Любой каприз

ГЛАВА 16 БРАТ И СЕСТРА

Саша приоткрыл дверь и тихонько заглянул в палату. Васька с прикрепленной к руке пластырем иглой от капельницы высматривала его в окно. Видела, но не узнала.

На цыпочках зашел в палату, положил на кровать пакет с подарками — ну и накупил он ей сегодня! Это извинение, что не может заходить к ней каждый день. Хорошо, Жора помогает.

— Вась…

Она обернулась, едва не свалив штатив с капельницей.

— Братик!.. Саш, а это правда ты? Вот это да… Ты совсем другой, как чужой. Загорелый, как с пляжа!

— Брось, Васька! — он осторожно обнял ее, стараясь не задеть руку с иглой. — Одежда, прическа — ерунда. Внутри я все тот же. Дина не спрашивает меня, хочу ли я меняться — таскает по специалистам и платит бешеные деньги.

Васька подняла слабую худенькую ладошку и провела по его щеке:

— Ты у меня замечательный. Хочу, чтобы она узнала об этом.

— Ей все равно — я только покупка, игрушка из секс-шопа. Ну и пусть. Я почти привык. Сегодня сделал кое-что…

Васька испуганно схватила его за руку:

— Саш?..

— Не беспокойся. Всего-навсего загнал ее дорогую машину. Теперь у нас есть много денег. Все для тебя, Васька! У меня нет дороже существа в жизни.

В глазах Васьки появились крупные слезы, дрогнули и раскрылись бледные губы:

— Сашенька, не надо!

— Да не бойся ты! — он усадил ее на кровать и стал вытаскивать из сумки свертки и коробки. — Она сама мне разрешила делать с машиной все, что захочу. Захотел — продал. Это все тебе. Смотри. Нравится?

Длинное платье цвета фиалок скользнуло в Васькины руки. Она трогала его с видом, что это сон, сейчас он закончится — и в руках ничего не останется.

— Оно мое?

— Твое! Не плачь. Вот еще… И туфли, на шпильке, итальянские. Дай помогу надеть.

Он присел перед Васькой на колени и надел на ее худые ноги туфли.

— Немного велики, но после операции ты поправишься — будут в самый раз!

— Ой, я не смогу стоять на них.

Она была неуклюжая и смешная в дорогих туфлях, но ради этой счастливой минуты Саша был готов продать из дома Дины все барахло. Еще наживет, олигархиня!

Васька долго обнимала его и плакала, вытирая нос рукавом рубашки.

— А если она тебя выгонит?

— Не выгонит. Сам не понимаю, но она терпит все мои выходки. Я обижаю ее, а она прощает. Я ей нужен. Так что не переживай, сестренка, прорвемся!..

Она долго и внимательно смотрела на него, и он не выдержал, отвернулся.

— Саша, что-то не так? Она тебе… нравится, да?

Тьфу!.. Никто бы не понял, что творится у него на душе. Но Васька на то и Васька, чтобы знать его до печенок.

— В том-то и дело, сестренка. Я, кажется, того… Влюбился я в эту гадину!

Он рассмеялся, напугав ее.

— Ничего, справлюсь. Сказок в детстве перечитал, но теперь я вырос и знаю, что у них бывает плохой конец. Не тяну я на рыцаря, а Дина на принцессу, разве что на злую.

— Я хотела бы с ней познакомиться.

Саша представил себе эту сцену, презрительный взгляд, что Дина бросит на Ваську, и покачал головой:

— Не надо. Мне будет больно, если она тебя обидит. Кто ты для нее — родственник-прилипала!..

— Значит, ты не скажешь ей обо мне?

Оно и понятно, что Васька расстроилась — ему бы тоже было обидно, а что делать?

— Вась, пожалуйста!.. Мне тоже тяжело, но иначе пока не получится. Дина в контракте прописала, что я не могу встречаться с родственниками.

Я говорил с ней, но она не слышит. Пока тебя будет навещать Жора. Хорошо?

Она кивнула как-то быстро да еще и покраснела.

— Вась… К тебе Громов не приставал?

— С ума сошел? — она смущенно провела рукой по волосам. — Жора хороший… Он мне нравится. Можешь злиться сколько угодно!

Половину жизни Васька провела под капельницей. Стоит ли удивляться, что ей понравился даже Жорка? Надо было думать, прежде чем засылать сюда этого казачка!

— Не буду злиться, — пообещал он. — Ты с ним поосторожнее. Он хоть и дурак, зато женщинам нравится. Знаешь, сколько их у него?

Радость в глазах Васьки затуманилась слезами.

— Ты говоришь это, чтобы мне стало больно? Забери свои подарки, не нужны они мне!..

Она скинула туфли, запихнула в сумку и отправила туда же скомканное платье. Правда, сумку отдавать не спешила, прижав к груди.

— Сестренка, разве я желал тебе когда-нибудь зла? Я не люблю тебя, не забочусь?

— Не надо заботиться обо мне, словно я маленькая девочка. Я — женщина!

— Ты девочка, особенно для Громова! Что ты видела в жизни? А он пережил столько, что хватит на трех таких, как ты!..

— Я знаю, что нравлюсь ему. Можешь спросить у него сам!

Впервые в жизни Васька спорила с ним, а у него не хватало аргументов переубедить ее.

— Вы знакомы несколько часов! — бросил он последний.

— Ты не веришь в любовь с первого взгляда? Сам-то ты сколько раз влюблялся, а мне нельзя? И что плохого в том, что Жора танцует стриптиз? Забыл, где ты работаешь?..

Саша развел руками. Не обижать же ее, не запрещать любить и быть счастливой, хотя бы так, в мечтах!..

— Бесполезный разговор, — он хлопнул себя по коленям и встал. — Если Жорка прикоснется к тебе — руки переломаю. Нет, лучше ноги, чтобы не танцевал!

Васька потащила за собой штатив с капельницей, села на кровать и насупилась:

— Я не буду с тобой разговаривать!

Саша присел на корточки, взял ее руку и положил себе на голову:

— Пообещай, что будешь осторожной!

— А ты поклянись, что не побьешь его! — ответно попросила Васька.

В проеме распахнувшейся двери застыл Жора с довольной улыбкой на физиономии:

— Привет, олигарх! Кого бить собираемся?

Если бы не вцепившаяся в его руку Васька, Саша показал бы Громову и олигарха, и того, кому собирался набить физиономию.

— Саша, ты мне обещал!

— Помню. Мы только поговорим…

Он отцепил Васькины слабые пальцы и вытащил Громова в коридор за шиворот.

— Ты спятил, Жора? Она больна!..

— Но не мертвая же! — не собирался извиняться тот. — Ей трудно, но она хочет жить, любить, страдать, а ты запер ее от мира. Так не бывает, друг Сашка!

— Я не хочу, чтобы она страдала из-за такого, как ты! — Саша едва сдерживался, чтобы не двинуть Громову по скуле. Пусть тот и ответит. — Что ты можешь ей дать?

— Побольше, чем она видит из окна больницы! Не трогай нас, Сашка. Я обещал ей, что буду рядом столько, сколько она захочет.

Хорошо, что стена каменная и об нее можно долбить ноги и кулаки, пока выдерживают кости.

— Жора, запомни, если я увижу хоть слезинку в ее глазах из-за тебя…

Больше сказать ему было нечего. Саша развернулся и пошел по пустому коридору. Получается, здесь он теперь лишний. Вернее, нежеланный. Как оторвали от души важную часть… Кто у него есть на свете, кроме Васьки и… Дины? Значит, осталась только Дина. Если он потеряет и ее, останется разве что Марго!

Она звонила ему с утра и никак не хотела понять, что его прежнего больше нет. Все вокруг переменилось без его желания и почти без участия. Что толку бороться против того, с чем нельзя справиться? Он даже Ваське не смог запретить встречаться с Громовым. Значит, нужно принять все так, как есть.

Саша спустился с крыльца больницы в сад и долго стоял перед окнами. Вдруг Васька выглянет и увидит его? Но, видимо, она была занята.

День на самом деле выдался суматошный. Ссора с Васькой выбила его из колеи, и он часа два мотался по городу в плохом настроении, зашел в винный бутик и купил бутылку розового брюта. Потом поехал на фирму, чтобы забрать документы.

— Привет, Сашик! — обрадовались девочки. — Мы уже думали, что больше тебя не увидим. Твои клиентки провода оборвали.

— Почти не ошиблись! — он расцеловал каждую по очереди. — Жаль с вами расставаться. Я привык к вам… девчонки мои!.. Сколько мы с вами выпили шампанского — фонтан! Давайте за то, чтобы у нас остались хорошие воспоминания друг о друге. Если кого невзначай обидел — простите.

Он поставил на стол брют и большую коробку конфет.

— Так ты правда женишься?

— Лолик, — Саша чмокнул ее в подставленные губы, — тебе говорили, что ты очень проницательная? Женюсь. И как там в песне? «Но вы, мои вчерашние подружки, напрасно плачете по мне». Я еще с вами.

Недоверие на лицах девчонок сменилось любопытством, которое он не спешил удовлетворять. Вожена не выдержала первая:

— И на ком женишься — тоже правда?

Судя по всему, источником доноса служил Жора. Воздастся ему потом по счетам.

— Абсолютно, милая, — Саша посадил Божену на колено и похлопал по ее аппетитному бедру. — Я буду по тебе скучать. По всем буду скучать. Может, загляну когда-нибудь, но сами понимаете…

Лола обняла его за шею и лизнула в щеку:

— Сладкий ты, Сашка! Теперь понятно, откуда дорогой костюм, итальянские ботинки — она тоже тебя распробовала! Только чего же ты пешком притопал?

Он хохотнул, подкидывая в руке бутылку:

— Я сегодня продал машину. Заодно продажу обмоем. Никогда в руках столько денег не держал…

Они едва успели пригубить разлитое по бокалам шампанское. Появления Надежды никто не ждал. Недаром штормам и тайфунам часто дают женские имена — Саша смог в полной мере оценить силу ее пощечины.

— Пока надо мной смеется вся фирма, он распивает шампанское в компании шлюх!

— Сама такая! — не осталась в долгу Вожена, встряхнув пышными локонами.

— Пошли отсюда, профурсетки!

Девчонки потянулись из комнаты гуськом, прихватив недопитую бутылку брюта. Надежда громко захлопнула за ними дверь. Саша был готов к очередной пощечине, но вместо этого она принялась срывать с него одежду. А он помог сорвать ее вещи. Секс на столе, конечно, не высший пилотаж, но после неудачи с Диной Саша был рад и этому. Все получилось без загвоздок. Надежда рычала, как львица, и полосовала его спину и ягодицы острыми ногтями.

Прошло около часа, пока они оба пришли в себя.

— Ты как? — Саша посмотрел на распластанную Надежду.

— Как никогда… — она лениво поднялась и собрала нижнее белье. — Черт, ты его порвал!.. Знаешь, сколько оно стоит?

— Хочешь, деньги дам?

Она едва не плюнула ему в лицо.

— Я деньги твоей старухи не возьму!

— Не называй ее так!

— Записался в защитники? — Надежда толкнула его в бедро ногой. — С ней ты тоже проделываешь такое? Тогда она должна тебе хорошо платить. Чем больше она будет платить, тем быстрее ты соберешь деньги на операцию сестре и тем быстрее бросишь ее! Ты ведь бросишь ее?

После обалденного секса и под назойливым взглядом Саша был готов пообещать что угодно.

— Брошу!

Надежда выдохнула с успокоением и кое-как оделась.

— Может, поедем к тебе? — предложила она. — Хочу остаться с тобой на ночь.

Он подумал о Дине. Вспомнил, какой она сидела на балконе и спала в постели, и понял, что снова не сможет. Она достойна большего, чем он сейчас испытывает к ней. Наесться виагры, чтобы на столб лезть? А смысл? Она сразу отличит настоящее от подделки, потому что сама настоящая, а не силиконовая вроде груди Надежды.

— Тебе силикон не мешает?

Вопрос Надежду удивил и задел: она сняла блузку и продемонстрировала идеальную грудь, от которой почему-то затошнило.

— Ладно, поехали ко мне.

Саша одевался медленно, нехотя. Совесть толкала в бок, напоминая, что вечером Дина ждет его, чтобы поехать на какую-то выставку. Только он ничего не может поделать с собой. Его рвет на части — неужели можно одновременно любить и ненавидеть? Какую Дину он любит — целующую его, кидающую ему кредитки или ту, которая общалась с детьми в интернате? Какая из них настоящая?

— Ты идешь? — торопила Надежда. — Где ты витаешь? Думаешь о своей старухе?

— Я же просил не называть ее так! — закричал он. — Извини… Пошли.