Любовь по плану

6

Как ни странно, Мириам понравилась спокойная и размеренная жизнь на острове. Хотя гордость и не позволяла ей признаться в этом, но она с удовольствием присматривала за Аннабелл и Джонни, готовила и убиралась.

Она никогда не думала о карьере деловой женщины, но всегда мечтала иметь собственный дом и все силы отдавать семье. Другой, более честолюбивой женщине такая жизнь, возможно, пришлась бы не по вкусу. Впрочем, вначале не все шло гладко. Без Розалинд Мириам было нелегко справляться с большим хозяйством, но отличающаяся сообразительностью молодая женщина вскоре освоилась. Да и у Джонни все было в порядке — его приняли в подготовительный класс местной школы.

Джереми предоставил Мириам почти полную свободу с условием, что она не нарушит их договора. У нее были ключи от машины и список магазинов, где Джереми пользовался кредитом. Она могла распоряжаться его деньгами как хотела.

В течение дня Мириам редко сталкивалась с ним — он приходил только к обеду, неизменно в обществе Томаса Даркинсона. А вечера, даже если Джереми был дома, Мириам всегда проводила с Джонни и Аннабелл.

Оставаясь с мужем наедине, она не скрывала своей враждебности, но его горячие поцелуи помимо ее воли вызывали в ней ответную реакцию.

Это не могло продолжаться бесконечно. Что за пытка терпеть его поцелуи, такие страстные, горячие, желанные, когда после них в душе воцаряется печаль! Он играет с ней, разжигает в ней страсть, а потом бросает, как надоевшую игрушку.

Что еще ужасного должно произойти в ее жизни? Какие оскорбления принесет ей новый день?

Мириам наконец закончила уборку и поставила на место пылесос. Услышав, что кто-то вошел в дом, она взглянула на часы — детям еще рано возвращаться из школы — и в недоумении прошла в гостиную. Увидев гостью, Мириам замерла на пороге. По комнате спокойно расхаживала рыжеволосая женщина, та самая, которую Джереми назвал Камиллой Вистлинг. Это она бросилась ему на шею в тот день, когда Мириам появилась на острове.

— Чем могу быть полезна? — холодно спросила Мириам.

Рыжеволосая красавица высокомерно взглянула на хозяйку дома, откровенно изучая ее. Все в этой женщине говорило о большом богатстве: одежда, прическа, манера поведения. Мириам внутренне сжалась, увидев удовлетворенную улыбку на искусно подкрашенных губах.

— Вы, наверное, и есть Мириам Дриффилд, — сказала красотка с напускным дружелюбием. — Я пришла познакомиться и поздравить вас. Надеюсь, вы извините мое вторжение? — Она небрежно взмахнула рукой. — Я привыкла приходить запросто и совсем не подумала, что Джереми мог ничего не сказать вам обо мне.

— Он говорил мне о вас. Ведь это ваши родители живут по соседству? — Высокомерный тон Камиллы Вистлинг вывел Мириам из себя. — Вы, кажется, заезжали в первый день, когда мы только приехали сюда после свадьбы. Жалко, что вы не зашли.

Камилла помолчала и слегка нахмурилась, увидев, как сверкнули глаза Мириам.

— Надеюсь, мое появление в тот день не расстроило вас? — Было видно, что она тщательно подбирает слова.

— Нисколько. Ведь вы не знали, что Джереми женился, — так же ядовито ответила Мириам.

Камилла пристально посмотрела на Мириам, затем окинула взглядом гостиную.

— У Джереми прекрасный дом. Вы любите заниматься хозяйством, да? — с издевкой спросила она.

— Да, — спокойно ответила Мириам.

— А я терпеть не могу вести домашнее хозяйство и была бы, наверное, очень плохой женой, — сказала Камилла, на миг поджав ярко накрашенные губы. — Кроме того, к жене быстро привыкают. Я же предпочитаю, чтобы мужчина ухаживал за мной, выполнял все мои прихоти, а не наоборот. К тому же не следует показываться мужчине сразу после сна. Иллюзии быстро рассеиваются.

Мириам прекрасно понимала, на что намекает эта рыжая непрошеная гостья. Да, она и раньше догадывалась, что Камилла была любовницей Джереми. Но уж не хочет ли она сказать, что не только была, но и по-прежнему таковой является?

Мириам мало волновало, сколько любовниц у Джереми. Но она не допустит, чтобы они являлись к ней в дом, ведь это и ее дом тоже!

— К сожалению, Джереми нет дома, мисс Вистлинг. Ему, конечно, будет досадно, что вы его не застали. — Со всем тактом, на который она была сейчас способна, Мириам дала этой нахалке понять, что пора бы и честь знать.

Камилла рассмеялась.

— Что верно, то верно. С его чувством юмора, Джереми, несомненно, повеселился бы, стань он свидетелем нашей встречи.

— Вы так думаете? — спокойно произнесла Мириам.

Камилла улыбнулась, игнорируя вызов Мириам. Ее зеленые глаза смеялись.

— Не буду вас задерживать, миссис Дриффилд. Домашнее хозяйство настоящая каторга, У вас, наверное, тысяча дел.

Слово «каторга» задело Мириам за живое, и она невольно подумала, что Камилла удивительно похожа сейчас на самодовольную кошку, которая только что расправилась со своей жертвой.

— Передайте Джереми привет от меня. Увижусь с ним в другой раз, — вкрадчиво произнесла рыжая гостья с многозначительной улыбкой и вышла.

Гнев приковал Мириам к месту. Она в равной степени ненавидела Джереми, эту развязную девицу и себя. Она даже не сразу заметила, как в гостиную вошел Томас Даркинсон. Он пристально посмотрел на нее своими ласковыми карими глазами.

— Что-нибудь случилось, Мириам?

— Нет, ничего. — Но она не смогла скрыть своего раздражения.

Управляющий помрачнел, и Мириам поняла, что он обо всем догадался. Она быстро отвернулась и стала поправлять подушки на диване. Мириам не была истеричкой, но сейчас ей хотелось броситься на диван и залиться слезами.

— Вам что-нибудь нужно, Том? — спросила она, стараясь говорить непринужденно, но это ей плохо удавалось.

Он продолжал стоять и наблюдать за ней.

— Нет, — ответил Томас. — Я просто заметил, что около дома остановилась машина мисс Вистлинг.

Их взгляды встретились. Мириам посмотрела на его красивое мужественное лицо, густые брови, серебряные нити в черных волосах. За последние две недели она не раз ловила себя на мысли, что если ей и суждено было ради Джонни выйти замуж без любви, то лучше бы ее мужем был этот сильный добрый человек, а не Джереми. Но что толку в пустых мечтах!

Пожав плечами, она ответила:

— Камилла заехала, чтобы поздравить меня с тем, что я вышла замуж за Джереми.

— Как бы не так. На самом деле ей хотелось увидеть женщину, которая сумела заарканить Джереми. Самой-то ей это не удалось!

— Заарканить? Вы шутите, — с горечью улыбнулась Мириам. — Это я оказалась в ловушке. — Она опустилась на диван и сжала пальцами виски. — Простите, не то говорю, все совсем не так.

— Мириам, вы не умеете притворяться. — Своим мягким голосом он как будто ласкал и успокаивал ее. — Я каждый день сижу с вами за одним столом, и не нужно быть слишком проницательным, чтобы заметить: вы с Джереми ведете себя совсем не как молодые супруги.

— Пожалуйста, — Мириам покачала головой, — не говорите сейчас ничего больше, а то я расплачусь. Я получила то, чего хотела, и не стану жаловаться. У всякой медали есть оборотная сторона.

Томас понимающе кивнул и взглянул на Мириам с восхищением. В дом вошел Джереми. Он из холла увидел управляющего, стоящего в гостиной, и взгляд, которым тот смотрел на Мириам.

Сняв перчатки и бросив их на столик в холле, Джереми спросил Томаса холодновато-высокомерным тоном:

— Что-нибудь случилось?

— Нет, я как раз собирался уходить, — сказал Томас, надевая свою широкополую шляпу. — До вечера, Мириам.

Когда дверь за управляющим закрылась, наступило тягостное молчание. Мириам вся напряглась под насмешливым взглядом мужа.

— Как правило, Том не приходит сюда днем, — наконец сказала она, как бы оправдываясь.

— Так же, как и я. Но сегодня я зашел забрать вещи и переодеться. Я еду в Куалунунор.

Он отвернулся от нее и направился в спальню, на ходу расстегивая рубашку. Мириам вспыхнула от возмущения. Она не позволит ему совсем не считаться с ней!

Мириам вошла в спальню вслед за ним и, остановившись на пороге, с подчеркнутым спокойствием спросила:

— Вы едете с мисс Вистлинг?

— А я как раз думал, когда же ты заговоришь о ней, — сказал Джереми, усмехнувшись.

— Она сегодня была здесь.

— Знаю. — Он расстегнул запонки и сел на кровать, чтобы снять ботинки. — Я выходил от тетушки Розалинд, когда она заехала проведать старушку. Так вот почему сюда пришел Том — защитить тебя от когтей Камиллы. Он, наверное, не знает, что ты и сама умеешь постоять за себя.

Когда Джереми снял рубашку, Мириам увидела на его спине яркие следы от ее ногтей.

— Он джентльмен в отличие от вас, — сказала она.

Джереми холодно взглянул на нее и бросил рубашку.

— Отнеси туда, где лежит грязное белье! — приказал он.

Мириам вскипела от возмущения. Ей хотелось кинуть рубашку ему в лицо, но она знала, что все равно придется поднять и отнести. Джереми изучающе смотрел на нее и удовлетворенно усмехнулся, когда увидел, что она все же собирается сделать то, что он сказал.

Поняв, что он над ней просто издевается, Мириам перестала сдерживаться и швырнула рубашку к его ногам.

— Я вам не прислуга, уберите сами свое грязное белье!

— Камилла мне сказала, что ты не в духе, — лениво протянул он.

Не помня себя от возмущения, Мириам подскочила к нему и, так как он даже не пытался остановить ее, влепила ему пощечину. На красивом мужественном лице отпечаталась ее рука.

— Я не желаю видеть эту женщину в моем доме! — закричала Мириам.

— В твоем доме? — спросил Джереми мягко, но с издевкой, которая ранила ее прямо в сердце, как рапира, до поры до времени спрятанная под плащом.

— Да, в моем доме! — повторила она, за своей яростью не замечая, что он тоже взбешен. — Я сплю с вами как законная жена, поэтому дом в равной степени мой, даже больше мой, чем ваш, потому что я слежу за ним. И я больше не позволю этой женщине приходить сюда!

— Камилла будет приходить сюда по-прежнему, когда ей вздумается, — решительно произнес Джереми, всем своим видом выражая непреклонность.

— Нет! Мне все равно, сколько у вас любовниц, но я не потерплю, чтобы они заявлялись сюда и позволяли себе унижать меня, — упрямо произнесла Мириам.

— Ты терпишь только мои деньги, — с иронией сказал Джереми.

— И ваши ласки, — ядовито заметила Мириам.

Джереми презрительно усмехнулся и встал.

— Зачем ты притворяешься, что тебе неприятны мои ласки? Что заставляет тебя отрицать то влечение, которое существует между нами?

— Вы эгоистичное животное! Почему вы считаете себя неотразимым? — Мириам гордо вскинула голову и с презрением посмотрела в лицо мужчине.

Он медленно обвел ее взглядом с ног до головы.

— Хочешь, докажу? — не сказал, а скорее прошептал Джереми.

Золотые искры гнева потухли в глазах Мириам. Она почувствовала, что вся ее решительность улетучивается. Тогда она попыталась было что-то сказать, но, встретив взгляд колючих глаз, не проронила ни слова. Лучше молча отступить, чем признать безоговорочную капитуляцию, которой и добивался Джереми. Но он не дал ей сделать этого, притянув к себе.

Свободной рукой Мириам уперлась в его голую грудь в слабой попытке оттолкнуть. Но он медленно и безжалостно все сильнее сдавливал ее в своих объятиях. Даже когда удалось высвободить одну руку, это ей не помогло.

Мириам выгибала спину, стараясь уклониться от его поцелуев. Однако Джереми сладострастно впивался горячими губами в ее нежную шею, опускаясь по бьющейся жилке к груди, проводил ими по плечам, отодвигая воротник блузки. Не отрываясь, он снова медленно скользнул губами вверх по ее шее и стал покусывать мочки ушей. Волны чувственности разливались по ее телу. Самое примитивное влечение поднималось в ней. Еще секунда — и он доберется до ее рта, тогда она совсем потеряет контроль над собой.

— Будьте вы прокляты! — со слезами в голосе прокричала Мириам. — Пустите меня!

Его губы продолжали ласкать ее лицо, и она ощутила, как они растягиваются в улыбке. Джереми потерся щекой о ее гладкую кожу.

— Еще не время, — тоном соблазнителя произнес он.

Мириам схватила за подбородок и попыталась оттолкнуть этого человека, который делал с ней, что захочет, покрывая поцелуями ее глаза, щеки, лоб.

— Пожалуйста, прекратите! — взмолилась Мириам, на время позабыв свою гордость. Она постоит за себя потом, лишь бы только он отпустил ее сейчас. — Пусть Камилла приходит, когда ей вздумается. — Его губы уже добрались до ее рта. — Можете завести гарем, мне все равно, только отпустите меня!

— Хочешь, чтобы я променял мою жену на гарем? — хриплым голосом, но с насмешкой произнес Джереми.

— Вам надо ехать в Куалунунор, — напомнила она, когда его рука очутилась у нее под подбородком и он коснулся теплыми губами уголка ее рта.

— Поцелуй меня! — приказал Джереми. Он дразнил ее близостью своих губ, стараясь пробудить страсть.

— Нет! — воскликнула Мириам, сопротивляясь из последних сил.

— Поцелуй меня! — повторял Джереми, крепче прижимая ее к себе. — Или я не отпущу тебя, даже когда Аннабелл и Джонни придут из школы.

Из груди Мириам невольно вырвался стон. Губы ее наконец приоткрылись. Повинуясь инстинкту и опыту, приобретенному у Джереми, она ответила на его требование. Сначала он лишь принимал поцелуй. Будто хотел, чтобы она сама научилась проявлять активность, и, только когда ее губы стали настойчивыми, Мириам ощутила жар его ответного поцелуя.

Она больше не сознавала, что происходит. Ей казалось, что она задыхается, тонет, а потом всплывает на поверхность и рождается заново.

Когда Джереми наконец оторвался от ее губ, Мириам была не в состоянии шелохнуться. Ее дрожащие руки лежали на его плечах. Сквозь полуопущенные ресницы она видела, как он пожирает страстным взглядом ее запрокинутое лицо.

— Повтори еще раз, что только «терпишь» мои ласки, — насмешливо произнес Джереми. Он полностью владел собой в отличие от Мириам, которая еще не могла прийти в себя от его ласк.

В ее глазах стояли слезы обиды и унижения. Они жгли, как соль открытую рану.

— Я сделала то, чего вы хотели. Теперь отпустите меня, — произнесла она дрожащим голосом.

Он пожал плечами, как бы смеясь над ее упрямством, и отпустил ее. Освободившись, она все еще чувствовала огонь желания, который опалил ее, и не могла смотреть Джереми в глаза. Подойдя к двери и не оборачиваясь, Мириам произнесла:

— Я вас ненавижу, Джереми. Интересно, знакомы ли вам такие чувства?

В ответ он рассмеялся и сказал:

— Я вернусь к обеду. Надеюсь, моя любящая жена не вздумает меня отравить и мне не придется заставлять ее все пробовать первой.

В тон ему Мириам ответила:

— А я как раз собиралась пойти поискать ядовитые грибы. — Хотя она и понимала, что выпады не производят на него впечатления, никак не могла удержаться от колкости.

Всю следующую неделю Мириам работала без отдыха. Она чистила, где надо и не надо, готовила все новые блюда, ходила на экскурсии по острову с Аннабелл и Джонни, убиралась до глубокой ночи, стараясь не заходить в спальню, пока Джереми не уснет. Она не была уверена, действительно ли муж спит, когда тихо ложилась в постель. Но он ничего не говорил и только забавлялся, глядя, как преданно она наблюдает за детьми и следит за домом.

Мириам опять похудела, и на ее лице появились следы переутомления. Но она думала, что никто этого не замечает…

Поглядев в овальное зеркало, висящее в столовой, Мириам ущипнула себя за щеки — испытанный способ вызвать румянец — и пошла в гостиную звать Джереми и Томаса обедать. Как обычно в последнее время, она обратилась к управляющему, и его теплый и уважительный взгляд немного ободрил ее.

— Джонни и Аннабелл уже сидят за столом. Можно идти обедать, если вы готовы.

— Еще пять минут, — попросил Томас, поднимая недопитый стакан. — Я весь день мечтал выпить холодного пива, не хочется спешить.

— Конечно, — согласилась Мириам, — сегодня очень тепло. — Она не смотрела на Джереми, который развалился в кресле, но не могла не замечать его присутствия.

— Тепло? — воскликнул Томас, приподнимая брови. — Настоящее пекло! Рабочие обрадовались бы ящику холодного пива, словно северному ветру, подувшему с океана. Страшно подумать, что будет завтра.

Мириам вспомнила, какой вид был у Джереми, когда он пришел час назад. Рубашка взмокла от пота. Выгоревшие на солнце волосы пропылились, несмотря на что он прикрывал их широкополой шляпой. У него был усталый вид, совсем не такой бодрый и мужественный, как сейчас, подумала Мириам, взглянув на него краем глаза.

— Том, почему бы тебе не попросить Мириам привезти завтра в полдень ящик пива? — лениво предложил Джереми, изучая пену, покрывающую стенки его пустого стакана.

Мириам бросила на мужа удивленный взгляд. А управляющий долго смотрел на Джереми, потом допил свое пиво и сказал:

— У нее достаточно других дел.

— О, она будет только рада, — возразил Джереми с невеселой улыбкой и с мрачной иронией взглянул на Мириам. — Моя жена любит придумывать себе работу, чтобы ни минуты свободной не оставалось.

Она опустила глаза под его жгучим, напористым взглядом, а почувствовав вопросительный и озабоченный взгляд Томаса, покраснела. Джереми, как всегда, попал в самую точку.

— Я обязательно привезу завтра пива, — с притворной беспечностью сказала она Томасу. — Мне совсем не трудно. А теперь извините, мне надо разливать суп.

— Мы сейчас придем, — заверил ее управляющий.

За столом разговор шел только о детях, об их делах, и никто больше не касался того, как много работает Мириам. После кофе Томас сразу же ушел. Мириам не знала, куда исчез после обеда Джереми. Она не слышала, чтобы он заводил машину, но не стала проверять.

Как и в предыдущие дни, она большую часть, вечера провела с детьми. В одиннадцать она все еще была в кухне — решила вымыть висячую лампу.

Мириам стояла на столе. Вытирая пот со лба, она краем глаза заметила, что кто-то появился в дверях, и резко обернулась, от неожиданности чуть не опрокинув миску с мыльной водой. Поняв, что это Джереми, она поспешно отвернулась и продолжила свое занятие.

— Вам что-нибудь нужно? — холодно спросила она.

— Я хотел показать тебе дорогу к загонам для скота, — спокойно ответил Джереми.

— Мне — дорогу? Сейчас? — недоверчиво спросила Мириам. — Но ведь уже темно.

— Я имел в виду карту, — сухо ответил Джереми.

Чтобы скрыть смущение от своей недогадливости, Мириам начала протирать цепь, на которой висела лампа.

— Я сейчас освобожусь, — сказала она.

— Можешь не спешить, — протянул Джереми.

Мириам и не собиралась спешить, но от его пристального взгляда ей становилось не по себе, и она решила покончить с мытьем лампы поскорее. От духоты и неудобной позы, в которой она стояла, Мириам стало нехорошо. Закружилась голова, она пошатнулась и в ту же секунду почувствовала, как сильные руки подхватили ее.

— Со мной все в порядке, — произнесла она и попыталась вырваться.

— Конечно, — усмехнувшись, сказал Джереми. В его объятиях голова кружилась еще сильнее, чем от жары.

— Это все от духоты, — постаралась уверить его Мириам, высвобождаясь.

— Если тебе хочется безвременно сойти в могилу или довести себя до полного истощения — это твое дело. Можешь продолжать в том же духе. Но меня лично больше устраивает прямо противоположное, поэтому я предлагаю объяснить тебе, как доехать до фермы.

Мириам надеялась увидеть в его глазах хотя бы тень сочувствия, но он намеренно давал ей понять, что она ему совершенно безразлична и как женщина, и просто как человек. Это было жестоко. Она вдруг поняла, что потерпела полное поражение.

Молча Мириам последовала за ним в его кабинет, куда заходила только для уборки. Ей никак не удавалось сосредоточиться на объяснениях Джереми и запомнить путь, прочерченный его карандашом по большой карте острова. Но она подумала, что как-нибудь сумеет найти дорогу утром, и сказала, что все поняла.

— Ладно, — вздохнул Джереми. — Сейчас ты так устала, что не в состоянии вспомнить даже собственное имя. Я объясню тебе все еще раз завтра.

С этими словами он выключил настольную лампу и, небрежно бросив «спокойной ночи», удалился. Мириам проследила за ним взглядом. Ее ошеломило абсолютное безразличие, которое он проявлял к ней. Это задевало ее больше, чем она ожидала. Он даже не пытался изобразить сострадание и уговорить ее лечь пораньше спать.

Джереми прав: она напрасно изводит себя работой, только себе делает хуже. Что она надеялась ему доказать? Что если он считает ее рабыней, то она должна трудиться с утра до ночи? А кто позаботится о Джонни?..

Джереми был уже в постели, когда Мириам вошла в спальню. Он безо всякого интереса посмотрел на нее и повернулся на бок на своей половине кровати. Мириам прошла в ванную, умылась и надела ночную рубашку. Джереми не шевельнулся, когда она легла рядом. На глаза навернулись непрошеные слезы, но усталость взяла свое, и Мириам забылась беспокойным сном.

В доме парила идеальная чистота, поэтому следующий день Мириам не занималась уборкой. Джереми сдержал свое обещание и еще раз объяснил ей, как добраться до загонов для скота. Все оказалось очень просто, и она удивилась, почему вечером не могла ничего понять.

Этим утром Джонни был дома. Мириам провела с племянником на воздухе все время до наступления жары. Он привык быть один, и Мириам могла спокойно отдыхать. Она полулежала в шезлонге, наблюдая за тем, как мальчик играет.

Сегодня она не стала слишком утруждать себя приготовлением завтрака. Она усвоила урок, который преподал ей Джереми Дриффилд, и больше стараться что-то доказать ему не пыталась. Впрочем, она и сама толком не знала, что именно хотела доказать.

Джонни был уже отведен к тетушке Розалинд, а пиво загружено в ящик со льдом, настолько большой, что его с трудом установили на заднем сиденье машины.

Наступил полдень, солнце нестерпимо палило. Мириам ехала по дороге, петляющей между скал, очень медленно, чтобы не поднимать пыли. Спешить было некуда, она отдыхала и любовалась удивительными цветами и темной зеленью тропического леса. Среди множества растений, названий которых она не знала, Мириам видела цветущие лианы. Воздух был напоен их ароматом.

Между цветами порхали огромные бабочки, жужжали пчелы, пели птицы. Серебристой лентой срывался с замшелых камней ручей. Выехав на дорогу, ведущую к загонам, Мириам услышала шум воды, бегущей по каменистому руслу.

Но вскоре его заглушило мычание коров, становящееся все громче по мере того, как Мириам приближалась к месту назначения, и достигшее апогея, когда она остановила машину около пыльной завесы, окружающей загоны.

Выйдя из машины, она почувствовала страшную жару и тошнотворный запах пота, жженого волоса, навоза и каких-то лекарств. Подойдя ближе, Мириам увидела, что в загоне вовсю кипит работа. Рабочие умело, не суетясь, клеймили скот. Здесь не было лихого размахивания лассо и галопирования, которые часто демонстрируют в вестернах. Несмотря на едкий запах и неумолкающий шум, Мириам наблюдала за всем происходящим как зачарованная.

Прикрыв глаза рукой от яркого солнечного света, она присматривалась к работающим. Несколько человек видели, что она стоит у изгороди, но никто не прервал своего занятия. Все рабочие были одеты почти одинаково: темно-синие штаны, рубашки и соломенные шляпы, цвета которых было не различить под слоем пыли.

Мириам легко узнала среди них Джереми, хотя он был покрыт потом и пылью не меньше других. Его окружала незримая аура, выделяющая его из толпы, он как-то по-особому свободно держался. Под ним была сильная лошадь гнедой масти. Мириам чувствовала, что он видит все, что творится вокруг.

Наблюдая за Джереми, Мириам не заметила, как к ней приблизился всадник. Она вздрогнула от неожиданности, когда он остановился рядом, и, повернув голову, встретилась взглядом с Томасом, смотрящим на нее с привычным ласковым участием.

— Как вам со стороны наша работа? — спросил он. — Жара, вонь, шум и раздраженные животные. Но ничего не поделаешь — такие уж тут условия. И пожаловаться некому.

— Может, тому, кто наверху? — ответила Мириам, улыбаясь широкоплечему всаднику, и сощурилась, прикрывая глаза ладонью от слепящего солнца.

— На таком солнце надо бы шляпу надевать, — озабоченно сказал Томас.

Мириам вспомнила о соломенной шляпке, украшенной искусственными цветами, которую носила в саду. Здесь она была бы неуместна.

— Да, пожалуй. Но я не представляла, — вздохнула она, — что это такая тяжелая работа.

Томас широко улыбнулся.

— Здесь мы скот осматриваем, отбираем больных на лечение. Молодняк клеймим. Бычков кастрируем и откармливаем на продажу. И никакой романтики.

— Теперь я вижу, — сказала Мириам, заслонившись рукой от пыли, поднятой коровой, которая пыталась сбросить с себя веревку. — Пиво в машине. Достать?

К ним приближался Джереми. Управляющий окинул оценивающим взглядом работающих людей.

— Как считаешь, Джереми, объявить перерыв или подождать?

Тот ответил не задумываясь:

— Закончим с этой партией и загоним новое стадо. Пока животные будут успокаиваться, люди смогут отдохнуть.

Мириам поняла, что он заранее все обдумал. Он даже не взглянул в ее сторону.

— И сколько же времени это займет? — спросила она, намеренно пытаясь обратить на себя внимание.

По-прежнему не глядя на нее, Джереми ответил:

— Полчаса. А может, и больше.

— Мне ждать вас? — натянуто, но стараясь не подать виду, что задета его невниманием, спросила Мириам. — Мне еще нужно приготовить жаркое к обеду. Кроме того, Аннабелл скоро вернется домой.

Джереми наконец-то окинул ее взглядом, холодным, отчужденным, и произнес:

— Как хочешь. Можешь оставаться, можешь уезжать.

Мириам попыталась представить, как все могло бы сложиться, если бы она встретила Томаса вместо Джереми тогда, во время праздника в Куалунуноре. Ответ, казалось, был ясен. Но она вдруг обнаружила, что это не так. Перед ней встал другой вопрос: почему же она все-таки решилась выйти замуж за Джереми, которого знала всего ничего?