Летний роман с плохим парнем

Глава 12

Джейк

Когда отправившись на поиски Энни, так нигде ее и не нашел, меня переполнило разочарование. Смена на спасательной вышке начиналась меньше чем через пятнадцать минут, а я понятия не имел, где она.

К счастью, на волейбольной площадке играли несколько девушек из ее домика.

— Эй! — крикнул я, поманив пальцем. Повернувшись ко мне, они озадачено нахмурились. — Подойдите сюда.

Словно стая или табун, они вчетвером подбежали ко мне. Я даже не в курсе, как зовут этих девчонок, хотя это и не имело значения.

— Что случилось? — спросила одна из них.

В глазах остальных горело любопытство. Разговаривая с ними, я превращал себя в мишень для всевозможных вопросов и слухов. Но выбора у меня не оставалось.

— Хотел спросить, может кто-нибудь из вас, гм, знает, где Энни?

С одинаковыми ухмылками на лицах они повернулись друг к другу, а потом кто-то сказал:

— Она в классе прикладного искусства.

Меня захлестнула волна облегчения, и я умчался, выкрикивая благодарности через плечо. Слышал смех за спиной, но мне меня это не волновало. Следовало поговорить с Энни, и это не могло больше ждать.

Последние два дня я вроде как избегал ее, и это было не круто. Но в тот вечер в бассейне, чем больше мы разговаривали, тем больше я злился. Хуже того, из-за постоянных расспросов о Кайле чувствовал ревность. Знал же, что он ей нравится. Черт, я даже заманил ее в бассейн обещаниями рассказать о нем. А потом видел этот ее мечтательный взгляд каждый раз, когда она произносила его имя, и не знаю. Меня это… взбесило.

И вызвало ревность. Никогда раньше я не ревновал. И сейчас в этом было трудно признаться даже самому себе. Тем более Кайл эгоистичный идиот. Ему на всех наплевать, особенно на Энни. Он даже ее имени не помнит.

Этот мудак не достоин дышать с ней одним воздухом.

Не то чтобы от меня что-то зависело. Не признаваться же Энни, что я симпатизирую ей. Эта девушка не может мне нравиться. Для меня она под запретом.

Недоступна.

Пытаясь заснуть вчера ночью, я задался вопросом, делает ли это ее еще более привлекательной в моих глазах. Блин, как же все запутано. Разве это может быть правдой? Я — лишь еще один пример, что мы хотим то, чего не можем иметь?

Кто его знает.

Несмотря на все предосторожности и попытки избегать Энни, я скучал по ней. Очень. Хотелось и дальше продолжать наши дурацкие уроки плавания. Заставлять ее улыбаться и подбадривать, чтобы она не останавливалась. Видеть, как румянец удовольствия заливает ее щеки, когда говорю, как хорошо она поработала. При виде ее счастливого лица, в груди что-то сжимается, и я едва могу дышать.

Хотите правду? Мне становится не по себе от собственной реакции на нее. Весьма непривычное чувство желать девушку, которую не могу заполучить. После смерти мамы я сердился, грустил и чертовски сильно хотел ее вернуть. Обозлился на весь мир, и какое-то время мне казалось, что лучше тоже отправиться на тот свет. Но, в конце концов, я продолжал жить, потому что так и должно быть. Как ни старайся ее замедлить, жизнь не позволяет сделать паузу. Это быстро до меня дошло.

Потеря матери — единственное, что я мог соотнести со своими непонятными чувствами к Энни, и из-за этого в голове все еще больше запутывалось. Разве гибель родителя сравнима с прекращением любых контактов с понравившейся девчонкой? Я точно знал, что не влюблен в нее — ведь как это возможно? Мы едва знакомы. Но, вероятно, в моей жизни она первая девушка, которая для меня что-то значит.

И что с этим делать, я без понятия.

— Отношения могут вызвать проблемы, особенно если у тебя есть полномочия, — такими наставлениями встретил меня дядя Боб, стоило мне только здесь появиться. — Ничего не имею против, если ты захочешь… встречаться с вожатой, пока это не влияет на твою работу. Хотя, честно говоря, я бы не советовал вступать с ними в связь. Этим летом тебе нужно быть внимательным и держаться подальше от неприятностей. Вот почему сразу предупреждаю: нельзя заводить отношения с отдыхающими. Они под запретом. Не забывай об этом.

На протяжении всей первой смены его слова не выходили у меня из головы. Тогда я не позволил ни одной приезжей девушке заинтересовать себя. А потом встретил Энни, и хотя поначалу считал ее занозой в заднице, потом она стала нравиться мне все больше и больше. До такой степени, что теперь не покидает моих мыслей…

Я целиком ушел в работу, пытаясь сосредоточиться на своих обязанностях, а не на желаниях. Дважды в неделю по утрам снова помогал Дьюи давать уроки плавания. С Брайаном выкопал яму под костер для ночных мероприятий. А вчера вечером рассказывал историю о привидениях десятилеткам, напугав тех до смерти, так что они с воплями разбежались по своим домикам.

Это выглядело забавно. Мы с Брайаном от души повеселились. Даже дядя Боб посмеивался, заявив позже, что я «пришел в норму», и он рад этому.

Что бы это ни значило.

Приближаясь к зданию декоративно-прикладного искусства, я замедлил шаг, обдумывая, как именно обратиться к Энни. Совсем не хотелось врываться в комнату и идти прямо к ней. Устраивать сцену тоже ни к чему. Ловкость — вот как называется эта игра.

Я проскользнул внутрь здания и задержался у задней стены, оставаясь незаметным. Нэнси сидела за столом, склонив голову и что-то собирая. Я внимательно осмотрел комнату, пытаясь отыскать знакомую белокурую голову Энни. Только когда увидел ее, боль в сердце, о существовании которой я даже не подозревал, внезапно ослабла.

Она сидела за одной из передних парт, собирая нечто похожее на рамку для картины, сделанную из палочек от мороженого. Энни здесь была весьма полезна: за каждой партой сидел кто-то из старшей группы, помогая младшим детям мастерить поделки. Забыв о своем изощренном плане, я направился прямо к ней и встал за спиной, ожидая, что девушка обратит на меня внимание. Но ничего не произошло, хотя она определенно меня видела. Я понял это по едва заметному движению ее головы в свою сторону.

Энни не отрывала взгляда от наполовину законченной фоторамки и неестественно высоким голосом разговаривала с одной из девочек, которым помогала. Когда она попыталась выпрямить согнутую палочку, у нее задрожали руки, и я сдался. То, что мое присутствие заставляло ее так нервничать, одновременно и радовало меня, и огорчало.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, Энни, — произнес я.

— Уходи.

Она даже не подняла на меня головы, явно обиженная. Резко выдохнув, я опустился на колени рядом с ней, не заботясь о том, что за нами наблюдают. Девушки из ее домика уставились на нас широко раскрытыми глазами. Я устроил настоящее шоу, и сплетен за обеденным столом не оберешься, но меня это не волновало. До начала смены мне нужно было поговорить с Энни.

— Знаю, в последние несколько дней мы не общались, но я был занят.

Она повернула голову, встречаясь со мной взглядом, как показалось, впервые за целую вечность. Посмотрев в ее прекрасные темно-синие глаза, я почувствовал боль в груди.

— Занят чем? Тем, что избегал меня?

Я усмехнулся, удивленный и впечатленный брошенным мне вызовом.

— Возможно.

Начал вставать, но она схватила меня за руку и потянула обратно к себе.

— Прежде чем смогу с тобой поговорить, мне нужно помочь всем закончить проекты.

— Точно, ведь фоторамка из палочек от мороженного — это неповторимое произведение искусства, — фыркнул я. И когда она сердито на меня посмотрела, сразу же пожалел о своем дерьмовом замечании. — Извини. Мне нужно идти на работу, так что почти нет времени.

Выражение ее лица смягчилось, хотя во взгляде все еще читался гнев.

— Так о чем ты хотел со мной поговорить?

Оглянувшись по сторонам, понизил голос.

— Я не могу сказать это при всех остальных.

Она бросила на меня испепеляющий взгляд и отвернулась. Как будто не веря.

Я придвинулся ближе, а протискиваясь между стулом Энни и сидящей рядом девочки, даже извинился, когда толкнул ее. Нагнулся над столом, располагая руки по обе стороны от Энни, и прошептал ей на ухо: «Прости меня».

Она резко повернулась ко мне, и наши лица оказались слишком близко. Идеально для поцелуя. Не то чтобы я собирался делать нечто подобное посреди класса прикладного искусства.

— Это не отменяет случившегося, — произнесла она дрожащим голосом.

Придвинувшись еще ближе, наклонил голову, чтобы вдохнуть аромат ее волос. Да, я скучал по ней, но сейчас, когда она находилась так близко, в голову лезли самые разные мысли. Преимущественно неприличные. Те, которые нельзя воплотить в жизнь, так как заигрывать с отдыхающими строго запрещено.

— Мы договорились об уроке плавания сегодня вечером, но я не могу прийти, — неохотно отстраняясь, пробормотал я.

— Да пофиг. — С раздраженным выражением лица девушка отвела взгляд, и для меня это было невыносимо.

Она казалась рассерженной. Из-за неспособности сделать все правильно я чувствовал собственное бессилие.

— Сегодня вечером я иду в поход.

Очень не хотел этого делать, но дядя сказал, что у меня нет выбора. Это ежегодное мероприятие, и каждый вожатый нужен на смене. Даже Дэйну пришлось смириться.

Энни по-прежнему молчала.

Я встал, продолжая наблюдать за ней.

— Ну же, Энни. Поговори со мной.

Подняв глаза, она спокойно посмотрела на меня. Все в комнате буквально замерли. Даже Нэнси наблюдала за нами с неподдельным интересом.

Появившись здесь я, вероятно, поступил не самым лучшим образом.

Молча отошел от ее парты и направился в другой конец комнаты. Туда, где вдоль стены стоял шкаф, полностью забитый материалами для рукоделия. Ряд узких полок заполнял разноцветный картон, и я вытащил из стопки ярко-синий листок.

Схватив черную ручку из стоящей рядом банки, написал записку, делая паузы, обдумывая каждое слово, которое хотел сказать. Впервые мне было не все равно. Не хотелось все испортить.

Бросив ручку, сложил бумагу в самолетик, не торопясь, тщательно выглаживая каждый сгиб, чтобы он летел правильно.

Иначе буду чувствовать себя тупицей.

Решив, что этого достаточно, я пересек комнату и приблизился к столу Энни. Держа бумажный самолетик между пальцами, репетировал бросок. Набирался храбрости. Огляделся и увидел, что несколько девушек из домика Энни откровенно пялятся на меня. Ясно же, что к утру об этом узнает весь лагерь. И дядя Боб, наверняка, тоже.

Но к черту все. Я итак выгляжу паршиво. Следовало бы уйти и забыть о том коротком времени, которое провел с Энни, но у меня не выходит. Не получается думать о нарушении правил, о запретных отношениях. Стоило увидеть, насколько она обижена и рассержена, сразу захотелось вернуть ее благосклонность. Проводить с ней больше времени. Завтра. Сегодня я помогаю в походе. А завтрашний вечер посвящу Энни. Помощи ей. Попыткам заставить ее улыбнуться.

Я направил самолет к ее хорошенькой белокурой головке и запустил. Он приземлился на стол рядом с ее локтем. Заметив его, Энни удивленно посмотрела на меня.

Кивнув, я повернулся и вышел из класса.

Теперь все зависело от нее.

Энни

Я уставилась на лежащий на столе поверх моей дурацкой рамки аккуратно сложенный бумажный самолетик.

Он от Джейка.

До сих пор не верилось, что он словно решительный герой любовного романа, так просто вошел в класс, желая со мной поговорить. От смущения я боялась даже посмотреть на него, а когда наконец осмелилась, у меня перехватило дыхание. Растерявшись, я не знала, что сказать и как вообще реагировать.

Сегодня Джейк надел красные шорты и белую футболку с жирной красной надписью «Спасатель» на груди. Загорелее, чем в прошлый раз, когда я его видела и с солнцезащитными очками на голове, как он часто любил носить.

И это… странно, что мне известен такой незначительный факт о нем. Так ведь? Мне вообще не стоило обращать внимания на такие мелкие детали. Джейк мне не нравился. Ничего такого.

Мне должен нравиться Кайл. В смысле, все пытались свести нас — даже Джейк! — и я была благодарна им за сватовство. Вчера я провела с этим парнем целый час. Мы тусовались в свободное время, и он сыпал своими — да, Джейк оказался прав — действительно плохими, сверхпохабными шутками, но мне они смешными не показались. Он даже пытался уговорить меня помочь подшутить над вожатыми, и поначалу я согласилась поучаствовать. Пока он не захотел, чтобы я прокралась в комнату Дэйна и украла его нижнее белье. Мне нравятся безобидные приколы, но воровать трусы у взрослого мужчины?

Эм, нет, спасибо.

Гвен, наконец, спасла меня, бормоча что-то о парнях, которые ниже моего достоинства, и о том, как я трачу свое время. Возможно, ее слова имели смысл, но меня переполняла решимость сосредоточиться на Кайле, тем более с тех пор, как Джейк стал меня игнорировать.

Я даже околачивалась возле бассейна и тренировалась болтать ногами в воде. Там было не слишком глубоко и плавали младшие дети, так что мне никто ничего не сказал. Я притворилась, что помогаю малышам, и мы так сильно плескались, что они смеялись и требовали еще.

Я пробыла с ними больше часа. Даже по-собачьи плавала на мелководье. До сих пор не могу в это поверить.

Джейк бы мной гордился.

Сделав глубокий, судорожный вдох, я потянулась за бумажным самолетиком, чувствуя, как все тело покалывает от предвкушения. Есть ли внутри послание? Или Джейк просто бросил его в меня, чтобы позлить? Нет, там должно быть сообщение… ага, на одном из крыльев черным маркером нацарапано «открой меня».

Так что я открыла.

Он сконструировал самолетик, много раз по-хитрому сложив лист бумаги и, хотя я ничего не смыслю в искусстве оригами, должна признать, меня это впечатлило. Джейк, несомненно, разбирается в подобном. Парень — полнейшая загадка. Я пообещала себе не пытаться его понять. Это бессмысленно, учитывая, что мы все равно не можем быть вместе. Вожатым не разрешено вступать в отношения с отдыхающими, а мне не нужны неприятности. Бобби рассказывала историю об одной девочке, которую отправили домой из-за того, что застукали с вожатым.

Случись такое со мной, родители очень во мне разочаруются.

Может быть, именно поэтому Джейк игнорировал меня последние два дня. Он прекрасно понимал, что не стоит нам находиться рядом друг с другом. Это ранило меня, но что поделать? Таковы правила.

Хотя правила для того и созданы, чтобы их нарушать…

Когда осознала, что Джейк избегает меня, не стала искать с ним встречи, решив, что лучше держать дистанцию. Хотя это оказалось довольно сложно. Я ловила себя на том, что смотрю на него каждый раз, когда он оказывается поблизости, но, боясь быть пойманной, сразу отворачивалась. А еще мне показалось странным, что этот парень много времени проводит в одиночестве.

По какой-то причине не получалось устоять перед Джейком. И меня это очень удивляло. Все началось из-за Кайла, но я была уверена, что больше он мне не нравится.

А Джейк… о черт, я точно запала на него.

Развернув листок, разгладила рукой морщинки, не разрешая себе прочесть записку. Хотелось оттянуть момент. Вместо этого стала изучать почерк. Джейк писал поперек страницы, сплошь острые косые черточки и угловатые буквы. Мне понравилось. Почерк подходил ему.

Наконец, не в силах больше сопротивляться, я начала читать.

Энни!

Прости, что вел себя как придурок и избегал тебя. Надеюсь, что завтра в восемь часов вечера мы встретимся в бассейне, чтобы наверстать упущенное время. Может быть, у нас даже выйдет поговорить, но только не о Кайле. Я все еще должен тебе последние несколько уроков. В конечном итоге, ты научишься плавать, обещаю.

Твой Джейк.

Мне потребовалось все самообладание, чтобы не прижать записку к груди и не вздохнуть, как влюбленная дурочка. Завтра мы определенно встретимся. Чего он не знал, так это того, что сегодня я тоже иду в поход, хотя, вероятно, поговорить у нас не будет возможности.

Кстати, что он имел в виду под этим вот «твой Джейк»? Это показалось мне очень… личным. Как будто он мой парень, хотя не стоило торопиться с выводами. Понятия не имею, как справляться с такого рода заявлениями.

Хотя мне этого очень хотелось бы.

Нахмурившись, я пробежала пальцами по словам, которые Джейк написал специально для меня, прослеживая каждую букву, запоминая каждое слово…

— Что там?

Резко подняв голову, увидела Бобби, с любопытной улыбкой на губах облокотившуюся на спинку пустого стула напротив меня. Я тут же сложила записку в квадратик и сжала ее в ладони.

— Гм, ничего особенного.

— Угу. — Она не поверила ни единому моему слову, но показывать ей послание я не собиралась. Это личное.

И принадлежит мне.

— Он тебе нравится? — Я нахмурилась, а она продолжила, закатив глаза: — Джейк. Между вами что-то есть?

— Нет, — резко возразила, сжимая бумажку в руке так сильно, что острые углы впились в ладонь. — Конечно, нет. Мы просто…

— Друзья? — приподняв бровь, предложила Бобби. Она отпустила стул и сделала шаг назад, ее тон был дружелюбным, но в то же время предупреждающим. — Ты же знаешь, что он нравится Пресли. Очень.

Я ничего не ответила. Что от этого изменится? Просто не стала спорить, понимая, что Бобби права. Кроме того, не думаю, что Джейк вообще знает о существовании Пресли. Доставляло ли мне это удовольствие?

Да, но вслух этого я никогда не признаю.

— А разве ему не нравится Лейси? — спросила Бобби.

— Нет, — пробормотала я, а заметив ухмылку на ее лице, почувствовала, что выставляю себя дурочкой, защищаясь.

Как там говорится в старой поговорке? С такими друзьями и врагов не нужно? С каждым днем я все больше убеждалась, что эти слова относятся ко всем девушкам из моего домика, за исключением Келси.

И это отстой.