«Наука и Техника» [журнал для перспективной молодежи], 2006 № 06 (6)

Дела «Восточные»

Николай Иванович Игнатьев окончил ХАИ в 1962 г., после чего 5 лет работал в авиапромышленности. В течение последующих 33 лет работал в КБЭ «Электроприборостроения» (ныне АО «Хартрон»), принимая участие в создании систем управления ракетно-космической техники.

Запуски искусственных спутников Земли ПС-1 и ПС-2 придали уверенность С. Королеву, и зимой 1957/58 года в отделе М.К. Тихонравова приступили к проектированию аппарата для суборбитального полета человека. Но из опасения, что Соединенные Штаты окажутся первыми, разработку этого варианта прекратили. Перед проектантами была поставлена другая задача: «Создать пилотируемый спутник, который после выведения на околоземную орбиту мог бы совершить полет от одного витка до нескольких суток и возвратиться на Землю. На борту должен находиться человек с тем, чтобы провести исследование его самочувствия и работоспособности в условиях космического полета, а ему выполнить некоторые научные наблюдения».

Расчеты показали, что ракета Р-7А с дополнительной ступенью обеспечит выведение на околоземную орбиту пилотируемого спутника массой 5–5,5 тонн. Приступая к его созданию, знали, что при возвращении перед аппаратом в плотных слоях атмосферы возникнет плазма с температурой 6-10 тысяч градусов.

При первых пусках МБР Р-7 ее головная часть входила в атмосферу почти с первой космической скоростью и разрушалась. В ОКБ-1 нашли материал для теплозащитного покрытия (ТЗП) на основе асбестовой ткани, пропитанной бакелитовой смолой. В потоке раскаленного газа он не плавится, а испаряется, унося огромную часть тепла. Но материал этот не из легких.

Анализ вариантов компоновки показал — если приземлять спутник целиком, масса ТЗП превысит все разумные пределы. Возникла идея разделить его на спускаемый аппарат (СА), где должен находиться космонавт и все необходимое для спуска с орбиты, и на приборно-агрегатный отсек (ПАО), в котором должно быть все необходимое для жизни космонавту на орбите, но без чего он может обойтись при возвращении на Землю. В этом случае ТЗП нужно только спускаемому аппарату.

О форме СА спорили долго. «Примеряли» конус, обратный конус, цилиндр с закругленными торцами, зонт. Выбрали шар.

«Дело не только в том, что сфера имеет минимальную поверхность… а значит, и близкий к минимальному вес тепловой защиты при выбранном объеме. Любая другая форма спускаемого аппарата потребовала бы серьезных… исследований. Сфера же была экспериментально и теоретически обследована, что называется, вдоль и поперек. Существовали практически все необходимые аэродинамические характеристики и данные для тепловых расчетов. Можно было лишь опасаться, что точность баллистического спуска окажется невысокой. Однако расчеты показали, что рассеивание точек посадки можно получить порядка плюс-минус 100 км, что мы сочли приемлемым» — вспоминает Константин Феоктистов.

Американцы при создании своих аппаратов знали о «чудесных свойствах» шара, но и мечтать не могли о такой форме СА при ограниченных возможностях ракетоносителей Atlas D и Titan II. Их характеристики (как и ракеты Р-7) определялись весом боезаряда, заказанного физиками. «Заказ» у американцев по весу был легче. Сфера снимала многие проблемы, но баллистический спуск предъявлял свои — большие перегрузки при торможении в атмосфере. Возник вопрос: «Выдержит ли человек?» Расчеты обнадежили: при входе в атмосферу под углом 1…3 градуса они не превысят 9…10 единиц и будут действовать не более минуты. Здоровые люди такие выдерживают.

Схема приземления спускаемого аппарата с катапультированием космонавта и спуском его на парашюте

Много споров вызвал конечный этап полета. В идеале хорошо приземлять космонавтов в аппарате. Но для отработки такой системы посадки требовалось время. Существовал и «весомый» аргумент — вес парашютной системы. Решили космонавта и «шарик» приземлять раздельно. Каждого на своем парашюте.

Остановились на этом варианте еще из опасения, что после приземления, находясь в раскаленном «шарике», космонавт может погибнуть в случае «запаздывания» группы поиска. В объявленном (естественно, «закрытом») конкурсе победил проект, предложенный Гаем Севериным. Космонавт в положении удобном для перенесения перегрузок, располагался в катапультируемом кресле, которое могло служить средством спасения в случае аварийной ситуации на старте. Оно оснащалось пороховыми двигателями с целью увода кресла из опасной зоны на высоту, достаточную для надежного срабатывания парашютной системы космонавта.

К осени 1959 года была закончена рабочая документация. И в конце года бывший пушечный завод имени М.И. Калинина (в подмосковном Калининграде) изготовил первый реальный корабль. Термин «космический корабль» родился именно тогда. Кто-то предложил так назвать пилотируемый спутник. Название понравилось, и сейчас просто невозможно представить себе иное.

Белка и Стрелка готовятся к старту

16 апреля 1960 года при запуске очередной межпланетной станции «Луна» до команды «Зажигание!» все было нормально. После сообщения «Подъем!» «семерка» ринулась вверх, но одна из «боковушек» отстала, упала в лоток газоотвода и взорвалась, выведя из строя стартовое сооружение. «Некомплектная ракета» ушла в сторону, теряя остальные боковые блоки, упала и тоже взорвалась. В МИКе и административном корпусе выбило окна, обрушило штукатурку, перекосило дверные проемы и т. п. Было повреждено стартовое сооружение и смонтированное на нем оборудование. Все произошло без жертв, но это было одно из первых предупреждений.

Накануне 1 мая старт был восстановлен, МИК отремонтирован. Тогда же на космодром прибыл новый космический аппарат. Старт модифицированной «семерки» 15 мая 1960 года завершился выведением его на околоземную орбиту под названием «Первый корабль-спутник». На борту живых существ не было. Поэтому не было и систем жизнеобеспечения (СЖО). Отсюда и обозначение корабля — 1КП («Первый конструкторский, пустой»). Вместо установки системы аварийного подрыва (АПО) сняли ТЗП в надежде, что СА сгорит в плотных слоях атмосферы. Так что возвращение его не предусматривалось, намечалась проверка систем, обеспечивающих полет корабля и его сход с орбиты. Для имитации веса человека, компенсации массы теплозащиты и сохранения момента инерции корабля внутри СА разместилили железные бруски.

Таким был скафандр для первого полета в космос

После четырех суток полета с Земли была выдана команда на включение ТДУ. Но подвела система ориентации из-за отказа инфракрасного построителя вертикали, и спутник ушел на более высокую орбиту. Прекратил свое существование 1КП за счет естественного торможения. 5 сентября 1962 года он вошел в атмосферу Земли и сгорел. Кое-какие железные бруски долетели до поверхности. Один из них разрезали, провели исследование состава. Оказалось, что это был чугун. По болту с метрической резьбой, попавшему на срез, определили происхождение «метеорита». Американцы были в недоумении — зачем русские запускали в космос «железные кирпичи».

Второй пуск корабля серии 1К, но уже с обитателями, состоялся 28 июля 1960 года. Предусмотрели все, чтобы не допустить ошибки при выдаче команды на спуск с орбиты. Но собачкам Чайке и Лисичке не суждено было побывать в космосе и вернуться. Взрыв двигателя одной из «боковушек» носителя через 28 секунд полета привел к их гибели. Никаких сообщений в прессе не появилось.

А к полету готовили третий корабль-спутник (в сообщениях ТАСС он стал «Вторым КС»). Был он из серии 2КА (для запуска с живыми существами). СА имел теплозащиту и «пассажиров», которым перед полетом дали имена — Белка и Стрелка. Кроме них в кабине находились две белые крысы, 28 белых и черных мышей, семена различных растений. Основной задачей запуска была проверка систем обеспечения жизнедеятельности человека, безопасности его полета и приземления.

Все закончилось благополучно, хотя были моменты, которые заставили поволноваться: отказала инфракрасная вертикаль. Но на Земле уже знали, как действовать, и посадку произвели, используя резервную систему ориентации на Солнце.

Московские дворняги стали первыми землянами, вернувшимися из космоса в целости и сохранности.

Потом у Стрелки появились щенки. Одного из них подарили жене Президента США.

Из записки в адрес ЦК КПСС «О подготовке к запуску космического корабля «Восток» с человеком на борту» (по результатам полетов кораблей-спутников 15 мая и 19 августа):

Документ подписали 10.09.1960 г. председатели Государственных комитетов и главные конструкторы (Д. Устинов, В. Рябиков, Р. Малиновский, К. Руднев, С. Руденко, В. Калмыков, П. Дементьев, Б. Бутома, М. Неделин, М. Келдыш, С. Королев, В. Глушко, М. Рязанский, Н. Пилюгин, В. Бармин, В. Кузнецов).

С «космической скоростью» последовала ответная реакция.

Из постановления Центрального Комитета КПСС и Совета Министров СССР от 11 октября 1960 года:

Следующий полет планировался на ноябрь. Но стартовали в космос собаки Пчелка и Мушка 1 декабря. Через сутки полета по команде с Земли ТДУ заработала, но выключилась преждевременно. Корабль начал снижение по нерасчетной траектории. Дабы во враждебные руки не попали «государственные тайны», штатно сработала система АПО, и СА превратился в тучу обломков. Собаки погибли.

Через три недели при очередной попытке запуска другого корабля-спутника на участке выведения двигатель третьей ступени носителя не сработал по норме, и корабль на орбиту не вышел. «Шарик» упал в глухой тайге, за Енисеем. Поисковая группа нашла его в районе Туры, что на берегу Нижней Тунгуски. Собаки Шутка и Комета вернулись на Землю, совершив суборбитальный полет. Вероятно, эти неудачи стали причиной отмены полета человека в космос в декабре 1960 года.

Не могла не повлиять и катастрофа 24 октября того же года на 41-й площадке НИИП-5 МО СССР при подготовке к пуску новой ракеты 8К64 (SS-7 Saddler — по американско-НАТОвской классификации). В результате 54 гроба опущены в песок на аллее города Ленинска. Три гроба — на городском кладбище № 2 города Харькова: на одинаковых обелисках, расположенных рядом, одна и та же дата смерти усопших. Такие же даты на шести обелисках в Днепропетровске, на двух в Киеве, пяти в Москве, одном в Загорске (ныне Сергиев Посад).

Наряду с решением о разработке космического корабля, 5 января 1959 года вышло Постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 22-10сс «О медико-биологической подготовке человека для полета в космос». Встал вопрос: «Людей какой профессии отбирать в группу космонавтов?» По мнению одних, отряд космонавтов следовало бы формировать из моряков подводного флота, они способны переносить неудобства ограниченного пространства. Предлагали искать кандидатуры среди альпинистов или полярников. Королев убедительно разъяснил, это — летчики-истребители. Они универсалы: и пилоты, и штурманы, и бортинженеры.

Мнение С. Королева оказалось решающим. В августе главком ВВС К.А. Вершинин поручил Центральному военному научно-исследовательскому авиационному госпиталю (ЦВНИАГ) отобрать в частях ВВС кандидатов для космического полета. С конца 1959 по март 1960 года искали летчиков «для работы на новой технике». Наряду с критериями, заданными проектантами ОКБ-1 (возраст — до 30 лет, вес — до 70 кг, рост — до 170 см) и идеальным здоровьем, в учет принималось и рабоче-крестьянское происхождение. Кандидату медицинских наук П. Буянову и подполковнику медицинской службы А. Пчелкину поручено было провести отбор на Черноморском, Балтийском и Северном флотах. Начали они с Северного. В числе тех, кто откликнулся на заманчивое предложение, был Юрий Гагарин.

Начальнику испытательного отдела Е.А. Карпову достался Борисполь-Кременчуг-Одесса-Киев. Из его находок «в дело пошел» лишь один Алексей Леонов.

Первый отряд космонавтов.

Слева направо: сидят П.Попович, В.Горбатко, Е.Хрунов, Ю.Гагарин, С.Королев, Н.Королева с дочерью Попович Наташей, 1-й нач. ЦПК Е.Карпов, Н.Никитин, нач. отдела ЦНИИАК Е.Федорсв.

Средний ряд: А.Леонов, А.Николаев, М.Рафиков, Д.Заикин, Б.Вольнов, Г.Титов, Г.Нелюбов, В.Быковский, Г.Шонин.

Верхний ряд: В. Филатьев, И. Аникеев, П. Беляев

А вообще по «Теме № 6» — так официально именовался отбор кандидатов для полетов в космос — «были рассмотрены личные дела, летные и медицинские книжки 3461 летчика; для первичной беседы отобрано 347 человек; к медицинской проверке в ЦВНИАГ допущено 206 человек. Но 52 человека отказались, и в ЦВНИАГ прибыли 154 кандидата». Отбраковывали безжалостно. Лишь 29 человек благополучно прошли «медицинское сито». Центральная врачебная комиссия 27 февраля отобрала двадцать — таков был приказ! Их наставником и руководителем назначили генерал-лейтенанта авиации Каманина Н.П.

На основании того же Постановления началось формирование Центра подготовки космонавтов (ЦПК) ВВС. На должность начальника ЦПК никто не рвался: дело новое, хлопотливое. Выбор пал на 38-летнего полковника, специалиста в области авиационной медицины. И Евгения Анатольевича КАРПОВА назначили начальником всего того, что стало потом Центром.

7 марта 1960 года первых 12 кандидатов (И. Аникеев, В. Быковский, Б. Волынов, Ю. Гагарин, В. Горбатко, В. Комаров, А. Леонов, Г. Нелюбов, А. Николаев, П. Попович, Г. Титов, Г. Шонин) принял главком ВВС. Каждому из них было предписано рассчитаться в частях и прибыть в Москву 14 марта. Место обитания и проведения первых занятий было определено — небольшое двухэтажное здание спортбазы ЦСКА, на Ходы иском поле.

На организацию быта дали всего один день — день приезда. Время торопило.

Е.А. Карпов провел первые вводные часы, детально ознакомил с программой подготовки, с расписанием занятий, обозначил основные курсы лекций. Затем их читали ученые и инженеры: К.Д. Бушуев, Б.В. Раушенбах, К.П. Феоктистов, О.Р. Макаров, В.И. Севастьянов. Занятия по космической медицине проводил В.И. Яздовский. Курс «Механики космического полета» и основы конструкции космического корабля и его систем вел М.К. Тихонравов.

Обитали на Ходынке будущие космонавты до тех пор, пока не подыскали место для ЦПК, в 40 километрах от Москвы, рядом с поселком Чкаловский. Сюда в июле 1960 года переселились те 20, которых позже стали называть «Гагаринским набором».

Из них потом выросли генералы, летчики-испытатели, просто пенсионеры.

И только один остался старшим лейтенантом, навсегда самым молодым из них. Ходили слухи, что Валентин Бондаренко был первым, побывавшим в космосе. Но он стал первым погибшим из «двадцатки». Не в космосе погибшим, на Земле из-за трагической случайности 23 марта 1961 года. Похоронили Валентина на родине, в Харькове, на городском кладбище № 10, на Филипповке. До очерка Ярослава Голованова, опубликованного в номерах газеты «Известия» от 3 по 6 апреля 1986 года, ни в одной советской книге, газете, ни в одном журнале даже не упоминали его имя.

В.В. Бондаренко

Подготовка «двадцатки» шла трудно, медленно. Тогда инструктор-методист Марк Галлай предложил отобрать самых «малогабаритных», готовить их ускоренно. Выделили группу: Валентин ВАРЛАМОВ, Юрий ГАГАРИН, Анатолий КАРТАШОВ, Андриян НИКОЛАЕВ, Павел ПОПОВИЧ и Герман ТИТОВ. Им в первую очередь шили скафандры, первыми отправляли на различные испытания и тренировки.

Но скоро состав группы изменился. После центрифуги с восьмикратной перегрузкой на спине Карташова врачи обнаружили точечные кровоизлияния. На последующих тренировках они появились вновь. Приговор медиков был неумолим. Нелепая случайность выбила из группы и другого кандидата в космонавты — Варламова. Однажды он неосторожно прыгнул в воду с берега и ударился головой. Пошел в госпиталь. Диагноз: смещение шейного позвонка.

В передовую «шестерку» вместо Карташова был введен Григорий НЕЛЮБОВ, вместо Варламова — Валерий БЫКОВСКИЙ. После экзаменов по устройству, эксплуатации и навыкам управления объектом «Восток-ЗА», по специальным теоретическим курсам каждому из «ударной шестерки» было присвоено звание «КОСМОНАВТ».

А космическая техника готовилась принять на борт кого-то из них.

Первые запуски кораблей серии «Восток» подтвердили принципиальную возможность полета человека в космос, но решение этой задачи зависело от надежности систем ракеты-носителя и корабля. Ведь участие человека в управлении полетом было как РЕЗЕРВНОЕ. Все штатные операции по ориентации, торможению, спуску и приземлению проводились автоматикой корабля и по командам с Земли.

12 февраля 1961 года из Калининграда (ныне город Королев) на полигон выехала бригада, сопровождая «Объекты ЗК», уже приспособленные для полета человека — космические корабли ЗКА № 1 и N«2.

Первый из них был выведен на орбиту 9 марта 1961 года. В катапультируемом кресле СА восседал антропометрический манекен. Шутники его быстро окрестили «Иваном Ивановичем». На нем — ярко-оранжевый костюм, белый гермошлем, перчатки, высокие ботинки на шнуровке. Все его тело было покрыто синтетическим материалом, обладающим прочностью и эластичностью человеческой кожи, его вес и положение центра тяжести были «человеческие». В «грудной клетке», полости «живота» разместили черных, серых и белых мышей, крыс, морских свинок, пресмыкающихся, растения, семена, микробы, образцы кожи человека. «Лицо» закрыли куском поролона с надписью — «Макет». В контейнер, предназначенный для продуктов питания и воды, поместили станок для подопытной собаки. Это место занимала Чернушка. Бортовая аппаратура во время полета передавала запись биений человеческого сердца, а «Иван Иванович» пел песню в исполнении хора имени Пятницкого.

Через 1 час 55 минут СА корабля вернул на Землю Чернушку и прочую живность. «Иван Иванович» после катапультирования из «шарика» опустился на парашюте. Команда спасателей быстро обнаружила «закоченевшего» космического путешественника. Специалисты скрупулезно проанализировали информацию о результатах полета ЗКА № 1. Ракетно-космический комплекс сработал безотказно, но Государственная комиссия по испытаниям приняла решение провести запуск еще одного беспилотного корабля-спутника.

Для ознакомления с процессом испытаний корабля и ракеты-носителя, со стартовым комплексом и службами обеспечения полета 16 марта на полигон прибыла «ударная шестерка». Гагарин, Титов и Нелюбов тренировались в надевании скафандра, усаживались в кабину корабля. Когда ракету вывезли на стартовый комплекс, Гагарин и Титов (в скафандрах) провели тренировку по подъему на лифте к люку корабля. Общение испытателей с ними было сведено до минимума: все о космонавтах держалось в секрете.

25 марта в компании с мелкими животными в космос отправили дворняжку светло-рыжеватой масти. До этого существовала она с именем Удача. Когда приблизился момент лететь ей в космос, «кто-то высказал мысль, что слово «удача» в превратном свете отражает корни наших успехов в области космических исследований». И Удача стала именоваться Звездочкой. После одновиткового полета Звездочка вернулась в «шарике». «Иван Иванович» был катапультирован.

О том, что этот пуск — генеральная репетиция, мало кто знал. Но все, кто имел какое-то отношение ко всем этим делам, понимали: на очереди — ЧЕЛОВЕК!

29 марта на заседании Государственной комиссии Королев доложил об итогах пуска кораблей. Сделал вывод, что ракета-носитель, корабль, средства связи и поиска готовы. К этому времени из семи кораблей 1К и ЗКА два не вышли на орбиту из-за аварии PH на участке выведения и два не полностью выполнили программу полета. Надежность пусков желала быть лучшей. Но все были за полет человека. На заседании было решено снять с корабля систему АПО. Возражал один — заместитель Председателя КГБ П. Ивашутин: соблюдение секретности для него было главным делом.

Тренировки космонавта на центрифуге

Это может показаться бесчеловечным, если не знать, что ОКБ-1 на основании совершенно секретного Постановления ЦК КПСС и Совета Министров СССР № 569–264 от мая 1959 года начинало разработку автоматического спутника-разведчика. В документе указано, что создание ИСЗ для разведывательных целей и навигации считается неотложной оборонной задачей. Королеву не без помощи Келдыша и Руднева удалось в него вписать: «… а также спутника, предназначенного и для полета человека».

Проектирование спутника-разведчика началось раньше, но работы по второму проекту продвигались успешнее. Объединение двух различных задач привело к унификации основных конструктивных элементов будущих кораблей «Восток» и фоторазведчиков «Зенит». И всего через три с половиной года после первого пуска МБР Р-7 космический корабль был спроектирован, построен и подготовлен к полету человека в космос. Это была спешка. Она может сейчас вызвать (и вызывает) недоумение, но в то время воспринималась вполне естественно. Главной причиной было желание быть ПЕРВЫМИ. Всюду хотелось успеть немедленно.

Из докладной в адрес ЦК КПСС:

К документу были приложены три варианта Сообщения ТАСС.

Ответ последовал незамедлительно.

Из Постановления Президиума ЦК КПСС от 3 апреля 1961 г.:

Претенденты на космический полет были готовы — 4 апреля Главком ВВС Вершинин подписал удостоверения пилотов-космонавтов Гагарину, Титову и Нелюбову.

На рассвете 5 апреля «с одного из подмосковных аэродромов» взлетели три Ил-14. Их встречали в аэропорту «Крайний» СП. Королев, М.71. Галлай, вылетевшие раньше из Внуково. Съезжались «виновники» и участники предстоящего пуска, члены Государственной комиссии, руководители ОКБ и НИИ, кинооператоры и журналисты.

Приехал М.В. Келдыш, которого в газетных очерках того времени называли Теоретиком космонавтики.

Приехал Главнокомандующий РВСН Маршал Советского Союза Москаленко К.С.

Космонавтов разместили в гостинице на «десятке», в 20 с лишним километрах от «единички». Технический руководитель программы осуществления ПЕРВОГО полета пилотируемого космического корабля, Главный конструктор устроился, как обычно, в домике сразу у въезда на «двойку», то есть в непосредственной близи от технического комплекса космодрома.

Ракета-носитель 8К72К находилась в МИКе. Заканчивались комплексные испытания корабля ЗКА № 3, заправка его тормозной двигательной установки топливом, баллонов системы ориентации газом, проверка герметичности отсеков и проводилась стыковка с последней ступенью ракеты-носителя.

Из событий 6 апреля основным было техническое совещание, на которое собрались главные конструкторы двигателей, систем связи, оборудования, управления. Прямо с аэродрома прибыл председатель Государственной комиссии Константин Николаевич РУДНЕВ — многоопытный и высокообразованный человек. Обсуждался доклад о готовности СЖО космического корабля ЗКА № 3, сообщение о результатах испытаний скафандра, кресла космонавта, парашютной системы и автоматики приземления спускаемого аппарата.

Через два дня было рассмотрено и утверждено полетное задание будущему летчику-космонавту: «Одновитковый полет вокруг Земли на высоте 180…230 километров продолжительностью 1 час 30 минут с посадкой в заданном районе. Цель полета — проверить возможность пребывания человека в космосе на специально оборудованном корабле, проверить оборудование корабля в полете, проверить связь корабля с Землей, убедиться в надежности средств приземления корабля и космонавта». Под этим документом стоят подписи К.Н. Руднева, С.П. Королева, М.В. Келдыша, Н.П. Каманина. Оставил свою подпись и А.М. Исаев.

Тогда же приняли порядок аварийного катапультирования космонавта — «… до 40-й секунды полета команду на катапультирование выдают Королев или Каманин, после 40-й секунды космонавт катапультируется автоматически».

На закрытом заседании обсуждали: «КТО ПОЛЕТИТ?». Одинаково хорошо были подготовлены все шестеро космонавтов. Требовалось выбрать двух. Комиссия одобрила предложение Н.П. Каманина и решила объявить кандидата на полет и запасного космонавта в торжественной обстановке.

Заседание «породной» Госкомиссии 10 апреля 1961 г.

Гагарин облачается в полетный костюм

«Ритуально-торжественное» заседание Государственной комиссии состоялось 10 апреля в конференц-зале МИКа, операторы кино своей съемочной аппаратурой и осветительными приборами придали некоторую праздничность.

За столом разместились: председатель Государственной комиссии К.Н. Руднев, С.П. Королев, М.В. Келдыш и кто-то из руководителей. Вдоль стола справа сели Н.А. Каманин с космонавтами, Е.А. Карпов, В.И. Яздовский, О.Г. Газенко, слева — В.П. Глушко, Н.А. Пилюгин, А.М. Исаев, М.С. Рязанский, К.Д. Бушуев, заместители и помощники Королева.

Открыл заседание Руднев и предоставил слово Королеву. Впервые все увидели его при галстуке. Главный конструктор подвел итог людей: «В соответствии с намеченной программой закончена подготовка многоступенчатой ракеты-носителя и корабля спутника «Восток».

Прошу Государственную комиссию разрешить вывоз ракеты-носителя с кораблем на стартовую позицию для продолжения подготовки и пуска 12 апреля в 9 часов 07 минут по московскому времени».

После доклада генерала Каманина о готовности космонавтов фиксируется решение: «Утвердить предложение товарища Королева о производстве первого в мире полета космического корабля «Восток» с космонавтом на борту 12 апреля 1961 года…Утвердить первым пилотом-космонавтом Гагарина Юрия Алексеевича, запасным — Титова Германа Степановича».

Вечером на открытой веранде у Сыр-Дарьи члены Государственной комиссии, руководство космодрома, космонавты пригубили «на посошок» шампанского и пошли прогуляться по берегу реки. Впереди Королев и Гагарин, остальные за ними.

Работы по стыковке ЗКА № 3 с ракетой-носителем 8К72К закончились к утру 11 апреля. На стартовой площадке все было готово к их приему.

5 часов утра. Распахнулись ворота МИКа. Сверкнули золотом на солнце сопла двигателей ракеты, постепенно появляющейся из ворот. ЗКА № 3 уходил на стартовую позицию, чтобы через некоторое время стать всемирно известным космическим кораблем «Восток».

Писали, что ракету сопровождал Королев до самой стартовой площадки. Провожай он ее недолго. Метрах в двухстах от ворот МИКа рельсы поворачивают на «единичку». Там, на шоссе, Главного поджидала машина.

Монтаж космического корабля "Восток" на последнюю ступень ракеты-носителя

Сборка спускаемых аппаратов кораблей серии “Восток”

Вот транспортно-пусковой агрегат медленно подплыл к пусковой системе, нависшей над котлованом-лотком, и остановился. Передав ракету опорным фермам, установщик опустил свою стрелу и отъехал.

Все произошло точно по расписанию.

Н.П. Каманин представил стартовой команде старшего лейтенанта Гагарина. Он и Титов после этой встречи в гостиницу уже не вернулись: на оставшееся до старта время их поместили в одном из двух деревянных домиков, при въезде на «двойку». Допуск к ним был строго ограничен. Навещать их могли только С.П. Королев, Н.П. Каманин, Е.А. Карпов, В.И. Яздовский и А.Н. Бабийчук. В другой комнате этого домика расположился врач Андрей Викторович Никитин, прикрепленный к космонавтам.

Все обещало на завтра хорошую погоду…

Монтаж двигательного отсека

Главные его части — трехступенчатая PH 8К72К («Ракета 8К71+Блок Е») и под головным обтекателем космический корабль ЗКА «Восток», предназначенный для полета человека по околоземной орбите.

Ракетно-космический комплекс получил наименование по названию корабля.

Стартовая масса PH с кораблем ЗКА № 3 — 287 тонн; общая длина PH (с обтекателем) — 38,36 м; масса корабля ЗКА № 3 — 4725 кг; длина корабля (без учета антенн) — 4,4 м; максимальный диаметр корабля — 2,43 м.

Корабль состоит из двух отсеков, соединенных между собой с помощью металлических лент и замка.

Спускаемый аппарат

Масса — 2460 кг; диаметр — 2,3 м.

Корпус сварной из листового алюминиевого сплава толщиной 3 мм.

Диаметр по наружным обводам достигает указанного значения за счет слоя ТЗП (толщиной максимум 110 мм в лобовой части и минимум 40 мм в тыльной части).

В верхней части СА — три люка диаметром «в свету» 1 м. Люк № 3 — в ногах космонавта, служит для проведения различных сборочно-монтажных операций. Через люк № 1, расположенный напротив, устанавливается кресло, производится посадка космонавта в корабль и катапультирование его на участке спуска с орбиты или при аварии PH на старте и участке выведения. Под крышкой люка № 2 в контейнере находится система парашютов для СА: вытяжной, тормозной и основной.

СА имеет три иллюминатора, два из них расположены на крышках люков № 1 и № 3.

Центральное место в «шарике» занимает космонавт в катапультируемом кресле. На всех этапах полета он находится в скафандре с системами вентиляции и кислородного питания.

Внешняя оболочка скафандра служит для восприятия внутреннего избыточного давления. Внутри — герметичная и теплоизолирующая оболочки. Поверх всего — декоративный костюм-чехол оранжевого цвета с надувным воротом.

Основной парашют космонавта располагается в верхней части кресла в контейнере, а запасной — на спинке кресла, в нижней части которого размещены НАЗ и кислородный прибор.

Внутри кабина покрыта теплозвукоизоляцией (поролоном) в сочетании с декоративной обшивкой.

Приборно-агрегатный отсек

Масса — 2265 кг; максимальный диаметр — 2,43 м; длина — 2,25 м.

Он представляет собой два соединенных основаниями усеченных конуса. Их оболочки из листового алюминиевого сплава толщиной 2 мм.

Со стороны СА имеется сферическая вмятина, с противоположного торца — ниша для размещения ТДУ с запасом топлива на 45 секунд работы.

В районе стыка ПАО с СА укреплены 16 шаровых баллонов с азотом для системы ориентации и кислородом для СЖО.

СИСТЕМА УПРАВЛЕНИЯ и электропитания включает командно-логические и коммутационные приборы, аккумуляторные батареи и преобразователи тока. Выключение двигателя третьей ступени и подача команды на отделение космического корабля производится ею после достижения скорости, необходимой для выведения корабля на заданную орбиту. Циклограмму работы бортовой аппаратуры корабля задает ПРОГРАММНО-ВРЕМЕННОЕ УСТРОЙСТВО.

СИСТЕМА ОРИЕНТАЦИИ И СТАБИЛИЗАЦИИ обеспечивает в процессе полета автоматическую (на Солн-це) и ручную (на Землю) ориентацию корабля. Исполнительными органами являются газовые сопла, входящие в состав двух автономных систем (по 8 сопел в каждой), работают на азоте.

Испытание узлов и систем

СИСТЕМА ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ поддерживает в СА атмосферу, близкую земной.

Запас пищи, воды и емкости для сбора отходов рассчитаны на 10 суток полета. Весь рацион космонавта хранился в алюминиевых тубах и пакетах из полимерных пленок.

Кондиционирование и температурный режим в кабине обеспечиваются блоком системы регенерации воздуха с поглотителем влаги и вредных примесей, холодильником-конденсатором, состоящим из теплообменника, вентилятора, регулятора температуры и др.

Надперекись калия при контакте с влажным воздухом, поглощая углекислый газ, выделяет кислород.

Осушка воздуха осуществляется осаждением влаги на поверхностях теплообменника холодильника-конденсатора и поглощением ее регенеративным веществом.

Радиотелефонную связь с наземными станциями обеспечивала УКВ и коротковолновая аппаратура. ТВ система с двумя передающими камерами позволяла вести наблюдение за состоянием космонавта.

Данные о работе бортовых систем, контроль и регистрация параметров, характеризующих состояние человека, конструкции корабля во время полета, передавались на Землю.

PH “Восток” в монтажно-испытательном корпусе (МИК) Байконура

Установка PH “Восток” на стартовый стол