Легенды и сказания Крыма

Сокровища Ай-Тодорского мыса

Мыс Ай-Тодор состоит из трёх скалистых отрогов, почти недоступных с моря. Лишь небольшая бухточка с пляжем, между скалой Парус и Аврориной скалой, представляет единственную удобную пристань. Поэтому первый от Ялты отрог называется Лимен-Бурун, что в переводе означает «Мыс Гавани».

Ай-Тодор всегда был ориентиром для мореплавателей, на нём находится маяк. В раннем средневековье здесь располагался монастырь Святого Фёдора (Ай-Тодор в переводе с греческого — св. Фёдор), в I в.н. э. на мысе находилась мощная цитадель римлян — крепость Харакс.

В настоящее время Ай-Тодор славится живописным замком, называемым «Ласточкино гнездо».

Скалистый Ай-Тодорский мыс, невдалеке от Алупки, обозначается на всех картах Черного моря и известен всем морякам, так как на нем построен прекрасный маяк, освещающий большую часть юго-восточного прибрежья. Учёным-археологам он также знаком как место, богатое развалинами неразгаданных пока памятников отдалённых веков.

Оставляя в стороне вопрос, разрешение которого в руках будущих археологов, мы обратим пока внимание на народные легенды, — эти смутные, но любопытные повествования о таких местах, прошедшая слава которых в устах позднейших поколений принимает мифологические метаморфозы.

Ай-Тодорская возвышенность, начиная от развалин древней стены, местами напоминающей циклопическую кладку, представляет много подземельных построек, стены которых штукатурены цементом, сохранившимся до настоящего времени в целости. Были ли они кавами (погребами), как их называли генуэзцы, или жилищами, или же гробницами древних — определить трудно. Между тем, простой народ, никогда не затрудняющийся в разрешении недоступных его понятию вопросов, придумал по этому поводу несколько разнообразных легенд, более или менее подходящих к наружным формам этих построек. Вот одна из них, рассказанная татарином, работавшим у меня на раскопках.

Однажды вечером, при лунном свете, я сидел над обрывом у моря и прислушивался к страшному рокоту разъярённых волн. Услужливому работнику почему-то показалось, что я могу упасть в пропасть, если долее останусь с устремлёнными вниз глазами.

— Встань, ага или отодвинься назад, — сказал он тихо. — С этого проклятого места многие уже пали жертвою головокружения, а недавно соскользнул туда наш пастух вместе с камнем, на котором сидел. Беднягу принесли домой с треснувшим черепом и раздавленной грудью.

Невольно повиновался я его совету и поспешил навести речь на интересовавший меня предмет.

— Сомневаюсь, — отвечал он, — чтобы в этой яме нам удалось найти что-нибудь ценное: она, по-видимому, много раз раскапывалась до нашего с вами рождения. Но я убежден, что, если перейти на другое место, результат будет счастливее, в особенности, когда не ищешь золота.

Татарин, может быть, был и прав, но мне хотелось добраться до фундаментов постройки, чтобы составить себе понятие о назначении её. Когда я разъяснил ему цель моего предприятия, поражённый татарин вскричал:

— И ради этого вы тратите деньги? Нет, ага, так не делают люди благоразумные, и я первый отказываюсь работать у вас, — с этими словами он повернулся и ушёл.

Боясь, чтобы он не взбудоражил остальных работников, я поспешил за ним и, несколько минут спустя, нашёл его сидящим в глубоком раздумье под одним из больших можжевеловых дерев, которые здесь достигают замечательной высоты.

— О чем ты задумался? — спросил я заискивающим тоном.

— Я думаю, каким образом древние обитатели этой местности добывали себе воду, — надо иметь большой ум, чтобы заставить её взобраться на такую высокую скалу. А что вода доходила до их построек, — в этом я сегодня убедился, найдя под землёю глиняные водопроводные трубы. Нет, таких вещей не в силах сделать обыкновенный человек! Ясно, что здесь обитали гиганты с богатырскими силами — взгляни на те каменные плиты, которые они клали на могилы отцов, братьев и жён, или на одну из стен, где в некоторых местах встречаются скалы в полторы тысячи пудов!

— Твоё предположение отчасти справедливо, — сказал я, чтобы подстрекнуть его к рассказу. — Ты, вероятно, кое-что слышал от родителей или стариков об этой местности.

— Было время, когда очень много говорили об Ай-Тодоре, но с тех пор как русские построили на нём маяк и начали освещать его по ночам светлым огнём, все почти ведьмы и злые духи разбежались, и народная молва приутихла.

— Видно, духи не любят света!

— Говорят, что первоначально они то и дело тушили огонь, но так как с солдатом справиться нелегко, то нашли более разумным забрать все скрытые здесь сокровища и переселиться в более спокойные места.

— В чем же заключались эти сокровища?

— В серебре, золоте и драгоценных алмазах.

— Должно быть, они закопаны были богатыми людьми?

— Вот как передавали мне об этом:

В давно минувшие века семь юных богатырей — родных братьев, влюбились в одну царевну и каждый сделал ей и отцу предложение с тем, что кого бы из них она ни избрала в мужья, остальные останутся на всю жизнь верными и послушными ей братьями… «Вы все так хороши собой, — отвечал небогатый отец, — что дочь моя затрудняется выбором. Остается единственное средство предпочесть того из вас, которому удастся наполнить мои погреба золотом, серебром и драгоценными камнями. Предоставляю вам год на выполнение этого условия». Братья изъявили согласие действовать заодно, чтобы красавица досталась одному них по жребию. С этою целью они явились к подошве Ай-Петри, которая изобиловала тогда дорогими металлами и каменьями и, построив на Ай-Тодоре множество погребов, принялись наполнять их сокровищами. Оставалось ещё несколько недель труда для достижения цели, как вдруг братья получили известие, что их невесту отец, вопреки договору, обручил с каким-то принцем и намерен выдать замуж раньше определённого срока. Известие это возмутило богатырей до такой степени, что, закрыв входы в погреба свои и набросав на них груды битого камня, они вооружились и направились к невесте с тем, чтобы разгромить царство её отца и взять её как военную добычу. Узнав об этом, хитрая царевна вышла к ним навстречу и, после изъявления восторгов, увела их в свои чертоги. Затем ей нетрудно было уверить их, что все слышанное ими несправедливо и что она по-прежнему молит Бога, чтобы труды их увенчались успехом и предоставили ей счастье сделаться женою одного из них. Простодушные братья поверили ей и безумно увлеклись вихрем всякого рода празднеств, которые устраивал отец в честь их в течение недели, как бы желая выразить, что приобретенные ими сокровища вполне заставляют его считать их своими людьми. При этом жадный царь с дочерью самым подробным образом порасспросили о той местности, где братья скрыли сокровища, какими путями удобнее проехать к ней и по каким знакам отыскать входы в подземелья.

Три дня спустя разнёсся слух, что семь богатырей найдены были мертвыми далеко за городом. Кто умертвил их — осталось тайною; но вскоре после свадьбы царевны стало известно, что несчастные братья были отравлены жестоким царем с помощью дочери и что перед последним вздохом они единогласно произнесли заклятие над сокровищами своими для того, чтобы они оставались в распоряжении злых духов до того времени, пока найдётся человек, который отомстит за смерть их. Тем же, которым пришлось бы, даже случайно, взглянуть на эти богатства — суждено было лишиться рассудка навсегда. Узнал ли о таком проклятии царь с дочерью или нет — неизвестно, но несколько месяцев спустя на Ай-Тодоре видели бегущую молодую женщину, которая с отчаянными криками сорвалась со скалы в море. Полагают старики наши, что это была та самая царевна-отравительница, которой понадобилось в приданое богатство, добытое обманутыми ею братьями.

— Насколько это справедливо, — добавил татарин, — я не стану призывать Аллаха в свидетели, но клянусь вам Пророком, что дух несчастных богатырей не терпит на этом месте женского пола. На моих глазах потеряли окончательно рассудок две молодые женщины, поселившиеся здесь; первая с родителями, а последняя с мужем. Дай Бог, чтобы этим ограничилось проклятие погибших братьев и чтобы последующие смотрители маяка не привозили сюда новых невинных жертв для искупления греха жадной царевны.

Легенда записана В. Кондораки («Легенды Крыма», М., 1883).