Литературная Газета 6447 ( № 4 2014)

Шоу обиженных на товарища Лапина

На канале ТВ Центр прошла ностальгическая передача. У каждого из нас иногда возникает желание перенестись в прошлое и переиграть неудачный матч. Но такие экскурсы редко удаются.

Название фильма Дмитрия Паршина и Михаила Ананьева красноречиво: "Список Лапина. Запрещённая эстрада".

В прологе звучит страшная сказка о том, как Лапин вычеркнул из программы фестиваля «Песня-1971» «все песни, которые не прославляют СССР» - и оставил одну «идеологию», одну железобетонную казёнщину.

Что ж, проверим репертуарчик. В наше время это несложно – две минуты в Яндексе, те самые две минуты, которых всегда не хватает авторам телесценариев. «Ненаглядный мой» и «Ты разлюбил меня бы, что ли» как-то робко воспевают строительство социализма. «Свадьба» на просёлочной дороге и «Вдоль по Питерской» – тоже. А «Лишь бы день начинался и кончался тобой», «У леса на опушке», «Червона рута» и вовсе звучат легкомысленно. Аж три песни прославляют Родину – «Любите Россию», «Русское поле» и «Я люблю тебя, Россия» – как привет из прошлого нынешним молодым националистам, которые убеждены, что в «большевизании» запрещено было писать и петь о России. И ни в одной песне не звучат слова «партия», «коммунизм», «Октябрь», «Ленин» – хотя дело было через год после столетия Ленина, отмеченного с раблезианским размахом. Помпезные партийные песни в те годы звучали часто – на правительственных концертах и демонстрациях, но всё-таки не на фестивалях лёгкой музыки. Оскар Фельцман однажды придумал изящную мелодию для такой стихотворной строки: «Ком-му-ни-сти-чёс-ка-я пар-ти-я Со-вет-ско-го Со-ю-за!» Краснознамённый хор исполнял эту песню строго и сердечно, как и песню на стихи Ильи Резника, одного из участников передачи: «Верность нашей цели правдой скреплена. И в этой правде с нами Ленин, с нами наша страна». Но в неуместном контексте ленинская тема не звучала. И политики не мелькали, не позировали на фоне эстрадных и спортивных звёзд. Это при Ельцине правительственные чиновники стали лезть куда ни попадя. В последний раз я смотрел новогодний концерт лет 20 назад – и там увидел Шумейко, Хакамаду и Жириновского, абсолютно уверенных, что без них праздник не в праздник. Вот такой бестактности Лапин не допускал! Гришин не выглядывал из-под плеча Эдиты Пьехи, а Суслов не разыгрывал скетчи с пародистом Чистяковым.

Лапин – не рождественский дедушка, не оплот справедливости, для многих талантливых людей он оказался неудобным начальником. Долапинское телевидение было более импровизационным, домашним – и в этом его прелесть, пропавшая в 70-е. Но зачем же превращать в карикатуру интеллектуала-охранителя? Лапин думал о просвещении, любил и знал литературу – и на его телевидении песен и плясок вообще-то было немного. Делу время, а потехе час, как говаривал царь Алексей Михайлович. Телевидение не было коммерческим и потому старалось «чувства добрые пробуждать».

Он ведь и в «пятый пункт» заглядывал совсем не из антисемитизма: опытный дипломат и комиссар понимал, что избыток представителей одного народа на экране вызывает раздражение и даже агрессию в обществе. Теперь Лапина упрекают в том, что он искоренял «сердечную, душевную песню». Нам заявляют прямо: «Звучали только песни композиторов-коммунистов в исполнении певцов-коммунистов». И в подтверждение этих слов пускают песню беспартийных Пахмутовой и Добронравова... Другой упрёк – Лапин не пускал на телевидение современную музыку, звучали только марши и партийные гимны. И снова натяжка.

Да, с середины 70-х в эфире стало больше советского глянца. Появлялись монументальные документальные фильмы о Брежневе (правда, не столь хвалебные, как современная предвыборная продукция любого кандидата!). Но шлягеров меньше не стало, для них на телевидении имелся всё тот же отсек, что и в 60-е. Лапин, наверное, не был поклонником современных ритмов, которые звучали в те времена в репертуаре «Песняров», Аллы Пугачёвой или Яака Йоалы, но он понимал, что, когда патриотические напевы звучат целый день, получается профанация лучших идей. И потому на лапинском телевидении появлялись такие мюзиклы, как «Д"Артаньян и три мушкетёра», «Ограбление в полночь» или «31 июня». Всё это, собственно говоря, и пришло на смену обиженным звёздам предыдущего поколения.

Теория заговора убаюкивает, легко объясняет все наши неудачи. В лёгком жанре конкуренция поострее, чем в тяжёлой атлетике, и, конечно, не в Лапине дело. Потому и путаются в показаниях свидетели обвинения. Так, певец Вадим Мулерман рассказал о встрече с женой Косыгина в конце 70-х – через десять лет после смерти Клавдии Андреевны. Он имеет право и на обиду, и на мемуарную путаницу, но сценарист должен быть хладнокровен, трезв, накормлен и эрудирован. Пока что из этих условий выполняется только третье.

Теги: Лапин , телевидение