«Она утонула...»

Глава 17. Флотские дыры латают деньгами вдов и сирот

Государство выполнило все свои обязательства перед семьями погибших. Каждая семья получила квартиру, если в ней нуждалась, и все официальные выплаты: 720 тысяч рублей и военную страховку (от 40 до 70 тысяч рублей, в зависимости от воинского звания погибшего).

Для оказания помощи семьям погибших подводников было создано несколько благотворительных организаций. Вот только основные: Фонд Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников, Общественный фонд памяти АПЛ «Курск», фонд «Подлодка „Курск“», организованный Борисом Березовским. Были открыты благотворительные счета «Нахимовский» Северного флота и в администрации Мурманской области. Главный благотворительный счет — «Нахимовский», на него поступило больше всего пожертвований.

Привожу лишь некоторые сообщения, которые появлялись на телеэкранах, в печатных средствах массовой информации и в Интернете.

Счета для внесения пожертвований:

рублевые:

ПУ ЦБ РФ «Нахимовское» г. Мурманск, БИК 044780002 Счет № 40302810700000000001 Получатель: Финансово-экономическое управление Северного флота, ИНН 5192160332. Назначение платежа: Благотворительная помощь родственникам погибших на АПЛ «Курск».

Корр. счет Внешэкономбанка № 3010181500000000060 в ОПЕРУ ГУ Банка России по г. Москва, БИК 044525060. Получатель: Фонд «Подлодка Курск», расчетный счет № 40703810959855030500 валютные:

Счет Внешэкономбанка, Москва, Россия № 23916401 в The Chase Manhattan Bank, London в пользу Фонда «Подлодка Курск», счет № 40703840259855030500.

Сбор пожертвований в Германии: Spendenkonto «KURSK» bei der Sparkasse Vorpommern K0I\IT0:1414 BLZ:150 505 00.

Если честно, точное число фондов и благотворительных счетов мне неизвестно до сих пор. Сразу после катастрофы они росли как грибы. Правда, не успев появиться на свет, обрастали многочисленными скандалами.

Естественно, что родственников погибших членов экипажа интересовали вопросы расходования средств, которые собирали всем миром, и меня просили проконтролировать поступления и расходы этих средств. Я направил несколько писем. Сначала это было письмо-запрос о предоставлении информации на имя заместителя командующего Северным флотом вице-адмирала В. Г. Доброскоченко. (Приложение № 13) Ответ меня не удовлетворил, и я направил второе письмо. (Приложение № 14) Пришлось побеспокоить и командующего Северным флотом адмирала Геннадия Сучкова. (Приложение № 15) Запросил я и сведения по другим фондам. (Приложение № 16).

Использование пожертвованного имущества регламентируется законодательством. В статье 582 Гражданского кодекса Российской Федерации пожертвованием признается дарение вещи или права в общеполезных целях. При пожертвовании имущества гражданину жертвователь должен, а юридическому лицу — может обусловить использование этого имущества по определенному назначению. При отсутствии такого условия пожертвование имущества гражданину считается обычным дарением, а в остальных случаях пожертвованное имущество используется одаряемым в соответствии с его назначением.

Если использование пожертвованного имущества в соответствии с указанным жертвователем назначением вследствие изменившихся обстоятельств становится невозможным, оно может быть использовано по другому назначению лишь с согласия жертвователя или ликвидации юридического лица — жертвователя по решению суда.

В конце 2000 года Совет Федерации дал поручение Счетной палате проверить расходование средств в этих фондах. Самые большие злоупотребления были выявлены при проверке счета «Нахимовский», куда, кстати, пришла наибольшая сумма пожертвований — свыше 100 миллионов рублей.

Счет «Нахимовский» был открыт по приказу руководителей Северного флота «…для, — как указывалось в приказе, — финансовой помощи членам семей экипажа „Курска“ и их бытового обеспечения во время пребывания на флоте». Этим же приказом была создана комиссия по расходованию средств во главе с заместителем командующего вице-адмиралом Владимиром Доброскоченко. На первом же заседании комиссии 8 сентября 2000 года (протокол № 1) было принято решение направить 40 % средств «на ремонт, благоустройство, подготовку к зиме пос. Видяево», а 10 тысяч рублей выделить вдове капитан-лейтенанта Маляра А. А., погибшего на подводной лодке «Ленинский комсомол» в 1967 году.

Дальше — больше. 14 сентября перечислено 79,5 тысячи рублей на счет в/ч 20599 — за израсходованные горюче-смазочные материалы. 16 сентября выделено 9,5 миллиона рублей на ремонтно-строительные работы в Видяево, более одного миллиона — на обустройство хлебопекарни, издание брошюр и оплату табачных изделий морякам. 21 сентября 148 тысяч рублей ушло на ремонт чайной в поселке Ара-Губа. И так — до бесконечности. В графе «обоснования расходов» я нашел следующие позиции: ремонт изоляции трубопроводов, наружных теплосетей, фасадов жилых домов… До середины ноября 2000 года 10–15 % средств счета «Нахимовский» были потрачены на цели, не связанные с назначением — оказанием помощи семьям погибших.

Сумма пожертвований, использованных на оказание материальной помощи семьям погибших на подлодке «Курск» военнослужащих, на момент проверки составила всего 20 1 22 рубля.

Отмечалось, что фактов нецелевого использования указанных средств не установлено. Между тем, как сказано в акте, предпосылки такого использования заложены в протоколах № 1–4 комиссии СФ. Обращает на себя внимание ссылка в приказе командующего СФ № 53 от 23.01.2001 на представление Счетной палаты РФ по результатам проверки (согласно ст. 23 ФЗ «О Счетной палате Российской Федерации», представление направляется Счетной палатой для принятия мер по устранению выявленных нарушений, возмещению причиненного государству ущерба и привлечению к ответственности должностных лиц, виновных в нарушении законодательства РФ и бесхозяйственности). Каковы эти нарушения, в акте не указывается.

Я обращался в Счетную палату с просьбой провести дополнительную проверку. (Приложение № 17) Копии ответа у меня не сохранилось, но, как мне помнится, основанием отказа было то, что это деньги не бюджетные, а Счетная палата занимается исключительно вопросами бюджетных денег. На мое обращение откликнулся депутат Государственной Думы Сергей Адамович Ковалев, который в сентябре 2003 года сделал запрос командующему Северным флотом.

Я надеялся, что жертвователи обратятся с иском о возврате средств, использованных не по назначению, но обращение не сработало. Ответ пришел только от одного предприятия из Казани и частного лица из Самары.

Я не знаю ни одного случая, когда жертвователи — юридические лица и граждане — соглашались на то, чтобы перечисленные ими деньги для семей погибших членов экипажа использовались на ремонтные цели военными.

Ничего не дали и запросы к командованию Северного флота с требованием предоставить финансовые документы. Формальный отчет мне прислали без расшифровки расходов. Адмирал Доброскоченко написал: «Исходя из морально-этических соображений, принципов и в соответствии с пожеланиями членов семей погибших моряков, командование флота не собирало информацию о размерах выплаченных средств каждому из родственников».

У меня были все основания заняться исками о возврате денег, которые использовались не по указанному жертвователем назначению, я даже поместил в «Российской газете» и в «Известиях» объявление о том, что я разыскиваю лиц и организации, которые жертвовали деньги.

Но на очередной встрече с родственниками было принято решение отказаться от исков к ВМФ России.

19 октября 2000 года газета «Комсомольская правда» опубликовала открытое письмо вдовы командира «Курска» Ирины Лячиной. Она сообщила, что уходит из комиссии по оказанию помощи семьям погибших моряков, созданной губернатором Мурманской области. По словам Ирины Лячиной, в составе комиссии из 10 человек 9 представляли областную администрацию и командование Северного флота, поэтому об оказании помощи говорить не приходится.

Вдова командира привела два факта. За счет фонда было предложено напечатать благодарственные письма от имени губернатора организациям, оказавшим помощь членам экипажа. И кроме того все из того же фонда было решено потратить 23 тысячи рублей на покупку книги о трагедии «Курска». При голосовании по этим вопросам, как пишет вдова командира, ее мнение и мнение членов других семей учтено не было.

Газеты писали, что другие члены комиссии и руководители Мурманской области не прокомментировали заявление Ирины Лячиной, объясняя это необходимостью проведения тщательной проверки всех документов. «Известия» писали тогда:

«Но не учел губернатор того обстоятельства, что страна-то, в отличие от него, сразу и безоговорочно поверит вдове погибшего подводника и „копии документа“ дожидаться не будет. Промахнулось и подавляющее большинство членов губернаторского фонда — они, не замечавшие голоса Лячиной, в глазах общественности отныне не отмоются никогда. Не учли казенные „доброхоты“, что убитая горем женщина станет вникать в детали дележа благотворительных сумм. А тем более возвысит голос, „неблагодарная“. Однако она не промолчала. И то, что по привычке лишь угадывалось искушенными обывателями — политические и финансовые махинации вокруг „Курска“, — стало очевидно всем. Можно предположить, что приоткрылась лишь часть мародерства».

С помощью специалистов я проверил банковские документы санкт-петербургского Фонда памяти «Курска», которым руководит Ирина Руденко, и Санкт-Петербургского клуба моряков-подводников, возглавляемого капитаном I ранга Игорем Курдиным. Деньги там хотя и небольшие, но все до копейки перечислены вдовам, детям и родителям погибших подводников.

С большим трудом мне удалось заполучить списки жертвователей. Списки были неполные, сумма поступивших на счет средств не совпадала с суммой, которая была обозначена в списках. На тот момент, когда списки оказались на моем письменном столе, уже было принято решение «моих» родственников не обращаться в суды с исками.

В списках жертвователей — организаций и частных лиц, перечисливших деньги в фонд «Нахимовский», — попадались знакомые фамилии. Майя Плисецкая перечислила деньги, полученные от редакции газеты «Московский комсомолец» за публикацию о несуществующей дочери. Как сообщила газета «Ведомости», многие банкиры и известные предприниматели направляли деньги непосредственно семьям. Гендиректор Промышленно-страховой компании Дмитрий Маркаров заявил, что ПСК всегда оказывает только адресную благотворительную помощь, минуя любые фонды. Пробизнесбанк готовил совместную акцию с Российским фондом помощи. Председатель совета директоров Альфа-Банка Михаил Фридман отдал распоряжение филиалам банка в регионах оказать прямую помощь семьям моряков. Самостоятельно разыскивала семьи и нефтяная компания «СИДАНКО», ТНК, «Лукойл» и «Газпром» помогали родственникам погибших не только деньгами, но и организацией отдыха или учебы. «Славнефть», по словам ее президента Михаила Гуцериева, оплатила фрахт самолета для доставки семей погибших в Мурманск и выделила деньги на лекарства и психологическую помощь. Новолипецкий металлургический комбинат, по словам его руководителя Владимира Лисина, перевел деньги на счет в полевом учреждении ЦБ, указанный военными, и, подобно другим компаниям, зарезервировал некоторую сумму для адресной помощи родственникам моряков. А президент Wimm-Bill-Dam Давид Якобашвили заявил, что хочет оказать помощь, но пока не знает, как ее организовать технически. Многие компании просили не афишировать их участие в помощи семьям экипажа «Курска». Общая сумма пожертвований опрошенных «Ведомостями» компаний превышала 500 тысяч долларов.

В мае 2002 года заместитель командующего Северным флотом вице-адмирал Владимир Доброскоченко телеграммой сообщил о том, что выплата благотворительных средств со счета «Нахимовский» будет произведена после поднятия фрагментов 1-го отсека «Курска» и проведения траурных мероприятий по случаю второй годовщины гибели корабля. Взаимосвязь между подъемом 1-го отсека и распределением денег руководство Северного флота объяснить не смогло. Я направил телеграммы руководству Северного флота, начальнику Главного штаба ВМФ России адмиралу Виктору Кравченко и вице-премьеру Валентине Матвиенко, а также дал интервью нескольким газетам. Вопросы я ставил конкретные: как выплата собранных для членов семей денег зависит от подъема фрагментов лодки и кто именно принял это решение?

Реакция была незамедлительной. Оставшиеся после ремонтов чайных деньги, не дожидаясь подъема 1-го отсека (1-й отсек так и не был поднят), разделили на 352 равные доли (по количеству членов семей — детей, вдов, матерей) и направили на личные счета.

У меня перед глазами лежит письмо Галины Афанасьевны Саблиной — матери погибшего на «Курске» гвардии капитана II ранга Юрия Саблина, командира БЧ-5. После его смерти она перенесла три инфаркта и операцию на сердце. При этом из многочисленных фондов ей не выделили ни копейки. Мать офицера написала:

«Убили сына. Это была радость, гордость и опора моя… Кому-то надо убить и меня. Все обещания и сочувствие только на бумаге».

Галина Афанасьевна живет в Севастополе. Свою приватизированную квартиру она подарила Черноморскому флоту Российской Федерации. Тяжело ей подниматься без лифта на пятый этаж, тем более «скорые» часто приходится вызывать. Взамен командование пообещало ей предоставить в собственность другое жилье. Обманули.

Стыдно, господа, стыдно! Нельзя допускать, чтобы флотские дыры латали деньгами вдов.