Люби меня. Быстро!

[8 мая] Билетики

Больше всего на свете я люблю уезжать. Садиться в первый попавшийся поезд, чтобы утром проснуться в незнакомом городе. Я обожаю молча ходить по улицам, садиться на скамейки, покупать ароматный хлеб в пекарнях и говорить с незнакомыми людьми. Так я вытряхиваю себя из теплого кокона реальности, пока он окончательно не сомкнулся над моей головой.

Россия огромна, поэтому я не бываю дважды в одном и том же городе. Тында, Архангельск, Беломорск, Ханты-Мансийск, Пятигорск… Поездки расширяют кругозор лучше, чем энциклопедии. А уж персонажи, которых можно встретить, – это песня!

Однажды возвращаюсь из Питера. На нижних полках в купе едут две оперные певицы. С утра распелись арией, позавтракали вареными яйцами и начали разговор о высоком:

– Сегодня понятие интеллигенции как-то размыто, ни вам морали, ни чести, ни совести…

– Согласна с вами! Только деньги, грязь и подлость вокруг. Вымерли благородные люди. Молодежь погрязла в разгуле.

Дождавшись своей станции, певицы стряхивают объедки на пол и, видя мои квадратные глаза, поясняют: «А что делать? Страна у нас такая!»

На следующей станции в купе залетает парень. Бросает сумку на место 13 и бежит на перрон прощаться. Состав уже тронулся, когда я поняла, что сумка лежит, а парня нет.

Как бдительная гражданка, устроила проводнику легкую истерику с экскурсом в историю. Мол, на календаре 1 мая или 1 сентября (не помню уже, но точно праздник), а это – лучшее время для террористов всего мира. Мужик в синей ж/д форме только отмахнулся: придет ваш парень. Прошло еще минут 15, а чувака как не было, так и нет. Тогда я собрала в коридоре консилиум из соседей по купе и начала поднимать панику. Проводник, измученный нашими криками, взял странную сумку и отнес к себе. Легче от этого не стало. Народ с ценными вещами потянулся в тамбур. Проводницы, обежав все вагоны, потерявшегося юношу не нашли и тоже запаниковали. Истерия росла, моя рука тянулась к стоп-крану. Но тут по рации передали, что парень, стоя на платформе, перепутал поезда и сел в тот, что стоял на соседнем пути. Радовало только одно, что этому типу было еще хуже, чем всем нам.