Ложное обвинение

Глава 10

Теперь на балконе стало еще холоднее, и Брэд снова скинул пиджак и набросил его Марти на плечи.

– Так недолго и воспаление легких получить, – запротестовала она. – Почему я не могу сходить за своим плащом? Или давай просто вернемся в комнату.

– Не волнуйся за меня. А внутри слишком шумно, чтобы разговаривать, – сказал он и принялся, точно тигр в клетке, бродить по балкону взад-вперед.

Она видела, что Брэд все еще взвинчен и полон нерастраченной энергии. Быстрая ходьба, казалось, помогала ему справиться с собой, однако более всего ему хотелось выговориться. Но он опять не знал, с чего начать. Он засунул руки в карманы брюк; лунные блики падали на его сосредоточенное лицо и темные волосы.

Марти подошла поближе к нему и оперлась на перила. Это ей было необходимо, потому что иначе она попросту встала бы у него на пути и крепко обняла.

– Я не думаю, что они встречались, пока тянулся наш бракоразводный процесс, – наконец сказал он. – Они оба такие щепетильные. Но их очень тянуло друг к другу, и это не могло не повлиять на то, как он повел дело.

– Я думаю, Брэд, что Карл – человек порядочный и играл по правилам. Почему ты считаешь иначе? – спросила Мартина, следя за его беспокойными движениями.

– Потому что в результате она осталась совладелицей магазина. – Брэд остановился перед Марти и добавил насупившись: – Это он все так устроил.

– А разве существовала какая-то альтернатива? – осведомилась она.

– Мне не хватило бы денег на то, чтобы выкупить ее часть, и я был бы вынужден взять ссуду, – ответил он останавливаясь.

– Ты действительно собирался брать ссуду? – задала очередной вопрос Мартина.

– Нет, – довольно резко ответив, Брэд отрицательно покачал головой. – Мы тогда только-только расплатились с долгами, и я не хотел делать новые. И все же мне пришлось призанять денег, чтобы заплатить Карен… правда, я отдал ей только часть причитающейся суммы, потому что Карл сумел убедить и ее, и меня, что выгоднее будет, если она все же останется в деле. Но теперь магазин приносит очень неплохую прибыль, и она получает кругленькую сумму, хотя и пальцем о палец не ударяет.

– То же самое происходило бы, если бы вы, к примеру, владели акциями компании «Ксерокс», – спокойно заметила Мартина.

Он глубоко вздохнул, и это был вздох человека, доведенного до белого каления.

– Я знаю, но меня злит, что он посоветовал мне поступить именно так, – высказал свою обиду Брэд. – Я тогда ничего еще не знал об их отношениях и потому легко согласился на это условие. Позднее же, когда у меня открылись глаза, я почувствовал себя одураченным. Ты понимаешь, что я имею в виду? – Он подошел, остановился прямо перед Марти и в упор посмотрел на нее.

– Да, я понимаю, что ты имеешь в виду, – кивнула она, – но все-таки продолжаю думать, что Карл нашел наилучший выход из положения. Ведь ты же сам говоришь, что денег у тебя тогда не было. Вдобавок я не исключаю, что он надеялся – как твой адвокат, – что магазин как-то объединит вас с Карен. В ином случае единственным связующим звеном между вами осталась бы только Андреа. И вот еще что. Если это тебя так волнует, то почему бы тебе сейчас попросту не выкупить долю Карен? Марти и в голову не могло прийти, что ни разу до этого вечера Брэд не думал о такой возможности. Он тупо уставился куда-то ей за плечо, а потом медленно произнес:

– Ну и идиот же я! Да, наверное, Карл вовсе не такой негодяй, каким он мне казался. Да и у Карен… – Он помолчал, а потом все же решился: – В общем, ей было за что меня винить.

Мартина понимала, чего стоили ему эти слова. Произнести их было так же нелегко, как обменяться рукопожатием с Карлом Нэшем.

– Когда люди разводятся, в этом виноваты они оба. Так бывает всегда, – сказала Марти и тут же спросила: – Ты все еще ее любишь, Брэд?

Он растерянно взглянул на нее.

– Не знаю. Прежде мне казалось, что люблю, и тогда я целыми днями старался убеждать себя в обратном и вспоминать все то плохое, что она мне когда-либо сделала. Да, у меня сохранилась к ней… как бы это сказать… нежность, что ли. Да и как может быть иначе? Ведь мы прожили друг с другом столько лет. Но сейчас все изменилось. Я думаю, мы с Карен могли бы остаться хорошими друзьями.

В его голосе звучало такое искреннее изумление, что Мартина затрепетала. Он пытался быть честным до конца, пытался разрушить ту стену, которую сам же и воздвиг вокруг себя. Он хотел докопаться до самой сути вещей и при этом страдал.

Подойдя вплотную к Мартине, он опять заглянул ей в глаза, а затем взял ее за руку. Ей показалось, что ее ладонь просто утонула в его. Это была рука человека, на которого можно положиться в самой трудной ситуации, и Марти почувствовала это. Оба одновременно повернули головы в сторону балконной двери, а потом перевели взгляд на двор. Они стояли, переплетя пальцы, у самых перил и глядели в ночной мрак.

– Ты не представляешь, что это был за мерзкий год, – сказал он. – То есть на самом деле это тянулось даже больше года. Год занял только развод, а потом прошло еще несколько месяцев, прежде чем Карл и Карен поженились. Но хуже всего было тогда, когда мы с Карен только начали выяснять отношения. Все кругом рушилось, рассыпалось, а я еще пытался что-то склеить и запутывал бедную Андреа, уверяя, что мы с мамой все равно никогда не расстанемся. Я и впрямь тогда так думал.

Он снова посмотрел на Марти, чтобы, как ей показалось, проверить, не сердится ли она. Марти крепче сжала его руку, и он продолжил:

– Терапия, которую проходила девочка, была для всех нас сплошным мучением. Психотерапевт заявил, будто Андреа успокоится только в том случае, если я сам скажу ей о нашем разводе, а мне этого страшно не хотелось. В общем, получилось так, что я сам гублю малышку и загоняю ее в угол. Ведь она давно уже поняла, что Карен непременно бросит меня. А тут еще этот чертов магазин…

Он умолк. Марти недоуменно взглянула на него.

– Ты же говорил, что он начал приносить доход, – напомнила она.

– Да там не случилось ничего страшного. Просто как раз тогда из Иллинойса приехал мой молодой двоюродный брат. Он сын сестры моей матери, и тетушка отправила его во Фриско, чтобы, как она написала, «привить ему чувство ответственности». Он начал работать в магазине, но мне было не до него, и я не обращал внимания на предупреждения Карен о том, что с Сэмом… не все в порядке.

Тут Брэд возмущенно встряхнул головой.

– Господи, сколько же хлопот может доставить родственник, работающий у тебя на складе!

– Догадываюсь, – ответила Марти.

Брэд вздохнул.

– Видишь ли, он был постоянно чем-то недоволен, но я не придавал этому значения. Любой парень, думал я, в двадцать один год уже мнит себя главой фирмы. Я как-то объяснил ему, что продвинуться у меня по служебной лестнице он сможет только в том случае, если покажет себя неплохим работником, но у него не было ровным счетом никаких способностей. Он не учился в колледже, потому что не захотел. В общем, полная бездарь. И вот я одновременно узнаю о том, что Карен уходит от меня к Карлу, и о том, что Сэм ворует со склада разные вещи и где-то их загоняет. Конечно же, я совершенно вышел из себя и немедленно уволил его. Господи, что тут началось! Вся моя семейка ополчилась против меня. Они заявили, что я обошелся с мальчиком – ничего себе мальчик, а? – слишком жестоко. И все, мол, потому, что находился в состоянии стресса, вызванного разводом.

– А разве ты не рассердился на него еще и поэтому? – подсказала Мартина.

– Может быть, я повел себя и не лучшим образом, но согласись, что юнец вполне заслужил свое увольнение, – негодовал Брэд. – Тетушка с тех пор не желает меня знать. Еще бы! Ведь сыночек наверняка навесил на меня всех собак. Так или иначе, каждый новый день приносил мне новые неприятности.

Марти прижалась к нему.

– Да, тяжко тебе тогда пришлось, – сочувственно проговорила она.

Брэд выпустил ее руку и обнял за талию.

– Вспоминать – и то страшно, – согласился он. – Но потом дела пошли более-менее на лад. Андреа потихоньку оправлялась от депрессии, а я вплотную занялся магазином и умудрялся иногда по нескольку часов не думать о разводе. У меня появились всякие новые идеи, связанные с моим бизнесом и общими делами фирмы.

Брэд сделал паузу и посмотрел на Мартину.

– Однако я был уверен, что никогда не смогу почувствовать себя счастливым… – прошептал он. – И если бы я не встретил тебя…

В его глазах промелькнула озорная искорка, и Марти поняла, что он вовсе не намеревается объявить ей, что собирается любить ее до гроба. Да, она помогла ему, она выслушала его исповедь, она, наконец, была для него желанной, но, кажется, он все же не любил ее по-настоящему. Вся беда была в том, что она, Марти, очень привязалась к нему. Он стоял сейчас рядом с ней, обхватив рукой за талию, а ей хотелось поцелуев, хотелось горячих объятий, хотелось…

– Давай спустимся во двор, – внезапно предложил он и потянул ее в сторону лестницы, ведущей вниз.

Марти безропотно позволила ему увлечь себя к лестнице; она находилась сейчас в состоянии некоего транса. От двора их отделяли всего три лестничных марша, а это означало, что, если кто-нибудь из гостей вздумает выйти на балкон, он непременно заметит их. Но и Марти, и Брэду было на это наплевать. Внизу он протянул к ней обе руки, и она тут же прильнула к нему. Ей казалось, что сердце вот-вот выскочит у нее из груди. Он крепко обнял ее. Так прошло несколько минут.

Марти чувствовала, что все ее тело напряглось. Она не могла думать ни о чем, кроме того, что он рядом и что он прижимает ее к себе. Ей вдруг стало очень жарко; жар шел откуда-то из самой глубины ее существа. Она ощущала на своих волосах его дыхание и жадно втягивала ноздрями запах его кожи. Она с трудом сдерживалась, чтобы не застонать от охватившего ее желания.

Его губы легонько коснулись ее волос, висков, лба, носа и, наконец, губ. Поцелуй был долгим и страстным. Казалось, Брэд настойчиво молил ее о чем-то, чего-то требовал…

«Змей-искуситель», – пронеслось в голове у Марти, и она поняла, что вот-вот упадет. Ее тело как никогда раньше жаждало близости с ним.

Но вот он разжал объятия, и его руки скользнули вверх, к ее груди. Он сжал ее в ладонях, и Марти тут же отпрянула от него, но не потому, что это ей не понравилось, а потому, что просто не в силах была больше стоять. Брэд вопросительно посмотрел на нее.

– Извини. Тебе больно?

Мартина сделала глубокий вдох.

– Мне совсем не больно… наоборот, мне… очень хорошо. Только… Не здесь и не сейчас. Меня ноги не держат… Я падаю… – призналась она.

– Поедем ко мне, – предложил он. – Вечно нам не везет. То собака появится, то Джессика вот-вот выйдет на балкон. Мне хочется уюта.

– Да нет, Брэд, дело тут совсем не в уюте. – Марти с досадой встряхнула головой. Ей никак не удавалось выразить свою мысль. – Видишь ли, я пока еще не готова переспать с тобой. Прости за это вульгарное слово, но оно первое пришло мне на ум.

– Но я вовсе не собираюсь принуждать тебя спать со мной. Мне просто хочется, чтобы ты была рядом. Мне хочется прикасаться к тебе, целовать тебя. – И он провел пальцем по ее щеке. – Пожалуйста, поверь мне.

Поверить ему! Как будто это было так просто. Как будто Марти могла мгновенно, как по мановению волшебной палочки, изменить свою натуру, свой характер!

Вот он стоит перед ней, человек, который, как уверяет Лидия Браун, отказывается от собственного ребенка. Человек, который только теперь, спустя много месяцев, сумел найти в себе силы подать руку новому мужу своей бывшей жены. Человек, который лишь сегодня впервые осознал, что, кажется, больше не любит Карен и не хочет, чтобы она к нему возвращалась. И он просит Марти поверить ему?!

С другой стороны, этот человек только что поведал ей свою историю. Кажется, он был искренен, когда рассказывал ее. Ему пришлось очень несладко, но он все-таки собирается возродиться для новой жизни. Кроме того… кроме того, ее просто-напросто тянуло к нему…

– Я не знаю, что сказать, – прошептала она. – Все случилось так быстро. Я не поспеваю за событиями.

– Марти, но я обещаю не торопить тебя! – сказал он.

Сейчас он выглядел до ужаса серьезным и правдивым. Марти облизнула пересохшие губы и отступила на один шаг, чтобы освободиться от чар, которые, как ей казалось, он наложил на нее. Помолчав минуту, она сказала:

– Если хочешь, мы можем отправиться ко мне. Но только не на всю ночь.

Он негромко засмеялся:

– Но я же дал слово, Марти. Когда я тебе надоем, ты можешь попросту вышвырнуть меня вон.

Марти покачала головой:

– Еще чего! Не хватало мне становиться вышибалой в собственном доме. Нет уж, ты изволь сам понять, когда тебе следует уйти.

Из окон гостиной лился неяркий свет, и Марти заметила, что при ее словах глаза Брэда сузились. Он уже не вызывал у нее такого доверия, как только что. Она повернулась было, чтобы уйти, но Брэд удержал ее за руку.

– Марти, – сказал он, – ты требуешь от меня слишком многого, но я на все согласен.

– Брэд, я давно перестала быть юным доверчивым созданием, – заявила она.

– Мне это отлично известно, – без тени улыбки ответил он.

Мартина решила не дожидаться, пока он припаркуется позади ее машины, а поднялась по лестнице и открыла дверь своей квартиры. Ее обуревали тяжкие сомнения насчет правильности того, что она делала, но обратного пути уже не было. Ей давно хотелось убедиться в том, что он не лжец, и тот способ, который она выбрала, был ничуть не хуже любого другого.

Как только дверь распахнулась, Мисти принялась бешено лаять, пытаясь допрыгнуть до лица хозяйки. Но вскоре она заметила незнакомца и тут же издала тот звук, который сама считала угрожающим рычанием. Но она была так мала и так пушиста, что ее рык не мог бы испугать даже кошку.

Брэд нагнулся, чтобы погладить ее, и Мисти попробовала тяпнуть его за палец.

– Я тебя пока не представила, – объяснила Марти. – Она не любит чужих.

– Но я никакой не чужой, – нагло заявил Брэд. – Я честный человек, который пообещал соблюдать некий договор, в котором, кстати, о маленькой злючке не было ни слова.

– Вам не следовало заходить без приглашения, – холодно отозвалась Марти. – К тому же Мисти совсем не злючка.

Они довольно долго простояли в неосвещенной передней, уставившись друг на друга, а потом Брэд пожал плечами, наклонился и дал Мисти обнюхать свои руки.

– Я хотел бы войти, – с покорностью в голосе произнес он.

– Хорошо, заходите, – ответила Марти. – Может быть, вам удастся развести огонь в камине, пока я отыщу вино и бокалы.

Она щелкнула выключателем у двери, и комната осветилась мягким светом. Лампа стояла рядом с диваном. Брэд обвел глазами несколько плетеных стульев, кофейный столик, книжные полки, тянувшиеся вдоль одной из стен, и старинный шкафчик-горку. Марти подошла к горке, открыла ее и сказала:

– Здесь проигрыватель и пластинки. Заведи, что тебе придется по вкусу. Дров в камине даже с избытком. Спички на каминной полке.

Брэд оказался у нее на пути, когда она направилась в коридор. Он мягко привлек ее к себе.

– Не сердись, – попросил он. – Я сейчас немножко не в себе.

– Я тоже, – как можно легкомысленнее ответила Марти и, высвободившись, вышла из комнаты.

Марти потребовалось всего две минуты, чтобы разлить вино по бокалам, но она пробыла на кухне гораздо дольше. Ей очень не нравилось, как реагировало ее тело на присутствие этого мужчины. Это было всего лишь половое влечение, а Марти не привыкла идти на поводу у своей физиологии. Она всегда отличалась здравомыслием, которое подсказывало ей, что пока она еще не должна переступать в отношениях с ним определенные границы. Время еще не пришло. Ему надо было разобраться со своими чувствами к бывшей жене, ей – позабыть про дело об отцовстве. Господи, и зачем только она позволила ему прийти сюда вместе с ней?!

«Да потому, – ответила она самой себе, – что он уже много значит для меня и я хочу вновь ощутить его прикосновения».

Марти рассеянно приласкала Мисти, а потом закрыла собачку на кухне. Осторожно неся два наполненных вином бокала, она пошла обратно в гостиную.

Там тихо играла музыка, а Брэд стоял, наклонившись, возле камина и подбрасывал в разведенный им огонь поленья. Он выключил лампу, и на его лицо ложились отблески пламени. На противоположной стене плясали огромные тени. Пиджак гостя был наброшен на спинку одного из стульев.

Марти некоторое время молча наблюдала за мужчиной, остановившись в дверях. Наверное, именно так он разжигает костер, когда отправляется в свои любимые турпоходы. Как же он все-таки привлекателен, этот мужественный крепыш с повадками человека, не совсем вписавшегося в рамки современного общества!

Брэд повернулся, поймал ее изучающий взгляд, неспешно опустился на ковер и похлопал ладонью по полу, приглашая ее присоединиться к нему. Он не улыбался. Марти сбросила туфли и босиком подошла к камину.

– Еще минутка – и он как следует разгорится. Тогда им уже можно будет больше не заниматься, – сообщил Брэд.

Марти подала ему бокал, а затем села подле него на ковер. Они чокнулись и какое-то время с закрытыми глазами молча потягивали вино. Потом Брэд поставил свой бокал на пол и взял каминные щипцы, чтобы поправить не так, по его мнению, лежавшее полено.

– Почему ты не приляжешь? – спросил он, не глядя в ее сторону. – Тебе же будет удобнее.

Это было правдой, но она все же колебалась. Ей казалось, что в лежачем положении она будет более беззащитной. «Впрочем, – решила наконец Марти, – я и так сейчас беззащитна». И она улеглась на живот и стала смотреть на пляшущие языки огня.

Брэд вернул щипцы на место и опять сел на ковер рядом с ней. Одна его рука обвивала ее талию, в другой он держал бокал. Его пальцы начали медленно поглаживать ее тело.

– Я, по-моему, еще ни разу не разводил огонь в собственном камине, – сообщил он. – У меня вечно не хватает то щепы, то дров. А у тебя хороший запас и того и другого.

– Если на улице меньше тридцати градусов жары, я любуюсь огнем не реже одного раза в неделю, – ответила Марти.

Она встретилась с ним глазами; она знала, что в ее взгляде уже отчетливо читается желание.

Он нагнулся и поцеловал ее; его губы еще хранили вкус вина.

Марти было невыразимо приятно целовать его. Их языки встретились, их пальцы переплелись. У влюбленных перехватило дыхание – таким долгим и горячим оказался поцелуй.

Марти почувствовала, что искра страсти, готовая вот-вот вспыхнуть ярким пламенем, пробежала по всему ее телу. Господи, как же возбуждали ее прикосновения этого мужчины!

Он отставил свой бокал и провел пальцами по ее шее. Добравшись до бешено пульсирующей артерии на горле, он задержался там на несколько мгновений, а затем его рука нырнула в вырез ее платья. Ее соски сжались еще до того, как он коснулся груди. Поскольку Марти лежала на животе, Брэд мог только поглаживать ее нежную бархатистую кожу там, куда ему удалось добраться, но дыхание Марти сделалось учащенным.

Ее пальцы так ослабели, что она едва не выронила бокал с остатками вина. Собравшись с силами, она поставила его подальше от себя и начала, опершись на локоть, другой рукой гладить его непокорные вьющиеся волосы.

Брэд перевернул ее на бок, что позволило ему ласкать холмики ее грудей. Когда его пальцы коснулись сосков, Марти застонала от удовольствия. Сама же она в это время трогала мочки его ушей и нежно водила рукой по его крепкой шее.

Вдруг Брэд, так же, как она недавно во дворе у Джессики, откинулся назад и окинул взглядом всю ее фигуру.

– Ты согласишься сделать кое-что для меня? – спросил он.

– Смотря что, – ответила она улыбнувшись.

– Это платье так и манит заглянуть под него. По-моему, ты была бы еще прекраснее, если бы сняла белье и надела платье прямо на голое тело.

У нее захватило дух, но она кивнула. Когда она в магазине примеряла это платье, она именно так и сделала – просто для того, чтобы убедиться: носить этот наряд без белья нельзя. Ее груди и сокровенный темный треугольник в низу живота просвечивали сквозь неплотную ткань, и это заставляло Марти почувствовать себя страшно сексуальной. Ей казалось, будто она надела прозрачный пеньюар; впрочем, возможно, именно на эту мысль платье и должно было наводить, даже если под ним был бюстгальтер и нижняя юбка.

– Так ты согласна? – переспросил он.

Его рука неподвижно лежала на ее груди. Марти внезапно страшно захотелось, чтобы Брэд увидел ее такой, какой она сама видела себя в тот день в зеркале примерочной кабины. Она молча поднялась и скрылась в спальне. Когда спустя несколько минут она вернулась и остановилась в дверях, на ней было только это платье мягкого пшеничного цвета.

– Подойди поближе, – попросил он. – Там, где ты стоишь, слишком темно.

Она медленно направилась к нему, наслаждаясь прикосновением ласковой прохладной ткани к ее разгоряченному телу. Она знала, что и при свете камина Брэд мог разглядеть ее маленькие твердые груди с острыми сосками, изящные линии ее фигуры и крепкие бедра.

Он поднялся ей навстречу, и в его глазах она прочитала восхищение.

– Ты прекрасна! – прошептал он. – Именно так это платье и надо носить!

– Но не смогу же я в таком виде показаться на улице, – возразила она.

– Конечно, не сможешь, – поспешно согласился он. – Но когда ты дома, пожалуйста, не поддевай под него ничего лишнего!

Он провел рукой по ее животу, бедрам, груди…

Марти задышала часто-часто, когда он дотронулся до ее соска. Но Брэд не стал гладить его пальцем, а наклонился и принялся водить языком по ткани, пока наконец ему не удалось ухватить сосок губами. Он посасывал его, и Марти чувствовала, что от страстного желания у нее подгибаются колени; подхватив ее под ягодицы, Брэд поддержал ее.

Ей тоже хотелось прикасаться к нему и шептать слова благодарности за то наслаждение, которое он ей сейчас дарил, но она едва держалась на ногах и не была уверена в том, что сама не переступит опасную грань… А вдруг Брэд уже решил, что она передумала и готова отдаться ему?..

В голове у Марти вихрем проносились обрывки мыслей, а мужчина между тем вел ее к дивану. Когда они добрались до него, Брэд усадил Марти к себе на колени и так крепко обнял, что она ощутила, как неистово колотится его сердце.

– Не бойся, Марти, – срывающимся голосом проговорил он. – Я помню свое обещание. Ты можешь мне верить. Просто сейчас я очень хочу, чтобы ты была рядом со мной.

Марти все еще была очень возбуждена, но она уже начинала успокаиваться. Она провела рукой по его волосам, не уставая удивляться тому, какими мягкими кажутся они ей на ощупь. Брэд просто обнимал ее, не пытаясь возбуждать еще больше. Они тихо сидели, прижавшись друг к другу и радуясь этой близости. Когда музыка умолкла, Брэд сделал такое движение, как будто собирался встать.

– Мне пора домой, – объявил он хриплым голосом.

Марти соскользнула с его колен, посмотрела на него и серьезно ответила:

– Да, тебе и впрямь лучше уйти.

Он еще раз оглядел ее и спросил:

– В следующий раз ты наденешь для меня это платье?

– Не знаю. Может быть, – ответила она беспечно.

«В следующий раз, – сказал ей только что внутренний голос, – наше свидание вряд ли окончится подобным же образом».

– Не любишь разбрасываться обещаниями? – поинтересовался он, поднимаясь с дивана.

– Не люблю. Однако все мои друзья знают, что я всегда держу слово, – заявила она.

– Хорошо. Учту на будущее, – кивнул Брэд в знак согласия.

Он надел пиджак, не сводя с Марти глаз.

– Может, зажжешь свет? – попросил он. – Тогда я бы лучше разглядел тебя.

Она рассмеялась и потянула его к выходу:

– Уходи. Я хочу спать.

Он привлек ее к себе, чтобы поцеловать на прощание, но она ловким движением отперла дверь за его спиной.

– Ты просто невозможна, – тяжко вздохнул он.

– Не всегда. Только когда вынуждают обстоятельства, – отозвалась Марти.

Он пожал плечами и побежал вниз по ступеням.

Брэд не успел еще добраться до своей машины, а Марти уже захлопнула дверь и всем телом прижалась к ней. Она дышала часто и прерывисто.

Возможно… очень возможно, что в следующий раз она опять поверит ему – поверит окончательно.

Но сегодня она не верила даже себе.