Литературная Газета, 6535 (№ 49/2015)

«Метель» на все времена

«Метель» на все времена

Искусство / Портфель ЛГ / Свиридов - 100

Неожиданный ракурс. Клюёт!

Теги: Георгий Свиридов

Для огромного числа людей имя Георгия Свиридова в первую очередь ассоциируется с бессмертной музыкой к фильму «Метель» Владимира Басова. Младший сын режиссёра Александр рассказал о том, как рождалась картина. Гениальной музыки Свиридова в ней могло и не быть…

– Александр, у вас, кажется, к этой работе отца особое отношение?

– Для меня «Метель» в каком-то смысле «фильм рождения»: мы – ровесники, в эмбриональном состоянии я в каких-то кадрах наверняка присутствую. Это первая совместная картина моих родителей – моя мама (актриса Валентина Титова. – В.П. ) сыграла в этой картине свою первую большую роль.

– Из всех повестей Белкина «Метель» – самая короткая, всего четыре страницы. Как случилось, что Владимир Павлович решил экранизировать именно её?

– Он почувствовал в этой истории нечто очень важное – русский характер. Событий на полный метр в «Метели» вроде бы действительно недостаточно. Отец рассказывал, что редактура «Мосфильма» была буквально в панике, – сценарий почти без диалогов и объём – 15 страничек. Запустить картину было непросто. Отцу дали добро только благодаря тому авторитету, которым он обладал на «Мосфильме».

– Но это же Пушкин! Неужели у киночиновников могли быть какие-то возражения против классика?!

– Ещё какие! Возражения начались сразу: зачем вообще снимать повесть какого-то там Белкина? Мало того что автор – выдуманный Пушкиным писатель, так и сам он цитирует рассказ какой-то глуповатой романтической «девицы К.И.Т.», над которой Пушкин, по сути, издевается. Тогда уж если снимать, то исключительно как пародию. И непременно ввести Александра Сергеевича в качестве резонёра! Чтоб он разъяснил, что девица бредит французскими романами… Отцу пришлось убеждать руководящих скептиков, что Пушкин неспроста выпустил повести без своей фамилии и иронизировать он над Белкиным не собирался (что-что, а иронизировать Феофилакт Косичкин умел!). Наоборот, Александр Сергеевич полагал, что и такой вот наивный, сентиментальный писатель России тоже нужен.

– К самой картине у них, надеюсь, нареканий не возникло?

– Ну как же без нареканий, если не был учтён литературно-исторический контекст, в котором Пушкин борется с французским романтизмом! Разумеется, у самого Александра Сергеевича нигде нет ни строчки о том, что он борется с этим самым романтизмом. Но литературоведам виднее. Подключились даже академики, точно знающие, как правильно понимать «наше всё». Но… Публика картину приняла сразу и безоговорочно. Зрители узнали в ней своего поэта. Я считаю, что картина до сих пор недооценена. Героиней фильма стала удивительная русская природа, та самая, Пушкиным воспетая, метель – стихия, вершащая людские судьбы, потрясающе снятая замечательным оператором Сергеем Вронским. Оказалось, что сюжет – это не только тогда, когда люди говорят и ходят. Для того времени это была картина совершенно нетипичная. По сути, это полнометражный клип...

– …с гениальной музыкой!

– А ведь изначально писать её должен был не Свиридов, а Вениамин Баснер. Но он был занят какой-то другой работой и совершенно не вписывался в график съёмок. Обычно композитор пишет тему, а режиссёр уж «под неё» снимает. Но музыки не было, а сроки поджимали. И получилось, что все эти дивные пейзажи, проезды троек, проходы полков снимались отцом по вдохновению, придумывались чуть ли не на ходу, в такт какой-то его собственной внутренней музыке. Всё могло провалиться – ну ходят бравые вояки, ну речка подо льдом блестит. Раз блестит, два блестит, сколько можно! Со слов моей мамы, отснятый материал был смонтирован без музыки и принесён Баснеру. А тот отцу и говорит: «Что-то у меня нет сил, давай Свиридова попросим: Пушкин – его стихия». Георгий Васильевич поначалу сопротивлялся: «Как я буду писать музыку на уже скроенный фильм? Вы меня за халтурщика держите?!» Но отцу как-то удалось уговорить его посмотреть материал.

– И родилось одно из величайших симфонических произведений ХХ века – сюита «Метель».

– Я даже не знаю, чья это картина, – она в той же мере Свиридова, в какой и Басова. Георгий Васильевич, наверное, каким-то чудом расслышал ту музыку, что звучала в душе отца, когда он снимал. И получилась не просто красивая романтическая история, а фильм о России, о русском духе, о людях, для которых такие понятия, как честь и достоинство, любовь и верность, не пустой звук. По легенде прототипами Бурмина и Марьи Гавриловны были генерал Сабанеев и его супруга Пульхерия Яковлевна. Якобы Иван Васильевич сам и рассказал Пушкину по секрету о странных обстоятельствах своего брака. Так что, похоже, никакой иронии над французским романтизмом в этой истории нет. Наоборот, Пушкин и написал её, чтобы подчеркнуть: у вас во Франции это, может, и романтическая выдумка, а у нас в России такое и в жизни произойти может.

Беседовала Виктория ПЕШКОВА