Литературная Газета 6298 ( № 43 2010)

Имена на поверке

Они сражались за Родину

Имена на поверке

ИМЕНА НА ПОВЕРКЕ

«Был месяц апрель…»

Семён Гудзенко, Сергей Орлов, Юлия Друнина, Михаил Дудин, Юрий Левитанский, Евгений Винокуров, ныне здравствующий Константин Ваншенкин – целая плеяда значительных поэтов-фронтовиков, имена которых на слуху и в памяти не одного поколения. Для нас, уральцев, сибиряков, есть ещё одно значительное имя поэта, который в талантливых книгах доносил правду о большой войне. Венедикт Станцев. Для многих он был литературным учителем и по-отечески мудрым наставником. Ассоциация писателей Урала, Екатеринбургское отделение Союза писателей России, Уральское отделение Литературного фонда России и дочь поэта Елена Венедиктовна учредили литературную премию имени В.Т. Станцева, которая будет вручаться начиная с 2011 года.

Хочется, чтобы об этом замечательном поэте, участнике Сталинградской битвы, узнал всероссийский читатель.

Владимир БЛИНОВ, ЕКАТЕРИНБУРГ

Венедикт СТАНЦЕВ

АПРЕЛЬСКАЯ БАЛЛАДА

1.

Мы шли по колено в воде,

с трудом, поднимая ноги,

мы – это всё,

что осталось от роты.

Лейтенант Костромин

сатанински ругался в бога,

и в гроб, и в войну,

и в проклятое это болото.

Он шагал впереди,

переполненный злобой

и местью,

и ругань его

громыхала средь сосен.

Ещё до рассвета

нас было без малого двести,

а после рассвета

осталось всего сорок восемь.

Вернее, не шли мы –

плелись,

окружённые талой водою,

студёной водой,

погибая от жажды.

Хотя бы глоток,

один бы глоток после боя,

но каждый терпел

и судьбу проклинал свою каждый.

В этом диком болоте

бой свирепствовал двое суток,

тысячи тел

вода едва прикрывала...

Наконец-то земля!..

Мы упали, теряя рассудок, –

и сердце пропало,

и белого света не стало.

Я свалился под старую ель...

Шёл сорок второй,

был месяц апрель...

2.

Речка – узкая-узкая,

хрупкие льдины

плывут, похрустывая.

Речка чистая-чистая –

без кровиночки,

по берегам –

пушистые хворостиночки.

Пьёт из речки сама весна:

«Ах, как вода вкусна!»...

Зовёт, зовёт нас

синь-река:

«У меня вода голуба, сладка,

вы устали в последнем бою,

я вас умою и напою...»

Ах, ты речка, речка –

доброе сердечко,

мы бы душою

к тебе прильнули,

мы бы губами

к тебе прильнули,

да не пускают

немецкие пули.

Речка узкая-узкая,

наша речка – русская.

Ах, ты речка, речка,

трава-повитель...

Шёл сорок второй,

был месяц апрель...

3.

Лейтенант Костромин

командует:

– Вперёд!

Лейтенант командует,

а цепь не встаёт.

До речки шагов

не более ста,

но стрельба из-за речки

очень густа,

и речная вода

холоднее льда,

и патронов – в обрез,

и сил – в обрез,

и жить хочется позарез.

Лейтенант Костромин

снова кричит:

– Вперёд!

Лейтенант кричит,

а цепь не встаёт.

Лейтенант Костромин

в упор на меня глядит:

«Ты комсорг,

вставай и веди!..»

Я не зову никого,

не веду,

я просто встаю

и к речке иду,

думаю грустно:

«Ну что, боец,

вот и тебе –

геройский конец...»

А пули звенят,

а пули грозят,

а пули приказывают:

– На-з-з-з-з-з-ад!

А я уже в речку

по пояс вхожу,

винтовку, подсумки

повыше держу.

Вода уже льётся

за воротник,

всё тело моё,

как безумный крик,

я будто глотаю

лёд из огня,

будто вбивают

гвозди в меня.

Еле вползаю

на берег крутой,

затвор у винтовки

тугой-претугой.

И слева – палят,

и справа – палят...

Да сколько же силы

у наших ребят?!

Речка давно

где-то там за спиной,

опять в меня входят

жажда и зной...

Боже, забыл я

из речки напиться...

Лейтенант Костромин

кричит:

– Закрепиться!

Я лежу под берёзой

без воды и без хлеба,

пар от меня

тихо уходит в небо...

А дома под крышей

трезвонит капель...

Шёл сорок второй,

был месяц апрель...

4.

Без штыка на фронте –

не прожить,

он может всё –

напарник верный:

колоть и бить,

вскрывать консервы

и перемёрзлый хлеб крошить.

Прости, берёза!

Штык вонзился в ствол,

из раны сок холодный

брызнул,

и был тот сок –

посланцем жизни,

и был тот сок,

как хлеб на стол.

Мне берёза

матерью была,

а я – её грудным младенцем.

Я пил, и крепло моё сердце,

и сила юная росла.

Вот так,

в канун вишнёвого цветенья,

я отмечал свой

день рожденья.

Ах, двадцать, ах, двадцать,

годок золотой...

Был месяц апрель,

шёл сорок второй...

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: