Любовь в условия не входит

18

18

Рассчитавшись с официанткой, Мартин решительно поднялся – во всяком случае, предпринял попытку решительно подняться – но почти сразу плюхнулся назад на диван. Пару секунд он въезжал в ситуацию, а затем, похлопав ресничками, раскаянно протянул:

– О-о-о! Похоже, я и правда перебрал. Чё-то не встаётся.

А Полина ведь предупреждала. У неё даже разозлиться не получилось, только вздохнулось обречённо. И что ей теперь делать?

Встать и уйти, и пусть Мартин сам решает свои проблемы? Она к нему в няньки не нанималась. Хотя, бросить его одного – значит, поступить по-свински, но и волочь его на себе по улице, потом в метро, потом опять по улице до общаги Полина не собирается. Не слишком ли высокая цена за несколько залитых взбитыми сливками оладий и чай?

Можно вызвать такси. Раз уж Мартин при деньгах – расплатится за него без проблем. А можно и не такси.

Идея пришла внезапно, очень даже неплохая идея. Полина мысленно улыбнулась собственной находчивости. Надо уметь извлекать выгоду из любой ситуации, даже из самой дурацкой.

Она глянула на Мартина. Тот, похоже, смирился с тем, что в ближайшее время сдвинуться с места ему не удастся, и расслабился окончательно, вплоть до того, что решил вздремнуть. Взгляд его ещё сильнее затуманился, и Полине пришлось окликнуть:

– Мартин! – Тот встрепенулся, распахнул пошире глаза, и тогда она поинтересовалась: – У тебя мобильник где?

Парень сосредоточенно свёл брови.

– Здесь, – доложился. – А что?

– Можно мне позвонить?

Мартин старательно кивнул:

– Можно.

Вот и отлично. А почему Полина не воспользуется своим телефоном? Да уж точно не ради экономии. Просто у неё нет нужного номера, а у Мартина он наверняка есть. Обязан быть. Только тот, кажется, опять собирался погрузиться в нирвану расслабленности, мило улыбался, но шевелиться даже не думал.

– Так где мобильник? – напомнила Полина.

– В кармане, – Мартин похлопал себя по заднице. Видимо, имел ввиду карманы брюк. Но телефона там не нашёл и добросовестно сообщил: – Тут нет. – Дёрнул плечом, неуверенно предположил: – Наверное, в куртке. – И, быстро утомившись от слов и действий, распорядился: – Ну-у, сама посмотри.

Полина встала, подошла к противоположному диванчику, на котором и сидел Мартин. Куртка лежала рядом с ним, на краю, свесив до пола рукав, словно дожидалась подходящего момента, чтобы незаметно соскользнуть вниз и уползти по своим делам. Мобильник торчал из внутреннего кармана. Полина выудила его, включила, мимоходом отметила, что телефон у Мартина весьма крутой. Странно даже.

Нужный номер легко нашёлся среди контактов, стоило набрать в поиске первые буквы имени: вэ-а-эн. Правда, у Мартина полностью оно звучало «Ванёк», но это не важно. Полина ткнула пальцем в зелёненький значок вызова, поднесла мобильник к уху.

Несколько длинных гудков проползло в никуда, последний оборвало на середине уверенное:

– Да?

– Ваня? – на всякий случай уточнила Полина.

– Я, – прозвучало короткое подтверждение, но даже в нём легко уместились недоумение и озадаченность.

Он, конечно, удивился – не мог не удивиться – и растерянно замолчал. Даже не потребовал разъяснений, но Полина и не собиралась скрывать, шифроваться, прикидываться не той, кто она есть.

– Это Полина. Я с телефона Мартина звоню. Он… тут…

– Что? – Ваня откликнулся, не дослушав, очень быстро и слишком встревоженно.

Кажется, Полина не вовремя замялась, подбирая выражения. Ведь действительно легко было подумать о чём угодно, даже о плохом. Плохое всегда самым первым приходит в голову, особенно, когда с номера твоего знакомого звонит совершенно посторонний человек и в замешательстве тянет слова.

– Он пьяный совсем, – поторопилась ответить Полина. – Идти не может.

Скорее всего, Ваня отодвинул мобильник в сторону, чтобы, не смущаясь, высказать всё, о чём он сейчас подумал. Или прикрыл его ладонью, потому что Полина слышала только непонятный шорох, а слова долетали словно бы очень издалека – на разобрать. Потом опять прозвучало громко и ясно:

– А вы где?

– Мы тут недалеко от метро.

Полина развернулась в сторону окна. На стекле было написано название кафе. Хоть и в зеркальном отражении, но она легко прочитала надпись.

– Понятно, – отозвался Ваня и умолк.

Не иначе выдерживает паузу, прежде чем сказать: «Мне некогда. Ничем помочь не могу. Жутко занят. Давай сама разбирайся. Я с вами не пил».

Обычно он ведёт себя вполне порядочно, но это вовсе не значит, что согласится ещё и возиться с пьяным придурком из общаги только потому, что учится с ним на одном курсе и частенько тусуется в общей компании. А с Полиной его вообще ничего не связывает, кроме короткого знакомства. Так почему она решила, что он бросит свои дела и примчится по первому её зову?

Вся её блестящая идея – насмарку. И неизвестно, когда ещё появится шанс с Ваней увидеться, не в присутствие толпы, а почти один на один. Мартина в нынешнем состоянии можно и не считать. И Полина уже готова была разочарованно вздохнуть, но тут услышала:

– Скоро приеду.

Не то, чтобы скоро – Мартин даже успел изъявить желание, заказать что-то ещё, и Полине еле удалось его отговорить – но Ваня действительно приехал. Полина увидела его сквозь окно ещё на подходе. И он её увидел, качнул головой, прибавил шаг, подойдя к столику, критично глянул сверху-вниз.

– Март! И с чего ты так набрался-то?

Мартин вскинул голову, вперил взгляд в приятеля и философски изрёк:

– Должны же быть в жизни хоть какие-то радости.

– А-то у тебя всё горести, – откликнулся Ваня с такими интонациями в голосе и с таким выражением на лице, что Полине невольно вспомнились её же слова: «По большей части, напряг в жизни бывает от собственной глупости». Потом поддел Мартина подмышку, дёрнул вверх: – Подъём!

Тот послушно поднялся, опираясь о край столешницы, неуверенно пошатнулся, налёг на Ваню.

– Теперь ноги переставляй. Поосмысленней.

Оказавшись на улице и отойдя всего несколько шагов от входа в кафе, Мартин неожиданно завопил:

– Стой-стой-стой! – и упёрся подошвами в асфальт, чтобы Ваня не мог сдвинуть его дальше.

– Чего ещё? – возмутился тот, но всё-таки притормозил, а Мартин обратил взор к темнеющему небу и вдохновенно произнёс:

– Дай вдохнуть свежий воздух. Чтобы полной грудью.

– Март! – прорычал Ваня сквозь стиснутые зубы, борясь одновременно с двумя противоречивыми желаниями: разозлиться или заржать.

Полина держалась чуть в стороне, в любой момент готовая сделать вид, что она не с этими двумя, а просто «мимопроходил».

– Ну всё! Идём дальше, – благосклонно разрешил Мартин и даже стронулся с места первым, направился к машине, намереваясь вырулить к передней двери, но Ваня решил по-другому.

– Ручная кладь – сзади. А то ещё и багажник есть.

– Ха-ха! Остряк! – театрально выдал Мартин и многозначительно предупредил: – Я ведь могу и обидеться.

Ваня кивнул.

– Ага! И двинешь в общагу своим ходом?

Мартин гордо вскинулся, но при этом ухватился за ручку задней двери, широко распахнул её, сам едва не отлетев, чудом удержался и принялся пропихиваться в салон, патетично восклицая:

– А ещё друг. Ну да ладно. Можешь выделываться перед девушкой. За счёт меня. Если тебе так надо. – Он уселся, широко взмахнул рукой. – Разрешаю.

Ваня закатил глаза, обречённо выдохнул, обернулся к топтавшейся на месте Полине.

– Сядешь вперёд? Или ты опять…

Она не стала дожидаться, пока он договорит, направилась к передней двери.

Для «опять» не самое подходящее время. Полина ещё в кафе наслушалась пьяной болтовни и дурацких шуточек, и ей совсем не хотелось, чтобы Мартин опять заснул у неё на плече.

– Ну да, конечно, – возмущённо завёл тот. – Её-то к себе поближе. Понимаю-понимаю. Кто бы сомневался?

Он бы и дальше бухтел, но на него не обращали внимания, и Мартин смиренно затих. И Полина молчала, думала над его словами, вот этими: «перед девушкой выделываешься… тебе так надо… её к себе поближе». Они – просто бессмысленный трёп или прозвучали отнюдь не случайно?

Наверняка же не случайно. Пьяные вечно проговариваются и выдают секреты. И тогда получается, что Мартин и Ваня говорили о Полине. А сейчас один «выделывается», чтобы произвести впечатление, другой подыгрывает и сопереживает.

Значит, она ещё больше продвинулась по нужному пути, и какая же она умница что решила не вызывать такси, а обратиться за помощью. И вообще, даже если не вспоминать про спор, всё равно приятно.