Людовик XIV. Слава и испытания

Наследование испанского трона

Одолеваемый нескончаемыми болезнями, рахитичный меланхоличный правитель Мадрида Карл II медленно угасает, впадая в безумие. Европа затаила дыхание. Целых тридцать пять лет наследство испанского монарха являлось объектом вожделения и притязаний европейских правителей. На этот раз заветный час близок…

Претенденты

Болезненный владыка не имел детей ни от первой жены, Марии-Луизы Орлеанской, ни от второй, Марии-Анны Нейбургской. Император Леопольд I, потомок Филиппа III Испанского, был женат первым браком на сестре Карла II Маргарите-Терезе. Именно это обстоятельство позволяет ему отстаивать право на испанский престол для своего младшего сына, эрцгерцога Карла, появившегося на свет от этого союза.

Со своей стороны, Людовик XIV утверждает, что ни его мать Анна Австрийская (дочь Филиппа III), ни его жена Мария-Тереза (дочь Филиппа IV и сводная сестра Карла II) не давали своего согласия на отказ от испанского наследства. Король даже ссылается на то, что одно из условий Пиренейского мира (умело составленное кардиналом Мазарини) так и не было выполнено: его жене не выплатили предусмотренного приданого. Однако в борьбу вступают и другие претенденты на трон: Месье, второй сын Анны Австрийской, Баварский курфюрст Иосиф-Фердинанд, внук императора и Маргариты-Терезы, Виктор-Амедей II Савойский, потомок Филиппа II, и Педро II Португальский…

Проекты раздела наследства

Чтобы избежать слияния двух корон, неприемлемого для проигравших сторон, Людовик XIV предлагает кандидатуру одного из своих внуков, герцога Анжуйского или герцога Беррийского. На его взгляд, лучше договориться с конкурентами о разделе наследства, нежели потерять все. Но Леопольд I не желает и слышать о каких-либо соглашениях. Тогда, в октябре 1698 года, Людовик XIV заключает договор с Соединенными Провинциями и Англией: по условиям этого раздела, юному баварскому принцу достаются Испания, католические Нидерланды и испанские заморские владения, герцогство Миланское отходит эрцгерцогу Карлу, а Великий Дофин получает обе Сицилии, Тоскану и Гвипускоа, одну из провинций страны басков.

Прислушавшись к мнению кастильских патриотов, сторонников единой, неразделенной империи, в своем завещании Карл II назначает единственным испанским наследником своего внучатого племянника, Иосифа-Фердинанда Баварского.

К сожалению, спустя три месяца семилетний наследник престола умирает. Людовик XIV вновь вступает в переговоры с Англией и Нидерландами — его новые предложения довольно спорны. Договор 1700 года признает право австрийского эрцгерцога на Испанию, испанские провинции Нидерландов и ее владения в Индии. К уже имеющимся владениям Великого Дофина отошли бы Савойя и Лотарингия, в обмен на это герцог Савойский получил бы герцогство Миланское.

Последние желания Карла II

Новый договор, о котором немедленно стало известно, привел императора в бешенство. Еще большую ярость испытывает испанский король. В Мадриде образована имперская партия, во главе которой стоит королева Анна-Мария Нейбургская. Однако главные министры мадридского двора обеспокоены, предполагая, что все испанское наследство достанется эрцгерцогу Карлу, — таково разрушительное воздействие коалиции Франции, Англии и Нидерландов. Правящая верхушка общества понемногу переходит из австрийского кружка во французский. После долгих колебаний, снедаемый тоской, 2 октября 1700 года Карл II принимает доводы кардинала Портокарреро, архиепископа Толедского и примаса Испании, и назначает единственным наследником своего внучатого племянника, шестнадцатилетнего герцога Анжуйского, внука Людовика XIV и второго сына Великого Дофина. Если же герцог Анжуйский не поднимется на испанский трон, его место займет герцог Беррийский. Месяц спустя, 1 ноября, Карл II испускает дух.

Людовик XIV принимает завещание

Король узнает о смерти испанского короля и о содержании его последнего завещания 9 ноября, будучи в Фонтенбло. Как поступить? Придерживаться договора о разделе или принять неожиданное завещание? У Совета нет единого мнения. Конечно, первое решение будет свидетельствовать об умеренности монарха, о его отказе от гегемонии. Но если на испанском престоле воцарится австрийский эрцгерцог, Испания немедленно объявит войну Франции. Итак, король сомневается, и небезосновательно, в преданности Англии и Соединенных Провинций.

Второе решение не увеличит территорию Франции, но предоставит превосходство Бурбонам, которые займут два союзных трона, а также откроет новые горизонты французской торговле. Войны с империей, безусловно, не избежать, но, возможно, в ней не будут участвовать морские державы. На следующий день, 10 ноября, хорошенько обдумав все за и против, король решает принять завещание Карла II.

Для своего внука Людовик XIV издает «Инструкции» о том, как должен вести себя будущий монарх в своих новых владениях. «Будьте правителем; никогда не обзаводитесь фаворитами или первым министром; слушайте свой Совет, спрашивайте его мнения, но решайте: Бог, который сделал вас королем, поможет вам разобраться, что будет вам необходимо, пока вы будете руководствоваться добрыми намерениями», — напишет король.

Ошибки и неосмотрительные шаги

В той обстановке, которая сложилась в Европе, самым разумным решением было, бесспорно, принятие завещания. Страшная, разрушительная война, разразившаяся впоследствии, была вызвана отнюдь не решением принять испанское наследство — ее развязали тактические ошибки и ошибочные суждения короля.

Филипп V

Водворение в Мадриде Филиппа V — небывалый, неожиданный успех для Людовика XIV. Наследственный враг неожиданно становится лучшим другом, союзником! Решение, принятое 10 ноября и знаменующее собой победу династического права над логикой государства-нации, является составляющей нового прокатолического направления, которому король впредь намерен следовать. Действительно, после смерти Иннокентия XI король заключает перемирие с папой. Став богомольцем, он умеряет галликанский дух, мечтая сделать Францию оплотом христианства и Контрреформации. Из Бурбона он неожиданно превращается в Габсбурга! Кольбер де Торси, министр иностранных дел, изо всех сил старается развеять опасения европейских правителей, уверяя, что короны Франции и Испании не собираются объединяться. Вся Европа (кроме императора и его союзников, Пфальцского, Ганноверского и Бранденбургского курфюрстов) признает нового испанского короля — герцога Анжуйского, ставшего Филиппом V. Тот покидает Версаль 4 декабря 1700 года и прибывает в Мадрид 19 февраля 1701 года, сопровождаемый приветственными возгласами народа.

Испания под опекой

Кроме Леопольда I, упорно настаивающего на полноте и неделимости наследства, а также Вильгельма Оранского и его друга Хайнсиуса, великого пенсионария Голландии, которые мечтают о реванше, никто в действительности не желает войны с Францией. Впрочем, англичанам и голландцам приходится столкнуться с реакцией собственных государств: первые оказываются лицом к лицу с пацифизмом лондонских торговцев, вторые — с подозрительностью амстердамских республиканцев в отношении оранжистов.

Людовик XIV несказанно счастлив; в феврале 1701 года он отстаивает права испанского короля на корону Франции. Европа не оставляет своих сомнений по поводу сепарации двух стран. Из опасения, что испанские провинции Нидерландов объявят о своей независимости, Людовик XIV велит занять крепости, называемые «Барьер» (Намюр, Шарлеруа, Моне, Камбре…), в которых голландцы разместили свои гарнизоны в силу соглашения, подписанного с Испанией в 1698 году. Взбешенный этим Вильгельм III созывает свои войска. Людовик XIV, считающий себя опекуном своего внука Филиппа V, назначает на ключевые посты в Мадриде (финансы, политика, война, религиозные дела) исключительно французов. На заседаниях Совета присутствует посол Франции. Чтобы задобрить Виктора-Амедея, Людовик XIV женит короля Испании на принцессе Савойской, Марии-Луизе-Габриэль, сестре герцогини Бургундской, и снабжает эту неискушенную супружескую пару наставницей — это принцесса Дезюрсен, подруга госпожи де Ментенон. Вступление француза на испанский престол имеет последствия и в экономической сфере: торговцам Нанта, Сен-Мало и Бордо открыт доступ в колониальную торговлю испанской империи. Французская Гвинейская компания, созданная Жеромом Поншартреном, получает в 1702 году монопольное право на торговлю неграми («asiento») в испанской Америке. Деньги поступают из Франции и Испании, от финансовой группы Кроза и Самюэля Бернара.

Отголоски войны

Европа крайне обеспокоена тем, что иберийская монархия стала французским протекторатом, ее тревожат полки, разместившиеся в испанском герцогстве Миланском, и эскадры под знаменами с геральдическими лилиями, крейсирующие у берегов Флориды и Южной Америки. Голландцам, решившим заново создать армию, Людовик предлагает подтвердить обязательства Рисвикского соглашения, но из предосторожности велит укреплять крепости «Барьера» и рыть окопы. На смену обеспокоенности приходит страх. При помощи пенсионария Хайнсиуса Вильгельму III ловко удается убедить палату общин, что Людовик XIV на самом деле ищет войны. В игру вступают большие интересы: поражение французов и испанцев открыло бы английским и голландским торговцам огромные перспективы в Южной Америке. Именно эти интересы побуждают нескольких правителей заключить Гаагский договор, тайное соглашение, подписанное 7 сентября 1701 года двумя морскими державами и императором.

Яков III и Англия

16 сентября 1701 года умирает Яков II Английский, смерть находит его в Сен-Жермен-ан-Ле, в котором король-изгнанник жил с 1688 года. Несмотря на возражения Верхнего совета, Людовик XIV признает королем Англии Якова Эдуарда, принца Уэльского, сына покойного короля, принявшего имя Яков III. В глазах Вильгельма Оранского такой поступок свидетельствует о нарушении условий Рисвикского мира. В глазах самого короля этот жест свидетельствует о желании поддержать не только законную ветвь Стюартов, но и свой проект укрепления католицизма. Отныне наихристианнейший король хочет, чтобы в нем видели «борца за римское дело» в Европе.

Смерть Вильгельма III, наступившая 19 марта 1702 года, и приход к власти его родственницы Анны Стюарт не может удержать Европу от войны. С 15 мая Англия, Соединенные Провинции и император начинают военные действия. Их поддерживают Дания, Пруссия, большинство курфюрстов и протестантских правителей Германии.

Основные противники

Англо-имперская коалиция обладает двумя исключительными военачальниками, герцогом Мальборо и принцем Евгением Савойским. Евгений-Франсуа Савойский — сын графа Савойского-Кариньяно Эжена-Мориса и Олимпии Манчини, одной из племянниц Мазарини. Страдающий от немилости из-за своей матери, скомпрометированной в «деле о ядах», выпровоженный со двора, Евгений ненавидит Людовика XIV. Этот гордый принц, большой строитель, страстный коллекционер, воодушевляющий солдат своей неукротимой смелостью, является лучшим генералом императора, «Атласом монархии Габсбургов», как скажет о нем позднее прусский король Фридрих Великий.

Интриган и честолюбец, жаждущий почестей и денег, Джон Черчилль, герцог Мальборо, получил свой титул и должность военачальника английской армии благодаря дружбе королевы Анны с его женой, леди Черчилль. Он не столь ярок, как принц Евгений, но тем не менее герцог — превосходный воин, смелый, веселый солдат и опасный стратег.

Штаб Франции

У Франции в запасе есть несколько хороших генералов: это герцог Вандомский, правнук Генриха IV и Габриэль д'Эстре; маркиз Клод-Луи-Гектор де Виллар; герцог Буффлер; герцог Бервик, внебрачный сын Карла II и племянник Мальборо; генерал-лейтенант Пьер д'Артаньян, будущий маршал Монтескью. Но у нее есть и четыре офицера, благодаря которым ее будут преследовать поражения: Вильруа, Таллар, Марсен и Лафейяд. На море интересы Франции отстаивает плеяда прекрасных моряков: Дюге-Труэн, Коэтлогон, Форбен, Шато-Рено, Сен-Поль-Экур…

Первые сражения

Поскольку у обеих коалиций почти равные силы, первые годы нелегки для всех. На счету у каждого лагеря есть и победы, и поражения, отчего ни одна из сторон не может заявить о своем преимуществе. Помимо этого, во Франции Людовику XIV приходится усмирять восставших, известных под именем «камизары».

Италия и Германия

В Италии в ходе 1701 года армия из тридцати тысяч имперцев под командованием принца Евгения заставляет маршала Катина отступить от Капри. Вильруа терпит поражение при Кьяри. В августе 1702 года герцог Вандомский дает бой принцу Евгению у Луццары, но исход битвы остается неясным. Имперцы изгнаны из Пармезана и Мантуи, в то время как Филипп V отправляется в свои неаполитанские владения, чтобы убедиться в их преданности.

В этот же год французы сдают свои позиции в Германии: Кельн, испанский Гельдерн и Ландау попадают в руки имперских войск. Французский союзник Максимилиан-Эммануил Баварский успешно берет Ульм. 14 октября 1702 года Виллар одерживает победу над маркграфом Баденским, неподалеку от Фридлингена, а 3 декабря Таллар, захвативший Трир, входит в Нанси. На море царит все та же неопределенность: в августе совершена неудачная атака англичан и голландцев на Кадис; в сентябре Дюкасс отбрасывает англичан от Картахены, однако 22 октября 1702 года в водах бухты Виго атакован Шато-Рено, конвоирующий корабли с грузом золота на борту. Война охватывает и земли Нового Мира: так, на испанскую Флориду и Антильские острова не раз нападают британские колонисты.

На всех фронтах

В 1703 году Максимилиан-Эммануил Баварский терпит поражение в Тироле. Зато в сентябре Виллар одерживает победу при Хёхштедте, на Дунае, в то время как Таллар наносит сокрушительный удар имперским войскам на Шпрее и вновь берет Ландау.

Однако положение Франции усложняется: Португалия и Савойя, два ее союзника, переходят в другой лагерь. Союзники, признавшие законным королем Испании эрцгерцога Карла, намерены усадить его на испанский трон вместо Филиппа V, изгнав последнего из Мадрида. В августе порт Гибралтар попадает в руки англичан. Граф Тулузский пытается организовать контрнаступление — у Велес-Малаги начинается жестокое морское сражение — но терпит поражение. В Германии не могут договориться между собой непостоянный Максимилиан-Эммануил и необузданный Виллар. Людовика XIV атакуют на всех фронтах: в Нидерландах, на Дунае, в Италии, в Кастилии и даже во Франции, где в Севеннах начинается восстание гугенотов.

Восстание камизаров

Протестантские общины Нижнего Лангедока и Севеннского края, огорченные отменой Нантского эдикта и постепенным разрушением структур протестантской Церкви, пытаются выжить, проводя тайные ассамблеи «в Пустыне», на которых протестантские проповедники принимают в лоно своей Церкви «новых католиков», решивших покаяться.

Однако репрессивные меры, пущенные в ход интендантом Бавилем, пресекают эти попытки. Духовный дрейф, последовавший за этим, породил «пророческое движение»: отдельные группы молодых людей, в большинстве своем неграмотных и неотесанных, но считавших, что на них снизошел Святой Дух, насыщали свои проповеди, проникнутые духом апокалипсиса и милленаризма, призывами к священной войне. У этого революционного течения, не на шутку встревожившего кальвинистов, вскоре появились опасные лидеры: Жан Кавалье, подмастерье пекаря из Рибо, Гедеон Лапорт, бывший сержант, Пьер Лапорт (или «шевалье Роланд»), холостильщик, Адьяль Морель («Катина»), бывший солдат, Авраам Мазель, чесальщик шерсти… Предлогом для бунта, разразившегося 24 июля 1702 года, стало убийство в Пон-де-Монвер аббата Франсуа Дюшейла, испытывавшего ненависть к гугенотам. Вооруженные восстания начинаются и в других областях. В «освобожденных регионах» вновь начинается протестантское богослужение.

От Монтревеля к Виллару

Реакция властей, поначалу не проявлявших инициативы, становится жесткой. Граф де Брольи, стоящий во главе регулярных войск, производит безжалостные «зачистки», грабя, сжигая и казня; подобные действия приводят к тому, что местное население переходит на сторону камизаров (это имя произошло либо от слова «камзол», одежды камизаров, либо от «camisade», «ночное нападение врасплох»). Несмотря на жестокие удары, которые многотысячная армия маршала наносит восставшим, не обладающим столь мощными силами, главнокомандующему Лангедока, маршалу Монтревелю, не удается восстановить порядок. В апреле 1704 года этого «поджигателя домов» ждет отставка, и на его месте оказывается маршал Виллар. Последний, желая того, чтобы в провинции воцарился мир, успокаивает население, ведет переговоры о капитуляции с Жаном Кавалье и изолирует таких непримиримых лидеров, как «Роланд» или «Катина», которые будут казнены. Летом 1704 года в провинциях вновь царит порядок. Попытки возродить движение, субсидированные Англией, терпят неудачу.

Поражения

Внутренние проблемы государства накладываются на проблемы военного характера, ослабляя королевство. С 1704 года Франция терпит серьезные поражения в борьбе с союзниками, превосходящими ее в силовом и стратегическом отношении. Бесспорно, перевес в этом случае на стороне коалиционных войск…

Бленхейм и Рамийи

13 августа 1704 года в Бленхейме на Дунае, вблизи деревни Хёхштедт, где годом ранее Виллар наголову разбил фельдмаршала Штирума, французско-баварские войска под предводительством Максимилиана-Эммануила и маршалов Таллара и Марсена были разгромлены мощной армией Евгения Савойского и Мальборо. Тяжелое поражение! Французы потеряли тридцать тысяч солдат — убитых, утонувших в Дунае, раненых или попавших в плен, — всю артиллерию и 172 штандарта. На поле боя нашли свою смерть девять генерал-лейтенантов, в плену оказался маршал Таллар, жертва собственной некомпетентности и слабого характера. Масштаб трагедии настолько велик, что никто не решается поведать королю о случившемся: пожертвует собой госпожа де Ментенон. В ходе 1705 года военные неудачи следуют одна за другой. Французско-испанским войскам не удается освободить Гибралтар. Против Филиппа V восстает Каталония; в октябре сдается Барселона. Королевство Валенсия и Мурсия потеряны. К счастью, Виллар удерживает Мальборо на Мозеле, тогда как а Италии герцог Вандомский останавливает войска принца Евгения в Кассано. Смерть старого врага Людовика XIV — императора Леопольда I, скончавшегося в мае, — ничего не меняет. Его старший сын, наследовавший отцу под именем Иосифа I, желает продолжать войну еще больше, чем его покойный отец.

23 мая 1706 года французские армии, вновь терпят жестокое поражение. В Бельгии, в Рамийи, рядом с деревней Ватерлоо, Мальборо наносит сокрушительный удар Вильруа. Битва проиграна по вине последнего: несмотря на неоднократные приказы, Вильруа отказался ждать подкрепления Марсена. Будучи плохим тактиком, он расположил левое крыло перед непроходимым болотом, и противник быстро извлек из этого пользу.

Мрачная равнина

Король, не разобравшийся в ситуации, сложившейся на фронте, вынужден послать на место событий своего министра Шамийяра. Вильруа, уповая на дружеское расположение к нему повелителя, отказывается подать в отставку. Вместо того чтобы наказать маршала, как было сделано ранее, Людовик XIV, чья энергия с возрастом ослабевает, обходится с ним милостиво, несмотря на тщеславие и некомпетентность последнего. Ведь Вильруа не только проиграл битву: охваченный паникой, он отступил вплоть до границы, оставив в бедственном положении Лувен, Тент, Брюссель, Брюгге, Ауденарде и Антверпен.

Турин

Чтобы поднять моральный дух армии Севера, король велит герцогу Вандомскому вернуться из Италии — в тот самый момент, когда принц Евгений движется по долине По к Турину, осажденному французами. Людовик XIV доверяет командование своему племяннику, Филиппу Орлеанскому, тогда как роль его военного наставника достается посредственному Марсену. Сын Месье, оказавшийся хорошим стратегом и храбрым солдатом, настаивает на том, чтобы ожидать имперские войска на берегу Танаро, заняв там оборону. Марсен отказывается. Тогда Филипп предлагает прекратить осаду Турина и двинуться на противника, который начал обступать город. Марсен вновь отказывается, предъявив приказ короля, наделяющий его полномочиями. Битва, развернувшаяся 7 октября 1706 года под стенами Турина, проходит в наихудших условиях. Марсен убит, Филипп Орлеанский, сражавшийся как лев, ранен. Французские войска разбегаются самым жалким образом, в спешке отступления бросая орудия, кареты, серебряную утварь. Вслед за испанскими Нидерландами и Германией французы теряют Северную Италию.

«Наши дела идут хорошо!»

Положение в Испании по-прежнему остается хаотическим. В мае 1706 Года Филипп V пытается вновь взять Барселону, но город сопротивляется, в чем ему успешно помогает английский флот, подоспевший на помощь. Этот провал означает отход верноподданных войск. Вскоре союзники вступают в Мадрид, где провозглашают королем эрцгерцога под именем Карла III. Вся ли страна находится в их руках? Маловероятно: кастильский народ по-прежнему предан внуку Людовика XIV. Организовано сопротивление. Войскам коалиции под командованием лорда Голуэя приходится столкнуться с тяжелой партизанской войной, чередующей засады и налеты. В октябре армия вынуждена покинуть Мадрид, в который с триумфом возвращается Филипп V. У французов вновь появляется оптимизм. Но разве этого достаточно, чтобы заявить испанскому послу, как это сделал 1 января 1707 года Людовик в присутствии дипломатического корпуса: «Месье, наши дела идут хорошо!»? Верно, что испанцы с помощью французов приложили немало усилий, чтобы продолжить наступление на англичан и австрийцев. Таким образом, 25 апреля 1707 года маршал Бервик разгромил лорда Голуэя в битве при Альмансе. Филипп Орлеанский, военное мастерство которого наконец-то признали, получает в Испании полную свободу действий. Завоевав королевство Валенсию, он берет Сарагосу, столицу Арагона, и захватывает важную в стратегическом отношении крепость Лерида.

Опасность провала

Положение на испанском фронте, похоже, начинает улучшаться, однако в других местах оно по-прежнему оставляет желать лучшего. Франция, чьи денежные запасы иссякают, а границы подвергаются атакам, должна противостоять коалиции своих противников.

Осада Тулона

Виллару, поставленному во главе немецкой армии, удается продвинуться в глубь имперских владений. В этих плохо защищенных областях он ведет победоносную войну, рассчитывая затем вернуться в Баварию, а оттуда, скоординировав свои действия с «недовольными» венграми, двинуться на Вену. Однако в июне 1707 года он получает приказ отступить и немедленно послать подкрепление в Прованс, где австрийцы и пьемонтцы открыли новый фронт. Действительно, 4 декабря герцог Виктор-Амедей Савойский и принц Евгений во главе сорока пяти тысяч солдат преодолевают перевал Тенда. Это сильное войско грабит Прованс, пересекает Эстерель и Мор и осаждает Тулон, в то время как англо-голландский флот блокирует тулонские корабли на рейде. Это искусный маневр, поскольку арсенал порта насчитывает около 5000 орудий: французская эскадра в составе двадцати кораблей может лишь потопить свои корабли… Желая извлечь выгоду из этого предприятия, Мальборо намерен двинуться в направлении Лиона, но ожесточенность партизанской войны, ведомой провансальскими крестьянами, заставляет его отказаться от этой затеи; он возвращается в Италию в конце августа, потеряв 10 000 солдат.

Истощение финансовых ресурсов страны

Положение Франции в финансовой сфере катастрофично. Королевство тратит на войну колоссальные средства. Война, как бездонный колодец, поглощает доходы государства, уже недостаточные для того, чтобы наполнить этот колодец доверху. В 1706 году военные расходы составляют почти 200 миллионов ливров, две трети из них предназначены для армии, флота, галер и фортификаций, тогда как доходы страны с трудом превышают 50 миллионов ливров. Солдатам уже не выплачивается жалованье. Экономическая активность в важных отраслях торговли и производства парализована военным конфликтом. Набор рекрутов, созыв ополчения и принудительная вербовка, сопровождающиеся эмиграцией гугенотов, вносят беспорядок в жизнь некоторых провинций и влекут за собой снижение расходов, безработицу и даже эмиграцию католиков. Мишель де Шамийяр, с 1699 года занимающий пост генерального контролера финансов, работник честный, но не слишком компетентный в своей области, сокращает государственный долг при помощи финансовых манипуляций и девальвации счетной денежной единицы, ливра. Оказавшись перед проблемой крайней нехватки денег, он пытается пустить в обращение бумажные кредитные деньги, или ассигнации. Как и его предшественники, он прибегает к средствам, ставшим уже привычными: продажа должностных патентов и дворянских грамот, сокращение ренты Ратуши, обложение налогом откупщиков и владельцев должностей. Он также использует «Кассу займа», придаток главных откупных ведомств, которая призвана давать денежные средства в аванс. Как никогда ранее, правительство обращается за помощью к финансовым магнатам, всячески угождая им. В садах Марли Людовик XIV прогуливается под руку с банкиром Самюэлем Бернаром — протестантом, бывшим торговцем суконными товарами, который обучился новой профессии во время деятельности на море. Той же чести удостоены и другие члены финансовой международной олигархии, которым Людовик жалует дворянские грамоты.

Беспорядочное бегство при Ауденарде

Военные неудачи продолжаются. В марте 1708 года оканчивается провалом попытка якобитской высадки в Шотландии, субсидированная Францией. Осенью английский флот завладевает Меноркой. Во Фландрии не могут найти общего языка небрежный, распутный герцог Вандомский и скрупулезный, благочестивый герцог Бургундский. Их частью споры, как и различия в выборе стратегий, парализуют действия армии. В результате допущен глупейший просчет: французы позволяют войскам принца Евгения и герцога Мальборо, уступающим им в числе, объединиться вблизи Ауденарде. Во время битвы, произошедшей 11 июля 1708 года, царит величайшая неразбериха, поскольку оба военачальника, не советуясь друг с другом, отдают прямо противоположные приказы. Артиллерия остается в арьергарде, не давая французским колоннам построиться в боевом порядке. Вскоре отряды пропадают в деревне, тогда как основная часть армии наблюдает за тем, как разворачивается действие, «словно смотрит оперу из лож третьего яруса». Поскольку споры между главнокомандующими не утихают, Евгений и Мальборо, воспользовавшись этим, 13 августа организуют осаду Лилля. Городу еще можно прийти на помощь. Герцог Вандомский намерен смело атаковать противника. Герцог Бургундский, человек мягкотелый и нерешительный, медлит с решением. Слишком поздно! 22 октября город объявляет о своей капитуляции. Честь французов спасает лишь храбрый Буффлер, героически обороняя цитадель Лилля вплоть до 8 декабря. Несмотря на свои блестящие военные заслуги, герцог Вандомский, поносивший наследника трона, приговорен к изгнанию.

Два Филиппа

И все же удача порой оказывается на стороне французов. 11 июля, в день поражения в Ауденарде, французские войска под командованием герцога Орлеанского овладевают Тортосой, одной из ключевых позиций англичан и имперцев в Каталонии. К несчастью, герцог Орлеанский слишком открыто демонстрирует то, что он победитель, раздавая прощения и наместничества согласно своим прихотям, выступая в защиту «fueros» — арагонских свобод — и являясь в общем мнении единственным могущественным человеком в королевстве. И если он не выступает в качестве соперника своего кузена, Филиппа V, то, бесспорно, лелеет мечту оказаться на троне Испании в случае, если кузена постигнет неудача. Такой вариант вполне приемлем, ибо Филипп Орлеанский тоже имеет династическое право на трон благодаря своей бабке Анне Австрийской.

В Мадриде он вызывает ревность и злобу, а в Версале госпожа де Ментенон не может простить ему фривольных речей, которые он обращал к ней и ее старой приятельнице, «camarera mayor». К тому же в следующем году она внимательно прислушивается к обвинениям в государственной измене, прозвучавшим в его адрес. Филипп V просит своего деда отозвать герцога Орлеанского, и тот вынужден выполнить его требование.

Медонская клика

Обстановка при французском дворе становится напряженной: между принцами, погруженными в козни и интриги, происходят частые конфликты, усугубляемые действиями дворцовой клики. Вокруг Великого Дофина, который презирает своего старшего сына, герцога Бургундского, формируется «медонская клика», включающая в свои ряды трех внебрачных детей короля: Мадам Герцогиню, вдовствующую принцессу де Конти и герцога дю Мена. Они активно поддерживают герцога Вандомского, находящегося в ссоре с герцогом Бургундским после поражения при Ауденарде.

Клика министров и вельмож

Герцог Бургундский тоже не одинок: на его стороне оказывается «министерская клика». Помимо его жены, герцогини Бургундской, в нее входят герцоги де Шеврез и де Бовилье, а также герцогиня Орлеанская. К религиозному клану двора и друзьям Фенелона присоединяются и остатки клана Кольбера, Демаре и Жан-Батист Кольбер де Торси.

Наконец последняя клика, «клика вельмож», собирается вокруг Поншартрена и членов бывшего клана Летелье: это маршалы Буффлер, д'Аркур, д'Юкселль и Вильруа. Этот консервативный кружок, стоящий на позициях защиты границ Франции, абсолютизма и галликанства, поддерживает Людовика XIV и госпожу де Ментенон. Поодаль от всех этих группировок, получая заряды критики от всех воюющих сторон, держится герцог Орлеанский, внимательно, не без: цинизма, наблюдающий за жизнью этих маленьких дворовых обществ.