Лесной народец

6

Глеб бочком-бочком подошёл к Кристине. К ним тут же придвинулся Костя. Они будто лучше чувствовали себя вот так, рядом друг с другом.

Даяна продолжала сидеть на прежнем месте и сверкать глазами. Она то ли сердилась, то ли обижалась, что ей не дали куколку, то ли всё сразу.

— И это всё сделала она? — Тихо спросил Глеб.

— Не может быть. — Кристина глубоко вздохнула. — Это не она. Когда бы она успела? Найти траву, скрутить их… разрисовать. Разбросать…

— А кто? — Сглотнув, спросил Костя.

— Это… какой-то розыгрыш. Может, кто-то из вас? — Кристина пристально посмотрела на Глеба. — Может, это ты?

— Я? Зачем? — Изумился тот. — На кой чёрт мне это делать?

— Ты же хотел хорошую документалку.

— О выживании! А это что? Чем мне поможет… это вот? — Он взмахнул руками. — Может, это Костя?

— Да ладно! — Воскликнул тот. — По второму кругу пойдём? А мне это зачем?

— И мне незачем, — тихо проговорила Кристина. Она опустила голову, рассеяно скользя взглядом по мху.

Они продолжали стоять лицом к лагерю, будто не хотели поворачиваться к Даяне спиной.

— Факт в том, что кто-то разбросал вокруг лагеря этих травяных кукол. — Заговорил Глеб. — И если это не мы, а я не вижу в этих действиях смысла… Значит, это или Даяна… а она не успела бы их накрутить и разбросать. Или… тут недалеко деревня, так что, может, местные прикалываются. Пранк какой-нибудь деревенский выдумали, ну, насколько фантазии хватило.

— Пришли ночью в лагерь и раскидали вокруг кукол? — С сомнением спросил Костя.

— Есть другое объяснение? Откуда они взялись?

— Нет.

Кристина зажмурилась и принялась мотать головой. Так, чтобы в ушах гудело и тем самым вымело из мозгов все лишние вопросы. Вытряхнуло их, как мусор.

— Ты чего? — Тут же спросил Костя.

Она остановилась, медленно открыла глаза, но видение не исчезло. Тогда Кристина протянула руку, указывая на то, что увидела. Пальцы задрожали и она быстро убрала руку, сжала её в кулак и спрятала в карман. Конечно, все резво посмотрели, что там такое.

Моховой покров возле одной из кукол был сорван и скомкан, как будто на нём поскользнулись. И на сырой земле остался отпечаток ноги. Босой. Детской. Он был меньше ладони, но не узкий, а какой-то почти круглый, будто нога того, кто его оставил, была широкой и плоской, с толстенькими пальцами и выпуклой пяткой.

— Да твою ж мать! — Костя шумно выдохнул и развернулся к следу спиной. — Ну его на хрен, всю эту муть! И думать даже не хочу!

Он, сердито поводя плечами, ушёл к лагерю. А Кристина не могла пошевелиться, только глазами хлопала. Её прямо сковало. Ужас это был или что другое, она не знала, да и знать не хотела. Хотела просто развидеть.

— Забей. Это просто чья-то шутка. Точно местные. — Сказал ей Глеб. — Пошли завтракать и лучше делом займёмся. Чем быстрее всё снимем, тем быстрее отсюда свалим.

Он решительно наступил на отпечаток и затёр его, а потом пошёл к лагерю, Кристина машинально двинулась за ним следом.

— А её куда денете? — Тихо спросила она Глеба. — Потом? А?

— Кого? Даяну?

— Да.

— Назад в больницу вернём, пусть лечат.

— Хорошо.

Кристине стало легче. Она старалась не думать про след маленькой босой ноги. И откуда тот взялся. Это местные шутят. Точно. Увидели, что кто-то приехал и разбил лагерь, и ходит с камерами… и тоже решили поприкалываться, снять забавное видео. Может, прославиться хотят. А чем ещё тут прославишься, в глухой тайге? Не за медведем же бегать?

Но разве тогда они не должны снимать реакцию тех, кто нашёл куколки? Кристина нигде не видела камер. Конечно, их можно замаскировать так, что сразу не найдёшь, но это сложно. И, кстати, противозаконно. Да и откуда у местных столько оборудования? И когда и как бы они успели его установить? Они же не знали, что кто-то приедет и разобьёт здесь лагерь?

Чушь какая-то.

В лагере Костя уже кипятил воду. Про след и кукол они больше не говорили.

Даяна продолжала сидеть в стороне и дуться. Но сегодня никому уже не хотелось её утешать и уговаривать, все просто занялись своими делами.

Опомнились только к завтраку, когда к столу подошла Даяна… с куклой в руках. Остальных кукол они не трогали, оставили там, где нашли. И вот результат. Даяна прижимала куклу двумя руками к футболке в районе солнечного сплетения и на её лице блуждала тихая улыбка. Она выглядела счастливой.

— Зачем ты это взяла? Отдай. — Глеб протянул руку.

Даяна тут же нахмурилась и быстро сунула куколку за пазуху, потом обхватила себя руками. Судя по всему, отдавать игрушку она не собиралась.

— Да пусть, не отбирать же. — Миролюбиво сказал Костя.

Судя по набычившемуся Глебу, тот был готов отбирать.

— Мы же друзья. — Аккуратно напомнил Костя. — Помогаем друг другу. А не заставляем делать что-то, чего не хочется.

— Ладно. — Наконец, ответил Глеб. — Потом заберём. Только не понимаю, зачем тебе какая-то игрушечная кукла? Ты уже не маленькая.

— Мне шестнадцать.

— Сколько?

— Шестнадцать.

— Разве тебе не девятнадцать?

Даяна интенсивно замотала головой.

Глеб покосился на Костю, который показал какой-то знак, видимо, «не спорь, знаешь же, что у неё чердак протекает». И решил не продолжать расспросы.

На завтрак приготовили растворимую кашу на сгущёнке. Пока готовили, все успокоились, а после завтрака вообще стали добрее. По крайней мере, некоторые. А именно — Костя.

— Ну, а ты чего не ешь? — Спросил он у Даяны. — Не любишь кашу?

Тут и Кристина заметила, что Даяна не ест. Вчера она на еду просто набрасывалась, прямо с нечеловеческой жадностью, а сегодня сидела кислая и воротила носом. И ладно речь бы шла о каше, это же не доширак, доширак определённо вкуснее, но Даяна не стала есть даже хлеб с сыром, который вчера заглатывала, практически не жуя. Да и чай сейчас пила крошечными глотками, и при этом постоянно недовольно морщилась.

— Ты чего? Не голодная? — удивилась Кристина. Ей и самой каша не особо нравилась, но она бы ещё пару порций умяла, если бы дали.

В общем, Даяна почти не притронулась к завтраку, ну и заставлять её, конечно же, никто не стал.

Потом Кристина осталась убирать посуду и продукты, а Глеб попытался снова расспросить Даяну о её прошлом.

Но Даяна вдруг упёрлась.

Она отказывалась сесть или встать, куда просили, отказывалась отвечать на вопросы и вообще дичилась всех, будто внезапно все вокруг стали врагами. Даже улыбки Глеба на неё больше не действовали. Зато при виде камеры она начинала злиться и пыхтеть.

Закончилось тем, что она просто бросилась на Костю, рыча, как зверь, и попыталась выбить камеру из его рук.

— Эй! Хватит!

Глеб остановил её, а когда Даяна нахмурилась и попыталась вырваться, он схватил её за плечи и слегка тряханул.

— Успокойся!

В этот момент из-за пазухи Даяны выпала на землю куколка, о которой они почти забыли. Или очень, очень пытались забыть.

— Ага! Вот эта дрянь!

— Моя! Отдай! — звонко крикнула Даяна.

— Она тебе не нужна!

Глеб быстро схватил куколку и бросил её в костёр. А потом как безумный, матерясь и ругаясь, стал бегать по лагерю, хватать этих кукол и сжигать их в огне.

Куклы сильно шипели. Костёр моментально заволокло довольно вонючим дымом, который быстро распространился вокруг. Кристина закашлялась и прикрыла глаза. Уже ничего не было видно, дым из серого стал каким-то тёмным, трещал огонь и вообще непонятно было, что происходит.

— Эй! Где все? — Крикнула Кристина, на миг испугавшись, что ослепла.

— Тут. — Отозвался Костя и тоже закашлялся. — Проклятая вонь. Что там так воняет? Глеб, хватит палить эту дрянь!

— Всё уже, всех нашёл.

Постепенно костёр перестал чадить и дым разогнало ветром.

Теперь они выглядели как погорельцы — на лицо и одежду осел пепел, а там где его пытались смахнуть, остались грязные следы.

— Ну этого ещё не хватало. — Вздохнул Костя и стал отряхиваться, как собака. Провёл по лицу рукой — на щеке появились четыре чёрные полосы, как у какого-нибудь командос из боевика.

Кристина отчего-то засмеялась, а потом тоже так стала делать — трястись всем телом, как припадочная. Глеб посмотрел на них, как на двух дураков, закатил глаза — и тоже стал трястись, да ещё руки вперёд вытянул.

— Э-э-э, — завыл, как зомби. — Уми-у-и-я!!!

Кристина одним ловким движением тоже разрисовала себе лицо полосами.

- Щас всех сожру… — Прорычала она.

Они принялись бегать по лагерю, пытаясь друг друга поймать и клацали зубами, как вчера Даяна.

— Да хватит! — Простонал Костя через пару минут, держась за живот. — Хватит, болит уже всё!

Когда они успокоились и более-менее привели себя в порядок, то вспомнили про Даяну.

Даяны нигде не было.

— Та-ак… — Многозначительно протянул Глеб. — Опять. Достала уже.

— Да ладно тебе. — Костя со вздохом встал. — Сам же начал. Нужно было тебе этих дурацких кукол жечь.

— Да просто взбесили, — пробормотал Глеб.

Пришлось вставать и искать Даяну. Они бестолково бродили по лагерю, хотя и без того было видно, что её здесь нет. Не под землю же она провалилась, в самом деле!

— Да вот же она! — Кристина заглянула в большую палатку и сразу увидела, что Даяна сидит там, внутри, в углу, на корточках, и не шевелится, только глаза сверкают.

— Подождите, я сама! — Она остановила парней, которые ринулись было к палатке и принялись заглядывать в приоткрытый вход. — Напугаете. Стойте тут.

Кристина тихо открыла молнию и залезла в палатку. Закрыла молнию. Осторожно села на спальный мешок, не приближаясь к потеряшке. Вроде нельзя просто подходить и хватать того, кто прячется.

— Ты что… испугалась? Всё в порядке.

Даяна сидела, обняв колени руками. При звуках чужого голоса недовольно дёрнула плечами.

— Ты обиделась, что Глеб кричал? — Кристина украдкой выглянула на улицу, чтобы убедиться, что ребята отошли и не станут сейчас совать к ним свои физиономии, и продолжила. — Не обижайся. Ну, он просто такой… срывается иногда. Его девушка бросила. Знаешь, красивая такая история любви… и так паршиво закончилась. Они здоровские были… Всегда вместе. Всегда всех поддерживали, всем помогали. Глеб тогда другой был. Добрый и весёлый. А потом её отец сказал, что Глеб неудачник и пусть она выбирает — валит к Глебу и забудет про помощь от отца, или с отцом в Италию, но чтобы Глеб остался в прошлом… Ну, она и свалила. В Италию. Вот такие дела… Глеб теперь зациклился на работе. Не верит никому. В девушках разочаровался. Так что… ну, бывает у него, ты уж его прости.

Девчонка продолжала молчать.

— Мы хотим тебе помочь. Понять, что с тобой произошло. Мы не просто так… Глеб сердится, но он тебя не бросит. Мы тебя не бросим. Мы поможем тебе, что-нибудь придумаем, найдём, где ты будешь жить после больницы. Может, домой тебя вернём, найдём родных. Не думай, что мы так… побаловаться.

Даяна молчала и, судя по лицу, ничуть этими речами не была впечатлена. Или вовсе не понимала, о чём речь.

Тогда Кристина вздохнула, легла на спину и вытянулась в полный рост. Она сделала, что могла. Невозможно заставить человека с собой общаться, если он того не хочет. Да и зачем? Самой с таким человеком тоже не особо хочется общаться.

На спине лежать было приятно, потому что поверхность твёрдая. Говорят, это очень полезно для позвоночника. Кристина прямо чувствовала, что позвоночник доволен. Хотя ночью спать было неудобно, все бока затекли.

Через время Даяна зашуршала… Кристина повернула голову и увидела, что она прячет в руках ещё одну куколку. Сжимает вокруг неё ладони, но сквозь пальцы всё равно видны пучки прелой травы.

И где она её взяла?

Хотя вряд ли Глеб спалил всех.

Кристина вздохнула, но решила ничего с этим не делать. Хотя неприятно было, что эта кукла находится в одной палатке вместе с ней. Соседство, прямо скажем, не радует. Но снова отбирать… напрямую нельзя. Разве что стащить по-тихому потом, когда заснёт — и вроде никто ни при чём.

Со временем Даяна совсем расслабилась. Убедившись, что никто не ругается и не пытается отобрать игрушку, она перестала прятать куколку и теперь, нахмурившись, рассматривала её и трогала пальцами, царапала ногтями, нюхала, в общем, вела себя как полная неадекватка.

— Что это? — Спросила Кристина, указывая на куколку. — Это для тебя?

Даяна тут же убрала куклу подальше, и сидела так, держа игрушку в вытянутой руке, пока не поняла, что Кристина не пытается её схватить. И вообще безобидная — чего опасаться человека, который перевёрнут на спину, словно жук?

Тогда Даяна снова взяла куклу обеими руками и поднесла близко к лицу.

— Так что это такое? Игрушка?

Даяна в упор смотрела на куклу и молчала.

— Может, ты делала такие, когда была одна? Чтобы у тебя была подружка?

— Не одна. Была не одна.

Ответ был таким неожиданным, что Кристина замерла, чтобы случайно не спугнуть признание. Потом аккуратно достала и включила смартфон на запись, поставила рядом с собой. Лучше, чем ничего.

Дальше заговорила чуть ли не по слогам.

— Ты была не одна. А…

Нет, спрашивать про собаку бессмысленно, Глеб сто раз спрашивал, но так и не получил ответа.

— А кто был ещё?

Кристина задержала дыхание. За пределами палатки неразборчиво шумели голоса Глеба и Кости, шелестел ветер и щебетали какие-то птицы.

Ну, скажи же!

— Мои… — Даяна снова опустила руку на уровень колена. — Мои… помогали. Мне… С-су-с-с-с-с…

Она застопорилась на одной ноте — и свистела, свистела, кривя губы. Они шевелились, как толстые розовые черви, будто просто лежали на лице, а не были его частью. Даяна замолчала, отдышалась, а потом очень быстро заговорила:

— Они мне помогли… нашли меня. Спасли меня. Они такие, такие… — Даяна продолжала шарить рукой в воздухе. Потом её лицо исказилось, губы задрожали. — Кормили меня. — Голос повысился до пронзительного. Она скрючила пальцы и вцепилась себе в футболку. — Злые! Они злые! Они!

— Эй! Что там у вас происходит?

У палатки уже стояли Глеб с Костей. Кристина хотела было крикнуть, чтобы они отстали, но Костя уже открыл молнию и в отверстие сунулись две любопытные головы.

— Кто злые, кто? — Засуетился Глеб, подавая знак Косте, чтобы он не ловил ворон, а снимал. Тот моментально сунул в дыру камеру.

Кристине это не понравилось. Не всегда можно снимать человека в открытую, есть ситуации, когда лучше оставить его в покое. Вот как сейчас. И пусть на её видео ничего особо не рассмотреть, не то что с камеры… С другой стороны, разрешения от Даяны Глеб точно не получит, она скорее всего, недееспособная. Так что может придётся вообще половину кадра заблюривать.

Боже, о чём она думает?

— Они-и-и-и…

У Даяны вдруг началась натуральная истерика! Она вся тряслась, губы дрожали, руки беспорядочно дёргались, так, что она била ими о свои коленки и стены палатки, как припадочная. Потом она нащупала рукой куколку, которую чуть раньше выпустила, крепко сжала её, резко вскочила и буквально одним движением ринулась на выход. Глеб с Костей едва успели отпрянуть, иначе Даяна сшибла бы их, как кегли, и не заметила бы.