Лепестки на ветру

Глава девятая

В середине июня все работы были прекращены, и на раскопках воцарилась атмосфера томительного ожидания.

Николас собирался вернуться домой на остров Порос, чтобы закончить там книгу. Все это время лишь он и Джейн были заняты делом: он диктовал, она печатала. Полин полностью поправилась, но решила не возвращаться к своей прежней работе.

— Я была такой дурой! — краснея, призналась она Джейн. — Теперь-то я это понимаю.

— Я рада слышать это, — с облегчением ответила Джейн, еще недавно боявшаяся, что страдания Полин прекратятся нескоро.

Но здравый смысл последней восторжествовал, и она по достоинству оценила преданность и заботу Тима. Их помолвка должна была быть оглашена в последний вечер перед отправлением домой, и Николас решил организовать по этому поводу праздничный ужин.

— Не могу поверить в свое счастье, — радовался Тим, посетив как-то Джейн в обеденный перерыв. — Как я тебе благодарен!

— Мне? — удивилась девушка, отрываясь от работы.

— Да! Полин рассказала, что именно ты обратила ее внимание на мои… м-м… выдающиеся качества.

— Ничего подобного! — рассмеялась Джейн. — Если бы Полин не заметила их сама, то была бы просто слепой дурой.

— Приятно слышать, — улыбнулся в ответ Тим. — А как ты? Какие планы?

Джейн пожала плечами.

— С сентября — снова за работу. Деньги кончаются, и я смогу дотянуть лишь до осени.

— А Стюарт? Твое решение окончательно?

— Да. Он просил меня пока ничего не предпринимать, чтобы избежать сплетен, и я обещала. Но он согласен со мной, что наш брак был бы ошибкой.

— Знаешь, Джейн, я чувствую себя страшно виноватым перед тобой. Если бы не я, то все могло бы оставаться по-прежнему.

— Нет, — честно ответила Джейн. — Не спорю, твои слова подтолкнули меня, но все равно, рано или поздно, я бы поняла, что мы не созданы друг для друга.

Тим смотрел на нее в упор, в его глазах было что-то, отчего Джейн смутилась.

— Почему ты смотришь на меня так?

— А ты не понимаешь?

— Нет.

— А… как же Николас?

Джейн чуть не задохнулась. Она давно поняла, что Тим обладает удивительно острым глазом, но как он сумел заметить то, что она так тщательно скрывала ото всех?

— А при чем тут Николас? — невинно спросила она.

— Ему будет тебя не хватать, — ответил Тим, отводя взгляд. — Ведь ты очень помогла ему с книгой.

— Он легко найдет кого-нибудь, кто сможет перепечатать его рукопись.

— Возможно… А если он попросит тебя поехать с ним, чтобы закончить книгу?

— Нет! Ты с ума сошел? Такое ему и в голову не придет! Помимо всего прочего, он думает, что я обручена со Стюартом…

— Послушай, Джейн, — вкрадчиво начал Тим, — не держи меня за дурака. Ты любишь Николаса?

Она облизнула внезапно пересохшие губы.

— Как… как ты догадался?

— Ну, знаешь, надо быть слепым, чтобы не понять это! То, как ты смотришь на него, говоришь с ним, даже злишься на него… О, я давно это понял, но молчал, ведь только ты сама могла выбрать между ним и Стюартом.

— А ты сможешь молчать и дальше? Не говорить об этом больше никому, Тим? — спросила она срывающимся от волнения голосом.

— Да за кого ты меня принимаешь??

— Не обижайся… — Джейн уткнулась лицом в ладони и разрыдалась.

Он подошел к ней, обнял за плечи и ласково погладил по голове. Это была дружеская, братская ласка, и она без боязни прижалась к нему, давая волю своему давно не выплаканному горю.

— Джейн… — вдруг прошептал Тим, и по его голосу она поняла, что не все в порядке.

Она резко обернулась и… встретила ледяной, исполненный гнева и презрения взгляд Николаса Волласа.

Его глаза резали, как остро отточенная сталь, и девушка, не в силах сказать ни слова, сделала беспомощный жест в сторону Тима, но тот, казалось, не заметил его, поскольку тоже не мог оторвать взгляда от гипнотизирующих, давящих глаз доктора.

— Хоть кто-нибудь из вас объяснит мне наконец, что здесь происходит? — осведомился тот. — Тим, если мне не изменяет память, вы вскоре собирались объявить о своей помолвке с Полин?

— Да, доктор Воллас…

— Так почему же вы флиртуете с этой… женщиной??

— Доктор Воллас!! Я попросил бы вас выбирать выражения! — вспылил Тим.

— А я выбираю! Причем очень тщательно, иначе сказал бы то же самое, но совсем другими словами!

Его просто трясло от ярости, он с трудом владел собой.

— Когда-то я уже сказал вам, — прорычал он, обращаясь к Джейн, — что презираю женщин вашего сорта! Неужели ваш жених слеп? Или просто настолько слаб, что не может приструнить вас? Да будь я на его месте… О, будь я на его месте, вам пришлось бы плохо! Я бы немедленно вышвырнул вас из своей жизни и… и… из своего сердца!

Он сжал кулаки, сделал шаг вперед, потом быстро повернулся и пошел прочь.

— Доктор Воллас!! — крикнул Тим вслед стремительно удаляющейся фигуре. — Постойте, мне надо объяснить вам все!

Но Николас быстро уходил, не обращая внимания на крики за спиной. Тим бросился за ним.

«Вот и все», — думала Джейн, направляясь к себе в палатку, чтобы собрать вещи. Все кончено. Надежды, которые она питала вопреки всему, развеялись, как лепестки на ветру. Куда принесет их этот ветер? Назад в Англию? К скучной, беспросветной работе в школе? К сопливым носам и тупым родителям этих носов? Да, наверное, так. Что ж, у каждого свой крест. Жизнь поманила и наказала ее. За что? Бог его знает! За то, что смела надеяться, за то, что возомнила себя хозяйкой своей судьбы. Лепестки на ветру… это и есть жизнь!

Собрав свои нехитрые пожитки, она села на кровать. Все кончено. Машина придет через полчаса — об этом побеспокоится Гай, с которым она успела переговорить. Потом — Афины, потом — самолет, и — здравствуй, Лондон! Лондон, с его туманами, серыми домами, серой набережной, серой работой. Здравствуй…

Во дворе раздался визг тормозов, и, подхватив свой чемодан, Джейн вышла из палатки. Но кто это говорит с шофером? Николас? Зачем он здесь? Почему дверца закрылась, и машина уезжает?

— Джейн!

Звук собственного имени долетел до нее словно издалека, и ее сердце забилось чаще, в такт интонации, с которой оно было произнесено.

Он подбежал к ней, обнял и прижал к себе.

— Прости… прости, любимая! Я вел себя, как последний дурак, но мне… мне было так плохо, когда я думал, что ты никогда не будешь моей!

Чемодан выпал из ее рук. Господи, неужели он понял?! Слезы, горькие слезы сладкого счастья брызнули из ее глаз, и, не стыдясь их, она посмотрела в его дорогое, любимое лицо.

— Дорогая, любимая моя, не надо плакать, — говорил он, еще крепче прижимая ее к себе, — Я никому никогда тебя не отдам. Я люблю тебя… Я очень тебя люблю!

— Я… Я т-так счастлива! — срывающимся голосом ответила она. — Мне кажется, я любила тебя всегда, с самого рождения… Но как… как ты мог подумать?..

— Прости, если можешь! Что я могу еще сказать? Завтра же мы поженимся, и ты станешь моей навеки! — страстно проговорил он.

— Завтра? — переспросила она, делая слабую попытку высвободиться из его объятий. — Разве это возможно?

— А зачем ждать?

«Когда любишь по-настоящему, ждать не будешь», — сказал когда-то Тим…

— И правда, зачем? — ответила она, и их губы встретились.

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.