Люби меня

Глава 58

Аврора

Вижу перед собой свой обычный кошмар. Снова он. Снова пришел ко мне. Странно, сегодня вроде бы не предвиделось пасмурной погоды. Прислушиваюсь к звукам вокруг и понимаю, что не слышу шелест дождя или раскаты грома. Зато слышу звук работающего мотора и тихую музыку из колонок. Я что в машине?

Пытаюсь открыть глаза, но в висках начинает долбить со страшной силой. Кривлюсь, прикладывая руки к голове в попытке унять эту боль, и тут же слышу рядом громкий смешок.

— Проснулась Рози?

Замираю.

А потом резко распахиваю глаза.

Воспоминания ледяной лавиной обрушиваются на меня, заставляя вжаться в спинку сидения и в ужасе распахнуть рот. К горлу подступает тошнотворный ком, а во рту появляется привкус горечи.

Это он. Мой самый страшный кошмар. Но не во сне. А на Яву.

Но как это возможно. Я ведь думала, что он мертв. ОН БЫЛ МЕРТВ!

— Что ты… Как ты можешь быть здесь? Ты же… умер. Ты умер!

Пищу, не узнавая своего голоса. Меня трясет и знобит как в лихорадке. В глазах возникает резь, а взор размывается от подступающих горячих слез.

— Ха! Это кто тебе наплел такую сказочку? Мамуля? На что только эта тварь не пойдет ради дочурки. Даже родного мужа похоронить готова!

От упоминания мамы сердце сжимается в крохотный комок. Боже. Если он нашел меня, он мог найти и ее!

— Что ты сделал с мамой? — спрашиваю срывающимся голосом.

— О, Рози, твоя мать еще доооолго будет вспоминать обо мне.

Сказав это, он заливается скрипучим, словно вой гиены, смехом. А у меня внутри вспыхивает обжигающее пламя гнева. Глухая ярость вмиг приходит на смену животному страху. Я бросаюсь к нему и начинаю драть мерзкое лицо ногтями.

— Где она?! Что ты сделал с ней, кусок дерьма?!

В следующую секунду меня оглушает жесткая пощечина тыльной стороны ладони Уильяма. Голова отлетает в сторону с протяжным хрустом, а во рту появляется горький металлический привкус.

— Сука, еще раз меня тронешь, я вколю тебе еще одну дозу снотворного. Только проснешься ли ты от нее, это вопрос. А у меня на тебя еще есть планы.

В груди барабанный бой, дыхание срывается, а голова гудит так, что кажется, вот-вот потеряю сознание. Но я не могу просто позволить ему ехать в неизвестность. Я должна хотябы попытаться ему помешать…

Сжав кулаки, снова подрываюсь, чтобы наброситься на этого монстра, но внезапно появившийся у него в руках заставляет резко отпрянуть назад.

Холодное дуло смерти смотрит прямо на меня, звучит щелчок предохранителя и вместе с ним раскалывается на части моя последняя надежда на спасение…

— Еще одна попытка и я прострелю тебе бошку, а потом выброшу дохлое тело в ближайшую канаву.

На удивление в этот момент, меня совершенно не пугала перспектива умереть от пули. Возможно, это был бы даже лучший выход. Ведь если меня не спасут… Жизни рядом с этим монстром я просто не выдержу. Но сейчас важно не это. Я ведь так и не узнала у него, что он сделал с мамой. Поэтому, усевшись назад на свое кресло, я делаю вид, что уяснила его приказ.

— Так- то лучше, Розочка, — удовлетворенно кивает, и снова убирает оружие в карман куртки.

— Не называй меня так. Меня зовут Аврора!

Он усмехается.

— Авророй тебя захотела назвать твоя шлюшная мамаша. А я назвал тебя красивым цветочным именем Розалин! И вообще, я буду называть тебя так как хочу, ясно тебе?! — заорал он, брызгая слюной во все стороны, — Кстати, тебе понравился мой подарок на день рождения? Я вот всегда считал, что розы — самые красивые цветы.

Распахиваю глаза, пока сердце совершает очередной кульбит.

— Это был ты?

Снова этот скрипучий, бьющий по нервам смех.

— Конечно я. А ты думала, я оставлю свою дочурку без подарка на такую важную дату? За кого ты меня принимаешь?

Сжимаю руки в кулаки и зажмуриваюсь, пытаясь унять яростно пульсирующую боль в груди. Он знал, где мы живем. Он был у нас дома! Господи…

Выдыхаю. Мне нужно собраться. Я не могу поддаваться панике. Мне нужно выяснить, что он сделала с мамой, но как мне вытащить из него информацию?

На мой немой вопрос «папаша» отвечает сам. Очередной раз в моей жизни, решив похвастаться своей невероятной "гениальностью".

— Знаешь, я вообще-то никогда не хотел заводить детей. Но когда познакомился с твоей мамашей, понял, что только так смогу удержать ее возле себя. И я как всегда оказался прав, — усмехается, — Она на цыпочках ходила передо мной, только бы ее ненаглядная дочурка была в порядке.

Меня бросает в дрожь. Капли холодного пота скатываются по спине, а одежда противным полотном прилипает к влажной коже. Чтобы не завыть словно раненая собака, до боли впиваюсь ногтями в свои ладони.

— И все было прекрасно! У нас была идеальная семья! Но этой суке все чего-то не хватало! Свободы? Ха-ха! Ей не хватало других мужиков и их членов! Я ведь знал, что она профессиональная блядь! Всегда это чувствовал, поэтому и держал дома, чтобы не скакала по хуям в мое отсутствие.

Тошнота от его речей становится уже невыносимой. Нервный спазм подступает к горлу, но я стараюсь глубоко дышать через нос, понимая, что нужно дослушать этого психа, во что бы то ни стало.

— И она, видите ли, решила взбеситься! Ставить мне условия вздумала! Мне! Я ее царь и Бог! Всегда был, есть и буду! А решив ослушаться меня, она лишь получила по заслугам. И с тобой я тогда хотел поразвлечься, ей в отместку! Чтобы знала, что будет происходить за ее непослушание каждый раз!

Не удержавшись, я всхлипываю, зажимая рот руками. Слушать все это гадко, мерзко, просто невыносимо! Я чувствую, как медленно умираю изнутри. Как все мои органы перестают функционировать и отмирают, гниют, разлагаются.

— Но и тут она успела. Сука, сорвала мне такое развлечение, — он засмеялся, как чертов псих, вывернув язык наружу, — А потом эта гадина совершила самое отвратительное, подлое и бесчеловечное преступление на которое только способна пойти жена! Она засадила меня за решетку! Меня! — его смех сошел на нет, а ему на смену пришел истошный звериный вой, — Я как гребаный уголовник, гнил за решеткой, пока вы жили припеваючи и в хуй не дули!

Я молчу. Содрогаясь от беззвучных рыданий. Он, тяжело дыша, с силой сжимает руль.

— Но самое худшее в этой ситуации было то, что она забрала у меня самое дорогое. Она забрала у меня СЕБЯ! Я ЛЮБИЛ ЕЕ! БОГОТВОРИЛ! Я ВСЕ ДЛЯ НЕЕ ДЕЛАЛ, А ОНА! ОНА ОСТАВИЛА МЕНЯ!

Он снова замолкает. Пыхтит и рычит, как чертов зверь, загнанный в клетку.

— Но я всегда возвращаю долги, ты же знаешь. И я забрал у нее самое ценное, что было у нее, — он медленно поворачивает лицо на меня, окатив омерзительно липким взглядом, — Я забрал у нее ТЕБЯ.

Зажмуриваюсь, с силой прикусывая губу с еще не зажившей после удара раной. Сердце больно колит в груди. Я обнимаю себя руками и не в силах больше сдерживаться начинаю рыдать.

— Ну что ты Рози, не плачь. Я буду заботиться о тебе. Буду любить тебя и оберегать. Ты ведь хранила себя для папочки, правда? — он плотоядно облизывается, гшлядя на меня. — Я ведь помню, какая ты сладкая на вкус, а сейчас ты повзрослела, расцвела, стала так похожа на маму. Ты будешь моей новой любимой девочкой, согласна, малышка?

Внутри меня засочилась жгучая, безотчетная ярость. Вмиг стирая всю боль и страх перед этим монстром. Я впитывала все эти эмоции как губка, наполняясь энергией на борьбу с ползучей тварью. Мама в порядке. Она жива. А значит мне терять нечего.

Я разворачиваюсь к нему, и, расплываясь в широкой едкой улыбке, со щекочущим удовольствием выплевываю:

— Нет, папочка. Я трахаюсь с 15 лет. Во мне побывало столько членов, что ими можно выложить надпись Hollywood в реальную величину!

Его лицо вмиг становится багровым. Вены на шее вздуваются, а глаза выкатываются из глазниц, наливаясь кровью. Он поворачивается ко мне и орет, хватая меня за волосы:

— Гребаная шлюха! Тварь! Такая же, как она! Ненавижу! Убьюююююю!

Когда перед моими глазами уже начинают мелькать искры от нехватки воздуха, он резко отбрасывает меня, освободив глотку от своего захвата, и снова тянется к пистолету. Сделав пару спасительных глотков кислорода, я, не мешкая, бросаюсь на него, и хватаю за руку, пытаясь, отобрать оружие.

Он с силой швыряет меня на сиденье и, достав пушку, опускает предохранитель. Счет идет на секунды. Выбора у меня нет. Я должна выбраться отсюда. Так или иначе.

Снова кидаюсь на него с кулаками, хватаю за кофту, царапаю глаза, дергаю волосы. Он начинает вилять рулем, отбиваясь от меня одной рукой, и орет как, чертов психопат. Внезапно машину заносит, мы срываемся с дороги и на полной скорости несемся в направлении какой-то лесополосы. Но наша борьба не прекращается ни на секунду, я не могу сдаться, я должна бороться!

Как вдруг…

Оглушающий выстрел.

Резкая боль.

А после визг шин и сокрушительный удар.

И любимое лицо, с синими глазами, которое я буду помнить всегда…

И снова глухая темнота затянула меня в свои сети.