Любовь авантюриста

Глава 2

Лондон, Англия, май 1804 года

– Почему ты не хочешь взять меня с собой? – Саммер посмотрела на Гарта Киннисона так, словно не верила своим ушам. – Почему!

Корабль, на котором нечаянно уплыла Саммер, только что бросил якорь в порту Лондона. Даже сев вместе с Гартом в шлюпку, девушка все равно не могла поверить, что он готов поступить с ней подобным образом. Несмотря на ее признание в любви к нему, Гарт категорически отказался оставить Саммер на борту своего корабля.

Гарт помог ей вылезти из раскачивающейся на волнах шлюпки на твердую землю, но она, присоединившись к первому помощнику капитана Оливеру Харту, по-прежнему умоляюще смотрела на него, даже не замечая дождя. Ее сердце так сильно колотилось, что даже ребра болели.

– Почему? – хрипло прошептала девушка.

– Саммер, ты очень симпатичная, – мягко начал Гарт, глядя на нее с непонятным выражением лица и поглаживая ее по щеке, – но я не могу оставить тебя на корабле.

Тогда Саммер снова заговорила звенящим от гнева голосом:

– Но ты ведь завез меня в такую даль, вместо того чтобы высадить в Санто-Доминго. Я настаиваю, чтобы ты позволил мне остаться!

– Я предупреждал тебя, девочка, что Санто-Доминго – неподходящее место для приличной девушки, даже если бы ее сопровождала компаньонка. Там до сих пор свирепствует желтая лихорадка. В Саутгемптоне гораздо безопаснее.

Взгляд Саммер сбил бы с толку любого, и она знала об этом.

– Ты мог высадить меня где угодно, но все же не сделал этого, – настойчиво повторила она, и ее ясные голубые глаза, потемнев, приобрели оттенок грозового неба. – Я ведь никому не доставляла хлопот...

Взяв девушку за подбородок своей большой загрубевшей рукой, Гарт решительно произнес:

– Доки Вест-Индии были переполнены, а у меня скоропортящийся груз. На лондонских причалах груз оставят без присмотра, и он будет разграблен. Я не могу этого допустить. У меня много дел, и ты будешь предоставлена самой себе. Кроме того, Шрайвер – слишком могущественный человек, чтобы я мог с ним ссориться.

– Именно поэтому ты не воспринял всерьез то, что я тебе сказала? Я собственными ушами слышала, как он говорил о деньгах для Наполеона и... – Не успев договорить, она негромко охнула, когда Гарт схватил ее за руку и цыкнул на нее, приказывая молчать, пока кто-нибудь не услышал их.

– Тебе не о чем беспокоиться, – смягчившись, добавил он. – А теперь будь хорошей девочкой и возвращайся домой.

– Меня продадут этому развращенному Татуайлеру, – тихим, полным ярости голосом произнесла Саммер, – а тебе нет до этого никакого дела, злодей!

Саммер пыталась обратить на себя его внимание на протяжении всего долгого путешествия, но Гарт убегал от нее, как от прокаженной. Какая горькая ирония судьбы! Другие мужчины не упустили бы шанса соблазнить наследницу судоходной компании Сен-Клера, но только не Гарт. Похоже, его нисколько не волновал тот факт, что, женившись на Саммер, он сделается очень богатым человеком.

– Я не могу отменить брак, о котором уже все договорились. И ты тоже не можешь этого сделать. Такова участь всех молодых женщин. – Гарт пожал мускулистыми плечами, его глаза затуманились. – Найди любовника, после того как выйдешь замуж. Все так делают.

Вздернув голову, Саммер зло посмотрела на него.

– Возможно, я так и сделаю! Ты свободен? – выпалила она и, к своей досаде, заметила веселые искорки, пляшущие в глазах Гарта.

– Возможно, когда вернусь в Новый Орлеан и ты немножко подрастешь. – Он еле сдерживал смех, и у Саммер зазвенело в ушах от унижения и гнева. – Иди с Оливером. Он нашел служанку, которая будет сопровождать тебя во время обратного путешествия, а я подготовил для тебя кошелек с деньгами.

Насмешливый тон Гарта лишь укрепил ее решимость. «Вот тебе и прекрасный рыцарь!» – с горечью подумала Саммер.

– Представь счет моему дяде, и он проследит, чтобы тебе заплатили, – натянуто произнесла она. В конце концов, ей наплевать. Она не заплачет. Она и так уже достаточно унижалась, умоляя оставить ее на корабле.

Однако когда ее посадили в почтовую карету – ярко-желтую повозку, запряженную парой лошадей, погоняемых почтальоном, – и препоручили заботе женщины с суровым лицом, Саммер едва не разразилась слезами. Гарту она была не нужна, а значит, он не станет спасать ее от Фримана Татуайлера.

Первый помощник капитана Оливер Харт просунул голову в окошко и тихо произнес:

– Помните, мисс, ваша фамилия может доставить вам проблемы. Не стоит произносить ее вслух. Капитан взял билет на имя мисс Смит, а миссис Бизли будет за вами присматривать.

– Я запомню, – холодно ответила Саммер. Даже ее имя, оказывается, являлось помехой. Оно было французским, а она пребывала в стране, которая находилась в состоянии войны с Францией. Кроме того, если кто-нибудь догадается, что она имеет отношение к судоходной компании Сен-Клера, неприятностей не избежать. Всего год назад молодую наследницу похитили и скомпрометировали, а потом вернули обезумевшим от горя родителям за огромное вознаграждение. Саммер сомневалась, что Бартон Шрайвер согласится заплатить за нее выкуп. Скорее всего, он даже обрадуется, что ее убрали с его пути. Что ж, она уже имела дело с охотниками за состоянием, которых дядя раздразнил ее наследством, и знала, как избежать встречи с ними.

– Я запомню, – повторила Саммер, и первый помощник капитана, кивнув на прощание, захлопнул дверцу кареты.

Карета двинулась с места, и Саммер в последний раз посмотрела на Гарта, стоящего с развевающимися на ветру белокурыми волосами. Когда она проснулась в шкафу и поняла, что корабль вышел из порта, то решила, что ее молитвы были услышаны. Саммер оставалась в своем укрытии до тех пор, пока не убедилась, что корабль отошел достаточно далеко от берега и ее уже не отправят назад. Затем она подошла к Гарту, уверенная в том, что он возьмет ее с собой и, возможно, даже женится на ней.

Не тут-то было. Сначала Гарт ужасно разозлился, а потом, успокоившись, сказал Саммер, что непременно отправит ее домой. И он сдержал свое слово.

Бросив взгляд на неразговорчивую компаньонку, Саммер откинулась на потертые подушки кареты и отдалась на волю судьбы. Дождь барабанил по крыше, и Саммер слышала, как вполголоса ругался возница, сидя на высоких козлах. Дождь принес с собой прохладу, и Саммер, поплотнее закутавшись в пышные складки плаща, купленного для нее Гартом, печально смотрела в окно на проплывающие мимо унылые пакгаузы.

Ящики с вином, сахаром, шелком, слоновой костью, кофе, чаем и ароматической древесиной – такой, как кедр и красное дерево, – были уложены один на другой, насколько хватало глаз, и огромные лебедки сгружали их с кораблей на причал. Несмотря на дождь, люди продолжали работать, нагружая и разгружая корабли, и шум в доке царил оглушающий. Стучали молотки, с визгом вгрызались в дерево пилы, непрерывно стонали и подвывали лебедки, дребезжали медные рынды. Это зрелище было до боли знакомым, но в то же время устрашающим. Люди кричали, подъемные устройства скрежетали, колеса повозок громыхали по булыжной мостовой, а резкий запах грязной воды, казалось, пропитал тело Саммер до костей.

Устроившись поудобнее, она снова взглянула на свою попутчицу. Миссис Бизли выглядела достаточно респектабельной дамой, но что-то в ее широком, словно вытесанном из камня, лице заставило Саммер беспокойно заерзать на своем сиденье. Ну что ж, некоторое время придется потерпеть присутствие этой женщины.

Саммер вновь взглянула в окно и увидела в стекле свое расплывчатое отражение. Она была ужасно рада, что печальное выражение на ее лице сменилось решимостью. Внезапно Саммер вспомнила, как один молодой человек сказал, что ее лицо похоже на кошачье. Тогда она лишь посмеялась над ним, но теперь разглядела слабое сходство. Уголки ее больших голубых глаз слегка приподнимались с внешней стороны, на овальном лице выделялись маленький аккуратный подбородок и подвижный рот, на котором время от времени появлялась хитрая кошачья улыбка.

Саммер часто улыбалась до тех пор, пока не умерли ее родители. В последние несколько лет она чувствовала себя крайне несчастной и, улыбка почти исчезла с ее лица.

А теперь и вовсе нечему было радоваться, ведь почтовая карета, трясясь и подскакивая на неровной дороге, увозила ее из Лондона в Саутгемптон.

Внезапно карету сильно тряхнуло, после чего она завалилась на один бок. Скатившись на пол и запутавшись в многочисленных юбках и складках плаща, Саммер услышала, как возница посылал проклятия в адрес почтового дилижанса, который столкнул их с дороги.

Настроение миссис Бизли еще больше испортилось, и она ткнула пальцем в сторону возницы, открывшего дверцу кареты.

– Меня наняли, чтобы я доставила эту юную мисс домой в целости и сохранности, и я сделаю это во что бы то ни стало!

Возница лишь пожал плечами:

– Мы совсем недалеко от Пирфорда, где есть постоялый двор с трактиром. Подождите там, а я дам вам знать, когда вытащу карету из канавы. Это все, что я могу сделать для вас.

Миссис Бизли собралась было поспорить, но Саммер произнесла нетерпеливо:

– О, идемте! Я все равно устала от тряски и ужасно хочу отведать горячего обеда.

Спасаясь от мелкого противного дождя, она натянула на голову капюшон, взяла в руки саквояж и решительно зашагала по дороге. Миссис Бизли неохотно последовала за ней.

Постоялый двор располагался на берегу реки, медленно катящей свои воды. Несмотря на изморось, от которой Саммер промокла с головы до ног, девушка не могла не восхищаться окружающей местностью с густыми лесами и тенистыми опушками.

Она вошла в трактир, и ее проводили к столу у окна, выходившего на реку. Саммер сморщилась от ударившего в нос резкого запаха дыма, смешанного со слабым ароматом вареных овощей.

– Что желаете, мисс? – спросил трактирщик, обнажая в улыбке гнилые зубы.

Саммер с отвращением посмотрела на его забрызганный масляными пятнами фартук.

Она заказала пирог со свининой и фруктовый пудинг, а миссис Бизли попросила пирог с почками, пудинг и несколько пирожных.

– И немного эля, чтобы смочить горло после всего этого, – довольно добавила она, усаживаясь на стул рядом с Саммер.

Наконец перед Саммер поставили дымящийся горячий пирог со свининой, в котором теста оказалось гораздо больше, чем мяса, и тарелку с довольно неаппетитным пудингом, украшенным корицей и политым соусом. Однако Саммер была слишком голодна, чтобы обращать внимание на такие мелочи.

Миссис Бизли, шумно причмокивая, быстро покончила со своим обедом, а потом облизала оловянную тарелку и, тяжело поднявшись со стула, направилась куда-то через весь зал. Обрадованная уходом компаньонки, Саммер ела неторопливо, а потом оставила несколько кусочков пирога на тарелке, чтобы не показаться обжорой. Ее мать всегда настаивала на соблюдении хороших манер.

Саммер закрыла глаза. Мама выглядела такой холодной и безжизненной на смертном одре... Но зато ее жизнь была яркой и наполненной теплом.

Саммер вздохнула, открыла глаза и вытерла руки о видавшую виды салфетку. Подперев ладонью подбородок, девушка смотрела на реку, испещренную кругами от дождевых капель. Она услышала, как трактирщик поставил на стол кружку с элем, и, повернув голову, оглядела зал из-под длинных ресниц. В зале было еще три человека: два жалких бродяги, притулившихся в углу, и угрожающего вида мужчина, праздно растянувшийся в кресле у огня. Взгляд девушки перекочевал на него, и она заметила, что он тоже на нее смотрит.

Саммер отвернулась, успев, однако, заметить выражение темных глаз, черные волосы и сильное, мужественное лицо. Девушку поразили прикованный к ней взгляд мужчины и его изогнувшиеся в еле заметной улыбке губы.

Незнакомец поднял кружку с элем, приветствуя Саммер, и девушка залилась краской.

Кем, интересно, он себя возомнил? Она не была падшей женщиной, на которую легко произвести впечатление столь грубой лестью!

И все же Саммер не могла удержаться от того, чтобы время от времени не бросать взгляды в сторону незнакомца. У мужчины были длинные стройные ноги, скрытые облегающими панталонами и обутые в щегольские ботфорты. Он производил впечатление знатного человека, но только до тех пор, пока Саммер не перевела взгляд на его лицо. Выражение этого лица было суровым, а густые черные брови, сросшиеся на переносице, нависали над глазами. Высокие массивные скулы под острым углом спускались к четко очерченному, словно вытесанному долотом, рту, который, казалось, вот-вот расплывется в улыбке. Необыкновенно красивое лицо негодяя, приводящее в восхищение женщин. Правда, разве можно им не восхищаться?

Однако Саммер пребывала вовсе не в том настроении, чтобы восхищаться каким бы то ни было мужчиной. По крайней мере, не сейчас, когда боль, причиненная отказом Гарта, все еще сильна и острой занозой сидит в сердце и разуме.

Девушка вновь перевела взгляд на миссис Бизли, которая уже вернулась и села рядом с ней. Мясистое лицо женщины выглядело угрюмым, и Саммер ощутила приступ раздражения. Она злилась на Гарта за то, что он заставил ее отправиться в путь вместе с этой мегерой.

Солнце начало клониться к закату. Саммер подняла глаза, когда трактирщик зажег лампы, ворча что-то насчет дороговизны масла, и увидела вошедшего в дверь возницу.

Она встала и надела плащ, однако ее радость оказалась недолгой. Возница коротко провозгласил, что карету починить нельзя – сломалась ось, и теперь придется посылать за новой в Суррей.

– Уже темнеет. Боюсь, вам придется остаться здесь на ночь, – пожав плечами, заявил возница, заметив испуг Саммер. – Ничего не поделаешь.

Миссис Бизли откашлялась.

– На втором этаже есть меблированные комнаты. Снять одну для вас, мисс?

– Да, пожалуйста, – удрученно ответила Саммер и опустилась на свой стул. Внезапно ей стало совершенно безразлично, доедут ли они до Саутгемптона. Холодный промозглый дождь как нельзя, кстати, соответствовал ее настроению, да и стоило ли торопиться, чтобы предстать перед Бартоном Шрайвером? Наверняка ее побег привел его в ярость, и, возможно, он лишь ускорит ее брак с Татуайлером Фриманом. Я страстно желаю увидеть эту девицу в своей постели... При этом воспоминании холодок пробежал по спине Саммер.

Когда миссис Бизли вернулась с сообщением о том, что комната для мисс арендована, Саммер открыла кошелек, который висел на шнурке под плащом, и нерешительно посмотрела на незнакомые монеты. При виде денег глаза миссис Бизли еле заметно заблестели, но она лишь помогла Саммер выбрать из горстки странных монет два шиллинга и три пенса, чтобы заплатить за обед.

Девушка встала, отодвинула стул и повернулась, чтобы отправиться наверх. И тут ее взгляд вновь упал на мужчину, полулежавшего в кресле перед огнем. Он с любопытством смотрел на нее, а его черные глаза под сросшимися бровями без стеснения блуждали по ее фигуре.

Под испытующим взглядом чернобрового незнакомца Саммер ощутила легкую тревогу. Она плотнее закуталась в плащ, словно стараясь спрятаться, и быстро отвернулась.

Черт бы его побрал! Что ему нужно? Тяжелый взгляд мужчины беспокоил Саммер. Пробираясь сквозь лабиринт беспорядочно расставленных столов, она запуталась в полах своего плаща и, споткнувшись, залилась краской. Ей показалось, что мужчина улыбнулся, а еще она заметила ослепительно белые зубы на фоне темного лица. Черт бы его побрал!

Подойдя к лестнице, ведущей на второй этаж, Саммер, все еще ощущая на себе взгляд незнакомца, не смогла удержаться от соблазна и оглянулась. К ее ужасу, негодяй встал с кресла и отвесил ей насмешливый поклон; при этом его движения были любезными и в то же время раздражающими.

Саммер стиснула зубы и залилась краской. Вероятно, он подумал, что девушка заинтересовалась им, но ее просто насторожил мужчина с пристегнутой к ремню шпагой, проводящий время в убогом трактире, задрав обутые в ботфорты ноги на стол. Всем своим видом он скорее напоминал разбойника, которые, как она слышала, наводняли дороги Англии.

Резко развернувшись, Саммер споткнулась на нижней ступеньке провисшей лестницы и услышала за своей спиной тихий смех. Она не стала оборачиваться и, подхватив одной рукой юбки, быстро поднялась на второй этаж по давно не мытой лестнице.

Усталая, павшая духом, напуганная и одинокая как никогда, Саммер Сен-Клер, не раздеваясь, легла на набитый кукурузной шелухой матрас и мгновенно заснула.

Девушка не знала, что именно разбудило ее: то ли тихий скрип пола, то ли чей-то острожный шепот. Но что бы это ни было, она проснулась как раз вовремя и сразу увидела у своего окна какие-то темные устрашающие тени. С громким криком она села на постели, и незваные гости – было двое – метнулись на улицу сквозь узкие ставни с приглушенными ругательствами.

Саммер закричала снова и услышала топот шагов по коридору. Она была совершенно одна в комнате: кровать миссис Бизли у противоположной стены оказалась пуста.

Всхлипывая от страха и спотыкаясь, девушка направилась к двери, но тут же отпрянула, поскольку дверь отворилась сама. Перед ней стоял хозяин постоялого двора в ночной сорочке и сдвинутом набок колпаке.

– Что случилось? – спросил он, и Саммер молча указала на окно.

Мужчина направился к открытому окну, в то время как в коридоре появился кто-то с лампой в руке, и комната осветилась неясным трепещущим светом.

– Кто это был? – человек, державший в руках лампу, и трактирщик повернулся, сердито бормоча ругательства.

– Похоже, воры. – Он бросил взгляд на Саммер. – Ничего не пропало, мисс?

Внезапно девушка поняла, зачем кому-то понадобилось залезать в ее комнату. Она подошла к стулу, на который положила свой плащ и сумочку, и ничуть не удивилась, когда последней там не оказалось. Но все же она наклонилась и на всякий случай заглянула под стул в поисках тяжелого кошелька.

– Похоже, вы его не найдете, – проворчал трактирщик. И он оказался прав. Саммер, выпрямившись, посмотрела на него.

– А вы не можете их поймать?

– Их уже и след простыл, хотя можно послать вдогонку констебля. – Трактирщик, прищурив глаза, посмотрел на девушку. – Они забрали все? Все ваши деньги?

Саммер кивнула:

– Да, все, что у меня было.

– А, – почтительно и сочувственно протянул трактирщик. – Ну, тогда, полагаю, вам нужно послать письмо вашим родственникам, чтобы они смогли оплатить ваш счет.

– У меня нет родственников, – печально воскликнула Саммер, – никого, кто мог бы помочь мне! По крайней мере, не здесь! – Она затравленно огляделась. – И моей компаньонки нет... Sacrebleu– Не задумываясь о последствиях, произнесла она любимую фразу Шанталь.

Подозрительно посмотрев на постоялицу, трактирщик прорычал:

– Надеюсь, вы ведь не француженка? Мы воюем с французами.

Саммер подняла на него удивленный взгляд:

– Нет. Я американка.

– Американка? – Поняв, что денег ему не видать, трактирщик сдвинул кустистые брови. Выпятив подбородок, он хмуро спросил: – Могу я поинтересоваться, как вы собираетесь платить за ночлег?

Только теперь Саммер поняла свою ошибку. Она, заикаясь, стала молить о милосердии, но вскоре обнаружила себя на крыльце перед дверью трактира. Плащ и то ничтожное количество одежды, которое было в ее саквояже, трактирщик забрал в качестве платы за ночлег.

Потом трактирщик захлопнул дверь у нее перед носом, и девушке ничего не оставалось, как только спуститься с каменного крыльца в хлюпающую грязь двора.

Оглядевшись по сторонам, Саммер поняла, что, на ее счастье, дождь прекратился. Тучи рассеялись, и на небе показался тонкий серп месяца, отбрасывающий на землю тусклый свет.

И тут девушка вспомнила о миссис Бизли. Интересно, куда она могла подеваться? Отчасти Саммер была даже рада отделаться от старой карги. Ей ужасно не нравилась эта женщина, и она не стала задумываться о причине ее исчезновения. Куда более насущной задачей было найти относительно теплое место для ночлега.

Саммер огляделась по сторонам. Ее зубы уже начали выбивать дробь от холода, и она, обхватив себя руками, повернулась спиной к ветру. Ей просто необходимо подыскать что-нибудь, пока она не окоченела окончательно. Конюшня определенно не подходила. Не станет же она спать с конюхами, тем более что там она окажется в такой же безопасности, как курица в лисьей клетке.

В отдалении Саммер заметила невысокое здание, которое она сочла курятником. Девушка направилась было туда, однако хозяйскому гусю искренне не понравилось ее присутствие, и он погнал ее прочь, громко крича и хлопая крыльями. Кроме того, он время от времени больно щипал ее. Саммер пыталась отбиваться, но коварный старый гусак выгнул шею так угрожающе и так злобно зашипел на нее, что она вынуждена была отступить, успев, однако, швырнуть в разгневанную птицу пригоршню грязи.

Остаток ночи Саммер провела, опершись о низкую каменную стену, идущую вдоль реки. Удивительно, но это было наиболее сухое место, которое она смогла отыскать, потому что раскидистая шелковица защищала землю от дождя. Свернувшись калачиком под кустом, положив голову на выступающий корень вместо подушки и укрывшись ветвями вместо одеяла, девушка уснула спокойным сном.

Мягкие солнечные лучи осветили лицо Саммер, и она в замешательстве села на землю. Не ощущая ни корабельной качки, ни знакомой перины под собой, она внезапно вспомнила ужас прошедшей ночи. В желудке ее раздалось урчание, напомнившее ей о кусочках пирога со свининой, которые она опрометчиво оставила на тарелке накануне вечером.

Девушка отерла руки о подол платья и вылезла из-под куста на солнечный свет. Это был один из тех редких дней, когда кажется, что на земле воцарился рай. Лучи солнца окрашивали округу золотистым светом, а в природе царила необыкновенная гармония.

– Чепуха! – обиженно пробормотала Саммер, подразумевая мир в целом.

С того места, где она стояла, была видна дверь трактира. По двору бродили размахивающие хвостами лошади, из ноздрей которых вырывался пар. Из дверей трактира выходили сытые и довольные люди, готовые продолжить путешествие.

Саммер, росшей в холе и неге, в окружении роскоши, трудно было наблюдать с пустым желудком и перепачканным лицом за более удачливыми, сытыми и чистыми путешественниками, беззаботно направляющимися по своим делам.

Саммер вздохнула и взобралась на стену, отделяющую постоялый двор от реки. Болтая ногами, она стучала каблуками своих поношенных туфель по стене, а ее крепко сцепленные руки лежали на коленях. Без денег ей было некуда идти. У Саммер оставалась единственная надежда – вернуться в лондонский порт и молиться лишь о том, чтобы корабль Гарта все еще был там.

Странно, почему пассажирские суда уходят из одного порта, а грузовые – из другого? И почему эти порты не расположены ближе друг к другу?

Выпрямившись, Саммер сосредоточила все мысли на своем нынешнем крайне затруднительном положении. Единственное, что она могла сделать, – это отмыться и подойти к какому-нибудь внушающему доверие человеку с рассказом о собственной несчастной судьбе и мольбой о помощи.

Саммер уныло посмотрела на свою одежду и перепачканные землей руки.

– Что ж, – пробормотала она себе под нос, – к твоим услугам холодная река, девочка.

Осторожно продвигаясь по каменной стене, покрытой мхом и лишайником, Саммер отыскала выступ, наиболее близко расположенный к воде, откуда она могла перегнуться без риска свалиться вниз. Ее юбки свесились, и она подхватила их руками. Белые чулки были в пятнах, а туфли забрызганы грязью. Если бы ей только удалось слегка намочить туфли, она смогла бы смыть с них грязь.

Камни царапали ладони, и девушка, дрожа, поджала под себя ноги, стараясь удержаться на стене. Затем она вытянула одну ногу, пытаясь дотянуться до воды.

– Держитесь, красавица! – раздался за ее спиной громкий голос, напугавший Саммер. Камни были влажными и скользкими, и, к своему ужасу, она почувствовала, что съезжает со стены прямо в речной поток.

– Держитесь же! – вновь раздался настойчивый голос, на этот раз гораздо ближе. – Не надо прыгать!

Саммер хотела ответить, что вовсе не собиралась совершать подобной глупости, но она была слишком сосредоточена на том, чтобы сохранить равновесие. Короткий испуганный крик вырвался из ее горла, когда она почувствовала, что падает. Девушка стиснула зубы и приготовилась к худшему.

Однако катастрофы не последовало. Вместо этого чьи-то руки ухватили ее за юбки, прежде чем она успела плюхнуться в воду. Саммер резко обернулась, намереваясь ухватиться за своего спасителя... Это был тот самый темноволосый, источающий опасность мужчина, который смотрел на нее в трактире, негодяй, который видел ее кошелек...

– Вы! – выдохнула Саммер, сопротивляясь попыткам незнакомца втащить ее обратно. – Вор! Грабитель!

Но вместо того чтобы разозлиться или испугаться разоблачения, мужчина рассмеялся. Его глаза сверкали, а рот ухмылялся. Он с легкостью держал девушку, в то время как та пыталась вырваться из его рук.

Задыхаясь от страха, Саммер лягнула его одной ногой, но это лишь усугубило ситуацию. Раздался треск рвущейся материи, и девушка почувствовала, что стремительно падает, а потом услышала проклятия мужчины, который пытался ее удержать.

И он бы с легкостью сделал это, если бы не потерял равновесие. Саммер почувствовала, что ее несостоявшийся спаситель падает вслед за ней в быстрые холодные воды наполненной дождем реки. Река в этом месте была неглубокой, но воды оказалось достаточно, чтобы промочить обоих с ног до головы.

Отчаянно барахтаясь и пытаясь позвать на помощь, Саммер захлебывалась и беспомощно колотила по воде руками. Ну почему она в свое время так и не научилась плавать? Только бы нащупать дно, и она смогла бы выбраться на берег... Однако скользкие от грязи подошвы туфель не давали Саммер возможности твердо встать на ноги, и она вновь с головой уходила под воду.

Она неясно услышала, что кто-то гаркнул на нее:

– Черт! Да закройте же вы рот, пока не утонули!

Потом она ощутила, что этот «кто-то» схватил ее за волосы и приподнял над водой, хотя она все еще брыкалась и плевалась. Затем ее, кашляющую, бесцеремонно вытащили на покрытый грязью берег.

Саммер кашляла до тех пор, пока у нее не заболела грудь. Вода проникла в нос и залилась в глаза. Плюхнувшись на спину, девушка лежала с закрытыми глазами и ловила ртом воздух, пытаясь отдышаться.

– Вы что, черт бы вас побрал, возомнили себя русалкой? – прорычал мужской голос всего в нескольких дюймах от ее уха, и Саммер, открыв глаза, посмотрела на своего спасителя.

Его сросшиеся брови были гневно нахмурены, а черные словно вороново крыло волосы прилипли к голове. Теперь он выглядел еще более устрашающе. Саммер вздрогнула и снова закрыла глаза.

– Нет, – промямлила она. – Я не умею плавать.

– Да что вы говорите! А я-то думал, что вы просто хотели напиться. Какого черта, милочка, вы прыгали в воду, если не умеете плавать? Вы что, пытались утопиться?

Девушка открыла глаза, но на этот раз на ее лице было гневное выражение. Ее разозлило предположение незнакомца, что она пыталась утопиться в столь мелкой реке.

– Если бы я хотела это сделать, то не в этой канаве. Думаю, в Англии, окруженной морями, нашлось бы более подходящее место.

Джеймс Камерон сел, опершись на локти, и что-то невнятно пробормотал в ответ. Он хмуро посмотрел на свою мокрую одежду, прилипшую к его телу неровными складками. Какой же глупец! Больше он не станет спасать юных дам, свесившихся через каменную стену. Уж наверняка подобные подвиги не принесут ему ни славы, ни благодарности!

Правда, издалека эта девушка показалась ему доведенной до крайнего отчаяния. Он слышал, что с ней произошло, когда спустился к завтраку, а потом вышел на улицу и, увидев несчастную стоящей на каменной стене, решил, что она собирается выкинуть одну из тех безрассудных женских штучек, которые выглядели весьма драматично, но наделе были совершенно неэффективны. Джеймс был галантным мужчиной и, конечно же, поспешил на помощь. И чем все это закончилось?

Сначала на ее маленьком лице возникло выражение напряженной сосредоточенности, которое убедило его в серьезности ее намерений. Однако сейчас девушка выглядела как мокрый котенок. Сидя в ворохе мокрой одежды и откидывая со лба светлые волосы, непрерывно падавшие ей на лицо тонкими прядями, она смотрела на него так, словно это он был виноват в ее несчастьях.

– Ну и как теперь я стану просить о помощи? – рассерженно спросила Саммер. – Я выгляжу как гусыня, попавшая под дождь. Никто и близко не захочет ко мне подойти!

– Если вы закроете рот, то, возможно, получите помощь от глупца, который не только слеп, но к тому же сбит с толку, – пробормотал Камерон, вставая на ноги. Он досадливо посмотрел на свои сапоги. Когда он шевелил пальцами, они издавали громкие хлюпающие звуки. Его рубашка безвозвратно испорчена, а о куртке вообще говорить не приходится. Штаны еще можно носить, но они прилипли к длинным мускулистым ногам, как вторая кожа, и проницательный наблюдатель мог теперь разглядеть каждую частичку его тела.

Камерон вновь перевел взгляд на девушку. Она выглядела не лучше, чем он. Платье из муслина облепило стройные изгибы ее тела, а намокшая ткань стала почти прозрачной. Джеймс заметил, что тонкая ткань почти ничего не скрывала от его взгляда, и он был не прочь посмотреть. Девушка выглядела очень стройной. Хотя ее кожу цвета слоновой кости покрывали мурашки, она казалась мягкой на ощупь. У девушки были тонкая талия, округлые бедра и длинные стройные ноги, слегка подрагивающие от холода. «Совсем неплохо», – подумал Камерон.

Взгляд его скользнул дальше по телу девушки. Под мокрой тканью он видел ее затвердевшие от холода бледно-розовые соски, венчающие аккуратные круглые груди. Его бровь приподнялась. Просто идеальная грудь – маленькая, упругая. Она так и манила дотронуться до нее рукой.

Губы Камерона изогнулись в довольной улыбке, его темные глаза встретили взгляд ее голубых глаз. Девушка смотрела на него с опаской, а ее язычок очень по-женски облизал губы, которые и так были влажными от воды.

На ее лице блуждало странное выражение, словно она не знала, куда деть глаза и что сказать. Джеймс ощутил знакомую ломоту в паху и понял, что его напряжение вскоре станет очевидно под мокрыми обтягивающими панталонами. Возможно, будет лучше, если она не догадается, насколько легко его можно заинтересовать.

Джеймс присел на корточки и обхватил колени руками.

– В сложившихся обстоятельствах самым умным будет переодеться в сухую одежду, – спокойно произнес он. – А потом уже решать, кого винить в данном происшествии.

Девушка подняла глаза, и ее губы слегка задрожали.

– Во всем виноваты вы. И не стоит больше это обсуждать.

– Отлично, – беспечно произнес Джеймс. – Я виноват. А теперь пойдемте и переоденемся.

Саммер отрицательно помотала головой.

– Я... я не могу. Прошлой ночью кто-то украл все мои деньги, и владелец постоялого двора...

– Я знаю. Не стоит об этом беспокоиться. Думаю, в сложившихся обстоятельствах он станет немного любезнее. Я просто уверен, что он отдаст вам вашу одежду, когда увидит, как сильно вы в ней нуждаетесь.

Саммер затрясла головой, и капли воды полетели в разные стороны.

– Не думаю. Он был так раздражен, когда я видела его в последний раз.

– Мы с ним старые приятели, – уверенно заявил Камерон. – Я все ему объясню.

Саммер недоверчиво прищурилась.

– Случайно, это не вы были прошлой ночью в моей комнате? Я же видела, как вы смотрели на меня вечером.

– Красавица, если бы это я был в вашей комнате, я бы пришел туда вовсе не за кошельком, – с ухмылкой ответил Камерон. – И уж наверняка не убежал бы столь быстро.

Взгляд его черных ясных глаз прошелся по телу девушки от шеи до лодыжек, слегка задержавшись на ее губах.

Саммер скрестила руки на груди и вздернула подбородок. У нее перехватило дыхание.

В течение нескольких недель, проведенных в море, Саммер наслаждалась тем, что издалека наблюдала за Гартом. Она не удержалась и залилась краской, когда впервые увидела, как он снял рубаху и проворно забрался на мачту. Тогда она ощутила, как ее лицо и шею окатила горячая волна, а горло сдавило, словно обручем. Но Гарт, заметив взгляд округлившихся от изумления глаз, тут же отослал ее на нижнюю палубу.

Памятуя об этом, в следующий раз Саммер постаралась ничем не выдать своих эмоций.

Следовало признать, что Саммер совсем не имела опыта в общении с мужчинами и была вовсе не готова к странному тянущему ощущению в груди или к снам, которые посещали ее по ночам, когда она лежала в постели, чувствуя странные горячие приливы во всем теле, происхождения которых не могла объяснить. Ее тело совершенно неожиданно для своей хозяйки вытворяло такое, о чем Саммер никогда не подозревала. Оно словно восставало против всего, чему ее учили с самого детства. Точно так же вело оно себя сейчас, когда по нему скользил проницательный взгляд черных глаз.

Тон его голоса и огонь в глазах не оставляли никакого сомнения в его намерениях. Да, Саммер была невинной девушкой, но она слышала немало предположений других юных леди о том, что происходит между мужчиной и женщиной. Она много думала об этом и, наконец, пришла к выводу, что секс – это то, чего хочет от женщины мужчина, и то, что женщина терпеливо сносит. Иногда это длится несколько минут, а иногда целую ночь. Она также поняла, что мужчины никогда не устают от подобных занятий или от разговоров о них. Они выражали свои намерения открыто или косвенно, как делал это сейчас незнакомец.

Девушка с трудом проглотила невесть откуда взявшийся комок в горле.

– Сэр, я нахожу ваше замечание оскорбительным. – Ее взгляд был полувызывающим – полунастороженным. – Я не та, за кого вы меня принимаете. Я порядочная женщина, которая просто оказалась в затруднительном положении.

Ее спаситель приподнял свою дьявольскую черную бровь и кивнул.

– Прошу прощения, если оскорбил вас, миледи, – произнес он, отвешивая насмешливый поклон. – Но мое предложение все еще в силе, если вы решите воспользоваться им.

Незнакомец протянул ей согнутую в локте руку так церемонно, словно они были на балу, и выжидательно посмотрел на Саммер.

Вздохнув, Саммер положила свою тонкую изящную руку на его локоть, ощутив под пальцами твердые выступающие мускулы. Выбора у нее не было, но, возможно, ей удастся уговорить этого высокомерного и нахального типа сопроводить ее в порт Лондона.