движение на противника, русский авангард в

12 часов 00 минут сблизился с ним на дистанцию около 100 м и, развернувшись влево, произвел мощный залп из всех орудий по заранее распределенным целям. Вслед за авангардом в бой вступили и корабли центра. Бой принял чрезвычайно напряженный характер. Особенно ожесточенное сражение разгорелось между флагманскими кораблями противников — турецким «Реал-Мустафа» и российским “Евстафием”. Русский корабль причинил турецкому ряд серьезных повреждений, а затем сцепился на абордаж. Отчаянный рукопашный бой на палубе “Реал-Мустафы” закончился победой русских.

Характеризуя действия линейного корабля “Евстафий” в Чесменском сражении, Орлов в донесении Екатерине II писал: “Все корабли с великой храбростью атаковали неприятеля, все с великим тщанием исполняли свою должность, но корабль адмиральский “Евстафий” превзошел все прочие. Англичане, французы, венецианцы и мальтийцы, живые свидетели всем действиям, признались, что они тогда не представляли себе, чтоб можно было атаковать неприятеля с таким терпением и неустрашимостью”. И далее Орлов добавляет: “Свист ядер летающих, и разные опасности представляющиеся, и самая смерть, смертных ужасающая, не были довольно сильны произвести робости в сердцах сражавшихся с врагом россиян, испытанных сынов отечества…”

Вскоре после захвата неприятельского флагманского корабля на нем возник пожар, который затем перебросился на “Евстафий”; когда огонь достиг крюйткамеры, оба корабля взорвались. Адмирал Спиридов перед взрывом успел покинуть горящий корабль и перейти на другой. Гибель турецкого флагмана окончательно нарушило управление неприятельским флотом. В 13 часов турки, не выдержав атаки русских и боясь распространения пожара на другие корабли, поспешно начали рубить якорные канаты и отходить в Чесменскую бухту под защиту береговых батарей, где были заблокированы русской эскадрой. Таким образом, в результате первого этапа сражения, продолжавшегося около двух часов, погибло по одному кораблю с каждой стороны; инициатива целиком перешла к русским.

На военном совете 25 июня у графа Орлова был принят план Спиридова, заключавшийся в уничтожении турецких кораблей в собственной базе. Учитывая скученность кораблей противника, исключавшую для них возможность маневра, адмирал Спиридов предложил уничтожить турецкий флот комбинированным ударом корабельной артиллерии и брандеров, причем главный удар должна была нанести артиллерия. Для атаки противника 25 июня были оборудованы 4 брандера и создан специальный отряд под командованием младшего флагмана С.К. Грейга в составе 4 линейных кораблей, 2 фрегатов и бомбардирского корабля “Гром”. Замысел атаки, разработанный Спиридовым, сводился к следующему. Корабли, выделенные для атаки, пользуясь темнотой, должны были в ночь на 26 июня скрытно подойти к противнику на дистанцию около 500 м и, став на якорь, открыть внезапный огонь: линейные корабли и бомбардирский корабль “Гром” — по кораблям, фрегаты — по береговым батареям противника.

В полночь, когда все приготовления к бою были закончены, по сигналу флагмана корабли, назначенные для атаки, снялись с якоря и направились в указанные для них места. Подойдя на дистанцию примерно в 370 м. (2 кабельтовых), русские корабли заняли места по установленной для них диспозиции и открыли огонь по турецким кораблям и береговым батареям. “Гром” и некоторые линейные корабли вели огонь главным образом брандскугелями. За линейными кораблями и фрегатами в ожидании атаки были развернуты 4 брандера.

В начале 2-го часа на одном из турецких кораблей от попавшего брандскугеля возник пожар, который быстро охватил все судно и начал перебрасываться на соседние корабли противника. Турки пришли в замешательство и ослабили свой огонь. Это создало благоприятные условия для атаки брандеров. В 1 час 15 минут 4 брандера под прикрытием огня линейных кораблей начали движение на противника. Каждому из брандеров был назначен определенный корабль, с которым он должен был сцепиться. Три брандера по различным причинам не достигли поставленной цели, и только один — под командованием лейтенанта Ильина выполнил поставленную задачу. Под огнем противника он подошел к 84-пушечному турецкому кораблю и поджег его. Команда брандера вместе с лейтенантом Ильиным села в шлюпку и покинула горящий брандер. Вскоре на турецком корабле произошел взрыв. Тысячи горящих обломков разлетелись по всей Чесменской бухте, распространив пожар почти на все корабли турецкого флота. В это время бухта представляла собой огромный пылающий факел. Турецкие корабли один задругим взрывались и взлетали на воздух. В четыре часа русские корабли прекратили огонь. К этому времени почти весь турецкий флот был уничтожен. Из 15 линейных кораблей, 6 фрегатов и 50 вспомогательных судов уцелели и были захвачены русскими в плен лишь один линейный корабль “Родос” и 5 галер. Русский флот потерь в кораблях не имел.

Таким образом, Чесменское сражение закончилось полным уничтожением турецкого флота, на который возлагалось много надежд. Оценивая это сражение, адмирал Спиридов в донесении президенту Адмиралтейств-коллегии писал: “…Честь Всероссийскому флоту! С25 на 26 неприятельский военный флот… атаковали, разбили, разломали, сожгли, на небо пустили, потопили и в пепел обратили а сами стали быть во всем архипелаге… господствующими”. Это был триумф, который вверг в шок англичан и французов — главных строителей и учителей турецкого флота.

Чесменское сражение представляет собой ярчайший пример уничтожения неприятельского флота в расположении его базы. Победа русского флота над вдвое превосходящими силами противника была достигнута благодаря правильному выбору момента для нанесения решающего удара, внезапности атаки в ночное время и неожиданному для противника применению брандеров и зажигательных снарядов, хорошо организованному взаимодействию сил, а также высоким морально-боевым качествам личного состава и флотоводческому искусству адмирала Спиридова, который смело отказался от шаблонной линейной тактики, господствовавшей в то время в западноевропейских флотах. По инициативе адмирала были применены такие решительные приемы боя, как сосредоточение всех сил флота против части сил противника и ведение боя на предельно короткой дистанции.

Победа русского флота в Чесменском сражении оказала большое влияние на дальнейший ход войны. Благодаря этой победе русский флот серьезно нарушил турецкие коммуникации в Архипелаге и установил эффективную блокаду Дарданелл.

• «Пётр 1 и 2», Россия, 1727 г.

• «Трех Иерархов», Россия, 1760 г.

• «Слава Екатерины», Россия, 1783 г.

• «Евстафий», Россия, 1762 г.

• «Св. Павел», Россия, 1784 г.

Активные боевые действия происходили и на побережье Азовского и Черного морей. На Дону вновь создается Азовская флотилия. Ее корабли под командованием А.Н.Сенявина эффективно противостоят турецкой эскадре, обеспечивают господство в Керченском проливе и в дальнейшем оказывают действенную поддержку армии. В район Архипелага за период 1769–1773 гг. было направлено более 50 кораблей. Победы, одержанные на суше и на море, заставили Турцию в 1774 г. подписать выгодный для России Кучук-Кайнарджийский мирный договор. Турция отказалась от своих прав на Крым и Кубань, уступила Азов и Керчь, пространство между Днепром и Бугом. Россия, наконец, получила право свободного плавания по Черному морю и прохода торговых судов через Босфор и Дарданеллы.

После заключения 10 июля 1774 года Кучук-Кайнарджийского мирного договора с Турцией отпала необходимость в дальнейшем увеличении численного состава флота, т. к. “число плавающих кораблей превосходило назначенное по большому военному комплекту”. Поэтому с 1775 г. интенсивность строительства линейных кораблей в России начинает падать и вскоре прекращается вообще. Лишь в 1779 г., перед началом очередной войны со Швецией, началась достройка кораблей, находившихся на стапелях. Перерыв в строительстве флота был использован русскими кораблестроителями и моряками для дальнейшего совершенствования корабельной архитектуры, повышения боевых и мореходных качеств военных кораблей. Так, еще в 1766 году на кораблях «Исидор» (74-пушечный) и «Ингерманланд» (66-пушечный), вооруженных по новым пропорциям такелажа, парусов, мачт, стеньг и реев, были проведены испытания. Автором новых пропорций являлся вице-адмирал С. К. Грейг. По результатам вышеуказанных испытаний Адмиралтейств-коллегия приняла решение: “… впредь корабли вооружать так, как были вооружены корабли «Исидор» и «Ингерманланд». Был принят «Промежуточный регламент 1777 года», который с учетом артиллерийского штата 1805 года лег в основу второго Корабельного Регламента 1806 г., продолжившего традиции русской кораблестроительной школы.

Количественный состав флота продолжал наращиваться на Балтике и Севере, за время с 1772 по 1782 г. было построено: в Петербурге — 7 линейных кораблей и 3 фрегата, в Кронштадте — 1 линейный корабль, 2 бомбардирских судна, в Архангельске — 18 линейных кораблей и 14 фрегатов, мелкие корабли строились в Олонце и Сердоболе. Корабли строились по утвержденным образцам. Был построен лучший русский боевой корабль того времени — 100-пушечный линейный корабль «Ростислав», а также корабль «Победоносец», прослуживший 27 лет. Чугунные пушки, применявшиеся ранее, стали заменяться на медные. К войне со Швецией 1788 года флот был достаточно подготовлен.

Воспользовавшись тем, что главные силы русской армии были сосредоточены против Турции, шведский король Густав II, подстрекаемый Англией, Францией и Пруссией, снова начал военные действия против России. Он планировал перебросить морем и высадить в район Ораниенбаума 20-тысячный десант, овладеть Петербургом и принудить русских возвратить шведам Финляндию, а туркам — Крым. Путь к Кронштадту шведской эскадре, состоящей из 16 линейных кораблей и 12 фрегатов, у о-ва Гогланд преградил русский Балтийский флот под командованием адмирала С.К. Грейга в составе 17 линейных кораблей и 8 фрегатов. Шведы потерпели поражение и были вынуждены уйти в Свеаборг, где они и были заблокированы. Надежды шведского короля на возврат Финляндии не оправдались. Последующие сражения также были неудачны для шведов, и в 1790 году был заключен мир. Этим заканчивается долголетнее соперничество Швеции и России на Балтике — Швеция была устранена с мировой политической арены как государство с сильным флотом.

На юге после присоединения Крыма появляется необходимость в защите южных морских границ. В 1779 г. Россия возобновляет строительство линейных кораблей на Черном море с целью замены “пришедших в негодность по ветхости своей”. За последующие четыре года было построено 8 линейных кораблей и 6 фрегатов. В 1778 году основывается порт Херсон, ставший центром русского кораблестроения в Причерноморье. Здесь уже в 1783 г. был спущен первый черноморский линейный 74-пушечный корабль “Слава Екатерины”. В 1783 г. основан Севастополь, сделавшийся главной базой Черноморского флота, и началось строительство его портовых сооружений, причалов, адмиралтейства, мастерских и береговых укреплений. По штату 1785 года состав Черноморского флота определен в 2 — 80-пушечных, 10 — 66-пушечных линейных корабля, 20 фрегатов и ряда вспомогательных судов. В 1789 году основан город Николаев с корабельной верфью.

Не желая примириться с результатами русско-турецкой войны 1768–1774 годов, Турция в июле 1787 года ультимативно потребовала от России возвращения Крыма, отказа от покровительства Грузии и согласия на осмотр проходящих через проливы русских торговых судов. Не получив удовлетворительного ответа, турецкое правительство 12 августа 1787 года объявило России войну. В свою очередь, Россия решила воспользоваться ситуацией, чтобы расширить свои владения в Северном Причерноморье за счет полного вытеснения оттуда турков.

Несмотря на блестящие победы русской армии под Кинбурном (1787), Очаковым (1788), у Фокшан (1789), на реке Рымник (1789) и даже взятие Суворовым неприступного Измаила (1790), противник не соглашался принять условия мира, на которых настаивала Россия, и всячески затягивал переговоры. Причиной был сильный турецкий флот на Черном море, постоянно усиливаемый кораблями из Средиземного моря.

В войну 1787–1791 годов Черноморский флот вступил в составе 16 линейных кораблей, 6 фрегатов и 68 вспомогательных и гребных судов. Одержав ряд убедительных побед под Фидониси (18 июня 1788 г. 36 русских кораблей против 49 турецких), у Керченского пролива (8 июля 1790 г. 32 русских против 54 турецких), у о-ва Тендра (28 августа 1790 г. Россия: 5 линкоров и 11 фрегатов. Турция: 14 линкоров и 8 фрегатов) российский Черноморский флот тем не менее не мог в полной мере осуществить полный контроль над морем в его классическом понимании. Турция намеревалась нанести решительный удар России, чтобы принудить ее к заключению выгодного для Турции мира.

Линейный корабль “Евстафий” в начальной фазе Чесменского боя

Линейный корабль “Трех Иерархов” в боевой линии Черноморского флота

Разгар Чесменского боя

Султан призвал на помощь флот из африканских владений, прославившийся под предводительством алжирца Саид-Али. Саид-Али хвастливо пообещал виновника недавних поражений Турции контр-адмирала Ушакова привести в Константинополь в цепях. Предстояло генеральное сражение; это сознавалось всем флотом. “Молитесь Богу! — писал князь Потемкин Ушакову. — Господь нам поможет, положитесь на Него; ободрите команду и произведите в ней желание к сражению. Милость Божия с вами!” Командующий российским флотом адмирал Ф.Ф. Ушаков был уверен в победе. Во-первых, сам Ушаков обладал даром мгновенно оценивать обстановку и видеть слабости вражеской позиции. Во-вторых: экипажи его кораблей были прекрасно обучены владению парусами и артиллерией. В-третьих: Ушаков хорошо знал противника, его привычки, психологию и приемы боя. Ему было хорошо известно, что турецкие адмиралы требуют от своих капитанов абсолютно точного исполнения распоряжений, дававшихся сразу на весь бой. Значит, стоило разрушить намеченную противником схему боя, как неприятельские капитаны не знали, что им делать и, как правило, выбирали «достойное бегство». В четвертых: Ушаков знал, что главным в тактике турков считался абордаж (как у испанцев), артиллерия же предназначалась только для подготовки абордажного боя. Поэтому Ушаков смело вел корабли на противника и с расстояния 50…70 метров картечью уничтожал турков, сгрудившихся у борта для абордажного броска. И последнее, Ушаков поставил под сомнение незыблемость линейной тактики, господствовавшей в головах всех адмиралов мира. Он смело «ломал строй», внося сумятицу в ряды врага. Кстати, насколько «свято» оберегалась эта линейная тактика, говорит тот факт, что в Англии адмирала, «сломавшего строй» в сражении, вешали!

Генеральное сражение произошло 31 июля 1791 года у мыса Калиакрия.

31 июля на подходах к мысу Калиакрия (северо-восточнее Варны) Ушаков обнаружил турецкий флот (18 линкоров, 17 фрегатов, 43 вспомогательных корабля), стоявший в линии на якоре под прикрытием береговых батарей. Появление русской эскадры (16 линкоров, 2 фрегата, 16 вспомогательных кораблей) было для турок полной неожиданностью. Ушаков, несмотря на явное неравенство сил, пользуясь неразберихой в стане неприятеля, принял изумительное по находчивости решение — повел свой флот между турецкими кораблями и беспрестанно палящей береговой батареей, отрезая корабли от берега и «захватывая ветер». При этом Ушаков не стал терять время на перестройку из походного порядка 3-х кильватерной колонны в боевой порядок, — в одно-кильтватерную колонну, и тем самым сократил время нахождения кораблей под огнем береговых батарей. Турки, не ожидавшие такого поворота событий, в спешке стали рубить канаты и, не дожидаясь возвращения с берега матросов, праздновавших религиозный праздник, ставить паруса. Их охватила паника. При этом несколько кораблей, не справившись с управлением на крутой волне при порывистом ветре, столкнулись друг с другом и получили повреждения.

Пока турецкий флот в беспорядке отходил, Ушаков успел перестроить свои корабли в боевую линию и нацелил свой флагманский корабль «Рождество Христово» на флагман Саида-Али.

Бой разгорелся с потрясающей силою. Боевая линия турок была разбита, их корабли были настолько стеснены, что били друг в друга, укрываясь один за другого. Ушаков на флагманском корабле "Рождество Христово” погнался за пытавшимся уйти Саидом-Али и, сблизившись с ним, атаковал его. Первым же ядром с русского флагмана на алжирском корабле вдребезги разнесло фор-стеньгу, щепа от которой отлетела в Саид-Али, тяжело ранив его в подбородок. Окровавленный алжирский предводитель, не так давно похвалявшийся пленением Ушакова, был унесен с палубы о каюту. По рассказам участников сражения, Саид-Али и Ушаков видели друг друга, т. к. их корабли сблизились до 80 метров. Русский адмирал крикнул: «Саид, бездельник! Я отучу тебя давать такие обещания!» Турецкий флот был «совершенно уже разбит до крайности» и в очередной раз бежал с поля боя. Наступившая темнота, пороховой дым и перемена ветра спасли его от полного разгрома и пленения. Весь турецкий флот, лишившийся двадцати восьми судов, разбросало по морю. Большая часть экипажей была перебита, в то время как на русских кораблях потери были незначительны. А в Константинополе, не имея известий о происшедшем морском сражении, праздновали Курбан-Байрам и радовались; но вскоре “сверх чаяния сия радость обратилась в печаль и страх”, вызванные появлением у крепостей Босфора остатков эскадры “славного алжирца”. Вид пришедших пяти его линейных кораблей и пяти других малых судов был ужасен, "некоторые из оных без мачт и так повреждены, что впредь служить на море не могут”; палубы были завалены трупами и умирающими от ран; в довершение всего корабль самого Саид-Али, войдя на рейд, стал на виду у всех тонуть и пушечными залпами просить о помощи… Потрясение стамбульцев было так велико, что никто не оказал кораблю помощи и тот затонул на глазах всего города.

“Великий! Твоего флота больше нет”, - доложили турецкому султану. Тот был настолько напуган увиденным зрелищем и известием о сокрушительном поражении своего флота, что немедленно поспешил заключить мир с Россией.

29 декабря 1791 года в Яссах был подписан мирный договор. Российское государство, укрепив свои позиции на юге, “твердою ногою встало на завоеванных им берегах Черного моря”. В сражении у мыса Калиакрия Ушаков впервые в военно-морской истории часть кораблей выделил в резерв (4 корабля), сыгравший решающую роль в разгроме флагманских кораблей турков. И это несмотря на общее двухкратное превосходство противника в кораблях! Своего логического завершения достигла и излюбленная тактика Ушакова — нанесение главного удара по флагманскому кораблю, навсегда ставшая аксиомой военно-морских сражений. Ну а ушаковский гениальный маневр — отсечение вражеского флота, находящегося в гавани, от берега с «захватом ветра» — спустя семь лет использовал Нельсон, почитаемый спасителем Англии, — при Абукире.

Итак, в период царствования Екатерины II русский флот переживал свое лучшее время. Россия опять вышла на второе место в мире по количественному составу флота. На верфях Петербурга, Кронштадта, Архангельска, Севастополя и Херсона строятся все типы кораблей того времени, в т. ч. 100-пушечные, закладывается Николаевское адмиралтейство, возводятся город и порт Одесса, ставшая вскоре базой постройки и ремонта транспортных судов. О большом внимании императрицы к проблемам флота свидетельствует ее письмо к Г.А. Потемкину в 1791 г., в котором Екатерина II писала, что она «… всегда отменным оком взирала на все флотские дела».

Значительно возросшая морская военная мощь вынудила опытнейших моряков-англичан признать Россию “морским государством очень почтенным”.

Восшедший после смерти матери на престол Павел I, при всей неоднозначности его краткого царствования, продолжал уделять флотским и армейским делам самое пристальное внимание. Более того, именно при нем флот стал орудием большой российской политики.

В 1797 г. основным объектом агрессивных устремлений бонапартовской Франции становится Средиземноморье. Наполеон захватил Ионические острова, Мальту, оккупировал Египет. Создалась реальная угроза Константинополю, Черноморским проливам и Северному Причерноморью. Обеспокоенная экспансией Наполеона, Россия присоединилась к антифранцузской коалиции. Павел I подписал указ, определяющий цели похода русского флота в Средиземное море. Ближайшей задачей флоту ставилось освобождение оккупированных французами Ионических островов.

В состав эскадры, вышедшей из Севастополя 12 августа 1798 г., входили 6 линейных кораблей и 7 фрегатов, на вооружении которых находились 792 пушки. Эскадра насчитывала 7400 человек личного состава. К этим силам присоединилась турецкая эскадра, состоявшая из 4 линейных кораблей и 6 фрегатов. Объединенную эскадру возглавил адмирал Ф.Ф. Ушаков. В результате успешно проведенных десантных операций Ионические острова были освобождены от французов.

Наиболее ожесточенными были осада и штурм флотом крепости Корфу, считавшейся неприступной. В этих боях было пленено около 3 тыс. человек, в том числе 4 генерала. Трофеи эскадры составили: 54-пушечный линейный корабль, 32-пушечный фрегат и 14 других судов, а также 636 орудий и мортир. Суворов, сам величаемый во всем мире за свой беспримерный Итальянский поход, получивший за него звание генералиссимуса, воскликнул: «Ура русскому флоту! Ну почему я не был при штурме Корфу хотя бы мичманом!»

В мае 1799 г. Ф.Ф. Ушаков освобожденный Архипелаг провозгласил Республикой Ионических островов.

Эскадра Ф.Ф. Ушакова оказывала содействие и объединенным русско-австрийским войскам, возглавляемым А.В. Суворовым. Русские моряки участвовали в освобождении от французов Неаполитанского королевства. 30 сентября 1799 г. русский десант в составе 820 гренадеров и 200 матросов, а также неаполитанские войска, вступили в Рим после капитуляции находившихся там французов.

Это был самый конец уходящего XVIII века — века славы и расцвета русского флота. Впереди был новый век, век Аустерлица и Бородина, век Наварина и Синопа. Последний век парусников…

Стратегическое лазерное оружие

Кобринович Ю. О.

23 марта 1983 года президент США Р.Рейган впервые обратился к своему народу с идеей СОИ. Целью программы стало создание средств обороны, способных перехватить и уничтожить баллистические ракеты противника прежде, чем они достигнут территории США. Теоретики СОИ построили принципиально новую систему ПРО — с расчетом обеспечить уничтожение советских ракет на всех участках их траектории, начиная с момента старта и до подлета к намеченной цели. Для решения этой задачи оружие будущей ПРО должно размещаться не только на Земле, но главным образом в космическом пространстве.

Проект орбитального лазера, подготовленный корпорацией "Мартин-Мариетта^"

В настоящее время система противоракетной обороны Соединенных Штатов Америки (ПРО США) (английское название — National Missile Defense NMD) создается, согласно заявлениям американской администрации, для защиты территории страны от ракетного удара со стороны так называемых стран-изгоев, к которым США относят, в частности, КНДР, Иран, Сирию и Ливию (ранее также Ирак).

23 июля 1999 года президент США Билл Клинтон подписал законопроект о создании Национальной системы противоракетной обороны Соединенных Штатов Америки. Закон уполномочивал Пентагон (Министерство обороны США) разместить элементы системы противоракетной обороны (ПРО) для защиты всей территории Соединенных Штатов Америки от баллистических ракет вероятного противника тогда, когда это будет “технически возможно”.

В состав создаваемой системы ПРО планируется включить боевые лазеры воздушного базирования. Эскадрилья самолетов, оснащенных этим вооружением, должна быть рассредоточена по всему миру вблизи потенциально опасных с точки зрения ракетной угрозы стран и находиться в постоянной готовности к взлету для перехвата и уничтожения стартовавших баллистических ракет еще до момента отделения от них боеголовок.

Орбитальный лазер “в действии”

Для уничтожения боеголовок противника «противоракетный щит» должен состоять, по меньшей мере, из трех-четырех эшелонов, размещенных в космосе и на Земле. Согласно одним оценкам, предполагаемая надежность каждого эшелона ПРО могла бы быть не более 80 % (Джон Пайк — руководитель Федерации американских ученых), согласно другим — не более 60 % (генерал Джеймс Абрахам).

Первый эшелон ПРО должен был обеспечить перехват МБР на участке разгона и в период разведения боеголовок. Основой первого эшелона должны были стать высокоэнергетические лазеры — эксимерный и на свободных электронах. Они должны были базироваться на Земле, а их излучение — направляться на атакующие ракеты противника с помощью космических зеркал. Лазеры также входили в информационно-разведывательную систему ПРО. С помощью инфракрасных и ультрафиолетовых лазеров предполагалось определять данные о цели и характере ее поражения.

Второй эшелон — перехват МБР на среднем участке траектории. Кроме наземных лазеров и лазеров наведения должны были также использоваться УФ-лазерный локатор. На этом участке полета ракет происходит разведение боеголовок и ложных целей. УФ-лазерный локатор должен был произвести селекцию: получая изображения целей — сравнивать их с эталонами боеголовок и ложных целей противника. Выделенные цели атакуются кинетическим оружием космического базирования — электромагнитной пушкой. Лазерный локатор должен иметь разрешающую способность не менее 1 м, а система кинематического оружия иметь точность с отклонением до 1 м.

Средства наблюдения третьего эшелона также призваны обнаруживать боеголовки на фоне ложных целей. В качестве метода селекции предусматривался нагрев летящих объектов при помощи лазера с большой частотой следования импульсов. Расчет в этом случае делался на выделение по различающемуся уровню теплоемкости и повышению температуры боеголовок и ложных целей. Другой метод основан на принципе определения приращения скорости под воздействием лазерного или проникающего излучения, величина которого у боеголовки и ложной цели будет различна. Для обнаружения, сопровождения и наведения средств перехвата предполагалось использовать орбитальную систему из 25 спутников, расположенных на высоте 1000 км. Для перехвата боеголовок на этом участке должны были использоваться антиракеты.

Четвертый эшелон противоракетной обороны должен был обеспечить перехват МБР на конечном участке траектории и защитить особо важные объекты с помощью противоракет ближнего перехвата. Предупреждение об атаке обеспечивается спутниками на высоких орбитах, а выделение боеголовок — в результате фильтрации в атмосфере, так как, начиная с высоты 120–130 км, легкие ложные цели могут быть обнаружены по яркости, мерцанию и торможению при входе в атмосферу. Для решения задачи селекции считалось целесообразным использовать лазерные и радиолокационные датчики воздушного базирования. В диапазоне высот 120-75 КхМ средства наведения должны были навести на каждый отдельный объект перехватчик.

В Советском Союзе ставка в ПРО была сделана на ракеты и пушки сверхточной наводки. Тем не менее, когда в США шли лихорадочные работы по программе «Восьмая карта» — созданию боевого лазерного луча, в местечке Сары-Шаган — в нынешнем суверенном Казахстане — была построена лазерная установка «Терра-3». На «Терре» был создан мощный квантовый локатор для зондирования космического пространства, способный определить не только дальность до цели, но и ее размеры, форму, траекторию движения.

В 1984 году ученые предлагали «пощупать» им американский корабль «Шаттл» на орбите. Но разрешения от политического руководства на эту авантюру получено не было.

Для поражения ракет на участке разгона специалисты США рассчитывали прежде всего на использование различных видов лазеров. Работы над их созданием велись широким фронтом, и одновременно разрабатывались четыре типа лазеров: химический, эксимерный, на свободных электронах и рентгеновский лазер с ядерной накачкой, который, впрочем, так же относится к ядерному оружию третьего поколения.

Лазерное оружие способно наиболее эффективно поражать объекты с тонкостенной оболочкой: топливные баки ракет, корпуса самолетов и вертолетов, хранилища нефти и газа и т. п. Лазерные лучи в космосе распространяются беспрепятственно, но атмосфера с минимальными потерями пропускает только излучение с длиной волны от 0.3 до 1 мкм, что соответствует оптическому диапазону, и некоторые длины волн, лежащие в инфракрасной области.

Химические лазеры наиболее перспективны для боевого применения. У лазера на фтористом водороде источником энергии накачки является энергия химической цепной реакции между фтором и водородом. В результате этой реакции образуются возбужденные молекулы фтористого водорода, которые, находясь в неустойчивом состоянии, освобождаются от излишней энергии, испуская инфракрасное излучение с длиной волны 2.8 мкм. Но излучение такой длины волны активно рассеивается молекулами воды, содержащимися в виде пара в атмосфере.

Тактический химический лазер. На испытаниях сбивает небольшие прямолетящие цели на высоте до 5 км

Выстрел химическим лазером MIRACL по второй ступени ракеты “Титан-1» показал, что за несколько секунд можно уничтожить баллистическую ракету на активном участке ее траектории.

Был разработан лазер на фтористом дейтерии, работающем на длине волны излучения около 4 мкм, для которого атмосфера почти прозрачна. Однако, удельное энерговыделение этого лазера примерно в полтора раза ниже, чем на фтористом водороде, а значит, требует больше топлива.

Работа над химическими лазерами как возможным средством космического оружия ведется в США с 1970 года. К лазерному оружию предъявляются высокие требования по скорострельности, оно должно затрачивать на поражение каждой цели не более нескольких секунд. При этом потребуется большая плотность излучения, и сама лазерная установка должна иметь источник энергии огромной мощности, устройства поиска, целераспределения и наведения на цель, а также контроля за их поражением. Для одного выстрела фторводородному лазеру потребуется около 500 килограмм химического топлива. Зеркала для фокусировки излучения должны иметь диаметр около 5 метров, и их поверхность должна быть обработана с высокой степенью точности, порядка долей микрона. Стоимость каждой лазерной установки, выведенной на орбиту, будет составлять сотни миллионов долларов. Для доставки на орбиту топлива для этих лазеров необходимы десятки полетов транспортных кораблей типа «шаттл», каждый из которых сможет вывести в космос за один полет около 30 тонн полезного груза. А для работы в рамках программы СОИ необходимо около 100 орбитальных лазерных станций, оснащенных 25-мегаваттными лазерами.

Химический лазер среднего инфракрасного диапазона MIRACL.

Эксимерные лазеры генерируют излучение меньшей длины волны, чем. химические, и оно слабее поглощается атмосферой. Активной средой в них являются нестабильные соединения инертных газов, находящиеся в возбужденном состоянии. Существенным недостатком эксимерных лазеров является низкий коэффициент полезного действия, потому и необходимы более мощные энергоустановки. Увеличение мощности ядерного луча может быть достигнуто сложением излучений большого числа эксимерных лазеров.

Существует несколько проектов глобальной лазерной системы космическо-наземного базирования. Главная идея в том, что сами лазерные станции со всем оборудованием находятся на Земле, а отражающие и фокусирующие зеркала — в космическом пространстве. Эксимерные лазеры большой мощности работают в импульсном режиме и находятся на горных вершинах. Это снижает влияние плотных слоев атмосферы на расходимость и ослабление яркости лазерного излучения.

Каждый такой лазер генерирует мощное импульсное излучение и направляет его на 5-метровое зеркало, находящееся на геостационарной орбите, которое переизлучает энергию на «боевые» зеркала. Эти вторичные зеркала расположены на полярной орбите на высоте около 1000 км и последовательно перенацеливают излучение на ракеты противника, нанося им поражение. Для того, чтобы постоянно держать под прицелом всю территорию СССР, было необходимо около 400 таких зеркал.

Энергетические затраты для накачки системы таких лазеров превысят мощность 300 электростанций по 1000 мегаватт каждая, что составит 60 % мощности всех электростанций США. Стоимость такой энергетической системы оценивалась в 1985 году в сумму более 100 млрд долларов.

Первая успешная попытка перехвата ракет с помощью лазера была проведена в 1983 году, лазер был установлен на летающей лаборатории ABL. В другом эксперименте с самолета А-7 были последовательно выпущены пять ракет «Сайдуиндер» класса «воздух-воздух». Инфракрасные головки ракет были ослеплены лазерным лучом и сбились с курса.

Эксперимент с переотражением излучения от зеркала, выведенного в космическое пространство, был проведен в июне 1985 года. В ходе очередного полета корабля «Спейс шаттл» космонавты смонтировали призматическое зеркало диаметром 20 см на иллюминаторе входного люка. Наземная лазерная установка, расположенная на острове Мауи, послала лазерный луч, а размещенный там же приемник фиксировал его отраженное излучение.

Наиболее впечатляющим экспериментом стал взрыв использованной второй ступени ракеты «Титан-1», прожженной за 12 секунд фторводородным инфракрасным лазером «Миракл» мощностью 2.2 МВт. Тогда, в сентябре 1985 года, это испытание было рассчитано на привлечение внимания общественности, а программе СОИ — телезрителей и конгрессменов. Ступень ракеты была установлена на расстоянии одного километра от лазера, на нее нанесли окраску и маркировку советских ракет, а бак ракеты был надут сжатыми газами значительно выше нормы. Под действием лазерного луча и сжатых газов мишень потеряла устойчивость и взорвалась, обеспечив зрителям красочное шоу.

"Демонстрация возможностей" боевого зеркала, каким его видят военные стратеги за океаном.

Рентгеновский лазер с ядерной накачкой является прежде всего ядерным оружием третьего поколения, у которого благодаря специальной конструкции достигается направленное выделение значительной части энергии ядерного взрыва в виде мягкого рентгеновского излучения. Место рождения этого лазера — Ливер — морская радиационная лаборатория.

Впервые об этом лазере заговорили в 1983 году, до этого работа над ним считалась государственной тайной. Военные специалисты активно создавали «паблисити» рентгеновскому лазеру, его называли самым действенным из вооружений по программе «звездных войн». Тем не менее, многие специалисты считали создание рентгеновского лазера вообще невозможным, так как рентгеновские лучи проникают в материал без отражения и преломления.

В простейшем виде рентгеновский лазер можно представить в виде боеголовки, на поверхности которой укрепляются до 50 лазерных стержней, направленных в разные стороны. Эти стержни имеют две степени свободы и как орудийные стволы могут быть направлены системой управления в любую точку пространства. Внутри боеголовки размещается мощный ядерный заряд, который должен выполнять роль источника энергии накачки для лазеров, а также система управления. Телескопические стержни длиной несколько метров имеют вдоль оси тонкую проволоку из плотного активного материала, состав которого секретен.

Согласно тактике применения рентгеновского лазера ядерно-лазерные боеголовки размещались на ракетах атомных подводных лодок. Эти подводные лодки занимают боевые позиции, при поступлении сигнала производится запуск ракет. Система управления боеголовки с быстродействующим компьютером производит наведение стержней на ракеты противника. Как только каждый стержень займет положение, при котором излучение сможет попасть точно на цель, компьютер подаст сигнал на подрыв ядерного заряда. Энергия, выделяющаяся при взрыве в виде излучений, переведет активное вещество стержней (проволоку) в плазменное состояние. Через мгновение эта плазма, охлаждаясь, создаст излучение в рентгеновском диапазоне, распространяющееся на большое расстояние в направлении оси стержня. Сама ядерная боеголовка через несколько микросекунд будет разрушена, но до этого она успеет послать мощные импульсы излучения в сторону целей.

Поглощаясь в тонком поверхностном слое материала ракеты, рентгеновское излучение вызывает его взрывообразное испарение, приводящее к образованию ударной волны и разрушению корпуса. Так как мягкое рентгеновское излучение имеет малую длину волны и эффективно поглощается в атмосфере, ядерно-лазерные устройства целесообразно применять на высоте более 110–120 км.

Рентгеновский лазер предполагалось применять при отражении массовой атаки ракет противника. Чтобы сорвать атаку около полутора тысяч МБР, находящихся в то время на вооружении СССР, необходимо было вывести в космос 30 боевых станций, оснащенных боеголовками с рентгеновским лазером.

Подземные ядерные взрывы на полигоне «Невада» должны были проложить путь к созданию этого космического оружия. Первое испытание под кодовым названием «Дофин» в ноябре 1980 г. показало, что выход рентгеновского излучения явно недостаточен для поражения ракет противника. Серия подземных взрывов «Экскалибур», «Супер-Экскалибур», «Коттедж» преследовали главную цель — добиться концентрации излучения энергии в определенном направлении. Успешной фокусировки излучения добились методом «скользящего отражения» в ходе испытания в декабре 1983 года под кодовым названием «Романо».

В день второй годовщины рейгеновского выступления, посвященного программе СОИ — 23 марта 1985 года — было проведено очередное испытание и было объявлено, что на этот раз удалось получить небывалую яркость излучения. Однако, вскоре выяснилось, что это фальсификация с целью заручиться поддержкой президента и конгрессменов на продолжение испытаний.

Последующие подземные взрывы были проведены в декабре 1985 года («Голдстоун») мощностью 150 килотонн и в апреле 1986 года («Майти оук»).

Подписание в 1997 году Договора о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний серьезно осложнило планы США в отношении создания лазера с ядерной накачкой. Трудности в связи с созданием рентгеновского лазера оказались чрезвычайно велики, и для их преодоления необходимо проведение большого количества ядерных испытаний, порядка сотни. Возможно, одним из побудительных мотивов для отказа США ратификации ДВЗЯИ как раз является намерение зарезервировать в будущем возможность проведения таких взрывов.

Эти лазеры работают на принципе использования магнитотормозного излучения ускоренных частиц (синхротронный эффект, наблюдаемый при изменении направления их движения).

Для получения лазерного излучения пропускают пучок высокоэнергетических монохроматических (обладающих одинаковой энергией) электронов через специальное устройство — «магнитную гребенку», или «вигглер», заставляющее электроны совершать синусоидальные колебания с заданной частотой. «Магнитная гребенка» представляет собой набор магнитов, создающих переменное магнитное поле. Попадая в поперечное магнитное поле, электроны в результате «тормозного эффекта» испускают излучение определенной длины волны. Длина волны излучения зависит от энергии электронов и характеристики «магнитной гребенки». Изменяя эти параметры, можно получить на выходе излучение с разной длиной волны.

Этот лазер может обладать высоким коэффициентом полезного действия — 20 %, но из-за большого веса и габаритов ускорителя электронов, создающего электронный пучок, лазерная установка будет размещаться на Земле. Длина волны излучения может быть выбрана в диапазоне 0.5–0.6 мкм, т. е. внутри «окна» прозрачности атмосферы. Излучение должно переотражаться орбитальным зеркалом на ракету на участке ее разгона.

Основные трудности в создании лазерного оружия на свободных электронах связаны с необходимостью получения большой мощности излучения.

Сейчас испытания такого лазера проводят в Ливерморской лаборатории на линейном ускорителе длиной 77 метров. Фирмы «Боинг» и TRW подключились к проведению опытно-конструкторских работ, подписав контракт с Пентагоном.

С 1996 года разрабатывается проект под названием Airborne Laser (ABL). Лазер, созданный в рамках проекта, должен будет уничтожать баллистические ракеты средней дальности.

Основные участники программы ABL: Boeing (главный подрядчик, отвечающий за координацию работ, поставку самолетов-носителей этого оружия, а также интеграцию всех систем), Northrop Grumman (создатель лазеров, в том числе — основного), Lockheed Martin (комплекс наведения), американские ВВС (USAF) и Агентство по противоракетной обороне (MDA).

По замыслу разработчиков, группа самолетов Boeing 747–400 с мощнейшими лазерами на борту в процессе дежурства должна выполнять “восьмерки” выше облаков. На достаточном удалении от границ потенциального противника, чтобы не слишком опасаться его ПВО, но в то же время достаточно близко, чтобы иметь возможность сбить взлетающие межконтинентальные ракеты еще на стадии разгона.

То есть — дежурство предполагается в радиусе нескольких сотен километров от расположения ракетных установок. Самолет с системой ABL определяет старт баллистических ракет по раскаленному выхлопу их двигателя при помощи россыпи инфракрасных датчиков.

Разработка лазера несколько затянулась, а ассигнования вместо первоначально запланированных 3,7 млрд. долларов США достигли 5 млрд. долларов. Впрочем, свертывать проект пока никто не собирается. Более того, Агентство по противоракетной обороне Министерства обороны США выделило на проект еще 1,7 млрд. долларов. После завершения стендовых испытаний начнется подготовка системы к испытаниям в воздухе.

13 ноября 2004 года на авиабазе Эдвардс (Калифорния) Northrop Grumman провела первое испытание боевого лазера воздушного базирования YAL-1A. Пока испытания прошли только на земле — лазер включился всего на долю секунды, однако работоспособность оружия была доказана. Любопытно, что лазер для тестов смонтировали не просто в здании, а в списанном фюзеляже от Boeing 747–200, чтобы все системы COIL взаимодействовали и размещались именно так, как они будут работать в воздухе — на борту модифицированных 747-х, которые станут носителями нового оружия.

Поскольку на борту самолета нет возможности разместить достаточно мощный генератор, в проекте Airborne Laser используется химический лазер, где фотоны возникают в результате химической реакции. В данном случае конструкторы сделали выбор в пользу иодно-кислородного лазера (Chemical Oxygen Iodine Laser — COIL). Для его работы на борту лайнера имеется целая батарея баков с химическими реагентами, которые мощные турбонасосы в момент залпа прогоняют через систему. В реакционную камеру подаются сразу несколько реагентов. Вначале в камере распыляется жидкий пероксид водорода, к которому затем добавляются гидроксид калия и газообразный хлор. При взаимодействии реагентов возникает крайне активный синглетный дельтакислород, который, взаимодействуя с газообразным йодом, ионизирует его. Возвращаясь в нормальное состояние, атом йода испускает фотон с длиной волны 1,315 мкм. Эти фотоны и формируют лазерный луч, длина волны которого хорошо подходит для военных целей, так как такой луч хорошо преодолевает облачность. Предполагаемая длительность каждого выстрела — 3–5 секунд. Целью лазера является топливный бак ракеты противника — в доли секунды луч разогревает его до высокой температуры, в результате чего бак взрывается. Человеческий глаз луча даже не увидит — длина его волны находится за пределами видимой части спектра. Включение лазера на высотах до 12 км не разрешается.

Boeing 747–400 с лазером на борту атакует взлетающую баллистическую ракету. Пока что это фантастика, но что будет завтра?

Точные параметры своего чудо-лазера Northrop Grumman не сообщает, но в пресс-релизе о его наземном испытании в ноябре 2004 говорит, что лазер для системы ABL “относится к мегаваттному классу”. То бишь, с мощностью порядка мегаватта в луче. Это один из самых мощных лазеров в мире и самый мощный из тех, что люди когда-либо пытались “поставить на крыло”. Сам лазер является, вообще-то, связкой из шести одинаковых лазерных модулей, расположенных в форме V6, словно шестицилиндровый двигатель какого-нибудь гигантского грузовика. Только “на вал” тут выводится не вращение, а луч. В тестах лазер показал мощность, составившую 110 % от требуемой для уничтожения ракеты.

Общая компоновка выглядит примерно так — на вершине фюзеляжа экспериментального самолета устанавливается углекислотный лазер, с помощью которого машина определяет расстояние до цели. Приемник этой системы также помогает другим датчикам в определении ее координат. Далее в действие вступает поворотная шаровая башня на носу лайнера, где раскрывается окно с 1,5-метровой (в диаметре) оптической системой. Через эту систему в сторону цели будет направлен боевой лазер, но сначала, через нее же, на цель направляют еще два вспомогательных лазера (сами они спрятаны в середине самолета) умеренной мощности. Отражения этих двух разных лазеров от цели (так же, как и ее изображение) поступают в многочисленные датчики системы. Электроника удерживает прицел шара на ракете, а также по возвратившимся сигналам определяет параметры атмосферы, чтобы скорректировать оптику, управляющую боевым лучом.

Система наведения оружия также включает еще один твердотельный лазер — Tracking Illuminator (TILL), который отвечает за сопровождение цели в процессе стрельбы. И он также отправляется в путь через главную оптическую систему.

Так что в ABL и “дуло”, и прицел, и система наблюдения — это один узел, составляющий самую характерную деталь внешности переоборудованного Boeing. Вообще, электроника, механика и оптика, способные точно удерживать луч на маленькой цели, удаленной километров на 300, притом, что и цель, и оружие — движутся — особая гордость разработчиков.

Как только все настройки выполнены, — самолет стреляет по ракете главным лазерным лучом.

Испытания всего комплекса наведения: управляемой оптики, BILL и TILL на борту первого самолета, оборудованного этим оружием (там уже есть много чего, за исключением самого боевого лазера) — это главная задача всей программы ABL на 2006 год. Когда же для всей этой затеи наступит момент истины? По плану, в 2008 году готовый комплекс ABL должен в полете сбить реальную баллистическую ракету.

Если не собьет — ничего из ряда вон выходящего не случится. Военно-промышленное лобби в США обладает неограниченным влиянием, и следует ожидать новых многомиллиардных денежных вливаний в «вечно перспективную» технологию с рекламно-демонстрационными «операциями прикрытия». Если же, не дай Бог, собьет — мир станет свидетелем небывалого по напористости движения военных баз США к территории России, против которой, собственно, это все и разрабатывается. Ну, не для защиты от полумифического северокорейского или иранского ядерного оружия тратились ТАКИЕ деньги! Это и покойному Рейгану понятно было…

Та самая поворотная шаровая башня, в которой скрываются все оптические системы нового чудо-оружия

Золотой век, или долгий путь в никуда

Раздел выходит под редакцией Мороза С.Г.

Италия. Итальянское «Акционерное общество Пьяджио и компания», с 1916 года участвовавшее в строительстве бомбардировщи ков «Капрони», в 1923 году приступило к проектированию собственных тяжелых самолетов. Но летные данные четырехмоторного биплана Р.З, выпущенного в том же году, оказались слабоваты, и заказа не последовало.

Вместо него Королевские ВВС Италии приобрели серию самолетов Капрони Са.82, двухмоторных бипланов, характерными особенностями которых были фюзеляж лодочного типа (машина была сухопутной) и то, что верхнее крыло было гораздо меньше нижнего, причем нижнее крепилось к верху фюзеляжа, а верхнее возвышалось над ними на стойках.

Са.73

Самолет был облетан в 1924 году в пассажирском варианте под названием Са.73, но вскоре превращен в бомбардировщик Ca.73ter и так принят на вооружение. Его ТТХ оказались на крепком среднем уровне и заинтересовали заграничных покупателей. Одну машину купило польское землячество в США для выполнения перелета через Атлантику, но он не состоялся по причине гибели в то время другого польского экипажа на подобной акции. В дальнейшем было выпущено еще несколько модификаций Са.73 — типы «88», «89» и другие, они стали наиболее массовыми сухопутными тяжелыми самолетами в ВВС Италии в конце 20-х годов.

Но Джани Капрони не удовлетворяло это обстоятельство, он хотел сделать более тяжелую и мощную машину. В 1925 году он построил четырехмоторный Са.66, а в 1929-м выпустил в полет сразу два тяжелых бомбардировщика — Са.79 с четырьмя «Ассо» по 500 сил и Са.90РВ, который имел 6 таких же моторов, но предельно форсированных — до 1000 л.с. каждый. Тип «90» в то время был самым большим бомбардировщиком в мире — размах его крыла был почти 50 метров! Он нес 8 тонн бомб, а оборону обеспечивали 7 пулеметов. На Са. 90 было установлено несколько мировых рекордов высоты полета, в т. ч. с грузом 10000 кг, но в серию он не пошел. Каковы бы ни были амбиции Италии, где к власти пришел фашистский режим Муссолини, реалии заставили внести коррективы в планы строительства ВВС, которые, как и в остальном Западном мире, готовились к колониальным войнам — Дуче объявил о намерении воссоздать Римскую империю вокруг Средиземного моря, «нашего моря», как он говорил.

Са.90

США. Те же имперские устремления, которыми озаботилась фашистская Италия, обуревали и Америку. США в то время проводили две «миротворческие операции», воюя с повстанцами и утверждая во власти верные себе режимы в Центральной Америке и Карибском море, а также на Филиппинах, и на всех этих горячих точках чувствовалась нехватка авиации. Она подчинялась штабу сухопутных войск и именовалась Авиационный Корпус Армии США (USAAC, потому говорить о «ВВС США» того периода можно лишь условно). Такое положение определяло остаточный характер финансирования, заказывались только двухмоторные тяжелые бомбардировщики, их характеристики из-за примитивной конструкции были настолько низкими, что о дневном использовании не могло быть и речи. В начале 20-х годов в США средние бомбардировщики были разделены на два полкласса — ночные ближние, их обозначали NBS, и дальние NBL. Существовали и дневные бомбардировщики DB, но это были легкие одномоторные машины.

Первым серьезным опытом конструкторской работы для ныне знаменитой фирмы «Гленн Л. Мартин и Ко» стал средний бомбардировщик МВ-2 (NBS-1). Задуманный как модификация лицензионного варианта британского самолета Хендли-Пейдж 0/400 под 400-сильные «Либерти-12», он стал полностью новым самолетом, сохранив лишь немногое от прототипа. При значительно меньших размерах МВ-2 нес мощное оборонительное вооружение — 5 пулеметов. А сила его бомб была испытана в уникальном по тем временам эксперименте — бомбардировке трофейного германского броненосца «Остфрисланд».

МВ-2

На глазах у армейского и флотского начальства, журналистов и просто зевак огромный стальной корабль был уничтожен хрупким фанерно-полотняным аэропланом. Эта история кончилась скандалом. Воспользовавшись успехом, молодой офицер USA АС Джимми Дулиттл имел наглость публично заявить, что штаб Армии США не в состоянии сам умно распорядиться оказавшейся в его руках воздушной мощью, а флот просто потерял свой смысл. Иными словами армейская авиация должна быть выделена в самостоятельный вид вооруженных сил и стать главенствующей в военной машине Америки. За свои слова Дулиттл по решению суда понес наказание и был уволен из армии.

XNBL-1

Мартин МВ-2 стал основным американским бомбардировщиком, к его постройке подключилась и фирма «Кертисс» с более мощной производственной базой, но конструкторы уже предлагали еще более мощные машины. Фирма «Уитмен-Льюис» под руководством Вальтера Берлинга (того самого, который проектировал самолет-гигант для английской фирмы «Тарант») построила огромный, размах крыла более 36 м, триплан XNBL-1 с четырьмя «Либерти», форсированными до 420 л.с. Самолет нес 7 «Льюисов» винтовочного калибра и 2268 кг, но этот «дальний» ночной бомбардировщик имел крохотную дальность — всего 274 км, потому военным не подошел.

В-2 Condor

В 1927 году совершил первый полет средний бомбардировщик «Кертисс» ХВ-2. Задуманный как увеличенный вариант NBS-1, этот самолет также стал практически новой машиной с более объемистым фюзеляжем, остекленной кабиной штурмана и оригинальными стрелковыми установками в хвостовых частях мотогондол. В конце 20-х годов как В-2 «Кондор» он был принят на вооружение USAAC.

Кроме средних, американская концепция военной авиации предполагала и тяжелые бомбардировщики, обозначавшиеся индексом НВ, но фактически такие самолеты в войсках отсутствовали. В 1927 году фирма «Хафф и Даланд» построила опытный ХНВ-1, но он оказался легче и слабее средних NBS-1 и В-2. Причиной была ставка на оригинальную силовую установку в составе одного сдвоенного мотора Паккард 2А-2540. Фирма выбрала минимальные размеры машины, но наличных 800 л.с. все равно оказалось мало, и скорость получили лишь 174 км/ч. Вооружение также было слабым — 900 кг бомб и 2 пулемета. Непонятно, что должен был делать на борту экипаж из четырех человек там, где хватило бы и двоих.

В-4

Неудачи и депрессия в экономике привели «Хафф и Даланд» на грань краха. Чтобы спасти дело, пришлось даже сменить вывеску, и с 1927 года фирма стала именоваться «Кистоун». Ее конструкторы обратились к более традиционным схемам бомбардировщиков, взяв за основу «бессмертный» NBS-1. Два его потомка, В-4 и В-6, были приняты на вооружение. Последний служил до 1937 года, став последним бомбардировщиком-бипланом USAAC. К тому времени его создатели уже обанкротились и закрылись, не выдержав конкуренции. После В-6 в Америке бомбардировщики-бипланы строились только на экспорт. Здесь можно вспомнить, например, военную модификацию известного транспортного самолета ТС-32 фирмы «Кертисс».

В-6

Россия. Весной 1919 года, в самый трудный период гражданской войны, в Советской России был поставлен вопрос о воссоздании тяжелого самолетостроения, и в Петрограде при Главвоздухфлоте, органе, который тогда руководил и промышленностью, и Воздушным Флотом РККА, была создана специальная комиссия. Но она осилила лишь составление задания на самолет, работы возобновились только осенью, зато появилось сразу два проекта. Первый представил только что созданный Центральный аэрогидродинамический институт (ЦАГИ), а второй — летчики и техники Дивизиона Воздушных Кораблей «Илья Муромец» (ДВК). Было решено объединить усилия, взяв за основу проект ДВК, но работу возглавил начальник ЦАГИ Н.Е. Жуковский. В работе активно участвовали В.А. Архангельский, В.П. Ветчинкин, Б.Н. Юрьев и другие будущие конструкторы и теоретики советской авиации. Они вошли в Комиссию по тяжелой авиации, КОМТА.

Бомбардировщик "КОМТА"

Самолет КОМТА строили в Сарапуле, в мастерских ДВК, а окончательную сборку провели в Москве на заводе «Авиаработник». Самолет строился как триплан минимальных габаритов с использованием решений, опробованных на «Илье Муромце». В фюзеляже были установлены 10 пассажирских кресел и одновременно 2 пулеметные точки, правда, сами пулеметы и замки для бомб предполагалось смонтировать на 2-м этапе испытаний. В марте 1922 года командир ДВК В.М. Ремезюк попытался взлететь на КОМТе, но после короткого подлета машина опустила хвост и плашмя стукнулась о землю, сломав хвостовой костыль. Причина была ясна — задняя центровка. До конца 1922 года самолет переделывали, но тщетно. Опытный летчик А.И. Томашевский, имевший в отличие от строевого пилота Ремезюка опыт испытателя, с трудом справлялся с норовистой машиной. Наряду с ним летал и Борис Кудрин, молодой, но талантливый пилот. Это был его дебют как испытателя, в его летной книжке далее будет еще не один самолет «с тяжелым характером», но и он не смог «приручить» триплан-неудачник. Летом 1924 года первый советский тяжелый самолет передали в Серпуховскую авиашколу стрельбы и бомбометания («Стрельбом»).

В 1924 году московский Государственный авиазавод № 1 построил опытный бомбардировщик-биплан. Его проектировали Л.Д. Колпаков-Мирошниченко и А.А. Крылов. Это была вполне современная машина с двумя 240-сильными «Фиатами», но единого мнения о ее дальнейшем использовании пока не было. Ее называли Б-1, или «бомбовоз первый» (формулировка главного конструктора ГАЗ-1 Поликарпова, который не любил слово «бомбардировщик»), и ТБ-1, «тяжелый бомбовоз», но сами конструкторы считали свое детище легким бомбардировщиком.

Б-1

Несмотря на то, что тема Б-1 была утверждена ВВС с 1923 года, приоритетной она не была. Военные хотели иметь машину, которую с равным успехом можно было использовать и на суше, и на море, в том числе для сброса разработанных Особым техническим бюро НТО ВСНХ высокоточных торпед калибра 1000 мм. В 1922 году

Остехбюро переоборудовало под серийную 454-мм торпеду «фиумского типа» трофейный «Хендли-Пейдж», а теперь заказало КБ ГАЗ-1 четырехмоторный «самолет особого назначения» (СОН), носитель новых тяжелых торпед. Но ГАЗ-1 не имел опыта металлического самолетостроения и завалил задание. Пытаясь спасти положение, Поликарпов предложил переделать оставшийся не у дел Б-1 под новые 450-сильные моторы «Лорэн-Дитрих», но против этого неожиданно резко выступил Колпаков-Мирошниченко, и Поликарпову пришлось самому делать проект модификации машины.

АНТ-4 (ТБ-1)

Поскольку ЦАГИ был заказан бомбардировщик с таким же наименованием ТБ-1, действительно отвечавший определению «тяжелый», самолету ГАЗ-1 был присвоен новый индекс ЛБ-2ЛД, «легкий бомбардировщик с 2 моторами «Лорэн-Дитрих». Летом 1926 года переделку завершили, и летчики К.К. Арцеулов и Я.Г. Пауль начали его испытания. Они докладывали, что машина плохо управляется, и в конце концов полеты прекратили, а ЛБ-2ЛД поставили на статические прочностные испытания. Разрушение самолета началось, когда нагрузка превысила 115 % от расчетной.

26 ноября 1925 года совершил первый полет первый бомбардировщик нового поколения — цельнометаллический свободнонесущий моноплан АНТ-4, двумя неделями раньше было заключено соглашение с фирмой «Юнкере» о строительстве в Москве трехмоторных бомбардировщиков-монопланов. Но их дороговизна, дефицит кольчугалюминия, дюраля советского производства, заставлял думать и о традиционных аэропланах из дерева и полотна. ГАЗ-1 получил заказ на новый тяжелый биплан под 3 или 4 мотора отечественного производства (немецких BMW VI пока не хватало для АНТ-4), было сделано несколько проектов самолетов ЗБЛ или 4БЛ (3- или 4-моторный бомбовоз с моторами «Либерти», он же М-5 в нашем производстве), но они не строились, как и следующие более мощный 2БР-2 с новейшими американскими Райт «Торнадо» по 600 л.с. или легкий Л2-2М-5.

Описанные события происходили на фоне важнейших перемен в советской стране. Эпоха НЭПа отходила, оборонная промышленность концентрировалась, коллегиальный стиль руководства сменялся жестким администрированием. В октябре 1926 года конструкторы ГАЗ-1 были переведены в состав так называемого Центрального конструкторского бюро, куда предполагалось включить все советские авиационные КБ поголовно.

Запад реагировал на перемены в СССР нервно, дипломатическими нотами, особенно жестко звучали заявления МИД Великобритании в феврале 1927-го. Результатом ажиотажа стали новые оборонные заказы, среди прочих получило задание на новый тяжелый бомбардировщик и ЦКБ.

Проект был подписан Поликарповым в августе 1927 года, но неразбериха в ЦКБ тормозила дело, и постройка машины завершилась лишь летом 1930 года, когда производство АНТ-4 (ТБ-1) уже шло полным ходом и строился первый четырехмоторный АНТ-6. И хотя летные данные последнего советского тяжелого бомбардировщика-биплана ТБ-2 были лучше, чем у первых монопланов Туполева, судьба его оказалась предрешена.

Развитие тяжелых бомбардировщиков-бипланов продолжалось с момента окончания I мировой войны и до второй половины 30-х годов, то есть более 15 лет. За это время было создано множество типов самолетов, однако темпы роста их характеристик существенно замедлились по сравнению с периодом мировой войны. Если с 1914 по 1918 год скорость и потолок тяжелых бомбовозов выросли в 1,5 раза, а дальность вдвое, то за 15 послевоенных лет прирост основных летных данных по сравнению с уровнем 1918 года составил те же 1,5 раза по скорости (со 180–200 до 250–300 км/ч), в 1,25 раза улучшился потолок (с 6000 до 7500 м, причем многие аэропланы развивали наибольшую скорость именно на малой высоте), а дальность менее чем в 2 раза (с 1000 до 1800–2000 км).

Для тяжелых бомбардировщиков времен империалистической войны была характерна нагрузка на мощность порядка 7-13 кг/л.с., а для средних — 6–9, послевоенные же машины имели лучшую энергетику, на каждую лошадиную силу их моторов приходилось уже по 5–7 (а иногда и меньше) килограмм веса. Удельная нагрузка на крыло поначалу была такой же, как у самолетов 1914–1918 годов, 40–50 кг/ кв. м, но к 30-м годам увеличилась на 10–15 кг, что изменило баланс составляющих в силе аэродинамического сопротивления и позволило слегка выиграть в скорости.

Хотя бомбардировщик оказался самым консервативным классом военных аэропланов, конструктивно он все же улучшался, и его весовая отдача выросла с 27–35 % в 1918-м до 40–50, а иногда и до 60 %. Это было особенно ценно и потому, что при росте доли полезной нагрузки прочность и надежность самолетов-бомбардировщиков также улучшились.

А вот мощь вооружения, как оборонительного, так и бомбардировочного, практически не увеличилась. Прогресса удалось достичь пока лишь в создании новых прицелов, учитывающих скорость самолета, а для подвижных пулеметов — и направление стрельбы относительно набегающего потока. Появившиеся закрытые кабины штурманов-бомбардиров и стрелков пока вызывали больше нареканий, чем восторгов, летный состав к ним просто еще не был готов.

Подводя итог истории тяжелого бомбардировщика-биплана, повторим, что темпы его развития сильно отставали от бипланов других классов, что и обусловило столь раннее появление монопланов-гигантов. Пусть пока они были слабее своих предшественников с двумя и более крыльями, однако за ними было большое будущее.