Левиафан. Черное Солнце

Глава 6. Логрис

Иван действительно ждал их. Причем Брат Вюрда точно знал, как они выглядят и даже во что будут одеты, только имен не ведал. И не смог предсказать, как именно они попадут город, потому что Зака в его провидческом трансе не было. Карн и Мидас не обратили на это внимания, но чародея сей факт, похоже, серьезно встревожил.

– Зато теперь я понимаю, почему Всеотец выбрал вас, – аркаимский маг стоял у только что сформированного окна и смотрел на город поверх хрустальных крыш ониксовых башен, гранитных куполов, отполированных до зеркального блеска, и многочисленных пирамидионов с тремя и четырьмя вогнутыми гранями. – Вы встретили сибариду и выжили. Притом, что оба, – он сделал паузу. – Не в лучшей форме.

– Могло быть проще, если бы ваши заклятья не подавляли мою силу, – улыбнулся Карн, дожевывая тертый орех, перемешанный с незнакомым ему сортом ягод. По виду они напоминали голубику, но вкус был цитрусовый, от них приятно пощипывало язык, а по телу разливалось мягкое тепло.

– Не только твою, – Иван улыбнулся в ответ. Он был на удивление разговорчив для одного из сильнейших чародеев своего времени. Мидас давно отметил эту любопытную черту, которая, по его опыту, объединяла всех по-настоящему великих людей. Людей, не богов.

– Ну тут и я могу добавить, что если бы у меня было две руки… – фригийский царь покачал головой и развел руками. Маг тихо рассмеялся.

– Если бы у бабушки были определенные половые признаки, она была бы дедушкой, – совсем не философски изрек он. Мидас выпятил губу – забавно, что поговорке этой, оказывается, тысячи лет.

– Вы оба не в силе, – продолжил Иван уже серьезнее. – Но в этом и смысл. Не скажу, что это судьба, и вы отлично знаете – почему. Ведь нет случайностей, есть лишь причина и следствие. Вот только река времени течет в обе стороны.

– Вот теперь ты действительно похож на мудрого чародея, – Карн повернулся в его сторону и инстинктивно прищурил покалеченные глаза. Иван больше не скрывался от них, явив странникам свою ауру во всем великолепии и мощи. Удивительно, как Братья Вюрда это делали – они умели обманывать истинное зрение, сливаясь с простыми смертными во всех диапазонах.

– Слушай, а почему имя – еврейское? – внезапно спросил Мидас, хотя вопрос этот возник у него в тот самый момент, как только маг назвал себя. – То есть… их в вашем времени еще нет, но…

– Я понял, о чем ты, – Иван вновь посмотрел в окно, чуть щурясь под лиловыми лучами закатного солнца. – Не вы одни умеете путешествовать во времени.

– Это уж точно, – грустно уронил древний бог, внезапно вспомнив Арминиуса. Карн уловил его мысль и тоже подумал о судьбе вампира. Жив ли он вообще?..

Дальше Иван задвинул короткую, но довольно познавательную речь на тему лингвистических связей между протоязыками Пацифиды, Лемурии и Туле. Так как говорил он с позиции ученого, живущего в середине пятого тысячелетия до нашей эры (по знакомой Карну и Мидасу временной шкале), и оперировал массой понятий, которые обоим только резали уши, львиная доля его объяснений буквально прошла мимо них.

Если резюмировать ликбез от Брата Вюрда, то выходит, что имя Иван – кельтского происхождения, а точнее – валлийского. Карн тут же вспомнил, что в Уэльсе порой до сих пор так детей называют! А принесли это имя туда вовсе не материковые кельты, а предки народа круитни, пришедшие с того самого Туле…

Но раскрытие этой маленькой тайны, как обычно бывает при общении с членами Ордена Ка-Дас, только поставило еще больше вопросов. Хотя ни Карна, ни Мидаса это уже не волновало. Они уже привыкли к тому, что их путь раз за разом делает спиральный виток, показывая, как сказал фригийский царь, те же причиндалы, только в профиль.

Едва они переступили порог башни (не дома, башни!) Ивана, у обоих где-то под сводами черепа тут же всколыхнулось щекотное ощущение смутного узнавания ситуации. Что вполне объяснимо, ведь несколькими тысячами лет ранее (или все же – позднее?) они точно также входили в дом Огнеслава, а до того – в дом Акамира. А еще раньше Карн практически тем же макаром и при схожих обстоятельствах знакомился с волхвом Белозаром.

Хотя на самом деле в этот раз все было иначе. Войдя в башню вслед за Иваном через дверной проем, образовавшийся в стене прямо на их глазах, они оказались в пустом круглом помещении, потолок которого уходил на десятки метров вверх. Брат Вюрда попросил их занять место в центре комнаты, встал рядом и вытянул перед собой татуированную руку ладонью вниз. Пол вокруг них беззвучно двинулся вверх, образовав что-то вроде лифтовой платформы.

Платформа замерла в нескольких метрах под хрустальным потолком в форме пирамиды (тут ребята были поголовно повернуты на этой геометрической фигуре, интересно, кстати, почему?..). Затем платформа разошлась в стороны, образуя полноценный пол. По мановению руки Ивана – буквально – с четырех сторон в стенах образовались четыре высоких оконных проема. Маг подошел к одному из них, обернулся и с улыбкой выполнил ряд коротких пассов.

Когда он закончил, перед Мидасом и Карном возник стол с двумя широкими лавками по сторонам. На столе размещались блюда и кувшины с пищей и водой. Все это (кроме, о счастье, пищи и воды!) было сформировано из гранита – того же самого, из которого состояла сама башня. Даже столовые приборы были гранитными, но тонкими, легкими и аккуратными – такие не в состоянии сваять ни один мастер.

Лавки, вопреки ожиданию Мидаса, были вовсе не холодными, а умеренно-теплыми. Пища – горячей, а вот незнакомые, но приятно пахнущие напитки наоборот – ледяные до ломоты в зубах. Снедь, кстати, была довольно простой, хотя и разнообразной. В основном – ягоды и орехи, мед, немного красного мяса и свежих овощей. Никаких тебе борщей и каш! Если б не мясо – все точно в традициях саттвической кухни.

Но еда, разумеется, была последним, что заботило странников. Если Мидас просто наблюдал за производимыми Иваном метаморфозами, раскрыв рот, то Карн, способный воспринимать все это на уровне истинного зрения, едва не описался от восторга. Брат Вюрда манипулировал вовсе не материей, а ее сутью – он, если можно так выразиться, на ходу перепрограммировал энергетические потоки, запросто меняя не только их течение, но и структуру.

Все это навело Карна на интересные мысли. Невзначай он вспомнил, что в его времени археологи терялись в догадках относительно происхождения оркнейских брохов и ряда других мегалитических сооружений «древнего мира» именно потому, что в них не было обнаружено никаких предметов культуры. Ни тебе мебели, ни утвари. Раньше это казалось ему странным, но теперь все неожиданно встало на свои места.

– Мы давно этому научились, – Брат Вюрда с глубоким и почему-то грустным вздохом посмотрел на свои зататуированные ладони. – Логрис научил нас. Он был всем, что осталось с предыдущего витка вне Мидгарда. Тогда нам не нужны были татуировки и мы могли делать это где угодно, а не только в пределах своего эгрегора.

Теперь его грусть стала понятной, хотя Карн знать не знал, что такое Логрис. Однако слова Ивана не таили подтекста – он говорил о том, что его орден растерял древние знания, и этот процесс, похоже, продолжается.

– Это серые? – спросил парень, нацеливаясь на очередную тарелку с тертыми орехами и ягодами. Пока не поздно, он решил последовать примеру Мидаса, который давно уже не участвовал в беседе, остервенело наворачивая все, до чего мог дотянуться.

На миг в глазах Ивана вспыхнуло удивление, но тут же угасло, уступив место привычной глубокой тоске, которая не так давно вытеснила безудержный гнев в душе мага. Гнев, который едва не спалил его дотла.

– Серые, – тон его был ровным, но Карн догадывался, что все это ширма, пусть и настолько умелая, что ее не отличить от истины. – Они уничтожили Логрис. Прекраснейшее, что когда-либо создавал человек! Они оттеснили нас обратно к Мидгарду, Врата Доблести – последний внеземной объект, который у нас остался.

– Так почему не добили? – прочавкал фригийский царь. Он, разумеется, не хотел проявить неуважение, но вопрос был своевременным.

– Разрыв в Завесе, – Брат Вюрда пристально посмотрел на фригийского царя и тот опустил взгляд. Но вовсе не потому что проиграл эту дуэль, а потому что в данный момент не меньший интерес для него представлял еще один – чуть суховатый, но на его, Мидаса, вкус вполне себе приятный – кусок говядины.

– Они решили, что мы не справимся. И просто ушли, отозвали легионы Ангелов, бросили своих агентов, – Иван опустил голову и прикрыл глаза. Внезапно Карн ненамеренно смог заглянуть под его внешнюю ауру и ужаснулся. Этот человек, возможно – одно из сильнейших смертных существ за всю историю нынешнего витка, был сломлен. Раздавлен и перемолот так, что его покалеченную душу уже ничто не восстановит. Его уничтожило чувство вины, горечь поражения, полное и четкое осознание того, что его раса, его мир – обречены.

– Но ты ведь все равно проведешь ритуал? – Карн внимательно посмотрел на высокого статного человека, разменявшего недавно вторую сотню лет. Парень подумал, что, быть может, стоит рассказать ему об успехе Ордена Ка-Дас? Пусть нескоро, пусть через тысячи лет, но в Арконе они полностью закроют разрыв.

– Я проведу, – Иван резко открыл глаза и в его голосе звякнула сталь. Он говорил тихо, но глубоко, так что даже Мидас на миг оторвался от еды и посмотрел на Брата Вюрда. – Но даже не думай рассказать мне, к чему это приведет! Я не могу прозреть эту часть Поля Событий, а значит – мне не нужно это знать. Однако я знаю другое. Мы сможем. Мы закроем Разрыв, полностью. Вот только все равно проиграем. Сгинем не от когтей химеры, а от вырождения кровных линий.

«И даже я не в силах это остановить. Никто не в силах». Этих слов Иван не произнес, но Карн четко услышал их в своей голове. И было бы лучше, если бы это была просто самоуверенность…

И снова ему захотел открыть магу то, что знал он сам. Рассказать свою историю, историю Левиафана – того, кому по силам выиграть проигранную войну! Хотя и не сейчас. Ведь сейчас… он занят решением собственных проблем, если подумать – сугубо эгоистичных. Ведь вместо того, чтобы искать Сердце Хрунгнира, восстанавливать свою память и свои силы, вместо того, чтобы бросить вызов серым и уничтожить их раз и навсегда… он ищет Ниссу. Спасает свою любовь, жертвуя, по сути, целым миром. Вроде звучит поэтично, но как-то не вселяет уверенности. И что-то вроде чувства вины шевелится где-то под ребрами…

Карн тряхнул головой, ощутив, что Иван вновь манипулирует реальностью. Он посмотрел на чародея, но тот неподвижно стоял у окна, а в его ауре не было заметно никаких изменений. Значит – не он. Тогда парень сфокусировался на показаниях своего ментального радара и увидел, что в пределах башни появился еще один человек, судя по мощной незамутненной энергетике – тоже Брат Вюрда.

В этот момент Мидас обернулся, почувствовал легкий холодок сквозняка, пробежавший вдоль спины. В полу у дальней стены образовался квадратный проем со стороной около двух метров. Прошло несколько мгновений и из проема на каменной платформе поднялся высокий мужчина с коротко остриженными волосами угольно-черного цвета и большими аметистовыми глазами. Он был одет точно, как Иван и тоже весь зататуированный руническими символами.

Мужчина посмотрел на хозяина башни, потом настороженно покосился на Карна с Мидасом. Иван дернул уголком губ и кивнул ему, тот кивнул в ответ и тут же заговорил.

– Беда, брат Иван, – голос у мужчины был низким, что в сочетании со взволнованной интонацией производило забавное впечатление. Мидас невольно ухмыльнулся, но тут же проглотил все свое веселье, когда Карн довольно грубо саданул его по ноге под столом.

– Мы готовили Пирамиду Праны для Ритуала, – продолжил Брат Вюрда. – Собственно, все готово, вот только… – он на мгновение запнулся, собираясь с духом. – Зеркало Теней. Оно исчезло из библиотеки.

Глаза Ивана медленно расширялись, а брови ползли на лоб, в то время как Карн, наблюдая за переменами в его ауре, видел, что маг в считанные мгновения разбрасывает во все стороны целую сеть энергетических щупалец. Некоторые были устремлены к другим Братья Вюрда, но больше половины «присосались» к хрустальным пирамидионам на вершинах городских строений.

– Это невозможно, – прошептал пораженный Иван. Его затуманенный взгляд на миг обрел кристальную осмысленность, сфокусировался на члене своего ордена, а потом вновь погрузился в пучины транса. Аметистовоглазый тут же скользнул вниз на плите-лифте, проводив Карна и Мидаса взглядом, полным тревоги, граничащей с отчаянием. Едва его голова скрылась из виду, пол комнаты тут же вновь обрел целостность.

Воины переглянулись. Было сказано достаточно, чтобы каждый из них сложил у себя в голове мозаику фактов и получил очевидный вывод. И вывод этот был неутешительным, совсем.

– Иван, – тихо, почти робко позвал Карн.

– Да, – Брат Вюрда отозвался с секундной задержкой. Парень видел сумасшедшую пульсацию его ауры, едва успевая фиксировать вспышки ментальных потоков, мыслеобразов и отдельных психонов, каждый из которых, едва формируясь, мгновенно уносился прочь.

– Похоже, мы знаем, кто украл ваш артефакт, – в ответ на его слова взгляд Ивана тут же прояснился. В нем блеснуло отражение зачатков паники, которое маг тут же поспешил скрыть. Было странно видеть, что человек таких возможностей и знаний вообще способен паниковать.

Хотя на самом деле не было здесь ничего удивительного. Орден готовился к Ритуалу Восстановления десятки тысячелетий и, судя по всему, его намеревались провести сегодня. А теперь все могло сорваться, вся колоссальная подготовка, которую даже представить невозможно, могла пойти прахом. Тут и Всеотец, скажем так, заволновался бы!

– Более того, мы, скорее всего, знаем, где он находится сейчас, – Мидас прикинул, что несправедливо отдавать Карна на растерзание буравящему взгляду Ивана и решил разделить с другом эту сомнительную честь.

Брат Вюрда продолжал испытующе смотреть на них неподвижными глазами, которые из серо-желтых стали агрессивно-оранжевыми. Его аура немного успокоилась, но он не спешил сворачивать сеть энергетических щупалец и, как видел Карн, по-прежнему продолжал обмениваться информацией с десятками источников.

Как по схожему поводу сказал персонаж одного забавного сериала – щекотливый ситуасьён. Ведь, по сути, это они привели Зака в библиотеку, откуда он выкрал Зеркало Теней, тем самым – пусть и ненамеренно – подставив под удар успешность Ритуала. Вот, что Карн заметил в нем, но не придал этому значения, не желая копаться в чужой душе! Благими намерениями…

Интересно, когда у хитреца созрел этот коварный план? У брошенной стоянки лесорубов, на могиле Антары, или позже, по пути к Аркаиму? А может, это было спонтанное решение и пришло оно уже в Городе Просителей? Хотя какая теперь разница!

Впервые с начала этого путешествия они оказались в глубокой заднице не по чьей-то, а по своей собственной воле. Мало кто может похвастаться тем, что наступил на грабли такого масштаба! Правда, хвастовство вышло бы так себе.

– Его зовут Зак, – голос Карна прозвучал хрипло, надреснуто. – И он потерял ту, что любил…