Лучшее средство от простуды

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

— Господи, Эмили, ты ужасно выглядишь! — воскликнула Джинни, когда они, как обычно, встретились в кафе. — Ты не в трауре?

Эмили надела все черное, и только на бледном лице выделялись глаза и яркая помада, которой она пользовалась крайне редко, так как считала, что у нее слишком полные губы.

— Просто устала, больше ничего.

— Ты точно не заразилась гриппом от этого человека?

— Точно. Просто я плохо сплю.

— И что же мешает тебе спать по ночам?

Даже Джинни она не могла открыть истинную причину своей бессонницы. Вместо этого Эмили рассказала подруге о Нэте, Tea и своем мифическом любовнике.

Джинни хмыкнула и придвинула ближе чашки с кофе и тарелку со сладкими булочками.

— А питаешься ты нормально?

— Да, мамочка! — Эмили жадно откусила кусок булки, как всегда оживая в обществе подруги. — Как там Чарли?

— Занят на конференции весь уикенд. По крайней мере, мне выдана такая версия.

— Брось, — насмешливо произнесла Эмили, — ты прекрасно знаешь, что с тех пор, как встретил тебя, Чарли ни разу даже не взглянул на другую женщину.

— Знаю, — гордо произнесла Джинни. — Как насчет того, чтобы составить мне компанию? Выпьем вина, посмотрим видео, и никто нам не помешает.

У Эмили мелькнула мысль, что она собиралась поработать над романом в эти выходные, но перспектива провести время вдали от собственного телефона была слишком заманчивой, чтобы от нее отказаться.

— С огромным удовольствием.

Впервые за несколько дней, хорошо выспавшись на софе Джинни, в воскресенье вечером Эмили вернулась в Спайтлфилдс и с удивлением не обнаружила на автоответчике никаких сообщений. Сначала она очень расстроилась, потому что не позвонил Лукас, но потом с облегчением обнаружила, что ее не беспокоил и Майлз. Эмили протянула руку, решив позвонить Лукасу, но передумала и вместо этого включила компьютер. Она передаст свои чувства главной героине своего романа.

На следующее утро Эмили уже собиралась покинуть квартиру Доналдсонов, как вдруг в дверь позвонили. Она приоткрыла дверь, насколько позволяла цепочка, и сердце у нее замерло при виде Лукаса.

— Позволь мне войти, Эмили.

Она сняла цепочку и потянулась за сумкой.

— Я уже ухожу.

— Я боялся, что не застану тебя. — Лукас стоял на пороге и выглядел огромным в своей «дутой» куртке. — Как ты?

— Хорошо. А ты?

— Мне осталось принять антибиотики всего несколько раз.

— Прекрасно.

Воцарилась многозначительная тишина.

— Послушай, я еще ничего не знаю, слишком рано… — прервала молчание Эмили, чтобы сразу все прояснить. — Я обещала, что скажу тебе, и сдержу слово. — Она криво усмехнулась. — Я выросла в доме священника, и меня научили выполнять обещания.

— Замечательное качество, — сказал Лукас, забирая у нее сумку. — А я никогда не видел своего отца.

Взгляд у Эмили потеплел.

— Он умер, когда ты был крошкой?

— Нет. Когда Алиса и я были маленькими, он просто в один прекрасный день ушел из дома и больше не возвращался. Он был свободолюбивым человеком и считал, что семья и отцовство подавляют личность. — Лукас скрипнул зубами. — Так сказала мама. Она оказалась не права.

— В отношении твоего отца?

— В отношении меня. Я никогда не мог попять, как мужчина может просто так уйти и снять с себя всякую ответственность. — Лукас помолчал. — Послушай, если ты тут все закончила, давай выпьем кофе у меня.

— Хорошо. — Эмили заперла дверь квартиры и вошла вслед за Лукасом в лифт.

— Я звонил тебе в выходные.

— Ты не оставил сообщения.

— Я хотел поговорить с тобой, а не с автоответчиком.

— Я была у подруги. Мы раньше вместе снимали квартиру и продолжаем проводить вместе утро каждой субботы. В этот уикенд ее мужа не было, поэтому я осталась ночевать у нее. Хотя не понимаю, зачем говорю тебе все это, — с неожиданным раздражением добавила она, — я не обязана перед тобой отчитываться.

Лукас слабо улыбнулся, когда лифт остановился на первом этаже.

— Конечно. Но я начал беспокоиться, не застав тебя дома. Я испугался, что ты все-таки заразилась от меня гриппом и уехала к маме.

Эмили покачала головой.

— Я пока не езжу в Честлкомб.

Лифт в здании бывшего склада был значительно просторнее, чем в соседнем современном доме, но Эмили вдруг стало душно от знакомых запахов мыла и дезодоранта Лукаса.

Они вошли в его квартиру, он опустил ее сумку на пол, снял куртку и взял ее жакет, словно они делали это сотни раз, потом направился вслед за ней в кухню.

— Я приготовлю кофе? — предложила Эмили.

— Если хочешь. — Лукас сел на табурет и облокотился о кухонную стойку, наблюдая, как Эмили возится с кофеваркой.

— Обычно я не люблю разговоров об отце, но тебе рассказал эту историю с одной целью. Хотя нет, пожалуй, с двумя.

Эмили достала из буфета фарфоровые чашки и удивленно взглянула на него.

— А именно?

— Прежде всего, я думаю, это избавит тебя от навязчивой идеи о социальном неравенстве между нами. Всем, что имею, я обязан только себе. Когда отец бросил нас, мы переехали к бабушке, а маме пришлось искать работу. — Губы у Лукаса дрогнули. — Мы с Алисой первое время плакали, скучая по папе, но, как все маленькие дети, постепенно забыли его. Я уже учился в первом классе, когда мне напомнили, что у меня нет отца. Дети бывают очень жестокими.

Эмили допивала кофе, не зная, что сказать. Она понимала, что Лукасу Тенненту непросто открыть свою душу, и, наверное, потом он будет ругать себя за это. А может, и ее тоже.

— Но у меня была еще одна причина рассказать тебе свою историю, — прервал он молчание. — Если ты ждешь моего ребенка, Эмили, можешь быть уверена, я не откажусь от своих обязанностей. Мой ребенок не вырастет, не зная своего отца. Тебе ведь потребуется моя поддержка, если случится худшее.

— Это очень похвально и благородно, — помолчав, ответила Эмили.

Сердце у нее болезненно сжалось. Она взглянула на часы.

— Мое время истекло. Сообщи, когда вернешься на работу. Я приду и приведу здесь все в порядок. Если не найдешь другой уборщицы…

— К черту уборку, нам надо все обсудить, если ты беременна, женщина, — прорычал он, удерживая ее за руку.

— Давай отложим разговор до того момента, когда я выясню, действительно ли случилось худшее, — резко ответила она. — До свидания, Лукас.

— Эмили… — Он пошел за ней к двери. — Я неудачно выразился…

— Зато точно. Таково и мое мнение. — Она вошла в лифт, который начинала ненавидеть — в последнее время она слишком часто спускалась на нем в полном отчаянии.

Дома Эмили неожиданно столкнулась в холле с Нэтом.

— Я забежал ненадолго. Луиза Пауэлл пока заменила меня, — объяснил он. — Она приведет двойняшек из школы и побудет с Tea до моего возвращения. Мне надо сегодня провести совещание, потом я забегу сюда за кое-какими вещами и до конца недели уеду в Честлкомб.

— Как Tea?

— Лучше, но все еще очень слаба, бедняжка. — Улыбка сделала Нэта на десять лет моложе. — Но при моем нежном, заботливом уходе она скоро будет в полном порядке.

— Я бы передала ей привет, но Tea теперь не слишком расположена ко мне, — мрачно проговорила Эмили.

— Вообще-то… она хотела бы узнать поподробнее об этом твоем воображаемом любовнике. — Нэт вновь широко улыбнулся. — Я был не слишком находчив… высокий, темноволосый и красивый — все, что пришло мне в голову. Ну ладно, я спешу… увидимся позже.

Эмили устало поднялась в свою комнату и немного повеселела, не обнаружив сообщений на автоответчике — видимо, Майлз сдался.

Поскольку убирать у Нэта было не нужно, Эмили навела порядок в комнатах Марка, приняла душ, переоделась и выпила чаю с сэндвичем. Потом включила компьютер, приказала себе не думать о Лукасе и приступила к новой главе своего романа.

Долгое время она была поглощена работой, но постепенно до нее начали доноситься снизу какие-то звуки. Открыв дверь, она услышала знакомые голоса, разговор шел на повышенных тонах. Преодолев босиком два лестничных марша, Эмили мигом спустилась в холл… и застыла, когда двое мужчин повернулись к ней. На лице Нэта было написано глубокое возмущение, на лице другого человека — страшная обида.

— Небольшое недоразумение, Эм, — объяснил Нэт, — я только пытался выдворить незваного гостя. По твоему описанию я понял, что это Майлз Денни.

— Придется вас познакомить. — Настроение Эмили резко улучшилось, и она лучезарно улыбнулась обоим. — Нэт, это друг Лиз, Лукас Теннент, один из тех, у кого я убираюсь. А это, как ты, Лукас, видимо, уже догадался, Нэт Седли, мой квартирный хозяин.

Мужчины настороженно посмотрели друг на друга, потом Нэт, виновато улыбнувшись, протянул Лукасу руку.

— Мои извинения! Я принял вас за другого. Брат Эмили строго-настрого наказал мне вышвырнуть ее бывшего, если он только сунется сюда.

К большому облегчению Эмили, Лукас, державший в правой руке букет, переложил его в левую руку и обменялся с Нэтом рукопожатием.

— Ничего страшного. Больше всего пострадали цветы.

— Они для меня? — глупо спросила Эмили.

— А для кого же еще? — Лукас протянул ей букет. — Может, тебе удастся спасти хотя бы часть из них.

Нэт с интересом переводил свои ясные голубые глаза с Лукаса на Эмили.

— Послушайте, я сейчас уезжаю в Честлкомб, поэтому у меня нет времени угостить вас виски, чтобы загладить свою вину, но это может сделать Эмили — она знает, где я держу напитки. Располагайтесь здесь, у меня, как дома, если хотите. Только не подумайте, что я возражаю, когда гости Эмили заходят к ней в комнату. — Он взглянул на часы и присвистнул. — Опаздываю. Я обещал вернуться домой к купанию двойняшек. Пока.

Нэт схватил чемодан и выбежал, закрыв за собой парадную дверь. Воцарилась напряженная тишина.

— И много их у тебя бывает? — задал в конце концов вопрос Лукас.

— Цветов?

— Гостей.

Эмили покачала головой.

— Ты первый.

Снова молчание.

— Ну, и что мы будем теперь делать? — спросил Лукас. — Ты хочешь, чтобы я ушел?

Она опустила взгляд на цветы.

— Поставлю ка я их, пожалуй, в воду. Будешь виски, которое любезно предложил Нэт?

— Конечно, черт возьми, буду. — Лукас криво улыбнулся. — Не каждый день на меня набрасываются с кулаками.

Эмили грустно улыбнулась.

— Очень сожалею, что так вышло. Нэт никогда не видел Майлза, я только описала ему его.

— И это описание полностью соответствует моей внешности.

— Не совсем. Вы оба высокие, темноволосые и очень… — Она запнулась.

— Продолжай!

— Что касается Майлза, то он очень самодовольный человек.

Лукас, казалось, обиделся.

— Ты и меня таким считаешь?

— Нет, скорее самоуверенным.

— Ну, это немного лучше, — нехотя признал он. — А этот Майлз симпатичнее, чем я?

— Господи, нет. Ты красивее. — Она провела Лукаса в маленькую элегантную гостиную Нэта. — Подожди здесь немного, я только разберусь с цветами.

На кухне Эмили опустила букет в раковину, наполнила ее до половины водой и вернулась к Лукасу, который с интересом разглядывал незнакомую обстановку.

— А у твоего хозяина отменный вкус, — сказал он и нахмурился, взглянув на ее ноги. — Может, тебе стоит обуться?

— Когда я услышала скандал, то побежала вниз, в чем была. — Эмили запнулась. — Послушай, было очень любезно со стороны Нэта предложить свою гостиную, но…

— Но ты бы предпочла, чтобы я ушел.

— Да нет, — раздраженно ответила Эмили, — я совсем не это имела в виду. У меня нет виски, но есть неплохое вино. Но тогда придется подняться в мою комнату. Не бойся, — добавила она, — мама подарила мне кресло, в котором ты сможешь удобно устроиться.

— Очень рад. — Лукас усмехнулся. — Ничего, что ты босиком, или мне отнести тебя на руках?

— Это в твоем-то состоянии? — съязвила Эмили. — Учти, тут крутая лестница, целых два смертельных пролета.

— Лестница в рай, — быстро нашелся Лукас. — Если твоя комната наверху.

— Банально! — Эмили сморщила нос и начала подниматься с привычной скоростью. Лукас рванул за ней и сразу закашлялся.

— Господи боже! — выдохнул он, когда они добрались до площадки перед ее комнатой. — Да тут необходим лифт!

— Лифт совершенно не гармонирует с архитектурным стилем эпохи короля Георга, — надменно проговорила Эмили и вошла в открытую дверь, кивком приглашая Лукаса следовать за ней. — Добро пожаловать в мое гнездышко.

Как и в остальных помещениях дома, потолок в ее комнате был высоким, с красивой лепниной, белого цвета, стены покрыты светло-зеленой краской.

Лукас стоял в дверях с сумкой в руке, пока Эмили закрывала компьютер. Она кожей ощущала его присутствие.

— Отличная комната, — проговорил наконец Лукас. — Ты сама ее обставляла или Седли?

— Стены уже были покрашены, и стояли кровать со шкафом. Эндрю пожертвовал мне стул и стол, кожаное кресло — от мамы, а второе я купила на антикварном рынке возле твоего дома. Обивка у него была немного потрепанной, но я отыскала розовый вельвет и прикрыла ее. Вельвет чуть выцветший, но мне правится. И еще остался большой кусок для кровати. — Ну, хватит, строго сказала она себе и вежливо улыбнулась. — Мне немного странно видеть тебя здесь, Лукас. Скажи, тебе нравится?

— Очень, — уверенно ответил он и протянул ей сумку. — Я принес твой жакет.

— Спасибо. Входи и закрой дверь, положи свою куртку на кровать.

Грустно улыбнувшись, Лукас снял кожаную коричневую куртку и остался в черном свитере.

— Знаешь, Эмили, когда Седли не хотел меня впускать, я было подумал, что он действует по твоему наущению.

Она покачала головой и повесила бархатный жакет в шкаф.

— Я никак не могла предположить, что ты появишься здесь.

— Я пришел, чтобы подлизаться и помириться. К сожалению, мою оливковую ветвь мира несколько пощипали.

— Цветы постоят немного в воде и оживут, — успокоила его Эмили и вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха. Комната словно уменьшилась в размерах, когда они оказались в ней вдвоем. — Сейчас я открою вино.

— Давай я это сделаю.

Эмили достала бутылку из крошечного холодильника и взяла с полки стаканы и штопор.

— К сожалению, не шампанское.

Лукас налил вино в стаканы и протянул один ей.

— За ваши прекрасные глаза, Эмили Уорнер. — Он пригубил вино.

— За твое восстановленное здоровье, — откликнулась она. — Садись.

Эмили уютно устроилась в маленьком кресле, а Лукас сел в то, что побольше. Глядя на нее, он явно испытывал такое удовольствие, что у Эмили запылали щеки.

— Ты сегодня отлично выглядишь.

Она удивленно взглянула на него.

— Спасибо.

— Похоже, я помешал тебе работать. Как продвигается роман? Хорошо?

— Как ни странно, да.

— Почему же странно?

— Были длительные перерывы.

— Мягко говоря. Я пришел к тебе, в том числе и поэтому. — Лукас мрачно посмотрел на нее. — Эмили, я знаю, что был не слишком тактичен, говоря о «худшем», но я имел в виду тебя, а не себя.

Она отпила глоток и бросила на Лукаса взгляд поверх стакана.

— Разумеется. С ребенком-то останусь я.

Лицо его потемнело.

— Я уже говорил, что не отказываюсь от ответственности.

— Это очень мило.

— Мило? — Сжав зубы, Лукас наклонился вперед. — Если ты собираешься появляться в моей квартире только в мое отсутствие, каким образом ты мне все сообщишь?

— Оставлю записку на кухне.

Он нахмурился.

— Черт побери, Эмили, мы не о продуктах беседуем!

Она вздернула подбородок.

— Да, конечно, но для меня это и не предмет обсуждения по телефону.

Лукас допил вино.

— Ты говоришь об этом очень спокойно.

— Не сказала бы.

Он встал, поставил стакан на стол и оглядел комнату.

— В случае беременности ты не сможешь оставаться здесь.

— Конечно, — согласилась Эмили. — Представляю, как буду подниматься с детской коляской по этим ступенькам.

Лукас содрогнулся.

— Тебе надо подыскать другое жилье.

Эмили поднялась.

— Когда придет время, я справлюсь с этой проблемой. Если она, конечно, возникнет.

С минуту он молча смотрел на нее.

— Я выхожу на работу в следующий понедельник.

— А ты пришел в форму?

— Буду к тому времени.

— Тогда я появлюсь в понедельник утром, как обычно, чтобы навести порядок.

Они помолчали. Наконец Лукас достал из кармана конверт.

— Ты должна была напомнить мне, — хрипло сказал он.

Вынув чек и увидев огромную сумму, Эмили покраснела и вскинула голову.

— Это за что же, Лукас? За персональное обслуживание?

— Не говори так, — рассердился он. — Если посчитать время, которое ты затратила, то расчет правильный. Я хотел отблагодарить тебя за все, что ты для меня сделала, а не оскорбить.

Очень хотелось разорвать этот чек и швырнуть клочки прямо ему в лицо, по Эмили не стала разыгрывать спектакль, а просто протянула чек Лукасу.

— Выпиши, пожалуйста, другой и на ту сумму, которую я обычно получаю по пятницам. Иначе я больше не буду работать у тебя.

Лукас пристально посмотрел на нее, уголки губ у него дрогнули. Он взял чек, смял его и выбросил в мусорную корзину, потом молча вынул чековую книжку, поставил свою подпись, вписал сумму, которую она просила, и протянул чек ей.

— Спасибо, — вежливо произнесла Эмили.

— Ты со всеми такая? — строго спросил он. — Или только со мной?

— Какая именно?

— Самая трудная женщина из всех, кого я встречал.

— Это лучше, чем быть самой легкой, — сказала она и тут же пожалела о своих словах — Лукас явно расстроился.

Эмили проглотила подступивший к горлу ком.

— Я уверена, что у тебя полно дел, поэтому не стану тебя задерживать.

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

— Да.

— Но ты еще не поблагодарила меня за цветы.

— Разве?

Лукас подошел ближе.

— Я проделал весь путь пешком с этим проклятым букетом в руке и был вознагражден тем, что меня чуть не вышвырнули на улицу. Вы мне должны, Эмили Уорнер.

— Нет. — Она попятилась, губы у нее неожиданно пересохли.

Он покачал головой.

— Сегодня утром ты дала мне понять, что я тебе не нужен, но это ничего не меняет. Ты мне нужна.

Эмили слишком поздно поняла, что отступать некуда — сзади стояла кровать, она уперлась в нее, когда попятилась под натиском Лукаса. Если он придвинется еще хоть немного, она не удержится на ногах и сядет. Эмили вздрогнула, представив возможные последствия.

— Только один поцелуй, Эмили, — прошептал Лукас. — В благодарность за цветы, или на прощанье, или по любой другой причине…

При первом же его прикосновении к ее губам Эмили не устояла и почти упала на кровать. Лукас рухнул перед ней на колени, прижал ее к груди и поцеловал с такой силой и жадностью, что она тут же потеряла способность сопротивляться.

— Видишь, до чего ты довела меня? — резко спросил он, поднимая голову. — Тебе доставляет удовольствие видеть меня на коленях?

Она молча помотала головой, и Лукас пристально посмотрел на ее вспыхнувшее лицо. Не дождавшись ответа, он выпустил Эмили и устало поднялся с колен.

— Видимо, мне действительно пора уходить.

Он надел куртку. Совершенно обессиленная Эмили встала.

— Спасибо, что принес жакет. — Она сделала глубокий вдох и скрестила на груди руки. — Да что уж теперь… Я лгала тебе, Лукас. Ты прекрасно знаешь, что… — Она замолчала, кусая губы.

— Что? — требовательно поинтересовался он.

— Ты мне нужен.

Он торжествующе засмеялся, но Эмили выставила руки перед собой.

— Нет, Лукас, это ничего не изменит. Даже, — подчеркнуто добавила она, — если случится худшее.

Лукас замер и смерил ее взглядом, от которого Эмили похолодела.

— Что это, черт возьми, значит? Если ты ждешь моего ребенка, неужели ты думаешь, я буду покорно стоять в стороне?

Эмили встретила его взгляд с высоко поднятой головой.

— Если бы мы зачали ребенка, находясь в любовной связи, ты был бы прав. Но все произошло случайно, и я продолжаю считать, что должна была предотвратить это.

— Каким, интересно, образом? В той ситуации ты не смогла бы помешать ни мне, ни какому бы то ни было другому мужчине, безумно захотевшему заняться с тобой любовью. — Сложив руки на груди, Лукас прислонился к двери. — Скажи мне — чисто теоретически, — если бы я не заболел и мы прошли через традиционную череду ужинов, походов в театры и так далее, прежде чем стать любовниками, ты бы по-другому отнеслась ко всему?

— Понятия не имею, потому что ничего этого просто не могло бы произойти. Я ведь всего-навсего уборщица, не забывай.

— Как я могу забыть? Ты без конца напоминаешь об этом.

Эмили вдруг заметила, что он устал.

— Ладно, ты победила. Но, — добавил Лукас, пристально глядя ей в глаза, — не отказывайся от своего обещания, Эмили.

— Сообщить тебе, если произойдет худшее? — поддразнила она. — Я оставлю записку в следующий понедельник. К тому времени я уже все буду знать.

Лукас смерил ее долгим тяжелым взглядом, помедлил, словно что-то собирался сказать, потом, тихо выругавшись, распахнул дверь и вприпрыжку помчался по лестнице. Эмили бросилась за ним, но его уже и след простыл. Она пошла на кухню, поискала в буфете Нэта вазу, извлекла из охапки нарциссов и тюльпанов уцелевшие цветы и отнесла вазу в свою комнату, которая выглядела печально опустевшей, когда Лукас избавил ее от своего присутствия.