Ликующий джинн

Ювелирная Работа

Кубик позвонил на следующий день, через полчаса после прихода Славика домой.

— Ну, Слава, — начал он, едва младший Стрельцов произнес "Да?". — Ну, Слава, теперь ты держись за что-нибудь!

— Что, дядя Витя? — Он хотел тут же сказать о Пите, но Кубик был настолько взбудоражен, что нужно было сначала выслушать его.

— Короче. Я выехал из дома на своем драндулете (нужно было смотаться в наш, художников, магазин), только завернул за угол — красный свет. Я торможу, дожидаюсь зеленого. И от нечего делать разглядываю соседей. Справа от меня "мерс". А в ней, Слава, тот браток, которого я срисовал в пивняке! За рулем. Узнал по носу, таких больше нет. С ним еще четверо, тоже в коже, тоже крепенькие, вроде… сборной по боксу. Я понял: бригада в полном составе, выезжает на какое-то "дело". Куда, думаю, и по какому делу? И — на зеленый свет — пристраиваюсь им в корму. Они хвоста не замечают, на моем старом "жигуле" можно ехать только на свалку. Да и я один в машине, слежка такой не бывает. Братки крутят лихо, им все на дороге, как у вас говорят, фиолетово, а я боюсь, что моя старушка сейчас закашляет и остановится. Однако вытерпела гонку; "мерс" подъехал к старому особняку. Двое из бригады пошли к дому… Я смотрю, жду…Ты меня слушаешь, Славик?

— Слушаю. Дядя Витя, я с Питей разговаривал! На Кукурбите научились и меня видеть!

— Какие у них новости?

— Пока все в порядке… — О том, что он пожаловался Пите насчет невидяйки и об обещании того "думать всей командой", Славик сказать не успел.

— Тогда продолжай слушать меня. Через, примерно, минут 15 выходят: шеф (я узнал его по твоему описанию) и те двое. Все трое садятся в "бээмвуху" шефа, один из братков — за баранку. Стекла в ней тонированные. Машины разворачиваются и проезжают мимо меня. Я "роюсь" в зажигании, какая-то неполадка в моей тачке — нормальное для нее состояние. Потом включаю стартер и качу за ними…

А дальше, Славик, разворачивается удивительная картина…

Полчаса или чуть больше езды, потом их две машины останавливаются неподалеку от… ювелирного магазина. Вижу: водитель "бээмвэ" выходит, отворяет зачем-то переднюю и заднюю дверцы и начинает усиленно протирать стекла, хотя они и чистые. Но я-то знаю про невидяйку — и предполагаю, что в эти минуты два бандита, успевшие стать по дороге невидимыми, покинули машину и идут к магазину… Вот — слежу не переставая — вошли вместе с кем-то, не подозревающим, что за ним проследовали двое невидимок…

Это все мои предположения, Славик, но я жду подтверждения догадке. Чтобы лучше все рассмотреть, я вышел из машины и присоседился к группке парней и одной девушке, что курили и разговаривали о сегодняшнем эстрадном кумире, кажется, о Земфире или о Диме Билане, забыл…

Идут минуты, вот уже 10 минут прошло, 20… 35… Я жду чего угодно — стрельбы, криков, сирены…

Нет, все тихо. Тихо-тихо… В магазин заходят, выходят оттуда — посетителей немного, потому что он дорогой. Я не свожу глаз с дверей, поглядываю и на разбойничьи "тачки"…

Вот водитель "бээмвэ" засуетился, словно услышал чей-то голос, выскочил из машины, снова открыл обе дверцы и давай протирать чистые стекла белой тряпицей. Я гляжу на машину — осела, качнулась. Значит, приняла людей!! Невидимок, Славик, невидимок!

И вот обе отъезжают, первой — "тойота". Я чуть было не кинулся за ними на своей, но вовремя опомнился. Результата "акции" нужно было дожидаться у магазина. И я дождался! Не прошло и 10 минут после того, как отъехали флагман и "мерс", как в магазине раздались крики и вой сирены. Два продавца (или охранника) — мужчины в хорошо сшитых черных костюмах — выбежали на улицу и стали нервно оглядывать машины и прохожих. Но улица была как всегда многолюдна, суетна, шумна, никто никуда не убегал, не расталкивал прохожих, ни стрельбы, ни топота, ни свиста…

Через пять минут к магазину подъехали, голося на весь свет, милицейские машины…

Для меня все стало ясно. В ход, Славик, пущена твоя невидяйка, предназначенная на Кукурбите для детских ловиток, а здесь используемая для особо крупных, нераскрываемых грабежей! Ну кто, скажи, из людей, кто из даже многоопытных ментов подумает о невидяйке?..

А что делать нам с тобой, посвященым в тайну? Раскрывать ее перед всем миром, рискуя после этого угодить в сумасшедший дом? Или попытаться справиться самим? Вот где задача!

Славик был уже подготовлен к этому вопросу, Он ответил — идея созрела еще вчера — ответил твердо:

— Самим! Нужно задействовать молстар и снолуч!

— Как? — немедленно спросил Кубик.

— Пока не знаю…

Замолчал и художник. Славику было слышно его дыхание и потрескивание бороды о телефонную трубку, Кубик задумчиво водил ею по лицу.

— Хорошо, — наконец сказал он. — Будем считать, что этой твоей фразой: "нужно задействовать" мои мозги тоже пущены в ход. Тик-так… Слышишь?

— Пока нет.

— Ну все равно; время пошло… — И опять замолчал, словно слушая ход мысли. — А что говорил твой Питя? — спросил он через минуту.

— Питя пообещал, что они там, у себя, тоже будут думать.

— Так ты ему сказал о своей беде?

— Сказал…

— Никогда не думал, что знакомство с тобой в Егоровке обернется для меня, мирного художника, правда, бывшего комендора, такой катавасией!

— Вы жалеете об этом, дядя Витя? — перебил его Славик.

— Да что ты! Разве без тебя я увидел бы чужую планету? Кто еще на земле может этим похвастаться! А мои приключения на Нырехе!.. — Кубик, кажется, помотал головой. — Значит, ты говоришь, молстар и снолуч? Тик-так, тик-так… Ладно Славик, мы с тобой оказались втянуты в очень увлекательную игру. Названия ее я еще не придумал…

— Ко мне сегодня ваши крестники приходили!

— Это кто? Неужели Гоша с Петюней?

— Вроде бутылки собирали, а на уме у них совсем другое было.

— Что же?

— Предлагали опеку: ты, мол, во дворе совсем беззащитный, а мы всегда под рукой. Ты ведь беззащитный, да? Уж так они хотели со мной подружиться! А сами глазами по всей квартире так и шнырят, будто молстар у меня на тумбочке лежит.

— Наверно, ты под колпаком, Славик… Должно быть, и мне скоро принимать каких-нибудь гостей… Дело усложняется… — Снова потрескивание бороды о телефонную трубку. — Насколько я понял, сегодняшние грабители ювелирного магазина — очень серьезные люди. Вот что: никому больше не открывай дверь!

— Дядь Вить, папа с мамой точно так же говорят!

— Осторожность — мать мудрости, не грех о ней напомнить. В общем, так: я засел дома, у меня хорошая работа. После скажу о ней. В любом случае звони. Ну… а сейчас кто-то ко мне звонит!

— Дядя Витя, не открывайте! — крикнул Славик, но трубка Кубика уже лежала на базе.