Литературная Газета 6301 ( № 46 2010)

Ахматова на лыжах

Литература

Ахматова на лыжах

ЛИРИКА

Константин ВАНШЕНКИН

«ЛИСТКИ ИЗ ДНЕВНИКА»

Удивляет Ахматова нас,

Безусловно к иному привыкших:

«Я была у них несколько раз –

Приезжала кататься на лыжах».

Согласитесь, что эти слова

Как-то слишком для нас повседневны

Или даже нелепы сперва

Рядом с обликом Анны Андреевны.

Но с румянцем на каждой скуле

Молодая, при лёгком морозе,

Катит с горочки в Царском Селе,

Что отметит впоследствии в прозе.

ВО СНЕ

Автомобиль съезжает с тротуара.

Так человек слезает с табуретки,

Куда взбирался, чтобы дотянуться

До книг, что сочинили наши предки.

Автомобиль съезжает с тротуара,

Медлительно качнувшись с боку на бок.

Так человек с Тургеневым под мышкой

Босой ногой нащупывает тапок.

А во дворе с утра играют дети,

Но, как ни странно, шума нет и крика.

Автомобиль съезжает с тротуара,

И в этом заключается интрига.

ПОЭТ

Б.П.

К нему цеплялись много раз

И подвергали травле,

Да и случалось, что подчас

Сам наступал на грабли.

И вовсе не был он герой

Или любимец зала,

Но окружающих

порой

Его строка пронзала.

И оставалась на века,

Как пушкинские строки.

(Да будет так наверняка

В положенные сроки!)

ВЕЧЕРИНКА В КОНЦЕ ВОЙНЫ

Мужиков не хватило на всех –

Не для скрытых любовных утех,

Просто так, для застолья и танцев, –

Сосчитать их – довольно трёх пальцев.

А кудрявый особенно пил

И какие-то мысли копил,

Что не нравилось чуткой хозяйке,

Обожавшей, чтоб всё без утайки.

В сарафанчике блёклом своём,

Полинявшем от первой же стирки,

Предлагала: – Давайте споём!..

Но он молвил: – Поехали к Ирке…

Впрочем, этот печальный призыв

Оказался услышан едва ли,

Ибо некую Ирку не знали

И шумели, о ней не спросив.

ФЕВРАЛЬ

Февраль – месяц-враль,

Засыпал дороги.

У встреченных краль

Замёрзшие ноги.

Сквозь эту метель

Строения шатки.

Расплывчата цель

Для парня без шапки.

Сквозь эту пургу

Невидима старость

На том берегу,

Где юность осталась.

ПОСЛЕ ПАРАДА

Когда-то он ухаживал, дарил

Подарки, что несвойственно бараку,

Выстаивал у сломанных перил.

Ну а потом настало время браку.

Всегда хотел, покуда был он юн,

Чтоб на него смотрели благосклонно…

Но после прохождения трибун

С ноги уже сбивается колонна.

И дальше поспешает под уклон

Забывшая про выучку пехота.

Он утомился от семейных лон,

Да и стараться стало неохота.

***

Мир с чёрной радиотарелкой,

Вещающей по ложке в час.

Всё это было лишь пристрелкой

К тому, что ожидало нас.

Переболеть спешили корью –

И в школу вновь на всех парах.

А позже истекали кровью

В ночных простреленных полях.

ГЕНЕРАЛ

Погулять спозаранок –

Вот утеха одна.

В пестроте этих планок

Жизнь большая видна.

На фуражке кокарда,

Но доносится слух,

Что инфаркт миокарда

Выше личных заслуг.

ОПОЛЧЕНЦЫ. 1941

Авось привыкнут понемногу! –

У добровольцев пожилых,

Идущих всё ещё не в ногу,

Одна винтовка на троих.

С пороком сердца или с язвой,

Совсем от дома не вдали,

В том ополчении под Вязьмой,

Где полиглоты полегли.

ЖУКОВ И ТВАРДОВСКИЙ. 1957

Как с удовольствием глядят

Они на снимке друг на друга!

Чуть улыбающийся взгляд –

Двойной симпатии порука.

ВСКОРЕ ПОСЛЕ ВОЙНЫ

В гимнастёрках они

Или в серой шинели –

Вскоре после войны

О недавнем шумели.

Был судьбою одной

Чуть не каждый увенчан –

Кто медалькой родной,

Кто жестоким увечьем.

КАК Я СПАЛ!

Как я спал! О, как я спать умел! –

Нет, не только сидя или стоя.

Я попытки выспаться имел

На ходу, не выходя из строя.

Спал не на подушке набивной,

А в любой раздолбанной избушке.

Там, где пули пели надо мной

И орудья били, как из пушки.

Я с другими шёл сквозь годы те

Не для показухи или жеста…

Средь травы заснуть на животе –

Это было высшее блаженство.

***

В старости – как на войне.

Вот и этот был солдатом,

Но беспомощен вполне,

Взят сегодняшним санбатом.

Я почти не выхожу

И считаю дом опорой,

Но задумчиво слежу

За паркующейся «скорой».

В РЕАНИМАЦИИ

Такую сделали промашку,

Что в роковую пустоту

Жизнь уронили, как бумажку,

Но – подхватили на лету.

ЗНОЙ

Зной слабой дымкой дали стёр.

Акация стручками

Потрескивает – как костёр

Горящими сучками.

ЗИМНИЙ ВЕЧЕР

Вечер. Видимость плохая.

И взамен иных даров

Огонёк дрожит, порхая

Вдоль завьюженных дворов.

Из окна глядит соседка:

Сколько снегу намело!

То ли чья-то сигаретка,

То ли снова НЛО.

ПАМЯТИ АДВОКАТА

И.Э.

Случалось и таким

воспользоваться средством,

Когда порой минуты сочтены:

Он, выиграв процесс,

потом спасался бегством

От противоположной стороны.

***

Народ хозяев своих умнее,

Как утро вечера мудренее.

Народ не верит в благую ложь,

Ему всё вынь да ещё положь.

ЧИТАТЕЛЬ

Он предвкушал незнакомую книгу,

Как долгожданную женщину.

С ЯПОНСКОГО

Эта преступная детская страсть –

Вырвать картинку из книги,

Даже когда это книга его.

ИЗ ПИСЬМА

Позвонить? Да нету «двушки».

Но скажу тебе, мой свет,

Что в треклятой деревушке

Телефона тоже нет.

Впрочем, нет и остального –

Магазина и ларька.

Потому и жизнь сурова,

А по-своему легка.

СТОН

Настолько был издёрган

Бессмысленной судьбой,

Что долгий стон исторг он

Наедине с собой.

ПОСЛЕ РАБОТЫ

Вот такие дела –

Никакого с ней слада.

Вновь жена не пришла,

Как корова из стада.

Все давно по дворам

И подоены даже.

А она, стыд и срам! –

Затерялась в пейзаже.

Ночь в окошке тиха,

Месяц вылезший светел.

Жалко, нет пастуха,

Кто бы мужу ответил.

ДВА ГОДА

Годочка два по меньшей мере

В бараке жили без тоски,

Где вразнобой скрипели двери,

Как телефонные звонки.

По правде, жизнь была убога,

Лишь обозначена едва.

Но как за пазухой у Бога

Мы жили эти года два.

СОЗЕРЦАТЕЛЬ

Охватывая жизнь свою вчерне,

На что мы все так падки,

У моря он сидел на топчане,

Волна лизала пятки.

На голове был носовой платок

С завязанными узелками,

В руке бутылка, где пивка глоток,

Завещанный веками.

ПЛЯЖ

Лежат девки

Нежным слоем,

А солдаты

Идут строем.

Идут строем

Мимо пляжа.

Лишь надежды –

Их поклажа.

Что бы тут

Могло начаться,

Будь помягче

Их начальство!

Рвётся песня

Строевая,

Девок смутно

Доставая.

ЛИВЕНЬ

Посреди бушующего шквала,

Провалясь в погодную дыру,

С вывернутым зонтиком бежала

Женщина по нашему двору.

Чья-то там жена или невеста,

Тут же оскользаясь впопыхах,

Добежать пыталась до подъезда

На своих высоких каблуках.

СЁСТРЫ

Одна сработана тяп-ляп,

Зато красавица – другая,

Живёт, от чьих-то чутких лап

Доверчиво изнемогая.

Однако первой каково! –

Когда качнётся ночь, редея,

Не видеть рядом никого –

Ни дурака, ни прохиндея.

ВЕЛОСИПЕД

Легко поставил ногу на педаль,

Вторую перекинул через раму

И покатил в распахнутую даль

По направленью к Храму.

А между прочим, девочка одна,

Что впереди него сидела боком,

Была неотвратимо влюблена,

Хотя пока ещё не перед Богом.

***

В то утро были налицо

Не только тело и лицо,

Которые объединяло

Отброшенное одеяло.

Не обольстительный овал,

А страшной нежности обвал,

Возникший в утреннем набеге

И остающийся навеки.

***

И наблюдается в конце

Преодолённого свиданья

На заострившемся лице

Смесь наслажденья и страданья.

ОТРОКОВИЦА

Она ещё от детства невдали,

Она пока немного угловата,

Но что глаза и губы расцвели,

Она уже почти не виновата.

Нежнейших сил неслыханный расход! –

Черты лица невольно изменились.

Я поразился, как она растёт,

Как за два года ноги удлинились.

ДЕВОЧКА

Заняться собою

Срок, что ли, пробил?

Пушистой зимою

Купила пломбир.

Кусает зубами –

Их ломит слегка

При этой забаве,

Что даже сладка.

…Как всё надоело! –

И слёзы, и смех.

Пломбир не доела

И бросила в снег.

ЮНЫЕ

Вечерами они уставали,

Будто были на лесоповале.

Засыпали буквально на зависть,

Но иными чуть свет оказались.

Как всё в мире устроено мудро,

И особенно если под утро.

ОТВЕРГНУТАЯ ЛЮБОВЬ

До следующего поцелуя –

Как от села и до села.

И вновь бредём напропалую,

А жизнь страданьями цела.

СОЗДАНИЕ

Какая благодать –

Свет твоего лица!

А я бы мог создать

Подобное с листа?

Задумать, а потом –

Ведь вроде бы неглуп! –

Едва коснуться ртом

Чуть приоткрытых губ.

И уж совсем легко,

А главное, не лень –

Сложить твоё ушко,

Как маленький пельмень.

МОЛОДЫЕ ЖЕНЩИНЫ

Словно где-то подслушанный шёпот

Или кем-нибудь посланный знак,

Подсознательно собранный опыт,

Неожиданно явленный в снах.

Замечаю совсем не впервые,

Как, не пряча задумчивых глаз,

Часто женщины молодые

Снисходительно смотрят на нас.

***

Временами каялась отчасти,

Вынося себе же осужденье,

И теряла голову от счастья,

Получив всего лишь наслажденье.

РАВНОДУШЬЕ

Подшив подол,

Перекусила нитку,

Помыла пол,

Услышала калитку.

Взглянув в окно,

Увидела устало

Кого давно

И ждать-то перестала.

Какая связь

Меж ливнями и сушью?..

Как быть, дивясь

Благому равнодушью?

КОНЕЦ СВИДАНИЯ

Он говорит: ему пора,

И значит – надо!

Ну что ж, ни пуха ни пера,

Моя услада.

Вкусив свиданья свежий мёд,

Она не ропщет,

А гостю куртку подаёт,

Как гардеробщик.

Но видеть, что уходит друг, –

Большая мука.

Ах, укусила его вдруг

Какая муха?

ГОРОДСКАЯ ПРОГУЛКА

Он, когда отпускала смута,

Досаждающая уму,

Улыбался слегка чему-то,

Исключительно своему.

И не занят иной игрою,

А всего лишь в былое взят,

С удивленьем ловил порою

Вопрошающий женский взгляд.

В ЛУГАХ

И опять в лугах гуляли

Поздним вечером, вдвоём.

Опрокидывались дали

В деревенский водоём.

И по тропке, и без тропки,

Как случится, наобум.

У неё движенья робки,

Он, пожалуй, тугодум.

Подстелить пиджак хотел он

Им, гуляющим в лугах,

Но она, упрямясь телом,

Оставалась на ногах.

ПОСЕЩЕНИЯ

Поднималась ко мне

Без лифта и без лифчика.

И пылало в огне

Её дневное личико.

РАЗДЕВАНИЕ

Как в это ни играй,

Она слегка вздохнула,

Взялась за нижний край

И кверху потянула.

Затем секунды три

(До первого объятья)

Она была внутри

Снимаемого платья.

ПРОБУЖДЕНИЕ

Как хорошо усталым лечь в постель

И там, вдохнув душистый женский клевер,

Уснуть внезапно, позабыв про цель,

Которую в мечтах своих лелеял.

Но как поётся в песне: поутру

Они проснулись, – словно бы далече

От здешних мест, как будто на юру –

И были страшно рады этой встрече.

ТВОЯ ПОДРУГА

Приехала твоя подруга

Поверить, что тебя здесь нет.

Что ты в цветах иного луга,

А над тобой нездешний свет.

И средь поблёкшей этой местной

Былой компании она

Своей любовью безвозмездной

Здесь выделяется одна.

БЛАГОДАРНОСТЬ

Я, всё твоё любя

В сложившейся судьбе,

Благодарю тебя

Благодаря тебе.

***

Как жаль, что я не живописец.

Я отдавал бы предпочтенье пейзажу,

Изображая туманную пряжу

Меж сосновых стволов летним вечером.

Как жаль, что я не живописец.

Я отдавал бы предпочтенье портрету,

И сейчас, когда тебя нету,

Я писал бы тебя по памяти.

***

Входят с морозца. Румяные щёчки.

Это, скажу я вам, две мои дочки.

(Одна из них – внучка,

Изрядная штучка.)

Заняты приготовленьем обеда

Для себя, для отца и для деда.

(Речь о дедушке и отце

В одном лице.)

Самозабвенно строгают салаты.

В смысле ума – две достойных палаты.

(Бабушка их научила и мать

Многое понимать.)

МОМЕНТЫ КУПАНИЯ

По лужку, босая,

Двигалась к реке,

Будто повисая

На его руке.

Тяжесть её тела

Не была легка,

От неё немела

Милого рука.

Дальше, по тропинке,

В лучшие места,

Зная без запинки,

Где вода чиста.

…Тело невесомо,

И уже давно

Больше не знакомо

С тяжестью оно.

РЕШИТЕЛЬНОСТЬ

Всё делали скорей,

Лишь поняли они

При робости своей,

Что в корпусе одни.

Всё делали в пылу.

Дверь – сразу на засов.

Темнело на полу

Кольцо её трусов.

***

И пока он ласкал её тело,

Целовала его лицо.

А над ними слегка шелестело

Бедной юности деревцо.

ПОЗДНИЙ РОМАН

Век с мужем жила, но в сиянии глаз

Возникла иная наивность,

И ей показалось, что только сейчас

Она потеряла невинность.

ПРОВОЖАЮЩАЯ

Возле поезда взгляд напутственный,

На который имеет право.

Смех, однако, слегка искусственный,

Горе луковое лукаво.

ОТНОШЕНИЯ

Приятно ль будет подлецу,

Да и на что это похоже,

Когда ударят по лицу

Или тем более – по роже?

Или, храня спокойный вид,

Жена, приблизясь к изголовью,

Негромко что-то говорит

Несовместимое с любовью.

БОЛТУНЫ

Не шпионы, не агенты,

Не скопления шпаны,

Даже не интеллигенты,

А всего лишь болтуны.

Зря считали эти клуши,

Что их выходки – буза.

Стены там имели уши,

А позднее – и глаза.

ПЕРСОНАЖ

Увлекался игрой,

Будто был он герой.

Бесконечная фронда

При помощи фронта.

***

Мир, переполненный скоростями,

А также низменными страстями,

Стремленьем к доллару и рублю…

А я его всё равно люблю.

Так любят страждущего больного,

Которого мы посещаем снова,

В кошёлку вкусное положив,

Ещё надеясь, что парень жив.

ВМЕСТО ПРОГУЛКИ

Опять смущает наш покой

Всей этой жизни клоунада.

Пошли пройдёмся, ведь порой

Поговорить бывает надо.

Но сверху брызжет синева,

И лист осенний крутит сальто.

И недействительны слова,

Как гол, забитый из офсайда.

СКАЧКА

Пегас отмахивает рысью,

Сообразуясь с седоком.

Художник близок к бескорыстью,

Судьбе отдавшись целиком.

В литературном захолустье,

Что существует и в Москве,

Ты у истока или в устье,

Ты в радости или в тоске.

В литературном закулисье,

Где кто-то празднует успех,

Повадки волчьи или лисьи.

Но, слава богу, не у всех.

ЛУНА

Луна, простим ей шалость,

Катилась на ребре

И ярко отражалась

В попавшемся ведре.

Она в июне тёплом

Искала вариант,

Скользя по чутким стёклам

Заждавшихся веранд.

А лунная полоска

Реке дарила свет,

Как царская повозка,

Оставившая след.

ЛОДОЧКА

А в лодочке, хотя нас мало,

Пока что есть кому грести

И, руку опустив устало,

Реку почувствовать в горсти.

Воспоминаний вереница…

О чём? А может быть, о том,

Что наша лодочка кренится

И воду черпает бортом.

«ЛГ» и её читатели сердечно поздравляют Константина Яковлевича ВАНШЕНКИНА с 85-летием. Здоровья и новых творческих свершений!

Прокомментировать>>>

Общая оценка: Оценить: 0,0 Проголосовало: 0 чел. 12345

Комментарии: