Литературная Газета, 6532 (№ 46/2015)

Елизавета Великая и другие

Елизавета Великая и другие

ТелевЕдение / Телеведение / Телеистория

Жукова Ольга

Теги: телевидение , культура , история

Не прошло и года после того, как «Россия 1» показала сериал «Екатерина», а Первый канал представил свою версию воцарения императрицы

Сериал «Великая» (режиссёр Игорь Зайцев, сценаристы Сергей Юдаков, Алексей Гравицкий) обращается к теме, хорошо известной по учебникам, беллетристике и кинофильмам. Юная принцесса София Августа Фредерика Ангальт-Цербстская приезжает в Россию, чтобы стать женой наследника престола Петра Фёдоровича, но по воле обстоятельств и своему желанию сама воцаряется на российском троне. Джулия Ормонд, Кэтрин Зета-Джонс, Диана Думбрава, Кристина Орбакайте, Марина Александрова – неполный перечень молодых «кино-Екатерин»… Так что же нового может рассказать зрителю очередной римейк этой давней истории? Анонс сериала самонадеянно заявил, что только теперь зритель узнает «всю правду» о Екатерине II.

При всём великолепии интерьеров, костюмов и париков, фарфоровой белизне лиц придворных дам создателям фильма не удалось избежать уже привычных для исторического кино ляпов, кажется, даже намеренных. Вполне реальный персонаж Василий Шкурин, а вовсе не выдуманный Василий Залесский, как в сериале, поджёг собственный дом, чтоб увести на пожар чудаковатого пиромана Петра Фёдоровича из дворца, где в тот момент супруга его рожала незаконного ребёнка. Алексей Разумовский сжёг личную переписку и, возможно, завещание Елизаветы в камине московского дома, что на Покровке, прозванного москвичами «дом-комод», а вовсе не в Аничковом дворце на глазах у благодарной Екатерины… На «ридну неньку Украину» зовёт уехать его слуга-малоросс, будто бы знающий само это слово в те времена! А чего стоят современные обороты речи вроде «дипломатию ещё никто не отменял», «надо решать проблему»! Господа сценаристы, вы ж в XVIII веке, где ваша куртуазность?

Увы, фантазийные концепции Валентина Пикуля и оценочные характеристики событий, изложенные в записках самой императрицы, стали основными источниками вдохновения авторов, пошедших по протоптанному пути предшественников, экранизировав начальный период русской судьбы немецкой принцессы.

Случилось ли это по воле создателей или по исторической справедливости, но в сериале главным персонажем вышла вовсе не молодая Екатерина, а мудрая и суровая Елизавета Петровна, которой, кажется, тень великого отца не дала морального права присвоить себе лестный «титул» – Великая. Кстати, и Наталья Суркова (Елизавета) явно переигрывает Юлию Снигирь (Екатерина).

Но поистине великие дела «дщери Петровой» ускользают от внимания сценаристов «Великой», увлёкшихся дворцовыми интригами. И ничего не узнает зритель даже об открытии Иваном Шуваловым Академии художеств, а совместными усилиями с Михаилом Ломоносовым – Московского университета. Учёный-энциклопедист, он же «архангельский мужик» (по выражению царедворцев «Великой»), появится в кадре лишь для того, чтоб однажды выразить сочувствие молодой жене Петра Фёдоровича да присутствовать на экзамене маленького Павла Петровича.

Нелепо, смешно, легковесно выглядит обращение к военной теме. То командир отсылает одного из гвардейцев прямо из окопа с донесением в Петербург, к канцлеру Бестужеву, то царица с приближёнными давятся от хохота, узнав, что русские вой­ска наголову разбили войска императора Фридриха II. Зритель не узнал даже, что в ходе Семилетней войны русская армия брала Берлин и Кёнигсберг, а сам великий философ Кант на время стал подданным России…

Заметный сумбур в изложении авторской концепции становится понятен из откровений продюсеров. Целевую аудиторию фильма Елена Денисевич определила как «женскую», для которой и создавалась «героиня, с которой зрительница сможет в чём-то отождествить себя». Эко завернули! Ау, поклонницы «Великолепного века», для вас старались! Арам Мовсесян добавляет, что писали они историю, « интересную людям разного возраста. И здесь нужны были, во-первых, свежие, молодые мозги и, во-вторых, убедительно и креативно патриотичные авторские устремления».

«Патриотический креатив» удался. «За меня умирать не надо, надо умирать за Россию!» – говорит гвардейцам Екатерина. А как актуально звучит: «Вся Европа сейчас против нас»! Но где же она, Россия, где образ её в сериале «Великая»? Не в дворцовых же покоях притаилась? Может быть, Россия – в образе её народа? Нет, он не привлекает сценаристов. Разве что молодая принцесса видит, как среди дерев целуется пара из простонародья, и, трогательно оголяя ножку, ставит её в снег, будто примеряя на себя российские нравы, – увы, тут же простужается. Канцлер Бестужев (величественный Сергей Шакуров), находясь в опале, устраивает взбучку своим крепостным, и один из слуг вскоре прибегает с комичной фразой: «Барин, к вам калика перехожий» (что за «былина» в XVIII веке?) И «калика» является оборванцем, но зато – в парике! Алексей Разумовский (трогательный Виктор Раков) по пьяному делу вдруг обмолвился, что щенок его «двух деревень крестьянских душ стоит». И устрашающе выглядит толпа, рвущаяся к дворцу, чтоб удостовериться, жив ли император. О, «русский бунт, бессмысленный и беспощадный»! Крепко, ох, крепко надо держать этот народ в руках – читает зритель в глазах будущей «просвещённой абсолютистки».

…Величие и культ личности Екатерины II будут созданы позже, деяниями Суворова, Румянцева и Ушакова, Потёмкина, Ломоносова и Державина, Казакова, Фальконе и Левицкого… Даже, как это ни парадоксально, протестом Пугачёва, Новикова и Радищева – первого народного заступника из дворян. И, конечно же, миллионами безвестных для истории россиян, которые турок и шведов били, Новороссию и Аляску осваивали. Благодаря или вопреки Екатерине и её спо­движникам?

Конечно, Россия и народ, такие как в радищевском «Путешествии из Петербурга в Москву», совсем не смотрятся на фоне «балов, красавиц, лакеев, юнкеров», очаровывающих «женскую» аудиторию, но «разных возрастов», при этом «не взрослую», да ещё и «креативно патриотичную».

И не нашлось пока смельчаков-кинематографистов, готовых взяться за по-настоящему масштабное кинополотно, располагающее к размышлениям о роли личности и народа в истории.