Лихорадка теней

Глава 31

Я смотрела сквозь входную дверь «Книги и сувениры Бэрронса», не знаю, что меня удивило больше: что уютные сиденья диванов были не тронутыми, или что там сидел Бэрронс, положив ноги на стол, окруженный горами книг, и нарисованной картой прикрепленной к стене.

Не могу сосчитать, сколько же ночей, я сидела на этом же месте и в такой позе, ища в книгах ответы, иногда смотря в окно на Дублинскую ночь, ожидая, когда он появится. Мне нравилось думать, что он ждал меня, чтобы что-то показать.

Я наклонилась ближе, смотря сквозь стекло.

Он заново обставил книжный магазин. Как же долго я отсутствовала?

Там были мой стеллаж для журналов, мой кассовый прилавок, новый старомодный кассовый аппарат, небольшой телевизор с плоским экраном и DVD плеер, который был фактически из этого десятилетия, и стереосистема для моего IPodа. На стереосистеме был и новенький гладкий черный iPod Nano. Он сделал больше, чем просто заново обставил это место. Он также, возможно, мог положить снаружи коврик со словами: «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, МАК».

Когда я вошла внутрь, зазвенели колокольчики.

Он повернул голову и привстал, книги соскользнули на пол.

Последний раз я видела его мертвым. Я стояла в дверях, чуть дыша, смотрела на него сидевшего на диване, пульсирующего животной грацией. Он заполнял четырех этажную комнату полностью, уменьшая всё своим присутствием. В этот момент никто из нас не произнес и слова.

Оставь это Бэрронсу — мир рушиться, а он все еще одет как богатый деловой магнат. На нем эксклюзивный костюм, рубашка накрахмалена, галстук украшен замысловатым узором и подобран со вкусом. Знакомый широкий браслет блеснул серебром на его запястье, украшенный древними кельтскими символами. Он и Риодан, оба носили такие.

Даже несмотря на все мои проблемы, я чувствовала слабость в коленках. Внезапно я заново вернулась в тот подвал. Мои руки привязаны к кровати. Он был у меня между ног, но не давал мне того, что я хотела. Он использовал свой рот, затем тёрся о мой клитор, продвигался во мне и сразу выходил, то рот, то он, снова и снова, смотря в мои глаза, смущая меня.

Кто я, Мак? — спрашивал он.

Мой мир, мурлыкала я, и это и имела ввиду. И я боялась, что даже сейчас не будучи При-йя, я буду столь же неконтролируема в постели с ним, как и тогда. Я бы таяла, мурлыкала, отдала бы ему свое сердце. А если бы он встал и ушел от меня и никогда бы не возвратился в мою постель, то я никогда бы не исцелилась. Я бы ждала мужчину, такого как он, а таких как он, не было. Я бы умерла старой и одинокой, с болезненным воспоминанием о величайшем сексе в моей жизни.

Итак, Вы живы, сказали его темные глаза. Черт возьми, удивительно. Сделайте же что-нибудь.

Например, что? Не все могут быть как ты, Бэрронс.

Его глаза внезапно потемнели, и я не смогла разобрать слов. Нетерпение, ярость, что-то древнее и безжалостное. Холодные глаза расчетливо осматривали меня, словно взвешивали каждую мою часть, раздумывали — как мой отец все время говорит: с предумышленным умыслом. Он сказал бы, детка, ты только начинаешь думать об этом, только начинаешь работать в этом направлении. А Бэрронс уже в этом направлении что-то сделал?

Я вздрогнула.

— Где, черт возьми, Вас носило? Прошел целый месяц. Еще раз выкиньте такой трюк, не предупредив меня — я привяжу Вас к своей кровати, когда вы вернетесь.

Это было средство устрашения или поощрения? Я представила себя вытянувшейся на спине, его темную голову, двигающуюся между моих ног. Я вообразила Мак версии 1.0., знающую, что сейчас знаю я: в те несколько месяцев Бэрронс мог делать всё, что может делать мужчина в постели с женщиной. Сбежала бы она с криком или сорвала бы одежду прямо там и тогда?

Когда он двинулся вокруг высокой спинки дивана, то заметил женщину на моих руках, ее серебристые волосы, стелющиеся по полу. Он смотрел недоверчиво, что для Иерихона означала его немного наклоненная голова и сузившиеся глаза.

— Где, черт возьми, Вы ее нашли?

Я сунула хрупкое тело ему в руки. Мне хотелось к ней прикасаться больше, чем я когда-либо хотела. Мои чувства слишком были сложны, чтобы разобраться в них.

— В тюрьме Невидимых. В гробнице изо льда.

— В’Лейн, этот траханый…, я знал, что он предатель.

Я кивнула. Значит Иерихон тоже думал, что она — Королева. И он должен это знать. Он был при ее дворе. Но я знала, что она — возлюбленная. Так кто же на самом деле умер в спальне Темного Короля много лет назад? Кто-нибудь там вообще умер? Возлюбленная не могла убить себя. Как она могла пройти через Зеркало в Фейри и в один день стать действующей Королевой? Врал ли мне В’Лейн? Или они все пили из котла так много раз, что ни один Эльф не помнил свою настоящую историю? Может кто-то испортил их записи?

— Как вы вынесли ее оттуда? Зеркало должно было убить ее.

— Очевидно у Королевы тоже иммунитет к Зеркалу, так как и к Синсар Дабх. — Я была приятно удивлена тем, как гладко я лгала. У Бэрронса острый нюх на обман, — Она может прикасаться к ним обоим. Похоже, Король и Королева не могут наложить заклятье на то, что может причинить вред другому.

Идеальная ложь прочно укрепила известные исключения из правил, и по природе своего матриархата и правящим обоими дворами, королева была универсальным исключением к каждому правилу, которое связывало Дворы Эльфов. Я была готова использовать это прикрытие до тех пор, пока во мне не останется и тени сомнения. В его темном пристальном взгляде я увидела, что на данный момент он принял логику моей лжи.

Как я могла быть Темным Королем? Я не чувствовала себя, как Король. Я чувствовала себя, как Мак с кучей воспоминаний, которые я не могу объяснить. Хотя, это не вся правда. Есть еще место в моей голове, откуда я беру отличные маленькие вещички, типа паразитических рун древнего происхождения и… я прекратила мыслить в этом направлении. Я не хотела вести счет всем вещам, которые я могла объяснить в себе. Их список был ужасающе длинным.

Он положил ее на диван, завернул в одеяла, развернул диван и придвинул ближе к огню.

— Она замерзает. Я уже почти решил вернуть ее назад и дать тому месту прикончить ее, — сказал он мрачно.

— Она нужна нам.

— Возможно.

Его голос звучал неубедительно.

— Долбанные Фэйри.

Я моргнула, и он больше не был у дивана — он стоял нос-к-носу со мной. Мое дыхание участилось. Это был первый раз, когда использовал свою сверхъестественную скорость в полной передо мной.

Он заправил прядь моих волос за ухо, провел пальцем вниз по щеке. Очертил форму моих губ, а затем убрал свою руку.

Я облизала свои губы и посмотрела на него. Желание, которое я чувствовала, когда стояла так близко к нему, было почти невыносимым. Я хотела прижаться к нему. Я хотела наклонить его голову и поцеловать. Я хотела раздеть и толкнуть его на спину и быть его наездницей, медленно двигаться на нем, пока он издает чувственные, сексуальные, грубые звуки, когда он кончает.

— Как долго Вы знаете, что Вы возлюбленная Темного Короля? — Несмотря на то, что его голос был мягким, его слова были четкими. Напряжение охватило его рот. Я знала каждый нюанс этого рта. Ярость грызла его и нуждалась в выходе. — Вы сунулись сквозь то Зеркало без сомнений в том, сможете ли Вы это сделать или нет.

Мой смех содержал истеричные ноты. Эх, если бы только это было моими проблемами!

Была ли я женщиной, одержимой женщиной на диване?

Или я была мужчиной, Королем Эльфов, одержимой Иерихоном?

Я считаю себя свободной от половых предпочтений — любовь — это любовь, и кто говорил, что тело следует за сердцем? — но все же, оба этих варианта мне было тяжело применять на себя. Ни один не подходит мне как перчатка, и не соответствует моему сексуальному влечению. Если бы они подходили, чувствовались бы на тебе как влитые, как твоя собственная кожа, а единственная вещь, которая чувствуется на мне как кожа, это когда я женщина для мужчины. А потом был полный… Эх, ну и дела, я ответственна за весь этот беспорядок. Нельзя больше обвинять Темного Короля за то, что он принял ряд плохих решений и испортил мой мир. Я та, что испортила их? Если это так, то на мне невыносимое количество вины.

Обеими руками я убрала волосы с лица. Если продолжу думать об этом, то сойду с ума.

Я не возлюбленная, Иерихон. Я боюсь, что я какая-то часть Темного Короля в человеческой форме.

— Не очень долго, — соврала я, — Я узнала некоторые вещи в Белом Дворце и у меня были сны, которые могли быть только, если бы я была ею. Я знала способ проверить это.

— Вы — чертова дура. Если бы Вы ошиблись, это могло бы Вас убить.

— Но я не ошиблась.

— Глупая и нелогичная!

Я пожала плечами. Видимо, я была намного хуже.

— Вы больше никогда не сделаете такого идиотизма, снова, — сказал он.

Желваки заиграли на его лице.

Учитывая мой опыт, я была вполне уверена, что сделаю. Я имею в виду, что если я была Темным Королем — самым могущественным из всех существовавших Эльфов — так или иначе оказавшимся человеком и незнающим этого. Это значит, что я была не только злом, одержимым и разрушительным, но и непростительно глупым.

Он начал ходить вокруг меня, рассматривая меня сверху донизу, как будто я была экзотическим животным в зоопарке.

— И вы думали, что я Король. И поэтому вы протащили меня сквозь Зеркало. Вы просто не можете перестать убивать меня, не так ли? Что было последним, что Вы сказали мне? — Он спародировал фальцетом: — Что ужасного может случиться? Я заведу тебя в какую-то ловушку, и ты умрешь на какое-то время, пока не вернешься?

Я ничего не сказала. Я не видела смысла оправдываться.

— Я думаю, Вы снова поддались своим маленьким романтическим волнующим идеям, не так ли?

— Разве, «волнующим» точное слово?

— Вы думали, что мы были несчастными влюбленными, мисс Лейн? И Вам было необходимо подтвердить это?

Он подарил мне свою волчью улыбку, и я подумала: «Точно, несчастные влюбленные, палка о двух концах». Потому что этот человек был таков. Хитрый, раздраженный, опасный. Без осторожности. И да, я на самом деле думала, что мы несчастные влюбленные. Но я никогда не расскажу ему об этом.

Я поворачивалась вокруг вместе с ним, встречаясь с этим темным враждебным взглядом, — Я думала, что мы уже решили это во Дворце, Иерихон. Я — Мак.

— Мак, когда я Вас трахаю. Все остальное время — мисс Лейн. Привыкайте к этому.

— Границы, Бэрронс?

— Именно. Где Король, мисс Лейн?

— Ты думаешь, что он звонит мне, чтобы зайти? Говорит, милая, я буду дома к ужину вечером в семь? Как черт возьми я могу знать? — С технической точки зрения это была правда. Даже у Кристиана временами возникали трудности с определением где правда, а где ложь. Я не знала, где были все его части.

Возлюбленная издала слабый звук и мы повернулись посмотреть на нее.

Он прищурился. — Я должен убрать ее отсюда. Не хочу, чтобы вся Эльфийская раса пыталась попасть внутрь. Я полагаю, мы должны защитить ее. — Его отвращение не могло быть более очевидным. Если был выбор между острой, как бритва клизмой и защитой Эльфа — даже другого Эльфа, а не всесильной Королевы — Бэрронс охотнее умрет несколько раз от внутреннего кровотечения.

Но она была тем Эльфом, которым он все же не был готов пожертвовать.

Я была определенно за то чтобы переместить ее в другое место; чем дальше от меня, тем лучше. Я беспокоилась о том, что он может попытаться оставить ее в книжном магазине и была готова утверждать, что какой бы грозной не была его защита, с нами двумя постоянно приходящими и уходящими, она бы оставалась слишком долго одна, чтобы мы не могли гарантировать ее безопасность.

— Что ты думаешь делать? — сказала я.

Половинка Дэни Дэйли развевалась на фонарном столбе на холодном ночном ветру. Я сорвала ее и посмотрела на дату ППС, и сделала несколько поспешных расчетов. Если бы он был опубликован сегодня — чего по всей вероятности не было, учитывая его состояние — дата была 23 марта. Может, это было неделю назад.

Я прочитала и слегка улыбнулась. Она взяла быка за рога, пока меня не было. Этот ребенок ничего не боится.

________

Дэни Дейли.

147 день ППС.

Чуваки — слушайте, если вы хотите выжить!

Несколько простых правил, и эти правила оставят вас в живых.

1. Носить в обтяжку одежду или вообще ничего! Не робеть, не стеснятся. Не оставлять места, чтобы можно было скрыть Книгу. Тварь в ярости последние недели! Нужно видеть своими глазами, что твои пиплы ничего не скрывают.

2. Не разделяться! НЕ ходить никуда в одиночестве. Иначе она получит тебя! Если увидишь Книгу, НЕ ПОДБИРАЙ ЕЁ!!!!!

3. Не покидать своего убежища ночью. Не знаю почему, но ей нравится тьма. Да, я говорю о СИНСАР ДАБХ. Я говорю это, чтобы ты услышал. ТЫ, чувак, который не видел еще мои листовки, это книга темной магии созданная Темным Королем почти миллион лет назад. Теперь ты знаешь правду. Если ты ее поднимаешь, она заставит тебя УБИВАТЬ ВСЕХ ВОКРУГ, начиная с людей которых ты любишь.

Начинай следовать правилам! Без отклонений, без чертовых глупостей.

Нижняя часть была оторвана, но мне и не нужно было видеть больше. В действительности я хотела знать только дату. Я пропустила ее день рождения. Шоколад на шоколаде, сказала она. Я планировала сама испечь ей торт. Устрою запоздалую вечеринку для нее, даже если на ней нас будет только двое.

Вряд ли кто-то вроде Темного Короля думал бы о дне рождения для человека.

— У Вас есть целая ночь, но у некоторых нет, — прорычал Бэрронс через плечо.

Я сунула листок в карман и поспешила за ним. Мы припарковали Вайпер в квартале отсюда. Королева была одета в плащ с капюшоном и завернута в одеяло.

— У тебя есть вся сегодняшняя ночь и завтрашняя и вся вечность, если на то пошло. Как долго ты был мертв на этот раз? — спросила я, подкалывая его.

Скрежет раздался в его горле.

Раздражая его, я испытывала извращенное удовольствие.

— День? Три? Пять? От чего это зависит? Как сильно ты ранен?

— На Вашем месте, мисс Лейн, я бы не затрагивал эту тему снова. Вы думаете, что Вы внезапно стали крупным игроком, потому что прошли сквозь Зеркало…

— Я оставила Кристиана за Зеркалом. Я нашла его в тюрьме, — прервала его я.

Он закрыл рот, затем, — Почему, черт возьми, вы всегда ждете так долго, чтобы рассказать мне важные вещи?

— Потому, что всегда очень много важных вещей, — защищаясь, сказала я. — У нее волосы опять волочатся.

— Поднимите их. Мои руки заняты.

— Я не прикоснусь к ней.

Он бросил на меня взгляд.

— Проблемы, мисс Возлюбленная?

— Она даже ненастоящая Королева, — сказала я раздраженно. — Не потому, что разрушила жизнь возлюбленной. Мне просто не нравятся Эльфы. Я ши-видящая, помнишь?

— Вы?

— Почему ты зол на меня? Не моя вина, кто я. Единственная моя ошибка состоит в том, что я хочу что-то с этим сделать.

Он посмотрел на меня искоса, как бы говоря: «Это может быть единственная умная вещь, сказанная Вами сегодня.»

Я посмотрела на фасад Честера, и мгновение он выглядел устрашающе — развалины камней, черные против иссиня-черного неба, из далеких времен и другого места. Полная луна, висевшая над ним, была в ореоле темно-красного, круглого, толстого лица, забрызганного кратерами крови. Больше Эльфийских изменений в нашем мире.

— Когда Вы войдете внутрь, идите по лестнице, и кто-нибудь проводит Вас. Идите прямо по лестнице, — сказал он многозначительно. — Постарайтесь не впутаться в проблемы или создать беспорядки по пути.

— Я думаю, это несправедливое утверждение. Жизнь не всегда хаотична вокруг меня.

— Как тогда, не так ли?

— Как тогда, когда я… — Я задумалась на минуту, — Одна, — закончила я серьезно, — Или сплю. — Я не спрашивала о своих родителях. Я чувствовала… неправильность, как будто я больше не имела права задавать вопросы о Джеке и Рейни Лейн. Это разрывало мне сердце. — Куда ты собираешься?

— Мы встретимся с Вами внутри.

— Потому что ты знаешь секретный черный ход, которым собираешься воспользоваться? — поинтересовалась я с сарказмом. — Я могла рассказать всем Эльфам об этом, не так ли? — Теперь он доверял мне еще меньше, потому что считал меня смертной возлюбленной Короля. Как он общался со мной, если он считал, что я была Большой Плохой версией его самого?

— Шевелитесь, мисс Лейн, — все, что он сказал.

Я спустилась будто в другой мир, и обнаружила его напичканного людьми и Невидимыми — собравшимися в Честере сегодня.

Я не могла быть Королем. Они были бы моими «детьми». Я не чувствовала родительской связи. Я чувствовала себя смертной. И была окончательно убежденна в этом. Я была человеком. У меня не было идей, почему Зеркало пропустило меня, но в конечном счете я пойму это.

Я оглянулась и была шокирована. Ситуация изменилась, пока меня не было. Мир продолжал трансформироваться во что-то новое.

Сейчас в Честере были и Видимые тоже. Не так много, и не было похоже, что они получили теплый прием от Невидимых, но я все же увидела дюжину, а люди сходили по ним с ума. Двое из тех маленьких ужасных монстров, которые заставляли вас смеяться до смерти, бомбили толпу, сжимая крошечные напитки, которые выплескивались, когда они летели. Трое из этих ослепительно легких самолетов свистели сквозь массы. В клетке под потолком, голые мужчины танцевали, корчась в сексуальном экстазе, который надули эфирные нимфы с легкими крыльями.

Я продолжала осматривать клуб и ожесточалась. На поднятой платформе, в подклубе, который угождал тем, у кого тяга к очень молодым людям, стоял золотой бог, который успокаивал Дри’лию, когда В’Лейн забрал ее рот.

Я сдерживалась чтобы не пойти туда и не ударить его своим копьем, и осудить В’Лейна как предателя.

У меня была идея получше.

Расталкивая толпу, я направилась прямиком к нему и спросила.

— Эй, помнишь меня?

Он не обратил внимания на меня. Я представила, как много он слышал такого, находясь здесь. Я встала рядом с ним, наблюдая море голов.

— Я, та женщина, которая была с Дэрроком в ту ночь, когда мы встретились на улице. Мне нужно, чтобы ты вызвал В’Лейна.

Голова золотого бога повернулась. Презрение отпечаталось в его бессмертных чертах.

— Вызвать. В’Лейн. Эти два слова не идут вместе на любом языке, человек.

— Имя В’Лейна было на моем языке, пока Бэрронс не высосал его. Он нужен мне. Сейчас.

Этот золотой бог, мог лишить меня самообладания только один раз, но у меня было копье в кобуре и черный секрет в моем сердце, и ничто больше не лишит меня самообладания! Я хотела, чтобы В’Лейн был здесь и сейчас. Было несколько обстоятельств, за которые он должен ответить.

— В’Лейн не давал тебе своего имени.

— При многочисленных обстоятельствах. И его ярость по отношению к тебе, не будет знать границ, если он узнает, что я просила тебя вызвать его для меня, а ты отказал.

Он смотрел на меня с каменным молчанием.

Я пожала плечами.

— Ладно. Тебе решать. Только помни, что он сделал с Дри’лией.

Я развернулась и пошла прочь.

Он оказался передо мной.

— Эй, какого черта ты делаешь? Никакого просеивания в клубе! — закричал кто-то.

Золотой бог дернулся и освободился от руки, в обхвате которой он материализовался. Казалось, он соскользнул с тела парня, как если бы часть, содержащаяся в парне, внезапно стала энергией, не имеющей для него никакого значения.

Парень, которому принадлежала рука, был молод, с поддельным капризным выражением лица и нервными, беспокойными глазами. Он схватился за свою конечность, потирая ее, как будто она онемела. Затем он разглядел, что только что, просеялось к нему, и его глаза комично округлились.

Напиток появился в руке золотого бога. Он предложил его парню, пробормотав извинения.

— Я не хотел нарушать правила клуба. Через мгновенье твоя рука будет в порядке.

— Круто, мужик, — восторгался парень, принимая напиток. — Не беспокойся. — Он смотрел на Эльфа с восхищением. — Что я могу сделать для тебя? — спросил он, затаив дыхание. — Я имею ввиду, мужик, я сделаю все, понятно? Все что угодно!

Золотой бог наклонился и прильнул к нему.

— Ты бы умер за меня?

— Конечно, мужик! Но сначала ты возьмешь меня в Фейри?

Я наклонилась к золотому богу и прислонила губы к его уху.

— У меня под рукой копье в кобуре. Ты нарушил правило и просеялся. Бьюсь об заклад, это значит, что я тоже могу нарушить правило. Хочешь попробовать?

Он произвел, этот шипящий звук отвращения, присущий Эльфам. Но расслабился и встал прямо.

— Будь хорошей, маленькой феей, — промурлыкала я. — Иди и достань для меня В’Лейна.

Я задумалась и взвесила свои следующего слова.

— Скажи ему, что у меня есть новости о Синсар Дабх.

Смех и все голоса замерли; клуб затих.

Движение прекратилось.

Я огляделась вокруг. Как будто все кругом замерло в стоп-кадре от простого упоминания Синсар Дабх.

Хотя клуб и был заморожен на какое-то время, я могла поклясться, что чувствовала на себе тяжелые взгляды. Словно на это место были наведены какие-то чары. Если кто-то произносил имя забытой королевской книги, все, кроме того, кто произнес эти слова, немедленно замирали?

Я просканировала нижний уровень клуба сквозь стеклянный пол.

И выдохнула сквозь зубы. Два многоуровневых танцпола уходили вниз, мужчина в безупречном белом костюме, устраивал прием как при дворе, восседая на королевском белом стуле, в окружении десятка застывших слуг в белых одеждах.

Я не видела его с той давней ночи, когда мы с Бэрронсом обыскивали Каса Бланку. Но, как и я, он не был заморожен.

МакКейб кивнул мне через море статуй.

Жизнь возобновилась так же внезапно, как и застыла.

— Ты оскорбила меня, человек, — сказал золотой бог. — И я с легкостью убью тебя. Не здесь. Не сегодня. Но скоро.

— Конечно, как скажешь, — пробормотала я. — Просто доставь его сюда.

Я отвернулась и начала прокладывать путь через толпу, но пока я дошла до королевского белого стула, Маккейб уже исчез.

Я должна была перейти на другой уровень клуба, где парень с мечтательными глазами обслуживал бар, чтобы добраться до лестницы. «Прямо», рассматривается как географическая команда, не исключающая возможных остановок в пути, и с того времени я томилась и жаждала задать несколько вопросов о карте таро, я постучала костяшками пальцев по стойке, чтобы получить выпивку.

Я с трудом вспомнила, какого это — смешивать напитки, ходить на вечеринки с друзьями, битком набитыми невежеством и яркими мечтами.

Пять табуретов вдоль стойки, темный цилиндр, опутанный паутиной. Волосы похожие на солому собирались на плечах таких костлявых, словно это был скелет в полосатом костюме. Темный дворецкий снова зависал с парнем с мечтательными глазами. Жуть.

Никто не сидел рядом. Цилиндр повернулся ко мне, когда я села через четыре пустующих табурета. Колода карт таро была удобно устроена в кармане его пиджака, аккуратный шейный платок. Выпирающие лодыжки были скрещены, показывая лакированные туфли с блестящими заостренными мысами.

— Вся тяжесть мира на твоих плечах?

Он сказал это, словно подлиза-продавец из ларька.

Я смотрела на закручивающееся темное торнадо под краями цилиндра. Части его лица — половина зеленого глаза и бровь, часть носа — появлялись и исчезали как обрывки фотографий, вырванные из журнала, на мгновение прилипающие к окну и отрывавшиеся следующим порывом ветра. Внезапно я поняла, что галантная и призрачная штука была такой же древне, как и сами Эльфы. Темный дворецкий создает шляпу, или шляпа — темного дворецкого?

Поскольку родители учили меня, быть вежливой, а старые привычки умирают с трудом, было сложно промолчать. Но ошибку разговора с ним я не повторю дважды.

— Отношения достали тебя? — прокричал он, изображая продавца ОксиКлин. Я наполовину ожидала появления в воздухе полезных визуальных приспособлений, как при продаже товара.

Я закатила глаза. С уверенностью, можно и так сказать.

— Возможно, все что тебе нужно, это ночь в городе!

Энтузиазм, слишком ярко прозвучал в его голосе.

Я фыркнула.

Он развернулся на табурете, протягивая свои длинные костлявые скелетообразные руки. — Подари мне танец, любовь моя. Мне говорили, что вылитый Фред Астер. — Он сделал быстрый шаг и низко согнулся в талии, тощие руки сильно бросились в глаза.

Рюмка виски скользнула по стойке. Я быстро выпила ее.

— Вижу, ты усвоила урок, красавица.

— В последнее время много занималась.

— Я весь — внимание.

— Колода таро была моей жизнью. Как так?

— Я говорил тебе. Пророчества. Во всех формах.

— Почему ты дал мне карту «Мир»?

— Не давал. Хочешь, дам?

— Флиртуешь со мной.

— А если бы флиртовал?

— Убежала бы с криком.

— Умница.

Мы засмеялись.

— Видела в последнее время Кристиана?

— Да.

Его руки замерли на бутылках, он ждал.

— Думаю, он во что-то превращается.

— Все меняется.

— Думаю, он становится Невидимым.

— Эльфы. Они как морские звезды, красавица.

— Как это?

— Отрастают недостающие части.

— Что ты говоришь?

— Баланс. Мир стремится к этому.

— Мысль лишена смысла.

— Намекаю на врожденный идиотизм. У людей. А у вселенной этого нет.

— Так, если Темный Принц умирает, кто-то занимает его место? Если не Эльф, то человек?

— Слушай, принцессы тоже мертвы.

У меня словно появился кляп во рту. Могла ли человеческая женщина поедавшая Невидимых, стать со временем, одной из них. Что еще Эльфы украли бы из моего мира? Ну, э-э, на самом деле, что бы я и мои… я быстро сменила тему.

— Кто дал мне карту Таро?

Он ткнул пальцем в Темного дворецкого.

Я не поверила этому ни на секунду.

— И что я должна получить с этого?

— Спроси его.

— Ты говорил не делать этого.

— Это — проблема.

— Решение?

— Может не в этом мире.

— А что еще?

— Есть глаза, КД[33], используй их.

— Есть рот, ПМЧ[34], используй его.

Он двигался, бросая бутылки, как профессиональный жонглер. Я смотрела за его летающими руками, пытаясь понять, как заставить его говорить.

Он знал. Я чувствовала это. Он знал о многом.

Пять низких стаканов появились на стойке. Он налил их до краев и толкнул все пять с завидной точностью.

Я взглянула в зеркало позади бара, в нижний угол и отражающего гладкую черную барную стойку. Я видела себя. Я видела Темного дворецкого. Я видела дюжину других клиентов, собравшихся у стойки. Это был маленький, менее популярный уровень клуба. Здесь не было секса или жестокости, только хитрости и карты таро.

Парень с мечтательными глазами отсутствовал в отражении. Я видела блеск стаканов и бутылок, подбрасываемых в воздухе, но никого, кто бы их бросал.

Я осмотрела его сверху донизу, высокого и роскошного.

Дублер. Существовал не отражаясь.

Я постучала пустым стаканом по стойке. Другой стакан звякнул о стойку. Я выпивала, наблюдая за ним, ожидая его возвращения.

Он тянул время.

— Внешность противоречива, красавица.

— Я не вижу тебя в зеркале.

— Возможно, я не вижу тебя, других.

Я замерла. Разве это возможно? Я отсутствую в зеркале?

Он засмеялся.

— Шучу. Ты там.

— Не смешно.

— Не мое зеркало.

— Что это значит?

— Я не отвечаю за то, что оно показывает. Или не показывает.

— Кто ты?

— Кто ты?

Я прищурилась.

— Мне как-то пришла идея, что ты пытался мне помочь. Наверное, я ошиблась.

— Помощь. Опасное лекарство.

— Как?

— Трудно оценить правильную дозу. Особенно, если есть больше чем один врач.

Я задохнулась. Глаза парня были уже больше не мечтательные. Они были… Я уставилась. Они были… Я прикусила нижнюю губу. Какого я смотрю? Что со мной происходит?

Он был уже не за стойкой, а сидел на барном стуле рядом со мной, слева от меня, нет, справа от меня. Нет, он был на стуле со мной. Он был позади меня, рот прижат к моему уху.

— Слишком много ложно накрученного. Слишком мало подготовленных. Лучший хирург имеет пальцы-бабочки. Летающие. Чувствительные.

Как и его пальцы на моих волосах. Прикосновение было завораживающим.

— Я Темный король? — прошептала я.

Смех, мягко, как крылья мотылька заполнил мои уши, шевеля осадок в моей душе, мой взгляд затуманился.

— Не больше, чем я, — Он вернулся за стойку. — Один придирчивый идет, — сказал он, кивнув в сторону лестницы.

Я посмотрела на спускающегося Бэрронса. Когда оглянулась назад, парень с мечтательными глазами был не более заметным, чем его отражение.

— Я шла, — сказала я раздраженно. Обхватив пальцами, как наручниками мое запястье, Бэрронс потащил меня к лестнице.

— Какую часть «прямо» Вы не понимаете?

— Ту же часть «хорошо играть с другими» тебе никогда не понять, о, один придирчивый, — пробормотала я.

Он засмеялся, удивляя меня. Я никогда не понимаю, что из происходящего заставляет его смеяться. В странных моментах, он казалось, находит юмор при своем дурном характере.

— Я был бы гораздо менее придирчивый, если бы Вы признали, что хотите трахнуть меня, и мы бы приступили к этому.

Похоть разрывала меня. Бэрронс сказал «трахнуть» и я была готова.

— Это все, что требуется, чтобы погрузить тебя в хорошее настроение?

— Если пойти длинным путем.

— Неужели у нас разговор, Бэрронс? В котором, ты на самом деле выражаешь свои чувства?

— Если Вы хотите назвать твердый член чувствами, мисс Лейн.

Внезапное волнение у входа в клуб, на два уровня выше нас, привлекло его внимание. Он был выше меня и видел над толпой.

— Вы разыгрываете меня. — Его лицо закаменело, когда он уставился на балкон фойе.

— Что? Кто? — Сказала я, подпрыгивая на цыпочках, пытаясь что-то увидеть. — Это В’лейн?

— Почему бы это был… — Он посмотрел на меня сверху вниз. — Я убрал его имя с вашего языка. У Вас не было возможности получить его обратно.

— Я сказала одному из его Двора идти достать его. Не смотри на меня так. Я хочу знать, что происходит.

— Что происходит, мисс Лейн, — то, что вы нашли Королеву Светлых в тюрьме Темных. Что происходит, принимая во внимание ее состояние, — что В’лейн, очевидно, лгал о ее местонахождении в течение нескольких месяцев, и это может означать только одно.

— Для меня было невозможно предоставить Двору узнать, что Королева исчезла, и отсутствовала много человеческих лет, — сказал В’лейн позади нас приглушенным голосом. — Он бы развалился. Без ее сдерживания, десятки различных группировок напали бы на ваш мир. В Фейри уже давно беспорядки. Но это не место для обсуждения таких вопросов.

Бэрронс и я повернулись, одновременно.

— Вельвет сказал мне, что ты требовала моего присутствия, МакКайла, — продолжил В’лейн, — но он сказал, что у тебя новости о Книге, а не нашей повелительнице. — Он изучал мое лицо с хладнокровием, какого я не видела со дня нашей первой встречи. Я предположила, что мой метод вызова его обидел. Эльфы такие вспыльчивые. — Ты действительно нашла ее? Она жива? Я искал ее каждую свободную минуту. Это мешало мне навещать тебя, когда я хотел.

— Эльфа зовут Вельвет?

— Его истинное имя не произносимо на вашем языке. Она здесь?

Я кивнула.

— Я должен увидеть ее. Как она?

Рука Бэрронса взлетела и сомкнулась вокруг горла В’Лейна.

— Ты лживый хрен.

В’Лейн схватил руку Бэрронса одной рукой, а его горло — другой.

Я зачарованно смотрела. Я была сбита с толку последними событиями, что даже не поняла, как Бэрронс и В’Лейн оказались лицом к лицу на переполненном танцполе, возможно впервые за всё время вечности достаточно близко, чтобы убить друг друга. Ну, достаточно близко для Бэрронса, чтобы убить В’Лейна. Бэрронс смотрел на Эльфийского Принца так, как если бы он, наконец, поймал огненных муравьев, мучавших его на протяжении веков, в то время пока он лежал распластанным в пустыне, покрытый слоем меда. В’Лейн взирал на Бэрронса, словно не мог поверить, что тот оказался настолько глуп.

— У нас проблемы побольше, чем твои личные обиды, — произнес В’Лейн с ледяным презрением, — Если ты не можешь вытащить свою голову из задницы и оглядеться, то ты заслуживаешь того, что произойдет с твоим миром.

— Может, мне все равно, что происходит с миром.

В’Лейн повернул голову в мою сторону, оценив меня прохладным взглядом.

— Я позволил тебе сохранить копье, МакКайла. Ты не позволишь ему причинить мне вред. Убей его…

— Заткнись, я сказал. — Выдавил Бэрронс.

— У него четвертый камень, — напомнила я Бэрронсу. — Он нам нужен.

— Келтары! — сказал В’Лейн, уставившись в фойе. Он зашипел сквозь зубы.

— Я знаю. Сегодня у нас большая, чертова вечеринка, — сказал Бэрронс.

— Где? Эти, которые только что вошли? — спросила я.

Бэрронс наклонился ближе к В’Лейну и понюхал его. Его ноздри раздувались, как если бы для него этот запах был отталкивающим и идеально подходящим для тонкого, кровавого филе.

— Где она? — заорал человек. Акцент был шотландский, как у Кристиана, но сильнее.

В’лейн распорядился:

— Заткни его, прежде чем он задаст свой следующий вопрос «Где Королева», и каждый Невидимый в этом месте узнает, что она здесь.

Бэрронс двигался слишком быстро, чтобы я могла увидеть. Одна секунда — В’Лейн был как всегда великолепен, другая — его нос разбит и хлещет кровь.

— В следующий раз, Фейри, — сказал Бэрронс и исчез.

— Я сказал, где черт возьми…

Я услышала возню, затем звуки драки и снова возню, и ад разверзся в Честере.

— Мне действительно плевать, что ты думаешь. Она — наша обязанность…

— И ты выполнял эту чертову обязанность по отношению ней…

— Она моя Королева и не никуда не пойдет с…

— …так далеко, что потерял ее у чертовых Невидимых.

— … и мы заберем ее с собой обратно в Шотландию, где она будет под должным присмотром.

— … парой некомпетентных людей, она принадлежит Фейри.

— Я тебя пошлю обратно в Фейри, эльф, в чертовом…

— Вспомни о недостающем камне, полукровка.

Я смотрела то на шотландца, то на Бэрронса, то на В’Лейна, наблюдая как эти трое спорят. Не было никаких изменений за последние пять минут. В’Лейн все еще требовал, чтобы она была передана ему, шотландцы продолжали настаивать, что увезут ее в Шотландию, но я знала Бэрронса. Он не позволит никому из них забрать ее. Он не только не доверял никому, но и Королева Эльфов была мощным козырем.

— Как, черт подери, вы узнали, что она здесь? — потребовал Бэрронс.

В’Лейн, нос которого был снова прекрасен, сказал: — МакКайл вызвала меня. Когда я приближался к вам сзади, я услышал тебя, так же как мог кто угодно. Ты ставишь под угрозу ее жизнь своей неосторожностью.

— Не ты, — проворчал Бэрронс. — Горцы.

Шотландец ответил.

— Примерно пять лет назад она посетила Кейона в Царстве Грез, сказала ему, что будет здесь этим вечером. Сама Королева приказала забрать ее по этому адресу. Наши требования неоспоримы. Мы — Келтары и у нас есть полномочия защищать Эльфов. Ты вернешь ее нам сейчас же.

Я чуть не засмеялась, но что-то в двух шотландцах заставило меня дважды подумать об этом. Они выглядели, как будто проехали дальний путь и не мылись и не брились днями. Таких слов, как «терпение» и «дипломатия» не было в их словаре. Они думали с точки зрения целей и результатов — и чем меньше предметов между этими двумя, тем лучше. Они были такими же, как Бэрронс: энергичными, сосредоточенными, безжалостными.

Оба были без рубашек и сильно разрисованы татуировками — Лор и другой человек Бэрронса (я не видела его раньше) приказал всем нам раздеться до одежды, которая не могла бы скрыть книгу, прежде чем разрешить нам пройти на верхней уровнь клуба. Сейчас пятеро из нас стояли, частично одетыми, в необставленном стеклянном кубе.

Первый, наверное, Дэйгис был высоким, с гладкими мышцами, с быстрыми, изящными движениями большой кошки и золотыми глазами гепарда. Его черные волосы были такими длинными, что касались его пояса — не то, чтобы он не нуждался в нем, в плотно обтягивающих его бедра черных кожаных штанах. Он щеголял разбитой губой и синяком на правой щеке из-за потасовки, которая началась в дверях и распространилась, как зараза, на следующие этажи клуба. Потребовалось пятеро из людей Бэрронса, чтобы вернуть контроль. Способность двигаться словно ветер дала им огромное преимущество. Они не предупреждали клиентов о прекращении драки — они просто появлялись и убивали их. Как только люди и Эльфы поняли, что происходит, вспышки насилия закончились так же быстро, как и начались.

Другой, Кейон уже говорил и избежал шрамов в драке, но со всеми черными и красными чернилами на его торсе, я не была уверена, что замечу кровь. Он был массивным, с рельефными короткими мышцами, которые человек мог получить от силовой тренировки в зале или от отбывания длительного тюремного срока. Его плечи были огромны, живот плоский, у него был пирсинг, одна из его татуировок гласила «Джесси». Я задумалась, какая женщина могла заставить такого человека, как он, захотеть сделать татуировку с ее именем на груди.

Это были дяди Кристиана, а которых он говорил, мужчины, что проникли в замок Велшмана ночью, когда Бэрронс и я пытались украсть амулет, те, кто выполнял ритуал вместе с Бэрронсом на Хеллоуин. Они не напоминали ни одних дядей, каких я когда-либо видела. Я ожидала потрепанных временем родственников в их поздние тридцать — сорок, а это были закаленные временем мужчины около тридцати, опасные, сексуальные до невозможности. Оба с расфокусированным взглядом в своих глазах, будто они видели вещи, настолько тревожащие что, только изменив направление всего, что не в фокусе, они смогут смотреть на мир и противостоять этому.

Я задумалась, начнут ли мои глаза выглядеть так же.

— Одно можно сказать наверняка: Она не принадлежит тебе, — сказал Дейгис Бэрронсу.

— С чего это ты взял, Горец?

— Мы защищаем Эльфов, а она Эльф, это дает нам обоим больше преимуществ, чем тебе.

Я почувствовала, что кто-то настойчиво смотрит на меня, и оглянулась. В’Лейн наблюдал за мной, прищурившись. Пока все были заняты спором о том, что делать с Королевой, никто не потрудился спросить, как я ее нашла или как я вытащила ее из тюрьмы. Я подозреваю, что именно В’Лейн сейчас и задумался об этом.

Он знал легенду о Зеркале Короля. Он знал, что только двое могут пройти сквозь него… разве только, по счастливой случайности я наткнулась на истину в своей лжи, и кто бы сейчас не была Королевой, я сомневалась, что она бы имела иммунитет к магии Короля. От одного человека Король хотел бы защитить свою возлюбленную больше всего — Королевы Видимых. Он оградил свой замок от первой, мстительной Королевы в тот день, когда она пришла в его крепость и они спорили. Он запретил любым Видимым когда-либо входить. Я не сомневаюсь, что он использовал какие-нибудь заклятия или даже хуже на Зеркале, которое соединяло его спальню со спальней возлюбленной. В’Лейну должно быть интересно, будто у него были какие-то идеи, кем его Королева на самом деле была, кто я на самом деле, или возможно их история так же ненадежна и неточна, как и наша. К сожалению, В’Лейн что-то знал обо мне, и это мне не казалось.

Не считая меня, только Кристиан знал, что Королева была на самом деле возлюбленной. И только я знала об этой двойственности во мне, которая могла быть ясно объяснена тем, что я была второй половиной королевского уравнения.

После долгой напряженной минуты он скупо кивнул мне.

Какого черта это значило? То, что сейчас он будет молчать, и не будет поднимать какие-либо вопросы, которые в скором будущем замутят воду? Я кивнула в ответ, как если бы у меня была некоторая догадка, почему мы киваем.

— Вы даже не смогли выполнить свой кровавый ритуал, чтобы удержать стены, а ты хочешь, чтобы я доверил вам Королеву? А ты, — Бэрронс повернулся к В’Лейну, который стоял на безопасном расстоянии, — никуда не заберешь ее от меня. На сколько, я понимаю, это ты положил ее в гроб, где ее нашли.

— Почему бы тебе самому не спросить об этом Королеву? — предложил, хладнокровно В’Лейн. — Это был не я, и она тебе это подтвердит.

— Очень удобно для тебя, что она не говорит.

— Она ранена?

— Откуда мне знать? Я даже не знаю, из чего вы, ублюдки, состоите.

— Зачем кому-то помещать ее в тюрьму Невидимых? — спросила я.

— Это медленный, но надежный способ убить ее, девушка, — ответил Дейгис. — Тюрьма Невидимых — это противоположность всему, чем она является, и она как бы, вымывает из нее суть ее жизни.

— Если кто-то хочет ее смерти, есть более быстрые способы, — запротестовала я.

— Возможно, у того, кто ее забрал, не было копья или меча.

Это исключало В’Лейна. Он регулярно забирал его у меня, как сейчас. Дэррок тоже. Тот, кто захватил Королеву в плен, должен быть достаточно могущественным, но не достаточно мощным, чтобы получить копье или меч, эти условия казались взаимоисключающими. Или у похитителя были причины, чтобы убивать ее медленно?

— В’Лейн сказал мне, что все Принцессы Видимых мертвы, — сказала я. — В легендах Эльфов говориться, что если все наследники власти Королевы умрут, то Истинная Магия их расы будет вынуждена перейти к наиболее могущественному мужчине. Что если кто-то во время попыток завладеть Синсар Дабх убивал весь женский королевский род, заканчивая самой Эобил, и когда Королева умрет, он останется не только с могуществом Темного Короля, но и с Истинной Магией Королевы, делающих его первым патриархальным правителем их расы? Кто самый могущественный мужчина?

Все головы повернулись к В’лейну.

— Как вы люди говорите? Я должен сказать: «О, пожалуйста», — сказал он сухо. Взгляд, которым он одарил меня, состоял из равных частей гнева и упрека. Как бы говоря, я храню твои секреты, не вынуждай меня. — Это легенда и ничего больше. Я служил Эобил все мое существование и служу сейчас.

— Почему ты лгал о ее местонахождении? — потребовал Дэйгис.

— Я скрывал ее отсутствие в течение многих человеческих лет, чтобы предотвратить гражданскую войну Эльфов. Принцессы мертвы, нет явного наследника.

Много человеческих лет? Это был второй раз, когда он сказал чересчур много, но последствия проявились только сейчас. Я смотрела на него. Он сказал мне намного больше, только солгав. На Хелоуин, сказал он мне, он был занят другим делом, обеспечивая своей Королеве безопасность. Где он действительно был той ночью, когда я так отчаянно нуждалась в нем? Я хотела знать прямо сейчас, требовать ответы, но слишком уж многое происходит здесь, и когда я допрошу его, это будет на моих условиях, на моей почве.

— И как же они умерли? — спросил Бэрронс.

В’Лейн вздохнул.

— Они исчезли, когда и она.

Он снова посмотрел на меня.

Я моргнула. В его взгляде была скорбь — и обещание, что мы скоро поговорим.

— Удобно для тебя, фейри.

В’Лейн бросил на Бэрронса презрительный взгляд.

— Посмотри дальше своего смертного носа. Темные Принцы также могущественны — если не сильнее — как я. А сам Темный Король сильнее всех. Магия наверняка отправится к нему, где бы он не был. Я ничего не выиграю от вреда моей Королеве, а потеряю всё. Вы должны отдать ее мне. Если она все это время была в тюрьме Невидимых, она может быть очень близка к смерти. Вы должны разрешить мне забрать ее в Фейри, чтобы восстановить ее силы!

— Этого никогда не произойдет.

— Тогда ты будешь ответственный за убийство нашей Королевы, — горько сказал В’лейн.

— И на сколько я понял, что в конце концов ты явился сюда не за этим?

— Ты презираешь нас всех. Ты бы позволил умереть нашей Королеве, чтобы удовлетворить свою собственную ничтожную месть.

Я хотела узнать, что это за ничтожная месть Бэрронса. Но я чувствовала, что это опять проклятая двойственность. Что разворачивалось здесь, даже удаленно не было похоже на то, о чем я думала. Только я знала правду.

Та, за которую они сражались не была Королевой. Она была возлюбленной сотни тысяч лет назад, которая как-то превратилась в Королеву Видимых. Неужели Король, наконец, получил то, на что надеялся? Длительное пребывание в Фейри сделало его возлюбленную Эльфом? Что если баланс, к которому мир «стремится», как предложил парень с мечтательными глазами, превращает смертную в замену Королевы, также как в конечном итоге превратит Кристиана в замену Принца?

Если я была Королем, почему это не приводило меня в восторг? Возлюбленная наконец-то была Эльфом! Я покачала головой. Я не буду думать об этом. Это просто не применимо ко мне. — Мак, — пробормотала я. — Просто буду Мак.

Бэрронс одарил меня тяжелым взглядом, говорящим: «Отложим это на потом, мисс Возлюбленная».

— Послушайте мальчики, — сказала я. Четыре пары древних глаз прожгли меня взглядом и я подмигнула двум этим Шотландцем. — О, а вы двое вообще не те, кем кажитесь, не так ли?

— Как и некто в этой комнате? — раздраженно спросил Бэрронс. — Как и Вы?

— Для нее это самое безопасное место, — кратко сказала я.

— Об этом я и говорил все это время, — прорычал Бэрронс. — Этот уровень защищен точно так же, как и книжный магазин. Никто не сможет просеяться…

В’Лейн зашипел.

— …только если снаружи. Никто из Светлых или Темных не смогут добраться до нее. Мы никому не позволим войти в это помещение в одежде. Рэйни присмотрит…

— Ты поместишь ее рядом с моими родителями? — спросила я недоверчиво. — А люди заходят обнаженными?

— А куда бы я еще ее поместил?

— Королева Фейри будут находиться в одном стеклянном помещении с моими мамой и папой? — Мой голос повысился. Но мне наплевать.

Он пожал плечами. И сказал глазами — «Не настоящими, и мы оба знаем об этом. Вы даже не из мира сего».

На что я ответила — «Я не поведусь на такое дерьмо, как и на то, кем я, возможно, была в прошлой жизни. Я знаю, кто я сейчас».

— Это займет время и средства, чтобы защитить какое-то место так же хорошо, как комнату где находятся Джек и Рейни. Мы не будем дублировать наши усилия, — сказал он.

— Замок Келтаров защищен самой Королевой, — сказал Дейгис, — Далеко от Дублина, где кажется, склонна бродить Синсар Дабх, это лучший выбор.

— Она остается. Это не подлежит обсуждению. Если вам не нравится, это попробуйте забрать ее, — отрезал Бэрронс, и в его темных глазах я увидела ожидание. Он надеялся, что они будут сопротивляться. Он был в настроении для боя. Все в этой комнате. Даже я, и я удивилась, осознав это. Я неожиданно, и не желая того, оценивала мужчин. У меня проблема, которую я не могу решить. Но если я могла бы создать управляемую проблему, как кулачный бой и разбить ее к черту, это уверена, заставило бы меня чувствовать себя лучше.

— Если остается она, мы остаемся тоже, — отрезал Дейгис, — Мы охраняем ее здесь или мы охраняем ее там. Но мы охраняем ее.

— И если они остаются, я тоже остаюсь, — голос В’Лейна источал лед, — Ни один человек не будет защищать мою Королеву, пока я существую.

— Простое решение, фейри. Я могу прекратить твое существование.

— Видимые не враги нам. Ты тронешь его, и будешь иметь дело с нами.

— Думаешь, я не смогу, Горец?

Момент напряжения в комнате был до того невыносим, что своим воображением я видела, как мы вгрызаемся друг другу в горло.

Бэрронс был единственным, кто не мог быть убит. Мне нужны были шотландцы для выполнения повторного ритуального погребения, и В’Лейн и его камень, чтобы помочь загнать в угол Книгу. Драка сейчас была очень плохой идеей.

— Все решено! — прощебетала я громко, — Все остаются. Добро пожаловать в Честер Хилтон. Давайте поставим несколько кроватей вместе.

Бэрронс посмотрел на меня так, как будто я сошла с ума.

— Потом пойдем выйдем на улицу и найдем что-нибудь, чтобы убить, — добавила я.

Дейгис и Кейон проворчали, что согласны, и даже В’Лейн смотрел с облегчением.