Летучие образы

ГЛАВА 27

Был понедельник, десять утра, когда Каролина с чувством радости осматривала свой офис. «Имиджис» быстро рос и состоял уже из четырех студий с настоящим офисом, где молодой и опытный секретарь принимал посетителей.

Каждый из трех партнеров теперь имел свой просторный офис, а в самой дальней, длинной, просторной комнате, где было много воздуха, Лоринда следила за делопроизводством и платежами, охотясь за теми, кто просрочил платежи, как гончая, которая чует запах лисицы, и в это же время две молоденькие машинистки были поглощены работой за машинками.

Каролина сама оформила свой офис, используя холодные оттенки серого и белого. В комнате был серый мягкий ковер, в котором утопали ноги, и серо-голубая софа, квадратный белый лакированный стол, и множество высоких густолиственных растений. Такая обстановка производила впечатление простоты и покоя. Она украсила стол букетом любимых роз и желтых маргариток, повесила маленький аккуратный пиджак от Анны Клейн на белый ствол дерева вешалки и остановилась у окна, рассматривая растения в белых цветочницах. На солнце листья отливали глянцем, и Каролина довольно улыбнулась. «Имиджис» единственное место на земле, где ей хотелось быть, после дома, в котором они жили с Келвином.

Ей на самом деле нужно было больше места, потому что ее кабинет стал прибежищем для огромного количества людей, которые были клиентами «Имиджиса». И именно к Каролине прибегали модели в порыве гнева, чтобы выплеснуть то, что они думали по поводу своей прически или макияжа. И именно Каролина, очаровательная, за чашкой чаю, утешала их, давая им почувствовать, что ее волнует их карьера, их отношения с друзьями. Ее это волновало на самом деле. Все рок-музыканты заходили сюда в поисках поддержки и одобрения, а также договориться о снимках на альбом или рекламу.

— Кола в холодильнике, — кратко говорила она им.

Иногда случалось так, что ей не оставалось иного выхода, как закрывать глаза на определенные вещи, но она никогда не потворствовала ни одному случаю, где присутствовали наркотики.

Не было сомнений в том, что она найдет свою помощницу, деловито просматривающей почту. «Имиджис» был похож на Бродвей: каждая из четырех студий ставила свое собственное шоу — утреннее и вечернее представление, и каждая студия имела свои отличительные черты, почерк и характер. Она руководила «Имиджис» с любовью, уделяя внимание каждому посетителю. А самой последней ее удачей было то, что она наняла повара, чтобы клиентам больше не приходилось в спешке бежать за угол или посылать за едой. И о том, что в «Имиджисе» был изысканный буфет, говорил весь мир моды и рекламы, и эта маленькая находка дополняла хорошо поставленное дело, привлекала новых клиентов.

Деловитость, вежливость, культура были ключевыми понятиями, которые Каролина ввела в студиях. «Как мило с вашей стороны, что вы выбрали именно „Имиджис“, — говорила она новым клиентам. — Уверена, что вы не пожалеете о своем выборе и решении обратиться именно к нам. Не забудьте сообщить нам о своих вкусах в напитках и еде. Наш повар великолепен. — И потом, в конце встречи, прощаясь и лучась улыбкой: — Так мило с вашей стороны…»

Она всегда писала письма, подводящие итог проделанной работе, не только ответственным лицам из рекламных агентств и редакторам газет, но и не очень уверенным в себе участникам преуспевающих рок-групп, рекламные снимки которых делала Даная.

«Мы с радостью ожидаем, что вы еще раз обратитесь к нам, — писала она. — Нам так понравились снимки. Спасибо, что пришли в „Имиджис“!» — Она всегда следила за тем, чтобы постоянно был запас холодного вина или шампанского, которые подавали гостям, и уделила особое внимание группе с Си-Би-Эс, которая приехала, чтобы сделать десятиминутный репортаж об «Имиджисе», который был показан по всей стране в лучшее время, сразу после новостей, и неожиданно сделал их имена известными во всем мире.

Больше не было проблемы поиска работы, работа сама шла в руки! Проблема заключалась в том, чтобы получить оплату за работу. Вчера Лоринда сообщила ей о резком сокращении прибылей в «Имиджис», и состояние с наличными деньгами было и в самом деле тревожным. Расширение фирмы стоило очень дорого, несмотря на то что Джесси-Энн была настолько увлечена новым проектом, что купила прилегающие к фирме здания на собственные деньги. Увеличивающиеся расходы плюс новая мебель плюс все необходимое для оборудования студий вытянули все наличные средства «Имиджиса», и их перерасход составлял уже такую цифру, которая заставила Каролину судорожно сглотнуть. Конечно, время от времени будут поступать платежи, думала она, открывая конверт маленьким ножичком с перламутровой ручкой, где оказался еще один счет, и если бы не устоявшееся, налаженное дело «Ройл» и к тому же активное участие в работе над каталогом следующего года, «Имиджис» мог оказаться в сложном положении.

Отложив счет вместе с остальной корреспонденцией, которую нужно было передать Лоринде, она задумалась о помолвке Галы с Маркусом Ройлом. Она не могла сказать, что это было сюрпризом, потому что они так очевидно были поглощены друг другом, и это должно было быть единственным логическим завершением их отношений для всех, кроме Данаи. А что будет думать об этом Даная — это уже совсем другое дело. Слава Богу, она на несколько дней уехала из города. По крайней мере, это оттянет решение проблемы еще на какое-то непродолжительное время, потому что, совершенно очевидно, это повлечет за собой неприятности, когда Даная обнаружит, что ее протеже занята уже не только работой.

Думая об этом, она вдруг вспомнила, что не знает, куда уехала Даная. Она просто позвонила и сказала: «Я уезжаю на несколько дней, вернусь на следующей неделе, к началу работы с Марриот. Пока!» И после этого прокола! «О Господи! — думала Каролина. — Остается надеяться, что она не одна и счастлива. Даная слишком одинока и слишком напряжена. Она сконцентрирована на работе, и ничто в ее жизни больше не имеет значения. Все заслуживают перерывов в работе и отдыха время от времени, — думала она, — и больше всех — их прекрасный, опытный фотограф».

— Каролина? — Джесси-Энн заглянула в комнату. — Ты одна?

Каролина пристально посмотрела на нее.

— Ты очень бледна. Что случилось?

— Просто мне позвонила Рашель Ройл, — объяснила с несчастным видом Джесси-Энн. — Она интересовалась, слышала ли я сплетни о Харрисоне и Мерри Макколл. Харрисон и Мерри Макколл, Каролина! Она сказала, что везде, в каждом журнале есть фотографии, где они вдвоем, в каждом журнале и колонке сплетен…

— Ну, конечно, везде их фотографии, — перебила Каролина. — Мерри — модель «Ройл», а Харрисон вечно в разъездах, делая рекламу, поддержку и все, что только можно для нового силуэта… — Она взглянула на Джесси-Энн: сразу было заметно, что она испытывает сильную боль, и Каролина очень хотела, чтобы та поверила ее словам.

— Я ответила, что ничего подобного не читала и у нас с Харрисоном прекрасные отношения…

— Она просто хочет отомстить тебе за каталог, вот и все! — раздраженно воскликнула Каролина. — Старается все запутать в вашей жизни.

— Дело в том, Каролина, — грустно сказала Джесси-Энн, — что до прошлых выходных дней у нас действительно все не ладилось. О, я знаю, что во всем виновата сама, мне нужно было больше времени проводить дома и не отдавать столько времени тому, чтобы поставить на ноги «Имиджис». Если бы я не спешила так удовлетворить свои честолюбивые замыслы… Совершенно очевидно, что я была слишком занята, чтобы читать сплетни о своем собственном муже! Он так много времени проводил в обществе Мерри…

— Я уверена, что это были только деловые отношения, — дипломатично ответила Каролина. — Разве ты сама не сказала мне, как счастливы вы были в прошедшие выходные дни?

— Это так, — произнесла она, просияв. — Может быть, я просто все придумываю теперь, когда Рашель вздумала раскрыть мне глаза на сплетни.

— У вас с Харрисоном всегда были такие великолепные отношения! — воскликнула Каролина. — Я всегда завидовала вам.

— Пока не встретила Келвина, — смеясь, закончила Джесси-Энн.

— Согласна.

Они улыбнулись, понимая друг друга.

— Хорошо, я возвращаюсь на работу, — сказала Джесси-Энн. — У меня встреча с Броди Флиттом через полчаса, хотя, думаю, на самом деле он хотел встретиться с Данаей. Кстати, где она?

Каролина пожала плечами:

— Все, что мы о ней знаем — она вернется на следующей неделе.

Джесси-Энн подняла глаза к небесам:

— Тайный любовник? Или уехала одна, вдвоем со своей камерой? Держу пари, что верно последнее. Броди Флитту придется пережить нелегкие времена с нашей Данаей. Пока! — Она порхнула по пушистому серому ковру к двери и на пороге обернулась, улыбаясь: — Знаешь что? Думаю, твой офис мне нравится больше, чем мой! Я просто уберу эти красные и голубые тона…

— Тогда подожди, когда с нами расплатятся! — засмеялась Каролина. Но когда дверь закрылась, улыбка исчезла с ее лица. Не было сомнений, что Джесси-Энн метили в сердце, причем отравленной стрелой. Каролина надеялась, что Харрисон образумится, и благодарила Господа, что Келвин не был таким деятельным, как Харрисон. Она даже представить не могла Келвина, мчащегося через континенты в погоне за девушкой; ему были очень удобны их отношения, ему нравился их дом, чтобы еще утруждать себя погоней за девушкой. Каролина знала, что если бы его вынужденные поездки не были связаны с работой, он всегда поджидал бы ее возвращения с работы. Лежал бы с босыми ногами на софе, со слегка спутанными светлыми волосами, а серебристый кот Космосталь удобно устроился бы у него в ногах. Бутылка их любимого шампанского охлаждается в холодильнике, и может быть, перед обедом они занялись бы любовью, а может быть, после, но может быть, и до и после обеда — все зависело от настроения.

Она громко рассмеялась от переполнявшего ее счастья. Ей хотелось прямо сейчас обнять Келвина и просто сказать ему, как она благодарна ему, что он сделал ее такой счастливой, такой безгранично счастливой.