Любовь в условия не входит

23

23

На следующий день на лабораторке с Полиной уселась Изольда Казарян, демонстративно, с многозначительным видом. Видимо, долго сдерживалась, общалась исключительно по делу и только в самом конце выдала:

– Ну и как продвигается?

Полина как раз доделывала в тетради последние расчёты и в суть вопроса вникла не сразу, точнее, восприняла по-другому.

– Сейчас закончу, – сообщила, дописала, подвинула тетрадь к Изольде.

Но та никак не среагировала, не бросилась переписывать, а продолжала пристально пялиться. Вот тогда до Полины и дошло: Казарян не про лабораторку, про Ваню. Глаза довольно поблёскивают, заранее предвкушает, что Полине похвастаться нечем. Но она даже при том, что есть чем, не станет.

– А что, срок уже выходит? – невозмутимо поинтересовалась Полина.

– Ну, понятно-понятно, – пропела Казарян со снисходительной улыбочкой, выгнув бровки.

Полина в ответ тоже улыбнулась, мысленно. Вот про этот разговор она, пожалуй, напишет в своём блоге подробно и с удовольствием, от души постебётся над чьей-то чрезмерной самонадеянностью. И подписчики её поддержат. Наверняка. Тоже посмеются.

Это ведь довольно просто – вывести собеседников на нужные эмоции, представить ситуацию так, что станет сразу понятно, кто за умного, а кто в дураках. Тем более в общаге Полину ожидало новое подтверждение её успехов. Стоило ей войти в комнату, Таня поделилась новостью:

– Ваня у меня твой телефон спрашивал. Я сказала. Ничего?

Полина кивнула, а соседка подождала несколько секунд, явно рассчитывая не только на жесты, но и на объяснения, побольше объяснений, но так ничего и не услышав, опять заговорила сама.

– Честно, Полька, я от тебя не ожидала. Что ты вот так быстренько Ваню зацепишь. Тут и до тебя желающих хватало. Но больше обламывались. А ты!

– Да ещё ничего и не было, – Полина предпочла оставаться честной… или скромной… или здравомыслящей. – Только кофе вместе выпили.

– Ой, да ладно тебе, – отмахнулась соседка. – Я ж тогда видела, когда вошла. Как вы стояли.

Она скорчила гримасу, вперив отрешённо-благостный взор в потолок.

– Как? – воскликнула Полина. Одновременно хотелось рассмеяться, смутиться и обидеться.

– Размышляя, – Таня опустила взгляд, плюхнулась на кровать и зачем-то прикрылась подушкой, – уже пора кидаться друг другу в объятия или следует ещё чуток постесняться.

Устраивать с ней потасовку Полина, конечно, не собиралась, даже шутливую, отговорилась тем, что ей надо к занятиям готовиться, а не фигнёй страдать – в такой ситуации никому и в голову не придёт ей не поверить – подхватила нетбук и устремилась на первый этаж.

Это даже хорошо, что накануне она так ничего и не написала в блоге, зато теперь соединила две новости. Про вчерашнее рассказала совсем коротко, примерно, как и Тане («Только кофе вместе выпили»), и чуть больше про сегодняшнее, про Казарян и новую информацию от соседки по комнате. Реакция последовала весьма предсказуемая: над Изольдой насмехались, а по поводу номера телефона выдавали предположения на перспективу.

Разнообразием те не отличались. Комментаторы сошлись на едином мнении: если Ваня позвонит, то непременно пригласит на свидание. Полина и сама так считала, но тут «выглянуло» Зимнее_солнце и не подогрело, а слегка охладило восторги, написав: «Но ты всё-таки не забывай – излишняя уверенность имеет неприятную особенность слишком часто оборачиваться разочарованием. Заранее напредставляешь всего, а в реальности – звонка так и не дождёшься. Лучше не увлекаться фантазиями».

А Полина ими никогда и не увлекалась, в первую очередь включала логику, а та вдруг отозвалась в лице успевающей везде olly.flower: «Никого не слушай! Всё будет хорошо!» Ну да. И дело не в излишней уверенности. Кто-то уповает на благосклонность мироздания, терпеливо ждёт момента, когда удача окажется на его стороне, а кто-то перетаскивает удачу на свою сторону сам. Даже если та упирается и упрямо не желает идти.

Ваня не позвонил, ни вечером, ни следующим утром, и даже в какой-то момент Полине подумалось, а действительно ли Зимнее_солнце выдавало просто многозначительные фразы. Вдруг она (а может, и он) знала что-то конкретное и вообще была кем-то из знакомых. От осознания этого даже ненадолго стало не по себе.

Вот уж чего Полина не хотела, так именно того, чтобы её блог прочитал кто-то из знакомых, а уж тем более раскусил личность, спрятанную за аватаркой с изображением милого печального ангелочка. Хотя это настолько маловероятно – вряд ли стоит беспокоиться. И времени-то прошло всего ничего, чтобы разочаровываться и впадать в панику. И, наверное, просто сначала должно было случиться то, что случилось: Полина наткнулась на Аглаю.

Или та на неё. А, если честно, они обе не ожидали столкнуться нос к носу возле университетского крыльца. Полина спускалась по лестнице, Аглая подходила, и совершенно невозможным оказалось не заметить друг друга.

Аглая уставилась недоумённо, честно задумалась, но ни к какому выводу не пришла. Снисходительно фыркнула

– Ну надо же! – И спросила: – А ты что здесь делаешь?

Полина оглянулась на здание университета. Разве ответ не очевиден и не однозначен? Но раз у Аглаи есть варианты, то и у неё найдутся.

Идея опять возникла внезапно, как тогда – с дверью. Наверное, ещё более безумная, но…

Вместо короткого незамысловатого ответа «Учусь», Полина, чуть наклонив голову к плечу, с интонациями, говорящими о том, что и без слов всё должно быть предельно ясно, выдохнула:

– Ваню жду.

– Зачем?

– У нас с ним свидание.

Неизвестно, что там предполагала Аглая, но точно совершенно другое.

На несколько секунд она превратилась в неподвижную статую, а потом, как показывают в кино, застывший наружный слой пошёл трещинами, взорвался, разлетелся каменной пылью.

– Что?

– У нас – свидание, – повторила Полина и внутренне напряглась. Потому что Аглая напряглась внешне, опять стала невероятно похожа на кошку, готовящуюся к прыжку.

Она сможет: вцепится, устроит драку. Даже на глазах у посторонних.

Вот уж отвратительное, абсолютно идиотское зрелище – девичья разборка из-за парня. И самое жуткое в ней то, что будет не страшно, а стыдно – за глупость, за нелепость, за причину. А так…

Ну, имелся у Полины опыт, и даже не один на один, а одна против нескольких. И совсем не в мальчике было дело. Просто другим обидно, когда ты умнее, когда у тебя получается то, что не получается у них, и когда ты не чувствуешь себя виноватой и всем обязанной из-за этого.

Правда, тогда особо и не дрались, больше орали, сыпали угрозами, пытались задавить морально, а по-настоящему бить не решились. Потому что Полина не испугалась. По крайней мере, создала впечатление, что не испугалась, и ей поверили. Смысл бить того, кто не боится?

Вот и сейчас она пыталась казаться спокойной, расслабленной и даже чуть-чуть наивной. Раз уж Аглая воспринимает её, как глупую малолетку, может, стоит с невинным выражением на лице заявить:

– А чего ты удивляешься? У вас же с ним всё равно ничего серьёзного не было.

Глаза у Аглаи сузились, а желваки вздулись. Она сделала шаг к Полине, с таким видом, что всё-таки захотелось попятиться.

Неужели и правда вцепиться? Вот уж совсем не кстати. Но и отступать нельзя, не в Полининых принципах.

А Аглая процедила сквозь стиснутые зубы:

– Ты-то откуда знаешь?

И неожиданно получила в ответ:

– Я сказал.