Литературная Газета, 6532 (№ 46/2015)

Провидения Зиновьева

Провидения Зиновьева

Колумнисты ЛГ / Очевидец

Демурин Михаил

Теги: Россия , Европа , США

Многим русским интеллектуалам приходилось писать о Западе, их взгляд нередко был критическим – от Герцена до советских публицистов. А беспристрастный, объективный, исходящий из собственного опыта анализ западных реалий встретишь нечасто. У Зиновьева в исследовании «Запад. Феномен западнизма» он именно такой.

Я прочитал книгу недавно. Но если бы прочитал её в 1993-м, когда она появилась на свет, кое-что в моей работе, думаю, получилось бы лучше. Книга провидческая.

Зиновьев анализирует Запад, а душа болит за Россию. Эта боль не просто от неудач России в холодной войне. Её главный источник в том, что капитуляция перед Западом, как он пишет, была позорной, а начавшееся заимствование западных образцов – бездумным.

Я не согласен с признанием полного поражения России в холодной войне. Полагаю, в начале 1980-х был проигран очередной, хотя и важный этап. К 1992 году Россия стала территориально меньше, слабее политически, аморфнее, но уцелел потенциал возвращения к соответствующей её мощи роли в истории.

Хочу обратить внимание на обстоятельство, которое в силу концентрации на поражении и из-за нежелания видеть что-то положительное в советских временах остаётся в тени. Имею в виду оценку периода 1920–1940-х годов. А это было время нашего успешного противостояния Западу, в том числе и в категориях холодной войны. Была укреплена внешняя и особенно внутренняя субъектность СССР, Запад был вынужден учитывать и парировать наши общественно-политические и культурные достижения. В 1930–1940-е годы «левые силы» там заняли солидное положение в истеблишменте. В США, Великобритании, Франции понимание отсутствия альтернативы союзничеству с нами (на опыте Второй мировой войны) основывалось не только на оборонных соображениях, но и на учёте того, что их общественность другого варианта тогда не приняла бы.

Второй источник боли Зиновьева – осознание интеллектуальной зашоренности большинства из тех, кто оказался у власти в России в начале 90-х. Многие и сегодня на плаву, и так же, как тогда, когда это подметил Зиновьев, они «всякую попытку рассказать о Западе с точки зрения здравого смысла воспринимают как прокоммунистическую пропаганду или вообще игнорируют».

Между тем любого думающего человека не могут не беспокоить вопросы, которые задавал себе Александр Александрович: «Что из себя представляет этот феномен по имени Запад, который нанёс такой сокрушительный удар могучей сверхдержаве, причём без единого выстрела? В чём источник его силы? Каковы перспективы эволюции человечества на основе такого исхода исторической битвы Запада против коммунизма? Является ли эта победа на самом деле окончательной?»

За прошедшие с того момента годы многие увидели, что Запад не так уже всесилен и идеален в смысле общественного построения, что триумф его не окончателен. Поставленная Зиновьевым задача глубокого изучения Запада становится ещё более насущной. Сама книга «Запад. Феномен западнизма» – важнейший источник формирования такого знания. Изучать Запад и через это знание обретать инструменты воздействия на него – задача для тех, кто хочет оставаться самостоятельным и как отдельный человек, и как народ. Про тех же, кто хочет уподобиться Западу, у Зиновьева написано так: «Когда народы стран Восточной Европы и Советского Союза вознамерились уподобиться Западу, они полностью игнорировали то обстоятельство, что западнизация их стран не может стать превращением их в части Запада или в западные страны по двум основным причинам. Первая причина – навязывание этим народам и странам отдельных свойств Запада (демократия, рынок, приватизация и т.д.) не есть превращение их в части Запада, ибо Запад вообще не сводится к этим свойствам… Вторая причина – место и роль Запада (скажем, «мировой престол») уже заняты, и самое большее, на что эти западнизируемые народы могут рассчитывать, это оказаться в сфере власти, слияния и колонизации Запада, причём на тех ролях, какие им может позволить сам единственный и неповторимый Запад. Как бы русские ни оплёвывали коммунистический период своей истории, как бы ни усердствовали в разрушении всего того, что было достигнуто... Россия всё равно никогда не станет частью Запада».

Мы из этого состояния, слава богу, начали выходить, хотя ещё далеко не вышли, а вот если взглянуть на Украину, то всё сказанное предельно актуально.

Но, подчеркну ещё раз, западнизация и тем более глобализация продолжают восприниматься как данность не только на Украине или, скажем, в прибалтийских государствах. И в российском «политическом классе» немного тех, кто был бы готов хотя бы просто дистанцироваться от них, не говоря о том, чтобы бороться с ними. Между тем Зиновьев, как это ему свойственно, зрил в корень, подчёркивая: «Все эти понятия обозначают один и тот же процесс, лишь рассматриваемый с различных точек зрения. Этот процесс является в реальности покорением всего человечества западным миром как единым целым. С этой точки зрения он может быть назван процессом западнизации человечества. Поскольку в западном мире доминируют США, поскольку они распоряжаются большинством ресурсов Запада и планеты, этот процесс может быть назван американизацией человечества. Поскольку над США и над всеми западными странами господствуют сверхобщественные явления, объ­единяющиеся в той или иной мере в общезападном сверхобществе, зоной активности которого становится вся планета, этот процесс может быть назван глобализацией человечества. Этот процесс ещё только начался. Им будет заполнена вся история человечества в XXI веке. Похоже на то, что это будет история, которая по своей трагичности намного превзойдёт все трагедии прошлого».

Понимает это кто-то или нет, принимает или нет, но западнизация, американизация и глобализация – как единое целое и каждый аспект в отдельности – это трагедия планеты. А счастье в том, что жили такие люди, как Александр Зиновьев, и оставили нам свои идеи. Наша задача – умно ими распорядиться.