Литературная Газета, 6564 (№ 34/2016)

Небо ближе с каждым днём

Небо ближе с каждым днём

Литература / Поэзия / ТАВРИДА-2016

Александр СКУБА

Теги: Литература , поэзия

Родился в 1989 году в посёлке Спутник Мурманской области, с 1990 года живет в Москве. В 2013 году окончил юридический факультет Финансового университета при Правительстве Российской Федерации. Работает журналистом, пишет статьи о современном российском театре.

Стихи начал писать с детства, публицистические статьи о культуре – в подростковом возрасте. Последние два года печатается в различных интернет-изданиях. Участвует в поэтических конкурсах: в 2013 году занял первое место в московском туре фестиваля «Мцыри», в 2015 году вышел в финал конкурса «Филатов-фест».

В 2015 году вошёл в лонг-лист премии «Дебют» в номинации «Эссеистика» с подборкой эссе. Участник форма «Таврида-2016».

* * *

По прошествии лет в нашем космосе пусто.

Космос стал чем-то вроде картинки

из детства,

Чем-то вроде негромкого снежного хруста

Просто местом, где вряд ли удастся

согреться.

И меня не пугает, что, вот,

лупоглазый пришелец

Будет петь злые гимны,

диктуя свои постулаты.

Нет, не будет. Всё это безумная ересь.

Я смогу поделиться с угрюмым

пришельцем закатом.

Мне куда непонятней я сам

или просто прохожий,

Ведь пришельцы отбросили страхи и вышли

На орбиту. И космос уже ближе к коже.

Так чего нам бояться романтиков,

пусть даже пришлых?

Это мы, как обычно, конечно,

смешаем все карты,

Мы объявим войну, не поверим,

что гости к нам с миром.

И пойдут на них гордо бранясь авангарды,

Заполняя визгливым «Ура!»

все земные эфиры.

По прошествии лет космос есть рядом с нами,

Растворяя сигналы во тьме, говорит он:

«Отстаньте!»

Он один в пустоте. Он не знает,

что поднят на знамя.

Космос есть. Как рыбалка. Как пиво.

Как фантик.

* * *

Когда ты станешь стар и сед

и небо ближе с каждым днём,

поймёшь, что путался в кольце,

поскольку позабыл свой дом.

Теперь наложен сердца стук

на нотный стан тюрьмы ночей,

ты смог не ссучиться меж сук

и не стучать на стукачей.

Ты лёг в прокрустовый настил,

как будто воин в свой редут,

для этого ты всех простил,

поскольку знал, что предадут.

Забылся весь любовный бред,

ты любишь в своём сердце боль,

ты Гумберт для своих Джульетт,

де Сад для собственных Ассоль.

Потомки слушают слова

из недр капустной бороды,

пусть всё им будет трын-трава,

а ты давно замёл следы.

Ты смог простить себе уют,

ведь Смерть-старуха за плечом,

они поют себе, поют,

хотя не разобрать о чём.

И смерть – что комара укус,

когда ты стал совсем большим,

пусть встретит там тебя Иисус

и в кружку подольёт

свой джин.

А значит, просто повезло,

уже не надо ничего

тебе – лишь километры слов

и тонны савана снегов.

* * *

Возьму водителя на Сходне,

Пускай везёт меня во тьму

По лабиринтам преисподни,

Скорей сквозь эту кутерьму.

Мы с ним доедем до вокзала,

Я оплачу примерно счёт.

Жизнь много дряни

в нас вонзала

И, видимо, вонзит ещё.

Потом уеду, ну и что же,

Через неделю я вернусь.

Я жизнь свою сто раз итожил –

В итоге получалась грусть.

Я окажусь в чужой квартире,

читая глупые стихи.

Один в таком холодном мире,

Пытаюсь выглядеть лихим.

Всем всё равно, и сердце глухо,

Угомонись, не голоси.

За стенкой молится старуха:

«Иже еси на небеси».

На небеси, увы, лишь холод

И в самолётах облака.

Когда ты весел, пьян и молод,

То жизнь без бога так легка.

А я хочу поверить в бога,

И, может быть, простить его.

Вокруг накурено, убого –

Всё это наше торжество.

Пойду гулять. Рука заденет

Картину, не попав в рукав.

Все будут рады этой сцене,

Я выбегу во двор стремглав.

Блуждая в городе дремучем,

Уже без денег на такси.

Приставлю взгляд

к осенним тучам:

«Ну, где ты там… на небеси?»