Легенды и сказания Крыма

Так кончился ханский род

Всю жизнь проводил в седле могущественный хан Гирей, неутомим и ненасытен был он в кровавых набегах.

Все имел хан, чего только может пожелать человек. Не имел только наследника. Кто завершит кровавые дела хана? Кто продолжит ханский род?

Часто видели, как хан Гирей в озлоблении рвал свою бороду, как в отчаянии молился аллаху. В иные минуты он приходил в такую ярость, что приказывал рубить головы беям, которым судьба даровала сыновей, в дворцовых бассейнах топил своих жен, которых обвинял в бесплодии.

Придворные были в ужасе от жестокости своего господина, призывали к нему отовсюду прославленных мудрецов, но никто не помог хану Гирею, не смог излечить его.

Однажды хан, по обыкновению мрачный выходил из мечети. Его остановил старец, похожий на дервиша, и сказал:

— Государь! Я хочу помочь тебе избавиться от горя и, кажется, сумею это сделать.

Гирей грозно посмотрел на ничтожного смертного, осмелившегося остановить хана. Но старик не смутился.

— Хорошо, — сказал хан, — вечером приходи во дворец.

В условленное время старик был введен в покои хана Гирея. Никто не знал, о чем говорили они наедине. Только слугам было велено к полуночи подготовить двух оседланных коней.

Ровно в двенадцать часов дервиш и хан выехали за город и поскакали. Въехав в ущелье, известное под названием Темного, они сошли с лошадей, и дервиш сказал:

— Хан, ты имеешь еще время раздумать и возвратиться домой. Решай!

— Делай со мной все, что надо, — приказал хан.

И они пошли в темную расщелину.

Через некоторое время хан выскочил оттуда бледный, трясущийся. Вслед за ним из пещеры вырвался смрадный дым и багровое пламя. Не переводя духа, хан вскочил на коня и что было силы рванул поводья…

Девять месяцев спустя одна из жен хана родила сына. На лице ребенка лежал красный отсвет, словно оно было опалено огнем. С детских лет в мальчике открылся ужасный характер. Его можно было упросить не капризничать, только пообещав показать казнь человека. На охоте он развлекался тем, что добивал раненых зверей.

Старый хан все это видел и радовался: сын рос таким, каким он хотел видеть его, — человеком без сердца.

Наступило время умирать хану. Он призвал к себе юношу и рассказал ему тайну его рождения. Закончил старый хан так:

— Я добыл тебе жизнь и исполнение самого сокровенного твоего желания. Своей кровью я скрепил договор с могучими духами. Когда ты после моей смерти вступишь на престол, то в полночь должен обязательно отправиться в Темное ущелье, чтобы поблагодарить дервиша за все, что он для нас сделал. И скажешь ему, что ты хочешь иметь, но только одно что-то, самое-самое главное для себя. Обдумай хорошенько, что ты намерен попросить, чтобы быть довольным всю свою жизнь.

Умер хан. В тот же день по решению верховного дивана юноша вступил в управление ханством. В полночь молодой хан вскочил на коня и помчался к Чатыр-Дагу.

У въезда в лес, за последней деревней, путь ему пересек старик-крестьянин, несший вязанку хвороста.

— Прочь с дороги! — крикнул хан и с такой силой хлестнул старика плетью, что тот упал, обливаясь кровью.

У входа в пещеру молодого хана встретил дервиш. Он взглянул на плеть, покрытую запекшейся кровью, и довольно усмехнулся.

— Ты приехал благодарить меня и просить исполнения желания? — спросил дервиш.

— Да.

— Я знаю твое желание. Ты хочешь, чтобы весь свет трепетал перед тобой, чтобы имя твое пугало людей. Ты хочешь сеять повсюду смерть и разрушения.

— Ты угадал, — ответил хан, боясь взглянуть в глаза старика, горевшие каким-то зловещим огнем.

— Я дам тебе столько золота, что ты можешь вооружить огромную армию, какой нет ни у одного царя на свете. Взгляни вон туда, к Чатыр-Дагу. Видишь трещину у подножия? Там ты найдешь неистощимую россыпь золота. Это золото — твое. Оно будет служить только тебе, помогать тебе сеять злые дела. С его помощью ты будешь целые страны превращать в бесплодные пустыни.

Сказав это, колдун исчез. Молодой хан нашел трещину у подножия Чатыр-Дага, разгреб землю возле нее и действительно открыл там золотую россыпь. Набив золотом переметные сумки, он возвратился к себе во дворец.

И с той поры не знал покоя молодой хан, Он проводил годы в кровавых походах, как отец его, не оставляя ни на один день седла. Как смерч, налетал он на мирные города и села, сеял пожары, убивал тысячи людей, и это было для него истинным наслаждением. Ему удалось вооружить армию, равной которой не было ни у одного царя на свете. Но хану и этого показалось мало. Часто он, никем не сопровождаемый, скакал глухой ночью в горы и возвращался оттуда к утру на взмыленном коне с переполненными сумками.

Задумал хан предпринять набег на страны, лежащие к северу от Крыма. Его несметная конница двинулась в поход. Задрожала земля под десятками тысяч копыт. Запылали селения, полилась реками кровь, от стонов и криков людей содрогнулось небо.

Бесконечные колонны пленных, обреченных на рабство, потянулись по пыльным дорогам.

Когда мимо пленных проезжал хан, воины принуждали пленных падать ниц в дорожную пыль, а тех, кто ослушивался, убивали.

Но нашелся один смелый человек, который не пал ниц и, прежде чем был зарублен воинами хана, успел крикнуть:

— Погоди, злодей! Придет время — последняя капля крови твоих жертв переполнит чашу. И тогда жди возмездия!..

Рассмеялся хан. Мало ли что вздумает сказать перед смертью обезумевший невольник?

В числе пленниц, угнанных в рабство, была одна женщина. Когда воины хана нагрянули в деревню, двенадцатилетняя ее дочь спряталась. Теперь несчастная мать мучилась мыслью о том, что дочь умрет от голода на пепелище или будет растерзана зверями. Но девочка не погибла. Она пошла по следам разбойничьей орды, питалась мясом павших лошадей, выпрашивала подаяние.

В Крыму девочка узнала, что многих пленников угнали в горные селения у Чатыр-Дага. Девочка направилась туда, надеясь разыскать свою мать.

Однажды во время сильной грозы хан, по своему обыкновению один, возвращался от золотой россыпи с сумками, полными золота. Он проезжал мимо девочки, укрывшейся под деревом у края дороги. В этот момент из сумки выпал кусок драгоценного металла. Девочка, подняв золото, чтобы отдать владельцу, подумала: «Вот кто может спасти мою мать».

— Господин! — окликнула хана девочка. — У тебя много золота. Дай мне хоть маленький кусочек. Я выкуплю из неволи свою мать…

— Как ты осмелилась сказать мне это, дерзкая девчонка? — с яростью воскликнул хан, и его плеть со свистом, словно сабля, упала на несчастную.

Страшно вскрикнула девочка, падая на землю. Так вскрикнула, что небо ответило ей раскатами грома. Еще грознее засверкали молнии.

Но хан не обратил на это внимания. Он спрыгнул с коня, оттолкнул носком сапога лежавшую без чувств девочку и жадно схватил кусок золота. Капли крови ребенка, брызнувшие на золото, обагрили пальцы хана.

И кто знает, которая из этих капель оказалась той последней, что переполнила чашу.

Положил хан окровавленное золото в сумку, и вдруг ему показалось, что на этот раз мало он набрал из россыпи. Повернул он коня и под завывание ветра, грохот грома и сверкание молнии поскакал обратно к Чатыр-Дагу.

Только разгреб хан землю и протянул руки к золотым слиткам, как раздался удар грома неимоверной силы. Задрожала земля. Из черных туч сверкнула молния и испепелила злодея. Еще раз сверкнула молния — и обрушился склон горы, погребая под собой дьяволово золотое гнездо.

И с той поры не стало в Крыму золота, с той поры кончился ханский род.

Легенда записана В. X. Кондораки («Легенды Крыма», М., 1883). Печатается в новой редакции по изданию: «Легенды Крыма», Крымиздат, Симферополь, 1959.