Лейтенант милиции Вязов. Книга третья. Остриё

ИЗ ДНЕВНИКА МИХАИЛА

Мы сидели вдвоем в сумерках. На столе лежали дневники - Надин и мои. С улицы доносились рокот моторов и говор, где-то плакал ребенок, кто-то пел,- был обычный городской вечер. Надя сидела грустная, и мне шутить не хотелось.

Хорошее время - сумерки: на сердце легкая грусть, думается ясно. По окнам то и дело скользят ломкие лучи автомобилей, перекраивая вдоль и поперек комнату, делая ее невесомой, причудливо фантастической. Улица шуршит, смеется, разговаривает. Тоненько доносится голос скрипки …

Я смотрю на бледное лицо Надюши и мне ее жалко. Смешно,- зачем жалеть? Не лучше ли восхищаться ею? Я беру Надю за руку, мне необходимо ощутить, узнать, что волнует ее, что тревожит, но она руку отдергивает. Настроение у нее воинственное, что-то она скажет.

- Знаешь, Миша, мы, кажется, взяли на себя непосильный груз.

Я молчу. Пусть выскажется. Мимолетная это слабость или уже наболевшее?

- Пока вроде бы все хорошо, ни одного серьезного упрека, но мне, например, все тяжелее сдерживаться, усмирять вспышки тревоги и недоверия … Пойми правильно, Миша, я забочусь не только о себе … Видно, такой уж я человек - с пережитками, что ли,- не могу полностью доверять … Глупая мнительность, недоверчивость? Но если они есть? ..

- Трудно, Надюша?- спросил я тихонько.- Верю, не легко. Но я не знаю, заживем ли мы легче, если не будем абсолютно откровенны … Скажем, я отправляюсь по служебным делам, возвращаюсь домой поздно, как же ты будешь чувствовать себя, сомневаясь во мне?

- А как же люди живут?- воскликнула Надя.

Тяжелый вопрос. Задают его многие.

- По-всякому живут,- отвечаю.- Одни обманывают друг друга, финтят, выкручиваются, другие - много горя переносят из-за своей непосредственности и откровенности, и есть, Надя, постоянные и чистые и немало их. Это люди будущего, люди, пробивающие дорогу в коммунизм. Высокие слова? Нечего их стесняться, когда они идут от сердца.

Наверное, я нехорошая …. - сказала Надя.- И что ты думаешь обо мне? Я стараюсь изо всех сил … Но сердцу не прикажешь. Оно, болит и болит …

Надя смеялась.