Лошадь смеется

В ХУДОЖЕСТВЕННОМ САЛОНЕ НА УЛИЦЕ ДИМИТРОВА

Такси остановилось возле Художественного салона на улице Димитрова. Из такси поспешно вышла Карина. В руках у нее была большая хозяйственная сумка. Никого не спрашивая, Карина сразу прошла к эксперту.

— Я вам звонила, вы сказали, что можно зайти.

— Да-да. Пожалуйста.

— У меня есть две картины. Вы не могли бы их оценить?

— Чьи? Кто написал?

— А вы посмотрите… Сами поймете.

— Ну-ну, я жду. Показывайте.

Карина вытащила из большой хозяйственной сумки аккуратно завернутые в газету две картины. Развернула и показала эксперту. Эксперт был ошеломлен:

— Какой неожиданный цвет! Откуда они у вас?

— То есть как — откуда?

— Да нет, простите, мне показалось, что это похоже…

— На что похоже или на кого?

— Тысячу раз простите, солнышко… Да что вы, ни на кого и ни на что!.. Какой я невежда!.. Вы даже не представляете, какой я невежда. Мне показалось, что это похоже… И знаете, почему? — Потому что прекрасно.

— Но на кого похоже?

— Молодой Матисс…

— Но это не Матисс.

— Нет-нет, конечно же. Я вижу, что это не Матисс… Но какое умное влияние. Нет, вы только взгляните на эти линии… Вы будете их продавать?

— Я не знаю, сколько стоит.

— Да-да, солнышко, я понимаю. Вам нужны деньги… Но я вам найду покупателя. Если их продавать в салоне, они будут стоить дешевле.

— А сколько примерно?

— Тысячи три…

— Обе? — удивилась Карина.

— Нет, конечно, — ответил эксперт. — Каждая.

— Три тысячи… Нет… нет, это…

— Я вас понимаю… Но, подождите, я найду вам покупателя.

— А кому вы хотите предложить?

— Вы их не знаете. Это просто любители. Коллекционеры… Вы так спрашиваете, что я затрудняюсь, что вам ответить.

— А за сколько можно продать коллекционерам?

— Я думаю, что вот эта картина… Она могла бы стоить тысяч пятнадцать… А эта… какой колорит! Зачем вы их продаете?

— Сколько?

— Да-да… Уродливая картина — такое же несчастье для общества, как уродливый ребенок…

— Сколько?

Эксперт почти не смотрел на Карину. Он смотрел на картины:

— Тысяч семнадцать… Если бы у меня были деньги… Я бы сам купил. Но у меня никогда их не было. Я бы мог сказать вам неправду. Но перед кистью такого художника может соврать только негодяй. Господи, когда я научусь быть коммерсантом! Это же моя профессия. Мое ремесло. Но кто, кто же написал их? Я растерялся и даже не спросил, кто автор…

— Ну, какая разница? Разве это так важно? Это мой муж.

— Я нигде не видел его картин… У вас с мужем совсем нет денег?.. Как все повторяется.

— Что вы имеете в виду?

— Вы этого не поймете… Какая глупость думать, что меняются люди. А на самом деле меняется век… И знаете, чем отличается каждый новый век от предыдущего?.. Просто большее число людей делает то, что раньше делало меньшее число…

— Что же тут плохого?

— Плохого? Вы знаете, в чем смысл свободы большинства людей? — Чтобы боль одного человека стала болью всего общества.

— О чем это вы?

— Я? Ни о чем. О жизни. Стоит людям начать жить лучше, как все повторяется… Одни продают, другие скупают шедевры. Извините, я думаю о своем. Я отключился, как теперь говорят…

— Пожалуйста…

— А почему он их не подписывает? Скажите ему, пусть подписывает.

— Он пока не верит в себя.

— Но главное, что вы в него верите. Только у художников бывают такие красивые юные жены. Хотите, я приду к вам домой и сам приведу покупателей. Поверьте мне, что со временем этим картинам цены не будет… Я приду к вам, оставьте адрес… Живопись — это мое проклятие… Где вы их держите? Старайтесь держать в темноте. Чтобы солнце не съело краски… Я к вам зайду…

— Пока не надо… Сначала я поговорю с мужем… Если можно, я запишу ваш телефон.

— Да-да, пожалуйста. И оставьте свой.

— Я вам позвоню.

— Вы думаете, я хочу вас обмануть? Хорошо, не оставляйте ни телефона, ни адреса. Но приходите ко мне, приходите с мужем. И… приходите с мужем. И скажите ему, чтобы он подписывал картины. Так нельзя. Люди должны привыкнуть к имени.

Карина завернула картины и положила в сумку.

— Я вам позвоню.

Карина уже собиралась уйти.

— Подождите. Я вам дам адрес одного профессора. Он крупный коллекционер. Он обязательно у вас купит какие-нибудь картины… Стоит ему увидеть такой оранжевый цвет… Он вам заплатит все деньги, какие у него есть… Ах, что это за умница! Может быть, вы читали его книгу «Цветовая гамма в космосе»?

— Да-да! — сказала Карина. — Она у нас есть дома.

— Ну, вот видите… Сейчас, сейчас, сейчас… Вот вам его визитка.

— Спасибо.

Карина вышла из магазина, села в такси и, вернувшись домой, повесила картины на прежние места… Отныне она знала, что на стенах висит богатство.

— А я узнал этого эксперта. Это Теплицкий? Да? Сергей Николаевич Теплицкий?

— Да. Это он…

— А откуда ты его знаешь?

— Я случайно с ним познакомился в Италии, в галерее Уффици. Он ведь раньше работал экспертом в Эрмитаже, а потом ушел на пенсию и переехал в Москву. Это первостатейный знаток живописи. Большинство экспертов ничуть не отличаются от скупщиков золота. И если бы Карина попала к кому-нибудь из них, они бы так высоко не оценили картины. Когда она сказала, что «Цветы в космосе» стоят десять тысяч, я понял, что она была у Теплицкого…

— Да. Этот бессребреник не умеет врать. У нас часто к нему обращаются за консультациями. У тебя есть его телефон?

— Где-то записан.

— Позвонить бы прямо сейчас. Но старик спит.

— Позвонишь завтра.

— По-моему, нам пора услышать телефонный звонок стюардессы, — сказал Олег. — Наверное, она звонила Вадиму не раз, когда его не было…