Лучшее в Королевствах. Книга I

ШЕСТЁРКА МЕЧЕЙ Уилльям Коннорс

Впервые опубликован в Антологии "Королевства Магии" под редакцией Брайана М. Томсена и Дж. Роберта Кинга, в декабре 1995 г.

Я часто удивлялся, что происходит с персонажами в игре D&D, когда их кампания закончилась. Я имею в виду, они не мертвы, но больше не участвуют в приключении. Вряд ли это справедливо. Думаю, они просто уйдут на покой, еще долгое время переживая острые ощущения из их прошлых жизней и проводя много времени в воспоминаниях. Этот рассказ основывался на этой предпосылке. Для тех, кто интересуется мелочами: когда я писал этот рассказ, каждого члена «Шестёрки мечей» я назвал в честь одного из моих любимых бейсболистов. Я сделаю эту партию.

-Уильям В. Коннорс, март 2003 г.

Лунный свет на серебряном лезвии был последним, что увидел Джейбел.

Пятнадцать лет назад, когда он и его ближайшие друзья путешествовали по Западному Сердцеземью, он мог предположить подобную кончину. В те дни он был экспертом по взлому замков, обезвреживанию ловушек и незаметному устранению врагов – профессии, славной краткостью жизни. Действительно, не раз только таинственная исцеляющая сила послушницы Гвинн вырывала его из темной бездны смерти.

Однако после нескольких лет Джейбел оставил воровскую жизнь. Следом за произошедшей в их последнем походе трагедией, когда им пришлось бросить дварфа Шандта на так называемую милость племени хобгоблинов, из такой жизни ушла и привлекательность. Это испытание и в самом деле оказалось настолько тяжелым, что все члены Шестёрки Мечей пересмотрели свое мнение об их профессии.

– Я сколотил состояние, – сказал Джейбел товарищам. – Теперь я собираюсь расслабиться и наслаждаться жизнью. – Вздохнув, он попросил Гвинн выйти за него замуж, и она не промедлила с согласием. Компания разделилась, а Джейбел и Гвинн поселились в большом городе Глубоководье.

Благодаря сокровищам, собранным в бесчисленных заброшенных шахтах и героических походах, Джейбел и Гвинн выстроили себе скромный, но изящный дом. В здании была часовня, где она могла учить своей вере, и слесарная лавка, где он мог поддерживать ловкость рук и остроту зрения.

Почти полтора десятка лет он и Гвинн были счастливы. Они оставили трагедию позади и вместе начали новую жизнь. Когда Джейбел оглядывался на эти бурные дни, он всегда говорил:

– Я только чудом уцелел.

Теперь чудеса кончились.

Звон стали о сталь раздавался уже так долго, что упорно игнорировавшие его уши вполне могли перестать работать. С каждым ударом ночной воздух наполнялся искрами. Они прочерчивали вертикальные полосы как испуганные светляки, на короткое время становились красными звездами и затем заканчивали свою быстролетную жизнь метеоритным дождем, пролившимся на каменный пол. Это происходило на закате, и город Воронов Утес покрывала ночь. Снова и снова Орландо повторял ритуал своего ремесла. Молот падал, искры летели, и клин плуга постепенно принимал нужную форму. Когда орудие фермера было полностью готово, шум прекратился, и тлеющим углям кузнечного горна позволили остывать, темнокожий и мускулистый Орландо занялся возвращением инструментов на места, не заметив, как в дверях его мастерской появилась эбеновая фигура.

За долю секунды дверной проем заполнила тень, загородив висевшие за ним полумесяц и звезды. С изяществом охотящейся кошки она скользнула через проем в жар и духоту кузницы. Молот больше не звенел, и тень двигалась в сверхъестественной тишине.

Без всяких предисловий из тьмы раздался загробный голос. Хотя слова были произнесены шепотом, интонация и чистота голоса делали их такими же слышными, как речи глашатая.

Джейбел и Гвинн мертвы.

Орландо застыл; огромный молот в его руке прекратил стучать по наполовину готовому железному серпу. От этого голоса по его спине пробежал холодок, так же, как когда он слышал его в последний раз, несколько лет назад. Орландо медленно повернулся, не выпуская молот и пытаясь определить источник голоса. Как и всегда, когда она хотела этого, Леланда была едина с тьмой.

Расслабься, Орландо, – сказала ночь. Это сделала не я.

– Тогда покажись, – ответил кузнец, зная, что она этого не сделает.

Прошли годы с тех пор, как Орландо отложил меч ради пивной кружки. Но годы не помешали ему сохранить отточенные рефлексы, позволившие уцелеть в полной приключений прошлой жизни. Если ведьма что-нибудь предпримет, его смерть обойдется ей дорого. Тем не менее, он понимал, кто выйдет из битвы победителем. Он-то подозревал, что Леланда оставила магию... но сейчас она, вероятно, еще более могущественна. Так что рефлексы Орландо лишь ненадолго развлекут ее.

К удивлению Орландо, тьма перед ним рассеялась. Лицо Леланды, увенчанное волосами цвета тлеющих углей и украшенное изумрудными глазами, сильно напоминающими ему кошачьи, проявилось в ярде от его собственного. Как всегда, он был поражен ошеломляющим контрастом ее внешней красоты и злобной души.

Если он ударит сейчас, ведьма не сможет спастись. Мышцы на его руке напряглись, но он не смог заставить себя нанести первый удар. Он должен был выслушать ее.

– Доволен? – спросила она. Ее голос, больше не искажаемый магическим покровом теней, казался приятным и соблазнительным. Орландо знал, что ее голос, как и ее красота, был смертельно опасной иллюзией. Черные вдовы также прекрасны. Хотя, он знал правду, его пульс участился.

Бывший воин отбросил посторонние мысли и задал единственный волновавший его вопрос:

– Что с ними случилось?

– Это не был несчастный случай, – ответила она. Её глаза опустились на молот, который Орландо все еще сжимал в руке. Он нерешительно ухмыльнулся и отбросил его под ближайшую скамью. Она улыбнулась в ответ и продолжила: – Кто-то убил их.

– Уверена, что это была не ты? – спросил он.

– Вполне, – ответила она. – Я собираюсь в Глубоководье, чтобы найти того, кто сделал это. В былые дни мы нажили много врагов.

– Мы завели и немало друзей, – сказал кузнец.

– Но и потеряли немало, – произнесла ведьма.

В памяти Орландо всплыла картина: разъяренный Шандт своим зачарованным боевым топором пытается расчистить дорогу через напирающие ряды хобгоблинов... Он не хотел помнить улыбчивого дварфа таким.

– Если мы отправимся утром, то можем быть на месте через несколько дней, – сказала Леланда. – Я знаю, как… сократить путь.

– Если мы отправимся сейчас, будем раньше, – ответил Орландо. – Дай мне час на сборы.

Орландо шел по своему темному дому. Его путь не освещала даже трепещущая свеча. Снаружи Леланда сидела на вороной лошади, темней, чем ночное небо. Орландо знал, что ей не терпится отправиться в путь, поэтому шел так быстро, как только мог. Стены его дома украшали мечи, щиты и другие напоминаниями о жизни искателя приключений. Сейчас, как вор в собственном доме, он взял три фамильные ценности.

Первой был Коготь – кривой меч, найденный им в темном лабиринте под песками, которые люди называют Битва Костей. Этот загадочный клинок был почти абсолютным оружием против живых мертвецов. Снятый со своего обычного места над камином, зачарованный клинок лег в ножны, висящие на черном кожаном поясе Орландо.

Вторым предметом, изъятым из коллекции, стал бронзовый нагрудник. Бесчисленные враги, пытавшиеся пробить его, знали, что броня имеет сверхъестественную способность отклонять даже самые смертоносные снаряды. Стрелы и даже пули оказывались бессильными перед чарами этого бронзового доспеха. Орландо снял его с деревянного манекена, охранявшего пустой коридор на первом этаже. Когда желто-оранжевая броня снова закрыла мускулистую грудь Орландо, он отметил, что сейчас она стала удобнее, чем в его прошедшей юности.

Благополучно забрав меч и броню, Орландо направился к последнему предмету, который он собирался взять: счастливому талисману. Остановившись рядом с часовней, примыкающей к его спальне, Орландо снял с крюка маленький серебряный амулет и надел его на шею. Его пальцы самопроизвольно пробежали по поверхности, отслеживая контуры скрещенных боевых топоров – символа дварфского бога Кланггедина Сребробородого. В этом простом кулоне не было магии, но это был подарок Шандта. С тех пор как Орландо получил эту вещь, меньше чем за пять часов до того, как благородный дварф встретил свою судьбу где-то в Подземье, он не мог смотреть на него, не вспоминая широкую кривую улыбку и сверкающие глаза, делавшие лицо его лучшего друга таким незабываемым... Воспоминания заставили Орландо улыбнуться и прослезиться.

Закрыв за собой дверь, Орландо покинул дом и отправился в конюшню, к Леланде. Ведьма уже оседлала Зефира – его серого пятнистого коня.

Воин молча вставил ногу в стремя, запрыгнул на лошадь и двинулся рысью. Бывалые путешественники проскакали много миль, прежде чем было произнесено хоть одно слово.

Орландо натянул поводья Зефира. Хорошо выученное и полное желания угодить хозяину животное немедленно остановилось. Загадочный черный скакун, на котором ехала Леланда, сделал то же самое, хотя Орландо не заметил никаких признаков команды от наездницы. Казалось, лошадь всегда знала, чего хотела от нее волшебница.

– Мы собираемся свернуть с пути?

– Только слегка, – ответила ведьма. – Думаю, нам стоит завернуть в замок Джолинд и рассказать ей о случившемся. Разумеется, вряд ли она присоединится к нам, но она была одной из Шести. Она имеет право знать.

Орландо удивился, услышав такое от Леланды. Во время их путешествий она мало интересовалась другими членами Шестёрки Мечей. Для нее они были телохранителями, разведчиками и лекарями, позволявшими ей постигать тайны магии, находить редкие компоненты заклинаний и попутно тренироваться в своем загадочном искусстве. Возможно, время смягчило ее сердце, или она что-то недоговаривала об этом походе.

Благодаря магии Леланды дорога казалась мимолетной тенью, пролетающей мимо глаз. Но даже на такой скорости прошло несколько часов, прежде чем перед ними показались огни замка Джолинд. Достигнув окраины поляны, на которой он был построен, оба всадника остановили коней.

– Она хорошо поработала, – сказал Орландо; он вертел головой из стороны в сторону, осматривая раскинувшийся вокруг них густой лес. – Я помню, какой мы впервые нашли эту поляну. Почва была настолько отравлена, что здесь могли расти только сорняки.

– Я пойду первой, – сказала Леланда, проигнорировав попытку возразить. – Джолинд всегда ценила свое уединение, а мне не хочется сердить друида в сердце ее собственного леса.

Она накинула капюшон плаща, скрыв свои волосы цвета заката в плотной тьме. Взглянув на нее, Орландо понял, что больше не может сфокусировать на ней взгляд. Он мог только краем глаза увидеть ее мимолетный образ, хотя точно знал, где она стояла.

Я вернусь быстро, как только смогу, заверила тьма.

Прежде чем Орландо успел ответить, он осознал, что остался на обочине один, не считая лошадей. Он хотел усмехнуться, но холодок, пробежавший по спине из-за мрачного голоса, не позволил ему сделать этого.

В ожидании возвращения своей спутницы Орландо открыл седельный вьюк, одетый на Зефира, вынул яблоко, порылся там еще пяток секунд и достал ножик. Ловким движением он разрезал фрукт на две равные половины. Вытерев лезвие и положив его обратно в кожаную сумку, он предложил одну из половин своей лошади и мгновение раздумывал, что сделать со второй. Бессознательным движением он протянул руку к лошади Леланды. Эбеновое животное взглянуло на предложенную вкуснятину, фыркнуло и отвернулось. Так же, автоматически Орландо съел вторую половину сам. На горизонте сверкнули первые лучи рассвета, и у него появилось невеселое ощущение того, что снобизм животного был направлен на поддержание тонуса на грядущий день. Он был прав.

Джолинд мертва, – донесся хорошо знакомый голос тьмы. Тело еще не остыло. Убийца должен быть где-то поблизости.

Интерьер замка пробудил в памяти Орландо воспоминания о времени, когда Шесть Мечей впервые обнаружили его.

В те дни это место было осквернено черным драконом, устроившим здесь свое логово. Вся окрестность была отравлена этим существом – лужами кислоты, роями жалящих насекомых и сплетенными сорняками, господствовавшими над измученными остатками леса. С того момента, как они вступили на эту гибнущую землю, друид Джолинд стала мрачной и угрюмой. Она поклялась, что такое разрушение не останется безнаказанным.

Когда они достигли замка – разрушенного здания, построенного неведомой рукой за столетия до появления на свет кого-либо из Шестёрки – Джолинд повела их в атаку на дракона. Обернув каждый элемент природы против существа, она стала орудием его уничтожения.

Восемнадцать месяцев спустя, когда компания разошлась, она объявила о своем желании вернуться сюда и вернуть лесу его былую красоту. Она проделала прекрасную работу.

Однако Джолинд не восстановила замок. Вернее, она сделала это не так, как сделал бы Орландо. Внутренние полы и стены остались голыми, над башней был воздвигнут огромный стеклянный купол, а в его центре на земле журчал фонтан. Сочетание пузыря застекленной крыши и танцующей воды фонтана делала климат внутри замка жарким и влажным.

При обычных обстоятельствах это сделало бы место невыносимым. Однако обустроившие его заботливые руки Джолинд создали здесь тропический рай. Огромные завитки лиан, усеянные сверкающими цветами, изящно взбирались вверх по стенам. Лучи утреннего света, преломленные гранями стеклянного купола, освещали дюжины деревьев и порхавших между ними ярких бабочек.

Ужасы прошлого были полностью изгнаны чуткими руками друида. К несчастью, их сменили ужасы настоящего – в сердце этого великолепия разлилась красная лужа, а в центре этого алого пятна лежало тело друида Джолинд. Ее голова была отсечена.

Орландо понадобилось собрать все свое мужество, чтобы осмелиться подойти к телу. Джолинд была большим, чем другом и компаньоном. Какое-то время воин и друид были любовниками, пытаясь скрыться от реальности в объятьях друг друга. Их связь продлилась меньше года, но за это время каждый из них узнал многое о философии и профессии другого. Для Орландо это означало тонкое понимание природы, связей в окружающем мире и осознание своего места в нем. Джолинд не боялась смерти. По ее мнению, смерть была всего лишь концом жизни. Для Орландо смерть была врагом, держащим его в страхе. Он знал, что в конце концов смерть восторжествует, но хотел, чтобы этот последний враг держался подальше.

– Ужасная смерть, – тихо произнес он.

Джейбел и Гвинн убиты так же, отозвался голос из ниоткуда. Хотя этот звук все еще раздражал его, Орландо уже привык к мрачным обертонам, раздававшимся из пустого воздуха. Он был поражен тем, как быстро к нему вернулся былой образ мышления – как только эта мысль пронеслась в его мозгу, он обнаружил, что инстинктивно вынул Коготь из ножен. Без малейших раздумий он приготовился защищаться от напавшего на Джолинд.

– Здесь была ожесточенная схватка, – сказал Орландо, изучив землю вокруг лужи крови и под обезглавленным телом. – Но здесь что-то не так – все эти следы оставлены сандалиями Джолинд. Тот, с кем она сражалась, не оставляет при движении даже малейших следов.

Возможно, мы имеем дело с доппельгангером или другим существом, способным изменять свою форму. Если убийца принял обличие Джолинд, ты не сможешь различить их следы.

– Я не уверен в этом, – ответил воин. Он наклонил голову в одну сторону, затем в другую: – Нет, их расположение вполне четкое. Их оставило одно существо. А как насчет нежити? Помнишь вампира, которого мы поймали у Драконьего Копья? Он не отбрасывал тени, не оставлял следов и не производил звуков при движении.

Упомянув об этом путешествии, он пожалел, что сделал это. В древнем склепе, где был спрятан гроб вампира, Леланда нашла таинственный плащ теней.

Может быть, ответила загадочная тень из сада. Но непохоже. Это место хорошо защищено от вторжения нежити и других неестественных существ. Если убийца – один из них, он должен быть чрезвычайно могущественным, чтобы войти в башню. Для нас лучше, чтобы это был не он.

Орландо несколько минут помолчал. Не позволив темным мыслям захватить сознание, он вернул себе контроль над вниманием. Размеренным шагом он взад и вперед бродил по окрестностям, используя свой боевой опыт, чтобы собрать воедино осколки, разбросанные тьмой предыдущей ночи.

Вскоре что-то заметив, он сунул руку в кустарник – красивый, но колючий – и, с руганью продравшись через ветви, выдернул из шипастых зарослей тонкий деревянный стержень длиной около трех футов. Покрытый светящимся белым лаком, он был неприятно холодным на ощупь. Однако воин знал по опыту, что эта вещь теплее, чем кажется.

Что ты нашел? спросила неподвижная часть сада.

На каком-то уровне Орландо понял, что больше всего его раздражало не то, что он не мог видеть Леланду, а призрачная природа ее голоса, становившаяся таковой, когда она надевала плащ. В этом месте и так уже было слишком много смерти и тьмы.

Орландо больше не мог терпеть эту одностороннюю беседу.

– Сними этот проклятый плащ и я покажу тебе, – прошипел он.

Почти сразу же тень грушевого дерева посветлела, и за спиной человека появилась изящная волшебница. Она немедленно выполнила его требование, сделав ненужной враждебность его голоса.

– Прости, – тихо сказал Орландо. – но ты не знаешь, как быстро это надоедает.

Он ожидал, что ведьма заспорит с ним, как сделала бы это в прошлом. К его удивлению, последовал достаточно вежливый ответ.

– Нет, – ответила она. – Наверное, не знаю. Уже очень долгое время я путешествую одна. Думаю, что я уже привыкла носить его постоянно. Я постараюсь больше не использовать его без необходимости.

Возникла пауза – момент, полностью противоположный развернувшейся вокруг них жестокости. Орландо пытался подобрать нужные слова, но не смог.

Леланде, казалось, было ненамного легче найти потерянную нить разговора.

– Я спрашивала, что ты нашел, – напомнила она ему.

– На вид это часть посоха, который всегда носила Джолинд, и на ощупь: почти такое же холодное, как снежные бури, которые он может вызывать.

Леланда наклонила голову и посмотрела на сломанный посох. Она скривила губы, рассматривая сломанный конец и несколько мест, в которых что-то глубоко врезалось в него.

– В эту вещь вложена могущественная магия. Ее нелегко сломать. Оружие, сделавшее эти зарубки и сломавшее ее, должно быть столь же мощным. Это не сулит нам счастливого будущего.

В саду снова воцарилась тишина. Орландо вернулся к поискам в кустах и в конце концов нашел еще одну часть посоха Джолинд.

Леланда изучала голову, смотря в глаза так, как будто могла прочитать предсмертные мысли женщины. Затем она направилась к Орландо и позвала его. Он встретил колдунью между кустарниками и телом.

– Из изучения окрестности и тела мы узнали немного, но Джолинд может рассказать нам больше.

– Некромантия? – спросил Орландо; это слово прозвучало так же горько, как было у него во рту. Она кивнула. Он проворчал:

– Думаю, у нас нет выбора. Как-нибудь справлюсь.

– Я должна…

– Я знаю, – ответил он.

Два шага привели ведьму к краю кровавой лужи, третий – к месту, где лежала отрубленная голова Джолинд. Она оглянулась на Орландо, неловко улыбнулась ему и надела капюшон плаща. Воину тут же стало трудно фокусировать на ней свой взгляд. Даже зная, где она стояла всего несколько секунд назад, он мог разглядеть только смутные очертания закутанной в плащ фигуры.

Магическая энергия смерти и тьмы ответила на зов Леланды. Она произносила слова силы, звуки которых для нетренированных ушей Орландо были лишены смысла. Он ощущал странный рывок смерти к его душе и знал, что нечто стояло рядом, жаждая отведать его душу, сдерживаемое только силой воли Леланды. Если она потеряет контроль, последствия будут ужасными. Затем, с криком агонии невидимой волшебницы, заклинание было сотворено.

Нервы Орландо напряглись, когда отрубленная голова Джолинд открыла глаза. Открылся и ее тонкогубый рот, и свистящий, глухой вопль наполнил сад. Орландо, не в силах выдержать это зрелище, отвернулся. Он почувствовал тошноту, но вспомнив, что смертельно опасный враг может скрываться поблизости, удержал контроль над своим измученным телом.

Джолинд, сказал призрачный некромант. Ты слышишь меня?

– Дааа, – отозвался пустой, безжизненный голос. – Кто ты? Твой голос знаком…, но далек.

Джолинд, это Леланда. Я здесь вместе с Орландо. Мы пришли помочь тебе.

Лишенная тела голова издала мрачный дребезжащий смех.

– Ты немного опоздала с этим, старый друг.

Нервы Орландо напряглись, но не подвели его.

Я знаю. Мы сожалеем. Но мы хотим найти того, кто сделал это. Джейбел и Гвинн тоже убиты им. Ты можешь помочь нам? Ты знаешь, кто убил тебя?

– Да, я знаю, кто убил меня, – прошептала Джолинд.

Тогда скажи мне, Джолинд. Поспеши: заклинание быстро слабеет, поторопила Леланда.

Орландо не мог решить, что было ужаснее: живой, но невидимый дух волшебницы или мертвая, но телесная голова друида.

– Кесмарекс, – прошипела голова; ее глаза медленно закрылись, челюсть отвисла. Заклинание иссякло, и душа друида упокоилась вместе с душами предков.

Орландо надеялся, что здесь она обретет мир. В душе он сказал последнее “прощай” женщине, так много значившей для него давным-давно. Уйти от нее казалось преступлением. Он хотел бы узнать, какие тайны умерли с ней. Одинокая слеза скатилась по его бронзовой щеке.

– Кесмарекс, – произнесла ведьма, снимая капюшон плаща со своих волос и появляясь позади павшего друида. – Кто это?

– Это – не кто, – ответил Орландо. – Это – что. Так дварфы-кузнецы назвали выкованный ими боевой топор Шандта. Оно означает что-то вроде «Месть Короля», но точно сказать это на нашем языке сложно.

– Но Шандт мертв, – сказала ведьма; и ее голос погрузился в надвигающуюся тишину.

– Я знаю, – выдохнул Орландо. – Он не мог выжить. – После секундного раздумья он продолжил: – Расскажи мне больше об охране этого места. Насколько ты уверена в том, что сюда не может пробраться нежить?..

Через час или около того Орландо так и не сделал выводов из предостережения Джолинд.

– Если это был Шандт, он вернется за нами, – сказал Орландо. – Он не тот, кто бросит работу недоделанной.

Прежде чем ответить, Леланда развела в сердце башни Джолинд костер.

В последние несколько часов ее красота потускнела и стерлась. Орландо изучал ее лицо, все еще утонченное и приятное, с простыми чертами, маскировавшими скрытое за ними коварное чудовище. Но через ее внешность все же проглядывало что-то человеческое.

– Как ты стала искателем приключений?

­– Я точно не знаю, – ответила ведьма. – Наверное, это просто случилось. Я училась в Глубоководье – обычное дело для ребенка богатого торговца, но оно не смогло удержать мое внимание. Один из учеников сказал, что обучается магии у старой женщины с окраины города. Однажды я проследила за ним и узнала, где живет его учительница. Когда он ушел, я вошла к ней и попросила обучить меня магии. Она внимательно посмотрела на меня и отказала.

Я была в ярости. Думаю, в те времена я была больше, чем немного избалована. Когда я попыталась купить ее науку, она не взяла мои деньги. До этого я не встречала никого, похожего на нее – того, кого нельзя купить за золото. Я надоедала ей несколько недель, прежде чем она все-таки согласилась. Мне кажется, она хотела испытать мое упорство.

Примерно через год, придя на урок, я нашла ее мертвой. Она была убита бандой воров – на самом деле наемников, служащих темному жрецу. Я поклялась отомстить за ее смерть. Это заняло у меня еще один год. После этого я уже привыкла к жизни в пути, и возвращение в Глубоководье казалось мне не слишком приятным. Я больше никогда не возвращалась в школу или повидать свою семью. Думаю, они решили, что я погибла во время попытки отомстить за свою наставницу. Почему-то это меня не волновало.

Порыв ветра, пронесшийся через башню, закрутил танцующее пламя костра и поднял в воздух облако горячей золы. Леланда пристально вглядывалась в него, как будто в полете был какой-то скрытый смысл.

– А как насчет тебя? – спросила она.

– Ты когда-нибудь была фермером? – ответил он вопросом на вопрос.

– Нет.

– Что ж, если бы была, ты бы отлично поняла.

Леланда рассмеялась; такого чистого и приятного звука Орландо никогда не ожидал услышать от нее. Там, в саду, где они когда-то убили черного дракона и недавно похоронили старого друга, он увидел ее новую сторону, о существовании которой никогда не догадывался. Его рука сама собой вытянулась и взяла ее ладонь. Ее смех угас, а зеленые глаза встретились с его взглядом.

– Орландо, – сказала она, и волна шока пронеслась по ее телу. Все ее мышцы на секунду напряглись, а глаза почти вылезли из орбит. Спазм прошел так же внезапно, как и начался. Ее тело обмякло и упало вперед; из ее спины торчало лезвие огромного топора Кесмарекса.

Воин рефлекторно отскочил назад и вырвал из ножен зачарованный меч Коготь, выставив его между собой и хозяином древнего топора.

– Шандт, – воскликнул он. – это ты?

Ответа не последовало, и через секунду Орландо понял, что и не будет. Быстрым и резким движением Кесмарекс взмыл в воздух. С лезвия стекала кровь Леланды, но никакая живая рука не держала топорище.

Наконец Орландо понял. Он всегда знал, что оружие Шандта было зачаровано, но никогда не осознавал всей полноты его мощи. Сейчас, годы спустя после смерти своего владельца, оружие выследило людей, которых винило в этом.

Описав в воздухе огромную дугу, Кесмарекс устремился к воину. Орландо отступал, не зная, как атаковать оружие без владельца. Он наносил слабые удары Когтем, но обнаружил, что топор был так же быстр, каким он был в руках Шандта.

– Ты не понимаешь, – прокричал Орландо. – У нас не было выбора!

Топор рубанул по его ногам, вынудив воина отскочить назад. Когда его ноги коснулись земли, он почувствовал, как мягкая земля подалась и приопустилась – он угодил прямо на могилу Джолинд. Не в силах удержать равновесие, Орландо упал и сильно ударился спиной. Лезвие топора рассекло воздух в нескольких дюймах над его носом. Если бы он стоял, оружие наверняка перерубило бы ему ноги ниже колен.

– Шандт выигрывал для нас время, – закричал он. Топор, не обращая внимания, поднялся вверх, как будто его держал погибший владелец. На секунду он завис там, затем, как оружие палача, Кесмарекс ринулся вниз. Орландо попытался откатиться, но зачарованный топор почувствовал его намерение и повернулся, чтобы последовать за ним. С металлическим лязгом он столкнулся с бронзовым нагрудником воина, проломив янтарный металл и вонзившись в мягкую плоть под ним.

Боль обожгла тело Орландо, в его глазах закружились красные облака. Коготь выпал из его обессилевшей руки, бесшумно приземлившись на недавно выкопанную могилу Джолинд. Мстящее оружие отступило для последнего удара, а руки Орландо сжимали жгучую рану. Его пальцы ощупывали искромсанный металл, развороченную плоть и теплую струящуюся кровь.

И что-то еще. Что-то гладкое, теплое и ободряющее: амулет Клангеддина Серебробородого. Пальцы соприкоснулись с медальоном и сорвали его с шеи. Серебряная цепь, на которой он висел, напряглась и треснула. Когда великое оружие начало опускаться, Орландо высоко поднял священный символ.

– Шандт был моим другом, – выкрикнул он. – Я умер бы, чтобы спасти его.

Лунный свет, просеявшийся через безоблачное небо, пронзил стеклянный купол и пролился в сад. Он упал на лежащее тело Леланды, свежую могилу друида и серебряный топор, пытавшийся отомстить за смерть своего владельца. В лучах лунного света ярко вспыхнули две точки: одна – на краю лезвия, другая – на амулете.

Орландо отошел от стены. Он вернул Коготь на место, покрутил головой, оценивая правильность подвеса, потом вытянул руку и поднял рукоять на сотую часть дюйма.

– Не беспокойся, – сказала Леланда с кушетки, на которой лежала. – Ты установил его правильно.

Орландо кивнул головой и повернулся к столу, стоявшему позади него. Его правая рука осторожно потянулась к великому боевому топору Кесмарексу, но что-то остановило пальцы рядом с топорищем. Другая рука скользнула к шее и прикоснулась к серебряному кулону, висевшему на недавно починенной цепи.

Его мысли медленно вернулись к бою в саду Джолинд. Он вспомнил огромное лезвие, падавшее ему на голову, глухой звук своего голоса, заполнивший безмолвный сад, и вспышку света, произошедшую при появлении священного амулета. Боевой топор как-то узнал талисман и вспомнил, что серебряный символ принадлежал воину, в чьих руках когда-то был и он сам. Поняв, что обладатель этого особого медальона со скрещенными боевыми топорами должен быть другом его владельца, он упал и замер. Миссия Кесмарекса была завершена...

Прикосновение нежной руки к плечу вернуло его к реальности. Он обернулся и обнаружил изумрудные глаза Леланды в нескольких дюймах от своих. В золотом кольце на ее пальце отражалось его сильно искаженное лицо.

– Тебе не следует вставать, – сказал он, мягко подталкивая ее к кушетке.

– Я поправлюсь, – произнесла она. – Рана почти зажила. Вешай топор и иди в постель.

Орландо кивнул, поднял магическое оружие, повернулся и поместил его на почетное место над камином. Рядом с ним он повесил амулет, спасший его жизнь.

– Покойся с миром, старый друг, – сказала красноволосая ведьма.

Орландо промолчал, но в глубине души он знал, что желание Леланды исполнилось.