Линкоры Британской империи. Часть 3. Тараны и орудия-монстры

«Белляйл» и «Орион»

Место постройки Заложен Спущен на воду Введён в строй Стоимость, ф. ст.

«Белляйл» «Самуда» * 12 февраля 1876 19 июля 1878 267179

«Орион» «Самуда» * 23 января 1879 З июля 1882 295761

Размерения, м 74,68 х 15,85x6,37/6,43

Водоизмещение, т 4870 (корпус и броня 3270, оборудование 1570)

Вооружение 4 12» 25-тонных дульнозарядных 4 20-фунтовых 2 торпедных аппарата (вес бортового залпа 575 кг)

Броня, мм пояс 305/178/152, батарея 254/203, траверзы 229/152/127, палубы 76,51, 25, боевая рубка 229, обшивка 32, подкладка 406/254

Механизмы «Модcлей», два комплекта горизонтальных прямого действия, два цилиндра (диаметр 1651 мм), 4 котла(20 топок) мощность машин 3200 и.л.с, ход 12,2 уз

Запас угля, т 450/510

Экипаж, чел. 235/249

Эти два незапланированных приобретения Королевского флота стали единственными британскими броненосцами, которые несли их тяжёлую артиллерию калибра 12» в центральной батарее на верхней палубе. Доля нагрузки, приходящаяся у них на вооружение, достигла наибольшего среди всех британских линкоров показателя. Оба они оказались последними кораблями флота с артиллерией в центральной батарее и единственными, на которых погреба боезапаса помещались непосредственно под орудиями.

Спроектированные в Константинополе для действий в Средиземном и Чёрном морях, эти два корабля предполагалось использовать в первую очередь в качестве таранов, в то время как их артиллерия расценивалась в качестве вспомогательного оружия. Оба они не претендовали на то, чтобы считаться мореходными судами и совершенно не подходили для действий с океанским флотом, обладая невысокой скоростью и небольшим запасом угля, что также препятствовало привлечению их в качестве блокадных кораблей. Однако если бы красный крест Святого Георга в итоге действительно ополчился против голубого креста Святого Андрея6, эти два корабля ближнего радиуса действия вполне могли быть применены на Балтике или Чёрном море – хотя бы для того, чтобы не рисковать другими, более ценными линкорами. Как и впоследствии тяжёлые мониторы в обеих мировых войнах, они являлись мелкосидящими боевыми единицами, никогда не предназначавшимися для боевой линии, но идеально подходящими для прибрежных операций.

«Белляйл» с полным рангоутом и короткой трубой

«Белляйл», приобретённый первым, был классифицирован при вступлении в состав в Королевского флота как «броненосный таран», а присоединённый несколько позднее «Орион» назвали уже «броненосным корветом». Позднее оба возвысили до ранга «линкоров 2-го класса» а затем, и на этот раз окончательно, остановились для них на наиболее подходящем термине – «корабль береговой обороны». Они имели короткие и кургузые корпуса, на 6 м длиннее и 2 м шире чем «Циклоп» (полная ширина корпуса простиралась на почти половину длины), с острыми скулами и полными обводами в оконечностях, но погибь палубы практически отсутствовала. Запас плавучести был невысок, однако при этом водонепроницаемые переборки не достигали уровня верхней палубы. Конструкция их оказалась практически уникальной: фактически, на корпус «Хотспура» водрузили вместо неподвижной башни центральный каземат, так что для своего водоизмещения они получились довольно сильными кораблями, вполне удовлетворяющими требованиям турецкого заказчика. Однако включённые в состав британского флота, эти корабли должны были следовать уже новым условиям, в соответствии с которыми орудийная мощь расценивалась как гораздо большая необходимость, нежели способность к таранному удару. Вице-адмирал Коломб подвёл итог их боевой ценности с артиллерийской точки зрения во фразе: «Белляйл» являл собой отрицание любой принятой формы морского боя; он оказался равно и слабым, и сильным во всех отношениях, безнадёжно отвергая саму идею какого-то конкретного способа вооружённой борьбы на море». Действительно, этот корабль совершенно не подходил для линейного боя. С другой стороны, его орудия были практически идеально расположены для таранной тактики – широкие сектора обстрела носовых орудий для боя на сближении и такие же широкие у кормовых пушек для боя на отходе при неудаче атаки.

Рид всегда утверждал, что при одинаковой квоте веса артиллерии в составе нагрузки восемь орудий, размещённые по четыре вдоль бортов будут так же эффективны, как четыре в двух башнях, но зато будут представлять собой целых восемь целей вместо всего двух. «Орион» подтвердил это (правда, при половинном числе орудий), поскольку нёс четыре 12» пушки против двух на «Глаттоне», одной на «Хотспуре» и двух 10» на «Руперте», хотя и при более лёгкой их защите. Определённо, на «Глаттоне» на бронирование был отведён чрезмерный вес, хотя Совет отверг двухбашенный альтернативный проект объяснив это тем, что вторая башня привела бы к неприемлемому уменьшению толщины брони. Одиночное орудие «Хотспура» с его ограниченными секторами обстрела не давало ему шансов в поединке один на один и «Руперт», хотя и получился больше по водоизмещению, имел немало всевозможных недостатков, но только не в части броневой защиты.

Первоначальный состав вооружения включал четыре 18-тонных орудия, таких же, как на «Сюпербе», поэтому как только «Белляйл» перешёл в «английское подданство», первая же запись в списке его переделок гласила: «Расширение портов под 25-тонные орудия». Другие конструктивные изменения для приведения в соответствие с британской практикой состояли в оборудовании дополнительных угольных ям и помещений для команды, подкрепление протяжённого тарана и установку торпедных аппаратов.

Четыре 25-тонных орудия располагались по углам восьмиугольного каземата на верхней палубе, порты которого допускали горизонтальную наводку орудия в 120° – это позволяло сосредотачивать огонь двух орудий прямо по носу или корме и двух, в ограниченных секторах [60°. – Ред.], по борту. Эта четырёхорудийная «боевая коробка» была эквивалентом двухорудийной одиночной башни Рида, вращавшейся в пределах диапазона 270°, но, хотя и обеспечивала наилучшим образом действие тараном, не давала никаких преимуществ при сражении в лини баталии. Что же касается будущих тяжёлых единиц Королевского флота, то, если требовалось дурное предзнаменование к перспективе батарейных броненосцев, «Белляйл» его вполне собой являл, и если «Орион» мог претендовать на какую-либо известность, то она заключалась единственно в том, что он стал последним британским броненосцем с подобным расположением артиллерии. В иностранных флотах эта схема продержалась ещё некоторое время: её носителями стали аргентинский «Альмиранте Браун» (1880), Французский «Курбэ» (1882) и германский «Ольденбург» (1884).

То, что 12» орудия вообще оказались установленными на палубе вдоль бортов, было примечательным опровержением точки зрения, существовавшей в 1865 г., ещё до принятия на вооружение установок капитана Скотта. На «орионах» четыре тяжёлых орудия отняли большую долю нагрузки, нежели отводилось на средства нападения у любого другого британского линкора. Хотя бы одна пушка на них всегда могла держать противника на прицеле – и корабль, таким образом, при определённых обстоятельствах был способен иметь дело с четырьмя целями на различных курсовых углах: спорное преимущество в свете последующего развития тактических идей, когда концентрация орудийного огня посредством залпов означала пик огневой эффективности, но вполне реальный плюс в свете тактики 80-х. Британские однобашенные корабли, оперируя в прибрежных водах против одиночного противника, довольно легко могли оказаться в положении, когда их тяжёлые орудия не могли быть наведены на неприятеля; у корабля с исключительно бортовой батареей или несущего артиллерию по схеме «Монарха» существовали довольно широкие «зоны недосягаемости», которых были начисто лишены и «Белляйл», и «Орион». Несколько лет спустя после вступления обоих кораблей в строй, а именно в 1886 г., шесть 3-фунтовых пушек и пара прожекторов были добавлены на крыше каземата; тогда же корабли оснастили сетями противоторпедной защиты. На средней палубе установили два 14» торпедных аппарата.

Хотя и не такое массивное, как на «Глаттоне», бронирование «орионов» было более чем адекватным для противодействия тем типам кораблей, которым они могли противостоять при обороне Дарданелл, и определённо более прочным, чем это было принято Королевским флотом для «циклопов». Пояс по ватерлинии высотой 3,03 м (1,5 м под водой в нормальном грузу) в середине корпуса имел толщину 305 мм и утончался к носу до 178 мм – здесь он упирался в шпирон тарана -и до 152 мм корме. Батарея в средней части корпуса начиналась от уровня средней палубы и имела два этажа: верхний (орудийный) защищался 263мм бронёй с бортов и 242 мм с торцов. Для нормального обслуживания 12» 25-тонных орудий он был довольно тесным. В нижнем ярусе батареи располагались подготовленные к подаче наверх снаряды и заряды, здесь же располагались шахты подачи боезапаса; с бортов он защищался 229мм плитами, а с торцов – 203мм. Выдающимся достижением проекта было расположение артиллерийских погребов прямо под батареей – особенность, для того времени уникальная.

«Белляйл». Схема распределения броневой защиты

Прямоугольная в плане боевая рубка, защищенная 229мм бронёй, в процессе последующей службы корабля была перекрыта длинным, от борта до борта, поперечным ходовым мостиком, на крыльях которого установили по прожектору. Средняя палуба поверх поясной брони над машинно-котельными отделениями имела толщину 76 мм, и 51 мм – далее к оконечностям.

Для таранной тактики управляемость была гораздо более существенным качеством корабля, нежели собственно скорость и, поскольку вес механизмов и запас топлива пришлось всемерно ограничить для установки возможно более мощной батареи тяжёлых орудий, оба корабля не выжимали более 12 уз, принимая лишь по 450 т угля (510 т в перегрузку). Двухвальная машинная установка отлично подходила для обеспечения наилучшей поворотливости (что было немаловажно и для маневрирования на прибрежном мелководье, как изначально планировалось для обоих кораблей), недостижимой в случае использования единственного винта большого диаметра.

Не предполагавшиеся как мореходные корабли, оба броненосца никогда не выходили в море в по-настоящему бурную погоду, однако записи в корабельных журналах свидетельствуют, что «Белляйл» отличался быстрой и лёгкой качкой и начинал сильно зарываться уже при ветре в 6 баллов. В разыгравшемся море он держался практически ровно, в то время как при обычной погоде был склонен раскачиваться до такой степени, что из его орудий было невозможно вести огонь. Протяжённый, выдающийся на 3 м за носовой перпендикуляр таран (увесистая железная поковка 2,5 м длиной), был причиной огромной носовой волны и вечной сырости на баке – даже в относительно спокойную погоду. Но для тех условий, для которых они были спроектированы, оба корабля оказались очень хорошо управляемыми, описывая на полном ходу циркуляцию диаметром 380 м за 3,5 мин. Радиус действия на полном ходу составлял порядка 1000 миль.

Оборудование и системы в целом оказались неудачны. «Орион», приобретённый в полуготовом виде, получил паровой шпиль и паровой рулевой привод, но «Белляйл» проходил в течение всей своей службы со шпилем, выхаживаемым вручную. Периодически подавались рапорта о замене его ручного шпиля паровым, но, как первый лорд Адмиралтейства Нортбрук грубо отрезал в 1884 г., «эти корабли являются невыгодной покупкой, и я не намерен выбрасывать на них деньги», – типичный пример скупости, обрекавшей команду корабля на постоянные проявления того, чему лучше походило определение «сизифов труд». Требование было удовлетворено лишь в 1886 г. и «Белляйл», наконец, перестал быть последним британским броненосцем с ручным шпилем.

По вступлении в строй «Белляйл» получил прямое вооружение на фок-мачте с реями длиной соответственно 15,85 м, 12,50 м и 8,23 м. В 1880 г. их сняли; с этого момента и до самого конца гафели на обеих мачтах скромно именовали «оснасткой шхуны». «Орион» не нёс полной оснастки никогда. В проекте удалось удачно избежать прохождения дымовой трубы через батарею. В 1879 г. трубу «Белляйла» увеличили по высоте на 4,8 м, на «Орионе» высокую трубу установили ещё в период достройки.

Белляйл», 1889 г. Труба удлинена, шесть 3-фунтовых пушек установлены вокруг прожекторного мостика

Во время спуска «Ориона» на воду пресса отзывалась о нём весьма доброжелательно. Так, «Борд Эрроу» в номере от 8 февраля 1879 г. сообщала:

«В отношении вооружения, бронирования, скорости хода, запаса угля, боевых качеств и стоимости постройки, мы полагаем, что «Белляйл» и «Орион» остаются непревзойдёнными никакими из типов ныне существующих боевых судов. Каждый из них стоит 300000 ф. ст., так что за цену «Вэнгарда» можно получить два таких корабля, а за цену «Инфлексибла» – целых три. Королевский флот просто обязан обзавестись не менее чем шестью подобными судами… Нам следует держать на Тихоокеанской станции именно корабли типа «Орион», поскольку из уже существующих ничего более подходящего для этого просто выдумать невозможно… Они гораздо предпочтительнее с точки зрения боевого использования, чем «инвинсиблы», не говоря уже о «Гекторе», «Вэлиенте», «Резистенсе» и «Лорде Уордене».

В редакционных выкладках, однако, ничего не сообщалось о том, каким именно образом эти корабли с дальностью плавания, по справочнику Брассея, в 1000 морских миль, будут оперировать на огромных просторах театра, имея при этом дело с погодой, присущей бассейну Тихого океана. Не удивительно, что это была последняя благожелательная пресса, которую собрали оба броненосца. После начала совместных плаваний с флотом их недостатки в части мореходности навсегда заклеймили их как совершенно неподходящие для полноценной активной службы корабли. Как и в случае с «Аяксом» и «Агамемноном», один из кораблей провёл весь свой век в водах метрополии, в то время как другой по большей части находился за границей.

Получен от компании «Самуда» в законченном виде и 2 июля 1878 г. официально введён в строй Королевского флота в качестве корабля береговой охраны в Кингстоне, где и проходил службу в течение последующих четырнадцати лет. Покидал свою якорную стоянку лишь на время визитов в другие порты ирландского округа, ежеквартальных практических стрельб и ежегодных совместных плаваний с эскадрой, а также для ремонта в Девонпорте.

В апреле 1893 г. выведен в резерв «В» в Девонпорте, переведён в резерв флота в мае 1894 г. и окончательно исключён их списков в мае 1900 г. Переведён в Портсмут и переоборудован в судно-мишень – первый броненосный корабль, запланированный к использованию в подобном качестве со времён «Резистенс». Обстрел вёл «Маджестик», выпустивший 15 12» и 100 6» лид-дитных снарядов по броневому каземату и носовой оконечности, а также 100 6» снаряжённых чёрных порохом снарядов – по корме (кроме этого, также 400 3» разных типов и 750 3-фунтовых). Лиддит был тогда новинкой и действие снаряжённых им снарядов на небронированные оконечности корабля-мишени оказалось опустошительным. В то время как стандартные снаряды, при действии по корме, как бы рубили корпус топором, лиддитные уничтожали дерево совершенно, не оставляя ничего, кроме пыли. Пробоины в палубе имели края, как после процесса сухого гниения, без какого-либо намёка на обгорание – подобного эффекта действия снарядов ещё не наблюдалось никогда. 6» снаряды прежнего типа, разрываясь между палуб, не наносили верхней (пробитой) палубе особо видимых повреждений, лиддитные же в этом случае делали огромные пробоины, коверкая палубу вместе с её бимсами, оставляя впечатление тщетности всякого сопротивления. Один из снарядов влетел внутрь батареи через пушечный порт и снёс все прицелы, не нанеся, однако, сколько-нибудь существенных повреждений самим орудиям. Попаданий по боевой рубке достигнуто не было.

Искалеченный корабль отбуксировали назад в Портмут, подремонтировали и покрыли плитами в 152 и 102 мм, воспроизведя броневую защиту крейсеров классов «Дрейк» и «Каунти», и 19 февраля 1902 г. вновь подвергли расстрелу. Огонь, который вели канонерские лодки «Пинчер» (9,2» калибр) и «Комет» (6м), дал интересные результаты. 3 сентября 1903 г. «Белляйл» использовали для выяснения действия торпедного взрыва на «макет», заполненный целлюлозой, исследуя метод защиты, используемый французским флотом. Однако эффект запирания разбухшей целлюлозой пробоин в борту изучению подвергнуть не смогли, поскольку силой взрыва корабль буквально подбросило в воздух, после чего он заполнился водой и постепенно погрузился в толстый слой придонного ила. Через пять недель судоподъёмных работ останки «Беляйла» 8 октября 1903 г. были подняты на поверхность и проданы на слом за 8600 ф. ст.

Не будучи в столь продвинувшейся стадии постройки, как его собрат, к моменту приобретения флотом в феврале 1878 г., «Орион» в процессе завершающих работ подвергся многим усовершенствованиям. Введён в строй 24 июня 1882 г. с назначением в Средиземноморский флот.7 Столкнулся с «Темерером», меняя место в строю в процессе манёвров; мае 1883 г. выведен в резерв на Мальте. Вновь в составе флота с апреля 1885 по 1888 г. По пятам следовал за русским броненосным крейсером [«Владимир Мономах». – Ред.] на Востоке 8 во время витка напряжённости между двумя державами вследствие «Пянджского инцидента», затем оставался в качестве корабля береговой охраны в Сингапуре (тогда совершенно незащищённом) до 1890 г., когда вернулся на Мальту и был выведен в Резерв 2-го класса. Отремонтирован и переоборудован. В сентябре 1893 г. выведен в Чатеме в Резерв верфей и в ноябре 1901 г. признан «неэффективным». С апреля 1902 г. – плавказарма экипажей миноносцев на Мальте, а с июля 1904 г. – корабль-склад Резерва флота на Мальте. В декабре 1906 г. на короткое время вновь введён в строй. Переименован в «Оронтес» и состоял кораблём-складом в Девонпорте в 1910 г. до самого момента продажи на слом в июне 1913 г. за 13725 ф. ст.

Место постройки Заложен Спущен на воду Введён в строй Стоимость, ф. ст.

«Тэмс Айрон Уоркс» 1873 16 ноября 1875 15 ноября 1880 351846

Размерения,м 101,28 х 18,00x7,44/8,08

Водоизмещение, т 9710 (корпус и броня 5830, оборудование 3340)

Вооружение 16 10» дульнозарядных 6 20-фунтовых казнозарядных 10 шлюпочных орудий 4 торпедных аппарата «модель П» (вес бортового залпа 1473 кг) с 1891: 12 10» дульнозарядных 10 6735 казнозарядных 6 6-фунтовых 10 3-фунтовых 4 торпедных аппарата

Броня, мм пояс 305/254/178, батарея 305, траверзы 254/178/152/127, палубы 38, боевая рубка 203, обшивка 32, подкладка 305/203

Механизмы «Моделей», горизонтальные прямого действия, два цилиндра (диаметр 2946 мм), ход поршня 1219 мм, 4 коробчатых котлов, давление 2,1 атм, мощность машин 6580 и.л.с, ход 13,2 уз, 67 об/мин, один винт (диаметр 7010 мм, шаг 5,94 м),

Запас угля, т 600/970

Экипаж, чел. 620/654

«Гамидие» был спроектирован Ридом по заказу турецкого правительства и закончен постройкой в 1877 г., но задержан в Англии по причине соблюдения той нейтралитета. В феврале 1878 г. состоялось его приобретение у фирмы-строителя. Корабль вступил в строй Королевского флота более чем через два с половиной года после значительных переделок.

Самой выдающейся его особенностью стало то, что он имел самую большую батарею тяжёлых орудий из когда-либо установленных на британском боевом корабле. Он стал первым кораблём с двумя боевыми рубками и последним, а также наиболее защищенным линкором с бортовой батареей. Среди современных ему линкоров Королевского флота он имел наибольший вес бортового залпа.

Согласно исходному проекту он представлял собой просто увеличенный «Геркулес» с 12 10» дульнозарядными орудиями в центральной батарее, двумя 7» дульнозарядными на верхней палубе в носу и одному такому же в корме в качестве погонных и ретирадного орудий. Для службы в составе британского флота корабль подвергся переделкам, задержавшим его у стенки завода-строителя на полтора года.9 Они заключались в приподнятии и удлинении полубака и полуюта для установки там 10» дульнозарядных орудий, ведущих огонь через бортовые амбразуры (взамен прежних 7м пушек, перетаскиваемых по необходимости с борта на борт по палубным погонам). В новом качестве корабль, таким образом, получал однокалиберную артиллерию из 16 10» орудий – самую многочисленную из устанавливаемой когда-либо на британском тяжёлом корабле. Были добавлены также мелкокалиберные орудия, торпедные аппараты, прожектора; оборудованы дополнительные угольные ямы и помещения для экипажа. Жилая палуба получилась расположенной очень высоко, так что ниже бимсов настелили дополнительную деревянную палубу, которая предназначалась для подвески коек команды на ночь – её обычно в шутку именовали не иначе как «невольничья палуба» [«slave deck»]. Позднее для размещения экипажа стали использовать и батарею, и «невольничью палубу» демонтировали.

И полубак, и полуют получились длинными и просторными (последний вообще стал самым протяжённым во всём флоте). Управление кораблём осуществлялось с поперечного мостика поверх фальшборта перед бизань-мачтой; нововведением стала установка двух боевых рубок, по одной у носовой и кормовой оконечности батареи.

Длина батареи, по крайним портам, составляла 33,8 м – на 11,6 м больше, чем на «Геркулесе». Продольный огонь обеспечивали орудия, специально установленные для этого в концевых амбразурах, в то время как ранее для этой цели использовались бортовые установки, перетаскиваемые в соответствующее положение. Шесть 20-фунтовых салютных орудий были установлены на шкафуте. Будучи кораблём с лишь одной орудийной палубой, «Сюпёрб» определённо проигрывал «Александре». Однако для оперирования в Средиземноморье или на Чёрном море протяжённая батарея на средней палубе не являлась таким недостатком, как для действий в океане, когда в бурную погоду орудийные порты следовало непременно держать закрытыми. Что же касается турок, то они предпочитали иметь все орудия на одной палубе, существенно облегчая себе их обслуживание.

«Сюперб». Схема распределения броневой защиты

Для корабля с центральной батареей «Сюпёрб» обладал очень хорошей защитой – пояс толщиной 305 мм в центральной части корпуса, утончавшийся к нижней кромке, уменьшался по толщине к носу сначала до 254, затем до 152 мм (в корме до 102 мм). В носу подкреплением тарана он не служил. Батарея также прикрывалась с бортов плитами в 305 мм, наклонные же траверзы были толщиной 254 мм и охватывали основания боевых рубок. В общем, уровень бронирования превосходил защиту «Александры», однако ни погонные, ни ретирадные орудия не имели защиты – даже противоосколочных щитов, поскольку и так уже являлись сосредоточием значительных масс, будучи много тяжелее прежде запланированных здесь 7» пушек. Боевые рубки бронировались 203мм плитами с боков и тонкой бронёй сверху, в них предусматривались смотровые щели [скорее проёмы. – Ред.] высотой 457 мм. Из обоих рубок имелась возможность управления паровым рулевым приводом. И бортовой броневой пояс, и батарея 10» орудий перекрывались сверху броневой палубой в 38 мм.

Пожелания турецкого заказчика ограничивались 13 узлами, так что обладавший подобной подвижностью «Сюпёрб» несколько выпадал из тогдашнего британского стандарта в отношении скорости хода, равно как и в отношении конструкции его механизмов, представлявших собой недорогие горизонтальные машины с коробчатыми котлами. Полная вместительность угольных ям, однако, превосходила аналогичный показатель «Александры» почти на целых 100 т. Идя со скоростью 10 уз он производил впечатление корабля, выжавшего из своих машин всё до последней капли, что плохо соотносилось с результатами ходовых испытаний – записи в вахтенном журнале объясняли это «своеобразием действия» патентованного лага.

«Сюпёрб» был барком, оснащённым по модифицированной второй шкале. Согласно рапортам, под парусами он держался очень жёстко и был не в состоянии повернуть через фордевинд, даже после того как все корабли выстраивались позади него для максимального отвода ветра. Несмотря на то, что длина его рей несколько превышала соответствующую для его шкалы, не было и речи, чтобы он шёл под парусами с половинными парами в котлах, не говоря уже о том, чтобы двигаться исключительно под парусами.

Из рапортов можно вынести впечатление о «Сюпёрбе», как об очень устойчивом корабле, хорошо держащемся на курсе против встречной волны; послушном в управлении под парами, но практически неуправляемом под парусами. Сохранился единственным отчёт о его поведении в бурном море за все семь лет нахождения корабля в составе Средиземноморской эскадры. Там говорится, что креномер достигал отметки 18° на подветренный борт при ветре в 7 баллов, в то время как винт корабля левого вращения требовал для удержания судна на прямом курсе положения руля до 12° на правый борт. Почему этот корабль требовал постоянного нахождения руля в диапазоне 8-12° на правый борт для компенсации тенденции сваливания с курса влево вместо того, чтобы, как все, валиться вправо, не находило объяснения никогда – возможно, каким-то образом сказывалась форма самого руля. Однако это означало, что корабль требовал больше пространства для разворота вправо, чем влево.

После вступления в строй «Сюпёрб» имел вертикальные дымовые трубы, однако в 1881 г. им придали наклон к корме, оснастив в нижней части кожухами и паровыми трубками. С этого момента силуэт корабля стал довольно унылым. После участия броненосца в бомбардировке Александрии (он получил лёгкие повреждения от попадания 10м снаряда и одну крупную пробоину размерами 1 х 3 м от разрыва снаряда рядом с пушечным портом) корабль встал в ремонт, в результате которого получил новый кормовой мостик.

С 1887 по 1891 г. «Сюпёрб» прошёл традиционную «модернизацию» – установили паровые машины тройного расширения, а также четыре двойных и один одинарный цилиндрический котёл. С ними при форсированной мощности в 8500 л.с. он оказался способен развить 14,5 уз. Реи сняли, мачты уменьшили по высоте, на фок- и бизань-мачтах установили боевые марсы с 3-фунтовыми пушками, а на грот-мачте – пароприводной шлюпочный кран, позаимствованный с «Уорспайта». Батарею 10» орудий оставили без изменений, а четыре 10» орудия в оконечностях и шесть 20-фунтовок на шкафуте заменили 6» скорострельными пушками; шесть 6-фунтовых и 10 3-фунтовых орудий установили на надстройках. Миноноска 2-го класса теперь возвышалась на рострах подле новых, увеличенных по высоте дымовых труб, а шесты противоминных сетей и полный комплект вентиляционных раструбов завершали картину внешнего вида обновлённого корабля перед его службой в отечественных водах. Экономия веса новых механизмов составила 300 т, в то время как дальность плавания при прежней вместимости угольных ям возросла вдвое. В августе 1898 г. 102мм казнозарядные орудия заменили таким же числом скорострельных орудий.

«Сюперб» после модернизации. 1891 г.

В качестве некоторого показателя относительной ценности однотипных кораблей разных флотов можно отметить, что турецкий «Мессудие», торпедированный британской субмариной В-9 в 1914 г., был в 1902 г. полностью реконструирован в Италии. Он получил два 9,2» (233,7мм) орудия в одиночных башнях в оконечностях, 12 6» скорострельных пушек в главной батарее, а также 14 12-фунтовых и 10 6-фунтовых орудий. Паровые машины тройного расширения, 16 котлов Никлосса и два винта позволяли развивать 12,5 уз при мощности 11000 л.с. Поясное бронирование было оставлено прежним, батарея перебронирована гарвеированными плитами. И водоизмещение при всём этом уменьшилось до 8972 т!

Введён в состав флота в Чатеме 4 октября 1880 г. для Средиземноморского флота, в составе которого оставался в течение последующих семи лет. При обстреле Александрии выпустил 310 10м снарядов. В мае 1887 г. выведен из состава активного флота для реконструкции в Чатеме, после завершения которой вновь поднял флаг в апреле 1891 г. и получил назначение кораблём береговой охраны дельты Клайда, где и состоял до мая 1894 г. Затем переведён в резерв флота в Чатеме и не выходил в море до манёвров 1900 г., на время которых получил ранг «линкора 2-го класса». На следующий год его статус был понижен до 3-го класса, а в 1904 г. корабль использовался в качестве инфекционного изолятора, всегда оставаясь переполненным. Затем в течение ещё года или полутора оставался грязным и ободранным в Кайлс-оф-бьют до самой продажи на слом в марте 1906 г. за 19000 ф. ст.

Место постройки Заложен Спущен на воду Введён в строй Стоимость, ф. ст.

«Дж. энд У. Даджен», 1874 февраль 1878 3 сентября 1881 600000 (плюс 89172 переделки)

Размерения, м 91,44 х 19,20x7,62

Водоизмещение, т 9310 (корпус и броня 6080, оборудование 3090)

Вооружение 4 12» дульнозарядных 2 9» дульнозарядных 6 20-фунтовых казнозарядных 2 356мм торпедных аппарата

Броня, мм пояс 305/229, цитадель 254/203, траверзы 203/152, башни 330/280, палубы 76, 51 (25/38 над бруствером), боевая рубка 203/152, обшивка 32, подкладка 380/254 (общий вес брони 2118 т)

Механизмы «Пени», тронковые, два цилиндра (диаметр 3226 мм), тронки 1194 мм, ход поршня 1372 мм, 8 котлов, 2,2 атм., мощность машин 7993 и.л.с, ход 14,2 уз один четырехлопастной винт Гриффита, диаметр 7,93 м, шаг 7,0 м, 70 об/мин.

Дальность плавания 1480 миль 10-узловым ходом

Запас угля, т 670

Экипаж, чел. 541/465 (вторая цифра после сокращения рангоута)

В начале 60-х гг. XIX столетия в Англии для ряда Южноамериканских республик было построено несколько небольших башенных кораблей береговой обороны, которым было суждено стать боевым ядром разношёрстных собраний их миниатюрных флотов. В 1872 г. Чили заказала компании «Самуда» пару броненосцев средних размеров с центральной батареей в соответствии с идеями Э.Рида – мореходных судов с боевыми характеристиками, ничего равноценного котором не было в ту пору у прибрежных держав американского Юго-запада. За этим последовало прибытие в Англию бразильской военно-морской миссии, целью которой был заказ мореходного башенного корабля самого крупного типа с самыми тяжёлыми орудиями и полной парусной оснасткой.

Средоточием интереса всех зарубежных морских специалистов являлся тогда «Девастейшн» и поэтому бразильцы желали именно «полнорангоутный «Девастейшн», который Рид должен был спроектировать в соответствии с их требованиями. Принимая во внимание отвращение главного строителя к башенным рангоутным судам и несоответствие «Девастейшна» требованию наличия на нём полного парусного вооружения, становится ясно, что он не мог отнестись к идее разработки подобного корабля с каким-либо энтузиазмом; чертежи же корабля в итоге были выполнены при, как он сам выражался, «странных обстоятельствах».

Хотя парусный «Девастейшн» изначально являлся анахронизмом, бразильские спецы пожелали несколько поступиться его ценными боевыми качествами в пользу полной парусной оснастки, допуская лишь ограниченную возможность плавания под парами при благоприятных обстоятельствах. В итоге они уничтожили в новом проекте саму суть их британского идеала, добавив полубак, полуют и верхние надстройки для работы с парусами (полное вооружение барка) и лишив тем самым обе его башни возможности вести огонь по оконечностям, что было составной частью исходной идеи «Девастейшна».

Однако не Риду было объяснять бразильцам, чего им желать, и итоговый проект только является свидетельством того, как можно сделать заведомо дурную работу наилучшим образом. В итоге «Индепенденсия» практически не имела сходства со своим прототипом и больше походила на модифицированный «Монарх». Какую бы ценность не имел этот корабль для бразильского флота (странным образом им были заказали ещё два подобных же корабля в 1883-1884 гг.), в качестве британского «Нептуна» он не расценивался флотом иначе как «белый слон» [т.е. огромное и ненужное излишество. – Ред.], будучи на редкость неудачным кораблём практически во всех отношениях – неудачный по конструкции, полный исходных дефектов, больших и малых недостатков и временами просто опасный для своих мателотов.

Хотя бразильцы проявляли нетерпение в скорейшем получении своего заказа, на размещение контракта ушло почти два года, а стапельные работы растянулись ещё на четыре. Всё это время заказчик расценивал боевые возможности своего детища столь высоко, что когда британское правительство, согласно закона о чрезвычайных обстоятельствах, подняло в 1878 г. вопрос о приобретении корабля, затребованная – и выплаченная – за него цена равнялась 600000 ф. ст. Поскольку и «Девастейшн», и «Дредноут» (полностью готовые!) обошлись при том же тоннаже менее чем за 377000 ф. ст. каждый, можно сказать, что в данном случае Британия заплатила огромную цену за негодный корабль, которой ещё предстояло существенно возрасти по причине ремонта после аварии при спуске, необходимости замены артиллерии Уитворта стандартными моделями флота и общей доводки корабля под требования Адмиралтейства. Всё это растянулось на целых три года после производства первых ходовых испытаний! Всего же британскому налогоплательщику пришлось выложить за это малопригодное приобретение 690000 ф. ст., так что если не считать гораздо большие по размерам «Инфлексибл» и «Бенбоу», новый корабль стал самым дорогим линкором Королевского флота до самого появления «Ройал Соверена».

Хотя и прожив не весьма богатую событиями жизнь, он отличился и при спуске на воду, и во время последнего перехода. При спуске корпус вдруг замедлил движение и остановился, в результате чего носовая оконечность осталась стоять на стапеле, в то время как корма уже всплыла. Итогом стало повреждение перегруженного набора днищевых бракет – после того, как корабль стащили до полного всплытия и подробно его освидетельствовали, было вынесено решение о замене набора большей части днища. Как не преминули разразиться едким комментарием французы, «шпангоуты зашли друг за друга, чуть друг друга не срезав». Под занавес службы, взятый на буксир для увода из портсмутской бухты, он вдруг атаковал, таранил и чуть не потопил гордость нации – флагман Нельсона «Виктори», столкнулся с «Хиро» и лишь чудом не успел искалечить остальные корабли на своём пути.

В истории британского флота «Нептун» остался как последний линкор с полным поясом по ватерлинии перед 20-летним перерывом, как самый дорогой корабль своего времени и как последний рангоутный башенный корабль.

Имея среднюю высоту борта порядка соответствующей характеристики «Монарха», он, как и все корабли Рида, обладал полными обводами в подводной части, обшитой последовательно тиком и медью. Корпус имел три непрерывных палубы и был разделён десятью поперечными водонепроницаемыми переборками, поднимавшимися до средней палубы и достаточно обеспечивающими его внутренне пространство при повреждениях. Таран в носу поясной бронёй не подкреплялся, а правильная округлая корма была украшена двумя балконами, словно кушетка для сидения – изящным подлокотником.

По сравнению с «Монархом» его потомок был на 9 м короче, на 1,7 м шире и на 1,5 м менее глубоко сидел в воде. Его цитадель простиралась на 9,8 м дальше и имела меньшую высоту над ватерлинией, при этом артиллерия была более тяжёлой, а броня более толстой. Однако если «Монарх» стал основоположником типа башенного рангоутного броненосца, удовлетворяя всем требованиям своего создателя, то «Нептун» только подчёркивал недостатки данной разновидности броненосных линкоров, нисколько не способствуя поддержанию репутации Рида.

В части внешних различий между прототипом и калькой главное из них заключалось в том, что «Нептун» обладал двумя дымовыми трубами, не имел навесной палубы над передней башней, его орудийные башни большего диаметра отстояли друг от друга дальше, а грот-мачта возвышалась непосредственно за дымовыми трубами. Центральная надстройка венчалась навесной палубой, простиравшейся в корму до полуюта в двух уровнях, и поддерживалась шахтами сходных трапов в машинно-котельные отделения.

В качестве «Индепенденсии» корабль должен был получить артиллерию Уитворта – четыре 12м 35-тонных орудия в башнях и пару 8м пушек под полубаком. Это были казнозарядные орудия с шестиугольным в сечении каналом ствола, уже принципиально отвергнутые Королевским флотом. Поэтому для избежания многообразия типоразмеров артиллерийских систем их заменили 38-тонными дульнозарядными орудиями казённого Вуличского арсенала (того же калибра), вкупе с 9» 12-тонными орудиями (также дульнозарядными). К несчастью, пространство вокруг башен было меньше, нежели предусматривалось по стандартам Адмиралтейства и поэтому опасения повреждений, причиняемых палубам и надстройке при залпах 12» орудий полными зарядами, вызвали уменьшение последних с 90,7 до 81,6 кг (с 200 до 180 фунтов). Это, конечно, не замедлило отразиться на мощности орудий далеко не в лучшую сторону. Башни имели диаметр 8,53 м и возвышались над палубой на 2,1 м. Посты заряжания башенных орудий с гидравлическими прибойниками находились по обоим бортам на средней палубе. Погонные 9» орудия вели огонь через бортовые порты и прикрывались с боков бронёй в 203 мм, простиравшейся на всю длину короткого полубака. Сектора обстрела ограничивались 45° от диаметральной плоскости по причине наличия большого сходного люка прямо между обоими орудиями, в который упирались концентрические палубные погоны обоих орудий, так что доворот последних до траверза оказывался попросту невозможен. Поскольку исправление этого недостатка требовало значительных и затратных переделок, этот палубный люк в итоге решили оставить там, где он был.

Огонь по корме не предусматривался вообще – вероятно потому, что бразильцы никогда не собирались уходить от противника: взгляд, хорошо сочетавшийся с возможностью устройства в корме роскошных адмиральских помещений. Всё это вновь означало для британцев необходимость обширных переделок в кормовой части «Нептуна», включая установку ретирадных пушек.

Первоначальный проект противоминного вооружения включал 10 20-фунтовых казнозарядных орудий Армстронга, подвергшихся замене на британской службе более эффективными пушками Норденфельда, состав которых менялся дважды. Окончательно он включал 14 6-фунтовых и 3-фунтовых скорострелок, установленных на надстройках.

Пусковые трубы надводных торпедных аппаратов, по одной с борта, располагались на средней палубе. «Индепенденсию» планировалось оснастить 406мм торпедами Уайтхеда (это была первая модель с дальностью действия 700 м 7-узловым ходом), но уже будучи «Нептуном» броненосец получил взамен них 356мм аппараты с втрое большими дальностью и скоростью хода.

Хотя значение общего веса броневой защиты в официальных документах не указано, можно с уверенностью полагать, что на него пошла значительная доля тех 1000 т, которые составляли разницу в водоизмещении между ним и «Монархом», поскольку преимущество его более молодого собрата заключалось в пяти дополнительных дюймах толщины броневого пояса и трёх дюймах цитадели. Пояс по ватерлинии не был высоким; из его 2,6 м над водой возвышалось только 0,9 м. В середине корпуса он имел толщину 305 мм, утончаясь к оконечностям сначала до 254, затем до 229 мм. Сверху он перекрывался палубой в 51-76 мм. Первоначальный бруствер Рида в итоге трансформировался в полновесную цитадель, бортовые участки которой имели длину 34,1 м, в корме отходя наклонно вглубь с целью прикрытия сходных люков. Толщина броневых плит цитадели составляла 254 мм с бортов и 203 мм на участках траверзов; сверху она перекрывалась 51мм палубой. Внутри забронированного пространства находились сходные люки в машинно-котельные отделения, вентиляционные шахты, основания орудийных установок и горловины погрузки боезапаса. Поскольку в то время Барнаби уже активно побуждал флот обзаводиться цитадельными кораблями с «мягкими» оконечностями, уровень бронирования «Нептуна» был встречен британскими моряками с нескрываемым удовлетворением и примирил их, хоть как-то, с его прочими многочисленными недостатками.

«Нептун». Схема распределения броневой защиты

Бронирование башен было на 3 дюйма толще, чем у «Монарха» – 280 мм, а у лобовых плит 330мм; толщина тиковой подкладки составляла 330-380 мм. Тыльный срез полубака избрали для установки боевой рубки (толщина брони 152-203 мм) – отсюда открывался лучший обзор по курсу и по бортам, нисколько не затрудняемый клубами дыма из труб, от чего так страдали все корабли с боевой рубкой посередине корпуса. В отличие от всех бронированных боевых рубок, до сих пор установленных на британских линкорах, на «Нептуне» эта конструкция имела жёсткое и надёжное основание и, хотя и не заключала в себе штурвала и компаса, может расцениваться как первый по-настоящему адекватный бронированный боевой командный пункт, установленный на британском линкоре. Основным недостатком её местоположения стало значительное расстояние, отделяющее рубку от башен, машинно-котельных отделений и боевого штурвала в середине корабля, так что растянутые коммуникации во все эти посты в бою подвергались повышенному риску быть нарушенными. Нормой для расположения боевого командного пункта была передняя оконечность центральной надстройки, что предоставляло защиту в том числе штурвалу, компасу и переговорным трубам в машинно-котельные отделения, а протяжённые за габарит борта крылья мостика позволяли иметь хороший обзор горизонта.

Во времена, когда английские машиностроительные предприятия уже деловито переходили на производство машин-компаунд, позволявших экономить топливо и увеличивать тем самым дальность плавания кораблей, решение оснастить «Индепенденсию» одиночной установкой старомодных тронковых машин диктовалось не иначе как экономией средств и времени поставки. Модную машину-компаунд нельзя было получить сразу, в то время как обычная машина простого расширения было доступна быстро и по сходной цене – или построенная по дешёвке, или взятая с отменённого заказа. Именно при таких обстоятельствах «Идепенденсия» получила последнюю и самую большую тронковую машину, изготовленную гринвичской фирмой «Пени» -вероятно, самую большую машину подобного типа, установленную на линкоре, или даже на каком-либо корабле вообще. Характерной особенностью этой машины были её огромные цилиндры диаметром 3226 мм (самые большие из когда-либо установленных на боевом корабле) с тройками в 1194 мм, что давало эффективный диаметр 2997 мм.

Контрактная мощность в 8000 л.с. также была наибольшей, которая когда-либо достигалась посредством использования двух цилиндров, и на испытаниях в феврале 1878 г. корабль при водоизмещении 8950 т развил 8832 л.с; значение средней скорости составило 14,65 уз при 71 об/мин. Однако вентиляция котельных отделений была столь ужасной, что температура у топок поднялась до 163° [по Фаренгейту, соответствующее значение по Цельсию равняется 73°. – Ред.] и кочегары попросту не могли работать, особенно принимая во внимание, что котлы располагались двумя рядами вдоль корабля топками друг к другу, в результате чего кочегаров обжигало жаром из топок как спереди, так и сзади. После передежи вентиляции «Нептун» уверенно давал 13,4 уз при 6000 л.с.

Этот броненосец стяжал устойчивую репутацию «пожирателя угля» и сэр Дж. Трайон отзывался о нём как о «корабле со слабыми машинами, ежедневно съедающим целую угольную шахту». Полная вместимость угольных ям «Нептуна» составляла 670 т, которых едва хватало на 1500-мильный переход всего лишь 10-узловым ходом при чистом днище.

Равно антикварными были и котлы – восемь квадратных коробов с рабочим давлением 2,2 атм., занимающие слишком много места ценой уменьшения объёма угольных ям.

Вспомогательные механизмы включали паровые насосы, шпили и рулевой привод. По той или иной причине для большого шлюпочного крана для подъёма-спуска шлюпок не была предусмотрена лебёдка, так что новые хозяева должны были озаботиться и её приобретением, иначе пришлось бы поднимать шлюпки посредством парового шпиля в носу через запутанную систему тросов и блоков по всей носовой половине корабля.

Решение оснастить «Индепенденсию» полным рангоутом, возможно, последовало из хороших показателей под парусами «Монарха», хотя дополнительные 1000 т водоизмещения бразильского заказа требовали соответствующего увеличения парусности, чего сделать было невозможно. В итоге грот-мачта отстояла от дымовых труб слишком близко, несмотря даже на то, что их приметно сплюснули в диаметральной плоскости, максимально отодвинув к носу.

Хотя в направлении оконечностей башни не могли вести огонь по причине наличия полубака и полуюта, эти последние всё же получили срезы для сообщения максимально возможных углов обстрела 12» орудиям. Фок-мачта возвышалась сразу за срезом полубака и была доступна для управления с навесной палубы; все места крепления бегучего такелажа (кофель-нагельные планки, скобы, утки и кнехты) были так расположены, что не оказывались на линии огня башенных орудий. По приготовлении корабля к бою только по паре вант фок- и грот-мачт оставалось в зоне действия 12» орудий, что, несомненно, увеличивало их шансы быть сбитыми. Грот-мачтой также можно было управлять с навесной палубы, а бизань-мачтой – с полуюта.

История оснастки «Нептуна» перекликается с таковой же «Ахиллеса», поскольку на обоих кораблях она менялась трижды. В качестве «Индепенденсии» корабль должен был получить вооружение барка с двойными брамселями, которые в английской службе были заменены обычными одинарными. Однако грот-мачта располагалась столь близко от дымовых труб, что и паруса, и оснастка постоянно страдали от дыма, так что мачту пришлось в итоге разоружить; после этого корабль ходил только под вооружением фок- и бизань-мачт – поистине уродливое сочетание («вроде полураздетой проститутки», как предпочитали выражаться на нижних палубах). Неудивительно, что при подобной усечённой парусности корабль совершенно не реагировал на перекладку руля без помощи машины, а паруса добавляли к его ходу под парами в самом лучшем случае не более узла.

В 1885 г. на Мальте в корабельном журнале появилась запись, что марсы на всех трёх мачтах оборудованы в качестве закрытых позиций, в то время как реи, по всей видимости, со всех мачт были сняты. Так или иначе, но дни полного парусного вооружения на линкорах прошли, а в следующем году корабль получил новый рангоут из двух высоких мачт с высоко расположенными боевыми марсами – довольно неуклюжими с виду, такие же были и у «Уорспайт» и «Имперьюз».

С полной оснасткой «Нептун», как говорили, отличался завидной остойчивостью, намного лучшей, нежели у тяжёлых безрангоутных кораблей. Однако странным образом она исчезала при том угле крена, где ей теоретически следовало возрастать; это приписывали форме скулы корпуса и вообще днища. Так, для «Монарха» максимальной остойчивости соответствовал угол крена в 50°, при 58° его способность к возвращению в прямое положение начинала убывать, а при 69° корабль опрокидывался; пик же остойчивости «Нептуна» приходился на 30°, затем до значения 50° она быстро убывала и, наконец, при крене 58° корабль переворачивался вверх днищем. Он сильно раскачивался на волне, плохо управлялся и в общем оказался отвратительным судном. Особенностью его движения под парами стала огромная носовая волна высотой 3-3,3 м – настоящая упругая стена, большая, чем даже на «Беллерофоне», в то время как за кормой возникала широкая полоса «мертвой» воды, масса которой имела тенденцию прилипать к корме и тащиться вслед за кораблём. При ветре силой 5-6 баллов и бурном море перпендикулярно к борту на его палубе, как гласят записи в корабельном журнале, постоянно гуляли волны, а толщина слоя воды по временам достигала нескольких футов, поскольку шпигаты были недостаточных размеров.

После вступления в строй «Нептун» входил в состав Флота Канала, но через два года, после достаточного знакомства с его поведением в море, корабль перевели на Средиземноморье, более для него подходящее с точки зрения мореходности. Затем, после менее чем трёхлетнего пребывания в составе мореходных эскадр, последовал приказ отрядить его для службы в качестве корабля береговой обороны – «Монарх» в это время всё ещё продолжал считаться полноценной боевой единицей Флота Канала.

В полуюте располагались апартаменты для флагмана и его штаба, но поскольку над «Нептуном» так ни разу и не взвился адмиральский флаг, преимуществами этих помещений довелось пользоваться офицерам самого корабля. В сумме броненосец отличался наилучшими условиями размещения экипажа, нежели какой-либо другой корабль Королевского флота, поскольку имел высокий борт и не нёс орудий под верхней палубой в качестве башенного корабля – однако, именно в качестве последнего, он особых комплиментов и не заслуживает.

«Нептун» мог бы похвастаться тем, что имел, впервые после «Палласа», ванную комнату (нововведение, особо оговоренное бразильцами при заказе броненосца), и отличался световым люком диаметром 3,6 м над кают-компанией, через который это помещение во время шторма имело тенденцию стремительно наполняться водой. Одной из особенностей корабля, также инспирированной бразильским заказчиком, были дверные ручки и прочие мелочи в кают-компании, а также некоторых каютах, из чистого серебра – однако все они не пережили первого же ремонта на верфи.

«Нептун» после модернизации

Вступил в строй в Портсмуте 28 марта 1883 г. для Флота Канала и в 1885 г. переведён на Средиземное море. В июле 1886 г. разоружён в Портсмуте для ремонта (новая оснастка, сетевая защита, скорострельные пушки и т.д.). Переведён в разряд кораблей береговой охраны и в мае 1887 г. отряжен в Холихэд, где состоял до ноября 1893 г., после чего выведен в Резерв Флота и поставлен в Портсмуте, а затем в Резерв Верфей (ноябрь 1901 г.). 23 октября 1902 г. совершил свой «феерический выход», во время которого протаранил «Виктори», столкнулся с «Хиро» и совершил навал ещё на несколько кораблей. Продан на слом в 1903 г. за 18000 ф. ст. Разобран в 1904 г. в Ленвердере.