Литературная Газета, 6574 (№ 44/2016)

Выше писательского – статуса нет

Выше писательского – статуса нет

Спецпроекты ЛГ / Многоязыкая лира России / Мастера

Ермакова Анастасия

Теги: литературный процесс

Канта Ибрагимов убеждён, что каждый язык на земле – это одна из красок души человечества

«ЛГ»-ДОСЬЕ

Канта Хамзатович Ибрагимов родился в 1960 году.

Лауреат Государственной премии Российской Федерации в области литературы и искусства, председатель Союза писателей ЧР, народный писатель ЧР, академик Академии наук Чеченской Республики, доктор экономических наук, профессор, член Союза писателей РФ.

– Канта Хамзатович, вы председатель Союза писателей Чечни. Как бы вы охарактеризовали литературный процесс в республике?

– По моему мнению, литературный процесс в нашей республике успешно развивается. В основе этого, конечно же, значительная поддержка со стороны руководства республики. Поэтому мы каждый год выпускаем по 30–40 книг. Произведения наших авторов переводятся и издаются на многих языках мира, участвуют и побеждают в престижных всероссийских и международных литературных конкурсах. В плане-графике Союза писателей – авторские вечера, презентации, встречи со школьниками и студентами, литературные фестивали и конкурсы. Мы помогаем молодым авторам, издаём их труды. Мы не забываем и наших классиков – каждый год переиздаём их произведения.

Помимо чисто литературного процесса Союз писателей Чеченской Республики ведёт и научно-исследовательскую, а порою, так пришлось, и мы, кажется, справились, даже искусствоведческую деятельность.

Так, в текущем году исполняется 200 лет со дня рождения выдающегося художника – Академика живописи Петра Захарова-Чеченца (1816–1846). В честь художника 2016 год объявлен Годом Петра Захарова в Чеченской Республике. Пётр Захаров – уникальная личность, с очень трагической и сложной судьбой. Хочу констатировать, что 10 лет вместе с коллегами я занимался исследованием жизни и творчества этого художника, в результате в 2016 году Союз писателей выпустил в свет фундаментальный научный труд «Академик Пётр Захаров» (документально-романизированная биография), а также альбом-каталог всех известных работ художника.

Такое же исследование Союз писателей проводит по жизни и творчеству поэта Айбулата Розена (1817–1865), 200-летний юбилей которого мы будем отмечать в 2017 году.

Вот такой, вкратце, деятельностью занимается Союз писателей Чеченской Республики.

– У русскоязычного автора, несомненно, больше шансов стать известным в России. А как быть писателям, пишущим на национальном языке?

– Думаю, первая часть вопроса адресована непосредственно мне, и поэтому постараюсь ответить, исходя из своих нынешних жизненных позиций. Я чеченец, а как автор – русскоязычный, и горжусь этим. Так сложилось, что я учился в русской школе и поэтому писать на родном языке хорошо не мог. К моему удовлетворению, это уже в прошлом. Большие тексты выдать не смогу, а три рассказа и одна пьеса на родном языке уже написаны, и этим я тоже горжусь.

Однако задан вопрос об известности в России. Если кто-то хочет получить посредством чисто литературного труда известность, то это, по-моему, изначально уже не литература. Хотя у каждого свой взгляд и свой путь.

А писателям, пишущим на национальном языке, я хочу сказать только одно: я восхищаюсь вами, вы все великие авторы, которые сохраняют, оживляют и развивают родной язык. Ибо каждый язык на земле – это одна из красок души человечества.

– Что нужно сделать для того, чтобы национальные литературы смогли полноценно влиться в общероссийский литпроцесс?

– Ничего нового изобретать не надо. Просто нужно вспомнить, как помогали национальным авторам и литературам в советский период. Была создана школа переводчиков, и переводчик получал гонорар не менее, чем сам национальный автор, книги которого издавали и продвигали из Москвы. Так или примерно так – во всяком случае, сами национальные авторы это подтверждали – у нас появились такие авторы, как Кайсын Кулиев, Расул Гамзатов, Давид Кугультинов и многие другие. Есть ли сегодня в национальных республиках России писатели такого же уровня? По-моему, есть. Однако пробиться на общероссийский уровень почти невозможно. Хотя бы мой пример. Ни в одном городе, ни в одном книжном магазине, кроме Грозного, мои книги не продаются и на продажу не выставляются. И я рад, что, хотя бы с помощью пиратских сайтов все мои романы есть в свободном доступе в интернете. Вот такая ситуация в литпространстве и с авторским правом у нас в стране.

Вместе с тем следует отметить, что в этом году сделан значительный шаг по поддержке национальных литератур. Так, создан оргкомитет Программы поддержки национальных литератур Российской Федерации на 2016–2017 годы. Подготавливаются к изданию три антологии: «Современная поэзия», «Детская литература» и «Проза народов России». Кстати, я являюсь членом оргкомитета и редактором антологии современной прозы, и для меня это большая честь.

– Вы автор нескольких знаковых романов о современной действительности. Какая тема видится вам сейчас наиболее актуальной в творческом смысле?

– Вопрос очень сложный, и однозначного ответа на него быть не может, но я постараюсь высказать своё мнение.

Дневники я не веду, но, будучи по специальности экономистом, я периодически делаю в блокнотах некие пометки. И вот недавно совершенно случайно обнаружил следующую запись: «05.10.1996 – защита докторской»; «13.10.1996 – начал писать роман о войне». До этого никогда ничего литературного не писал, разве что некие стишки в юности, что у многих бывает. Правда, стать писателем мечтал всю жизнь и мечтал сразу сесть за роман. Думаю, что эта мечта так бы и осталась мечтой, если бы не война в Чечне. Всё горело внутри, хотелось высказаться, написать свою правду, чтобы война прекратилась и более никогда не возникала нигде. Вот так в 1999 году, когда мне уже было под сорок, появился мой первый роман – «Прошедшие войны». Однако война не закончилась, а, наоборот, разразилась с новой дикой силой в том же году. Новые жертвы, новая боль и утраты. И никого эта бойня не пощадила. И я страдал, потому что писал войну с натуры… Позже меня почему-то стали называть военный писатель, порою даже думая, что говорят комплименты. Нет! Я не военный писатель, я антивоенный писатель. И об ужасах войны – почти все мои произведения… Всё это я к тому, что сегодня со всех сторон, отовсюду очень много военной риторики, даже призывы к войне, к грубой силе, к насилию. И более того, появилась даже какая-то победная эйфория, бравада. А надо бы вспомнить послевоенную советскую классику и её главный вывод – «Лишь бы не было войны!».

– Вас дважды номинировали на Нобелевскую премию. Как думаете, в третий раз повезёт?

– Нобелевская премия по литературе – высшая награда для писателя. И я, как и, наверное, многие писатели мира, о ней думаю и мечтаю.

Беседу вела Анастасия Ермакова

Три обязательных вопроса:

– Статус писателя сегодня?

– Я вырос в так называемом образцовом доме, где проживала почти вся номенклатура Чечено-Ингушской АССР и в какой-то период, в начале семидесятых, здесь же жил и первый секретарь обкома КПСС. Это был человек очень скромный и вежливый, и его никто не охранял, но перед ним почти все как-то суетились.

И вот случилось неожиданное. В школе нас собрали в актовом зале. И я вижу – первый секретарь волнуется, суетится: высокий гость из Москвы. Он действительно был высокий, важный. Сел на сцене в кресло, словно хозяин. Это был Сергей Михалков, он баллотировался в депутаты Верховного Совета СССР от ЧИАССР. Вот когда я понял, что надо стать не космонавтом или футболистом, а только писателем!

Ещё один пример – современный.

В последние годы по приглашению китайских коллег я два раза был в Китае. Когда-то, ещё во времена культурной революции, китайцы по нашему опыту создали Союз (или ассоциацию) писателей Китая и, в отличие от нас, развили эту организацию до такой степени, что ныне у них есть писатели I, II, III категории. Когда я об этом в первый раз услышал, долго смеялся. Однако по мере того как познаёшь Китай, и не только в самом Китае, начинаешь понимать, уважать и восхищаться почти всем, что делают китайцы, в том числе и в области литературы. Так, писатель I категории по статусу и привилегиям приравнен к академику. И я не помню, сколько получает писатель I категории или академик в Китае (думаю, что очень достойно), однако знаю, каков оклад за звание академика РАН – 100 тысяч рублей. Плюс ещё зарплата в вузе или НИИ, плюс, может быть, большая пенсия и прочие блага – такие как квартира, поликлиника, дача, машина и прочее. В общем, если мы сегодня очень дружим и кое в чём пытаемся перенять нынешний опыт Китая, то можно было бы перенять и их практику в организации литпроцесса.

А для убедительности ещё один конкретный факт, раз уж вы эту тему затронули: за последние 15 лет китайские авторы дважды стали лауреатами Нобелевской премии по литературе. И как мне говорили китайские коллеги, у Мо Янь (2012) в самом Китае было много равнозначных авторов-конкурентов.

Вот таков статус писателя, китайского писателя, который за свой труд если не премию получит, то I категории достигнет и не будет ходить на поклон к парадным подъездам с протянутой рукой, не будет писать в угоду и с оглядкой.

Впрочем, ещё один, если можно, пример.

Мой отец – учёный; нам, детям, дал наказ, чтобы мы тоже стали учёными и у нас в семье появилось пятеро учёных, докторов наук по разным специальностям. А вот когда ныне я спрашиваю у своих детей: «Кто из вас станет писателем?» – энтузиазма нет. Однако я сам очень рад, что мечта моего детства сбылась, что я стал писателем. Выше статуса нет!

– Какой, на ваш взгляд, должна быть литературная критика?

– Критика, в том числе и литературная, должна быть. А иначе не будет развития.

– Ваш совет начинающим авторам?

– Учиться, трудиться, терпеть…