Ляхолетье

Из-за положения в середине славянских племён, природных ресурсов Великая Моравия играла роль объединителя: включала в себя территории современных Венгрии, Словакии, Чехии, Малую Польшу, часть Украины, Хорватию, Лужицу, Силезию.

Тут пришли мадьяры со своим Обретением родины.

Князья моравов погибли в 907 г. в битве при Пресбурге (Братислава). Последовало народное восстание и языческая реакция. Великоморавские предгородские агломерации-эмпории, процветавшие на обслуживании Империи Каролингов в IX в., мгновенно исчезли, хотя не были затронуты боевыми действиями.

Утверждение: политика есть концентрированное выражение экономики верно не всегда. Здесь: политика - условие выживания экономики.

Если бы мадьяры не пришли в Паноннию - Великая Моравия собрала вокруг себя славянские земли.

Если бы мадьяры пришли поколением раньше, то Великая Моравия не уничтожила бы Малопольское предгосударство. Тогда объединение лехитских и восточно-славянских племён шло, возможно, вокруг Кракова. Вислянские династы добрались бы до Киева раньше Вещего Олега.

Ремиксом обеих попыток (Великоморавской и Малопольской) объединения славян был Болеслав I Храбрый. Хотя он прежде всего князь Великой Польши со столицей в Познани, но звучали призывы перенести столицу в Прагу, Киев, Краков.

Отовсюду Болеславу пришлось уйти из-за восстаний жителей, вызванных грабежами и насилиями, чинимых его армией.

Краков сделает столицей его внук Казимир I, после тотального разорения Великой Польши и разгрома Гнезно и Познани.

Рецидивы панславянского единства повторялись. В такие объединения дополнительно включали мадьяр, литовцев, разных немцев, сицилийцев, волохов.

Объединение племенных княжеств шло в Силезии и Мазовии. Но Силезия оказалась в чешском государстве, а объединение в Мазовии было медленным - регион хозяйственно отставал.

Наиболее успешно поглощение племенных княжеств - в Великой Польше.

В 986 г. датский король Гаральд Синезубый овладел Волином, Мешко I (князь Великой Польши) принял участие в немецких экспедициях против лютичей, заключил союз со шведским королем Эриком Победителем, при его помощи захватил Волин.

В 990 г. разгромил Чехию, овладел Силезией.

В 999 г. Храбрый присоединил Краков и всю Краковскую землю.

Великая Польша объединила всю Польшу. Однако традиции трёх других центров прорываются в сепаратизме.

В 1030-е истощённая золотым веком Храброго страна взрывается мятежом.

Ни одно восстание в России или в Европе не сравнимо по доле охваченной территории. Костёлы уничтожены в Гнезно, Познани, Леднице, Силезии. В Мазовии бывший чашничий Мешко II - Мецлав - провозгласил себя князем и выступил против Пястов. Единственная попытка создать Польшу с другой династией.

Восстание подавлено Казимиром I Обновителем. В 1047 г. мазовшане потерпели поражение, Мецлав погиб.

В политике Польши видны циклы. Усилия по достижению суверенитета заканчивались неудачей, следует разруха, зависимость от империи, восстановление внутренних сил, новые попытки эмансипации.

Почему постоянны возвращения к идее независимости? Существовали и другие модели, например, чехов, признававших верховную власть империи, но располагавших значительной свободой.

Причина: военный характер государства первых Пястов, возникшего в результате силового подчинения соседних племен и имевшего многочисленное войско. Войско являлось главным козырем в борьбе за суверенитет. Значение имели территориальный потенциал и людские ресурсы, значительно превышавшие чешские. Этот потенциал был слишком велик, чтобы ляхи могли согласиться признать чужеземное господство, однако слишком мал, чтобы успехи в этой борьбе оказались долговременными.

Я бы добавил, применительно к более поздним временам, дух воинственного католицизма, формируемый именно в этом 12 в. Войны с соседями-католиками - чехами, мадьярами - носили обычный для эпохи накал. Но само существование соседей-иноверцев оскорбляло душу народную. Поэтому противостояния с православными, а позднее с немцами-протестантами были существенно жёстче.

Можно восхищаться гениальностью наших предков, призвавших варягов. Рюрик и Вещий Олег за полвека вытаскивают Русь на уровень единства, к которому Польша уже идёт три века.

Рюрик и Пяст примерно современники. У Пяста за спиной предыдущая династия, Попелиды. Вокруг три десятка племенных княжеств, четыре объединяющих центра. У Рюрика - десяток племенных союзов, включая неславянские, да два десятка городищ гнёздовского типа.

Две лошади - Русь и Польша - бегут почти ноздря в ноздрю: разница в дате крещения 22 года. Создатель Древнерусского государства Олег Вещий на полвека опережает Мешко I - аналогичного деятеля Польши. В 12 в. Галл Аноним и Нестор Летописец записывают свои хроники с разницей в несколько лет.

Призыв варягов повторяющийся эпизод нашей истории: Россию поднял на дыбы. Ускорение развития на основе заимствований в социальной и технической, особенно - в военной, сфере. При том, что в части мат.производства прото-поляки обгоняют прото-русских.

Обе страны проходят фазу раннефеодальной империи почти синхронно. Болеслав I Храбрый лет на десять старше Ярослава Мудрого. Польша богаче Руси. В войске, коннице, наёмниках. И Болеслав берёт Киев.

Богаче. Но недостаточно. И Ярослав Мудрый восстанавливает границы.

Память о русскости Левобережья Верхней Вислы, о землях по Сану и Бугу держится долго: в 1656 г. Богдан Хмельницкий:

Как при исконных предках вашего царского величества, святой памяти российских князей было, так пусть и будет, чтоб рубеж Российский по Вислу-реку был, аж до венгерские границы.

Видно, что братские отношения между Чехом, Моравом, Ляхом и Русом состоят в непрерывной войне, разорении и нагибании.

Это - радует. Поскольку является нормой для всех народов в данной фазе ист.процесса.

Предки наши были нормальными.

***

Обращение немца-епископа к панславянизму за семь веков до возникновения идеологии...? - Умный и смелый: может выскочить из рамок обычных суждений и осмеливается об этом сказать.

Что ж его так допекло?

Сеунчей тихонько объясняет:

-- У него шесть рыцарей. Сберечь округу нечем. Язычники соберутся - городок сожгут.

Шесть рыцарей - полсотни бойцов. Сколько горожан и прибежавших крестьян на стену встанет - не знаю.

Глава 771

Сомневаюсь, чтобы пруссы собрали отряд, который сможет взять городок. А вот округу выжгут. За рекой дымов от пожарищ всё больше. Здесь так же будет.

-- Если ясновельможный князь Иван Юрьевич выберет для постоя Влоцлавек, то я, епископ Вернер, и все жители, будем так рады, так рады...! Ради потребностей войска русского отдадут всё! Как гостей дорогих...! Ничего не пожалеем!

Факеншит! Вааще экзотика. Чтобы чужой, иноверный и иноплемённый воинский отряд зазывали на постой...

Иностранных наёмников нанимают. Но в гости...

Считаем себя краткосрочными наёмникам. Подённая оплата, корм, пожилое, въездное, съездное, подъёмное, боевые и командировочные, оплата проезда и провоза багажа, ежегодный оплачиваемый отпуск, отпуск по беременности... А, не, это я чего-то из другой эпохи...

Смысл понятен: всё, что полезно - мои люди возьмут. А местные с радостью отдадут: присутствие пяти сотен бойцов моего отряда исключает нападение пруссов. Схизматы? Русские? - Плевать. Эти хоть как-то люди. А язычники просто звери, после них ни людей, ни скота, ни строений не останется.

-- Что ж, Вернер. Людям моим - отдых, коням - по травке погулять. Пришлю князя Федю, он скажет чего нам надобно.

Чтобы что-то делать - надо знать. Знать что там за горизонтом. Всё рядом, сотня вёрст. Но вот прямо сейчас... как на другой планете. Нет, на Луну хоть в телескоп посмотреть можно, а что у Кестута в лагере - в никакой телескоп не увидишь. И никаким телеграфом не послушаешь.

Мда... От Старого Камня - не услыхать. А откуда услыхать?

-- Радисты! Развернуть станцию. Бегом!

Во, пошли снова сосну высокую над болотом глубоким приглядывать. Скоро они у меня лесниками станут. И этими... почвоведами.

К вечеру пошёл обмен телеграммами с Гданьском. Там уже знают, что в ночь на 6-е июля уничтожен речной флот крестоносцев.

-- Сигурд, надо встретиться. Втроём. Поболтаем накоротке. В Быдгоще.

Задержка ответа... явно превышает обычную.

В Гданьске ярл пришёл на Русский двор и сидит в соседнем строении, в паре десятков метров от связистов.

Сигурд потрясён. Не возможностью мгновенной связи на далёкое расстояние - это он понял прежде, - моим появлением так глубоко в Польше.

Странно: он же видел, что для бешеной собаки сто вёрст не крюк. Знает на какие дистанции ходят русские рати на востоке. Сам принимал участие в Бряхимовском походе, мотал тысячевёрстные концы в своём круизе по Заволжью. Но последние годы в Гданьске... постарел, отяжелел.

Знает о разгроме крестоносцев в Сероцке, о победе Кестута у Старого Камня, крещении, принятии им титула и присяги воинов. Но ни планы Кестута, ни мои ему неизвестны.

Вариантов... множество. Типа: дикие пруссы перелезут Нижнюю Вислу и пойдут грабить его кашубов. Гданьск и ещё несколько крепостей язычникам не по зубам, но остальное выжгут и истребят. Даже при всём доброжелательном отношении Кастуся - пруссов много, за всеми не углядишь.

Или: лысый Ванька придёт и отберёт Гданьск, потому что порт - это хорошо. Ещё и база для флота.

Другое: Казимир - у меня, у Кестута - Болеслав. Если кого-то из них выпустить, то Сигурд первая цель: свой изменник.

Ярл старательно продумывает следующую реплику.

Он многого не знает, хотел бы спросить. Но спрашивать много нельзя - подозрительно. И - телеграфный стиль, о котором ярл имеет смутное представление.

***

Телеграфный стиль в феодализме невозможен. Veni, vidi, vici (Пришёл, увидел, победил) - античность. Краткость - сестра таланта. И - мать оскорбления. Формулировки не должны вызывать даже намёка на пренебрежение. Заменил в титуле вельможновладец на просто можновладелец - смертельная обида, смыть кровью.

Эго аристократа всегда болезненно возбуждено. ЧСВ - обязательный элемент психики всякого благородного. Воспитывается с детства. Выражается во всём: в одежде, еде, поведении, демонстративном потреблении.

Среди высших феодалов вообще мало нормальных людей. Потому что их положение не норма. Люди с чувством юмора среди них - крайняя редкость. Генрих II Плантагенет да Вольдемар Великий... пожалуй, и всё. Так они сами верховности добились! У остальных норма - подозрительность. Обосновано, кстати. Ожидание измены самых близких, членов семьи. Предвидеть, распознать по шуточкам, ухмылкам, глубине поклона, недомолвкам... Уверенность в завтрашнем дне - отсутствует напрочь.

Что даёт... закономерные изменения психики.

***

-- Идти с войском?

Ответ - положительный. Хоть и в форме вопроса.

Тут уже мне надо хорошенько подумать.

Быдгощ - крепость. База вторжения. Там, наверняка, какие-то тыловые подразделения армии Болеслава. Возможны отряды, выскочившие с той стороны. Нужно ли тот городок брать? И какими силами?

-- Возьми сотню. Идти спешно. Приступ не предполагаю. Сообщи Кестуту.

Кто сам гребёт - тому бог помогёт - русская народная мудрость. Кажется.

Наш случай: полная луна, светло как днём.

-- Вернер, собирайся, едем.

-- К-куда?

-- В Быдгощ. На минуточку.

-- Не-не-не! Я епископ Влоцлавекский! Пастырь сих овец христовых. Пребывающих ныне в страхе и смятении. Не следует пастуху оставлять отару свою пред волками рыкающими!

-- Для защиты твоих баранов тут остаётся полтыщи моих волкодавов. А мы с тобой - в Быдгощ. Быстренько!

Федя - за старшего. Салман - на случай военно-разбойного идиотизма.

-- А ты куда намылилась?

-- Я... Я с тобой.

-- Зачем? От тебя там пользы не будет.

-- Не... не зачем, а почему.

Во, захмычек моих уже набралась. И смотрит... дерзко-испуганно.

-- Почему?

-- Потому что... Ваня, я боюсь. Ты его... ну... мужа моего... тут оставляешь. Я... не хочу... хоть он и со стражей... но...

Мда... Крепко ей страх вбили. По святым книгам: Жена да убоится мужа своего. Она и убаивается. Или правильнее - убояется?

-- Ладно, в лодку.

Четыре тяжёлых лодки класса ушкуй речной отвалили от берега, выгребли на стержень и пошли вниз, равномерно помахивая веслами, расплёскивая серебро лунной дорожки по речной глади.

-- Вернер, не спи. Рассказывай.

-- Э... ясновельможный пан князь... уже ночь...

-- Самое время для поговорить. Ты с архиепископом Гнезнинским знаком? Что за человек этот Ян Грыфита?

Хорошо быть генномодифицированным. Народ уже куняет, а я... как огурец. Сща епископ с устатку чего-то болтанёт, и станет понятнее со следующем шагом.

В этом месте Висла поворачивает под прямым углом, с северо-западного направления на северо-восточное. С обоих сторон холмы, покрыты лесом. На какой берег становиться? Ляхи - враги, наверняка знают, что мы Казика побили. Пруссы - враги вообще всем христианам.

А, что в лоб, что по лбу - русская народная мудрость. Главное: заблаговременно каску надеть.

Не доходя до холмов, выбрали на прусском берегу место где пляж пошире. Брони вздели, оружие под руку, гребцы на вёслах.

Что нас видят - не сомневаюсь. У реки еда. Туземцы наверняка ловят рыбу в ручьях, которые здесь в реку впадают. Ловили бы и на реке, но война.

Установление первого контакта - волнующий момент. Постоянное напряжение, готовность к отражению удара без понятной причины. Разговор с пальцем на курке при старательном выражении доброжелательности на лице. Причём местные обычаи... если у тебя зубы видны, то это приязненная улыбка или намерение покусать? Человек с мечом - вестник мира? А без меча, но в доспехе?

За пляжем - обрыв, на обрыве - лесок, в леске - деревья, на деревьях - ветки, ветки - шевелятся. Не в такт ветру.

-- Вернер, ляг на дно и не маячь. Вид епископа... не способствует миру в здешних краях. Сеунчей, объяснись с теми милыми людьми на обрыве.

Интересно посмотреть моих и в таком деле. Переговоры с враждебными дикарями - специфическая форма дипломатии.

Нормально, соображает, использует недостаток как преимущество: здоровенного пленного дебила дремучего на нос выставил. А сам невеликого росточка, за него спрятался. Лях-переводчик под ногами скорчился, дебил ретранслирует ором:

-- nešauk! Mes esame draugai! Atjome su ramybe. (не стреляй! Мы друзья! Мы пришли с миром)

Единственное, что улавливаю - друганы. В лесу больше поняли. Высунулся там один, полуголый, орёт, топором размахивает. Дебил начал отвечать и замолчал.

А вестовой мой хорошо по почкам бьёт. Не надо без команды рот открывать.

Теперь дебил просто в наклонку стоит, ощущения переживает. А из-под борта орёт лях-переводчик:

-- Rusijos kareiviai jus visus nuudys! (русские воины вас всех убьют!)

Что-то про нас, про русских.

Плохо, ой как плохо быть бестолковым. Учите языки, коллеги, а то так и будете вежливо улыбаться, потряхивая лапшой на ушах.

Тут из лесу выскакивает десятка три придурков, половина с луками, половина с дротиками и начинают всё своё метать в нас.

-- Стрелки! Бой!

Дистанция метров тридцать. Специально пошире пляж выбирали. Хотя мало.

Бздынь-бздынь-бздынь. И по второму кругу так же.

У нас пара легко раненных. Один убитый - дебил три стрелы получил, последнюю прямо в темечко.

-- Всем! Табань!

***

Гребцы, откидывая корпус назад, заносят лопасти в горизонтальном положении к корме до отказа, затем разворачивают их на себя под углом 10-15° к вертикальной плоскости верхней кромкой в сторону носа и, опустив в воду на 1/2-2/3 длины, начинают грести в обратную сторону.

Во Всеволжске такому учат всех. Каждый воин должен владеть конём и веслом. Нет, коллеги, не чтобы ими драться, а чтобы пользоваться! Не хочу про попандопул, которые о выполнении шлюпочной команды Протянуться...

***

Стыдно: лажа получается. Закономерно.

Бойцы - сборная солянка. Лодочных команд не знают, навыка не имеют. Их учили на коне сидеть. Мечом махать. Из лука стрелять. Строй держать.

Весло? А чё тут? У нас всяк умеет. - Умеет. Тот, у кого в дому лодка. Уже не все. А уж полный набор команд... да ещё и синхронно...

Понимают: На воду, Навались, Легче гресть и Шабаш. Что и как при этом исполняется... Но хоть как-то. А чуть в сторону - рублёвые глаза. Это хорошо, что мы ворогов с двух залпов повырубили. И, с грехом пополам и матом в три четверти, отвалили, развернулись и пошли к польскому берегу.

Мда... не срослось. Быват.

Тут некоторые говорят, что средневековая Польша кушала балтийскую соль. Кушала. Примерно как Русь. Т.е. почти никак. Есть слои каменной соли возле Кракова (Величка и др.) которые ещё с неолита использовали. Есть и соляные источники. Не столь тотально, как соленосная провинция на русском северо-востоке, но и в 21 в. будут здесь курорты с солеными водами.

Одно такое местечко прямо напротив через реку. Так и зовётся: Солец-Куявски. Три десятка крестьянских полуземлянок, амбар с продуктом, сарай, дёрном крытый, из всех щелей дым валит - производство. Длинный, в четыре окна, одноэтажный дом местного тиуна. Там мои лодки увидали и убежали. Хлопы, правда, остались. Кто где стоял - там и кланяется. Как болванчики - непрерывно. Хорошо, хоть на коленях не ползают.

Виноват, ошибся. Увидели Вернера в епископской походной форме - попадали. Поползли, в землю лбами стучат, воют чего-то. Вернер сперва надулся от важности. В смысле: щёки надул, брюшко у него и так... на пределе растяжимости. Потом уловил мой взгляд и сдулся.

Походил, поосматривал достопримечательностей. Выпаривание соли... у нас такого варианта уже нет. Такого - вообще никогда не было! Экое варварство! Как тот свечной заводик у дреговических волхвов. Одно хорошо: рассол не горит.

Склад пустой: соль - стратегический товар, до трети дохода королевства. Перед походом всё продали. Сгорела здешняя соль в огне войны.

-- Чужого ничего без проварки-прожарки не трогать.

Нищета человеков приумножает насекомых. До совершенного безобразия. Я, знаете ли, с декабря в походе, но таких шестиногих толп... Единственное чистое место - амбар с продуктом. Вот здесь и будут посиделки. Обменялись солёными словами.

-- Турман, возьми у местных лошадей, прокатись к городку. В драку не ввязываться, на рожон не лезть. Новостей бы тамошних разузнать. Там речка Брда. Бурда? Борода? Есть ли к западу мостик или брод удобный?

Умница. И прежде не спрашивал и нынче лишних вопросов не задаёт. Надо парня повысить.

-- Ясновельможный князь, не следует ли мне отправиться в сей город добрых христиан с вестью о мире меж Великим Княжеством Краковским и Великим Княжеством Киевским? О примирении ветвей веры христианской пред лицом язычников злобных?

-- Нет, Вернер, не следует. Ты вот что лучше сделай. Почудилось мне, что толмач наш перетолмачивал худо. Отчего поганые и взбесились. Расспроси его.

-- Э... таинство исповеди...

-- Плохо слышишь? Не исповедуй, а побеседуй. И помни: прощать - дело Господа, не моё. Будет грустно, ежели появится причина размышлять: прощать ли мне епископа Вернера?

Вот только мне во вражий город слать человека, который всё у меня видел.

Через час епископ сообщил, что толмач подставил нас: болтанул отсебятину насчёт русские вас убьют.

Бедняга ползал на коленях. Извинялся, просил простить.

Язык твой - враг мой. А врагов я уничтожаю. Отрубили голову.

Вернер сбледнул, хлопы опять на колени попадали. Мне плевать: двое гридней ранены. А что легко - не толмача заслуга, а исполнение устава насчёт ношения доспехов.

Через час разъезд привёз местного купчика. На дороге поймали. Тот быстро сообразил, что убить тут... могут. Но не будут, даже и деньжат подкинут. Довольно толково описал ситуацию.

В Быдгоще формировался реч.флот, сюда собиралось крестоносное войско. Феодальная рать принципиально никогда вся в одно место одновременно прийти не может. Отдельные отряды и просто личности прибывали и после отплытия. Одни топали на север, чтобы там перебраться через реку и присоединится, другие зависали.

Потом - весть о гибели армии Болеслава. Одни кинулись на выручку, другие рассасывались в окружающем пространстве, третьи... ожидали.

Я уже рассказывал о удивительной способности селян не воспринимать опасность дальше околицы.

-- Ну, побили. И чё? Эт ж далеко, за сотню миль.

Появились беглецы - им не верили.

Не может того статься,

Чтоб Бог забыл меня!.

В смысле: Милую Польшу.

Итого: в городе до сотни шляхтичей, что означает 6-8 сотен воинов. И до двух тысяч разных... пришлых. Часть - корабельщики, ладившие в последний момент барки для Болеслава. Большинство - разнообразный обозный мусор. И полтысячи горожан. Которые пришлых за эти три недели возненавидели лютой ненавистью.

Городок переполнен, загажен, цены запредельные, подолы задраны, морды побиты, скотина голодная, все злые и испуганные. Циркулируют разнообразные слухи с высокой скоростью. Каждые два часа мнение народное меняется на противоположное. От всё пропало! до у нас всё получилось!. От несметные толпы язычников уже на этом берегу, ксендзу костела Матки Бозки кишки вынули и на колокольню намотали, до ангел сияющий с мечом карающим всех поганых истребил, скоро всех христиан на делёжку позовут.

Если такая толпа ломанётся - затопчут.

Ждём. Патрулируем окрестности. Наблюдаем за рекой - тоже могут вороги полезть. Давим тараканов. Ещё вшей и клопов.

За что я не люблю Бога? - За Ноев ковчег. Люди ему, вишь, не понравились. Взял и истребил. А всяких кровосущих - уберёг. Божий промысел, не ругавшись. И вот одно творение господа ползёт по другому. И пьёт кровь. И будет. Пока кормовая база не восстанет и не придавит его ногтем. Его - не про ГБ, если кто не понял. Хотя...

Из городка вышел крупный воинский отряд. До нас вёрст пять. Постояли на перекрёстке и пошли не к нам, на восток, а куда-то на запад. Ну и флаг им в задницу.

К полудню снова тревога: через реку лодки идут. Много? - Две.

Встречаем.

Во! Блин...

А этот шлем я уже видел.

Тип 4 по Кирпичникову. Крутобокая сфероконическая тулья, наносник, полумаска. На темени - штырь. С колечком. Наносник - клювовидно изогнут сверху вниз и по ширине ребром жёсткости. Видок... отвратительный. Клювоносый косорыл. От нижнего края полумаски и шлема - кольчужная бармица. Переднее полотно - борода лопатой, спускается на грудь, заднее от уха до уха, прикрывает плечи и спину до лопаток. По подглазьям, по всей ширине от глаз до бармицы - усы. Чёрные, широченные, в пять рядов, мелко завитые, длинные - аж за уши!

Чеканные чернёные усы на морде - это круто. И очень приятно. Потому что прошлый раз я видел такое удовольствие, когда меня вынимали с Московской кичи. А в шлеме... точно. Радость моя. Наложница-изменщица. Елица.

Я не стал вбегать в реку, широко раскинув руки и вопя от радости - на нас оба берега смотрят. Подал руку, когда она спрыгнула с носа лодки на песок.

-- Здравствуй, Елица. Рад тебя видеть.

-- Здравствуй, господин мой. А я как рада.

-- Мне очень хочется тебя обнять. И вообще... Но люди поймут неправильно.

-- Мне тоже. И вообще. Но мы не будем. Кастусь... взволнуется.

-- По-прежнему ревнует?

-- Да. Безосновательно. И это радует.

Что именно радует - ревность Кастуся или безосновательность? Кажется, и то, и другое.

Я много рассказывал об этой женщине, встретившейся ещё девчонкой-подростком на моём пути в селении Карабец над Угрой. Одна из дочерей нищего, пьющего, многодетного мужичка, годного только на племя - дочки от него хорошо рождаются, она, при первой нашей встрече, нагло наехала на меня, угрожала ножом. Была продана мне в рабыни, убила, заигравшись, молодого парня-голядину, рычала и выла волчицей, когда Марана накачала нас психотропами и устроила волчью случку в лечебных целях. Танцевала голой посреди ночного луга у костра проезжих купцов, спасая её подружку Трифену. Предала меня, влюбившись в новгородского приказчика, выдав ему тайны моего казнохранилища. Попалась, пережила крах своей сумасшедший любви и осознание, что её просто использовали. Пережила и ожидание казни. И своё согласие с нею.

А ведь я тогда чуть-чуть не убил её. Только Любава меня остановила.

Любава... умерла, а вот дело её - Елица - жива и радостна.

Взялась за этого мальчика. Стала ему всем.

Нынче Кестут - Великий Князь Пруссов. А тогда - ребёнок. Вдруг, в одну ночь, осиротевший. Едва не кинувшийся в погребальный костёр отца. Растерянный, испуганный, утративший всё. Она сделала его князем Московской Литвы. С моей помощью, с его собственными усилиями, с убийственностью боевого волхва Фанга. Заплатила за это высокую цену. А потом спасла меня. Я бы сдох в тех застенках Московских, если бы не её сообразительность, не её верность мне.

Вытащила бесчувственного Кастуся с поля битвы, организовала исход разгромленной литвы, зажатой рязанскими, суздальскими и ростовскими ратями. Сумела провести караван беженцев мимо жадных ручонок Рязанского Глеба Калауза.

Уже в Каупе её разумность много раз избавляли Кастуся от разных бед. Удивительный ум, удивительная сила духа. Откуда это в простой крестьянке из нищей семьи с пьющим родителем?

Я бы с гордостью сказал: это всё я, это мои труды. Не-а. Основа была в ней с самого начала. Я лишь подправил форму. Дал кое-какие знания, навыки, образ жизни и мыслей. Нагрузил ответственностью за других. Помог. И не убил, когда очень хотелось.

-- А Кастусь твой где?

-- Там, с берега подглядывает. Его вожди не пустили.

-- А тебя ж чего?

-- А я ж никто, наложница. Убьют - не жалко.

-- Не жалко - кому?

-- Им, господине.

Повтор. Я такое видел во время нашей московской встречи. Кестут постоянно оказывается в зависимости от своего окружения, от каких-то... родовладык. Абсолютизма - топнул ножкой, будь по моему - постоянно не хватает. Или я вижу именно такие моменты?

Недостаток? - Да. Но есть у меня чувство, что именно такая... народность и позволила ему относительно малой кровью стать Великим Князем пруссов.

-- Что ж ты его в мужья не берёшь? Лучшего ищешь?

Она резко окаменела. Потом криво улыбнулась.

-- Какой ты... прямолинейный. Как дрын сосновый.

Помолчала и напомнила:

-- Мы про это уже говорили. На Москва-реке. Он - князь. Князю нужен наследник. А я... не могу.

-- У пруссов троежёнство. Была бы главной женой. А остальные рожали бы.

-- Нет! Не хочу! Чтобы он с какой-нибудь другой... Нет!

-- Тоже... ревнуешь?

-- Да. Сильно. И никому его не отдам.

Мда... забавно жизнь сводит. Две женщины, обе мои бывшие любовницы. Одна своего ненавидит, не знает как сдыхаться. Другая ревнует, никого не подпускает.

Парадоксы брачного поведения хомнутых сапиенсом. Осложнённые династичностью и общественным мнением.

-- Ладно, маши своим, надо с Кастусем поздороваться.

Она внимательно оглядела берег, бойцов, Охрима с командой. Повернулась к реке и как-то странно помахала обеими руками.

-- Сложно у вас.

-- Бережёмся. Были... случаи.

Когда-то, при нашей первой встрече, Кастусь, тогда тощий, голый, очень белокожий, со связанными за спиной локтями, лежал животом на плахе, мычал сквозь чьи-то подштанники, елозил ногами и бился о бревно. Мокрое, залитое слезами, детское лицо. Поцарапанное. Тощее, непропорциональное, как часто у подростков, тело, спутанные за спиной, дёргающиеся руки, дрожащие губы, измученный, больной взгляд... Перед которым я крутил в пальцах ошейник раба.

Он упрашивал:

-- Его надо похоронить, сложить погребальный костёр... высокий... я буду петь погребальную песню...

Его - его отца. Тогда Кастусь отдал мне себя, своё тело и душу, за огненный ритуал погребения родителя.

Потом... он многого добился. Выжил. Вырос в молодого сильного мужчину. Великий Князь Пруссов... кто тогда мог подумать? Я - точно нет.

Смотрит... напряжённо. Опасается засады, измены. Ревнует до сих пор Елицу ко мне. И никуда не делось то детское воспоминание. О добровольном принятии моей власти. Как у меня навсегда осталось память о его тогдашней слабости. А у него - понимание такой моей памяти.

-- Здравствуй Кестут. Я рад тебя видеть. Обнимемся?

-- Д-да.

С вдохом, с почти всхлипом от сдерживаемого напряжения. Ну-ну, мальчик мой, не бойся, я не принесу тебе вреда. Вокруг свои да наши.

Я хотел бы посидеть втроём, поболтать, разузнать про их нынешние дела. Может, что-то подсказать, помочь. Но от селища летит дозорный:

-- Норвеги!

Сопровождающие Кестута схватились за мечи, мои, естественно тоже. И ни у кого нет в голове простейшего вопроса: откуда норвежцы в середине Польши?

-- Гданьские?

-- А? Ага. Они самые. Мать их...

Как я уже говорил, бойца надо учить всему. И говорить - тоже. Вот этому конкретно - не помогло. Как он под Минском про витьбабских вопил, так и нынче повторяет.

-- За упоминание матери не по делу понизить на один чин. Скажешь старшему, чтобы снял лычку. Иди.

Филология как основание для разжалования? - Ажоподелаешь?

-- Пойдём, с Сигурдом поздороваемся да дела наши обговорим.

Как найти слова для выражения той смеси радости и опасений, которые я вижу уже третий раз за последние полчаса? Все трое - Елица, Кастусь, Сигурд - рады. Рады друг другу. По памяти совместного похода сюда, на Балтику, по общению последних лет. И - напряжены. От чувства опасности, связанной со мной, от опасений... лопухнуться. Каждый про себя думает: я-то им рад, всей душой, а они? Люди меняются...

Герб Сигурда - маленький стоящий белый лис на красном поле, полярный песец в море крови. Герб похож на хозяина. Особенно маленького среди своих высокорослых соотечественников-норвежцев. По геральдике лис беспощаден при защите своего дома. Недавняя история в Гданьске тому подтверждение.

А ведь я и ему жизнь должен. Не раз.

На божьем поле в Мологе он мог просто скомандовать: руби его! А в истории убийства Любавы? Ему, умудрённому и увенчанному славой воину виниться перед сопливым юнцом? Тем более, что прямой вины его нет. Но он пришёл говорить. Чтобы у юнца не возникло подозрений.

Да и потом мог сотворить мне множество гадостей.

Не сделал. Не от какой-то особой любви ко мне. Не понял - понимать-то нечего было, но учуял, каким-то... упреждением по Анохину уловил, что враждовать не надо. И я дал место отсидеться, когда им с Самбориной пришлось бежать из Твери. И потом, едва он очухался, окреп на моей службе, едва ему стало тесно во Всеволжске - дал кораблики, товары.

Главное: показал путь к цели жизни, к собственному аллоду.

Цель пока не достигнута. Нынче он палатин Гданьска. При его жене Самборине, которая регент у своих единокровных малолетних братьях. Которые вот-вот уже не малолетние. А её сын от покойного Володши и единственный их общий сын - растут у меня во Всеволжске...

Ярл, палатин, консорт при регенте... Это не ругательства, а средневековые титулы.

-- Хочу представить вам мою давнюю знакомую, дочь покойного Великого Князя Киевского Ростислава Мстиславича, княгиню Вислецкую Елену.

Ё! Ап-ап.

Мда... Они, конечно, предполагали, что с Ванькой-лысым не соскучишься. Как-то обязательно вспзд... вот именно это слово. Но что коротко стриженный юноша в кафтане вестового, штанах, сапогах, шапке, со срамосаксом на поясе... недавняя Самая Великая Княжна Всея Руси... третья благородная дама Польши...

-- Нам всем есть о чём поговорить. Получить удовольствие душевного общения. Насладиться приязнью. Однако, начнём с дел. Скучных, но важных. Прошу всех в соляной склад. Там тараканов нет. И - помощники нам не нужны.

Связочки у меня... не дипломатические. Ни длинномерные норвежские оглобли, ни прусские ирокезы крашенные восторга не выражают. Как это без нас? - Потерпят. Лишних глаз и ушей на этой стадии не надо.

-- Ой, Курт! Курт, меня помнишь? Он меня признал! Ух ты какой красивый! Старый стал, заматерел совсем. А я тебя щенком помню...

А я вас всех помню... щенками. Да и вы меня. Но говорить об этом не будем.

Я не выпускаю Курта из поля зрения. Лодейный поход - не бесконечная мука тряски в носилках меж коней цугом. Путешествует мой волчара, туризмом занимается. Мир и людей разглядывает да принюхивается.

Курт обошёл всех, каждого обнюхал персонально. По динамике движения его ноздрей можно предположить, что портки у мужчин сухие, а у женщин нет месячных. Интересно смотреть, кто как реагирует на князь-волка. Они все его знают, в моём дому видели неоднократно. Знают, что Курт без команды не убьёт. Но... прошли годы.

Сухо, запах и вкус соли в воздухе. Пара косых столбов света с редкими пылинками. Выметенный пол, большой чистый стол, лавки. Из дома местного тиуна притащили. Шестеро: Сигурд, Кестут, Елица, Елена. Князь-волк у порога. И ваш покорный слуга.

-- Тема нынешних посиделок проста: что дальше? Очень обширный вопрос, поэтому конкретизирую: что делать с Польшей? Для начала хочу узнать: Кестут, что с Мешко?

-- Утонул. В протоке. Тело найдено, опознано. И по доспехам, и на лицо. Закопан там же, на берегу, в общей могиле.

Ух ты! А парень-то вырос. Не только в длину, но и умом. Формулировки, построение фраз... совершенно не средневековые. Чётко, конкретно, содержательно. Без титулования, отсылок к высшим силам, историческим аналогам, цитирования святого писания... То-то Сигурд вскинулся - он похожего годами не слыхал. Нет обязательной для эпохи этикетности типа: высокочтимый и благородный князь, позволь мне, пребывая в глубокой душевной уверенности о неизбывной дружественности, поделиться скорбной вестью о нежданном несчастии, ниспосланном Господом нашим за грехи неотмолимые....

Мы думает так, как говорим - он говорит по делу.

***

Мозговеды в 21 в. постоянно подтверждают связь между интеллектом, памятью и сложностью используемых языковых конструкций.

Ещё одна попандопнутая проблема: мы говорим так, как слышим, зеркалим собеседников. Удержать в себе стиль конкретности, краткости - осознаваемые и ежедневно подгоняемые занудство, наглость. Часть отторжения окружающего мира.

Мужчина наступил другому на ногу в автобусе.

- Ой, извините!

- Ты чё, бл, интеллигент?

- Нет, что вы. Такое же быдло как и вы.

Понятно, что 98% аборигенов функционируют в обычном: ты, чё, бл.... Но, коллеги, вы же не стремитесь стать таким же быдлом? А для того, чтобы не так думать необходимо не так говорить. Отчего окружающие обижаются.

***

Две детальки.

Одна - он может. Чётко думать и говорить.

Другая - он мне доверяет. Показывает своё душевное свойство.

-- Отлично. Что с Болеславами, отцом и сыном?

Кестут, чуть успокоившийся от моей похвалы, сразу зажимается. Предполагает, что я сомневаюсь в его чести, в исполнении данного ляхам обещания?

-- Целы и невредимы, я исполняю свои клятвы. Отправлены в Кауп вместе с другими пленниками.

М-м-м... как бы это аккуратненько...

Глава 772

-- Чисто для точности: насколько я знаю, ты обещал сохранить жизнь тем, кто в лагере крестоносцев сложил оружие. Только. Кто попал в плен в других местах... Например, в ходе конного боя на болоте у озера... Ну да ладно. Думал, что ты сегодня сообщишь мне скорбную весть. О том, что Болеславы умерли. Оба. Кажется мне, что они бежали. Попали в зыбучие пески на берегу моря. Стража догнала, пыталась вытащить, но увы...

-- Э... но... Но ничего такого... Этого не было! Они живы! Я отправил их в Кауп...

Напор спадает, последняя фраза уже с сомнением.

-- Ты уверен?

Несколько минут мы смотрим друг на друга в упор. У порога вдруг лязгает зубами Курт - муху поймал.

-- Впрочем, мне не нужны трупы. Мне достаточно сообщения. Убедительного.

Та-ак. Не догоняет, растерялся. Ну и кто же бросится ему на помощь? - А что, есть варианты?

-- Ежели мне будет дозволено сказать, господин мой князь Кестут, то я должна повиниться. В лености и бестолковости. По которым не передала тебе, господин мой, полученную нынче весть от слуг моих, что отправились сопровождать полон и обоз к морю.

Клинит всех, кроме Елицы, но самый тормоз - Кестут. Придётся самому задать очевидный вопрос:

-- И что ж это за новость?

-- Печальная. Про то, что отец и сын Болеславы, воспользовавшись усталостью стражи, пытались бежать, дабы избежать посадки на корабли и отправки в места далёкие. Однако же заблудились и, не зная местности, забрели в худое место, где пески, насыщаемые в прилив водой, не держат человека. Мы с тобой, Кестут, такое место там видели. Ты ещё камни кидал, чтобы посмотреть, как оно... проглатывает. Там и утонули. Стража пыталась спасти несчастных, однако усилия оказались тщетны.

Полный мозговой клинч.

Этого не было! - Этого - чего? Гиблого места на берегу возле развалин Труссо? - Было, сам видел. Гибели там пленников? - Вот, женщина которой полностью доверяешь, говорит что было. Откуда об этом знает Ванька-лысый? - Он колдун. Посмотрел в волшебное зеркало или, там, послушал медную проволоку на сосне, как объясняли те парни, что сгорели недавно.

Что есть правда? То, что ты знаешь? Но ты не всё знаешь, ты каждый день узнаёшь новое. О многом тебе рассказывают. Слова. Вот эти слова - правда? Так Болеславы умерли или нет?!

***

Я уже рассказывал о разнице между событием, знанием о нём, оценкой знания.

Здесь цепочка обратная. Оценка: вот так хорошо. Знание: вот так было. А сам факт? - М-м-м... обнаружится. Не самосбывающееся пророчество, а самоисполняющееся свидетельство. Виртуал, который станет реалом. Наверное.

Я никогда не вру. Я думал или Кажется мне - абсолютная правда.

***

Саркастически хмыкнул Сигурд, со стуком захлопнула рот принцесса. Кестут чувствует, что не улавливает, начинает злиться.

-- Но... почему я узнаю об этом только сейчас?!

Надо помочь девушке.

-- Это же просто, Кестут. Новость, наверное, пришла только что. Подготовка встречи... Не было времени. Надеюсь, мне не придётся узнать в будущем о появлении... самозванцев. Которые, используя свою совершенно случайную внешнюю схожесть с покойными, вздумают предъявлять какие-то права?

Вопрос к обоим. Елица кивает и тут же вопросительно взглядывает на Кестута. Тот несколько растерянно оглядывает соседей, хмурится, пытаясь ухватить смысл. И натыкается на довольную ухмылку Сигурда, обращённую ко мне:

-- Эк ты завернул. Не зря Зверем Лютым зовут. И что теперь?

-- Теперь... Завтра епископ Влоцлавекский Вернер отслужит в Быдгоще панихиду о скоропостижно почивших в бозе Болеславах и Мешко.

-- Епископ?!

-- Да. У меня тут чисто случайно епископ польский.

Польский епископ в русском отряде, коллеги, куда более обычное явление, нежели рояль в кустах.

Кто-то думает, что я веду сверхзапутанную тонкую интригу, строя замысел уровня IQ>300? А я чувствую себя неповоротливым бульдозером. Который грубой силой топчет и сносит препятствия без всякого изыска.

-- Панихида - это хорошо. Вернусь в Гданьск - оплачу григорианские мессы во всех церквях.

Сигурд просекает на раз. Не затупился.

Мессы - аналог православного сорокоуста, только короче - 30 дней.

-- И что после этого будет? С Польшей и вообще?

Ярл использует авторитет старшего. Кестут загрузился, переваривает новости, не бабам же мужской разговор вести.

-- Отстояв панихиду по упокоенным Пястам, трём, возвращаюсь во Влоцлавек. Где в моём караване пребывает третий Болеславич - Казимир. Который, после сих печальных событий, становится первым наследником.

-- Не-ет!

Но-но, принцесса. Разбаловалась-распустилась. Это тебе не с гриднями лясы точить. Тут благопристойность морды лица и тембра голоса - обязательны.

Испугана, потрясена. Подчёркнуто удивлённо смотрю на неё, провожу пальцем по воротнику. С задержкой воспринимает мой жест. Напоминание об ошейнике, о статусе рабыни. Ну вот, сейчас плакать начнёт. Продолжим.

-- Вместе с князем, княгиней, епископом и войском спешно выдвигаюсь к Гнезно. Туда мой друг, князь Святополк из Туровских Юрьевичей, коего я прежде послал в Вислицу, привезёт детей Казимира и Елены. Архиепископ Гнезненский проведёт коронацию. Три.

***

Куртка замшевая. Тоже три.

Курток не надо - не по сезону. А короны нынче Влоцлавекский ювелир из епископского золота гнёт. Ничего особо художественного или дорогого: три тонких золотых ободка с крестиком над лбом. Размеры... примерные.

Схема обретения Польшей государя напоминает мне геометрические задачи типа соедини пять точек тремя линиями, требующими выхода линии из границ контура, образуемого точками.

***

-- Коронует Казимира, Елену и их сына, Болеслава Казимировича.

-- Грыфита на это не пойдёт.

Напряжённый, думающий, просчитывающий взгляд белого лиса. Он, в отличие от меня и Кастуся, здешних знает.

-- Почему? Мы следуем закону Польскому. Казимир - законный наследник.

-- М-м-м... слишком быстро. Коронация возможна только после похорон.

***

"О проведении королевских похорон в прошлом и настоящем":

Когда король уходит в мир иной, первым делом его лорд-камергер совершает омовение тела теплой водой или слегка смоченной подогретой шерстяной тканью. Далее все тело натирают благовониями и ароматными маслами. После оборачивают в льняной саван, пропитанный воском, однако так, чтобы лицо и борода оставались открытыми. И вокруг ладоней и пальцев саван расправляют так, чтобы каждая фаланга была обернута тканью, расшитой богатыми нитями и украшениями.

Однако прежде лорд-камергер отделяет внутренности и мозг. После этого на тело надевают длинную тунику до лодыжек и украшают поверх королевскими атрибутами власти. Борода же его аккуратно расправляется поверх туники.

Бальзамирование с использованием трав, масел и воска подтверждает статус и высокое положения умершего.

***

-- Похороны - уже. Тело короля - в земле и недоступно. Кто-то собирается проводить эксгумацию в зыбучих песках?

-- М-м-м... Поминальная месса заказывается на тридцатый день после смерти. Коронация после этого. Грыфита заявит о возможных сомнениях в смерти князей. И тройная коронация... такого не бывало.

-- Вот почему я хотел бы получить... убедительные подтверждения. Король умер. Да здравствует король. Как объявили о смерти одного, так и немедленно короновали другого. Во избежание смущений, возмущений и поползновений. Королевы обычно коронуются вместе со своими мужьями. Некоторые короли проводят прижизненную коронацию своих наследников, дабы укрепить порядок передачи престола. Болек Казикович станет Болеславом Пятым. Ничего нового.

-- Но... он же... Казимир... Великим Князем...

Полная растерянность, паника. Беззащитная девственница, брошенная на съедение дракону. Стае драконов. Когда я сказал, что она будет командовать штурмом Минска - было похоже. Но без нынешнего оттенка: меня предали!.

Оттенок радует. Собственность, домашнее животное не может быть предано. Только передано, продано, уступлено. Ощущение предательства - признак человека.

Снова на показ вздёргиваю бровь, выражая изумление. Помолчи девочка, просто дослушай.

-- Казимир принимает регалии и титул, подтверждает следование прежним законам. Усаживается в Кракове, принимает присяги шляхты. Тяжкий груз забот о народе и государстве все более гнетёт его ослабленное болезнями и печалями тело. Груз перелагается на плечи малолетнего сына. А управление этим грузом - на регента, на тебя.

-- М-меня?!

-- А на кого? За сим - помре. Волею божьей. Опечаленная Польша со слезами прощается с прахом Казимира Второго. Служил ты недолго, но честно, на благо родимой земли. И принимается процветать. Под мудрым управлением его сына и вдовствующей королевы.

Тишина. Загрузил.

Кестусь попытался понять. Понял: не его уровень, встряхнул головой и выключился. Елица с тревогой посматривает на него. На собственные расчёты не хватает внимания: занята своим единственным. Принцесса... снова стала особо привлекательной. В состоянии изумления мне так и хочется её... Да, коллеги, именно это. Не сейчас - неудобно, гости обидятся.

Сигурд перебирает чётки. Раньше у него такого инструмента не было. Пришлось старому боевому ярлу расширить комплект снаряжения. Правителю, знаете ли, меча мало, нужно что-то для интенсификации думанья.

-- Сложно. Слишком много... шагов. Людей, мест. Что-то пойдёт не так.

-- Например?

-- Например, Грыфита. Откажется. Без коронации - всё... не случится. А заставить его нельзя.

-- Ты прав. Его нельзя заставить. Но можно убедить. Я надеюсь, что мои аргументы, с учётом рассказов епископа Вернера, окажутся... доходчивыми.

Сигурд оказался прав. Грыфиту я убедил, но он был не единственным, кто стремился сорвать мой план. Это удалось. Но... Я создаю возможности. Когда одна возможность становится невозможной - я создаю новую. Как Янки: если способа не было - я его придумывал.

Не согласен. Не верит. Но спорить не будет. Просто постарается не засвечиваться в моих делах на случай провала.

Эх, Сигурд. Дворцовая жизнь меняет человека. Но меня-то ты знаешь, мог бы сообразить, что отвертеться не удастся.

-- Среди важных решений, которые Казимир объявит сразу после коронации, будет передача лена Восточное Поморье Гданьскому палатину Сигурду. С возведением оного в княжеское достоинство и закрепления лена за ним и его потомством. Кстати, сын твой у меня во Всеволжске растёт. Резвый мальчонка, любит на деревянном конике скакать.

Ага. Пробрало.

Исполнение аллодальных устремлений. Мечта всей жизни.

Вспышка радости, ломающая обычно сдержанную мимику.

Улыбка от уха до уха. Стареет ярл: дырки в зубах видны. Как он интересно сморщивается. Как печёное яблоко. Гладкая кожа - признак жизни под крышей, море и солнце - сушат. У викингов всегда морды всмятку. Говорят, ведро пива - и ничего. В смысле: морщин не видно, другое беспокоить начинает.

Решение нерешаемого. Фактическим правителем может быть и ярл, а вот официальным, в законе - нужно решение сюзерена. Пясты никогда не дадут ему титула. Только карманный королёк или эта... подружка Зверя. Значит, придётся впрягаться в упряжку, поддержать полузверскую полудевку. Полу- - она, всё-таки, ещё и княгиня польская.

Недоверие - вторая натура.

-- А... а этих... куда?

Этих - законных правителей, гданьских княжичей, единокровных братьев его жены.

Я что, зверь лютый, чтобы кровью невинных отроков умываться? - Ой, да. Я - Зверь. Именно что лютый. Но не до такой же степени!

-- Пошлешь в Боголюбово. Государь усыновит, и станут они русскими княжичами. Подучатся малость и в службу. А то ко мне. Князьями не станут, станут нормальными людьми. Или как-то сам. Твой вопрос, тебе решать.

Отыграли распасовку. Ты мне - вопрос с очевидным, неприятным, убийственным для тех подростков, ответом. Прими грех на душу. Я тебе - ряд возможностей. Хочешь - убей, хочешь - нет. Твоя ответственность, твой грех.

Тему усыновления мы с Боголюбским обсуждали в Киеве. Пока случаев не было, но когда-то надо начинать.

Зная Сигурда, его стремление к тщательности... Как говаривал Октавиан Август: не возвращаются только мёртвые. Не думаю, что Сигурд читал Светония, просто жизнь... просветила.

Нет, не придётся Андрею этих подростков усыновлять. Помрут. Угорят или утонут. Месяцев через три-шесть. На всякий случай. Чтобы не было.

Молчит ярл, думу думает. Только костяшки чёток пощёлкивают. Многовато на него новизней свалилось. Добавим.

-- Ещё Казимир присоединит к лену Восточное Поморье - Поморье Западное.

-- ???! Не... нет. Много. Не прожевать. Не сейчас.

Во как! Редкий случай: феодалу дают владение - даром!, а он отказывается. Другие за подобное столетиями воюют, жизни не жалеют, ни людей, ни собственной. А этот - не.

Осторожен. И, похоже, эту тему продумывал прежде.

Тонкость: Западное Поморье - лен германских императоров, данный ими польским королям. Там местные князья. Как они воспримут передачу Сигурду? Ведь он не ограничится ритуальными приплясами, начнёт реально наводить порядок. Потому и говорит: не прожевать.

-- Как скажешь. Ещё. Земли, отданные тебе Пястами в заклад под кредит - твои. Быдгощ, долина от города до речки Нотец, земли вдоль речки на двадцать миль - тоже.

-- М-м-м... Зачем?

-- Канал строить будем. От Вислы до Одера. Ряд о строительстве, кто что должен делать, как управлять и делить доходы и расходы - чуть позже.

Нотец впадает в Варту, Варта в Одру. Полоса нужна, иначе канал не построить. 20 миль вдоль речки втянут тебя в конфликт. И с поморянами, и с Пястами.

В РИ в следующем веке Бранденбурги, задавив, наконец, славян к западу от Одры, создадут тут Новую марку, которая оторвёт Поморье от основной части Польши.

-- Теперь ты, Кестут.

Нормальный племенной князёк. Уровень интриг в феодальной системе... откуда? - ещё не овладел. Тяжко ему будет в Великих Князьях.

-- Полагаю, что принцепс Польши передаст тебе, князю Кестуту, Мазовию. С титулом. Наследственно. В ознаменование твоих выдающихся успехов в части крещения язычников и установления мира.

Ап-ап.

Принцесса, блин, если будешь так распахивать глаза - я тебя трахну. Прямо здесь и сейчас. Остальные тоже могут. Закрыть глаза и рты. Не надейтесь - вас я не буду. Физически. Только когнитивно. В смысле: в мозги.

-- Пясты никогда не отдадут Мазовию! Родовое владение! Отец и дед нынешнего Болеслава похоронены в Плоцке!

-- Не нынешнего. Недавно почившего. Пясты, принцесса, это ты. Ты - регент, правительница. Тебе решать.

У кого-то есть сомнения в её решении? Главное: у тебя самой, принцесса, есть сомнения? Вот и хорошо.

-- Уступить Мазовию пруссам? Язычникам? Ляхи на такое не пойдут. Вся страна восстанет.

Сигурд лучше меня в ляхах понимает. Уточняю:

-- Пруссам? Такого народа нет. Есть десять племён. Язычникам? Где ты их видишь? Князь Кестут принял крещение. Нет передачи земель чужому народу. Или чужому князю. Кестут становится польским князем. Присягает польскому принцепсу. Получает во владение польское княжество. Лично. Это дорогой дар. За великий подвиг во имя Христа. Плата человеку. Вот ему.

Я ткнул пальцем в ошарашенного Кастуся.

Чего удивляешься, парень? Ты ж сам всё сделал. Если бы после разгрома флота в протоке, ты собрал хабар и, как и положено нормальному князьку, пиратствующему на море, вернулся в своё логово... если бы после победы у Старого Камня спалил заживо в ритуальном костре короля ляхов, как и положено правоверному перунисту... то заботы с Мазовией не было. Приняв крест и титул ты, из врага экзистенциального, которого только сжечь и пепел развеять, превратился в обычного противника. Подобного русским князьям, чешским королям или немецким графам. А это другой набор допустимого. Такому можно, например, передать часть владений в обмен на мир.

Ничего нового. Пример: франкский Карл III Простоватый, Ролло Пешеход и герцогство Нормандия.

Идея очевидна, но доходит медленно, все присутствующие выглядят шандарахнутыми в голову.

Э-э-э... ошибся. Князь-волк у порога продолжает вдумчиво разглядывать муху под потолком.

-- Тебе, Кестут, это даёт две важные возможности. Твои сторонники получают широкое поле деятельности. Ты пошлёшь отряды, которые захватят добычу, добудут славу, научатся сражаться под твоими знамёнами, приучат пограничные племена к повиновению тебе. И... это не земля Брутена и Видевута, куда нельзя приносить чужих богов. Христиане из твоих земель смогут спокойно жить в Мазовии, не опасаясь Криве-Кривайто. И наоборот: освоенные ляхами земли привлекут немало людей из разных племён. Которых ты расселишь там. Если они примут Христа и присягу тебе.

-- Х-ха. Круто. А какие земли заберёшь ты?

Вы думаете, что ярл - это человек, который лихо машет боевым топором и мудро предсказывает погоду, рассматривая облака? - Вы правы.

Поэтому очень немногие ярлы попадают в палатины. Работа сложнее: топором махать и облака разглядывать некогда, всё время уходит на подозревание.

Не подозревнул - не поберёгся - сдох.

Сдох - это оптимистично. В цивилизованных странах, типа нынешней Польши, можно нарваться на кастрацию, ослепление, урезание языка. По отдельности или в комплекте.

-- Никакие, Сигурд. Цель моя вовсе не в приобретении земель. Я хочу мира. Хочу безопасности и процветания своих друзей. Тебя и Кастуся. Хочу исполнить давнее, много лет назад данное, обещание девушке. Вот этой. Что она станет королевой.

Я погладил принцессу по рукаву. Все присутствующие вылупились.

На неё.

В который раз.

Ой, ошибся. Курт наоборот: тяжко вздохнул, улёгся на лапы и закрыл глаза. Эти безшерстые обезьяны такие... вылуплятельные.

Видно, как у мужчин закрутились шарики с роликами...

Так это всё... снос Польши... три крестоносные армии... города и провинции... тысячи покойников... для вот этой... красотки?

Оценивающий взгляд сверху вниз Елицы. Про рентген в женских глазах - я уже...

Отсканировала. Всё что надето, видимое и невидимое, на что надето, тоже: видимое и невидимое. Тяжкий вздох: да, размер бюста...

-- Мои пожелания были изложены три месяца назад в договоре, который Казик передал Болеку. В смысле: ныне покойному принцепсу. Там четыре свободы, возврат беглецов... никаких земель или даней. Уверен, что новый принцепс согласится с этим договором. Повторю: моя цель - мир и процветание.

Взять Польшу под себя? Я тебе, красавица, уж говорил: война нужна в двух случаях. Для устранения угрозы и для достижения свободы. Не могу даже повторить афоризм Екатерины Великой: я не имею иного способа обезопасить границы, кроме как отодвинуть их.

В РИ, после игр Остомышлёныша и Подкидыша, на Русь полезут ляхи и мадьяры. Немцы высадятся в устье Двины, Конрад Мазовецкий пригласит Тевтонский орден, литовцы объединятся вокруг Миндовга...

Я не виноват! Я не выбирал эпоху! Меня сюда вляпнуло!

Спопадировав и осмотревшись, я вижу кусочек времени, буквально одно-два десятилетия, когда известные гадости можно... упредить.

Вместо известных - появятся неизвестные. Возможно - худшие. Но делать-то что-то надо? Или рассматривать текущее дерьмо с умилением:

-- Хорошо-то как! Естественное.

Ты арифметику учила? Тогда считай.

Есть Святая Русь - 8 млн. жителей.

Есть цель - снизить детскую смертность на порядок.

Цель достигается процессами, что происходят не мгновенно. Ну, скажем, за 40 лет. И тут ты говоришь:

-- А давай ещё и Польшу возьмём!

2 млн. жителей. Чтобы они стали нормальными, нужно и их накрыть этими процессами. Т.е. цель - 3% умерших младенцев, вместо стартовых 30%, будет достигнута не через 40 лет, а через 50.

На Святой Руси 850 тыс. семей. 350 тыс. новорожденных ежегодно. От до умирает. Оценка: 100 тыс./год.

9/10 можно спасти белоизбизацией. 90 тыс. В год.

Ты хочешь отложить их спасение на десятилетие? 900 тыс. умерших русских детей? Ради чего?

Доход? Какой доход? Что там есть такого, что может приносить доход?

Мы не строим колониальную империю. Мы создаём империю народную: все должны получать минимальную сумму благ. Белые избы, дороги, мельницы, школы, больницы... Ресурсы. Главный - время. Те самые сотни тысяч умерших детей на Святой Руси.

Брать Польшу - куча ещё и политических проблем.

Боголюбский:

-- Ванька не по чину берёт! Дал ему Полоцк, так он и ляхов прихватил! Куда он метит?

Барбаросса:

-- Схизматы притесняют католическую церковь. Император - церкви защитник. Русские побили ляхов. Сюзерен обязан защищать своих вассалов.

Вправляя мозги предшествующему Болеславу Барбаросса дошёл до Познани. Видеть там швабских рыцарей... не хочу.

Решение: сохранение статус-кво. Великое Княжество Краковское с прежней династией, законами, епархиями...

Изменения незначительны и естественны.

Пруссы приняли христианство. Ура! Победа! Кестута, святителя и миротворца - наградить. Что тут особенного?

Анти-папа Александр III - враг императора? - Его велений не принимать, денег не давать.

Всё локальненько. Посторонним влезать нет причин. Разве что выразить озабоченность.

Оно так бы и шло, если бы не вздорность самих ляхов.

Я воспринимал Польшу как далёкую враждебную силу. По походам Болеславов на Киев, по захвату Червенских городов. По воинствующему католицизму в духе Неистового Бернара. Но более по столетиям последующей, неизвестной здесь, РИ. Враждебность анахронизменная. Предрассудки конкретного попандопулы.

Сходно было отношение к Священному царству: немножко не в себе, но жить не мешают.

Ситуация изменилась с мятежом в Луцке.

Получив от Боголюбского Подвинье по самое море, я мог всерьёз думать о новом пути из варяг в.... Теперь пруссы из чего-то за горизонтом превращались в близких противников.

Две враждебные силы: Польша и Пруссия. Очевидное решение: стравить. Вайделоты будут заняты на Висле и уберутся с Двины. На Висле их отчина и дедина. В РИ они там будут держаться почти до конца. А на Двине... данники-союзники. Не столь важно.

Поэтому не препятствовал польскому крестовому походу.

Но предупредил Кастуся. Иначе... нечестно.

А он сумел устроить тотальный разгром ляхов.

Он - сумел.

Его инициатива, решение, успех. Спас народ.

Решив одну катастрофическую проблему, Кестут создал другую. Такую же.

Спасение народа - гибель царства. Взлёт новой, военно-феодальной, элиты. Революция. Из-за демократичности общества - война народная с оттенком религиозной.

Священное царство рухнуло само в себя, в конфликт между жрецами и воинами.

Моя цель достигнута? - Да. Вайделоты не смогут сильно гадить руками подвластных им подвинских племён.

Одновременно должно так же, само в себя, рухнуть и Царство Польское. Иначе оно начнёт вылезать наружу, как опара из квашни. Кадлубек пишет о Казимире II: что-то заняться нечем, пойдём-ка отнимем Брест у русских.

Гибель правителя, нестабильность наследования делали династическую войну в Польше неизбежной. А вот то, что она превратилась в войну гражданскую...

-- Ты собираешься сделать эту... женщину правительницей. Ляхи не примут её, они восстанут.

-- Разве я нарушаю закон?

-- Х-ха. Они сами постоянно нарушают свои законы. Не надейся на их законопослушность.

-- Нарушивший закон - преступник. Истребление преступников - долг государя. Сигурд, ты подозреваешь меня в представлении о Польше как о райском крае, где следование закону есть естественное движение души каждого жителя? Ты преувеличиваешь мою любовь к этим людям. Я знаю, что они восстанут. Весь здешний народ - враг.

Мы говорим о здешнем польском народе, но я постоянно имею ввиду шире: здешний средневековый народ. Как бы он не назывался.

Здешнее человечество - всё! - враг.

Мало кто из коллег-попандопул додумывается до этой истины.

-- У княгини есть опыт жизни среди врагов. Одна против всех. В бескрайнем океане злобы. Семь лет. Без сил, прав, надежды, помощи. Во власти ненавистников.

Принцесса смутилась, а остальные принялись её разглядывать. Уважительно. Сочувствующе. Недоверчиво.

Она выглядит хорошо. Но как женщина, а не как богатырь, отбивающийся от вражьих полчищ: махнул - улица, отмахнулся - переулочек.

Елица задумалась, передёрнула плечами: вспомнила, кажется, некоторые эпизоды из своей жизни времён Московской литвы.

-- Я дам княгине немного войск, надёжных и умелых слуг. Остальное она сделает сама.

-- Женщина... ограниченность ума, отсутствие опыта, привычка к повиновению, память о собственной слабости...

-- Да, Сигурд. Но это меняется. Княгиня Елена единственная дама в мире, которая взяла приступом мощную крепость.

Покраснела. Остальные - вылупились. Кестут с откровенной завистью и жгучим интересом: он ещё крепостей не брал. Не считая Москвы, которую мы как-то ночью спалили на пару с ним и с ещё десятком тамошних голядских вождей.

Подобрал губы Сигурд. Он брал Янин, участвовал в разгроме Бряхимова. Он знает, что такое приступ. Потому и рассматривает так... уважительно-недоверчиво.

-- Ляхи - восстанут. Неизбежно. Вот 4-5 тыс. благородных родов. Треть мы перебили, но это ничего не значит: в дворянских гнёздах на место погибших сядут их родственники. Это сядут - время. Пока, полгода-год, кто главный в семье, может ли собрать полноценное копьё... Готовых мятежников меньше. Мы следуем закону? - ещё меньше. Не все, доля. Другая доля - станут твоими, Сигурд, подданными. И ты воспрепятствуешь их мятежу. Часть останется в Мазовии, будет сражаться с людьми Кестута - ещё доля. Какая-то доля не восстанет из страха перед моими гриднями. Многие - потому что их не касается. А вот тех, кто восстанет... придётся истреблять. Важно, чтобы в каждый момент их было не слишком много. Пусть восстают. По частям.

Я недооценил две вещи: гонор шляхетства. И ненависть принцессы ко всему пястовскому.

Первое дало скорый мятеж, второе - жёсткий ответ.

Для ляхов баба на троне - невыразимое унижение и оскорбление. В каждом лыцаре взыграла мужская гордость: не можно бабе быть сверху.

В языке нет слова для правителя в женском роде (королева). Когда Ягайло женится на Ядвиге, Ядвига, по документам - король.

Доходило не сразу. Сперва - Казимир II, потом Болеслав V. Вдова - регент? - Быват. На Руси есть опыт св. Ольги, позитивный.

Здесь тоже есть опыт:

Казимир I остался маленьким мальчиком со своей матерью-королевой. Она дала ему широкое образование и правила королевством с достоинством, свойственным женщине, изменники из-за зависти изгнали ее, а сына удержали в королевстве, как бы для прикрытия своего обмана. Когда же он вырос и начал править, коварные изменники, опасаясь его мести за обиду, нанесенную матери, восстали против него и принудили бежать в Венгрию.

Правила с достоинством - оценка хрониста. Потом. А современники - изменники.

Другое, что возмущало настоящих католиков - уверенность в том, что Елена - тайная схизматичка: некоторые её действия внесли разлад в церковь Польши.

Третье, обычное при смене правителя, новая метла по новому метёт - принцесса заменила прежних вельмож.

Елена мало знала Польшу. Три года в Краковском замке, четыре - в Вислице. Почти не выходя за порог женской половины.

Не велел сударь батюшка

Далеко мне расхаживать

Широко мне разглядывать

Мне отвел только батюшка

Он единую поволочку -

От печи только до - кути.

Кутя - бабий угол. Единственное место женского уединения: не плачь за столом, наплачешься за столбом.

Не велел далеко расхаживать - норма жизни. Крестьянке легче: есть необходимые работы, которые никто, кроме неё, не сделает. За аристократку слуги работает. Потому - за столб, в запечек.

Слова Сигурда об ограниченности ума - обоснованы. Откуда взяться неограниченному уму на единой поволочке?

За семь лет принцесса общалась едва ли с сотней ляхов. Разного рода представители придворной камарильи. Все были враждебны, оскорбляли, обижали.

Отомстить?

Не-а. Она ещё ничего не успела сделать, как её попытались свергнуть. Не потому, что злая или незаконная, а потому что не дозволяю: права liberum veto ещё нет, а сходные манеры уже есть.

Принцесса шла к неизбежному поражению. И она превратила начавшуюся династическую войну в гражданскую. Салман и его акулы позволили добиться первых побед. Дальше страна рухнула сама в себя.

Глава 773

-- Ещё пара мелочей. Кестут, ты захватил огромный обоз крестоносцев?

-- О! Да! Они тащили с собой столько...!

-- Думаешь поделить между воинами?

-- Не хотелось бы. Начнутся ссоры. Войско придётся распустить. А тут Мазовия...

Приманка Мазовией сразу, здесь и сейчас, заставляет и позволяет удержать войско. Что даст повышение управляемости, выявление лидеров, как положительных, так и отрицательных, в этой, пока довольно аморфной, толпе. А люди - укрепят его власть.

-- У Влоцлавека стоит мой речной караван. Немалый - мы ж лошадей везём. Дальше мне идти к Гнезно, посудины речные не надобны. Могу отдать.

-- О! Правда?! А... а почём?

Мда... навык считать деньги - у него с детства.

Получив от меня помощь в Пердуновке, отправляясь добывать владение отца, он клялся, что всё отдаст. И исполнил. Его пребывание во Всеволжске, дорога в Кауп, моя помощь нынче... недёшево мне обходятся. Долг погашается, потом снова увеличивается. Сильно требовать нельзя: ему самому надо.

-- По деньгам. Дорога ложка к обеду. Дорого. Но - сейчас. Когда тебе остро надо. А платить... потом, как договоримся.

Что мне тоже остро надо куда-то девать это всё деревянное водоплавающее... мои личные проблемы.

***

Энди Таккер: филантропия, эксплуатируемая деловым образом, является искусством, равно благословенным и для дающего, и для получающего.

***

-- Сотни две твоих людей. Спокойных. Одетых под местных. В лодках. Обратно - по стрежню кормщиками. Не приставая к берегам. Загрузили барахло и спокойно ушли морем на Самбию.

Через несколько десятилетий, когда (в РИ) на Правобережье появятся мощные польские или орденские крепости, такой фокус не прошёл бы. Но я-то решаю проблемы здесь и сейчас.

-- Отлично! Спасибо! Такая забота висела... Тогда я могу и в Мазовию двинуться. Мне день нужен. Чтобы людей и лодки собрать.

-- Два. Сегодня и завтра. Твои пойдут с моими, чтобы местные... не возбуждались. А с тебя, Сигурд, Быдгощ. Занять город. Вычистить от ненужных. Дабы не препятствовали дуростью своей - миру и процветанию.

-- Э-э-э... ты говорил, что приступа не будет.

-- Точно. А зачем? Ты ж польский вельможа, пришёл с дружиной защитить добрых христиан от злобных язычников. Для достоверности ещё и епископа дам.

-- Ага. Защитить. От них (Сигурд ткнул пальцем в Кестута). А ненужных куда? Рубить? Нехорошо.

-- Нехорошо. Гони к себе в Гданьск.

-- Там и так... девать некуда.

-- Дождись моих барок и отдай пруссам.

-- Ага. Ну. Тогда я пойду. Город э-э-э... защищать. Помнишь, Кестут, как мы мимо куршей шли? Как ты их, незащищённых... Хе-хе.

Сигурд отправился переваривать новое владение, прихватив епископа Вернера для демонстрации миролюбия и законности, Кестут разогнал свиту искать лодки и отбирать приличных, похожих на христиан, пруссов. Мои повара притащили простое походное едево. Посидели, поболтали в узком кругу старых друзей.

Принцесса сперва смущалась. Потом выпила и разговорилась.

Кестут всё хотел выяснить как это - брать крепости. Её рассказ был мил, полон недомолвок и улыбок. Она не сказала ни слова неправды, правда, и правды кое-какой не сказала. Потом беседа перешла на коней. Тут она несколько... расхвасталась. Кестут и Елица люди лесные. Конечно, они ездят верхом, но такого маршевого опыта у них нет.

Дамы удалились поболтать о своём, о девичьем. А мы с Кастусем душевно потолковали за жизнь. Повспоминали разные случаи, посмеялись. Он как-то отмяк.

-- Знаешь, у меня давно не было такого чувства... тепла, покоя, безопасности. Люди постоянно чего-то от меня ждут, чего-то хотят. Всё время нужно как-то... соответствовать. А с этим Великим Княжением... будто я должен быть всё время на коне и с топором в руке. Каждую минуту сыпать серебром и рубить головы. Постоянно подслушивают и всякое слово перевирают. Я там на одного рявкнул, топор не наточен. Так ему отрубили голову и мне принесли: вот, де, твой приказ выполнен. Неужели это навсегда?

-- Да. Но твоё навсегда может быть... очень недолгим. Подбирай людей, которые тебя понимают. Главное профессиональное качество: понимание и преданность. К чему тебе самый лучший воин, если он не понял твоей команды? Или если он рубит то врагов, то своих? Тебе повезло: у тебя есть такой человек. Вон она, Елица. Ещё сотни. Из вадавасов, что пришли с тобой с Нары, из присылаемых мною, собственные растут. Главное богатство правителя - свои люди. Помогай им, поднимай, награждай. И расти новых.

-- Мало. Своих, надёжных - мало.

-- Так всегда. Ты растёшь. Вот когда расти перестанешь... Возвышай своих, их пример - другим наука. Должен быть.

-- Вожди... они не хотят подчиняться.

-- Вождей - проверяй. Вернее всего тебе придётся их... иллюминировать. Как и вайделотов. Останутся люди, общинники. И бэры. Которых проверит война. Отрывай их от корней. Если помезане поведут в бой кульмов, то это будет полезно. И им, и тебе. Если конечно, будет победа. Давай им земли в Мазовии. С полями прежних хозяев. Может, с самими ляхами.

Мы разговаривали о разных вещах. Его взволновала новость о том, что Двина перешла под мою руку. Мои планы развернуть древние торговые пути в устье Двины, поставить там крепости, порт.

Новгородцы присутствуют на Самбии, есть постоянный посёлок. В Новгороде есть Прусский Двор. Я об этом уже...

Изменение товаропотоков, появление моих кораблей создаёт новые возможности.

Удивило его отношение к Криве-Кривайто.

Для меня это маска, должность. Для Кастуся старенький Криве по имени Помолойс - конкретный человек. Добрый, дружелюбный. Мои слова о том, что всех вайделотов и кривов во главе с Криве-Кривайто, придётся истребить, иначе они истребят самого Кестута, отвергались.

-- Помолойс - добрый и умный. Да, некоторые вайделоты - плохие. Жадные, наглые. Но есть хорошие. Пользу приносят, о людях заботятся. Надо просто дать людям свободу. Уменьшить налоги. Отдать часть земли бэрам. Вернуть власть вечам.

Наивность уже немало повидавшего, битого жизнью вождя. Реалиста на повседневном уровне и идеалиста чуть дальше. Реализующего у себя абсолютизм, создающего, объективно, феодализм и рассчитывающего, почему-то, на разумность племенных собраний и пассивность жрецов при переделе власти. Рассуждает о плохих и хороших без классового подхода.

Мои попытки объяснить, что вайделоты - враги, хотя среди них могут быть приличные люди, что общинники, как стадо баранов, пойдут за привычными пастухами, что главный из этих сакральных чабанов Криве-Кривайто - не воспринимались.

-- Помолойс - хороший. Он не враг.

-- А Камбилла, князь Тувангсте?

-- Он - мой дедушка, мой друг.

-- Но он враг Криве. Кого ты выберешь?

-- Нет-нет! Между ними бывают... размолвки. Но они не враги!

Непонятно. Камбилла не доверяет внуку? Так хорошо шифруется, что Кестут не видит очевидного? Моя разведка врёт? Гонит дезу?

Мы не форсировали агентурную работу в этом регионе, оно шло само собой. Понятно, что влезть в голову этого Помолойса мои информаторы не могут, но есть объективные факты. Есть донесения торговцев, Фанга, Елицы... Вайделоты систематически тормозят дела Кестута, вставляют палки. Есть странные смерти, пожары. Священное царство противодействует, а лидер нет? Жалует царь да не жалует псарь? - Да, возможно. Но...

Впрочем, я этого Помолойса не знаю, может, он и в самом деле только и мечтает отдать бразды правления, вместе с заповедями самосожжённых братьев-основателей, в молодые крепкие руки?

Ещё одна тема: пленные. Кестут, всё-таки, не уловил, что Польша - сословное общество, выкупа за простолюдинов не будет.

Бывает выкуп у иноверцев. Но с принятием им христианства и это основание отпало.

-- Кастусь, ну подумай сам. У кого деньги. У церкви? Она христиан у христиан выкупать не будет. Вот были бы вы язычниками... Шляхта? - Да. Своих. Не слуг или холопов, а близких родственников. Магнаты, король может выкупать подданных. Но эта королева не будет. И вообще: Польша - выжата. Мы с тобой сидим в амбаре, который в обычное время полон соли. А сейчас... сам видишь. Всю продали, чтобы собрать крестовый поход. Целью был Ромов. Про тамошний сокровища мне такие страсти рассказывали... Если бы они победили - очень выгодное капиталовложение. Очень. Вполне могли победить. Если бы не твоя изобретательность и решительность.

-- Если бы ты не рассказал мне об их плане.

Неблагодарность - страшный грех - парень не грешит.

Ему есть чем гордиться. Много. Заслуженно. Именно он, сам, своим умом и энергией, решил эту войну. И я, и Сигурд тут так, помогальники, персонажи второго плана. Но самовозвеличивания, самодовольства, Я! Я! - нет. Помнит об участии других в своих достижениях.

-- Вместе мы сила. Надо держаться друг за дружку.

-- Конечно, Иване. Обязательно. Но... раз они не выкупят... что делать с пленными? Я же обещал! Сохранить им жизнь. А кормить... они объедят всю траву на Самбии!

-- М-м-м... Продать. Мне. По паре ногат за ходячую голову. Их у тебя тысяч пять? Десять тысяч ногат, полтыщи гривен. Увеличим на эту сумму твой долг.

-- Увеличим?!

-- Конечно. Ты избавляешься от сброда. От которого иным способом избавиться не можешь. Спасаю твою честь. За совершенно смешные деньги. Оказываю услугу. По очищению Самбии от двуногого жрущего мусора, присутствие которого грозит голодом, мором, мятежами... и прочими убытками.

Мысль о том, что труд ассенизатора следует оплачивать...

Придётся поработать золотарём по шляхте. Серебра я от этой сделки не получу. Здесь гривны - не куски металла, а расчётные у.е. Получу несколько тысяч работников. В важном месте и времени. И уважение Кастуся: князь Иван всякую заботу решить может.

-- И как это... сделать?

-- Вывозишь их в Кауп. Кого-то сам сможешь использовать. Остальных... Подгоню Ольбега в Полоцке, чтобы он ускорил стройку в устье Двины. Туда полон и отправится. Вызову корабли с Варяжского моря, они придут к тебе и перевезут ляхов на Двину.

-- Ты... Ты можешь найти в море корабли?! Передать им приказ? Они же... неизвестно где!

-- Могу, Кестут.

Я успокаивающе улыбнулся изумлённому Кестуту.

Парень, ты герой. Ты совершил подвиг. Пачку подвигов. Разгром флота, разгром армии, смена веры, смена системы управления. Ты - Великий Князь. Победитель, спаситель, креститель, реформатор, миротворец. Великий человек по делам своим. Но для меня ты - мальчик, который в растерянности и страхе плакал передо мной, который принял ошейник раба. Ты во власти моей. По твоему собственному решению. И моё превосходство продолжает поддерживаться то тех.чудесами, то логистикой работорговли.

Хорошо посидели. До утра. Душевно.

Утром прискакал гонец от Сигурда. В Быдгоще полный восторг: аборигены восприняли Сигурда как чудесное спасение от гибельной опасности. Его норвежцам копыта лошадей целовали!

Радость со слезами пополам: Вернер объявил о гибели старших Болеславичей и множества благородных рыцарей в двух битвах. Отыграли панихиду, тут же молебен за здравие будущего Великого Князя Казимира - а кого? Об одолении супостатов беззаконных и о чуде господнем, просветившего князя Кестута и множество достойных людей среди язычников.

Понятно, что пруссам в город... не надо. Да у Кестута у самого дел выше крыши. Обнялись на прощание. Елицу в лобик поцеловал.

Это был последний раз, когда я видел Елицу. Знал бы - мог бы как-то... поласковее. Хотя, если бы знал, то и она бы была жива, и вообще... всё могло быть иначе. Не знал. Даже мысли не было.

Уже ночью привезли Вернера. Никакого. Нет, не пьяного - богослужения выматывают. Сигурд приехал проводить. Всего не обговорить, но некоторые вещи наметили. У утру подгребли десяток лодок с пруссами.

Мда... если они так ляхов изображают, то... разница заметна. Ну не носят мужчины в Польше юбок!

Вверх против течения втрое дольше, чем вниз. Сигурд коней добрых подогнал да пяток своих кашубо-норвежцев. Для обозначить позицию Гданьска в Гнезно. Ещё пяток пруссов приличного вида. Для обозначить позицию будущего князя Мазовецкого.

Всех - в лодки, сам с малой командой - на конь. Марш-марш. Сутки изнурительной скачки, но два дня выигрываю. Время для подготовки к следующему этапу.

От Влоцлавека до Гнезно 120 вёрст. Лошадки наши отдохнули на здешних лугах. Ещё добрали лошадей у местных. Вернер своей властью приказал бить кнутом нескольких особо шумных. Нет, коллеги, шумных - не про лошадей.

Смогли избежать тележного обоза. Вьючные лошадки бегут живее. Хотя отряд в полтысячи человек быстро всё равно идти не может.

***

Прикиньте, коллеги. Лошадь сама длиной метра два. Носом в задницу впереди идущего она не полезет. Три метра в колонне - минимум. Это для выезженных, обученных лошадей. На здешних дорогах по три в ряд - не поскачешь. По двое - можно. 1.5 версты - минимум. Но удержать дистанции не удаётся. Получается вдвое.

Три версты, даже когда они идут рысью - четверть часа. Сидишь в стороне и смотришь, пропуская колонну мимо себя. Они подбираются, подтягиваются - Лютый глядит. А через сотню метров строй снова дыреет. А уж постановка на стоянку... а начало движения...

Прежде кавалерийские корпуса садились в седло по общей команде. Последние всадники начинали движение через пять часов.

Как-то коллеги эту подробность... не учитывают. Оперировать конными массами более эскадрона не доводилось?

***

-- Ваня, я тоже такая... смешная была?

Это мы наблюдаем, как епископ слезает с коня после дня марша.

-- Нет, принцесса. Ты была... ещё смешнее. Ему-то приходится ежедневно стоять, ходить, руками махать. А ты... семь лет в запечке. Не насмехайся над ним.

-- Я? Нет-нет! Как же можно! Он же пастырь! Во! В раскарячку как таракан беременный! Хи-хи...

Не смогла удержаться. Ну и дура.

-- Если у него не получится договориться в крепости, то... озеро это, Гопло, 25 вёрст в длину. Объезжать... Не только у него будут ляжки стёрты.

***

Богатство этого места - соль. Кусок соли, предназначенный для продажи - крушва. Похожие и в 21 в. пилят в Сахеле. От куска - название городка, Крушвица.

Соль - дорогой товар, один из двух необходимых привозных в натуральном хозяйстве.

Говорят: консервант, вкус... - это вторично. Здесь, в средневековье, люди сильно потеют, постоянные физические нагрузки. Соли выводятся из организма с потом, и начинаются неприятности. Судороги, обмороки, смерть. Человеческая мысль - движение ионов. Нет ионов - нет не только мыслей, все рефлексы, все сигналы в электрической системе человека дохнут. Здешние нормы потребления соли на порядок больше, чем в 21 в. Я об этом уже...

На берегу Гопло в нач. IX века находились большие поселения полян и гоплян.

Гопляне - племя. А не гопники, которые орут: Гоп! Стоп! ...ля-я-я!, как некоторые подумали.

Это - археология. Дальше легенды.

Жители выбрали вождя по имени Попел. Беден, зарабатывал на хлеб выжигая золу (попель) в окрестных лесах. Производитель удобрений. Наш человек, пролетарий. Увы, оторвался от народа: пиры, охоты, чванство. Как-то пришли к нему родители, не захотел их признавать: "Пусть меня мыши съедят, если это мои родители!". Не успел сказать, а мышь тут как тут. Набросилась на Попела. Махнул он саблей, разрубил мышь пополам. А из половинок - две мыши. Чем больше рубил, тем больше мышей становилось.

У нашего Змея Горыныча головы отрастали - не помогло, тут мышей хватило.

Попель спрятался в башне. Тут его мыши и достали. Или, правильнее - извлекли? Башня - Мышиная. Шестигранный каменный столб с маленькими отверстиями-окнами. И 21 в. стоит. 32 м. высоты, великолепная смотровая площадка.

Мыши - образ эпидемии. И размножаются делением. Как бактерии.

В этом варианте легенды нет Пястов. Поэтому есть второй вариант и второй Попель.

Как-то в ворота Попела II постучались два путника. Попель, праздновавший день рождения сына (Попель III?), нежданных гостей не принял. Те отправились дальше. К бедному колёснику по имени Пяст.

Зачем там и тогда колёса посреди озера и бездорожья? - Так бедный же! Разбогатеешь ли с того, что и даром никому не нужно?

Примерно в это же время (сер. IX в.) далеко-далеко от оз. Гопло жил другой бедняк, который занимался похожим ремеслом - плотничал, изготавливая детали кибиток, Керекучи-ходжи. Его потомки объединили многие племена тюрок и основали огромную державу. Как потомки Пяста объединили лехитов.

Есть в деревообработке что-то державообразующее. Сын плотника Иосифа наполнил душами царствие небесное. А продукт плотника Папа Карло - театр.

Пяст и жена его Репка тоже праздновали день рождения сына. Мальчику пора дать имя. Пяст попросил незнакомцев стать крестными (до христианства лет сто). Имя дали: Земовит.

Сразу начались чудеса.

Жители собирались у Пяста. Бедняк переживал: хватит ли еды. Однако, чем больше выносили угощений, тем быстрее наполнялась кладовая. Все поняли: боги в деле. Оценили бескорыстие, честность и мудрость Пяста, пригласили, после изгнания Попела, на полянский трон.

Не жадный, мышей не ловит, бродяг кормит? - Князь.

Третий вариант меняет последовательность, добавляет мышей-амфибий и жену-немку.

Попель кутил и придумывал новые налоги. Люди пришли к Пясту за советом. Тот и говорит:

-- У него же дядья есть! Пусть прирежут. Или, там, урезонят.

Среди возмущенных налогоплательщиков был, естественно, доносчик. Попель сам пригласил родственников, отравил их, тела сбросил в озеро. Чем травил - неизвестно, но сильно концентрированным: из озера полезли мыши.

-- Мыши?! Из воды?!

-- Не мешайте! Это старинная польская легенда.

Мыши-аквалангисты направились прямиком в замок и съели всех, включая королеву.

Жена в легенде антигерой: придумывала новые налоги, отравила родню мужа, немка. По польским меркам - все в порядке.

Можно ли назвать Пяста иноагентом? - Да, получает иностранные, от богов, угощения.

Спустя годы народный избранник передал власть сыну. Выборная власть превратилась в наследственную. Типично: примеры есть и в 21 в.

Земовит, сын Пяста, стал князем полян и прапрадедом Мешко I, первого исторического правителя Польши.

Мешко в Крушвице крепость построил. Потом потомки мудрого Пяста пригласили в страну тевтонцев, которые её разрушили в кон. XII в.

У меня пока стоит.

Факеншит! Коллеги! Я про крепость.

Крепость и посад на острове. Позже его сделают полуостровом. Надо получить согласие коменданта крепости, чтобы пройти под стенами по мостам. Или идти на версту севернее. Там чуть живые развалины и какой-то брод.

Развалины недавние. Романская базилика Петра и Павла нач. XII в. Синхронная Петропавловская в Смоленске... на мой вкус аккуратнее. Поставили бенедиктинцы, монастырь у них тут был. На стенах - вращающийся крест (обратная свастика). Фигурный рельеф опор можно увидеть ещё в двух местах: в Венеции в соборе Св. Марка и в испанском Сантьяго-де-Компостела в соборе Св. Иакова. В стенах морды языческих божков, византийские кресты, пальмовая ветвь, зазубрины от мечей и выбоины от стрел (рыцари освящали оружие перед походами).

Всё в полуразрушенном состоянии: Болеслав Кривоустый здесь с братцем Збигневым бодался. В РИ Казик восстановит. То-то его церковники полюбят.

Нет, коллеги, полюбят не в том смысле, как вы сразу, а в летописном.

***

Вернер вернулся затемно и слёг: выдохся совсем. Но с комендантом договорился.

В предрассветных сумерках перебрались на ту сторону озера. Мышиную башню издалека посмотрел. На стенах крепости полно народу. Ещё бы: бесплатный цирк, русские идут. Когда ещё туземцы такое увидят? Веков через шесть-семь?

Наконец, Гнезно.

Здесь в 1000 г. Болеслав I Храбрый встретился с императором Оттоном III у могилы св. Войцеха. Болек отрубил у трупа руку и подарил сувенир императору. Тот так расчувствовался! Отдарился собственной тиарой. Поносить её удалось только через четверть века: 18 апреля 1025 г. в соборе Успения Пресвятой Девы Марии Болеслав славно возведён в королевское достоинство.

Храм - романский, на полу - керамические плитки, на стене - список чудотворного образа Мадонны с младенцем из римской Санта-Мария-Маджоре. Здесь короновались ещё четыре польских короля.

Потому мы сюда и скачем: короновать Казика с соблюдением. Чту, знаете ли, традиции аборигенов.

***

Болеслав Храбрый подарил архиепископству 18 тыс. крестьянских дворов в 12 тыс. деревнях. Соотношение видите?

После Храброго - восстание язычников. Вторжение чешского князя Бжетислава в 1038 г., вывоз мощей св. Войцеха (часть вернули в 1090 г.), разрушение Гнезно.

Лет 60 тому назад - династическая война. Осложнённая ошибкой в выборе Папы Римского - оказался анти-папой.

Тут епископ Магдебурга натащил фальшивок и доказал, что польская церковь должна ему подчиняться. Потом булла Ex commisso nobis a Deo, (Золотая Гнезненская, 7 июля 1136 г.):

Епископ Иннокентий, раб рабов Божиих... известно, что область поляков расположена в самых отдаленных частях света... мы милостиво постановляем, что Церковь Гнезно,,, разделяет привилегию Апостольского Престола... выразив это именами собственными. От Гнездена, от Острова, от Лечны, от Накеля до реки Плитвизы, от Ланды, от Чалиса, от Хезрама, от Руды полная десятина товаров, меда и железа, лавок, дворцов, шкур, и лисиц, и свиней, и пошлины....

В булле 400 топонимов. Архиепископству, кроме прочего, принадлежит провинция Жнин с десятинами, рынками, озёрами и всей светской юрисдикцией.

***

Ага, вон церковь - нормальная романская базилика. Крепость на Тукомском острове. С востока - речка мелкая и загаженная - Цибина. Вообще-то, это восточное русло Варты, в которое, верстах в шестидесяти выше. впадает настоящая Цибина. Но я же не буду местным их гидронимы поправлять!

С запада за городом основная здешняя магистраль и оборонительный рубеж - р. Варта. Штурмовать с той стороны будет неудобно...

Ваня! Погоди! Давай сперва поговорим. Может, удастся убедить туземцев как-то по-хорошему...

-- Здравствуй, Винцент. Как себя чувствуешь?

-- Вы очень добры, мио синьоре. Если не считать болей в спине, судорог в ногах, постоянного кашля и...

-- Не считаем. Парадное одеяние одеть и быстро в город, пока не стемнело. Передашь эту грамоту архиепископу Яну Грыфите лично в руки. Здесь сообщение о недавних новостях и предложение встретиться. Я стану лагерем вон там, в Гржибово, в монастыре св. Иоанна. Надеюсь, архипастырь понимает, что воины... неаккуратно обращаются с имуществом. Чем быстрее мы отсюда уберёмся - тем меньше ущерба.

В Гнезно территория предместий с юга и востока в собственности горожан, с севера и запада - церкви.

-- Я доверяю твоему уму. Потому отпускаю без конвоя. Ты не забыл свою клятву служить мне? Не забывай, а то твоя голова... не будет пригодна даже для того, что было в прошлый раз.

Покраснел, склонил голову. Мда... его тонзура... хорошо смотрелась. Так и тянуло щёлкнуть.

-- Да, синьоре, я передам грамоту. Я могу идти?

-- Нет. Теперь то, чего нет в грамоте, но архиепископ должен знать. Скажешь под рукой. Моя цель - коронация законного наследника погибших князей Казимира Болеславича. Это необходимо сделать быстро ради предотвращения смуты и спасения множества добрых христиан. Отказ или задержку посчитаю враждебным действием. За этот поход, меньше чем за полгода, я взял достаточно городов с мощными крепостями. Гнезно... возьму. Тогда пощады не будет. Бронзовые ворота с страстями св. Войцеха, многолетний труд и слава Яна, будут вывезены на Русь. Как и деревянный ларец с мощами. Православная церковь не считает св.Войцеха святым. Мощи выкинут в мусор, ворота - в переплавку.

Вернер объяснил мне, что у этого Яна есть самая важная вещь. Не жизнь, не шапка примаса Польши, даже не бессмертная душа - Гнезнинские ворота с картинками. Смысл жизни, кульминация деятельности, путёвка в вечность. Угроза увоза вершины жизни и искусства в неведомые дебри и трясины Руси, разрушения этой красоты... помогут, надеюсь, принять правильное решение.

Всё, что вам дорого, должно быть или внутри, или далеко. А не стоять воротами посреди несчастливой страны.

Шантаж прекрасным? Ажоподелаешь?

Разве не сказано: Не сотвори себе кумира? - Золотой телец тоже кому-то казался восхитительным.

Видеть красоту - можно, создавать - не по-христиански.

Любите бога. Он сотворил мир. Пытаться улучшить, украсить божье творение своими ничтожными человеческими ручонками и мозговёнками - грех гордыни.

***

В 1992 г. митрополит Кирилл (Гундяев, позднее Святейший Патриарх Московский и всея Руси) предложил Синоду РПЦ канонизировать Войцеха Адальберта и внести его имя в месяцеслов Русской церкви. Комиссия по канонизации святых в 1993 г. получила от Православной церкви Чехии и Словакии резко негативный ответ, после чего вопрос о канонизации Войцеха в РПЦ был закрыт.

***

Кроме стремления спасти своё творение, архипастырю должна быть свойственно и забота о пастве. Хотя бы как о собственной кормовой базе.

-- Церкви будут разрушены, население перебито или угнано. Гнезно станет пепелищем.

Может, он думает, что я, как христианин, пусть и другой конфессии, не буду сильно гадить? - Он прав. Я мараться не стану.

-- У меня добрые отношение с Кестутом, Великим Князем Пруссов. Он и его люди приняли Христа. Но пока не изменили своих привычек. Если мои усилия по предотвращению кровавой усобицы окажутся безрезультатными, то едва окрещённые язычники, пылая вековой ненавистью, обрушатся на беззащитные земли. Сам Грыфита, возможно, выживет. Но на сотни вёрст от Вислы будет выжженная пустыня. Бесчисленные толпы злобных дикарей, подобно саранче египетской, пройдут по Польше, оставляя лишь редкие закопчённые каменные башни. Не хочу пугать, но пусть архиепископ подумает о главном. О своём долге перед богом.

Винцент Кадлубек вернулся утром. Грыфита, естественно, не приехал - отговорился нездоровьем. А вот заявившийся квартет из четырёх ксендзов принялся... утомительно вешать лапшу на уши.

-- Мы за мир! - нагло провозгласили они.

Меньше двух месяцев тому назад они благословляли воинов на войну, обещая высшую награду - вечное спасение.

Армии разгромлены, крестоносцы пленены или погибли, но проповедники вовсе не утратили своего милитаризма. Их же лично не били? Поэтому обычное решение: приумножим число идиотов.

-- Вы, русские, христиане. Восславим же Иисуса! Встанем же бок о бок! На священную битву с отродиями сатаны из прусских ям!

-- Промойте уши. Пруссы приняли веру Христову.

-- Э-э-э... Ура! Тогда войны и разорения не будет!

-- Промойте глаза. Вам показать следы разрушений от войн Пястов? Храмы в Крушвице с проваленными крышами? Вам не нужны внешние враги - ваши князья сами с восторгом разрушат эту страну. Иноземцы лишь подберут остатки. Как тут полтора века назад чехи прошлись - забыли?

Были попытки укорить меня уничтожением отряда Казика, смертью Гедко и Властовича. Сообщил официальную версию: наглость озверевшей до потери человеческого вида пьяной шляхты и утрата самообладания предводителями, потрясённых новостями.

Они не верят, но мне плевать. Мне не нужна их вера, мне нужно исполнение последовательности ритуальных действий.

-- Можем ли мы увидеть князя Казимира?

-- Нет. Если архиепископ слишком болен, чтобы придти на встречу со мной, то и Казимир достаточно нездоров, чтобы встречаться с вами.

Тут заявилась принцесса. В платье.

Всё-таки, женщина в платье... летящей походкой ты вышла.... Вошла - тоже круто. Загляденье. С тем, что я три месяца назад встретил в Берестье... два разных человека. И одела что-то такое... красивое. Даже незаметно на ней, потому что видно какая она сама. Весёлая, уверенная.

***

Актриса X сложена так чудесно, что, в каких бы туалетах она ни была, платья на ней не видно - Вы правы, пан Лец.

***

Один из прелатов начал, было, ей выговаривать:

-- В тяжкую годину народного бедствия, когда вся Польша скорбит о лучших сынах, сложивших головы в битвах с несметными полчищами...

-- Я должна скорбеть? Я скорблю. Но, согласитесь, было бы глупым лицемерием скрывать радость по поводу того, что мой муж станет Великим Князем. Разве ап. Павел не сказал: пусть человек соединится со своей женой, и двое станут одно? И это одно будет сюзереном Польши.

Класс! И не то важно, что она Апостолов цитирует, а то, что осмелела, может возразить прямо в лицо кое-какому... ксендзу из высокопоставленных.

Глава 774

-- Только что привезли моих детей. Панове, вы же понимаете счастье матери, обнявшей своих детей после долгой разлуки. Конечно, я рада. Как были бы рады и ваши матери в подобной ситуации.

Прелесть. Просто цветёт и лучится. Лицемерие высокого качества правдоподобия. Я-то помню, как она кричала, что ненавидит своих детей. С таким уровнем лживости можно и в государыни Польши. Впишется в рамки и традиции. Приятно: не ошибся в девушке.

-- Итого. Коронация - завтра. Детали обсудите с князем Святополком. Основное: минимализм и безопасность. С вас - регалии, с меня - три короны.

-- Как три?!

Объясняю. И, пока они ошарашенно переглядываются, продолжаю: всем туземным воякам убрать оружие - кровавые глупости не нужны. Мои воины войдут в город, станут оцеплением по дороге и вокруг собора, предварительной мессы не будет, разбрасывания денег в толпу не будет...

-- А пир? Ну, коронационный...

-- В узком кругу, здесь в монастыре.

-- Но народ же... хочет праздника!

-- Можно. Звонить в колокола, жечь бочки со смолой, петь и плясать на улицах.

Коронация проходила нервно, сумбурно, суетливо. При всеобщем народном ликовании.

Вернер оказался прав: Грыфита пришёл в ужас от перспективы утраты Гнезненских ворот. Это ж не деревянный ларец с св. Войцехом. Ларец невелик, его можно спрятать, а куда ты сху... заху... как же правильно-то... уховаешь ворота собора?

***

Оттон III одарил Болеслава I:

Учитывая его славу, власть и богатство, римский император воскликнул: "Клянусь короной моей империи, все, что я вижу, превосходит то, что я слышал"... он прибавил: "Не подобает называть столь великого мужа князем или графом, как одного из сановников, но должно возвести его на королевский трон и со славой увенчать короной". И, сняв со своей головы императорскую корону, он возложил ее в знак дружбы на голову Болеслава и подарил ему в качестве знаменательного дара гвоздь с креста Господня и пику св. Маврикия, за что Болеслав, со своей стороны, подарил ему руку св. Адальберта. И с этого дня они настолько прониклись уважением друг к другу, что император провозгласил его своим братом, соправителем Империи, назвал его другом и союзником римского народа. Мало того, Оттон уступил ему и его потомкам все права Империи в отношении церковных почетных должностей в самой Польше или в других уже завоеванных им варварских странах, а также в тех, которые еще предстояло завоевать; договор этот утвердил папа Сильвестр привилегией святой римской церкви.

Копье св. Мориса (Лонгина) - оно же Копьё св. Маврикия, Копьё судьбы, Копьё Христа - одно из Орудий Страстей, пика, которую римский воин Лонгин вонзил в подреберье Иисуса, распятого на кресте. Как и все Орудия Страстей, считается одной из величайших реликвий христианства.

Какой именно экземпляр из четырёх известных использовали в Иерусалиме - никто не знает. Да это-то фигня! Это ж не 11 указательных пальцев Иоанна Крестителя.

Болеславу дали копию венского копья. Копия неточная, хранится в сокровищнице Кракова.

Там же - коронационный меч Щербец. Аналог фаллоса Болеслава Храброго, со слов летописца. Понятно, что такой символ... сейчас в Гнезно отсутствует и вообще нам не нужен.

Корону императора после Мешко II Ламберта отвезли в Германию, где и прое... утратили.

Помимо собственно короны утратили и титул.

Правнук Храброго - Болеслав II Смелый удачно влез в борьбу за инвеституру между императором Генрихом IV и папой Григорием VII: в 1072 г. отказался выплачивать дань императору, в 1074 г. признал Польшу леном папского престола. В 1075 г. в Польшу прибыл папский посланник, который закрепил права Гнезненского архиепископства. В 1076 г. 25 декабря Болеслав II коронован королём Польши.

Независимость - восстановили. В смысле: легли под Святой Престол взамен Империи. Титул - вернули. Новую корону - сделали.

Смелый королевствовал неполных три года. В 1079 г., изгнан из страны.

История... горячая. Полвека спустя Галл Аноним сказал лишь, что не должен помазанник по отношению к помазаннику применять телесное наказание... четвертовать епископа.

Дело епископа Краковского Станислава - заговор с целью посадить на трон брата Владислава.

Коронация Смелого в Германии рассматривалась как посягательство на права империи. Хронисты писали о присвоении [королевского титула, проистекавшем] из непомерной гордыни и о позоре немецкого королевства, противном праву и обычаям предков.

Потом корона опять... куда-то ушла. Владислав не короновался: наложено неблагословение на всю землю Лядзъкую. Пясты назывались князьями Полскими до 1296 г.

Однако осознание общности Королевство Польское (Regnum Poloniae) вполне свойственно элите.

***

У меня прорывается король, королева - анахронизмы, мне так привычнее.

Практический вопрос: короны - нет вообще, меча и копья - нет здесь. Так объявлять Казика королём? Или ограничиться Великим Княжением?

Ограничиться. Учитывая реакцию немцев на коронацию Болеслава II Смелого и осторожность в этой части Болеслава III Кривоустого: лет сорок тому назад ему предлагали титул. Но он, при всех победах и хороших отношениях с императором, не рискнул.

Сохраняем статус-кво. Королевский титул - или от папы, или от императора. Самодеятельность здесь - оскорбление.

И это хорошо: появляется возможность оскорбить одного в знак поддержки другого. Придётся принцессе пока в княгинях потерпеть.

Какой-то головной убор нужен. Лепить корону по типу той, которую сделали для Владислава Локотка в 14 в., готическую, из чистого золота, десяти сегментов, с геральдическими лилиями, 474 рубина, сапфира, изумруда, жемчужин и других драгоценных камней... три...

Не надо так губу раскатывать - отвалится.

Локотковую корону тоже прое... продадут. В конце 18 в. прусскому королю. Тот выковыряет камушки, а золото пустит на монеты. В 21 в. поляки изготовят копию.

У нас проще: из золота епископа Вернера, заплаченного мне за защиту мирных христиан от злобных язычников, его же ювелир сделал три колечка на головы. Даже по камушку вставил. Князю - рубин, жене - сапфир, наследнику - изумруд. Красиво. Не перепутаешь.

Процедура... нервная и долгая.

Мои входят в город. Гарнизон уступает ворота, но остаётся в башне. Салман подтягивает за воротник каштеляна и рычит по-русски с акцентом:

-- Рэзать буду. Всэх. Нах...

Помогло. Гарнизон уходит в город.

Народ ликует.

На улицах масса чудаков с оружием.

-- Вы не выполнили условия. Ай-яй-яй. Мы приносим извинения, но вынуждены истребить.

Святополк полон сочувствия. Ничего личного. Вот условия сделки. Вы нарушили. Мы будем молиться за души упокоенных.

Мои тянут луки. В домах... кажется тоже. Очередной ксендз, распахнув руки крестом, вопит:

-- Матка! Бозка! Нет! Не штреляй! Нихт шиссен! Всё исправим! Шибко-шибкенько!

Вооружённые люди уходят. В дома, в переулки. Разоружить? - будет бойня. Я готов. Ну и фиг с тем Гнезно. Но сейчас цель - легализация через коронацию. Проскочить по лезвию. Без резни.

Торжественный въезд. Акулы Салмана. Пользы от них в городском бою... Их задача - впечатлять.

Народ ликует.

За кирасирами едет князь Федя. В корзне и полном параде. Ласково улыбается горожанам.

-- Федя, не страшно?

-- Тю. Страшно было в Берестье. Тама, кроме кольчуги на брюхе - никакой защиты. А тута... вона какие у тебя молодцы. И коники зубастые.

Князя, княгиню, княжну и наследника несут в носилках. Поезд. Потаскунов и носильников. Вокруг носилок конвой. Толку от него если местные навалятся... Но есть шанс: хоть кого-нибудь, но я сегодня короную.

Зуб даю, гадом буду, но верховную власть Польша сегодня получит! Традиционным путём.

Площадь полна народу, мои держат оцепление. Носилки останавливаются перед высоким церковным крыльцом, седокам помогают выбраться. Вернер и Винцент, поддерживая под руки, ведут Казика вверх к пресловутым воротам в распахнутом состоянии. Следом Миссионер и Федя в парадных корзнях - наглядное выражение международной поддержки, княжеской солидарности и мира во всём мире.

Народ ликует.

Я в своём обычном прикиде. Поэтому могу, не привлекая лишнего внимания, подать руку принцессе:

-- Панцирь надеть не забыла?

-- А? Да. Ещё и бармицу на голову. Ваня, я так волнуюсь...

Вообще-то это mail coif - капюшон из кольчуги. Настоящий койф - полотняная шапочка, похожа на детский чепчик, головной убор практически всех средневековых мужчин и женщин в Европе.

Кольчужный капюшон не защитит, конечно, от удара топором или мечом, но прикроет голову, шею, плечи от ножа. Ежели вдруг что...

-- С чего это? Великой княжной ты уже была. Просто княгиней - тоже. Великая Княгиня - всего лишь объединение двух прежних твоих состояний.

Старательно изображаю уверенность в завтрашнем дне. Понимая, что любой приличный лучник... из домов вокруг площади... на выбор, как в тире.

Вступаем под сень портала.

Народ ликует.

Знать пускают в собор, тот самый, Успения Пресвятой Девы.

Просторно, тихо, тенисто. Нет беспорядочного мельтешения, которое так напрягает снаружи. Ни одного князя, кроме моих, ни одного магната, ни одного представителя магнатов, кроме моих. Пара десятков мелких шляхтичей, куявских и великопольских. Десяток церковников, пяток городских патрициев.

Десятка три из моего отряда. Православные в католическом храме... Мои и крестятся не так, и слов не знают. Но - необходимо. В храм не вступают с мечами, а с ножами и в кафтанах с доспехом за подкладкой, мои, в случае чего... отобьёмся.

Читают молитвы. В таком темпе латынь не понимаю, но вроде, без мата. Густо машут кадилами. Под сенью - туман. С запахом. Ладан пахнет приятно, но не в такой же концентрации! Принцесса не отпускает от себя сына, постоянно становится в позу Божьей Матери. В смысле: с младенцем на руках. Окрепла: мальчик-то уже не новорожденный.

Сидит, как на стуле, двухлетний

Ребёнок у ней на груди.

Таки есть. Где сесть.

Дочка в общей толпе со служанкой. Надо бы с девочкой поговорить. Как её звать-то? Маша? А то придворные к ней пренебрежительно, а от матери она ласки не дождётся.

Казик меня тревожит. Ослабел. Не мог самостоятельно вылезти из носилок, стоять не может - заваливается, вдруг начал хихикать. Винценту пришлось его усадить, дать воды. Заснул.

***

Сразу: галопередола или хлорпромазина у нас нет. Но мы над этим работаем.

Антипсихотики подавляют высшую нервную деятельность. Из простейшего - мелисса. Слабовато. Ещё на Висле добавили вытяжку белены: головокружение, рвота, расширение зрачка, сонливость.

Графиня изменившимися лицом бежит пруду. В смысле: сортиру. Ничего не видя, поблёвывая и засыпая в процессе.

Чередуем с лауданумом. Настойка опиума на спирту от Парацельса. Им Наполеона III ухайдокали. Чем вогнали в сон Л.И. Брежнева и весь Союз - не помню.

Клофелин? Воспоминания босоногого детства, коллеги? Нет, у нас пошёл нитразепам. Почему? - Как-то собрались потребные ингредиенты. Типа ледяной уксусной кислоты, аммиака, 10% соляной, этиловый спирт... Я об этом - уже. Не требует высоких давлений, температур, экзотических катализаторов.

Другой круг показаний. Не дела сердечно-сосудистые, а нарушения сна, сомнамбулизм, невротические расстройства, психопатия с преобладанием тревоги и беспокойства; премедикация в хирургии; шизофрения, маниакально-депрессивный психоз (маниакальная и гипоманиакальная фаза), купирование алкогольного абстинентного синдрома...

Последнего у нас нет: в святорусской повседневности градусности недостаточно. А остальное...

У меня тут живые люди. Хоть и средневековые, но со всеми свойственными хомнутым сапиенсом болячками. Кто там говорит, что раньше люди были здоровее? - Да, слабые вымирают в детстве. А выжившие - болеют. Всем. Все. Полный набор патологий. И психи есть. При всеобщей вере в бога и прочую чертовщину... регулярные ритуалы с детства с запугиванием Страшным судом, адскими муками и всадниками Апокалипсиса... бессонница и чувство тревоги - повсеместны.

Предельная одноразовая доза - 20 мг. активного вещества. Так-то в таблетки много чего добавляют, вплоть до крахмала. Для сравнения: 1.5 мг (1 мм) - масса и размер крупной речной песчинки. Т.е. выключить персонаж можно малым объёмом. Типа: проведя ручкой со случайно прилипшими между пальцами парой десятков песчинок над куриной ножкой, которую тот собирается съесть.

Хорошо идёт посолить. Оно такое... светло-жёлтенькое. А вот с жидкостями... Не растворяется. Ни в воде, ни в спирте.

Почему не используем политически? Вот Ванька-лысый взял бы и всех потравил. - Кого всех? - Например, Криве-Кривайто. - И? Я не про сложности реализации - результат? Вместо знакомого старенького Помолойса будет кое-какой... Напейлес. Моложе, энергичнее и хуже предсказуемый.

Тема использование психически активных веществ в попадизме не исследована. Актуальна в иерархических, персонально ориентированных системах.

В демократиях лидер меняется относительно быстро. Поэтому, например, в Риме времён Республики есть заговоры антигосударственные, но нет заговоров с отравлениями. Однако, едва Рим переходит к Империи, к пожизненной власти, как появляются мастера ядов. Про Нерона и маму его, Агриппину Луциевну, слышали? - Рецедивисты-отравители.

В феодализме от первого лица зависит многое. Не всё, конечно, но достаточно для корректировки ист.процесса в желаемую сторону. Хотя бы в сторону столь любимого коллегами первичного наполнения кармана.

Поскольку первое лицо - надолго, то есть смысл взять его под контроль. Убеждением. Внушением. Привязанностью. Или - психотропами. Как добиться такой возможности... обширная палитра детективно-авантюрно-любовно-шпионских ситуаций. С существенной фармакологической составляющей.

От попандопулы, при невозможности ввоза в мир вляпа транквилизаторов ящиками и канистрами, требуются... неочевидная сообразительность. Для получения близких по эффекту веществ при иных технологиях и сырье.

***

Княжью семейку отводят в раздевалку. Снова начинаю потеть. От нервного напряжения: бойцов туда не поставить, какой-нибудь придурок... нож под ребро...

Выходят. В нижних рубахах. Мальчик наорался и затих, кормилица несёт, Казик... двое слуг под руки поддерживают. Принцесса идёт сама. В лучах софитов. Прожекторов здесь нет, но фонари горят в глазах зрителей. Полный собор красных фонарей.

Красота - в глазах смотрящего. Смотрят.

Мда... я их понимаю. Рубаха очень... целомудренная. Но тоненькая. То облегает, то просвечивает. То - то и то. И ещё - волнуется. При ходьбе. Вокруг тела. Зрители... тоже волнуются. Вокруг того же.

Народ ликует.

Мальчик снова начинает кричать. Казик заваливается. То в одну сторону, то в другую. Слуги ловят, но не всегда. Во, растянулся.

По собору шепотки:

-- Как такого немощного в правители? Он же на ногах не стоит!

Принцесса становится перед архиепископом на колени, наклоняется... для принятия благословения, конечно.

Возмущённый шепот туземцев сменяется глубоким продолжительным вздохом. Восторженным. Благоговейным.

Бывают аплодисменты. Бурные, продолжительные. Переходящие в овации. А бывают вздохи. Переходящие в захлёбывания.

Взрослые, вроде бы, люди. Элита. А увидели задницу, обтянутую тонкой тканью, даже не в четвереничном положении, а лишь приближающемся к нему - при принятии благословения не следует становиться ни на ладони, ни на локти - и всё вышибло. И заботу о Милой Польше, и страдания по вере христовой, и мозги вообще.

***

Красивая женщина радует мужской взгляд, некрасивая - женский.

Ни одного радостного женского взгляда.

***

Мощное средство: в Сероцке вращая вот этим... не-пропеллером она так разогрела шляхту, что пришлось, или удалось?, применить пулемёт.

Это ж такая... ж..., что всей Польше ж...

Коллеги, обратите внимание: природные свойства аборигенов, при минимальном развитии типа верховой езды, дают мощные геополитические следствия. Просто надо обращать на них внимание. В смысле: на аборигенов. И их ж...

У Грыфиты дрожат руки, с Вернера, который ему ассистирует, течёт пот. Тут Казик выдаёт залихватскую трель. Длинную, переливчатую. Нет, коллеги, не ротом.

Нельзя такого в Великие Князья! Грыфита резко вздрагивает. Поворачивается к залу. И натыкается на мой взгляд.

Ну, мастер-ломастер, что для тебя важнее? Твои бронзовые ворота со страстями св.Войцеха и этот придурок-перд... в смысле: принцепс - во главе Польши? Или - ни того и ни другого?

Пастырь вздрагивает, и, опустив голову, подёргивая носом, возвращается к процессу.

***

Шоу должно продолжаться. Мы создания дьявола - любовь не для нас - Мулен Руж? - Да. Даже если это любовь к чистому воздуху.

***

Богопомазанья нет - не короли. Надели на головы золотые венчики и трижды провозглашают осанну.

Ну, вроде, вписались. В ритуальность.

Фиг бы у меня чего получилось, если бы не проработка темы при подготовке коронации Боголюбского. Понятно, что это другое, но есть общее представление. Что позволяет не требовать полной хрени. Типа клятвы на Конституции.

Уверен, что коронация будет объявлена неправильной: есть желающие объявить. Но доля таких в каждый конкретный момент будет меньше.

Долька. Долечка.

Ловим сотки в общественном сознании. Как с микрометром. Потому что если по простому, в лоб, то выжигать нужно всё и всех, от края до края.

Коронованных уводят в раздевалку. Как это у византийцев называется? Мутаторий? Там ещё император присягу принимает. Здесь такого не будет: нет магнатов, мало шляхты. Церковники не присягают князю. Кашубо-норвежцы и пруссо-поляки - чуть позже.

Ляшской примеси в соборе достаточно для информирования общественности, подтверждения публичности и корректности коронации. А вот с присягой... после гибели массы шляхты в крестоносном походе...

Князь, княжич и княгиня, уже одетые, в смысле: венценосные, возвращаются к алтарю.

Народ ликует.

С площади доносится многоголосый рёв:

-- Sawi wielkiego ksicia! Chwaa! Chwaa! Chwaa!

Казика усаживают в кресло, принцесса разворачивает свиток:

-- Мы, милостью божьей Великий Князь Краковский, принцепс, князь Великой и Малой Польш, Куявии, Мазовии, Серадза, Вислицы и Ленчицы... приняв на себя заботу о стране и святой католической... объявляю добрым подданным моим...

При составлении тронной речи пришлось несколько сломать голову.

Чисто например: князь Великой Польши.