Лесной народец

8

Глеб шумно выдохнул.

— Отлично! Теперь следующая фраза. Что-то случилось… не помню, что, но я испугалась и куда-то бежала… Чего испугалась? Я, правда, не помню. Люди. Думаю, это были люди! Пьяные. Незнакомые. Я их раньше не видела.

Даяна снова повторила. Совсем без эмоций. Как ни странно, рассказ эта отрешённость не портила. Наоборот, казалось, что она настолько переволновалась в момент, когда всё происходило, что теперь может вспоминать, будто смотрела на происходящее со стороны. Видела где-то в фильме или прочла в книге.

— Когда я поняла, что заблудилась и не знаю, как попасть домой, я испугалась ещё больше. — Послушно повторяла вслед за Глебом Даяна. — Первую ночь я спала в еловой чаще, нашла там яму какую-то, залезла в неё и лежала. На самом деле почти не спала, не могла заснуть. Было очень холодно. Болел живот. Я боялась есть грибы, которые видела в лесу. Они были незнакомые, хотя я часто собирала грузди, маслят и рыжиков. Но их не было. Я ела только голубику, нашла небольшие заросли кустиков у болота. Из-за голубики я влезла в болото и очень испугалась. Вся была в грязи. Потом сидела у этого болота. Первые два дня… Я почему-то думала, что меня найдут и ждала, не уходила далеко. Но никто не пришёл.

Текст шёл как по накатанному. Даяна слушала и повторяла. Вставала, куда хотел Глеб. Держалась за дерево, показывала, что ослабела. Даже лесную подстилку рыхлила руками, демонстрируя, как пыталась искать грибы и кедровые шишки.

Костя снимал, а Кристина почти сразу же закатила глаза и ушла, чтобы всего этого непотребства не видеть. Она не верила, что из затеи Глебы выйдет что-нибудь дельное. Он, похоже, просто изучил реальные истории людей, заблудившихся в лесу и составил на их основе ещё одну точно такую же. Никакого чудесного спасения. По его сценарию Даяна бродила, пока не вышла к лесной избушке промысловиков, ждала там, потому что боялась уходить, но никто не пришёл. Она потеряла счёт времени, провела в хижине всю зиму. Весной рискнула идти дальше, потому что припасы закончились. И так далее… ничего интересного, по мнению Кристины, блеклая и скучная история. Ну, или она так звучала из уст Даяны. Вначале-то, пока она убегала от пьяных, звучало ничего так. А дальше… Ну вообще стало пресно. Еды мало, но была. Чем-то отравилась, но быстро выздоровела. Даже зимнюю одежду в избушке нашла, хоть и мужскую. В общем, всё как-то само собой получалось. Вот если бы про выживание в тайге рассказывал тот, кто через такое реально прошёл… наверняка сердце бы холодело от сочувствия и страха. А тут… спокойное лицо и ровный голос Даяны быстро приелись. Было вообще неинтересно.

Глеб тоже это понял.

— А можно более эмоционально? — спросил он.

Даяна тут же замолчала, рот просто захлопнула. Уставилась в лес. На секунду напряглась, будто что-то увидела… замерла. И её дыхание… почти свистело, как у астматика.

Конечно, там, куда она смотрела, ничего необычного не было. Те же залежалые кучи хвороста да ровные стволы сосен. Все уже так привыкли к этим её заскокам, что даже внимания не обращали.

— Так… перерыв.

Глеб оставил Даяну в покое и ушёл совещаться с Костей.

— Слушай, может не хижина, а отшельники? — Деловито спрашивал Глеб. — Мало ли кто в тайге живёт. Вот и набрела на каких-нибудь староверцев… А потом они её к людям вывели.

— Ну, не знаю. По мне, что так, что эдак — одинаково. Пресно как-то…

— А что мы можем сделать? Предложения есть?

— Надо подумать…

Кристину они к себе в компанию не звали, да ей и не очень-то хотелось. Чем дальше, тем больше она убеждалась, что вся эта идея с конкурсным фильмом — провальная. Ничего не выйдет, никто не поверит, а если и поверят, то никого эта история не заденет. Вот если бы Глеб её послушал и снял фильм про лесной народец! Вот это было бы здорово! Но когда Глеб кого слушал?

Кристина улыбнулась и стала осматриваться новым взглядом.

Может, самой снять? А что? Хотя бы попробовать!

Вон, к примеру, высоко в стволе дерева виднеется тёмное дупло. Там, внутри, может прятаться… это существо. Жуткий лесной человечек. Какой-нибудь из… ну, пусть из палочек, костей и шишек, а поверх всего этого — шкурка сожранного им же зайчика. А ещё у него белые острые зубы в три ряда. Длинные, секционные пальцы. И вот прячется он там, в дупле, ждёт и наблюдает за ними. Если пристально смотреть, в любой момент из темноты могут сверкнуть красные глаза.

Улыбка с лица Кристины сползла. Бр-р-р… Нет, это не очень мысль. Лучше пусть там живёт пушистая белочка.

Кристина отвернулась, уселась удобней, что непросто сделать на раскладном туристическом стуле. Зевнула. Свежий воздух всегда на неё так действовал — хотелось спать.

— Эй! Даяна! Ты где?

Что?

Сон тут же прошёл. Кристина выпрямилась на стуле и широко открыла глаза.

— Где она?

Глеб стоял рядом. Он сердился, почти кипел.

— Откуда я знаю? — Удивилась Кристина.

— Ты не видела?

— Не видела. Я за ней не следила.

— Ну так ищи теперь!

Опять! Даяна куда-то спряталась, а ей искать.

— Посмотри, может она в туалет пошла. — Попросил Костя. — Нам неудобно.

— Даяна! — Нервно крикнул Глеб.

«И чего всполошились? — подумала Кристина. — Найдётся ваша Даяна. Наверное, опять прячется в палатке».

Кристина заглянула в обе — вначале в большую, потом в маленькую. Пусто.

Может, и правда в туалет ушла. Да так тихо! Никто даже не заметил.

Кристина быстро направилась в ту сторону, куда они с Даяной ходили в кустики.

Никого. Она тщательно обыскала все заросли, прислушалась к тишине, покричала… никого не было.

Кристина вернулась в лагерь. Глеб и Костя её уже встречали.

— Ну что?

Кристина покачала головой.

— Она что, опять пропала? Отыгрывает таинственную роль пропадуньи? — Невесело хохотнул Костя. Шутку никто не оценил.

— Да вернётся сейчас! — Уверенно ответила Кристина. — Куда она могла деться? Куда ей тут идти?

Даяна не вернулась. Ни сейчас, ни через час. Ни через два.

Они обыскали всю местность вокруг лагеря и не нашли ни единого следа. Кричали. Глеб даже залез на пару деревьев, чтобы попытаться увидеть что-нибудь с высоты. Никого.

Потом Кристина кое-что вспомнила.

— Куколка! У неё в палатке была куколка! Ну, когда у неё припадок начался. Помните? А потом я не видела, куда она делась.

— Была и была. И что? — Спросил Глеб.

— Может, она потеряла старую и пошла искать новую?

— Может, да, а может, нет. Толку теперь гадать. — Недовольно сказал Костя. — Но то, что эта дрянь валяется где-то в лагере, мне не нравится.

Они, не сговариваясь, принялись шариться по лагерю и искать куклу. Костя то и дело кривился от отвращения. Глеб тоже поджал губы, да и Кристина ходила осторожно, чтобы, если кукла валяется под ногами, случайно на неё не наступить. Ходила и поражалась, отчего обычный свёрток прелой травы вызывает такие отвратительные ощущения, будто в кишках что-то подрагивает. Подобные ощущения в ней вызывали разве что конвертики «с гадостями», которые Кристине подбрасывали в детстве деревенские дети. Кристину часто сплавляли на лето к двоюродной тётке — громогласной, неповоротливой и пахнущей навозом. Тётка Кристину не долюбливала, или, скорее, не замечала. И дети её не долюбливали. Вот и выдумали такое развлечение — конвертик «с гадостями». Заворачивали с конфетный фантик таракана, осу или гнилую вонючую петушиную голову и «дарили» приезжей.

Сейчас Кристина то же самое чувствовала, как когда эти конвертики разворачивала. Будто внутри, под безобидной обёрткой её ждёт что-то мерзкое или злое, и оно вот-вот вырвется наружу. И бонусом — знание, что со стороны за этим наблюдают и обидно смеются те, кто эти конвертики подкинул.

К счастью, Кристина уже достаточно взрослая, чтобы контролировать эти страхи и не срываться на бег, сломя голову, при мысли о какой-то тухлой кукле.

— Ничего тут нет. — Наконец, сказал Глеб. — Да и если есть, как это нам поможет?

— Тоже так думаю. — Поддержал Костя.

— Вдруг мы её просто не нашли? — Робко спросила Кристина. Взрослая она или нет, а находиться рядом с этой гадостью и не знать об этом — совсем не то, что успокаивает её нервы.

— Да и плевать! — Сказал Глеб. — Вы не то ищите! Чего мы вообще зациклились на этой проклятой кукле? Что с неё толку?

Кристина чуть не напомнила, что кукла, между прочим, неизвестно откуда взялась и то, что они старательно умалчивают факт её появления, не означает, что его, этого самого факта, не было.

Но не напомнила. Тогда ведь и самой придётся задуматься, что же это за шутка такая была и кто её пошутил.

Время шло к вечеру.

Все устали бегать и искать, и отупели от мыслей, которые приходилось отгонять от себя, словно рассерженный улей — одна нет-нет, да проскользнёт мимо размахивающей руки, да ужалит в самое незащищённое место.

Даяна не вернулась и все прекрасно понимали, что «само не пройдёт». Что, возможно, они всё-таки влипли в неприятности.

Костя сидел такой хмурый, что Кристина его не узнавала. У него, кажется, даже волосы потемнели.

— Надо было утром уезжать. — Мрачным голосом сказал он. — Сразу, как ей поплохело.

Глеб ничего не ответил. Он тоже нервничал, только непонятно, отчего. То ли потому, что Даяна пропала, то ли потому, что фильм без неё не закончить.

Впрочем…

Глеб вскочил, схватил камеру и принялся бегать по лагерю, заново заглядывая во все уголки и снимая свои дёрганные передвижения.

— Что ты делаешь? — Спросила Кристина.

Глеб не ответил.

— Отличный был бы конец. — Криво улыбнулась Кристина. — Лесные человечки увели её обратно в свои шалаши.

— Не говори ерунды. — Отрезал Костя. И встал. — Хватит тянуть! Мы должны идти за помощью.

Он достал смартфон и снова проверил связь. Как и сто раз до этого. И снова связи не было.

— Идём в деревню, звоним в полицию… поисковикам, кому там ещё. Пусть ищут. У них оборудование, собаки, их много. А мы что сделаем? Через пару часов стемнеет.

Глеб остановился и сверлил взглядом землю под ногами. Будто не слышал ничего или задумался о чём-то своём, более важном.

— Ну? Чего ждёте? — Костя повысил голос. — Идёте? Нет? Я и без вас могу пойти.

— Я пойду. — Встала Кристина. — Не думаю, что мы сами её найдём. Глеб… надо идти.

У Кристины дрогнул голос. Она подумала, что очень болезненно, должно быть, вот так внезапно отказаться от всех своих наполеоновских планов. Перечеркнуть их. Да и Косте не позавидуешь… Если начнут выяснять, как Даяна вообще тут оказалась, только Кристина из всех присутствующих ни при чём. А если с Даяной что-то плохое случится…

Она так боялась этих лесных человечков! Даже если их не существует, для Даяны они — реальность. И находятся тут, рядом. И от них никак не скроешься, не спасёшься… Страшно. Правильно Костя говорит, сразу надо было уезжать. Но нет… тянули. А теперь что?

Глеб выматерился.

Кристина вскинулась от возмущения. Нашёл время!

Но тут же замолчала.

Из-за дальних сосен боком вышла Даяна. Медленно, покачиваясь, как привидение, которое штормит от сильного ветра. Её лицо закрывали волосы, а руки висели вдоль тела, как тряпки. Плаща на ней не было, только штаны и футболка.

— И что это значит? — Громко спросил Глеб. Потом рванул вперёд, к Даяне, но дорогу ему заступил Костя.

— Стой. Хуже только сделаешь.

Глеб отпрыгнул в сторону и отошёл, ругаясь себе под нос. Кристина направилась к Даяне, но по пути почему-то стала оглядываться, внимательно осматривать кусты и деревья. И особенно эти кучи непонятного хвороста, которые вообще неизвестно кто и зачем тут сложил!

Ничего вокруг не было такого, чтобы оглядываться, но Кристине вдруг стало казаться, что на неё смотрят.

Чушь какая-то!

Она встряхнулась и сосредоточилась на Даяне.

— Ты как? В порядке?

Но та не отвечала, вращала глазами, будто спала или бредила, и Кристина осторожно взяла её за руку.

Тогда Даяна вскинула голову и улыбнулась. Но как-то странно, одной стороной рта и при этом смотрела вперёд невидящим взглядом.

Кристина даже вздрогнула от неожиданности.

И Даяна вздрогнула. Хлопнула пару раз глазами, оттаяла.

— Ты здесь и это главное. — Сказала Кристина. — Давай поедем домой.

Только потом она сообразила, что у Даяны дома как бы нет и звать её «ехать домой» глупо.

Но Даяна, похоже не заметила. Только закачала головой, что-то попыталась сказать, откашлялась.

— Утром.

— Утром? Зачем утром? Давай сейчас поедем. Даже вещи не будем собирать, мальчишки сами завтра всё соберут. Давай?

Вместо ответа Даяна вдруг закатила глаза и свалилась на землю, как подкошенная.

— Да ладно! Может, хватит уже? — Застонал Костя.

Кристина быстро села на корточки, похлопала Даяну по щеке, оттянула ей веко и увидела только белок.

— Похоже, у неё реально обморок.

— Точно? Может, притворяется? — Едко спросил Глеб, который уже успел подойти к ним и теперь нависал, недовольно поглядывая сверху вниз на потеряшку, которая развалилась на земле.

— Вряд ли. — Кристина встала. — И что дальше? Что будем делать?

Они немного помолчали. Кристина задрала голову и посмотрела на небо. В тайге темнеет очень быстро, не успеешь оглянуться, как окажешься будто в чернилах, да ещё звуки отовсюду… Лес — он ведь живой. В стерильной квартире нечему так шуметь, как в лесу.

— Давайте отнесём её в палатку. — Сказал Костя. — Не тащить же волоком к машине. Среди ночи. Да и вещи бросать теперь смысла нет. Даяна ведь нашлась.

И все успокоились. Кристина выдохнула. И вдруг поняла, что боится Костю больше, чем Глеба. Не в смысле, что прям боится его агрессии, а не хотела бы видеть, как он действительно разозлится. Кажется, плохо будет всем.

— Я уже и сам хочу отсюда свалить. — Буркнул Глеб. — Прямо щас.

— Ну давай свалим прямо щас. — Невозмутимо ответил Костя. — Собираемся?

Глеб замялся, тоже посмотрел на небо. Представил, что они бредут по тайге в темноте, да ещё и Даяну за собой волочат.

— Нет. Переночуем и поедем.

— Хорошо. — Ответил Костя таким тоном, будто его долго уговаривали и, наконец, уговорили.

Они взяли Даяну — Костя за плечи, Глеб за ноги — и понесли в большую палатку.

— Стойте, дайте я ей кроссовки сниму. — Попросила Кристина у входа.

— Внутри снимешь. — Тяжёлым от натуги голосом сказал Костя.

Ну, ладно.

Ребята уложили Даяну в палатке на спальный мешок, включили ночник. Глеб ещё включил фонарик — он у него был ярче всех, а в палатке уже царил полумрак.

Кристина развязала шнурки, стянула один кроссовок… и замерла, уставилась на ногу Кристины.

— Что? — Спросил Глеб голосом «опять начинается».

— Она… босая.

— И что?

— Она босиком!

— Да понял я. И что такого?

— Раньше на ней были носки!

— Да?

Судя по голосу, никто ничего не понимал. Ну, то есть, в чём проблема. Были носки, нет их… какая разница?

— Дай!

Кристина выдернула из рук Глеба фонарик и посветила Даяне на ногу. Та была вся в засохшей грязи, хотя сами кроссовки снаружи были чистыми. Кристина взяла кроссовок, машинально заглянула в него, потрясла.

Ничего.

— Ну так что? — нетерпеливо спросил Костя.

— Сейчас.

Кристина стащила с Даяны второй кроссовок — то же самое. Ноги грязные.

— Она ходила по грязи. — Наконец, вынесла свой вердикт Кристина. — По глубокой грязи, выше щиколотки. Босиком. Потом обулась.

— Ну ходила и ходила. — Ответил Глеб. — Что ты хочешь от дурочки? Ушла из лагеря, сняла обувь и ходила босой. Потом обулась и вернулась.

— Ну, вообще, да. — Нехотя согласилась Кристина. Действительно, что здесь такого?

Но руки Даяны она тоже осмотрела. И пальцы тоже были в грязи, особенно под ногтями.

— Ладно. — Кристина накинула на Даяну спальный мешок и встала. — Пусть спит. Но я с ней в одной палатке не останусь, как хотите.

Она взяла свой спальник и вышла на улицу.

— Не оставайся. — Согласился Глеб.